В ходе советско-финляндской войны 1939–1940 гг. в силу многократного численного превосходства над противником советским лётчикам-истребителям не приходилось рассчитывать на сколь-нибудь интенсивные воздушные бои с финскими «Фоккерами» и «Гладиаторами». Однако к моменту подписания перемирия в марте 1940 года ВВС КА имели несколько результативных воздушных бойцов. Практиковавшаяся в то время традиция записывать успехи на коллектив привела к парадоксальной ситуации — наилучших результатов достиг не один человек, а пара лётчиков.

Иван Савушкин родился в 1910 году в деревне Ходынкино Рязанской губернии. О его детстве и юношестве мало что известно, но летом 1932 года 22-летний рязанский слесарь комсомолец Савушкин вступил в ряды РККА, где технически подкованного парня направили на учёбу в Борисоглебскую военную авиационную школу лётчиков. Успешно завершив курс обучения, молодой лётчик осенью 1933 года был зачислен в легкоштурмовую авиацию. Уже через год, пройдя курсы слепых полётов, Иван стал командиром звена 22-й легкоштурмовой эскадрильи ВВС Ленинградского военного округа.

В начале 1938 года в связи с организационной реформой ВВС на базе 22-й эскадрильи был развернут 9-й лёгкий штурмовой авиаполк. Стоявшие на вооружении полка штурмовики-бипланы Р-5ССС к тому времени уже считались устаревшими, и в конце весны 1939 года полк начал перевооружаться на истребители И-15бис. Старшего лейтенанта Савушкина к этому моменту перевели на аэродром Кресты недалеко от Пскова, где уже почти год формировался 49-й истребительный авиаполк.

История 49-го иап началось ещё в марте 1938 года, но в силу того, что первоочередной задачей командования ВВС Ленинградского военного округа было укомплектование и развёртывание авиаполков 54-й истребительной авиабригады, отвечавшей за ПВО Ленинграда, полк получал матчасть и личный состав по остаточному принципу. Лишь к концу января следующего года удалось сформировать все четыре положенных по штату полку эскадрильи, причём 1-я эскадрилья успела чуть менее чем за год сменить три типа истребителей, включая экзотические пушечные ИП-1.

Принявший полк в феврале 1939 года майор М.А. Будаев так характеризовал вверенную ему часть: «Полк только что сформировался, личный состав молодой, материальная часть только что прибыла, сборку производили сами, дисциплина в полку слабая». Неудивительно, что новый комполка был рад любому пополнению в рядах более-менее опытных пилотов, пусть даже и без «истребительного» прошлого, но с хорошим лётным стажем. И Иван Степанович Савушкин с шестью годами службы в авиации за плечами пришёлся тут вполне «ко двору».

Впрочем, помимо Савушкина в полку были и другие опытные пилоты, в частности 2-й эскадрильей командовал орденоносец капитан Николай Андреевич Сизов. Военкомом эскадрильи был капитан Иван Андреевич Лавренчук, к началу декабря 1939 года только на истребителях И-16 налетавший более 400 часов. В силу этих причин Иван Савушкин, как опытный, но не «профильный» лётчик занял во 2-й эскадрилье свою прежнюю должность командира звена. К концу лета 1939 года он вполне освоился с новой для себя ролью лётчика-истребителя и без особых приключений освоил очень строгий в пилотировании «ишачок».

В числе одной и первых партий «желторотиков», прибывших в полк осенью 1938 года, был и младший лейтенант Сергей Горюнов. Родился он 28 сентября 1918 года в деревне Бакуша Судогодского района Ивановской области. В гражданской жизни за его плечами остались «семилетка» и фабрично-заводское училище, где Сергей освоил профессию токаря. Затем была та же Борисоглебская военная авиашкола, откуда молодой пилот был распределён во 2-ю эскадрилью 49-го иап. Младший лейтенант неплохо зарекомендовал себя, и вскоре начал летать ведомым у комиссара 2-й эскадрильи.

15 ноября 1939 года 49-й иап получил приказ в полном составе перебазироваться на аэродром Нурмолицы, расположенный в 10 км севернее города Олонец неподалёку от финской границы. Вместе с 72-м смешанным и 18-м скоростным бомбардировочным полками он должен был обеспечить воздушную поддержку частям советской 8-й армии, готовящимся нанести удар через Северо-Восточное Приладожье вглубь Финляндии. К этому моменту полк снова находился в процессе перевооружения. 1-я эскадрилья осваивала «Чайки», уже четвёртый тип истребителя за полтора года, 2-я и 4-я частично получили более современные И-16 тип 10. Кроме того, в стадии формирования находилась пятая эскадрилья на И-15бис.

Поддерживающая действия противостоявшего 8-й армии финского IV армейского корпуса 16-я эскадрилья имела на вооружении около дюжины откровенно устаревших разведчиков «Райпон» и «Юнкерс» K.43, истребителей же здесь у финнов не было вообще. Зато именно на этот район были нацелены основные силы 4-го бомбардировочного полка финских ВВС (44-я и 46-я эскадрильи), вооружённая 17 скоростными двухмоторными бомбардировщиками «Бленхейм» Mk.I. Иными словами, истребителям 49-го иап предстояло иметь дело с наиболее современной из имевшейся у финских ВВС матчастью.

Первые дни войны для лётчиков полка прошли сравнительно спокойно. Из-за плохой погоды истребители в основном сидели на земле, дежуря на аэродроме, либо совершали рутинные вылеты на разведку. Фактически на фронте находились только 2-я и 4-я эскадрильи на И-16, две эскадрильи на И-15бис оставили в тылу для задач ПВО, а 1-я интенсивно переучивалась на «Чайки».

3 декабря в 11.04 от поста воздушного наблюдения поступило сообщение, что неизвестный двухмоторный самолёт проследовал курсом 110. Ровно две минуты спустя с Нурмолиц в воздух поднялось дежурное звено 2-й эскадрильи во главе с капитаном Лавренчуком, а ещё пару минут спустя ещё два звена И-16, последним из которых командовал Иван Савушкин. Военком имел неплохие шансы перехватить финский «Бленхейм». В районе деревни Уома ведомый Лавренчука младший лейтенант Головин всего в двухстах метрах левее обнаружил самолёт противника и начал подавать отчаянные сигналы ведущему, но ведущий увидел их слишком поздно, когда финский самолёт уже скрылся в облаках. Второй ведомый звена, младший лейтенант Горюнов, к своей огромной досаде, при первой своей встрече с противником вообще его не заметил.

Второе взлетевшее звено противника также не обнаружило, а вот Савушкин с ведомыми, едва оторвавшись от земли на восточной окраине аэродрома, едва не столкнулись с выскочившим им навстречу «Бленхеймом». Согласно записи в боевом донесении полка, самолёты разминулись буквально на десяток метров! Из всего звена лишь ведущий смог быстро развернуть свой истребитель и дав газ погнаться за финским бомбардировщиком. Погоня продолжалась семь минут, после чего финский лётчик предпочёл уйти в облака и был потерян из вида.

Между тем, начало декабря для лётчиков 49-го иап выдался крайне тяжёлым. Уже 4 декабря едва не погиб при посадке заместитель командира полка майор Неделин, спустя пару дней опытнейшие пилоты, комэск-2 капитан Сизов и штурман эскадрильи старший лейтенант Муразанов не смогли опознать и сбили флотский разведчик МБР-2. 8 декабря над Ладогой столкнулись два «ишачка» 4-й эскадрильи, а 10 декабря звено Лавренчука попало в полосу плохой погоды. Из его состава назад вернулся только Сергей Горюнов, военком и второй ведомый пропали без вести.

На земле дела шли тоже не лучшим образом. После первых успехов к середине декабря наступление главной ударной группировки 8-й армии в лице 56-го корпуса было остановлено, а соседний 1-й корпус понёс серьёзное поражение. Тем не менее, соединения армии довольно глубоко вторглись на финскую территорию, и от Нурмолиц ближайшую точку линии фронта отделяло уже более 100 км. 16 декабря 16 И-16 и семь И-153 были переброшены на ледовый аэродром Каркунлампи, в 10 км юго-восточнее деревни Салми, почти у самого берега Ладоги. Это было на 50 км ближе к фронту, и неудивительно, что после этого встречи «Бленхеймов» с советскими истребителями стали случаться гораздо чаще. Согласно советским данным, уже 20 декабря одиночный «Бленхейм» отбомбился по Каркунлампи, в результате чего было убито трое и ранено четверо красноармейцев 201-й авиабазы. Однако, скорее всего, бомбы были сброшены своим же СБ, поскольку последний финский самолёт в районе аэродрома летал двумя часами ранее.

Ну а боевая жизнь наших героев продолжала идти своим чередом. Младший лейтенант Горюнов, «осиротевший» после исчезновения капитана Лавренчука, временно начал летать со штурманом эскадрильи старшим лейтенантом Муразановым. 20 декабря в составе группы из четырёх И-16 под общим командованием Муразанова, Горюнов вылетел на патрулирование в район озера Сюскюярви, где вела бой передовая группа 18-й стрелковой дивизии.

Проштурмовав замеченные огневые точки и командный пункт противника, группа Муразанова с чувством выполненного долга возвращалась назад, когда в воздухе недалеко от Каркунлампи обнаружила одиночный «Бленхейм». Топливо и боеприпасы у советских истребителей уже были на исходе, но всё же три И-16, в том числе и Горюнов, произвели одну атаку по самолёту противника, после чего финский бомбардировщик отчаянно дымя моторами, со снижением ушёл в сторону острова Мантсинсаари, откуда его прикрыли зенитным огнём. Ни сами лётчики, ни наблюдавшие бой наземные посты не видели падения самолёта противника. Однако в штабе 49-го иап после некоторых раздумий решили, что самолёт всё же сбит, и задним числом все-таки записали звену победу над «Бленхеймом», поделив её между Муразановым, Горюновым и вторым ведомым младшим лейтенантом Б.И. Дрожбиным.

В действительности, атакованный «ишачками» финский бомбардировщик с номером BL-106 из 46-й эскадрильи благополучно вернулся на свой аэродром, а его стрелку сержанту Мёрски записали на счёт сбитый истребитель. Таким образом, на счету младшего лейтенанта Сергея Тимофеевича Горюнова появилась первая групповая победа. До конца декабря советские истребители имели ещё несколько безрезультатных встреч с «Бленхеймами», финны в ответ 28 декабря нанесли одиночной машиной не менее безрезультатный удар по аэродрому.

Следующая встреча Горюнова с «Бленхеймами» состоялась 5 января. Лётчик вылетел в составе шестёрки истребителей на прикрытие бомбардировщиков, действовавших по финским коммуникациям в районе озера Суйстамон-ярви. Согласно боевому донесению полка, не доходя до цели в районе станции Ляскеля около 11 утра, снизу к сопровождаемой группе СБ подошёл одиночный финский бомбардировщик, стрелок которого внезапно открыл огонь по нашим самолётам. Пара в составе помощника командира 2-й эскадрильи лейтенанта Г.А. Боброва и младшего лейтенанта Горюнова бросилась в погоню за обнаглевшим противником, который попытался уйти на север. Истребители преследовали его около 40 км, пока у северного берега озера Янис-ярви бомбардировщик «с черным дымом пошёл вниз и скрылся в лесу». Таким образом, неожиданно для себя младший лейтенант Горюнов стал наиболее результативным лётчиком полка, имея на счету две групповые победы.

Справедливости ради, о дерзком «Бленхейме», в одиночку напавшем на строй СБ под прикрытием истребителей, умалчивают не только финские донесения, но и журнал боевых действий ВВС 8-й армии. Тем не менее, погоня действительно имела место. Согласно финским документам, вылетевший на разведку самолёт 46-й эскадрильи был атакован парой И-16 с убирающимся лыжным шасси, которые попытались взять его в клещи. Один из преследователей зашёл в атаку справа-сверху, а второй сзади на той же высоте. Сначала финский бомбардировщик попытался оторваться на скорости, одновременно отстреливаясь из пулемёта. Однако весьма быстро в крыльях и стабилизаторе самолёта появились многочисленные пробоины, а стрелок получил ранение в ноги.

Понимая, что бой может закончиться плохо, пилот самолёта прапорщик Виндквист бросил свою машину вправо-вниз, сымитировав падение, чем ввёл преследователей в заблуждение. У земли «Бленхейм» вернулся в горизонтальный полет и благополучно добрался до аэродрома Йоройнен. Уже на пробеге правая стойка шасси сложилась, и бомбардировщик развернулся на 180°. Самый ужас был в том, что «Бленхейм» садился с бомбами, но лишь одна из них при столь жёсткой посадке сорвалась с крепления и улетела за пределы взлётной полосы, где и взорвалась. Уже при осмотре выяснилось, что пробиты были также оба маслобака и оба воздушных винта.

На следующий день Иван Савушкин и Сергей Горюнов во главе со старшим лейтенантом Муразановым вылетели на рутинное патрулирование, прикрывая транспортную колонну в районе деревни Салми. В 15.35 лётчики заметили разрывы на земле и по ним обнаружили финский самолёт. «Бленхейм» смог незамеченным проскочить под носом у патруля, маскируясь на фоне земли, но это же, в конце концов, стало роковым для него. Имея превышение над противником около 700 метров, Муразанов с Горюновым ринулись в атаку, оставив Савушкина выполнять основную задачу. В этот раз оторваться пикированием финнам не удалось, высота была менее 1000 метров.

Советские истребители быстро превратили в решето правую плоскость «Бленхейма», следом загорелся правый мотор. Тем не менее, раненному финскому пилоту удалось удачно «уронить» подбитую машину примерно в 25 км от Салми, что позволило спасти экипаж. Но вот для бомбардировщика всё было кончено. Самолёт упал на формально занятую советскими войсками территорию, но отсутствие поблизости дорог и населённых пунктов, занятых РККА, а также отсутствие сплошной линии фронта позволили финским лётчикам избежать плена и, пройдя на лыжах около 30 км, к 08:00 следующего дня выйти в расположение финского 36-го пехотного полка. Тем не менее, на счету Горюнова появилась третья групповая победа, на сей раз 100-процентно заслуженная. Что интересно, штаб 49-го иап поделил эту победу между всеми тремя пилотами звена, хотя Савушкин и не участвовал в бою. Однако, оставшись выполнять основную задачу, он фактически обеспечил победу своим однополчанам.

Между тем, 6 января финны перешли в наступление против 56-го стрелкового корпуса и к 11 января смогли отрезать от снабжения главные силы 18-й и 168-й стрелковых дивизий, а также 34-й танковой бригады. Для поддержки наступления финское командование, в числе прочего, стянуло и дополнительные силы авиации. Помимо уже действующих здесь «Бленхеймов», и «Райпонов», в конце декабря в Приладожье перебросили отряд в составе восьми истребителей «Фоккер» D.XXI, а 10 января на аэродром Менсуваара прибыли восемь пикировщиков «Фоккер» С.Х из состава 10-й эскадрильи. Именно последние и стали следующей жертвой младшего лейтенанта Горюнова сотоварищи.

Утром 15 января пара в составе старшего лейтенанта Савушкина и младшего лейтенанта Горюнова отправилась на разведку финских войск, на обратном пути в 11.35 в районе Питкяранты заметили самолёт, опознанный как истребитель-биплан «Бульдог». На самом деле в прицел лётчиков попал не истребитель, а пикировщик С.Х, на борту которого находился весьма опытный экипаж, в том числе командир 2-го звена 10-й эскадрильи лейтенант Мустонен. Финны только что, отбомбились по штабу 168-й стрелковой дивизии, находившемуся всего в 7 км от Питкяранты и, вероятно, решили попутно доразведать район южнее своей цели.

Экипажи 10-й эскадрильи уже имели опыт встреч с истребителями И-16 на Карельском перешейке. Как правило, в таких случаях их выручал уход резким пикированием, в результате которого советские лётчики либо теряли их на фоне местности, либо расценивали пикирование как падение сбитого самолёта. Заметив советские истребители, Мустонен решил не изобретать велосипед и повторить уже не раз выручавший трюк. С.Х переворотом перешёл в пикирование, но этим манёвром только привлёк к себе внимание. Савушкин и Горюнов устремились в погоню за подозрительным бипланом.

Разогнавшись на пикировании, самолёт Мустонена вновь перешёл в набор высоты, чтобы потом снова войти в пике в надежде стряхнуть с хвоста преследователей. Но именно в момент ввода в пикирование, когда самолёт на мгновенье завис в воздухе, советские лётчики поймали его в прицелы и буквально изрешетили «Фоккер» огнём восьми скорострельных пулемётов. Пилот, видимо, был убит уже в воздухе, потому что по инерции устремившийся в пикирование С.Х, так и не выходя из него, врезался в лёд Ладоги в километре южнее целлюлозной фабрики в Питкяранте. Для Сергея Горюнова это была уже четвертая победа, и он однозначно был лучшим в полку по этому показателю. А вот Иван Савушкин, до этого имевший несколько безуспешных встреч с противником в воздухе, смог открыть свой реальный боевой счёт, хотя формально это была уже вторая его победа.

Несмотря на чувствительные потери, финская авиация продолжала довольно интенсивно бомбить районы окружения частей 56-го корпуса, что вынудило советское командование усилить их прикрытие с воздуха. Например, 19 января с этой целью 49-й иап выполнил 23 боевых вылета и ещё 9 вылетов на перехват самолётов противника. В числе патрулировавших была и пара Савушкин — Горюнов. Именно им в 15 часов в районе Питкяранты на глаза попался летевший в юго-восточном направлении одиночный «Бленхейм». Чем в это время занимался его стрелок, который должен был наблюдать за воздухом, мы уже никогда не узнаем.

Советские истребители смогли без проблем сблизиться с финским самолётом на дистанцию 50 метров, после чего вышедший вперёд Горюнов сзади-сверху открыл огонь, постепенно смещаясь к ракурсу сзади-снизу. Длинная очередь из четырёх «ШКАСов», выпущенная практически в упор, не оставила финскому экипажу никаких шансов. Вспыхнувший «Бленхейм» с номером BL-121 из 44-й эскадрильи рухнул на лёд Ладоги в 5 км южнее Алауксу. Весь экипаж погиб. Уже традиционно штаб 49-го иап разделил эту победу между обоими лётчиками, хотя из описания боя чётко видно, что сбил «Бленхейм» именно Горюнов.

В качестве мести за очередной потерянный бомбардировщик, финское командование 20 января попыталось разбомбить аэродром Каркку, нанеся по нему удар четвёркой «Бленхеймов». Но хотя атакующая группа и состояла из опытнейших лётчиков, единственное, чего она смогла добиться, это повредить один И-15бис и уничтожить автостартер. И словно в насмешку над усилиями финнов, в тот же день пара Савушкин — Горюнов расправилась с очередным финским самолётом.

Около 16:00 шестёрка И-16 отправилась штурмовать войска противника северо-восточнее Питкяранты. Увы, но вместо этого лётчикам пришлось стали свидетелями расправы пары финских истребителей над двумя советскими бомбардировщиками СБ. Хотя И-16 немедленно бросились на помощь, спасти своих боевых товарищей они не успели: обе машины рухнули в лес в районе озера Ниетъярви. Понять чувства советских лётчиков-истребителей, бессильно наблюдавших за гибелью СБ, не сложно, и возмездие последовало незамедлительно. Увлёкшиеся боем финны попросту прозевали выходящие в атаку «ишачки».

Старший сержант Вуорима, шедший в финской паре чуть выше, в последний момент всё же заметил опасность, резким манёвром вышел из-под удара и смог оторваться от преследования. Атакованный же звеном Савушкина старший сержант Пенти Тилли, только что ставший полноправным асом с пятью победами, так и не смог отпраздновать своё достижение. «ШКАСы» изрешетили финский истребитель, и он рухнул в лес в 2–3 км к юго-востоку от озера Ниетъярви. Обломки «Фоккера» финские солдаты обнаружили только в январе 1943 года, в сотне метров от обломков лежало тело самого Тилли с пробитой пулей грудью — вероятно, в последний момент он пытался спастись с парашютом. Хотя победу вновь поделили на четверых, она окончательно закрепила за Иваном Савушкиным и Сергеем Горюновым статус самых результативных лётчиков 49-го иап.

Вылет на разведку 22 января звена в составе Муразанова, Савушкина и Горюнова принесла им очередную групповую победу. В 16.45 в 8 км южнее Сортавалы им на глаза попалась весьма пёстрая группа: «Бленхейм» в сопровождении одного «Фоккера» D.XXI и одного истребителя-биплана. И-16 ринулись в атаку, но «Бленхейм» тут же ретировался, а истребители стали уходить со снижением. Однако патрулировавшее над линией фронта звено истребителей И-153 перехватило самолёты противника, в результате чего «Фоккер» наблюдался в беспорядочном падении, а «истребитель-биплан» по каким-то причинам тоже посчитали сбитым. Победы снова поделили между всеми участвовавшими в бою — таким образом, на счету Горюнова появились 7-я и 8-я, а у Савушкина 5-я и 6-я групповые воздушные победы.

Справедливости ради надо отметить, что это были самые странные победы советской пары. Финны действительно отмечают атаку И-16 на одиночный «Бленхейм», которому, несмотря на барахливший мотор, удалось успешно оторваться от преследователей. Вот только, по известным данным, никаких финских истребителей в этом бою не участвовало, да и истребителей-бипланов на тот момент в этом районе у финнов не было. В любом случае, потерь в истребителях в этот день финские ВВС не имели.

С конца января воздушный противник всё реже стал появляться в полосе 8-й армии. 23 января 46-я эскадрилья была выведена с фронта для освоения новой матчасти, а 31 января пикировщики 10-й эскадрильи были отведены обратно на перешеек. К концу месяца и роль И-16 в составе ВВС армии заметно снизилась. Новых самолётов этого типа полк не получал, а в результате боевых и не боевых потерь численность исправных машин резко просела. На 28 января в боеспособном состоянии оставалось 18 И-16, ещё четыре были неисправны.

На первый план начали выходить истребители-бипланы, гораздо лучше отвечавшие реалиям воздушной войны в Северо-Восточном Приладожье, поскольку в силу лучшей управляемости на небольших высотах и способности нести бомбы в качестве ударных самолётов они имели несравнимо лучший потенциал, нежели И-16. «Чайка» по своим лётно-техническим характеристикам вполне могла бороться с любым типом самолётов, имевшихся на вооружении финских ВВС. Именно в конце января начала восходить звезда старшего лейтенанта Владимира Николаевича Пешкова, командира звена летавшей на «Чайках» 1-й эскадрильи 49-го иап. Всего за время советско-финляндской войны он выполнил 99 боевых вылетов, совершив несколько удачных штурмовок и сбив лично два и в группе один самолёт противника, причём обе личные победы подтверждаются финскими документами. 20 мая 1940 года по совокупности заслуг В.Н. Пешков был удостоен звания Героя Советского Союза.

Иван Савушкин и Сергей Горюнов продолжали летать вместе до конца войны, но воздушных побед больше не одерживали, да и противника в воздухе почти не встречали. Всего за время войны Иван Степанович выполнил 102 боевых вылета с налётом 89 часов 16 минут, а Сергей Тимофеевич — 101 вылет с налётом 90 часов. О результативности их боевой деятельности уже было сказано выше: фактически пара Савушкина и Горюнова стала единственным в своём роде советским «коллективным асом» финской войны, на счету которого оказалось пять самолётов противника. По сотне боевых вылетов на разведку, патрулирование и штурмовку, имевшихся в активе лётчиков, также было немалым достижением, учитывая, что за время войны в полосе 8-й и 15-й армий было всего 32 полностью лётных дня.

Как ни странно, деятельность Савушкина и Горюнова оказалась гораздо скромнее отмечена командованием, нежели успехи В.Н. Пешкова. Иван Савушкин был награждён медалью «За отвагу», а 19 мая орденом Красного Знамени, Сергей Горюнов в конце января получил орден Красного Знамени, а в конце февраля был назначен на должность командира звена. Лётчик с уникальным для советско-финляндской войны боевым счётом в 8 групповых побед, из которых четыре реально подтверждены, а ещё один финский самолёт был серьёзно повреждён, получил не слишком соответствующую заслугам награду. К примеру, точно так же были оценены боевые успехи штурмана 2-й эскадрильи И.П. Муразанова, который при трёх групповых победах имел на своём счету ещё и сбитый в группе советский же МБР-2. Всего же в 49-м иап орден Красного Знамени получили 26 человек.

Война закончилась 13 марта 1940 года, а уже 16 марта полк получил нового командира, которым стал майор П.И. Неделин. На освободившуюся должность помощника командира полка летом 1940 года был назначен капитан Н.А. Сизов, и таким образом место комэска-2 оказалось вакантным. Вряд ли стоит удивляться, что Иван Савушкин, в конце апреля получивший воинское звание «капитан», оказался наиболее подходящим кандидатом на эту должность, которую по праву и занял 20 июня. Сергей Горюнов получил звание «лейтенант», и к 1 января 1941 года занимал должность заместителя командира 2-й эскадрильи.

С конца сентября 1940 года 49-й иап базировался в Двинске. Летом и осенью этого года полк покинули многие его ветераны. 3-я эскадрилья под командованием капитана И.И. Попова в полном составе убыла на Северный Кавказ, включая Героя Советского Союза старшего лейтенанта Владимира Пешкова и будущего дважды Героя Советского Союза младшего лейтенанта Сергея Луганского. Командир 4-й эскадрильи капитан Н.П. Баулин, капитан В.Ф. Любченко и старший лейтенант П.В. Павлов продолжили службу в качестве лётчиков-испытателей. Однако основной костяк прошедших советско-финляндскую войну лётчиков удалось сохранить в полку.

Начало Великой Отечественной войны полк встретил на том же месте в составе 57-й смешанной авиадивизии. На 22 июня на вооружении полка было 34 И-16 и 14 И-153. За первый месяц войны лётчики полка выполнили 588 боевых вылетов, заявив об уничтожении 22 самолётов противника в 44 воздушных боях при боевых потерях четырёх своих. Однако три из четырёх погибших за этот период лётчиков — лейтенанты Д.Р. Барабанов и Б.И. Дрожбин, а также старший лейтенант С.П. Крылов — были ветеранами финской войны.

Несмотря на небольшие боевые потери, к концу июля полк фактически «сточился». Благодаря слабой учебно-боевой подготовке полка в первой половине 1941 года неожиданно резкий всплеск боевой активности привёл к росту аварийности — в авариях и катастрофах было разбито 17 истребителей. Да и противник брал своё если не в воздухе, то на земле. За указанный месяц на аэродромах было уничтожено 13 самолётов, а ещё 21 пришлось бросить при перебазированиях. Оставшихся безлошадными лётчиков ещё до вывода полка на переформирование начали раскидывать по другим частям — очевидно, именно тогда и разошлись дороги Ивана Савушкина и Сергея Горюнова.

К сожалению, судьба отмерила обоим лётчикам мало времени. 5 июля при налёте немецкой авиации на аэродром Великие Луки комэск-2 капитан Савушкин получил ранение. По первичным данным, Иван Степанович был ранен в голову, однако согласно справке из учётно-послужной карточки лётчика, уже 28 июля он поступает в госпиталь №1649 в Пензе с тяжёлым осколочным ранением бедра. Врачи боролись за его жизнь почти два месяца, лётчику ампутировали часть бедра, но спасти его не смогли. Капитан Иван Степанович Савушкин скончался от сепсиса и упадка сердечной деятельности 26 сентября 1941 года и был похоронен на городском кладбище Пензы.

Сергей Тимофеевич Горюнов в августе 1941 года был назначен командиром эскадрильи 129-го иап и в этом качестве успел принять участие в начальной фазе битвы за Москву. К своему победному счёту советско-финляндской войны он добавил две групповых и одну личную победу в Великой Отечественной. 2 октября 1941 года лейтенант Горюнов уничтожил немецкий бомбардировщик «Дорнье» Do 17Z, но и сам был подбит и вынужден воспользоваться парашютом. Лётчик благополучно приземлился и на следующий день вернулся в полк, но лишь для того, чтобы 6 октября погибнуть в авиакатастрофе во время тренировочного полёта на учебном УТИ-4. По злой иронии судьбы линия жизни Сергей Тимофеевича Горюнова оборвалась почти тогда же, когда в пензенском госпитале остановилось сердце его боевого товарища Ивана Степановича Савушкина. Очередное воинское звание «старший лейтенант» Сергей Горюнов получил уже посмертно, 30 ноября 1941 года.