Главная героиня нашей экспедиции, искусная ткачиха и рукодельница Ольга Сергеевна Ившина, бабушка Раисы Анатольевны Ладинской, была еще и знатной певуньей Кузьмовыра – песни в ее исполнении хранятся в Публичном архиве традиционной культуры Удмуртии. В 1983 году в одной из экспедиций ее записывала Римма Аркадьевна Чуракова. А в прошлом году участник проекта «Звук Евразии» (и лауреат премии «Хранители») этнопевица Наталия Дзыга включила один из ее голо́сов в свой авторский трек.

Но начнем мы не с бабушки, а с прабабушки Раисы Анатольевны Ладинской – точнее, с ее свадебного платья, которому исполнилось уже сто двадцать лет и которое, переходя по наследству детям, внукам и правнукам, дожило в целости и сохранности до наших дней. Романтическая история этого необычного платья и свадьбы полюбивших друг друга Анны и Сергея несколько лет назад легла в основу одной из театрализованных музыкальных композиций фольклорного ансамбля «Вишенка» Кузьмовырского дома культуры. А затем вдохновила и наши «Тканые истории».

– Прабабушка моя, Анна, родом из Кушьи, – рассказывает Раиса Аанатольевна Ладинская. – В Кушье, говорят, бедно жили – не то, что в Кузьмовыре. И как-то Сергей, будущий отец моей бабушки, поехал с друзьями на табани в Кушью. Увидел там Анну и влюбился. Она была красавицей – высокая, стройная… Но родители Сергея – а семья у него была зажиточная – не согласились сосватать Анну. Дескать, зачем она, такая бедная, нужна. Семья Сергея держала лавку, и он вместе с дядей туда на лошадях возил товар. А дядя у него, говорят, очень мудрый был – умный, ловко выворачивался от разбойников, которых тогда много на дорогах встречалось. Сергей тоже был красивый, сильный парень. И вот он влюбился. А родители не разрешают жениться на бедной. Что делать? На базаре, куда ездил за товарами, купил он шикарную желтую жаккардовую домотканую ткань, а на отделку – черный бархат, который тогда считался признаком достатка и даже роскоши. Черный бархат только видные девушки носили. И привез эти ткани Анне, чтобы она сшила платье. И она сшила платье – подруги ей помогли. И когда все-таки родители Сергей поехали ее сватать, увидели, что вышла к ним такая красавица, да еще в таком платье – уже не устояли, разрешили свадьбу сыграть… Моя бабушка Ольга Сергеевна Ившина, дочь Сергея и Анны, которой платье перешло по наследству, очень ценила его. Надевала его только на Новый год. Когда она мне передавала его, говорила: «Ты это платье цени, оно мне очень дорого». Когда их раскулачивали, из дома вытащили все. А это платье они спрятали в тайник, под печкой. И оно осталось…

Вот и она, главная героиня нашего рассказа с удивительной судьбой. Да, можно и так – всю жизнь прожить в маленькой деревне, никуда не выезжать из нее, и при этом испытать столько событий и потрясений, что впору писать настоящий роман. На жизненный путь Ольги Сергеевны Ившиной пришлись гражданская война, две мировые, послевоенные годы… Из одного лихолетья в другое. Да и были ли они в России в двадцатом веке, долгие безмятежные времена? А ткать Ольга Сергеевна начала с детства, рано вышла замуж, совсем молодой лишилась мужа, оставшись с шестерыми детьми на руках, что называется, мал мала меньше… Постоянный изнурительный труд и ответственность за большую семью. И при этом из ее рук выходили удивительно красивые ткани…

Мировая бабушка – так называет Ольгу Сергеевну ее внучка, Раиса Анатольевна Ладинская, подготовившая для экспедиционной встречи сотканные бабушкой полотна, полотенца, скатерти, вышитые кружева. Сколько всего сохранилось! А не сохранилось, так или иначе ушло в переделку ее внучкой, еще больше.

– Меня бабушка воспитывала, я бабушкина дочь, – говорит Раиса Анатольевна. – Бабушку звали Ольга Сергеевна Ившина. Девичья фамилия – Корепанова. Она 1906 года рождения. Она – и я, значит – из рода Куачар. Самая знаменитая мировая бабушка была! Знаете, по-удмуртски говорили «етӥз кышномурт». Это значит «мировая бабушка». А мою бабушку еще называли нимо-дано Куачар Олька. Ох, она была такая властная женщина! Без мужа осталась и шестерых своих детей воспитала. И меня, внучку, – так что я седьмая была. Так получилось, что моя мать рано меня родила. В 12 лет, в годы войны, она уже работала на Балезинской железной дороге, строила вокзал. Потом семь лет в тяжелых условиях была в лесу, где валили и сплавляли бревна. Потом, говорит, надоело в лесу. И меня родила.

… Так получилось, что мать вскоре вышла замуж. А я осталась с бабушкой. Так с бабушкой я до конца и жила – она умерла в 1995 году. Она меня воспитала, подняла, выучила – на свою колхозную пенсию в двенадцать рублей…

А дедушка, Митрофан Иванович (он 1904 года рождения), был портным – очень хорошим, шил верхнюю одежду и даже сапоги. От него у нас осталась швейная машинка зингеровская, помню, и я на ней тоже шила.

Вообще-то бабушка родом из зажиточной семьи – тут были зажиточные крестьяне, держали свою лавку. Но родители ее отца, уже немощные, отдали заведование лавкой старшему сыну, Игнату. А когда семья разрослась, отец бабушки с семьей отделился, построил дом. Потом началась гражданская война, и его забрали в армию. Бабушке тогда было десять лет. Вскоре его расстреляли в Казани – тогда сто человек расстреляли… А затем у нее умерла мать, и в одиннадцать лет она осталась сиротой. Игната, брата отца, раскулачили, отправили с двумя сыновьями в Сибирь.

Когда раскулачивали, ходили по домам, забирали все – лошадей, коров, зерно, одежду, еду… И даже никакие документы не давали. Родителей отца и дядю оставили в деревне, потому что они старые уже были, немощные – не доедут до Сибири, умрут в обозе по дороге. Так что они стали жить с моей бабушкой, в ее доме. И в 16 лет ее отдали замуж за Митрофана.

Родила она девятерых детей, выжили шесть. А ее мужа – он был больной уже – во время Великой Отечественной войны отправили в трудовой лагерь в Ижевск, шить шинели для солдат. Там он и пробыл всю войну. Когда война закончилась, его отпустили домой. И он пешком пришел из Ижевска в Кузьмовыр. Уже болел туберкулезом, но у них родился еще один ребенок. А через год Митрофан умер. И последняя бабкина дочь родилась зимой, в дороге, когда она хоронила мужа в сорокаградусный мороз… Но она всех воспитала. И меня.

Такая вот у нее сложная жизнь была, у моей бабки. Сиротой осталась, сиротой выросла… Но муж, говорит, хороший был, ни разу не обижал. Почти все ее дети получили образование. Хотя и сама моя бабушка образованная была – она же из зажиточной семьи, четыре класса закончила. У них, рода Куачар, своя начальная школа была. Бабушка, когда рассказывала о ней, говорила: «Это наша школа». Мне кажется все-таки, что это церковно-приходская школа. Потому что, говорит, когда красные пришли в Игру, поп с попадьей в этой школе укрывались. Вспоминает, что попадья, красивая, русская, учила ее стихотворениям всяким на русском языке… Потом, когда снова красные пришли в Игру, попа и попадью расстреляли прямо там, у церкви…

… Вместе с тканями и прочим бабушкиным наследием мы всей экспедиционной группой рассматриваем старые фотографии, которые принесла на встречу Раиса Анатольевна. Для моих коллег по экспедиции многие лица знакомы – они, кузьмовырские жительницы, хорошо помнят и Ольгу Сергеевну Ившину, и многих ее односельчан, которые изображены на снимках. Но наши руки вновь тянутся к тканям – от тяжелых воспоминаний хочется обратиться к чему-то красивому и жизнеутверждающему. Раиса Анатольевна вспоминает, как в детстве она сама ткала, как ее учила бабушка.

– Постоянно меня заставляла сидеть! – улыбается она. – Крючок сделает, я проталкиваю нитку, она ее надевает – основная нить какая-то идет. Ох, я и ненавидела это! Нужно в каждую-каждую дырочку вдеть… Иногда я пропускаю. Ругала меня! Там, говорит, дырка будет. И снова заставляет меня делать. А я маленькая была, ох мне и надоедало!..

Помнит Раиса Анатольевна, пусть и не в подробных деталях, как ее бабушка толкла лен, отделяя головки семян от шелухи, как теребила его, пряла, ткала, как отбеливали сотканное полотно щелоком и выносили его на мартовский снег…


…И – вот что интересно! – видимо, есть в удмуртском роде Куачар какая-то особенная творческая нотка, генетически заложенное стремление к красоте, искусству, врожденный вкус, гуманитарный талант… Тут уж мы, конечно, можем и фантазировать, и что-то придумывать ради красного словца – а как же без этого в историях-то! Но ведь неслучайно среди детей и внуков Ольги Сергеевны Ившиной есть и художники, и театральные деятели, и даже оперный певец… А какие удивительные кружева вязала мама Раисы Анатольевны – Крестина Митрофановна Клементьева! Узоры не подсматривала где-то в журналах, а придумывала сама, буквально на ходу – еще в юности, когда пастушила на кузьмовырских лугах, сидя на пригорочке, вывязывала крючком из ниток сорокового номера такие тончайшие цветы да орнаменты, что любой профессиональный мастер позавидует.


Да и сама Раиса Анатольевна выбрала своим профессиональным поприщем именно культуру – проработала директором Кузьмовырского клуба больше тридцати лет. И рукодельничать она тоже очень любит – а как же, выросла с такой бабушкой, среди ткацких станков, считай! Вот потому и не сохранились в целости и сохранности многие бабушкины вещи и ткани, потому что Раиса Анатольевна то модную сумочку из них сошьет – чего ж им без дела в сундуке пылиться, то платья и юбки на текстильных кукол пустит… Жалеет сейчас о том, что многое вот так «пропало» – но, если так посмотреть, может, и не пропало вовсе, а получило новую жизнь. Как, например, мамины и бабушкины кружева и ткани, которые использованы в первой коллекции платьев Кузьмовырского дома культуры. Хочется, конечно, сохранить в первозданности лучшие образцы старинного творчества. Но ведь не в огонь же пустили, не сожгли, как старье (бывает и такое в деревнях, чего уж!), а всё ж таки для творчества использовали…

Мы еще обязательно заглянем к Раисе Анатольевне Ладинской, в волшебные сундуки ее бабушки, – за одну встречу всего не покажешь и обо всем не расскажешь. А пока благодарим ее за увлекательную беседу от имени всех участников экспедиции – Натальи Русских, Галины Дмитриевны Ившиной, Галины Вениаминовны Ившиной, Людмилы Широбоковой, Лидии Селиверстовой, Веры Болдыревой и Светланы Мальцевой.

Текст, фото – Светлана Мальцева.

Проект «Музей тканых историй деревни Кузьмовыр» реализуется при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина.

Проект «Тканые истории деревни Кузьмовыр» реализуется при поддержке Фонда президентских грантов.

#ПА #ПубличныйАрхив #KAMArecords #НКО #ТканыеИстории #Наследие #Традиции #Кузьмовыр #ФондПотанина #МузейБезГраниц #ЭффективнаяФилантропия #ФондПрезидентскихГрантов #ФПГ