Палатки, море и «какава»: как туберкулезный санаторий Артек стал главным лагерем СССР

Санаторием для больных туберкулезом детей — вот чем был Артек в первый год своего существования. Пятиразовое питание, сон по 11 часов, купание, солнечные ванны и никакой идеологической пурги. Впрочем, она появилась уже на второй год, когда почтенная немецкая фрау Цеткин назвала Артек «цветником мировой революции». Но об этом ниже, а пока — кому пришла в голову идея организовать на крымском берегу пансионат для больных детей.

Под сенью красного креста

Вовсе не основателю Артека старому большевику Зиновию Соловьеву, как это пишут в истории лагеря, а известному русскому ученому-иммунологу Сергею Метальникову, который эмигрировал во Францию во время Гражданской войны. А до оной он проживал в Крыму, был владельцем имения «Звонкий источник» в урочище Артек («перепелка» по-гречески) и еще в 1916 году предлагал организовать в своей усадьбе санаторий для детей, страдающих туберкулезом. Идея поддержку не нашла, а грянувшие следом революция с войной и вовсе превратили имение Метальникова в руины.

Увидел их и вспомнил о предложении профессора главный герой истории Артека — начальник военно-санитарного управления Красной Армии Зиновий Соловьев. А вспомнив, вынес предложение об организации здравницы для детей на исполком Российского общества Красного Креста, которое тоже возглавлял в порядке совмещения.

Дело было в 1924 году. Уже два года в стране существовала пионерия, но она еще не стала ленинской, а во многом копировала скаутское движение. Однако вскоре стало понятно, что истощенных Гражданской войной и голодом ребятишек бессмысленно учить методам выживания в лесу. Им нужно хорошее питание, медицинская помощь и отдых на свежем воздухе. Вот тут и пришлась кстати давняя идея Сергея Метальникова.

Детский санаторий было решено организовать под сенью красного креста, а не пятиконечной звезды. Иными словами, за дело взялся Красный Крест. Но денег у организации было мало и хватило их лишь на закупку четырех брезентовых палаток, 80 деревянных топчанов, постельного белья, табуреток, столов и форменной одежды для детей.

С местом определились быстро — именно урочище Артек и стало базой лагеря. В нем располагалось несколько имений, но по причине разрухи и запущенности они не подходили для размещения детей. Поэтому Соловьев решил сделать «дешево и сердито» — организовать палаточный лагерь почти у самого берега.

«Жили месяц, пили какаву»

И вот 16 июня 1925 года около палаток в неуклюжем каре выстроились 80 первых артековцев, которые задрав головы, смотрели как под бой барабанов на мачту медленно поднимается флаг лагеря — кумачовое полотнище с серпом, молотом и красным крестом в белом кругу.

Отбор ребятишек в лагерь тогда проводился строго по медицинским показателям. Главным из них был туберкулез, но, разумеется, не в активной форме. А еще малокровие и заболевания нервной системы. При этом на принадлежность к пионерии при отборе смотрели не строго. Так, в первой смене участвовали дети из крымских татарских семей, которые слабо представляли себе кто такие пионеры.

По приезду каждый мальчик (а в первой смене были только они) получил кусок мыла, полотенце, зубную щетку и форму, что для многих было настоящей диковинкой. Но гораздо сильней детей поражало питание — пятиразовое, да с мясом и фруктами. Чтобы представить, насколько это было нетипично, стоит привести строки из письма одного из артековцев:

Об уникальной черноморской природе только три слова (в море много воды). Зато о еде — в каждой строчке, а неведомая прежде «какава», видимо, стала главным потрясением для измученных болезнями и голодом детей. И чему тут удивляться, если некоторые из них мясо-то на столе видели только по праздникам. А тут пятиразовое по всем правилам детской диетологии питание. Причем ели дети даже с некоторым шиком: простые деревянные столы перед каждым приемом пищи накрывались свежей скатертью, а каждому пионеру полагалась собственная тканевая салфетка, свернутая в тугое кольцо. Ну как такое можно забыть?

Цветник революции

Распорядок дня был установлен Соловьевым тоже исходя из медицинских норм. Отбой в девять, подъем в семь — 10 часов непрерывного сна. А еще и «тихий час» после обеда. Его появлением во всех советских пионерских лагерях мы обязаны именно Артеку и Зиновию Соловьеву. Взвешивание до и после смены тоже родилось в Артеке. В туберкулезном санатории как нигде еще придавали огромное значение набранным килограммам. Это означало, что болезнь прекратила поедать ребенка и он принимался расти и крепнуть мускулами.

К слову о мускулах. Что же делали пионеры в течение дня, когда не спали и не ели? Купались, принимали солнечные ванны, занимались лечебной физкультурой и обязательно работали — это тоже входило в программу выздоровления. В основном дети убирали прилегающий парк, чистили пляж и помогали соседней сельхозкомунне.

Никакой идеологической накачки тогда и близко не было. Здоровье ребенка ставилось вот главу угла, а речёвки, отряды и политинформации появились позже, когда лагерь стал постепенно терять свою оздоровительную составляющую.

Произошло это не сразу, но не без участия 68-летней Клары Цеткин, которую привезли в 1925 году отдыхать в Крым и устроили экскурсию в детский лагерь. Немецкой фрау так понравилось увиденное, что она разродилась большой статьей, начинавшейся так: «Хотите ли вы видеть свободных счастливых детей? Посетите летний лагерь «Артек». Дальше по тексту Цеткин рассыпалась в комплиментах советскому правительству, стыдила буржуазные страны, а в конце ни с того ни с сего называла Артек «цветником мировой революции».

Ну коль «цветник», то надо соответствовать. И уже со второй смены в Артеке появились отряды, смотры и идеологическое воспитание, которому отводилось два часа в день. Но тут надо отдать должное — лагерь до смерти Соловьева в 1928 году оставался именно оздоровительным, и детей в него отбирали строго по медицинским показателям. Исключением были зарубежные гости, но их пребывание в Артеке тогда еще не стало массовым.

Первых полностью здоровых пионеров отправили в Артек в 1930 году, когда в здравнице открыли второй санаторный лагерь на 250 человек. К тому времени ушли в прошлое палатки — дети жили в небольших деревянных домиках, а в новом лагере — в каменных корпусах со светлыми спальнями.

Постепенно медицинская составляющая стала отходить на второй план, и к 1940 году лишь 30% мест в лагере резервировалось для «нуждающихся в оздоровлении». Ну а в 1944 году после возвращения из алтайской эвакуации Артек стал образцово-показательным лагерем СССР, им и оставался до 1991 года.