Портрет Федора Шаляпина. Автор: Константин Коровин.
Имелся в виду первый сборник «Знание», вышедший в 1902 году под редакцией М. Горького.
Есть и другой литературный сборник, составленный писателями «Среды». Называется он «Друкарь» (Печатник). Доход от продажи предназначался на устройство в Москве инвалидного дома для типографских рабочих...
Весной 1909 года Н. Д. Телешов обратился к Шаляпину с официальным письмом от издателей.
В нем содержалась просьба «написать для сборника страниц пять—десять—двадцать». Однако, не слишком надеясь получить рукопись, Николай Дмитриевич добавил: «Если же Вы не найдете возможным написать эти несколько страниц, то дайте мне несколько стихотворений Ваших. Я вспоминаю, что они печатались в журналах, я их было бы возможно перепечатать».
Шаляпин отмолчался... Тогда Телешов написал ему вторично. На этот раз лично от себя:
«Стихи, которые ты читал мне про жилет, интересны и хороши. Если можно, дай волю фантазии, не поленись, ради доброго дела, написать мне это стихотворение. Даю честное слово, что без разрешения твоего я его не напечатаю и ничего с ним «публичного» не сделаю...»
Дружеское увещевание, видимо, подействовало. Шаляпин послал Николаю Дмитриевичу ранее читанный ему вариант стихотворения, но другого, не того, о котором писал Телешов.
«Вы увидите, как я изменил конец стиха,— не знаю удачно ли? — сомневается Федор Иванович.— Мне не нравится слово «глыбы». Может, найдете слово лучше, прошу, пожалуйста, замените».
Телешов оставил текст без изменений. Придумал только название. «Друкарь» вышел в 1910 году. Сборник открывается известными заметками Льва Толстого «О жизни и смерти». А через несколько страниц напечатано:
Заря
Пожар, пожар! Горит восток!
На небе солнце кровью блещет,
У ног моих пучина плещет,
И сердце бьется и трепещет,
И жизнь меня зовет вперед.
В лицо мне ветер свежий бьет,
И тьмы уж нет; и утра луч
Разрезал глыбы темных туч.
Ф. Шаляпин
Такова история публикации одного стихотворения. Своим предчувствием революционного подъема оно несколько напоминает знаменитую горьковскую «Песню о Буревестнике», хоть и подражательно в художественном отношении.
Прошло семь лет. Свержение самодержавия Шаляпин встретил ликованием. Чуть ли не с первого дня начал обдумывать, как воспеть революцию, «к сожалению, — пишет он дочери, — не найдя ничего подходящего у наших композиторов в этом смысле, позволил себе написать слова и музыку к ним сам». Подчеркнув последнее слово, повторяет: «Совершенно не претендуя на лавры литератора или композитора, я тем не менее написал, кажется, довольно удачную вещь...»
Речь идет о стихотворении «Песня революции». Она начинается так:
К оружию, граждане, к знаменам,
Свободы стяг нести вперед!
Во славу русского народа,
Пусть сгинет враг, пусть враг падет.
Первая строчка повторяется во всех последующих строфах. Их семь. Полный текст я обнаружил в книжечке «Песни и гимны свободной России», изданной тогда же, в 1917 году. Песня названа там «Новый национальный гимн — Свободный гражданин».
На слова своего гимна Шаляпин подобрал музыку, заимствовав мотив боевой песни гарибальдийцев. Дирижер А. Коутс помог эту песню оркестровать.
26 марта 1917 года Преображенский полк устроил в Мариинском театре торжественный концерт-митинг с участием Шаляпина. Этот полк — наследник того воинского соединения, которое некогда сформировал Петр I, в период подготовки Октябрьского вооруженного восстания весь его рядовой состав перешел на сторону революции.
В день концерта Преображенский полк выстроился на огромной сцене театра. Из глубины сцены вышел с красным знаменем Шаляпин, одетый в сверкающий плащ, и под сопровождение хора и двух оркестров во всю набатную силу голоса спел свой гимн. Публика ответила любимому артисту бурной и долгой овацией...
1920 год. Петроград. Шаляпин присутствует на премьере оперетты Миллекера «Нищий студент». Спектакль ему понравился. Особенно комическая роль Оллендорфа. Федор Иванович предложил ее исполнителю свой куплет. Новый текст одобрили и с тех пор по сей день поют в наших театрах. Вот этот куплет:
Я помню, раз во время оно
Бродил я по лесам Цейлона,
И как-то утренней зарею
С очковой встретился змеею.
Из пасти высунувши жало,
Она ко мне уж подползала.
И был момент, когда, поверьте,
Я был готов к ужасной смерти.
Но я рассудка не теряю,
Очки в осколки разбиваю.
Ослепла, бедная, понятно,
И с плачем поползла обратно.
...В фойе нью-йоркской Метрополитен-Опера стоят мраморные бюсты Шаляпина и Карузо. Они напоминают о тесной дружбе двух великанов оперного искусства.
Нет комментариев