Выпускались ещё и двухскоростные Рига-3 и Верховина , но они в магазине стоили намного дороже, да и наши мопеды были лучше. Они надёжнее, с большими колёсами, легче по весу, да и вообще если вдруг сломается двигатель, то можно было домой потихоньку доехать на педалях, хотя такого ни разу не было. Эти мопеды не ломались ! И мы гоняли на них, выжимая из маленьких моторов Д-6 всё, что они могли дать и даже больше. На спортивной площадке в нашей школе играли на мопедах в мотобол, а на карьерах на окраине города, где тренировались гонщики по мотокроссу из ДОСААФ, после окончания их тренировки сами гоняли по этим горкам. Так мы называли дорожки с крутыми спусками и подъёмами от колёс спортивных кроссовых мотоциклов. Наперегонки гоняли по кругу по этой трассе и на большой скорости вылетали на подъёмах из карьера, отрываясь от земли всеми колёсами и мчались дальше, кто первым придёт к финишу. Мы переделывали выпускную систему и ставили красивые, длинные, никелированные глушители от двухскоростных мопедов. Это было очень красиво, престижно и по-пацански, а когда из трубы ещё вынимали сеточки, которые глушили, уменьшали звук выхлопа, то было нечто сродни с гоночным мотоциклом и ты летел на своём мопеде с гордым и независимым видом по городу, распугивая рёвом мотора прохожих. И ещё обязательно нужно было заменить сиденье - родное, заводское было широким и имело для мягкости толстую пружину, которую мы сразу же снимали, пока не устанавливали на место заводского сиденья другое, с двухскоростного мопеда Рига-3. Только всё это достать было не так просто, в магазинах глушители и сиденья не продавалось и мы искали их от старых мопедов. Завершающим штрихом крутизны двухколёсного друга был руль. Хотя и заводской руль был тоже хорошим, похожим на те, что устанавливались на спортивные кроссовые мотоциклы, но без поперечной перекладины и мы первое время изолентой приматывали вместо неё какую-нибудь никелированную трубку. Первым новый руль на свой мопед сделал я. Нашёл на стройке кусок водопроводной трубы и на специальном трубогибе около нашего дома согнул что-то подобие руля. Получилось немного большим и высоким, но меня это не смутило - главное, чтобы хватило длины тросиков газа, сцепления и ручного тормоза. А потом, подойдя к знакомому сварщику дяде Пете, я попросил его приварить перекладину к рулю. Конечно этот руль не был таким красивым, как никелированные, но покрасив его белой эмалью он стал иметь более-менее спортивный вид, а самое главное такого руля не было ни у кого из пацанов, имеющих мопеды во всём нашем Крымске. Установив этот руль, я с гордым и счастливым видом поехал похвастаться к Купе. Санька пришёл в неописуемый восторг, а уже через три дня такие же рули появились у него и у Генки Летохи. Лиса такой руль поставить не мог, да его бы отец убил за это, тем более у него мопед был отцовский и совсем другой марки. Мы эту марку считали позорной, а Купа этому мопеду дал имя - ,,Духовка", потому что когда он ехал, то издавал какой-то непонятный, повизгивающий звук выхлопа. И его мопед не мог развить той скорости, на которую способны были наши мопеды Рига-7. Заводское название этой самоходной конструкции на двух колёсах с мотором и двумя педалями было ,,Тиса".

Но Серёге-Лисе ничего другого не оставалось делать и он, как мог выжимал из своей Духовки всю скорость, на которую она была способна и ехал, едва поспевая за нами. Просто его родители в то время делали ремонт дома и не могли себе позволить купить сыну престижную Ригу-7, которая стоила 120 рублей. Но мы были друзьями не разлей вода и если и подшучивали над Лисой, то совсем не зло, так поржать, посмеяться. Нас было четверо и все в школе знали нашу четвёрку и уважали. И у нас были свои вторые имена, прозвища, кликухи, кто как хочет так это и называет. Саню Скнарина мы звали - Купа, Генку Летошко - Летоха или Летоня, Серёгу Лисичкина- Лиса. А мне пацаны дали имя одного из героев фильма про индейцев - Жёлтый Мокасин. А так на улице или в школе меня все звали Саня. Мы и до сих пор так зовём друг друга, только однажды Лиса, когда мы были в ресторане и отмечали встречу выпускников школы обиделся, что я его так назвал - Лиса. Он тогда работал каким-то директором в порту г. Новороссийска и чуть-чуть страдал манией величия, но после проведённой с ним профилактической беседы его умной женой Надеждой опять принял на себя это красивое имя -Лиса ! Хотя наверное больше после пары моих крепких слов... Гена-Летоха работал водителем-дальнобойщиком и погиб, его убили дорожные бандиты в 90-х. Часть-2. Как мы готовились к рыбалке и военные сборы. Удочки, спиннинги и донки мы делали сами из подручных материалов. В магазине покупали только крючки, леску и блёсны для спиннинга на щуку. В горах, которые начинались сразу же за Крымском, росло много ореховых деревьев. Не грецких, а обычных лесных. Иногда мы ходили туда пешком и орехов набирали полные карманы и немного в сумки. А рядом росли тонкие, длинные и гибкие побеги молодого орешника, вот мы их и использовали для изготовления удилищ. И делали удочки двух и даже трёх складными. Находили на металлоломе подходящие по размеру алюминиевые или медные трубки и этими трубками соединяли части удилища. Так было удобно привязывать удочки к мопеду, чтобы далеко не торчали. А самодельный спиннинг вообще был моей гордостью. Его я сделал из сломанной бамбуковой лыжной палки. Потом купил недорогую катушку для лески, из проволоки сделал кольца и спиннинг был готов. И щука на него ловилась очень здорово ! У каждого из моих друзей были свои снасти, но если надо, мы могли взять у кого-нибудь донку, кусок лески или крючки. Мы ведь друзья. Подошли летние каникулы после 9 класса. Как это было хорошо, впереди почти три месяца свободного времени, из которых мы должны были отработать практику в колхозе, помогая пропалывать тяпкой длиннющие рядки или в конце лета собирать урожай фруктов и овощей. Иногда работали на Крымском консервном комбинате и это было лучше всего. Обычно работа там была несложная, мы оклеивали консервные банки наклейками. Но это была девчоночья работа. А мы, пацаны, не все конечно, идейных активистов не брали, заходили за огромные стеллажи с банками и там играли в секу по копейке. Не во время работы, а в перерывах, иначе классная руководитель могла нас заловить и пожаловаться родителям или ещё хуже сказать директору школы Фёдору Фёдоровичу, а он в нашей школе был очень строгим и мы его боялись. Даже в 10 классе. А сначала, после окончания 9 класса нас повезли на три дня в Табаксовхоз проходить военные сборы. Там собрали всех пацанов из двух школ города Крымска и мы жили в какой-то небольшой школе на окраине посёлка. Спали прямо на полу на ватных матрацах. Почему-то всё время хотелось кушать, хотя нас там и кормили в столовой. Руководил сборами военрук из нашей школы старший лейтенант. Он проводил какие-то занятия, но мы больше занимались тем, что пропалывали молодой табак, которым были засажены огромные поля. А потом вырастали очень большие листья из этого табака, которые рабочие развешивали сушить на специальных деревянных приспособлениях. Мы находили прошлогодние табачные листья, заворачивали их в газету и курили. Только мне не нравилось, после курения было очень противно во рту. Вечером, недалеко от школы ребята собирались компаниями и рассказывали интересные истории, в основном разную брехню и играли в карты в дурака. А рядом с нами, пацанами из нашей 3-й школы, всегда собиралась компания парней из СШ-25. Эта школа находилась в районе консервного комбината. И они всегда перед нами выделывались, показывали, какие они умные, спортивные и сильные. Хотя мы или другие наши ребята могли, если надо, всегда дать сдачи. Вечером, они часто играли в секу на деньги по копейке. Мы эту игру тоже любили и даже играли иногда на уроках, а на переменах постоянно бегали играть на школьную спортплощадку. И вот однажды мы решили этих пацанов из СШ-25 проучить. У нас дома имелось две колоды маленьких карт, на обратной стороне которых были нарисованы какие-то одинаковые картинки. И мой старший брат, ещё до поступления в военное училище, их так хитро пометил, что я, глядя на обратную сторону карты мог угадать любую. И вот этими картами мы несколько раз сыграли с этой компанией и обыграли их в пух и прах. А на выигранные деньги накупили баранок и сушек на верёвке и всех пацанов, когда ложились на пол спать, угощали. Только этими картами дальше продолжать игру было опасно и другой мой школьный друг, из параллельного класса придумал военную хитрость. Он смотрел на карты противника сзади и подавал мне знаки - то спичку в уголок рта возьмёт, то за ухом почешет. Мы разработали целую Азбуку Морзе и я знал, как мне нужно играть. Или пасовать или повышать ставки. И мы снова этих пацанов из двадцать пятой школы ободрали до копейки, чтобы больше не выделывались перед нами. А выигранные деньги, хоть и немного шли на всех, на оба девятых класса нашей школы. Мы их тратили на жратву. Потом решили больше не играть, можно было и попасться. И вот наконец-то трёхдневные военные сборы закончились и нас на автобусе отвезли домой в Крымск. Нам так надоело тяпками пропалывать ненавистные грядки табака ! Только это и запомнилось на военных сборах, да ещё как в карты обдурили пацанов из 25-й школы. Часть-3. Как мы рыбачили. Наконец-то начались долгожданные летние каникулы. О прошедших военных сборах в Табаксовхозе остались только воспоминания и дырки от съеденных баранок и бубликов, которые мы покупали в местном магазине на выигранные в секу деньги у пацанов из 25-й школы. Они так и не догадались, что мы - Купа, Лиса, Летоха и я их надурили, а может быть просто сжульничали. Но иногда надо и таким образом учить тех, кто сильно воображает и задаётся ! Из всей нашей компании я жил ближе всех к школе, почти рядом. И однажды пацаны приехали ко мне на мопедах, чтобы обсудить серьёзные и важные дела. Тем более мои родители в это время всегда находились на работе и у нас был хороший небольшой и уютный двор, где стояло четыре 2-х этажных дома, а ещё у нас был свой сарай, где я ставил мопед и иногда его ремонтировал. Там же, в потайном месте под самой крышей из шифера, был сделан небольшой тайник, куда я прятал от папы, да и чтобы нечаянно соседи не увидели, два винтовочных обреза. Один я сделал из старой, найденной в горах в лесу винтовки-трёхлинейки, а второй из самозарядного карабина, но в нём не хватало самой важной детали - нижней части затвора и возвратной пружины, поэтому он не стрелял. Лежал просто так, на всякий случай. Я его потом у пацанов из соседнего двора выменял на старую гитару. Купа очень хорошо умел играть на гитаре, пел нам такие классные дворовые песни и нам тоже хотелось так же, как и он научиться. А второй обрез из трёхлинейки был в рабочем состоянии и мы иногда ходили вечером в нашу школу через дорогу стрелять из него по железным корытам, в которые наливали воду, чтобы осенью мыть ботинки перед тем, как заходить в школу. В грязной обуви не пускали и за этим очень строго следили дежурные. Но ствол был короткой и пули быстро не летели, поэтому корыто никак не пробивалось, а оставались только большие вмятины. Да ещё на этом обрезе не было спускового курка и магазина. Приходилось каждый раз перед выстрелом отводить затвор, вставлять рукой патрон в патронник, ставить ручку затвора в боевое положение, а потом большим пальцем приподнимать заднюю круглую часть затвора с бойком, чтобы она соскочила с зацепа и сработала пружина. И очень громко стреляло, поэтому мы сразу куда-нибудь удирали, чтобы нас не поймали. Особенно боялись одного здорового армянина Рупку, который жил около школы в своём доме и один раз мы еле-еле от него смылись. Вот у Булюли - это пацан из нашего двора, только на год старше нас, был настоящий обрез с длинным стволом, с магазином и курком. И в нём всё работало, как надо. Только прятать под пальто этот обрез было неудобно, а у меня обрез был маленький, как в фильме ,,Поднятая целина" у одного казака. Приклады мы делали сами, потому что дерево в земле после войны сгнивало. Но Булюля был мастер на все руки и научил меня, как из толстой доски сделать приклад с такой рукояткой, чтобы можно было его держать и целиться. Все эти трофеи мы ходили с ним искать в горы в сторону Новороссийска. Во время войны здесь проходили очень сильные бои и чего мы с ним только не находили ! А когда мы были маленькими и играли в войну, то одевали на голову русские и немецкие каски. Кто был за наших, тот конечно одевал русскую каску. Правда немецкие каски почему-то сохранялись лучше и на некоторых были маленькие рожки и на боковой стороне виднелась свастика. Порох для винтовочных патронов мы использовали от найденных в лесу в горах старых патронов, сушили его, выбирали пули которые получше, затем в гильзу потихоньку забивали новые капсюли от охотничьих патронов и они стреляли, как новые. Конечно, самый первый раз, когда в школе вечером я испытывал свой обрез, было страшновато. Я боялся, чтобы от выстрела не разорвало ствол. Поэтому предложил стрельнуть Булюле, у него в этом деле было намного больше опыта, но он не захотел, потому что тоже побоялся. И тогда я спрятался за угол школы, а руки с обрезом вытянул вверх и бабахнул. Так здорово получилось, только по лицу гарь пошла. И мы сразу же побыстрее удрали. Про свои обрезы я даже друзьям не говорил и не показывал. Про них знал один Булюля. И только однажды показал Купе, чтобы похвастаться, ведь у него такого обреза не было. Купа был старше нас на полгода и он уже научился по-настоящему курить. Когда мы вчетвером после школы приходили к нему домой, чтобы вместе учить уроки, он только со мной спускался в подвал, где стояли бочки с виноградным вином, которое делал его отец и мы через тоненькую трубочку сливали немного вина в банку. А Лиса и Летоха на кухне жарили картошку. Это так мы все вместе у Купы готовили домашнее задание по урокам. А потом учились играть на гитаре и слушали дворовые песни, которые очень здорово Санька умел петь. Поэтому Купе я очень доверял, он не проболтается, если что. Когда пацаны приехали к нам во двор, то мы пошли в наш сарай, чтобы обсудить серьёзные дела, чтобы лишние уши не подслушивали. Там перед подъездом часто сидели старые бабки и наблюдали за всеми, кто и чем занимается, и любили жаловаться на меня моей маме, если я мимо них специально быстро проезжал на мопеде. Это их так сильно злило ! Пусть бы шли и сидели перед своим домом, но они шли к нашему, потому что перед нашим подъездом стояли новые и удобные скамейки со спинкой. -Мокасин ! - сказал мне Купа. Он меня сильно уважал и всегда советовался. -Давай поедем на рыбалку с ночёвкой на 13-й совхоз. Вечером на спиннинги наловим щук, сварим уху, переночуем на земле у костра на телогрейках, а рано утром возьмём лодки на лодочной станции. Только надо всё подготовить и денег где-то взять, чтобы за прокат лодки 2 рубля заплатить. И ещё купим пару пузырей портвейна, чтобы ночью не замёрзнуть ! Так любил говорить Купа, не бутылок, а пузырей. Видимо от кого-то старшего услышал. Мы уже после 8 класса научились немножко портвейн пить прямо из горлышка, когда ходили на танцы, чтобы веселее было. А чтобы поровну на всех четверых получалось, надо было пальцем руки примерно отмерять, чтобы лишнего не выпить или наоборот. Правда потом, когда возвращались домой приходилось жевать противные листья грецкого ореха, чтобы мама не унюхала запах. Все пацаны согласились ехать на рыбалку с ночёвкой. Бензин для мопеда я всегда брал у Булюлиного отца дяди Васи, он работал шофёром, был не жадным и давал мне бензина сколько надо. Оставалось найти денег, накопать червяков, взять с собой хлеба, колбасы, в общем чего-нибудь из еды. Договорились выезжать завтра после обеда от Летохи, чтобы попасть на вечерний клёв. Мы всегда рыбачили на большом Варнавинском водохранилище, которое было построено уже давно, специально для орошения рисовых полей. Туда, на рисовые чеки на небольшие каналы мы иногда тоже ездили ловить карасиков. Там мелочь клевала, но зато много. Всё обсудив и договорившись, пацаны разъехались по своим домам, а я стал проверять и готовить к завтрашней рыбалке свои удочки. Мои родители всегда отпускали меня на рыбалку даже с ночёвкой, хотя мамуля и переживала. А бедному папе приходилось чистить потом этих небольших окуней, которых я привозил по полведра. Наша мама очень любила уху из окуней, потому что сама родилась в Ленинградской области на большой реке Свирь, а её папа, мой дедушка был капитаном парохода. ...Как здорово летом всей компанией мчаться куда-нибудь на мопедах ! Мы постоянно на них гоняли, и после школы, и на выходные дни. Ездили купаться на ставок, тырить на колхозном поле молодой горох, потому что поля охраняли объезчики на лошадях и надо было если что, быстро удирать. Ездили на Сопку Героев смотреть памятник солдату. Он очень большой и высокий, такой примерно, как в Болгарии. Ещё на Сопке Героев стоит много пушек со времён войны, самолёт и танк. До Варнавы - так между собой мы называли Варнавинское водохранилище, было не очень далеко, примерно пятнадцать километров. И ещё по дамбе до 13-го совхоза немного, где была лодочная станция. В сельской местности в Краснодарском крае красивые места и дороги тоже. У нас уже начинаются Кавказские горы, очень много виноградных плантаций, где можно незаметно нарвать винограда. Раньше за виноградниками никто не следил и не охранял, потому что у каждого жителя был свой, домашний виноград и в каждом доме делали вино. А по краям дорог всегда росли пирамидальные тополя. И это было очень красиво, хотя от тополей только вред и никакой пользы. Весной пух летит и даже дышать не даёт. Раньше на водохранилище асфальтированной дороги не было - туда вела грунтовка и рядом по краю поля проложенная колёсными тракторами, земляная дорога. Она такая ровная и по ней очень мягко и хорошо было ехать на мопеде. Правда, кто оставался сзади глотал пыль и мы неслись наперегонки, чтобы ехать первым. Проехав очень большой и длинный, там всего одна улица, хутор Красный, мы почти сразу заезжали на дамбу водохранилища. Оно огромное, противоположного берега даже не видно и рыбы водилось много. Чаще всего мы оставляли свои мопеды на уклоне дамбы и подойдя к воде прямо с берега ловили рыбу. И очень хорошо ловилась на спиннинг на блесну щука. За час можно было поймать несколько штук. Но нам надо было ехать дальше к лодочной станции. Лодки начинали давать чуть ли не с 3-х часов ночи. Подъехав к лодочной станции, мы нашли место, где решили заночевать и оставили там свои мопеды. А сами пошли ловить рыбу на ужин для ухи. Мы взяли с собой походный котелок и ложки, тарелки нам на рыбалке не нужны, потому что все ели из одного котелка. Потом насобирали побольше дров, чтобы ночью не замёрзнуть и греться у костра. За полтора-два часа поймали на спиннинги несколько щук и на удочку мелкой рыбы. -Для ухи в самый раз ! - сказал я пацанам и мы пошли разводить костёр. Лиса с Летохой поехали искать магазин, чтобы купить какого-нибудь недорогого вина, а мы с Купой стали разводить костёр, чистить рыбу с картошкой и лук. Когда ребята вернулись, у нас уже весело горел костёр и на палке висел котелок с водой. Генка Летоха купил три бутылки вина. Я его спросил зачем нам так много, а он ответил, что после ужина мы все вместе пойдём в сельский клуб на танцы, как раз была суббота. Поэтому мы с Купой согласились. На рыбалке уха всегда получается почему-то очень вкусная даже без перца, лаврового листа - главное, чтобы рыба была и соль. Можно конечно и без рыбы сварить, если бы не поймали, но вкус уже был бы не такой, одна картошка. Но всё равно получится уха, потому что мы на рыбалке. Не важно есть рыба или нет, такой наш пацанский рыбачий закон. А когда ещё и по чуть-чуть выпили прямо из бутылки портвейна, то стало весело и мы пошли на танцы. В сельских клубах танцы всегда проходят под старенький проигрыватель, что тоже хорошо, а нам было без разницы. И мы даже с местными пацанами ни разу не подрались. А очень рано утром чуть-чуть не проспали свои лодки и еле-еле успели взять последние, потому что на выходные дни приехало много людей. На Кубани лодки делают какие-то дурацкие, плоскодонные. Можно запросто перевернуться.

Там, где я родился в Ленинградской области на реке Свирь, лодки делают большие, килевые и просто так на ней не перевернёшься. Мы с двоюродным братом даже специально раскачивали лодку с боку на бок, но она только бортами черпала воду, но не переворачивалась. Генка сел в лодку вместе с Лисой, а мы с Купой на своей погребли на вёслах за ними. Мы все были одеты в ватные телогрейки, потому что утром, да ещё на воде холодно. Я взял у Булюли самодельный радиоприёмник ВЭФ, который он собрал из запчастей и мы вечером слушали на берегу музыку, а сейчас приёмник просто лежал на дне лодки. Его мы не включали, чтобы рыбу не распугать. С утра начался такой хороший клёв на удочку ! Окуни хватали на два крючка и мы не успевали их вытаскивать по две рыбёшки сразу. На спиннинг пока не ловили, его лучше забрасывать с берега, с дамбы от самой воды. У Лисы с Летохой тоже дела шли неплохо, но они не хвастались и молчали. А мы с Санькой радовались каждой удачной поклёвке. Потом мой поплавок вдруг пошёл на дно. Наверное большой окунь клюёт, подумал я. Но это ветром немного повернуло нашу лодку и крючок моей удочки зацепился за траву или за корягу. Купа сидел на корме, а я одной ногой наступив на край лодки, потянулся за поплавком. И вдруг наша лодка неожиданно встала на бок, а потом зачерпнула полные борта воды ! Купа, не ожидавший такого упал в воду и наша лодка перевернулась вверх дном, а вся рыба, мой любимый спиннинг, сделанный из бамбуковой палки, а главное Кольки-Булюли радиоприёмник ВЭФ и всё остальное, что было в лодке пошло ко дну ! Я стоял на дне перевёрнутой лодки и начал быстро снимать с себя телогрейку, чтобы не утонуть, она ведь намокнет и не даст выплыть к берегу, который был далеко. Хотя рядом метрах в пятилесяти ловили рыбу наши друзья. А Купа с улыбкой шире плеч, встал на дно лодки и начал ржать, извините смеяться. -Ты почему телогрейку не снимаешь ?! - крикнул я ему. -Мокасин ! - ответил мне Купа. Лодка ведь деревянная, не утонет ! И точно, лодка хоть и была вверх дном, но не тонула. В это время Лиса заметил наше кораблекрушение и они с Генкой стали на вёслах грести в нашу сторону. Я перелез к ним, а Саня-Купа так и лежал на дне перевёрнутой лодки, пока мы её буксировали к берегу. Потом, немного согревшись, мы поплыли на то место, где перевернулись, чтобы попытаться спасти то, что пошло ко дну. Но сколько я не нырял, так ничего и не достал. Ни радиоприёмник, ни свой любимый спиннинг, ничего. Спасли только то, что плавало и не тонуло. Но мы всё-равно решили ещё немного порыбачить, чтобы домой привезти нашим мамам свежей рыбы. Вернувшись домой, я рассказал Коле-Булюле про наше приключение на рыбалке и было очень здорово, что он не обиделся и не ругал меня за свой радиоприёмник ! Он сказал, что ещё такой же сделает. А Булюля - это такое у него было прозвище... ,,Моим друзьям, пацанам из 10-б" Я пишу в тетрадь слова те, что душу гложат Это не стихи, а так ими не поможешь Ни изломанной душе, ни себе, ни людям Разберусь в своей судьбе, Пусть кто-нибудь рассудит Напишу про жизнь, друзей, про любовь и детство Как гоняли голубей у дома по-соседству Как учили ,,хорошо" и что такое ,,плохо" Как любили матерей и ставили  вопросы Помню школу, пацанов, праздники, походы Как скакали по утрам на палках в огороде Как мешали матерям булки печь в духовке Как играли в волейбол у речки на дороге Пацаны, мои друзья - Купа, Лиса, Генка Я вас помню и теперь хочу быть с вами вместе Как рыбачили, дружили, приходили к Купе Как бывало после школы вместе вино пили  Как мы радовались жизни, улыбались, пели Наши песни дворовые про Таню и качели Как играли на гитаре всего лишь в три аккорда Как гоняли на мопедах и били в драке морды Это детство, праздник, счастье, что теперь осталось  Только память, да ещё какая-то усталость  Нет страны в какой росли, той что мы любили Не осталось ничего, чем мы раньше жили... 11.12.2018 г. Крымск- Ростов-Дон