Художник мечтает об участии на Передвижных выставках, хотя на них ему, как и другим молодым, пробиться трудно. Передвижные выставки устраивались с 1871 года: сначала в Петербурге, а затем проходили по многим крупным городам России. Устаревшая идеология молодому поколению 1890-х годов была чужда, они хотели изображать не пороки общества, а лучшее, что было в русской жизни, в истории Отечества, красоту родной природы. Манера письма художников нового поколения становилась все более свободной от принятых догм, но такое свободомыслие казалось «старикам» неприемлемым, и они отказывались принимать работы для экспонирования. В 1892 году на XX Передвижной выставке в Петербурге Виноградов представил картину «В слободке». Работа была положительно отмечена в «Санкт-Петербургском листке». Большое желание вступить в Товарищество передвижных художественных выставок заставляло Виноградова придерживаться общепринятых требований. На XXII и XXVI Передвижных выставках товарищества экспонировались картины «Харьковский вокзал» («Станция», 1893) и «Ко дворам» (1898). Работа была упомянута в московском журнале Нива от 14 мая 1894 года, и это придавало Виноградову уверенности в своих силах. Виноградов рвался в Москву, поражаясь активностью художественной жизни столицы. Прошло много лет, и миллионер П.И. Харитоненко смог исполнить обещание, данное художнику в первые годы его пребывания в Харькове, – в содействии перевода в московское Строгановское художественно-промышленное училище. А в 1899 году Виноградов становится полноправным членом ТПХВ. В Москве живописец по-прежнему общался с семьей Харитоненко, часто бывал у них на Софийской набережной во дворце, что напротив Кремля. Исключительная роскошь, красивые картины барбизонцев на стенах, за стеклами антикварных шкафов-горок – редкий английский фарфор, старинная мебель. В красной гостиной мебель в стиле «чиппендейл» привлекает внимание художника, и он пару раз изображает ее. Он преподает в Строгановском училище в натурном классе, с удовольствием участвует в общественной жизни. По характеру и темпераменту Сергей Арсеньевич был близок московскому художнику Константину Коровину, которого знал с юношеских лет еще по училищу. А сейчас оба они преподают и представляют свои картины на выставках. Коровинские картины «Испанки», «Бумажные фонарики», «Северная идиллия», «Северное сияние» он считал шедеврами. Работа Виноградова У К.А. Коровина, исполненная в 1909 году в усадьбе «Охотино» (по названию соседней деревни, неподалеку от которой стоял охотничий домик Константина Алексеевича), изображает интерьер просторной летней комнаты: за покрытым белой скатертью столом склонилась над письмом женщина. Мастерски передана атмосфера тишины и прохлады окруженного зеленью дачного помещения. В 1900 году на XXVIII Передвижной выставке художник представил картины «По жнивью», «На реке», «На солнышке» и «В мастерской». Еще летом 1898 года до начала занятий в Строгановском училище Виноградов со своим давним приятелем В.В. Переплетчиковым отправился вверх по Волге в сторону Плёса, откуда привез картину «Старая церковь». Этот небольшой этюд Сергей Арсеньевич подарил в 1910 году своему благодетелю и другу Павлу Ивановичу Харитоненко. Летом 1902 года они вместе с В.В. Переплетчиковым поехали в сторону Архангельска. Добрались по железной дороге до Вологды и дальше на пароходе поплыли по рекам Сухоне и Северной Двине. Этюды Виноградова «Поморские суда», «В Архангельском порту», «Шхуны в Архангельске» запечатлели серое северное небо, сливающееся где-то вдали с водным простором, крутобокие, устойчивые во время штормов рыболовецкие суда. Два месяца художники прожили в Архангельске, а затем путь их следовал на приглянувшуюся реку Сухону. На ее берегу рядом стояли две деревни – Брусеница и Нюксеница. Работали в Нюксенице в основном над этюдами. Здесь Виноградов написал «Северную деревню» (1902), одну из лучших своих работ. Рубеж XIX – начало ХХ веков стал переходным периодом в русском искусстве – кризис идей передвижничества, появление новых объединений «Мир искусства», Союз русских художников, «Голубая роза». Мирискусники, противопоставляя себя академистам и передвижникам, стремились к синтезу искусств, культ натуры заменялся культом стиля, их увлекали прошлые времена.

На Первой выставке русских и финских художников участвовали петербургские и московские живописцы. Здесь же экспонировались народные и декоративно-прикладные изделия из мастерских в Абрамцево, имении С.И. Мамонтова. Сергей Арсеньевич был в рядах преобразователей, поддерживаемый Коровиным и Переплетчиковым, он проводит большую организационную работу. В залах Строгановского художественного училища 26 декабря 1901 года открывается «Выставка работ 36 художников», на которой вместе с москвичами представили свои картины и несколько петербургских живописцев: А. Архипов, М. Аладжалов, И. Браз, Л. Бакст, А. Бенуа, С. Виноградов, М. Врубель, Н. Досекин, С. Иванов, К. и С. Коровины, Л. Пастернак, В. Переплетчиков и другие. Афишу и марку выставки замечательно выполнил М. Врубель: составной частью туда вошел и герб Москвы с изображением Георгия Победоносца. Запомнилась москвичам и вторая выставка в следующем году. В декабре 1903 года на основе этих выставок московскими художниками был создан Союз русских художников. Новое объединение предоставляло членам право на свободное самовыражение, поощрялось утверждение русской национальной самобытности. Новые качества живописи, основанные на пленэрных достижениях импрессионизма, стали отличительной чертой творчества членов Союза русских художников. В его состав вошел и С.А. Виноградов, постоянно избираемый в комитет. Он активно участвовал на всех выставках, которые поначалу проходили только в Москве и Петербурге, а со временем и в других крупных городах России, и за границей. В этом же году живописец выходит из Товарищества передвижных художественных выставок.

Еще до создания Союза русских художников, на рубеже веков, Виноградов отправляется в Париж. Хорошо зная французский язык, он чувствовал себя свободно, был на открытии салона «Шан де Марс» на Елисейских полях, где дивился тысячам посетителей, заполнявших залы современного искусства. Сергей Арсеньевич должен был помочь московскому миллионеру и коллекционеру Михаилу Абрамовичу Морозову в выборе картин французских живописцев. Москвичи приобрели работы П. Гогена, Э. Дега, де ла Гандара, П.А. Беннара, А. Воллона, Ж.Л. Форена и многих других европейских художников. Целые вагоны картин уходили из Парижа в коллекцию М.А. Морозова, выбранные С.А. Виноградовым.

Еще не раз приезжал Виноградов в Париж, любимым местом для него стала галерея Дюран-Рюэля, где были собраны картины самых знаменитых импрессионистов. «Не в силах передать Вам свои переживания перед работами Э. Мане и Ренуара, свое восхищение их несравненным мастерством. Имел я счастье и лично видеть, как пишет П.О. Ренуар, уже тогда семидесятилетний старик. Он работал по целым дням, сменяя одну модель другой, когда первая уставала, – писал, переходя от одного мольберта к другому… Из него ”лилась живопись рекой”». В начале ХХ века Сергей Арсеньевич подружился с известной московской семьей Всеволода Саввича Мамонтова. Глава семейства был сыном знаменитого мецената, промышленника С.И. Мамонтова, собирателя картин, финансово участвовавшего в строительстве северной железной дороги Ярославль–Архангельск. Савва Иванович любил живопись, финансировал журнал «Мир искусства», сделал крупный вклад в строительство Музея изящных искусств. Он и сам был художником, занимался скульптурой. Виноградов часто, особенно в летнее время, бывал в имении Мамонтовых Головинка, в память о котором остались его полотна «Охота с борзыми» (1907), « В гостиной. В Кочетах» (1911). Уклад барской усадьбы нравился Виноградову, который нашел в ней массу привлекательных мотивов для своей работы. Почти десять лет изображал он ее осенней порой и в весеннюю распутицу, в цветах и среди засыпанных снегом деревьев. «Головинка – красивейшая усадьба, поэтическое дворянское гнездо со всем укладом настоящего барства», — писал художник. Здесь написаны: «В усадьбе осенью» (1907), «Летом» (1908), «Сад», «В усадьбе. В марте» (все – 1909), Усадьба, «Цветник» (обе – 1910), «Весна идет» (1911) и многие другие. На Международной выставке в Мюнхене в 1909 году художник за картину «Летом» получил вторую золотую медаль. А еще через три года (в 1912 году) Академия художеств присваивает Виноградову звание академика. Замечательны и работы в жанре интерьера, выполненные на мамонтовской даче в Головинке, зачастую названные художником «В доме». А в Москве Виноградов – в среде своих коллег, входит в популярный литературно-художественный кружок, участниками которого были многие известные творческие люди. Еще в начале 1890-х годов московский издатель А.Д. Ступин привлек художника к работе над оформлением книг для школьников и широкого круга людей, авторами которых были известные писатели. И Виноградов иллюстрировал русские народные сказки, былины, сказку князя Львова «Два Ивана». И здесь он тоже остается жанристом: сюжеты его иллюстраций раскрывают содержание книг. В 1915 году участвует вместе с другими в оформлении альманаха «Клич»: для нее художник написал картину Играет. Рисунки Виноградова есть и в литературно-художественном сборнике «В помощь пленным русским воинам». В 1916 году он участвует в иллюстрировании сборника стихотворений В. Гиляровского «Грозный год». В 1915 году Виноградов едет в Крым с Ириной Казимировной Войцеховской, бывшей своей ученицей в Строгановском училище. Солнечный Крым благотворно действует на его здоровье. В темперной картине «Лунная ночь» передано настроение девушки, смутное ожидание. Художник дарит картину своей возлюбленной с подписью: «Въ воспоминание объ Алупки дорогой Ирине. Сергей Виноградовъ». Через несколько лет она станет его женой. Крымские пейзажи художника, созданные за время поездки в два следующих летних сезона, составили серию «На юге». Ведущие вверх узкие улочки Гурзуфа и Алупки, поселок у подножия живописной горы Ай-Петри («Ай-Петри», 1917), экзотический базар в Ялте, сияющее море с купальщицами («У моря»; Летний день — обе 1917)… Все они были представлены на XV Выставке Союза русских художников, открытой в декабре 1917 года в помещении Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Разруха и голод послереволюционного времени застали Сергея Арсеньевича в Москве. Поначалу революция кажется ему овеянной романтикой, он даже принимает участие в оформлении Кремлевского ансамбля к Первой годовщине Октября в 1918 году. Но на глазах художника происходило разрушение многовековой русской культуры, крушение всех этических и эстетических норм. Засилье левых течений в искусстве приводило к фактическому вытеснению из жизни реалистического искусства. Разграбление дворцов и уничтожение памятников культуры заставило правительство принять ряд постановлений об охране ценностей. В 1918 году Виноградов – хранитель большой коллекции художественных ценностей дворца П.И. Харитоненко, которую хорошо знал. Со двора этого дома он когда-то писал картину «Московский Кремль», расположенный как раз напротив, через Москву-реку. Почти не стало выставок реалистического направления. Вместе с давним товарищем И.И. Трояновским он решает устроить выставку русского искусства за рубежом, которая бы показала не только состояние российского искусства, но и помогла бедствующим художникам материально. Выбор пал на Америку, казалось бы, самую стабильную в политическом и экономическом отношении страну. Два года велась работа по подготовке выставки. Виноградов был председателем выставочного комитета. Принимали работы в первую очередь самых знаменитых художников, предпочтение отдавалось членам Союза русских художников. В конце 1923 года выставочные работы, наконец, были собраны, упакованы и отправлены в Америку морем. А в начале декабря Виноградов с Сомовым выехали в Ригу: откуда им предстояло отправиться через Берлин в Англию и дальше – в Нью-Йорк. Через несколько дней к ним, как было запланировано, присоединился Игорь Грабарь. Рига – уютный, красивый, по-европейски ухоженный город, и художники с интересом бродили по его узким улочкам. Здесь много знакомых художников – Н.П. Богданов-Бельский, К.С. Высотский, Л. Либертс, К. Миесниекс. Деятели искусства Риги оказали прибывшим москвичам самый радушный прием, в Русском клубе был устроен торжественный ужин. Произносили речи, задавались вопросы… Дружелюбие и доброжелательность хозяев совершенно подкупили впечатлительного Сергея Арсеньевича, и он решил: будет жить в Латвии. Выставка русского искусства открылась в огромном зале верхнего этажа двенадцатиэтажного дома в Grand Central Palace на Лесингтон-стрит. В экспозиции были представлены более тысячи работ самых известных мастеров России: А. Архипова, В. Бакшеева, В. Бялыницкого-Бирули, И. Грабаря, Б. Григорьева, С. Жуковского, К. Коровина, Б. Кустодиева, В. Поленова, К. Юона, петербургских мирискусников А. Бенуа, М. Добужинского, Е. Лансере и многих других живописцев; выставлены скульптуры С. Коненкова и А. Голубкиной. Двадцать картин – пейзажи с усадьбами, интерьерами, церквами, с московскими улочками, цветущими садами, крестьянскими пашнями – принадлежали С.А. Виноградову. Выставка после долгой и трудной подготовки открылась восьмого марта 1924 года и с большим успехом проходила до 20 апреля. Первой проданной картиной Виноградова была «Монастырь. Марфо-Мариинская обитель», которую приобрел композитор С. Рахманинов, поселившийся в начале 1920-х годов с семьей в доме на берегу Гудзона. Ранней осенью 1924 года С.А. Виноградов приехал из Америки в Ригу, где находит поддержку Николая Петровича Богданова-Бельского, который живет здесь уже три года, устраивает выставки своих картин и, кажется, уже получил признание рижан. В начале 1925 года Виноградов уже не один, из Москвы приезжает Ирина Казимировна Войцеховская, привозит картины художника и остается с ним – до конца его дней. В мае они вместе с Богдановым-Бельским едут в латгальское имение Лобарж (Лабваржи), расположенное примерно в десяти километрах от провинциального городка Резекне. Здесь он в первый приезд написал четырнадцать пейзажей, в том числе «Усадьба летом», В усадьбе осенью, «Латгальский пейзаж. Шоссе», «У озера». Его постоянной моделью становится Ирина Казимировна (Утро («И.К. Войцеховская»), 1925). Целый ряд прекрасных полотен возникает одно за другим («Дорога в лесу. Лобарж», 1926; «Золотая осень»); «Сбор яблок»; «Сироты»; «По грибы»; «Деревенские девочки», 1927). Часто он проводил лето в Латгалии с учениками, раскрывая в них интерес к природе. И результат был замечательный: работы студийцев были показаны на выставках в 1930–1933 годах. В апреле 1935 года в просторных помещениях, арендованных на улице Калпака, прошла его персональная выставка. Среди живописного великолепия гармонично смотрелись картины с ансамблем Псково-Печерского монастыря. «Удивительное чувство я всегда испытывал при входе в монастырь – вся современность, всяческие ”сегодня” совершенно отходят и так делается упоительно и славно на душе», – отмечал художник. Живописные работы художника «Ранняя весна», «Жаркий день», «Озеро Марас» и другие были положительно отмечены в печати и латышскими критиками. Все отмечали красоту выставки и высокий творческий уровень работ Виноградова. После закрытия выставки несколько полотен были отправлены в Амстердам на передвижную выставку русских художников-эмигрантов. Вместе с обосновавшимися после революции в европейских городах мастерами, среди которых большинство были известны еще в России, он участвовал в выставках с середины 1920-х годов: в Копенгагене (1927), Брюсселе (1928), Праге (1928, 1931), Белграде (1930), Берлине (1930), Осло (1932, 1934), Стокгольме (1937) и других. Из рижских художников вместе с ним представляли свои работы и Н.П. Богданов-Бельский и К.С. Высотский.

В 1936 году он встретился в Лобарже с любимым писателем, приехавшим из Парижа, И.С. Шмелевым. Картины «Богомольцы» и К преподобному, выполненные в начале творческого пути, по содержанию имеют много общего с рассказом писателя «На богомолье». Вот как Виноградов описывал свою последнюю осень: «Золотая осень в неописуемой красе! Вода в озерах стала темно-синяя, а небо глубокое, темно-голубое… В липовую старую аллею как войдешь — она полыхает золотом… Все время в восторженном волнении от этой несказанной красоты я. А в дом войдешь — пахнет яблоками, антоновкой. Яблоки повсюду: на подоконниках глубоких окон… на столах, на полу в нежилых сейчас комнатах… А в кухне маринуют боровики, солят рыжики, все впрок на зиму. А пахнет-то как хорошо этими солениями. Никуда не хотел бы ехать из деревни. По луговинам, по жнивьям стелется паутина. В поле копают картошку, и на фоне серой земли яркими пятнами горят платки и платья копающих баб. Кончаются последние деревенские работы на полях. Взошли уже изумрудные озими. Что за краски всюду сейчас… Как хочется жить и писать…»

Пятого февраля 1938 года Сергей Арсеньевич Виноградов ушел из жизни и похоронен на рижском православном Покровском кладбище.