ЦАРИЦЕЙ ПРИЗРАЧНОГО ТРОНА МЕНЯ ПОСТАВИЛА СУДЬБА

Легенда о Черубине де Габриак (12 апреля 1887 г. - 5 декабря 1928 г.) - самая известная литературная мистификация Серебряного века.
Серебряный век любил розыгрыши и мистификации, но одна из них вышла за рамки приватного развлечения и превратилась в значимое событие литературной и культурной жизни 1910-х гг. Есть в истории Черубины де Габриак что-то, тревожащее сердце и через столетие с лишним: возможно, сами стихотворения, возможно, судьба их автора.
В 1909-1917 гг. журнал "Аполлон", посвященный литературе, живописи и театру, занимал совершенно особое место среди печатных изданий российской столицы. Сегодня его назвали бы "культовым": публикация в "Аполлоне" означала чуть ли не автоматическое причисление начинающего автора к цеху поэтов. Однако напечататься в "Аполлоне" было непросто. В августе 1909 г. Маковский, исполнявший тогда обязанности не только издателя, но и главного редактора, получил письмо.
От прочего "самотека" оно резко отличалось и внешним видом - листки в траурных рамках, переложенные пряными травами, изящный почерк, и содержанием - стихи были утонченны и загадочны. Маковский был заинтригован, тем более, что вскоре незнакомка, назвавшаяся Черубиной, позвонила по телефону, а потом прислала еще одно письмо с замечательными стихами.
Когда Маковский показал стихи Черубины сотрудникам "Аполлона", среди которых был и М.Волошин, они поддержали его решение немедленно напечатать их. Но сильнее, чем чеканные строки, увлекала личность их автора. Загадочная Черубина общалась с Маковским лишь по телефону, о себе говорила намеками, а в стихах писала о старинных гербах, исповеди в костеле и прочих экзотических для русского интеллигента вещах.
Постепенно - из намеков, обрывков фраз, полупризнаний и метафор - сложился образ поэтессы. В роскошном особняке, куда нет доступа простым смертным, живет юная красавица с золотыми косами принцессы и зелеными глазами ведьмы. По происхождению она - знатная испанка, по вероисповеданию - страстная католичка, по призванию - поэт.
Увидев ее, невозможно не влюбиться, но она любит лишь Христа и всерьез размышляет о поступлении в монастырь. Ей не нужны гонорары - она несметно богата; ей не нужна слава - она выше этой ярмарки тщеславия. Этот образ настолько вписывался в стилистику декаданса, что в Черубину де Габриак влюбился не только Маковский, но чуть ли не вся редакция журнала.
Несколько месяцев длились "страсти по Черубине", исправно присылавшей новые стихи и создававшей новые поводы для волнений. То она тяжело заболела, упав без памяти после ночного молитвенного бдения; то она уезжает в Париж. Доведенный до исступления Маковский поклялся во что бы ни стало сорвать с Черубины покров тайны и пасть к ногам искушенной в "мистическом эросе" зеленоглазой наяды. Вскоре его желание исполнилось, правда, несколько неожиданным образом.
В ноябре 1909 г. в случилось неслыханное происшествие: М.Волошин, известный своим добродушным нравом и физической силой, подошел к Н.Гумилеву и отвесил ему пощечину в присутствии свидетелей. До драки между прославленными поэтами не дошло: их растащили, но дошло до дуэли, состоявшейся 22 ноября 1909 г. на Черной речке. Дуэль обошлась без кровопролития, но по Петербургу поползли слухи: дрались из-за женщины, из-за той самой Черубины. Но получалось, что оба ее знают?
Вскоре выяснилось, что с Черубиной был знаком и сам Маковский. Летом ему приносила свои стихи молоденькая учительница Елизавета Дмитриева: симпатичная, но хромая и, о ужас, бедно одетая. По мнению Маковского, настоящая поэтесса так выглядеть не могла, и стихи были возвращены автору. Если бы Дмитриева не входила в круг Волошина, на этом бы все и закончилось; но она рассказала историю неудачной публикации любившему розыгрыши поэту, и тот придумал летним коктебельским вечером "игру в Черубину".
О том, что Дмитриева и Волошин затеяли игру ради нее самой, а не ради публикации, говорит тот факт, что напечататься в "Аполлоне" Елизавета могла и под собственным именем - даже после неудачного первого визита. Ей достаточно было попросить своего возлюбленного Н.Гумилева, и тот уговорил бы Маковского разместить на страницах журнала пару ее произведений. Но просить Дмитриева не хотела.
Учительницу, жившую на скудное жалованье, прельщала возможность хоть ненадолго почувствовать себя роковой красавицей, играющей мужскими сердцами. Волошин придумывал темы, Елизавета писала стихотворения и интриговала Маковского по телефону, изображая загадочную аристократку. Но любой игре рано или поздно приходит конец. Сегодня сказали бы, что Волошин и Дмитриева создали "виртуальный персонаж".
Разразился громкий скандал. Вокруг Дмитриевой забурлил поток самых грязных сплетен: и стихи, дескать, за нее писал Волошин; и спала она с двумя поэтами одновременно; и страшна как жаба. Потрясенная девушка перестала писать стихи и надолго ушла из мира литературы. Судьба Дмитриевой сложилась печально: сосланная в Среднюю Азию, она умерла в 1928 г. в 41 год от рака печени, и могила ее не сохранилась. Все, что осталось - это легенда о гениальной красавице Черубине и ее стихи.
Некоторые оригинальные стихи этой загадочной поэтессы.
Я венки тебе часто плету
Из пахучей и ласковой мяты,
Из травинок, что ветром примяты,
И из каперсов в белом цвету.
Но сама я закрыла дороги,
На которых бы встретилась ты...
И в руках моих, полных тревоги,
Умирают и блекнут цветы.
Кто-то отнял любимые лики
И безумьем сдавил мне виски.
Но никто не отнимет тоски
О могиле моей Вероники.
/Стихи посвящены дочери/
***
ЦВЕТЫ
Цветы живут в людских сердцах;
Читаю тайно в их страницах
О ненамеченных границах,
О нерасцветших лепестках.
Я знаю души, как лаванда,
Я знаю девушек-мимоз,
Я знаю, как из чайных роз
В душе сплетается гирлянда.
В ветвях лаврового куста
Я вижу прорезь чёрных крылий,
Я знаю чаши чистых лилий
И их греховные уста.
Люблю в наивных медуницах
Немую скорбь умерших фей,
И лик бесстыдных орхидей
Я ненавижу в светских лицах.
Акаций белые слова
Даны ушедшим и забытым,
А у меня, по старым плитам,
В душе растёт разрыв-трава.
***
"Когда выпадет снег",– ты сказал
и коснулся тревожно
моих губ, заглушив поцелуем слова,
Значит, счастье – не сон. Оно здесь.
Оно будет возможно,
Когда выпадет снег.
Когда выпадет снег. А пока пусть во взоре томящем
Затаится, замолкнет ненужный порыв.
Мой любимый! Всё будет жемчужно-блестящим,
Когда выпадет снег.
Когда выпадет снег, и как будто опустятся ниже
Голубые края голубых облаков,–
И я стану тебе, может быть, и дороже, и ближе,
Когда выпадет снег.
***
Моё сердце – словно чаша
Горького вина,
Оттого, что встреча наша
Не полна.
Я на всех путях сбирала
Для тебя цветы,
Но цветы мои так мало
Видишь ты.
И венок, венок мой бедный
Ты уж сам порви!
Посмотри, какой он бледный
Без любви.
Надломилось, полно кровью
Сердце, как стекло.
Всё оно одной любовью
Истекло
***
Смотри: вот жемчуг разноцветный.
Одна жемчужина – тебе;
В ней, может быть, есть знак ответный
На все вопросы о судьбе.
И если взор твой смотрит смело,
Не отрываясь, в небеса, –
В твоей ладони жемчуг белый –
Господня чистая роса.
Но если сердцу сладко нужен
Земной любви зовущий свет, –
В улыбке розовых жемчужин
Найдёшь ты радостный ответ.
А если выбраны печали
И путь намечен роковой, –
Есть чёрный жемчуг цвета стали
Иль облака перед грозой.
Во всех цветах сокрыта тайна...
Запомни: каждый выбор свят,
И жемчуг, взятый не случайно,
Неси, как драгоценный клад,
Без колебаний, без уступок,
Глядя без злобы на других...
Во всех руках он так же хрупок
И так же нежен, как в твоих.
***
Любовь
В огне душа. Но, с духом слита, плоть —
В безмерности — не хочет поцелуя...
И ангелы запели: «Аллилуйя!»
«Любовь», — сказал Господь.
Елизавета Дмитриева
(Черубина де Габриак)
_____(с))