Кособокие трехэтажные дома тесно лепились друг к другу, на узких балконах хлопало неснятое белье, точно местные жители принципиально не пользовались комнатными сушилками, или им просто нравилось демонстрировать соседям, какие вещи они предпочитают носить под верхней одеждой. Над одним из домов беспокойно кружилась стая белых голубей. Кларенсу стала понятна причина волнения птиц, когда он подъехал немного ближе – на плоской крыше здания располагалась сколоченная из листов фанеры голубятня, но ее обитатели не могли попасть к себе домой, так как вход закрывало мертвое тело их хозяина. Ноги человека разметались по низкой лесенке, а голова и плечи целиком скрывались внутри домика для птиц. Присмотревшись, Кларенс увидел, что обе ступни у мужчины были кем-то отгрызены, из рваных ран торчали кости. Наступающее утро обнажило и другие последствия вчерашнего безумия – обгоревшие развалины на месте жилого дома, человеческое тело, застрявшее в развилке тополя на уровне второго этажа, грузовой пикап, въехавший в стену прачечной, перевернутый автомобиль «Скорой помощи» на тротуаре – из-под снесенной водонапорной колонки бьет вверх водяной фонтан, тележка мороженщика, оставленная прямо на дороге (под тележкой собралась лужа растаявшей сладкой массы). Ветер нес по асфальту рваные клочья газет и пустые целлофановые пакеты, громко стучали о косяки незапертые двери и калитки. На гнутой перекладине детских качелей, раскачиваясь на зеленом электрическом проводе, висело тело самоубийцы с табличкой на груди, где мелом была нанесена размашистая кривая надпись «Я ПРИВЕТСТВУЮ КОНЕЦ СВЕТА!». Жирный полосатый кот, сидя на крыльце, активно игнорировал происходящее вокруг безумие, деловито вылизывая гордо поднятую заднюю лапу.

Ходячие трупы ему пока не попадались, но на перекрестке Кларенса впервые попытались остановить живые люди – двое подозрительного вида мужчин перелезли через невысокое ограждение местной школы, и решительно встали на дороге, преграждая ему дальнейший проезд Один из них выставил вперед перед собой обрез охотничьего ружья, а второй, широко улыбаясь щербатым ртом, поднес зажигалку к тряпичному фитилю бутылки с горючей смесью. На мужчинах были надеты дорогие кожаные куртки и щегольские шляпы, не соответствующие их мятым небритым физиономиям. Мародеры. Вдавив педаль газа, Кларенс увеличил скорость. Когда до мужчин оставалось несколько метров, грохнул выстрел из обреза – крепкое лобовое стекло «Миротворца» покрылось мелкой сеткой трещин, но устояло. «Разбойники» бросились в стороны, избегая попадания под колеса, послышались сдавленные ругань и проклятия. Бутылка с зажигательной смесью, не долетев до машины, разбилась об асфальт, горючая жидкость разлилась по дороге и весело вспыхнула. Когда он отъехал на довольно приличное расстояние, приглушенно хлопнул второй выстрел, но на этот раз заряд дроби пропал впустую.

Проехав три квартала, Кларенс затормозил, и убрал с руля руки. Поднес ладони к лицу – пальцы сотрясала мелкая дрожь. Ему потребовалась минута, чтобы более или менее успокоиться, после чего он решительно взялся за рычаг переключения передач.

За те полчаса, что он ехал обратно к мосту через Сиалу, петляя по трущобам и промзоне, полностью рассвело. После встречи с мародерами, Кларенс лишь один раз увидел живых людей – рядом с пунктом быстрого питания, находящимся на первом этаже здания филиала службы социального развития стоял пассажирский микроавтобус с табличкой «маршрут № 63, Ферато - Морской порт» – какие-то умельцы успели приварить снаружи к окнам салона и водительской кабины стальные уголки с сеткой Рабица, превратив мирный транспорт в подобие миниатюрного бронетранспортера. Десяток человек, среди которых были мужчины и женщины, а также несколько детей, сосредоточенно выносили из дверей столовой, и грузили в автобус брикеты с мороженой курицей, упаковки сухофруктов, банки с малиновым джемом и сгущенным молоком, пакетики с конфетами. Пока они молча занимались делом, человек в голубой униформе почтового служащего, стоял на страже, вооруженный двумя стартовыми пистолетами. Увидев Кларенса, почтальон зажал один из пистолетов под мышкой, поднял освободившуюся руку, и сжал ее в кулак в ободряющем жесте. Другие не обратили на Кларенса никакого внимания. Эти люди не были мародерами, просто они решили вместе выживать. Плохо, что у них был только микроавтобус, а не что-нибудь покрупнее, иначе бы Кларенс обратился к ним с просьбой о помощи в эвакуации людей в бомбоубежище.

Мост он увидел издалека – в утреннем свете его иллюминация несколько поблекла, но он по-прежнему выглядел яркой радугой на фоне серо-стальной поверхности реки и хмурого утреннего неба. Еще только заехав на мост, Кларенс уловил некую неправильность в окружающей его обстановке. Нечто подобное мог ощущать человек, попавший в лабиринт, где бродит безумный убийца, и не знающий ни где точно этот убийца сейчас находится, ни как именно он выглядит.

Перед самым блокпостом, разделяющим мост на две половины, причина тревоги стала для Кларенса понятной. Десятки изуродованных последней агонией лиц вперили в него мутные расфокусированные взгляды. Сотни клешнеобразных рук жадно потянулись вперед, сжимая и разжимая пальцы. Голодные рты открылись, в едином порыве выдохнув протяжный хриплый рев. Это была реакция слепней, увидевших потный коровий бок, реакция семейства аллигаторов, в чью реку забрела неосторожная антилопа, реакция вируса на организм с ослабленным иммунитетом.

По другую сторону натянутой колючей проволоки стояли живые мертвецы, до отказа забившие широкое пространство между поручнями. Чудовищная толпа, увиденная им ночью, не рассеялась на улицах Большого Каланга, в поисках прячущихся одиночек. Нет, весь этот сонм, как и предвидел Тайлер Линдерманн, собрался сейчас у хлипкой преграды, стремясь прорваться в район Ферато, куда их привлекла стрельба солдат отступающего гарнизона. Под напором этой массы кошмарных созданий проволока заметно прогибалась, грозясь лопнуть, а сложенные по краям мешки с песком, грозили обрушиться. Мертвецы не чувствовали боли, и безжалостно рвали свои тела об острые металлические заусенцы. Первоначальный план Кларенса, оттащить бетонные тумбы при помощи «Миротворца», после чего проехать, рассыпался в прах. Толпа живых трупов была настолько густой и плотной, что машина неминуемо бы в ней застряла, и он бы оказался обречен на растерзание. Частокол ищущих рук настойчиво хватал воздух, тянулся в сторону Кларенса. В толпе он рассмотрел вчерашнего «знакомца» - жокея с выпученными белыми глазами, верхом на искусанной лошади. Это снова подтверждало теорию Линдерманна о том, что сюда стекалась орда со всего города.

Возбужденные появлением автомобиля, мертвецы усилили давление, и тяжелые бетонные опоры к которым крепилась колючая проволока, рывком сместились вперед на несколько сантиметров, оставив на асфальте глубокие борозды. Не надо было обладать познаниями в области физики из школьного курса, чтобы сделать элементарный вывод - заслон долго не выдержит, и легион мертвых прорвется в район Ферато. Для него же путь вперед был закрыт.

Это знак. Он не может попасть на другой берег реки. Надо возвращаться… Не правда - есть второй мост – за городом, в семи километрах выше по течению! Нужно только вернуться в Ферато и двигаться вдоль берега Сиалы… Нет. Все пути в Большой Каланг отрезаны. Лиана – погибла. Надо возвращаться.

В этот момент мертвые, подобно селевому потоку, прорвали, наконец, преграду – их напор оказался настолько неистов, что первые ряды не удержались на ногах, свалившись перед идущими позади. Образовался завал из тел выше человеческого роста, где в хаотичном порядке смешались головы и конечности тварей. Эта заминка, возможно, спасла Кларенсу жизнь – дала ему время опомниться и включить задний ход машины. Сдирая покрышки, «Миротворец» понесся прочь с проклятого моста. Выехав на дорогу, Кларенс вовремя не убрал задний ход и едва не врезался в световую опору. Будь столб не метр ближе, его путешествие на этом бы и закончилось.

Ужасный поток мертвецов приближался, они шли бывшие мужчины и бывшие женщины, бывшие взрослые и дети, почерневшие, изувеченные, страшные. Вся эта масса гниющей протоплазмы продолжала издавать монотонный, звучащий на одной сводящей с ума низкой ноте полурев-полустон - не то крик страдания и боли, не то вопль дикой ярости.

Куда пропали вертолеты морской авиации? Почему они не расстреляют с неба этот бестиарий? Ответ был очевиден – летчики получили команду, и покинули Эль-Каланг-Каланг, оставив его полностью во власти мертвых.

Ему следовало немедленно уезжать подальше от моста, но Кларенс никак не мог заставить себя оторвать глаза от наступающей адской колонны. Противоположный берег Сиалы находился примерно в километре, и было видно, что хвост процессии «мертвых» заканчивается у самого парка Морской Академии. Что заставило этих созданий, возвращенных неведомой силой к псевдожизни, собраться вместе, подобно огромному рою злых и безмозглых насекомых? Что вынудило их начать бессмысленную и беспощадную битву со всем живым? Кто вынул души из этих тел, оставив взамен лишь тупую первобытную ярость?

Их стало намного больше! По сравнению с тем, что Кларенс и его спутники видели минувшей ночью, толпа увеличилась, как минимум, вдвое. Они чуют живых! Они придут к Тихому холму, и если он не предупредит его защитников – люди обречены. Бетонный бункер превратится в смертельную ловушку, из которой нет выхода, со всех сторон окруженный бушующим морем злобной нечисти. И странная девочка по имени Рада Тенемар, умеющая спать наяву, отправится в небытие, следом за другой девушкой, которую звали Лиана Эззард.

Он развернул «Миротворец», когда вокруг него уже стало смыкаться кольцо восставших покойников. Женщина, чьи всклокоченные седые волосы слиплись от крови, вытекшей из рваной укушенной раны на лице, с вырванной правой глазницей, повисла на дверце, едва не зацепившись за рукав куртки Кларенса. Из-за собственного промедления ему пришлось ехать прямо сквозь мертвецов, сбивая и давя колесами их жалкие и страшные тела. Вырвавшись на свободный участок дороги, Кларенс стал вести автомобиль зигзагами, стараясь сбросить тварь, повисшую на дверце, но та никак не хотела оставить его в покое – наоборот, ее грязная «клешня» с отсутствующими ногтями часто рассекала воздух в считанных сантиметрах от его левого плеча, он чувствовал смрадное затрудненное дыхание ведьмы – она и не дышала в истинном смысле этого слова, а просто по инерции втягивала внутрь воздух окоченевшими мышцами гортани. Рискуя потерять управление машиной, и съехать с трассы на обочину, он убрал с руля правую руку, и стал расстегивать кобуру «Оцелота». Рифленая рукоятка пистолета удобно легла в руку. Сняв зубами предохранитель, и, кое-как, передернув затвор, Кларенс направил ствол прямо в лицо одноглазой покойницы, и нажал на спуск. Генерал Линдерманн нисколько не преувеличивал, когда называл «Оцелот» мощным оружием. Одновременно с грохотом выстрела голова создания просто исчезла, разлетевшись в разные стороны облаком мелких красных капель. Отцепившись от дверцы, существо упало на дорогу и покатилось по асфальту. Почувствовав коленями какой-то мокрый посторонний предмет, Кларенс посмотрел вниз, и не удержался от хриплого вопля, увидев на сиденье у себя между ног окровавленную нижнюю челюсть с неровными обломками зубов. Схватив страшный предмет, Кларенс выбросил его из салона «Миротворца», и яростно стал тереть руку о штанину, спеша избавиться от последствий омерзительного соприкосновения. В зеркале заднего вида, подобно черной туче отразилась гигантская орда мертвецов. Одержимые неутолимой, сжигающей их изнутри страстью убивать, мертвые шли на поиски людей. Весь город теперь принадлежал им, и не было никого на свете, кто сумел бы их остановить.

***

Возвращение назад запомнилось Кларенсу какими-то отрывками. Вот он проезжает мимо здания общественной столовой, «бронированный» микроавтобус с людьми уже успел уехать, после него на асфальтовой парковке остались разбросанные шоколадные конфеты «Сладкий сон медвежонка» в праздничной серебристой обертке, наверное, выпали из порванного пакета во время спешной погрузки. Покинули место своей засады и мародеры, повторной встречи с которыми Кларенс, никогда не считавший себя героем, откровенно опасался. И, наоборот, проснулся висельник на перекладине детских качелей – сейчас он дергался и извивался, стараясь достать руками стягивающую горло петлю, его выпученные помутневшие глаза, в которых не было ни капли разума, вращались в глазницах, сорванная с груди деревянная табличка, приветствующая конец света, валялась под ногами. Стая голубей, метавшаяся над своим фанерным домиком, пропала, однако хозяин голубятни находился на месте, только он больше не оставался неподвижным – волоча за собой безногое тело, мертвый человек целеустремленно полз к краю крыши - надо думать, торопился присоединиться к остальной армии нелюдей.

Затормозив, но, предусмотрительно не глуша двигатель, Кларенс извлек из кобуры «Оцелот». Стараясь унять снова появившуюся предательскую дрожь в руках, он прицелился в ползуна. Первый выстрел из прыгающего в стороны пистолета получился неудачным – мертвецу только продырявило правое плечо. Тварь не обратила на полученный урон никакого внимания, доползла до края крыши, и грузно перевалилась вниз. Раздался громкий шлепок, словно на твердую поверхность бросили освежеванную свиную тушу. Кларенс рассчитывал, что при падении с семиметровой высоты мертвец разобьет об тротуар голову, однако существо сразу же поднялось на четвереньки и, оскалив черную зубастую яму рта, по-собачьи устремилось к передним колесам «Миротворца». Потребовался еще один выстрел, чтобы окончательно «упокоить» чудовище – вторая пуля попала «голубятнику» в шею, и его отстреленная голова повисла на нескольких кровавых лоскутьях кожи. Оно замахало руками, стараясь найти и вернуть на прежнее место свою голову, но неестественная псевдожизнь уже покидала тело – создание пару раз конвульсивно дернулось и затихло. Только сведенные судорогой пальцы еще несколько секунд в агонии царапали дорожное покрытие. Убедившись, что труп окончательно обезврежен, Кларенс повернул ключ в замке зажигания, и двинулся дальше.

По дороге к Тихому холму он еще дважды видел ходячих покойников – первый из них, мальчик-подросток в светлой спортивной курточке с надписью «Мечтатели Каланга», без кисти левой руки и с рваным отверстием в животе, вышел прямо перед движущимся «Миротворцем», и Кларенс, не сбавляя скорости, снес его с дороги. Второй – мужчина в спецодежде электрика, просто стоял на обочине, повернув, свалившуюся на плечо голову в ту сторону, откуда приехал Кларенс. Надо думать, мертвая тварь ждала подхода основных сил. Он не стал стрелять в кадавра, спеша поскорее вернуться в бомбоубежище, где люди пока не знали о вторжении.

Кларенс словно увидел район Ферато с высоты птичьего полета: извилистые фиорды узких улиц, бухты площадей, стоячие болота заброшенных строек, отмели пустырей. И на границе видимости появляется, накатываясь, подобно грозной волне океанского прилива, аморфная темная масса, похожая сверху на кочующий муравейник невероятных размеров. Распадаясь на отдельные ручейки, черный поток медленно, но неотвратимо изливается на пустынные улицы, улочки и переулки, покрывает площади и пустыри. Свободного пространства становится все меньше и меньше, и вскоре на месте Нижнего города, обтекая отдельные островки зданий и сооружений, беспокойно плещется океан мертвой плоти, готовясь выти из берегов и затопить собой весь человеческий мир.

До Тихого холма оставался только один поворот, но Кларенс вдруг остановил машину и замер, опустив лицо на руль. Он не должен был сдаваться так быстро. Есть и другой мост через реку. Если он прямо сейчас развернется и отправится назад к берегу то уже через полчаса окажется возле «Королевского фрегата». Основная масса мертвых сейчас сосредоточилась у главного моста, и возле супермаркета их может оставаться гораздо меньшее число, чем вчера днём. У него хорошая машина, он вооружен, он справится. Он заберет Лиану, и вместе с ней вернется в убежище, чтобы предупредить о наступлении армии мертвых. Кларенс минуту сидел не двигаясь, пока, наконец, не принял единственно правильное для себя решение.

***

Второй мост через Сиалу был взорван. Кларенс, вовремя не заметивший препятствие, сумел затормозить только тогда, когда передние колеса «Миротворца» уже нависали над бездной. Его спасла скорость реакции, не давшая ему свалиться вниз вместе с машиной, которая наверняка стала бы его гробом. При падении в реку с такой высоты уцелеть было практически невозможно, а глубина Сиалы, составлявшая в этом месте до пятнадцати метров, оставляла ничтожно малые шансы на удачный исход такого полета.

Его словно не пропускали специально. Те, кто управляют людьми из заоблачных высей. «Возвращайся, Кларенс! Лиана осталась в другой жизни, скрытой за густой пеленой тьмы. Возвращайся к Тихому холму. Она ждет тебя. Девочка, говорящая загадками. Странный ребенок с глазами, в которых живут далекие костры. Ты почему-то нужен ей, Кларенс Эззард».

На непослушных ватных ногах он вышел из внедорожника. Для того чтобы преодолеть открывшуюся перед ним пропасть, надо было отрастить крылья сказочного дракона, или, по крайней мере, обзавестись дельтапланом. Кларенс посмотрел вниз – там, далеко под ногами, сквозь зеленую толщу воды на дне смутно белели бетонные обломки пролета. Мост взорвали специально – установили заряды взрывчатки, или дали залп из ракетной установки. Чем это могло помочь спятившим воякам, когда бедствие приобрело повсеместный характер, и почему тогда не уничтожили основной мост, Кларенс не понимал. Он знал, что третий мост через реку находится выше по течению, в Сентере, до которого было пять часов пути, но не исключено, что, тот мост тоже успели разрушить. Искать вдоль берега реки пристань с готовым к отправке катером, в котором кто-то забыл ключи, заранее было бесполезным делом, тем более, что управлять катером Кларенс не умел.

Утреннее солнце, словно издеваясь над его горем, радостно дарило миру тепло своих лучей. Свет искрился на гребешках речных волн, отражался от белых мостовых опор, извивался в сплетениях натянутых стальных тросов. Но, сегодня солнце впервые с сотворения мира светило мертвым.

Он может стоять у края провала сколько угодно, от этого перед ним в воздухе не совьется дорожка из солнечных лучей, по которой он, подобно герою древнего мифа, перейдет на другую сторону. Повернувшись спиной к недоступному берегу Большого Каланга, к своей прошлой жизни, Кларенс побрел назад к «Миротворцу».

***

При дневном свете пустырь у Тихого холма выглядел еще более неприглядным, чем ночью. Трава здесь практически не росла – только местами проглядывали бурые участки скудной растительности. Брошенная техника сильно проржавела, так что в рыжем от коррозии металле образовались отверстия с неровными краями. Фундаменты снесенных домов были заполнены стоячей водой, поверхность которой стягивала зловонной пленка болотной ряски.

Раду Тенемар Кларенс заметил практически сразу, едва вывернув из-за оставленного строителями бульдозера. Девушка сидела на капоте полицейской машины и, положив подбородок на кулак согнутой в локте руки, смотрела в его сторону.

Она будто знала, что он не пройдет, что ему придется вернуться. Она ждала его. И было что-то совершенное, законченное, во всем ее облике – в выражении нежного лица и в тонких руках, в повороте шеи, и изгибе спины. Его взгляд устремился к ней, точно заблудившийся в пустыне путник к оазису. Она была босиком, и Кларенс, как не старался, не сумел вспомнить, во что она была обута в часы их ночного бегства. Сандалии? Босоножки? Солнце ярко светило на нее сверху, но все равно казалось, что девушка словно пребывала в тени – темные волосы, темная одежда, задумчивое лицо. Наверно, это все-таки не девочка по имени Рада Тенемар, а воплощенный демон сумерек, тот, что принимает облик невинных созданий, когда осенними вечерами приходит за людскими душами.

Он вышел из машины и двинулся к ней, не говоря ни слова. Да и нечего было говорить, разве признаваться в собственном сокрушительном поражении.

Ее глаза вновь изменились – вблизи и в солнечном свете они больше не выглядели темными глобулами, внутри которых танцуют искры зловещих костров, зажженных неприкаянными душами на перекрестках чужих миров. Глаза Рады Тенемар теперь были светло-карими, немного лукавыми, немного печальными.

- Я знала, что ты вернешься, - произнесла она вместо приветствия.

- Интересно, откуда?

- Ветер принес сюда вой. Там, впереди – смерть, мимо нее никому не пройти. У тебя был выбор, вернуться назад, или погибнуть.

- Да, в Ферато пришли мертвые. Я не знаю, сколько их, но никак не меньше шести-семи тысяч. Они явились из Большого Каланга, и, рано или поздно, доберутся сюда. Надо немедленно эвакуировать людей из убежища за пределы города.

Она покачала головой.

- У нас ничего не получится. На чем ты думаешь их эвакуировать? Почти сотню людей, из которых большинство это старики и дети, на «Миротворце» и патрульной машине? Или просто пешком? Здесь бродят и местные жмуры, как их называет Линдерманн, они сразу же нападут.

К ним уже спешил генерал в сопровождении высокого седого старика, опиравшегося на трость. Кларенс отметил, что на старике, не смотря на летнюю погоду, был надет потрепанный морской бушлат без знаков различия, а на перекинутом через плечо брезентовом ремне висела охотничья двустволка, такая же потрёпанная жизнью, как и ее немолодой хозяин.

- Что случилось? Почему ты вернулся? – Голос Линдерманна звучал встревожено. Судя по всему, генерал за прошедшие три часа так и не нашел времени для отдыха, однако, не смотря на покрасневшие глаза и седой частокол щетины вокруг подбородка, выглядел по-прежнему энергично, и выражал готовность к дальнейшим действиям.

- Мертвые прорвали баррикаду на мосту через Сиалу, и идут в Ферато. Их многие тысячи, - слова давались Кларенсу с трудом. На него многотонным грузом камней вновь навалилась усталость – сказывалось то, что последние двое суток он провел на ногах. Он покосился в сторону Рады, и сел рядом с ней на капот полицейской машины.

Осмыслив полученный ответ, Генерал Линдерманн побледнел, на его бритой голове выступила испарина.

- Час от часу не легче! Где они сейчас?

- Двигаются от моста вглубь района Ферато. Они идут медленно, но все равно, боюсь, что в скором времени доберутся сюда. Им некуда торопиться.

- Плохо. Очень плохо. Нам не вывезти отсюда людей. Во-первых, не на чем. Во-вторых, некуда. Придется оставаться здесь и держать оборону.

Старик с тростью стоял рядом, не вступая в беседу. В его выцветших серо-голубых глазах были умиротворение и безмятежность человека, давно пережившего собственный страх.

- Эвакуируйте хотя бы детей, генерал. - Взмолился Кларенс. – Мы можем их спасти!

- Я не отправлю их в никуда. Подумай, мы не знаем, что происходит за пределами Ферато. В последних сообщениях говорилось о том, что это бедствие происходит повсеместно. За пределами убежища может быть еще опасней. А здесь у них есть хотя бы крепкие стены и какая-то защита.

Кларенс не смог ничего на это возразить, понимая, что сейчас Линдерманн полностью прав.

- Нам остается ждать. – Линдерманн приставил руку к бровям, чтобы яркое утреннее солнце не слепило глаза, всматриваясь в прячущиеся за деревьями постройки на краю пустыря, как будто ожидал, что оттуда с минуты на минуту на них ринется несущая смерть толпа.

Сколько нужно времени, чтобы добрести «мертвым шагом» от моста к Холму Тишины? Три часа? Пять? Если только им не улыбнется большая удача, и мертвые не выберут себе другую цель, то после полудня люди окажутся на положении защитников осажденной крепости.

- Я извиняюсь, генерал, - вступила в разговор Рада Тенемар, - но вы ведь не собираетесь подпускать мертвецов к дверям убежища? Кому-то придется остаться снаружи. Например, на крыше того бульдозера, там очень удобное место для пулеметного гнезда.

- Девочка, ты случайно командиром батальона не служила? Разумеется, я оценил условия местности. Пулеметчиком буду я сам. Кроме того, перед входом в бомбоубежище мы поставим наши машины, за которыми спрячутся остальные стрелки. Мертвые до нас просто так не доберутся.

- У ваших людей мало патронов, генерал. Прикажите им слить бензин из баков, и наделать зажигательных бомб. Огонь на некоторое время остановит их.

У Линдерманна вытянулось лицо:

- Ты не перестаешь меня удивлять, Рада Тенемар. Я и сам думал о чем-то подобном. Но, если мы сольем весь бензин, то потом никто не сможет воспользоваться машинами, если в этом возникнет необходимость.

- А что, кто-то собрался удирать?

В этот момент старик с тростью хрипло рассмеялся:

- А девочка-то молодец, генерал! Ловко она вас уела. Надо же, «кто-то собрался удирать»!

Линдерманн скривился, словно раскусил неспелую ягоду крыжовника:

- Никто и никуда не собирается удирать, Лаваль. Я буду драться за этих гражданских, пока дышу.

В дверях убежища появился полицейский Кондрад Фалько, с недоумением уставился на Кларенса, но опомнился, и поспешил к Линдерманну. На лице патрульного были написаны тревога и озабоченность:

- Что, еще плохие новости? – Линдерманн, казалось, был готов услышать известие, что внутри бомбоубежища началось извержение вулкана.

- Генерал, раненой женщине становится хуже!

- Это той, которой вчера, как сказали, мертвец откусил два пальца на руке?

- Да. У нее начались конвульсии. Там есть одна старуха, фельдшер на пенсии, она сказала, что у женщины сепсис, и если срочно не сделать переливание крови - она умрет в течение считанных часов.

Линдерманн скрипнул зубами. Он знал, что в этой ситуации ничем раненой помочь не сможет:

- Оставайся снаружи и следи за обстановкой. Увидишь хотя бы комара или муху – поднимай тревогу. Мы пойдем к раненой. Посмотрим, что еще можно сделать.

Продолжение следует...


Автор: В. Пылаев