— Что-то пока не видно бронтозавров! — заметила Наташа, помогая брату вытаскивать из носового отсека палатку, посуду и другие вещи. — Та экспедиция натыкалась здесь на них на каждом шагу!

— Времени на визит у этих «малышей» вполне достаточно! — отозвался я, подхватывая чехол с палаткой и оглядываясь в поисках подходящего места для неё. — Будем надеяться, что им не захочется вдруг попастись на нашем островке.

Пока мы с Наташей устанавливали палатку, Володя собрал дрова, разжег костёр и по моему указанию поставил на огонь большой котелок с водой. Освободившись, я вынул из рецесса тушку кальмара (пока, до обработки, она тянула килограммов на пять), осторожно разрезал мантию, стараясь не повредить чернильный мешочек, удалил внутренности и хитиновую пластинку, а потом тщательно отчистил от кожицы. Теперь от тушки осталось не более половины прежнего веса, но этого, тем не менее, было более чем достаточно для задуманного мною блюда. Порезав мантию на небольшие кусочки, я бросил примерно половину их в кипящую воду.

— Володя, ты не догадался захватить вместе с посудой и мясорубку? — спросил я, помешивая в кипящей воде уже «свернувшиеся» кусочки кальмара.

— Догадался! — порадовал меня своей предусмотрительностью наш юнга. — Маленькую...

— Тогда берись за дело! — распорядился я, осторожно вылавливая готовую нарезку большой ложкой (мясо кальмара варится не более пяти минут). — Нужно прокрутить сырое мясо вместе с вареным.

— Нас ждёт очередной сюрприз, Николай Александрович? — тотчас поинтересовалась Наташа, очень внимательно следившая за моими действиями.

— Хочу приготовить одно из своих любимых блюд… — рассеянно отозвался я, наблюдая за тем, как Володя торопливо ворошит всё содержимое носового багажника.

Обнаруженную почти на самом дне отсека мясорубку мы укрепили на нашей «универсальной» доске, которая также использовалась, как разделочная, гладильная, иногда в качестве стола, а ещё я отжимался на ней на пальцах и кулаках во время своих тренировок. С прокруткой наш юнга справился лишь за несколько минут — мясо кальмара очень легко поддаётся мясорубке, и я, попросив свою помощницу поставить на огонь сковородку, добавил в полученный фарш немного муки, соли и сухих приправ.

— Сейчас бы пару сырых куриных яиц! — невольно посетовал я, аккуратно перемешивая полученную смесь.

Володя, разбиравший мясорубку, тотчас кивнул мне, поднялся, прошёл несколько шагов и скрылся в ближайших зарослях незнакомого мне вида местного кустарника. Я помедлил минуту-другую, дожидаясь его и не совсем понимая, в какой «супермаркет» это он вдруг направился... Наш юнга, впрочем, очень скоро появился и положил на доску передо мной два больших (сантиметров десять-двенадцать в длину) голубоватых яйца.

— Куриных, к сожалению, не было, Николай Александрович… — сказал он, радуя меня своим чувством юмора. — Пришлось взять эти... Если что — то там ещё с десяток наберётся...

— Ладно! — кивнул я, без колебаний разбивая одно из яиц в пустую миску. — Надеюсь, что мы не нарушим этим действием местное экологическое равновесие...

На вид оно оказалось обычным свежим яйцом с ярко-оранжевым желтком и белком средней консистенции. Запах также был совершенно нормальным, и я, недолго думая, разбил другое и вылил содержимое в почти готовый фарш, а потом опять всё тщательно перемешал. Сформировав первую партию котлет, я слегка обвалял их в муке и выложил в шипящее масло на сковородке.

Наташа спохватилась и занялась салатом, а я между делом поставил на огонь и маленький котелок для компота, машинально отметив, что мы успели истратить больше половины содержимого второго бачка с питьевой водой. Дело у меня шло быстро — пять-шесть минут партия и через полчаса в большой миске появилась внушительная горка янтарно-золотистых котлет с отменной хрустящей корочкой...

Моя молоденькая помощница, как обычно, сняла пробу первой — подцепила вилкой непривычно лёгкую (особенность котлет из мяса кальмара), хотя и не маленькую котлету, осторожно откусила небольшой кусочек, чуть-чуть пожевала, а потом как-то сразу управилась с ней и потянулась за следующей...

— Наташа! — с насмешливой улыбкой покачал я головой. — Начнём всё же с салата!

— Извините, Николай Александрович! — немного смущённо засмеялась девушка. — Вкус совершенно необычный! Просто божественный!

Привычное для нас время ужина было ещё далеко, но, тем не менее, моя молодежь закусила с большим энтузиазмом — с салатом управилась в один момент, а через четверть часа и от хорошей горки котлет остались лишь приятные воспоминания. Компот, конечно, не успел свариться, и в ожидании его я поставил дрожжевого теста для лепёшек — будет, чем подкрепиться тому, кто оголодает ещё до сна.

— Николай Александрович! — очень серьёзно вдруг обратился ко мне Володя. — Я решил поступить на заочное отделение Академии Водного транспорта! Возьмёте меня на «Странник» в качестве штатного юнги?

— Конечно! — дружески-насмешливо улыбнулся я. — Считай, что ты уже принят! И для начала займись-ка обслуживанием мотора и смени гребной винт!

— Есть, капитан! — тотчас вскочил Володя, довольно улыбнулся и немедленно отправился выполнять распоряжение, оставив нам с Наташей гору немытой посуды.

— А для меня найдётся свободная должность? — несколько шаловливым тоном поинтересовалась моя хорошенькая помощница, поднимаясь со своего места и начиная уборку нашего «стола», а потом, быстро глянув на меня, с милой улыбкой добавила. — Кстати, у меня на этот счёт тоже есть предложение...

— Догадываюсь… — чуть улыбнулся и я. — Но пока лучше не спешите выносить его на обсуждение...

Посуду мы вымыли вместе, после чего я, оставив свою помощницу приглядывать за костром, варящимся компотом и уже «подходившим» тестом, вынул из носового багажника ящик с полированными гребными винтами и выбрал среди них тот, что имел шаг в двести тридцать миллиметров. Потом, пронаблюдав за тем, как Володя пока не очень-то и ловко меняет гребной винт, и дав пару рекомендаций по поводу ежедневного обслуживания мотора, я забрался в рубку и вытащил из неё весь свой тренажерный комплекс, машинально отметив, что в салоне стало заметно просторнее — как раз на четыре двадцатипятилитровые канистры...

Подготовив себе площадку для тренировки, я вернулся к палатке, вынул из своей сумки ежедневник и пристроился поблизости от костра. Делая записи, о событиях сегодняшнего дня, я время от времени поглядывал на Наташу, которая довольно ловко пекла лепёшки сразу на двух сковородках, не забывая, впрочем, посматривать по сторонам и окидывать быстрым взглядом местное тёмно-синие небо.

— Николай Александрович! — вскоре окликнула меня девушка, которая очень не любила слишком уж большие словесные паузы. — Мы завтра отправимся дальше на запад?

— Прежде сделаем небольшую экскурсию вверх по речке Быстрой, — чуточку отрешённо отозвался я, делая последние пометки в путевом дневнике, а уже через полминуты добавил. — Если нас ничего не задержит, то следующую стоянку организуем где-нибудь в бухте Тихой.

Володя принёс большую охапку плавника для костра — с дровами здесь проблем не было, как, впрочем, и почти везде на морском берегу. Я взглянул на часы, подумал немного и поднялся — время было ещё совсем не позднее, но я решил укладываться, чтобы, поднявшись часа на три раньше обычного, принять на столько же времени быстрее дежурство своих подчинённых, также обеспечив им полноценный отдых.

Перед сном я вновь обошёл весь островок, внимательно осмотрел горизонт и недалёкую отсюда ярко-зелёную линию леса на южном берегу. Кругом всё выглядело как обычно: над морем и вблизи берега с резкими криками летали небольшие птеродактили, временами из воды выпрыгивала мелкая рыбёшка, а порой над пологими волнами проносились крупные птицы с яркими многоцветными оперениями. Постояв у кромки влажного песка в задумчивости несколько минут, я отправился отдыхать, рассчитывая, что всё будет спокойно и во время моего сна.

Так и оказалось на самом деле — никто не потревожил меня за шесть часов сна, но когда я вышел из палатки и отправил Володю отдыхать, он сообщил мне, что по пляжу южного берега проследовало целое стадо гигантских животных (около десятка — точнее разобрать было трудно), предположительно бронтозавров. Прошли очень мирно и спокойно, обгладывая деревья на самой опушке, Наташа сделала несколько снимков и даже записала небольшой ролик, а Адмирал вёл себя спокойно — лишь поднялся и настороженно проследил за стадом.

Вновь внимательно осмотревшись, я взялся за свою тренировку, как всегда, оставаясь настороже. Когда делал многокилометровую пробежку (больше сорока минут), приказал Адмиралу оставаться у палатки, а выполняя всё остальные комплексы упражнений, каждые полчаса внимательно оглядывал окрестности. Но всё оставалось по-прежнему спокойным, и я без проблем закончил тренировку в этот раз немного не уложившись в восемь часов.

Приняв душ (купаться здесь я тоже не рискнул) и приведя себя в порядок, я развёл костер и поставил вариться пшённую кашу - хотелось чего-нибудь более лёгкого, чем почти сплошные мясные и рыбные блюда последних дней. Заглянув в рубку, чтобы взять овощи для салата, я обнаружил, что оба ведра уже наполовину пусты и аккуратно переложил оставшиеся помидоры поверх огурцов (зелёный лук и редис лежали в полотняном мешочке). После чего, поставив одно ведро в другое, освободил ещё больше места в салоне...

Вернувшись к костру, я распечатал очередную герметичную упаковку с сухим сливочным маслом и добавил в него тёплой кипячёной воды, а потом занялся нарезкой овощей. Скоро появилась Наташа, улыбнулась мне, взяла приготовленное для неё ведро с водой и отправилась за палатку. Убрав с огня готовую кашу, я поставил на её место котелок с водой уже для чая, подбросил дров в костёр, а потом внимательно осмотрел лежавший среди прочего плавника, собранного Володей, деревянный обломок — один из его концов имел очень ровный срез, точно сделанный острой, хорошо «разведённой» пилой...

Присев у огня, я несколько минут в задумчивости смотрел в ярко разгоревшееся пламя — продолжение нашего плавания, без сомнения, сулило новые, ещё более опасные приключения, и мне очень не хотелось вовлекать в них своих молодых подчинённых. Вместе с тем, и поворачивать назад, руководствуясь лишь чувством всё нарастающей тревоги, имея к тому же значительные ресурсы для дальнейшего пути, было совершенно бессмысленно, когда была вполне реальная возможность проникнуть в этот мир значительно дальше наших предшественников...

— Вы опять чем-то озабоченны, Николай Александрович? — немедленно спросила меня Наташа, едва показавшись из палатки во второй раз (я видел, как она вошла в неё после душа, но не ждал так скоро обратно).—- Сегодня ни я, ни Вова вроде бы ещё не доставляли никаких хлопот!

Не дожидаясь ответа, она подошла к нашему «столу» и принялась расставлять походные стальные миски. Володя также выбрался из палатки и отправился умываться — этот процесс у него занимал куда меньше времени, чем у его сестры, и теперь можно было смело раскладывать салат. Этим и занялась Наташа, предварительно придвинув ко мне своё надувное сиденье и устроившись так близко, что её гладкое, очень приятной полноты прохладное бедро (она была лишь в своём розовом купальнике) прижалось к моей ноге (я тоже сидел лишь в одних плавках). В таких случаях я, обычно выждав деликатную паузу, слегка отодвигался, но на этот раз не сделал этого... Моя хорошенькая помощница, наполнив тарелки, быстро глянула на меня и очаровательно улыбнулась, а потом придвинулась ещё ближе.

— Вы смирились, Николай Александрович? — чуть слышно шепнула она.

— Просто не вижу никакого криминала в том, чтобы сидеть рядом со своей красавицей-помощницей! — деланно-небрежно отозвался я, оставив до времени сомнения по поводу дальнейшего пути. — Особенно в такой-то тесноте...

— Может быть, мне нужно сильно обидеться на вас? — вполне серьёзно спросила девушка. — Кажется, у меня это неплохо получается...

— Я тотчас заслужу прощения очередным удачным блюдом! — ровно улыбнулся я, а потом мягко спросил. — Настала пора серьёзного разговора?

— Пожалуй… — задумчиво проговорила Наташа. — И мне бы очень хотелось, чтобы вы не просто внимательно выслушали меня, как вы это прекрасно умеете делать, а очень серьёзно отнеслись к моим словам!

К нам присоединился Володя, и дальнейшие наши разговоры касались лишь общих бытовых тем, коих вполне хватало для застольных бесед. Управившись с обедом, мы занялись укладкой вещей и, когда моя милая помощница отправилась в палатку одеваться, я попросил её сегодня выбрать из одежды зелёную юбку и близкую к ней по цвету рубашку. Девчонка была очень сообразительной и, внимательно посмотрев на меня, сразу спросила:

— Чтобы не так бросаться в глаза среди местной зелени? А разве... динозавры ориентируются не по обонянию?

— Дело не в динозаврах! — нейтральным тоном сказал я и толкнул ногой (себе позволял ходить босиком) обломок опиленного бревна, который прокатился пару метров по плотному песку и остановился почти у самых сапожек моей помощницы.

— Вот это да! — тотчас удивился Володя, на этот раз прежде сестры оценивший свою собственную находку, на которую прежде не обратил никакого внимания. — Оно ведь откуда-то неподалёку, Николай Александрович?

— Не знаю, но в воде пробыло достаточно долго... — в некотором раздумье ответил я. — Если судить, конечно, по хорошо отшлифованной отломанной части...

Наташа покачала хорошенькой головой и пошла в палатку. Моя собственная сумка с вещами уже стояла снаружи, и я вытащил из неё тот комплект одежды, который ещё ни разу не надевал в этой стране вечного света: рубашку и брюки защитного цвета — в тон наряду нашего юнги, за исключением того, что мой был сшит на заказ. Быстро одевшись, я тщательно приспособил свой арсенал, который был сложен неподалёку от костра — всегда находился под рукой.

Внимательно осмотрел пистолеты, запасные магазины к ним и проверил лёгкость работы миниатюрного запорного пружинного механизма и той, и другой кобуры — чтобы можно было в долю секунды выхватить из них оружие. Потом занялся осмотром всех трёх ружей и, немного подумав, сменил магазин в одном из самозарядных ружей на тот, в котором были патроны, снаряжённые крупной картечью (около девяти миллиметров). Уложив ружья рядом с водительским сиденьем, я не менее внимательно осмотрел лодку: проверил затяжку струбцин двигателя, шланги, правильную установку гребного винта и все элементы дистанционного управления. За это время Наташа и Володя успели убрать палатку, собрать посуду, свои вещи и уложить всё это в носовой отсек.

— Николай Александрович! — окликнул меня Володя, захлопывая люк носового багажника. — Можно мне попробовать самому завести мотор?

— Действуй, юнга! — усмехнулся я, между делом помогая Наташе пройти вдоль узкого борта к дверям рубки. — Только не слишком усердствуй...

Парнишка, забравшись на корму и подражая мне, поставил левую ногу в сапоге на транец, а правую — на крышку кормового отсека. Потом чуть качнул топливо «грушей», взялся за ручку стартера и резко вытянул шнур — двигатель никак не отреагировал на это действие. Тогда он повторил попытку несколько раз и на пятый или шестой рывок «Вихрь» вдруг взревел и окутался клубами синего дыма, а Наташа, уже сидевшая в рубке, наклонилась в сторону водительского кресла и торопливо отвела ручку оборотов назад. Володя же выпрямился и оглянулся на меня — явно ждал одобрения и я не замедлил с похвалой.

— Молодцом, юнга! — с насмешливой улыбкой проговорил я и не удержался от лёгкой шутки. — Теперь будем с тобой по-нескольку раз в день закреплять этот успех!

Продолжение следует...