Рубрика Боевой путь Гумбейской роты

В центре нашего села стоит памятник солдатам, воевавшим за Родину. Рядом - мемориальные доски. На них 36 фамилий погибших односельчан. Их ждали дома, но судьба распорядилась иначе… Великая Отечественная война огненным следом прошла по каждому городу, селу и небольшой деревушке. И пусть в Гумбейке не было боевых действий, но уже с первых дней войны жители ощутили на себе все её тяготы. В музее хранятся записи рассказов наших односельчан, переживших военное лихолетье. Слушаешь, и не хочется ничего менять, корректировать. Записывала, как рассказывали, ведь за каждым их словом столько личного, пережитого. Так и назвала своих рассказчиков по-нашему, по-деревенски: Баба Зина, Галя, Мария Ивановна, Нина Михайловна...
Баба Зина (Козырева Зинаида Ивановна)
Ей уже 86. Сидим с ней на лавочке, и я пытаюсь её разговорить. Вначале она отмахивается: «Сходи лучше к Мане (Маня – это младшая сестра Мария Ивановна). Она у нас самая грамотная. Но постепенно начинает рассказывать.
Многие у нас в посёлке работали честно, с полной отдачей сил. А когда война началась - также и работали и воевали.
Много сразу мужиков, парней забрали. Они были же спецпереселенцы все, у нас только один в округе был поселок закрытого типа. До передовой, провожал начальник, или уполномоченный НКВД наших-то, с нашей деревни.
А потом, как получит кто с войны треугольничек, вся улица собирается, и читают все вместе. Если выключка (похоронка) – все ревели, все плакали. Если жив – радовались.
И вот когда кончилась война. У нас же был нарочный. Вот нарочный приехал, и на всё поле закричал… «Война кончилась!» 9 мая нам сказали. Потом мы уж в этот день не работали.
Жила у нас тетя Луша Бухвалова. Мы проводили дядю Осипа её, у неё трое детей осталось. Ну, и он пропал без вести. Она как упала на землю, и так она рыдала и говорит: «А для меня война теперь никогда не кончится». Выключку получила…
Галя (Воложанина (Лобанова) Галина Константиновна
«Мама с отцом были из раскулаченных семей. Он – Пышкин. Она – Воложанина. Встретились здесь, в Гумбейке. Мало они вместе прожили, даже расписаться не успели.
Я родилась в 1942 году и отца конечно не помню. Даже фотографии никогда не было. Всё, что я знаю про отца, со слов мамы. Когда война началась, он бригадиром тракторной бригады работал. В апреле 1943 года, во время посевной, сломался у них трактор. Один из трактористов пошёл в деревню за сменной деталью. Остальные сели ждать. А тут объездчик их и застал. Отца в один день осудили, как врага народа, за саботаж и в штрафбат отправили. Повели его под конвоем до Агаповки, а маме разрешили проводить. И она мне говорила, как отец меня всю дорогу до военкомата нёс на руках. Летом 1944 года похоронка пришла, её маме принесли. Она пошла деду показывать. Дед вскоре умер от горя, а две его малолетние дочери, мои тётки, так и жили с нами. Со временем похоронка затерялась, но мы не так давно копию попросили прислать. Вот такая короткая история. Остались у меня от отца две родинки на лице….»
(Продолжение следует...).