МАЛИНКА🪬ЛЮБИМЫЙ ЖУРНАЛ

— Джули, милая, ты ведь четвертый раз замуж идёшь, а мы только на прошлой неделе твой 30й день рождения отметили. Кто ты теперь? Через какой очередной дефис будет звучать твоя фамилия?! Ты ведь даже не меняешь фамилии предыдущих мужей. Судорожно вспоминая, что запланировано на день, я, резким движением руля, припарковала автомобиль на стоянку. Всю ночь дождь с грозой не давал покоя, глаз закрыть не смогла, еще и на работу опаздываю. Открывая дверь белоснежного спортивного автомобиля, я с ужасом обнаружила, что вся стоянка в воде, после бесконечного ливня. Стараясь сохранить в целости свои новые шикарные туфли, я, с грациозностью лягушки, перескакивала весь этот кошмар. - Сегодня точно не мой день… Хорошо, что хоть последний рабочий. - Коротко чертыхнувшись, я продолжила свой нелегкий путь до опостылевшего рабочего здания.©МаргиеваДиана Меня зовут Дианора, мне 27 лет и я социальный работник. Я длинноволосая брюнетка обычного телосложения, с абсолютно обычной заурядной жизнью. За 5 л

Деревня Залесье, затерянная в бескрайних сибирских просторах, словно крошечная искорка жизни в море вековой тайги, жила своей неторопливой жизнью. Начало двадцатого века здесь ощущалось лишь в отголосках: редкие заезжие купцы приносили новости о царе и далёких городах, но для жителей Залесья мир вращался вокруг урожая, охоты и незыблемого ритма природы. Анастасия, стройная девушка с глазами цвета изумруд и волосами, заплетёнными в тугую русую косу, была душой деревни. Смех девушки был звонким, а улыбка – искренней. Её сердце принадлежало Егору, крепкому, широкоплечему парню, чьи руки знали цену тяжёлому труду, а взгляд был полон нежности и решимости. Они встречались тайком, под покровом сумерек, у старой сосны на берегу реки, или в глубине луга, где травы были по пояс, скрывая их от любопытных глаз. Их любовь была чиста и проста, как сама деревенская жизнь. Но над Залесьем витала тень – невидимая, но ощутимая. Эта тень исходила из леса, что подступал к самым околицам деревни, чёрной,

Алевтина Петровна, 57 лет, была женщиной, которая могла бы стать героиней философской притчи о том, как избыток свободного времени развращает душу. Её муж, Виктор, гениальный, но невыносимо занудный инженер-теплотехник, с утра до ночи пропадал в НИИ, проектируя вечные двигатели, которые, по его словам, «почти готовы, но им не хватает одной маленькой детали — финансирования». Дети давно разъехались, оставив Алевтину с тремя котами, идеально чистым небольшим частным домом и годовым запасом консервированных огурцов и лечо. Алевтина скучала. Скучала так сильно, что её скука приобрела почти осязаемую плотность. Она пересмотрела все сериалы, связала шесть пледов и пять свитеров, которые никто не носил, и даже пересчитала все книги в домашней библиотеке, рассортировав их по цвету корешков. — Господи, — вздыхала она, глядя на своего кота Барсика, который в ответ лишь лениво моргал. — Хоть бы что-нибудь произошло! Хоть бы домовой проснулся! Хоть бы черт явился! В тот день, когда это произошло,

Кристина с грустью провела ладонью по плоскому животу. Шесть лет. Шесть лет попыток, надежд, разочарований. Врачи, анализы, процедуры – всё без толку. Почти каждая неделя начиналась с теста, каждое отрицание било под дых. Ей тридцать два, Ярославу тридцать пять. Время уходило, оставляя лишь горечь. Ярослав был опорой, но и его глаза потухли. Он больше не заговаривал о детях первым, лишь молча обнимал девушку по ночам, чувствуя, как она плачет в подушку. Однажды Кристина наткнулась в интернете на странный форум. Не про ЭКО, суррогат или усыновление. Про места силы. Про древние земли, где сама земля дышит жизнью, и где бесплодие отступает перед первобытной силой природы. Среди вороха баек и откровенного бреда, ей попалась одна история. Про глухую деревню в предгорьях Памира, про родник, бьющий из-под скалы, который местные жители считали священным, дарующим жизнь. История была туманной, без конкретных названий, но в ней упоминалась некая Ажар – старая женщина, хранительница родника. Отч

Галина Петровна, реаниматолог с пятнадцатилетним стажем, в свои сорок могла бы написать диссертацию о тонкой грани между жизнью и смертью. Но вместо этого она писала отчёты, заполняла истории болезней и, что самое экзотичное, вела переговоры с представителями высших сил. Нет, не с главврачом и даже не с Минздравом. Её консультантами были Ваалберит, главный секретарь Ада, и Ориэль, Ангел Судьбы. Они появлялись без стука, без предупреждения, прямо посреди реанимационной палаты, игнорируя писк мониторов и запах антисептика. Ваалберит, высокий, всегда идеально одетый в угольно-чёрный костюм, с глазами, похожими на два тлеющих уголька, источал лёгкий аромат серы и дорогого одеколона. Ориэль, напротив, был эфемерным, светящимся, пахнущим озоном и едва уловимым запахом полевых цветов. Его глаза, глубокие и мудрые, казались старше самой вселенной. Их визиты были частью рутины Галины. – Галина Петровна, – басил Ваалберит, склонившись над очередным пациентом, – этот товарищ, Петров, 65 лет, инф

Аркадий Валентинович сиял. Не от счастья или солнечного света, а от самодовольства, отражаясь в полированных поверхностях своего кабинета. Его карьера в городской администрации была вымощена не кирпичами, а исключительно благими намерениями, которые, как известно, ведут куда угодно, только не к реальному результату. Он был мастером обещаний, виртуозом несбыточных надежд и народным артистом жанра «скоро сделаем». Сейчас он баллотировался в мэры города Нижний Буруйск, и его предвыборная кампания была феерией дежавю. — Городская больница №3, – вещал Аркадий Валентинович с трибуны, сжимая кулак, – будет отремонтирована! От фасада до операционных! Наши врачи получат высокую зарплату, новейшее оборудование, а пациенты – комфорт, качественную медицину и заботу! Из толпы донёсся усталый вздох. Эту больницу он обещал починить ещё в прошлом веке, когда сам работал заместителем по вопросам благоустройства. Её стены держались на честном слове и паутине, а единственный аппарат МРТ был, по слухам,

— Девушка, Вы помните своё имя? - дружелюбно поинтересовался доктор. - Может быть, фамилия? Возраст? Девушка замешкалась. — Я не… Я… Хорошо, что последнее Вы помните? — Марина, - с трудом произнесла девушка. - Меня зовут Марина. Марина только что очнулась в палате и не помнила ничего, кроме своего имени. Белые стены давили, запах лекарств резал нос.  Где она?  Что случилось?  Паника подкатывала к горлу. Доктор произнёс с успокаивающей улыбкой.  — Вы в безопасности, Марина. Не волнуйтесь.  Но как не волноваться, когда в голове – пустой экран? Врач объяснил, что её нашли на берегу реки. С небольшими травмами, но она наглоталась воды и несколько дней была без сознания. Легкая потеря памяти – обычное дело после таких травм. Воспоминания вернутся, нужно время. Но время тянулось мучительно медленно. Каждый взгляд в зеркало – встреча с незнакомкой. При ней не было ни документов, ни телефона. Ничего, что могло бы помочь в поисках её личности.  Спустя неделю её выписали. Никто за это время та