В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ МОИ ПАРТИЙНЫЕ РОДСТВЕННИКИ БОЯЛИСЬ СО МНОЙ ЗДОРОВАТЬСЯ

В ночь с 15 на 16 января 2021 года отошёл ко Господу протоиерей Евгений Пелешев – старейший священник Псковской епархии. Мы публикуем последнее интервью, которое батюшка дал нашему порталу в 2017 году.
* * *
Нас ведь держали во врагах государства. Больше всего препятствий стало при Хрущеве, в 1960-е годы. Тогда, например, чтобы крестить ребенка, требовали, чтобы были родители, и чтобы были их паспорта.
Тяжелое время было, тяжелое. Не то что сейчас. Сейчас наш губернатор, как меня увидит, подбегает, обнимаемся, целуемся. Раньше такое представить себе было невозможно. Мои партийные родственники боялись со мной здороваться.
В детстве, я помню, мне мать даст денег на кино, которое в Пюхтицах показывали раза два в месяц, а я вместо кино свечки куплю — и в храм Божий иду, а не в кино. Звонарем был в Пюхтицком монастыре, матушкам помогал. Там была такая блаженная Елена, она меня и наставляла, и поучала.
— У меня, может быть, достаточно неожиданный вопрос. С одной стороны, Церковь в советское время всячески притесняли. Сейчас наступила свобода, но в то же время возникли новые и очень мощные искушения, соблазны. Как вы считаете, какое время было более благоприятно для духовной жизни и спасения?
— В советское время спасение было для тех, кто были тверды в вере. Их наказывали, даже арестовывали, а твердо они стояли в своей вере. Это, действительно, были гонимые государством подвижники. Сейчас таких гонений и преследований нет, лишь бы только прожить хорошо, добре и благоприятно. Человек должен твердо стоять в вере и исполнять те заповеди, которые мы все знаем и имеем.
— На какие обстоятельства нашего времени, учитывая нынешнюю ситуацию, вы бы посоветовали больше обращать внимания, чтобы остаться христианами?
— Самое главное — это вера человека. Если человек действительно верует, у него будет и правда, и милосердие, и доброта, и смирение, и умение прощать. Таких, может быть, сегодня и не очень много, но они еще встречаются, есть в наше время.
Я всех знаю в нашем маленьком городе. Мне было 15 лет, как я поступил в монастырь. Прошло 70 лет, даже 71 год. Стариков уже и не осталось никого, я их всех перехоронил, а молодежь — я их всех крестил. Вот приходит ко мне старик 60-ти лет и вдруг говорит: «Батюшка, а вы меня крестили». А он сам уже старенький. Таких людей сейчас уйма в Печорах.
Меня в 2002 году первым выбрали почетным гражданином нашего города, дали ленту почета. На День Города приглашают наместника монастыря и меня тоже. Относятся ко мне с большим уважением. Раньше этого бы не было.
Между прочим, я сейчас уже четвертого Патриарха переживаю. Пятнадцать лет я был священником при Патриархе Алексии Первом, 20 лет при Патриархе Пимене, 20 лет — при Патриархе Алексии Втором, и теперь уже почти 9 лет — при Патриархе нынешнем.
— Скажите, пожалуйста, когда вы пришли в Псковско-Печерской монастырь послушником?
— Я поступил в монастырь в 1946-м, когда мне было 15 лет и 3 месяца.
— А почему вы решили пойти в монастырь?
— В детстве я жил в деревне рядом с Пюхтицами, где находится Пюхтицкий женский монастырь. Я бегал туда на каждую службу, и у меня было большое желание служить Церкви. Желание было такое сильное, что я прошел пешком 250 км с Пюхтиц, с родины, в Печоры.
— Скажите, насколько тяжелой была послевоенная монастырская жизнь?
— В мое время очень тяжелая. Когда я пришел в монастырь в 1947 году, там купили машину, грузовую полуторку, и меня отдали учиться на шофера. Так и я стал монастырским шофером. Послевоенная разруха, монастырь был изуродован бомбами. Во время войны в нем убило епископа Макария. Рядом упала бомба, а он молился в это время. В трапезной несколько лет окна были забиты. Все это пришлось мне восстанавливать.
— С едой трудно было?
— Голодные все были. Нам выдавали хлеба 600 грамм на день, и все, больше ничего. Только капусты было вдоволь. А так — огурчик дадут соленый, уже хорошо. Картошки не было. Суп варили из чего попало, а в воскресенье, в праздничный день — суп с картошкой. Трапезной не было, еду брали с собой, и был только обед и ужин — из чего попало.
Холодно было, дров не было. Нас в 1946-м году на Рождественский пост отправили в лес, и мы выпилили 150 кубометров дров. Целый месяц 8 человек, в том числе и я, мальчишечка, пилили. Тогда не было никаких приспособлений, все вручную. Двое пилят, двое сучья обрубают и сносят в кучи, сжигают их. Целый месяц мы работали, каждый Божий день, и в монастырь не ходили. Только к январю, к Рождеству, выполнили задание и домой явились.
— Но все равно то время вспоминаете и с удовольствием?
— Самые молодые годы. Вы представляете себе, в это время люди веселятся, в кино ходят, а я со стариками жил. Должен был как-то с ними забавляться. И им чудеса творил, и они творили.
С протоиереем Евгением Пелешевым
беседовал Юрий Пущаев
27 сентября 2017 г. https://pravoslavie.ru/106647.html