Два столпа горящих или рассказ о чудесной картине, на которой я рисовал сердце Питера.

Всегда находит вдохновение, когда хочешь, что нибудь сотворить. У вас наверное так-же дорогие мои читатели?!
Ну и вот, сегодня видимо муза писателей и вдохновения ко мне залетела, видимо поздороваться, улыбнуться и рассказать моему воображению, удивительный рассказ. А я говорю ей, а почему это воображение? Не на самом ли это деле правда была?
Муза хихикнула, отвернулась и улетела, а я остался с готовым текстом в голове, который сейчас и печатаю на своём андроиде. Закончу, выложу в Зелёном фонаре, а вам решать правда это была или нет. Для меня это так и было....
Значит было это примерно так)
Мы приехали в Питер в конце осени. Я уже почти начал ходить. Поселились в доме который строился после войны и в котором прожили обыкновенные советские люди, без целей и смысла жизни в голове. Нам выделили маленькую и убогую комнату, которая больше напоминала куб, с маленьким окном с дверью и серыми убогим стенами, которые пахли клопами и тараканами.
Соседи которые жили рядом с нами скоро переехали, оставив после себя вековую грязь, паутину и облезлые стены. Мы остались вдвоём с моим Ангелом.
После каждой поездки в музей, храм или прогулок по этому чудесном городу мы в своём сердце привозили много интересного в свой дом и начинали его преображать. Со временем вся наша квартира превращалась в маленький эрмитаж. Я хорошо рисую и стал рисовать картины, иконы и делать ремонт.
Долгими вечерами я смотрел на прямоугольный и свободный участок на стене на против дивана и представлял картину в раме, яркую и живую. Долгое время искал сюжет, но один раз проговорился, как буд-то спророчествовал, что нарисую стрелку васильевского острова с растральными колонами.
Я пытался с больными ногами зарабатывать на костылях и часто ездил по городу по делам, заходил в магазины и покупал холст, краски, кисточки, рейки и другие мелочи, чтобы воплотить свое желание в реальность. Это сейчас просто, висит картина на стене и глаз радует. А тогда она медленно зарождалась и готовилась занять свое место.
Сначала я решил сделать мольберт. Это когда ноги работают и руки свободные все легко получается. Все вдохновение уходило на про считывание своих движений и сил совершенно не оставалось для творчества.
По утрам я просыпался и говорил Богу доброе утро, говорил здравствуй Питер и Ольке ангелу своему, что люблю её. Потом оставался до вечера один на один с самим собой и учился придумывать для себя новую жизнь.
По мере своих стараний любовь которую я отдавал Ольке возвращалась ко мне сторицей и я обретал возможность творить и радовать себя и своих близких результатами своего труда.
Питер тоже не остался в стороне и покорил меня своим гостеприимством и мне побыстрее захотелось нарисовать его сердце в знак благодарности.
Мольберт доделал, полотно было готово, но не мог найти желатин в наших современных магазинах. Один раз гуляя по улице Чернышевская мы с Олькой в подвальчике наткнулись на магазинчик, где и купили желатин. Кто не знает, его наносят на ткань, чтобы полотно было прочным и ровным. Потом мне по случаю достался стакан краски для грунтовки полотна. Так мелочь за мелочью картина обрела скелет и я нанёс на неё первые наброски карандашом.
Первый день когда я рисовал красками я чувствовал себя наверное как Бог при создании земли и вселенной! Я забывал про свои больные ноги и мне казалось что вокруг меня невидимое облако различных людей от Петра великого до Ксении петербургской поддерживали меня своими улыбками и добрым взглядом.
Началась какая то удивительная жизнь. Памятники и места Петербурга пропитанные историей прикасались ко мне и их присутствие во мне будто двигало моей рукой, которая держала кисть и делали мазок за мазком на полотене.я рисовал картину около года один раз в неделю. После поездки на выходных по городу. Какое то время и приобщился к киноискуству на киностудии Ленфильма и мне довелось сниматься актёром второго плана в некоторых сериалах и исторических фильмах несколько дней подряд. Перед съёмками приходилось одевать самодельный корсет протез на ногу и плотно перематывать, чтобы из под брюк не было видно. Боялся, что узнают что я инвалид и откажут в съёмках. Выпивал полпачки обезбаливающих и до вечера мог обходится без костылей. Медленно передвигаясь правда.
Картина рисовалась. Я уже подходил к тому моменту когда надо было рисовать растральные колонны. Я никогда близко их не видел и когда набросал карандашом эскиз, на следующий день мой коллега по моей работе взял меня с собой чтобы увезти документы на тендер и провез меня рядом с колонами. Моему восхищению не было предела. Работал я дома и редко посещал офис и видел коллег из-за ног и тут на тебе.
Потом снова приступил к колонами и в это время я снимался в фильме режиссёра Авдотьи Смирновой "Вертинский" и локация съёмочной площадки переместилась на казанский собор и нас три дня туда сюда с Ленфильма возил автобус проезжая в десять метров от растральные колон!
Я поделился своим откровением с Павлом помощником режиссёра и он подтвердил Питер волшебный и мистический. Я до сих пор помню его лицо с рыжей бородой и усами как у аладина и яркими и радостными глазами и его голос говорящий эти слова.
Картина подходила к концу. Осталось зажечь нарисованный огонь на колонках. Я не видел как горит огонь на них. Я сделал несколько мазков и перестал рисовать. Олька моя приехала с работы по раньше и позвала меня на Алые паруса. Я поехал. Было трудно среди толпы на моих ногах, но когда я увидел разведенный мост, парусник с алыми парусами я забыл про все. Я сел у набережной сфотографироваться и увидел заженные растральные колонны и между ними в акватории стрелки парусник с алыми парусами. Это был триумф моей души....
Прошло уже много времени после тех событий, но когда я смотрю на огоньки колон на картине я вспоминаю все чудеса которые происходили и происходят со мной и ожидаю новых!
#МихМих