Предыдущая публикация
Василий Осипович Ключевский
Афоризмы и мысли.
1880-1905 гг.
Христы редко являются, как кометы, но Иуды не переводятся, как комары.
Жизнь не в том, чтобы жить, а в том, чтобы чувствовать, что живëшь.
Когда кошка хочет поймать мышку, она притворяется мышкой.
Богатые вредны не тем, что они богаты, а тем, что заставляют бедных чувствовать свою бедность. От уничтожения богатых бедные не сделаются богаче, но станут чувствовать себя менее бедными. Этот вопрос не политической экономии, а полицейского права, т. е. народной психологии.
Высшая задача таланта - своим произведением дать людям понять смысл и цену жизни.
Не цветы виноваты, что слепой их не видит.
Русский мыслящий человек мыслит, как русский царь правит; последний при каждом столкновении с неприятным законом говорит: "Я выше закона", и отвергает старый закон, не улаживая столкновения. Русский мыслящий человек при встрече с вопросом, не поддающимся его привычным воззрениям, но возбуждаемый логикой, здравым смыслом, говорит: "Я выше логики", и отвергает самый вопрос, не разрешая его. Произволу власти соответствует произвол мысли.
В России центр на периферии.
Газета приучает читателя размышлять о том, чего он не знает, и знать то, что не понимает.
Не начинайте дела, конец которого не в Ваших руках.
Адвокат - трупный червь: он живет чужой юридической смертью. На основании закона так же легко убивают человека, как и по позыву произвола. Только в последнем случае поступок сознается как преступление, а в первом - как практика права.
Сказка бродит по всей нашей истории, разыскивая и нашептывая разумные причины и дальновидные соображения там, где действовали наследственные недоразумения и слепые инстинкты, и волшебной феей навевая золотые сны сонным людям, которые, очнувшись, с сонником в руках освещают ими свою тусклую стихийную жизнь. Не ищите в нашем прошедшем своих идей, в ваших предках - самих себя. Они жили не вашими идеями, даже не жили никакими, а знали свои нужды, привычки и похоти. Но эти дедовские безыдейные нужды, привычки и похоти судите не дедовским судом, прилагайте к ним свою собственную, современную вам нравственную оценку, ибо только такой меркой измерите вы культурное расстояние, отделяющее вас от предков, увидите, ушли ли вы от них вперед или попятились назад.
…Очевидно, и государство с своими претензиями и аппаратом благоустройства, и личность с своими воспаленными мечтами о свободе суть одинаково переходящие явления…
Мы всегда размышляем не своими мыслями, а пережевыванием чужих.
Метафора или поясняет мысль, или заменяет ее. В первом случае метафора - поэзия, во втором - риторика или красноречие: красноречие есть подделка и мысли, и поэзии.
Изучая дедов, узнаем внуков, то есть, изучая предков, узнаем самих себя. Без знания родовой истории мы должны признать себя случайностями, не знающими, как и зачем мы пришли в мир, как и для чего в нем жили, как и к чему должны стремиться.
У нас политические партии - не порядки убеждений или образы мыслей, а возрасты или экономические положения.
Чем больше Вы живëте, тем становитесь моложе.
Романистов часто называют психологами. Но у них разные дела. Романист, изображая чужие души, рисует свою; психолог, наблюдая свою душу, думает, что он изучает чужие. Один похож на человека, который видит во сне самого себя, другой на человека, который подслушивает шум в чужих ушах.
Современный образованный человек полон своей собственной пустоты.
Особый вид помешательства - объяснять все глупости и мерзости сумасшествием. Помешанному все люди, кроме одного его, представляются сумасшедшими.
В самом ли деле он такой дурак, как кажется, или это только так кажется, что он такой дурак?
Одним из отличительных признаков великого народа служит его способность подниматься на ноги после падения. Как бы ни тяжко было его унижение, но пробьёт урочный час, он соберёт свои растерянные нравственные силы и воплотит их в одном великом человеке или в нескольких великих людях, которые и выведут его на покинутую им временно прямую историческую дорогу.
В науке надо повторять уроки, чтобы хорошо помнить их; в морали надо хорошо помнить ошибки, чтобы не повторять их.
Человек - это величайшая скотина в мире.
На что им либерализм? Они из него не могут сделать никакого употребления, кроме злоупотребления.
Среднему статистическому пошлому человеку не нужна, даже тяжела религия. Она нужна только очень маленьким и очень большим людям: первых она поднимает, а вторых поддерживает на их высоте. Средние пошлые люди не нуждаются ни в подъеме, потому что им лень подниматься, ни в опоре, потому что им некуда падать.
Тяжелое дело писать легко, но тяжело писать легкое дело.
...великоросс любит подчас, очертя голову, выбрать самое что ни на есть безнадежное и не расчетливое решение, противопоставляя капризу природы каприз собственной отваги. Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть великорусский авось.
Чтобы править людьми, нужно считать себя умнее всех, т. е. часть признавать больше целого, а так как это глупость, то править людьми могут только дураки.
Всякое общество вправе требовать от власти, чтобы им удовлетворительно управляли, сказать своим управителям: «Правьте нами так, чтобы нам удобно жилось». Но бюрократия думает обыкновенно иначе и расположена отвечать на такое требование: «Нет, вы живите так, чтобы нам удобно было управлять вами, и даже платите нам хорошее жалованье, чтобы нам весело было управлять вами; если же вы чувствуете себя неловко, то в этом виноваты вы, а не мы, потому что не умеете приспособиться к нашему управлению и потому что ваши потребности несовместимы с образом правления, которому мы служим органами».
Почему они такие пустые люди, хотя ведают такие важные интересы? Да от них не требуется ничего, никакого содержания, кроме их присутствия, факта, что они есть.
Чтобы образумились дети, должны умереть с голоду отцы.
Историк задним умом крепок. Он знает настоящее с тыла, а не с лица. Это недостаток ремесла, как кривизна ног у портного. Отсюда оптимизм историков, их вера в нескончаемый прогресс, ибо зад настоящего краше его лица. У историка пропасть воспоминаний и примеров, но нет ни чутья, ни предчувствий.
Под свободой совести обыкновенно разумеется свобода от совести.
Почему люди так любят изучать свое прошлое, свою историю? Вероятно, потому же, почему человек, споткнувшийся с разбега, любит, поднявшись, оглянуться на место своего падения.
Почему люди так любят изучать свое прошлое, свою историю? Вероятно, потому же, почему человек, споткнувшийся с разбега, любит, поднявшись, оглянуться на место своего падения.
Русский ум всего ярче сказывается в глупостях.
Молодость без молодых впечатлений; онанизированные преждевременными, непонятными им идеями, эти народные борцы потом станут заскорузлыми аферистами или казнокрадами.
Он так изолгался, что не верит сам себе даже тогда, когда говорит правду.
Наше будущее тяжелее нашего прошлого и пустее настоящего.
Есть люди, которые становятся скотами, как только начинают обращаться с ними, как с людьми.
Есть мысли, не приближающие к истине, но расстраивающие общежитие, - это мысли о противоречиях бытия. Гораздо больше нужно ума, чтобы их избегнуть, чем чтобы до них додуматься. Потому чаще всего до них додумываются полоумные.
Самый непобедимый человек - это тот, кому не страшно быть глупым.
Люди живут идолопоклонством перед идеалами, и когда недостает идеалов, они идеализируют идолов.
При крепостном праве мы были холопами чужой воли; получив волю размышлять, мы стали холопами чужой мысли.
Злой дурак злится на других за собственную глупость.
Указывают на любовь западников к иноземным словам. Наши западники все еще заучивают западные учебники слово в слово и не умеют передавать их своими словами. Для них западная культура все еще работа памяти, а не сознание.
Он по-прежнему оставался туп к пониманию нужд народа. Но он стал более чуток к условиям своего международного положения: он понял, что начинается игра не по карману. Предстояла роль нищего богача.
Чутье современности. Сколько прекрасных идеалов скомпроментировано вследствие недостатка сего чутья!
Фактическая власть могла издавать распоряжения, носившие наружность и название законов.
Чужие слова и идеи избавляли образованное русское общество от необходимости размышлять, как даровой крепостной труд избавлял его от необходимости работать... Вот когда зародилась умственная болезнь, которая потом тяготела над всеми нисходящими поколениями, если мы только не признаемся, что она тяготеет над нами и по сие время. Наши общие идеи не имеют ничего общего с нашими наблюдениями - мы плохо знаем русские факты и очень хорошо нерусские идеи.
Государству служат худшие люди, а лучшие — только худшими своими свойствами.
Служебное жалование превращается в государственную милостыню голодающим.
В других обществах всякий живет, работая и частью проживая, частью наживая; в русском одни только наживаются, другие проживаются, и никто не живет и не работает.
Современная мысль до того изогнулась и извертелась, что стала похожа на старую балетную плясунью, которая, приподняв подол, еще может выделывать замысловатые и непристойные фигуры, но ходить прямо, твердо и просто уже не в состоянии.
Все понятия об обществе, государстве, народе, семье сгнили в этом разгуле распущенности, безделья и произвола.
Под старость глаза перемещаются со лба на затылок: начинаешь смотреть назад и ничего не видеть впереди, т. е. живешь воспоминаниями, а не надеждами.
Русский мыслящий человек мыслит, как русский царь правит; последний при каждом столкновении с неприятным законом говорит: «Я выше закона», и отвергает старый закон, не улаживая столкновения. Русский мыслящий человек при встрече с вопросом, не поддающимся его привычным воззрениям, но возбуждаемый логикой, здравым смыслом, говорит: «Я выше логики», и отвергает самый вопрос, не разрешая его. Произволу власти соответствует произвол мысли.
Чтобы согреть Россию, они готовы сжечь её.
***
При составлении использовались следующие книги:
Ключевский В.О. Курс русской истории, т. 1-5, Спб., 1904-22; Неопубликованные произведения. - М., 1983; Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. - М., 1993.
Известный российский ученый Василий Осипович Ключевский должен был стать священником. Однако уже на последнем курсе епархии он отчислился, чтобы стать студентом Московского университета. Увлеченный историей студент — а затем преподаватель — написал множество научных трудов, а на его лекции выстраивались очереди.
«Был ли кто беднее нас с тобой…»: юность и учеба в семинарии
«Был ли кто беднее нас с тобой…»: юность и учеба в семинарии
Василий Ключевский
Василий Ключевский родился 28 января 1841 года в селе Воскресеновка Пензенской области. Его отец, сельский священник, рано умер. Эта смерть стала таким потрясением для мальчика, что он начал заикаться и много лет не мог справиться с этой проблемой. Овдовевшая мать с тремя маленькими детьми (девятилетний Василий был самым старшим) перебралась в Пензу, где друг покойного мужа отдал ей для проживания небольшой дом. Содержание семьи взяла на себя Пензенская епархия. «Был ли кто беднее нас с тобой в то время, когда остались мы сиротами на руках матери», — писал позднее Ключевский сестре, вспоминая о тех временах.
Когда Василий Ключевский подрос, его отдали в духовное училище. Из-за сильного заикания Ключевский не успевал по многим предметам, учителя были им недовольны. В любой момент его могли отчислить за «профессиональную непригодность»: дефект речи не позволил бы ему стать священником или пономарем. Поэтому мать Ключевского уговорила одного из старших учеников заниматься с мальчиком постановкой речи.
Благодаря регулярным занятиям Василий Ключевский справился с заиканием. Его манера медленно и четко произносить окончания слов перестала быть речевым недостатком, а позже стала узнаваемой особенностью. «Для внимательного слушателя не мог пропасть ни один звук, ни одна интонация негромко, но необыкновенно ясно звучащего голоса», — писал о Ключевском профессор Алексей Яковлев.
В 1856 году Ключевский окончил духовное училище и поступил в семинарию. По условию Пензенской епархии, он должен был стать священником, но на последнем курсе решил бросить учебу и подать документы в Московский университет
. Духовное начальство возражало против отчисления студента, который практически завершил обучение, однако за него вступился пензенский архиерей Варлаам: «Ключевский не совершил еще курса учения, и, следовательно, если он не желает быть в духовном звании, то его и можно уволить беспрепятственно».
Профессор и учитель Великого князя
Василий Ключевский родился 28 января 1841 года в селе Воскресеновка Пензенской области. Его отец, сельский священник, рано умер. Эта смерть стала таким потрясением для мальчика, что он начал заикаться и много лет не мог справиться с этой проблемой. Овдовевшая мать с тремя маленькими детьми (девятилетний Василий был самым старшим) перебралась в Пензу, где друг покойного мужа отдал ей для проживания небольшой дом. Содержание семьи взяла на себя Пензенская епархия. «Был ли кто беднее нас с тобой в то время, когда остались мы сиротами на руках матери», — писал позднее Ключевский сестре, вспоминая о тех временах.
Когда Василий Ключевский подрос, его отдали в духовное училище. Из-за сильного заикания Ключевский не успевал по многим предметам, учителя были им недовольны. В любой момент его могли отчислить за «профессиональную непригодность»: дефект речи не позволил бы ему стать священником или пономарем. Поэтому мать Ключевского уговорила одного из старших учеников заниматься с мальчиком постановкой речи.
Благодаря регулярным занятиям Василий Ключевский справился с заиканием. Его манера медленно и четко произносить окончания слов перестала быть речевым недостатком, а позже стала узнаваемой особенностью. «Для внимательного слушателя не мог пропасть ни один звук, ни одна интонация негромко, но необыкновенно ясно звучащего голоса», — писал о Ключевском профессор Алексей Яковлев.
В 1856 году Ключевский окончил духовное училище и поступил в семинарию. По условию Пензенской епархии, он должен был стать священником, но на последнем курсе решил бросить учебу и подать документы в Московский университет
. Духовное начальство возражало против отчисления студента, который практически завершил обучение, однако за него вступился пензенский архиерей Варлаам: «Ключевский не совершил еще курса учения, и, следовательно, если он не желает быть в духовном звании, то его и можно уволить беспрепятственно».
Профессор и учитель Великого князя
Художник Леонид Пастернак. Портрет Василия Ключевского (фрагмент). 1909. Государственный исторический музей, Москва
В 1861 году Василий Ключевский поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В свободное время он подрабатывал репетитором, чтобы содержать себя и помогать матери и сестрам, которые остались в Пензе.
В 1865 году Ключевский окончил университет и защитил кандидатскую диссертацию «Сказания иностранцев о Московском государстве». За эту работу его наградили золотой медалью и оставили при кафедре «для приготовления к профессорскому званию».
Работа над магистерской диссертацией «Древнерусские жития святых как исторический источник» заняла пять лет. За это время Ключевский изучил около тысячи жизнеописаний, провел шесть самостоятельных научных исследований. Главный вывод, который ученый сделал в диссертации, — жития не могут быть достоверным историческим источником, так как не позволяют установить детали «обстановки, места и времени, без чего для историка не существует исторического факта».
После защиты магистерской диссертации в 1871 году Ключевский получил право преподавать в высших учебных заведениях. Он читал историю в Александровском военном училище, на Высших женских курсах, в Московской духовной академии и в Училище живописи, ваяния и зодчества. С 1879 года он возглавил историческую кафедру Московского университета вместо своего научного руководителя — Сергея Соловьева. В 1882 году Ключевский защитил докторскую диссертацию «Боярская дума Древней Руси» и получил звание профессора. Лекции Ключевского были очень популярны среди студентов: он увлекательно рассказывал о любых исторических событиях, приводил неожиданные точки зрения, вовлекал слушателей в дискуссию и отвечал на все вопросы. В аудиторию пытались попасть даже те, у кого занятий профессора не было в расписании, многие занимали места с раннего утра. С 1893 по 1895 год Ключевский преподавал историю сыну императора — Великому князю Георгию Александровичу.
В 1900 году профессора избрали членом Академии наук, а с 1904 года Ключевский занялся изданием своего главного научного труда — «Курса российской истории» в пяти частях, над которым работал в течение предыдущих 30 лет. До этого ученые делили историю России на три периода, связанных с укреплением государственной власти: время феодальной раздробленности, эпоха объединения княжеств в Московское государство и Российская империя, начиная с правления Петра I
. Ключевский в своих трудах развивал другую концепцию и выделял четыре исторических отрезка. Первый из них — Днепровская Русь: основой экономики в ней была торговля, а все управление сосредоточилось в нескольких крупных городах. Затем начался период Верхневолжской Руси: государственная власть перешла к князю, а главным экономическим фактором стало земледелие. Далее, по Ключевскому, наступало время Великой Руси, когда государством управляли царь и боярская дума. А последним этапом истории была императорская Россия: правящим сословием в ней стали дворяне, а экономика развивалась за счет земледелия, работы заводов и фабрик.
«Поверенная души моей»: семейная жизнь Ключевского
В 1861 году Василий Ключевский поступил на историко-филологический факультет Московского университета. В свободное время он подрабатывал репетитором, чтобы содержать себя и помогать матери и сестрам, которые остались в Пензе.
В 1865 году Ключевский окончил университет и защитил кандидатскую диссертацию «Сказания иностранцев о Московском государстве». За эту работу его наградили золотой медалью и оставили при кафедре «для приготовления к профессорскому званию».
Работа над магистерской диссертацией «Древнерусские жития святых как исторический источник» заняла пять лет. За это время Ключевский изучил около тысячи жизнеописаний, провел шесть самостоятельных научных исследований. Главный вывод, который ученый сделал в диссертации, — жития не могут быть достоверным историческим источником, так как не позволяют установить детали «обстановки, места и времени, без чего для историка не существует исторического факта».
После защиты магистерской диссертации в 1871 году Ключевский получил право преподавать в высших учебных заведениях. Он читал историю в Александровском военном училище, на Высших женских курсах, в Московской духовной академии и в Училище живописи, ваяния и зодчества. С 1879 года он возглавил историческую кафедру Московского университета вместо своего научного руководителя — Сергея Соловьева. В 1882 году Ключевский защитил докторскую диссертацию «Боярская дума Древней Руси» и получил звание профессора. Лекции Ключевского были очень популярны среди студентов: он увлекательно рассказывал о любых исторических событиях, приводил неожиданные точки зрения, вовлекал слушателей в дискуссию и отвечал на все вопросы. В аудиторию пытались попасть даже те, у кого занятий профессора не было в расписании, многие занимали места с раннего утра. С 1893 по 1895 год Ключевский преподавал историю сыну императора — Великому князю Георгию Александровичу.
В 1900 году профессора избрали членом Академии наук, а с 1904 года Ключевский занялся изданием своего главного научного труда — «Курса российской истории» в пяти частях, над которым работал в течение предыдущих 30 лет. До этого ученые делили историю России на три периода, связанных с укреплением государственной власти: время феодальной раздробленности, эпоха объединения княжеств в Московское государство и Российская империя, начиная с правления Петра I
. Ключевский в своих трудах развивал другую концепцию и выделял четыре исторических отрезка. Первый из них — Днепровская Русь: основой экономики в ней была торговля, а все управление сосредоточилось в нескольких крупных городах. Затем начался период Верхневолжской Руси: государственная власть перешла к князю, а главным экономическим фактором стало земледелие. Далее, по Ключевскому, наступало время Великой Руси, когда государством управляли царь и боярская дума. А последним этапом истории была императорская Россия: правящим сословием в ней стали дворяне, а экономика развивалась за счет земледелия, работы заводов и фабрик.
«Поверенная души моей»: семейная жизнь Ключевского
В конце 1860-х годов Василий Ключевский познакомился со старшей сестрой одного из своих учеников, Анной Бородиной. Историк ухаживал за девушкой и сделал ей предложение, однако получил отказ: Анна дала обет не выходить замуж, пока не воспитает четырех осиротевших племянников. Василий тяжело переживал разрыв, но вскоре посватался к старшей сестре Анны — Анисье. Они поженились в 1869 году.
Анисья Бородина была на три года старше Ключевского, происходила, как и он сам, из духовного сословия. Она не стала для мужа-ученого, как это раньше бывало, ни секретарем, ни идейным вдохновителем, ни хранителем его архивов — гораздо ближе ей была роль радушной хозяйки и хранительницы домашнего очага. Всю жизнь супруги сохраняли глубокую привязанность друг к другу: Ключевский в переписке ласково называл жену «поверенная души моей».
В 1879 году у Ключевских родился сын Борис. Он был единственным ребенком, но семья воспитывала и племянницу историка — Елизавету Корневу. Девушка умерла в 1906 году от чахотки. Через три года не стало и жены Ключевского. И ученый, и его взрослый сын очень тяжело перенесли эти смерти. Ученик Ключевского Степан Веселовский писал о них: «остались осиротевшими, беспомощными, как малые дети».
Борис Ключевский стал домашним секретарем и помощником отца. Он окончил два факультета Московского университета, исторический и юридический, однако научная деятельность его никогда всерьез не увлекала. Ключевский-младший работал помощником присяжного поверенного, а в свободное время занимался спортом и пытался усовершенствовать разные модели велосипедов. Однако после смерти отца в 1911 году именно Борис составил архив его документов, публиковал его статьи, издавал и переиздавал книги.
Анисья Бородина была на три года старше Ключевского, происходила, как и он сам, из духовного сословия. Она не стала для мужа-ученого, как это раньше бывало, ни секретарем, ни идейным вдохновителем, ни хранителем его архивов — гораздо ближе ей была роль радушной хозяйки и хранительницы домашнего очага. Всю жизнь супруги сохраняли глубокую привязанность друг к другу: Ключевский в переписке ласково называл жену «поверенная души моей».
В 1879 году у Ключевских родился сын Борис. Он был единственным ребенком, но семья воспитывала и племянницу историка — Елизавету Корневу. Девушка умерла в 1906 году от чахотки. Через три года не стало и жены Ключевского. И ученый, и его взрослый сын очень тяжело перенесли эти смерти. Ученик Ключевского Степан Веселовский писал о них: «остались осиротевшими, беспомощными, как малые дети».
Борис Ключевский стал домашним секретарем и помощником отца. Он окончил два факультета Московского университета, исторический и юридический, однако научная деятельность его никогда всерьез не увлекала. Ключевский-младший работал помощником присяжного поверенного, а в свободное время занимался спортом и пытался усовершенствовать разные модели велосипедов. Однако после смерти отца в 1911 году именно Борис составил архив его документов, публиковал его статьи, издавал и переиздавал книги.
В 1991 году в Пензе открылся Музей Василия Осиповича Ключевского
. Также именем историка названа одна из улиц города, а в 2008 году в Пензе установили первый памятник Ключевскому. С 1994 года авторы выдающихся научных работ по отечественной истории получают премию Ключевского.
. Также именем историка названа одна из улиц города, а в 2008 году в Пензе установили первый памятник Ключевскому. С 1994 года авторы выдающихся научных работ по отечественной истории получают премию Ключевского.
Следующая публикация
Комментарии 6