О РАБОТЕ В СВЯЗИ - ВОСПОМИНАНИЯ

Двадцать семь лет я проработал в связи. Ребят, с которыми работал, уже не стало: Киприн Александр Иосифович, Вершинин Алексей Иванович, Зелингер Евгений Антонович, Мусенов Трофим Яковлевич. Остался Николай Иванович Поливаев.
Когда Николай в армию пошёл, Поливаевы уже здесь жили, в Тулате, а до этого - на Ионыше. Парнишка прослужил в армии два года, вернулся, надо идти на работу.
Иван Михайлович, отец, приходит к нам и говорит:
- Примите на работу Николая?
Алексей, он начальник почты был, молчит.
А я говорю:
- Знаешь, Иван Михайлович, примем. У нас за станцией некому смотреть. Я монтёр, в станцию не полезу, там очень сложно. Трофим Яковлевич монтёр и как тракторист. Примем, но только с тем условием, что он поедет учиться.
Иван, видать, сходил домой, переговорил с Николаем.
Николай пришёл:
- Меня возьмёте?
- Возьмём. Учиться поедешь?
- Поеду.
- Всё, - говорю. - Больше разговора нет. Сейчас я позвоню начальнику, что скажет он.
Начальником у нас Чубуков был, Семён Филиппович, хороший начальник, в Чарыше.
Позвонил. Чубуков и говорит:
- Парень-то хороший?
- Хороший парень. Родители хорошие.
- Пусть приедет завтра.
Николай приехал, заявление подали. А от Чарыша как раз надо было 2-х человек отправлять на учёбу в Барнаул. Николай съездил, два месяца проучился, а разбирается он в своём деле - от и до.
- Принимай, - говорю, - Николай, всё это хозяйство. А ты, Алексей, будешь монтёром.
Николай стал работать. А через два года его в Чарыш забрали - работать там было некому. Там он женился.
Я Трофиму Яковлевичу говорю:
- Будь за Николая.
- А ты что?
- Ты постарше.
Договорились. На тракторе он не каждый день, а монтёр очень хороший.
***
Приходит лето. Надо столбы ремонтировать. Один раз поехали за деревню. Под Малиновой столб надо было менять. Туда связь шла на Яровское, Алексеевку, Ионыш.
Столб мы заменили. Я пояс надеваю, "когти", а Киприн мне:
- Не лазь!
- В чём дело, Саша?
- Ты яму копал, устал.
А со стороны Ионыша шла гроза.
- Сашка, ты только выложи провода и ничего не делай. Ради Бога!
- Ладно-ладно.
Он провода выложил.
- Слазь! Гроза идёт.
- Я сейчас, только завяжу.
А тут гроза, и ему пальцы обожгло. Ладно бы рукавицы были...
Слез. Спасибо, что обожгло, не убило. Поехали домой, хоть что-нибудь дома сделать.
А на завтра вернулись, смотрим - столб, веришь ли, расщепало, как щепку. Одни провода болтаются.
- Что делать будем, ребята?
А в согре моложавник стоит.
- За столбом не поедем, тащить его ещё сюда. Давай, Трофим, срежем дерево.
Срезали, поставили и дальше поехали.
***
Был у нас директором совхоза Речкунов. Раз кто-то из ребят говорит:
- Речкунов звонил. Дома телефон не работает, поправить надо.
- Схожу сейчас.
"Когти взял", сумку взял - пошёл. Домой пришёл - замок (они жили, где Валентин Мамеев). Зашёл в кабинет: так, дескать, и так...
- А что, пацана-то нет дома?
- Да нет никого дома.
- Ведро перевёрнуто на скамейке, ключ под ведром. Открывай, заходи и делай.
Говорю:
- Неудобно как-то.
А он на меня:
- Неудобно штаны надеть через голову.
- Я понял.
Пошёл, телефон направил, ключ на место положил. Пришёл, доложил:
- Телефон направил.
- А я уже знаю.
***
Приехал я как-то на Ионыш, на повреждение. С утра выехал, пораньше обеда был уже там. Захожу на почту. "когти" бросил, сумку бросил.
А Таня Теменкова, начальник почты, мне:
- Что-то ты сегодня не в духе!
- Ладно, коня сейчас уведу на прикол.
Раньше коммутаторы шнуровые были, а всего два шнура работает.
Я сумку положил, две табуретки соединил - на них работаю.
Почту привезли. А почтальонка, молоденькая девчушка, бегает туда-сюда. Я ей говорю:
- Ты чего бегаешь-то, икру мечешь? Уходи отсюда.
А Таня:
- Ишь, раскомандовался!
И девчушке: дескать, уходи, от греха подальше.
Та повернулась и ушла. Я сижу направляю. Кто-то позвонил.
- Таня, ответь.
Она поговорила, деньги вытащила - кучу - из сейфа, на стол положила. А сейф открытый. Накрыла деньги газеткой, придавила с углов:
- Я пойду на минутку.
Ушла да ушла. Час - её нету. Приходит Темняков, лесничий (лесхоз там был):
- Мне телефон направить. Я зайду к тебе?
- Нет!
- В чём причина?
Он рассердился, ушёл. Я никуда не выходил. Сейф открытый, в нём оружие. Деньги на столе под газетой.
Таня пришла, газетки сбросила, деньги подсчитала.
Дело к вечеру.
- Таня, я завтра, наверное, доделаю.
- Да доделывай сегодня. Там радио не говорит.
- Таня, я денег не взял из дома. Забыл. Дай взаймы.
- Деньги-то на столе лежали! Что куришь?
Пошла, купила сигарет, пачку "Беломора".
Вышел, покурил. Смотрю, в ограде у ней дрова, привезённые чурками. Я взял топор - надоело сидеть - поколол немножко. Размялся.
Зашёл, работаю.
Вечером говорю:
- Всё. Пойду на квартиру. Завтра доделаю.
- Куда? Ты дрова колол?
- Колол. Вот иди и коли. А я поесть сготовлю.
Половину исколол, Таня выходит:
- Пошли ужинать.
Хорошая женщина, боевая. Она при почте жила, дом-связь.
- Так меня там, на квартире ждать будут.
- Видишь, две койки, раздевайся, ложись и спи.
Утром я поднялся, пошёл ещё дров наколол, немножко не доколол.
А день весь проходил. То телефон наладить, то к Темнякову, он на краю жил. И дед Сизов был, радио не говорило у него.
Меня на Ионыше все знали. И в Усть-Тулатинке, на Долинской, в Чарыше. Я давно работал.
ДМИТРИЙ ДЕНИСОВИЧ ДЕЕВ
Записала Галина ГУСЕВА
20 августа 2025