Картины рассказывают...

Среди множества примеров римской доблести, которые дошли до нас из античных источников, история о великодушии Публия Корнелия Сципиона Африканского занимает особое место. Это не рассказ о битвах или геройстве, а пример внутреннего величия — того, что римляне называли virtus, соединяющего честь, самоконтроль и уважение к чужому достоинству. Публий Корнелий Сципион Африканский — один из самых известных римских полководцев. Именно он победил Ганнибала в решающем сражении при Заме, положив конец Второй Пунической войне. Но память о нём сохранилась не только как о воине, а как о человеке редкой душевной щедрости. Когда Сципион был ещё совсем молод и воевал в Испании, после одной из побед ему привели в лагерь пленницу — юную девушку необыкновенной красоты. Солдаты решили, что лучшего подарка своему командиру не найти. Сципион выслушал рассказ о ней и узнал, что девушка обручена с юношей по имени Аллуций, сыном знатного вождя. Тогда он сделал то, чего никто не ожидал. Он позвал жениха в свой

В истории русского искусства фамилия Маковских занимает особое место. Это не просто семья талантливых живописцев — это целая династия, чьё творчество охватывает несколько поколений и почти столетие художественной жизни России. Рождение династии художников Маковских относится к началу 19 века. В 1818 году в Москву из Звенигорода приехал Егор Маковский. Ему в ту пору было 16 лет. Егор с детства мечтал стать художником. Однако у его семьи не было денег для его образования. Поэтому вместо занятий творчеством ему пришлось стать бухгалтером. Но детская мечта не покинула его, и в свободное время он занимался творчеством. Да, Егор Иванович не получил специального художественного образования, но ему помогали оттачивать навыки его друзья-художники, которые часто бывали в его доме. Егор Иванович принимал активное участие в жизни художников Москвы. Он был одним из основателей Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Но главным достижением жизни Егора Ивановича Маковского стало то, что,

4 ноября 1575 года в Болонье родился один из самых утончённых мастеров итальянского барокко — Гвидо Рени. Современники его называли divino Guido, «божественный Гвидо», за ту особую чистоту и свет, которые он приносил в свои картины. Его образы будто парят между небом и землёй: герои идеальны, движения плавны, краски прозрачны, а свет — почти небесный. Сегодня, в день его рождения, вспоминаем человека, который сумел соединить в живописи классику и барокко, драму и гармонию. Рени вырос в семье музыканта, и, возможно, именно от отца унаследовал тонкое чувство ритма и гармонии. Уже в детстве он проявил склонность к рисованию и попал в мастерскую фламандца Дениса Калверта в Болонье. Но настоящая школа Рени — это академия Караччи, где он учился видеть мир заново: не как набор форм, а как выражение человеческих чувств. Позже он переехал в Рим, где получил важнейшие заказы от кардиналов и самого Папы, а его имя стало звучать рядом с Караваджо. Его стиль называют классическим барокко: это барок

Сегодня рассказ о "несравненной Дульсинее Тобосской, единственной владычице всех моих сокровенных помыслов", как называл ее хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский, герой романа Мигеля де Сервантеса. Всем, думаю, знаком образ Дульсинеи, честь которой Дон Кихот защищает на протяжении всего огромного романа. А ведь сама Дульсинея Тобосская ни разу на страницах романа не появляется. Да и не существует такой женщины на самом деле. Дон Кихот ее просто выдумал. А была одна хорошенькая крестьянка из соседнего села, и звали ее Альдонса Лоренсо. Ее-то и решил Дон Кихот сделать "дамой своего сердца". Подыскивая для нее имя, которое бы не слишком отличалось от ее собственного, но вместе с тем напоминало бы имя какой-нибудь принцессы или знатной сеньоры, он решил окрестить ее Дульсинеей Тобосской, так как она была родом из Тобосо. Это имя казалось ему выразительным и мелодичным и вполне достойным той особы, во славу которой он должен был совершить свои подвиги. (Мигель де Сервантес Сааведра "Дон

В Ветхом Завете, в "Книге пророка Даниила", есть интересная история о Сусанне, за которой два старца подглядывали в саду во время её купания. История эта известная, и многие художники использовали этот сюжет для своих картин. Старцы, угрожая обвинить её в прелюбодеянии с незнакомцем, попытались добиться от неё благосклонности. Сусанна отказалась удовлетворить их желание, была ими ложно обвинена и приговорена тем самым к смерти. Но эта история имеет продолжение, которое художники тоже не оставили без внимания. На защиту Сусанны встал юноша по имени Даниил, тогда еще молодой и никому неизвестный. Даниил потребовал пересмотреть дело. По его настоянию суд возобновили, и он велел допросить старцев по отдельности. Даниил сам допрашивал старцев и вопрос у него к ним был один: "Под каким деревом Сусанна встречалась с чужим мужчиной?". Поскольку ни один из них не знал, что именно сказал другой, они ошиблись в деталях. Один старец сказал, что под мастиковым деревом, а второй - под зеленым ду

Имя Кей Сейдж редко встречается рядом с громкими именами сюрреализма — Сальвадора Дали, Макса Эрнста, Ива Танги. А между тем, именно ей принадлежит один из самых узнаваемых женских голосов в этом движении — холодный, архитектурный, исполненный внутреннего напряжения. Её картины — словно города будущего, оставленные людьми. На горизонте — ожидание, тишина и тревога. Кей Сейдж писала одиночество, и в этом была её сила. Кэтрин Линн Сейдж родилась в 1898 году в пригороде Альбани, штат Нью-Йорк, в обеспеченной семье. Её отец был членом законодательного собрания штата, а позже пять сроков был сенатором штата. К сожалению, семейная жизнь ее отца и матери не сложилась. Вскоре после рождения Кэтрин мать ушла от мужа, оставив ему старшую дочь. Вместе с Кэтрин переехала в Европу, между тем, получая содержание от бывшего мужа. Маленькая Кей много путешествовала в детстве, что развило в ней широкий художественный вкус и непреодолимое чувство свободы. С самых юных лет она говорила на многих языках.

История Рима знает немало подвигов, но один из самых удивительных — не о воинах, не о сенаторах и не о полководцах. Это история о женщинах, которые однажды остановили войну и спасли свой город. Рим стоял на грани гибели. К его стенам подошло войско вольсков, возглавляемое Гнеем Марцием Кориоланом. Кориолан был "истинным римлянином": отважным, гордым, непреклонным. Молодым он прославился во время войны с вольсками, когда во главе небольшой дружины в 494 году до н. э. захватил их столицу Кориол. За это ему дали почётное имя — Кориолан, то есть "покоритель Кориол". Но слава и гордость обернулись для него падением. Когда в Риме начались волнения из-за голода, Кориолан выступил против народа, требовавшего помощи. Он предложил раздавать зерно бедным только в обмен на отказ от народных прав. Это возмутило плебеев, и его изгнали из города. Униженный, Кориолан ушёл к своим бывшим врагам — вольскам — и убедил их начать войну с Римом. Он повёл войско на свой родной город. С каждым днём становил

В начале XIX века женщинам дозволялось любоваться искусством, но не создавать его. Им полагалось играть на фортепиано, вышивать гладью и, в крайнем случае, аккуратно копировать цветы в альбоме — чтобы занять время до замужества. Но писать и продавать картины? Получать деньги за творчество? Это считалось неприличным. И всё же в этот мир, где искусство было «мужским делом», вошли четыре сестры из Бирмингема — Шарлотта, Элиза, Луиза и Мэри Энн Шарп. Дочери гравёра и книготорговца, они выросли среди запаха типографской краски и шелеста листов с гравюрами старых мастеров. Отец обучил их ремеслу, а мать — терпению и наблюдательности. Так, вопреки обычаям и ожиданиям, четыре девушки из провинции вошли в историю британского искусства. Они стали художницами, чьи акварели украшали салоны, гравюры расходились по альбомам, а имена знали в Лондоне и Дрездене. Старшая сестра родилась в 1793 году. К сожалению, как художница она менее известна, чем ее младшие сестры. Мне удалось найти лишь одну ее к

Даже людям далеким от религии, думаю, известно имя пророка Моисея и его основные деяния: Моисей выводит народ из Египта, море, расступающееся перед ним, скрижали завета. А есть — почти забытые, но удивительно живые эпизоды, полные человечности. Один из них — встреча Моисея с дочерьми Иофора у колодца. После бегства из Египта Моисей оказался в земле Мадианской. Уставший путник подошёл к колодцу, где семь дочерей местного священника Иофора поили отцовское стадо. Но тут появились пастухи и начали грубо отгонять девушек. Моисей заступился за них, помог напоить животных. В благодарность Иофор пригласил незнакомца к себе и позже выдал за него свою дочь Сепфору. Вроде бы совсем незначительный эпизод. Почти бытовая сцена помощи более слабому. Но, несмотря на это, она вдохновила многих художников на создание картин. Художники, беря этот сюжет, хотели подчеркнуть не столько исторический или религиозный факт, сколько идею помощи слабому, справедливости и защиту правды. Художники увидели в этом

Лаура Альма-Тадема — имя, которое не часто встречается в учебниках по истории искусства. Обычно её вспоминают как «жену великого художника викторианской эпохи» Лоуренса Альма-Тадемы. Но и её собственное творчество заслуживает внимания. Она родилась в 1852 году в Лондоне, в респектабельной семье доктора Джорджа Наполеона Эппса, врача-гомеопата. В доме Эппсов царила атмосфера интеллигентности и просвещения: сёстры Лауры увлекались живописью, в гостях бывали художники и музыканты. Но ведь им готовили другую судьбу - тихая жизнь в викторианском доме, светские приёмы и рукоделие. Но Лаура выбрала кисть. Она брала уроки живописи у художника-прерафаэлита Форда Мэдокса Брауна. В его же доме Лаура впервые встретилась с Лоуренсом Альма-Тадемой, который уже был известным в Европе художником. В то время Лауре было 17 лет, Лоуренсу же - 33 года. Лоуренс Альма-Тадема недавно похоронил свою первую жену, которая оставила ему двух дочерей. Художник начал давать уроки живописи молодой Лауре, и с теч