Действие романа происходит в ноябре 1917 - июле 1918 года. По мотивам романа поставлен спектакль в Московском Малом театре под названием «Признание». Правда читается роман немного тяжело
«Дом уже уснул, когда в парадную дверь застучали. Репнин поспешил к двери. У самого крыльца автомобиль, подле него трое матросов с винтовками и морской офицер.
- Кокорев, - представился офицер. – Именем революции. На сборы 20 минут.
Репнина Николая Алексеевича привезли в Смольный и привели в кабинет Ленина. После небольшого разговора Ленин спросил:
- Вы знали Георгия Васильевича Чичерина?
- Мы встречались в Лондоне, - ответил Репнин. – Он был политическим изгнанником, а я секретарем посольства.
- Я обращаюсь к вам по рекомендации Чичерина, - сказал Ленин. – Вы были на собрании в иностранном ведомстве, когда туда явились наши комиссары. Вы, конечно, знаете, как мы поставили вопрос? Всех, кто хочет служить Советской России, мы примем, как равных. И вы сказали вместе со всеми «нет».
- Разумеется.
- А мог бы я вас спросить, Николай Алексеевич: почему?
Репнин хотел сказать, что единственное о чем он мечтает, это служить России, чтобы ушли в небытие её беды, но сказал:
- Веры нет. Я не могу признать нынешний порядок более справедливым. Вы повели за собой большинство, не сказав ему всей правды. Вы не дадите ни земли, которой народ жаждет, ни мира, по которому народ исстрадался.
- Мы дадим народу и землю и мир. Кстати, о мире, - продолжал Ленин. – Мы предполагаем предать гласности тайные договоры. Нам необходим совет и помощь человека, который знаком с правовыми нормами, знает тексты. Помогите нам в этом.
- Простите, - произнес Репнин. – Я, Николай Репнин, вице директор второго департамента Российского министерства иностранных дел. Вы не ошиблись?
- Но, тогда ваш уход из лондонского посольства, и все, что в газетах получило название «репнинской истории», не было протестом против войны?
- Мне была ненавистна эта война. Кроме слез и позора она ничего не дала России.
На этом они простились.
Через несколько дней дома в комнату Репнина зашел его брат Илья и сказал:
- Сегодня утром меня смутила одна твоя фраза. Ты сказал, что тебя просили составить перечень тайных договоров, заключенных Россией в нашем веке. Но ты понимаешь о каких договорах идет речь?
- Да, разумеется, - сказал Николай Алексеевич, - очевидно, тройственный секретный пятнадцатого года и тот Покровский-Думерг, да только ли это.
- А знаешь ли ты, - произнес Илья, - что тройственное соглашение писано моей рукой? Коли я это делал, наверно, думал о благе России не меньше твоего.
Николай вскочил, стул опрокинулся и полетел прочь.
- Ты с ума сошел!
- Нет, ты посиди, а я доскажу все, что сказать хотел, - заметил Илья. – Большевики разослали по нашим посольствам депеши, предлагая всем, кто на это польстится, почет и тысячные оклады. 30 телеграмм и ни одного согласия. А ты будешь первым, как тот евангельский отступник, которому вослед сыпались каменья. Что же ты молчишь?
- Меня одно заботит, - ответил Николай. – Как мы жить в одном доме будем?
Потом был еще один визит к Ленину
- Вы знаете, - спросил Ленин, - что революционное правительство России приказало русским войскам, находящимся за рубежом, вернуться на родину. Армия на Балканах двинулась на родину. Хлеба и фуража у них в обрез. И вот новость: приказом маршала Авереску войска окружены. Мы ответили мерой чрезвычайной: арестовали посланника Румынии.
Репнину стало холодно. Он долго объяснял, что посол – лицо неприкосновенное, хотя был уверен, что Ленин это знает. Ленин объяснил свою позицию тем, что правительство Румынии не признало новое правительство России, следовательно румынский посол становится простым смертным. Репнин с ним согласился.
- Какая просьба будет ко мне? – спросил Репнин тихо.
- Быть рядом, когда я изложу эти доводы всем дипломатам и защищать тех русских.
Ленин указал взглядом на окно, за которым бушевало ненастье
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев