"Если долго смотреть на солнце, заболят глаза"

"Если долго смотреть на солнце, заболят глаза", говорил он ей все двадцать лет совместной жизни. Она послушно кивала и надевала чёрные очки. В очках ей было неуютно и неудобно.
"Если не защищать лицо кремом, то от солнца у тебя появятся веснушки, как у крестьянки", говорил он ей все двадцать лет совместной жизни. Она послушно кивала и наносила на лицо крем с большой защитой. Хотя в детстве у неё были веснушки и они ей тогда очень нравились.
Один мальчик говорил ей что её веснушки похожи на кусочки солнца.
"Если ходить на каблуках, то деформируется стопа", говорил он ей все двадцать лет совместной жизни. Она послушно кивала и только вздыхала, глядя на высокие шпильки.
"Короткие стрижки носят только женщины неудачницы, таким образом они компенсируют отсутствие мужского внимания", говорил он ей все двадцать лет совместной жизни.
Она послушно кивала и носила хвостик из трех волосин.
Она привыкла ему послушно кивать. Ну а как не кивать тому, с кем познакомилась, когда он был твоим профессором в институте.
Как кивала на семинарах, так и кивала дальше в семейной жизни.
"Дети нам не нужны. У меня полно детей студентов, а ты сама ребёнок и в силу своей незрелости матерью быть не можешь".
Кивок.
"Зачем тебе подруги? Есть твоя мама, есть моя, вон с сестрой моей общайся".
Кивок.
"Для женщины всегда хорошо иметь диплом, а работать всегда плохо. Читай книги, веди хозяйство. Хочешь, купим дачу".
Кивок.
"Море глупости, что там делать, только обгорать и становиться ближе к раку. Я вот только там был на конференции, сплошное быдло на пляже. Давай поедем в Суздаль, ну или в Торжок".
Кивок.
А потом оказалось, что у него была веснушчатая короткостриженная любовница, которая носила тонкие высокие шпильки.
Она так и застала её у себя дома, голую, веснушчатую, с ёжиком крашенных белых волос на голове.
А при входе стояли сапоги на шпильках.
В первые секунды она не знала, как реагировать.
Кричать и бить бабу, как в кино?
Или плакать и уговаривать мужа начать все сначала?
Чтобы напряженно не молчать, спросила одевающуюся чужую женщину, только что вынырнувшую из ее постели: "А вы смотрите долго на солнце без очков?"
В этот момент вышел из душа муж.
"Слушай, а она действительно у тебя юродивая. Вы говорит на солнце долго смотрите?", засмеялась женщина, одеваясь.
Потом она надела свои шпильки и ушла, а она успела заметить косточки на её стопах.
Муж сначала молчал.
Молчащий голый муж завернутый в полотенце выглядел нелепо.
Потом начал сбивчиво говорить что то про новизну, про свежие взгляды на жизнь и про то, что разводиться он не собирается и про то, что семья это семья. Много всего умного и как всегда повелительным, не требующим возражений тоном.
Она смотрела и уже хотела было кивнуть послушно головой, как неожиданно для себя сказала: "Да пошёл ты, профессор сраных щей", схватила в охапку кота и выскочила из дома.
Муж, ошарашенный внезапным праздником не послушания, пытался её догнать вот прямо в полотенце.
Выскочил на лестничную площадку и попытался ногой остановить закрывающиеся двери лифта.
Она неожиданно рассмеялась и он убрал ногу.
Потом было всякое.
Сначала он пытался вернуть её, потом долго судился за имущество, взяв в юристы именно ту веснушчатую короткостриженную.
Выяснилось, что у веснушчатой есть от него дочь и именно веснушчатая смотрела с ним на море на быдло на пляже.
К своему удивлению, ей почти не было больно от всего, что выяснилось.
Просто хотелось быстрее закончить все это, пока не выяснилось что нибудь ещё.
Суды сначала пугали, а потом она привыкла к ним. Они стали для неё чем то вроде зарядки. Можно конечно и не делать, но за последствия отвечать потом придётся тебе, поэтому вздыхаем и делаем сквозь отрицание, но потихоньку привыкаем.
И вот суды закончились.
Хмурая усталая судья бубнежом зачитала коротко о том, что её устраивало вполне.
Именно этот вариант был ею предложен изначально.
Радости особой не было, но не было и печали.
Выйдя из суда, она стояла при входе и долго смотрела на яркое весеннее солнце.
"Мы обжаловать будем, слышишь. Ты ни дня не работала", прошипел ей вышедший из здания суда теперь уже бывший муж.
"Вадь, а глаза то не болят. Смотрю уже два года и не болят", сказала она ему.
"Что? Причём тут глаза?", раздражённо спросил он.
"Точно юродивая", констатировала веснушчатая, которая была уже почему то без шпилек и в чёрных очках. Волосы её заметно отроли и приобрели каштановый оттенок. Муж всегда говорил что каштановые волосы это максимально благородно.
И они ушли.
"А высадите меня тут, пожалуй. Пойду куплю себе самые высокие шпильки, которые найду. Ну и крем с фильтрами куплю, солнце очень яркое уже, хоть в чем то он был прав. А может и не куплю", сказала она адвокату и ушла куда то в новую жизнь, где явно будет море, подруги, работа, новая любовь и все все все, чего захочет она сама.

А что нам, людям, для счастья нужно?

Уютный домик, свое местечко.
Чтоб пахло вкусно, чтоб жили дружно
Две половинки, два человечка.
Чтоб чай с вареньем в любимой кружке.
Горшки с цветами... диван... два кресла..
И чтоб на кухне... часы с кукушкой...
И пусть кукуют... так интересней...
Чтоб телевизор с большим экраном...
И на диване, укрывшись пледом...
И чтобы завтра - не очень рано
- Поспать спокойно... пусть до обеда...
Чтоб полка книжек, коробка дисков...
Все то, что греет, напоминает...
Сидеть тихонько, так близко-близко...
Такое Счастье... А там, кто знает?...
— Марина Бойкова