Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни. 4

Егорина Ленина Утренний гость - гость вечерний. Шерстяное приключение.   Нас утро встречает прохладой. И мужиком, который лезет в окно. Еще спросонья я не сообразила, что этот форточник сейчас ступит сапогами на мое шитье, которое я оставила в корзине под окном. А вот когда дошло... Считайте этого урода без вести пропавшим! Быстро и тихо выскользнув из кровати, я схватила деревянную швабру, которую использовала в качестве манекена для платья, которое расшивала узорами. Сейчас швабра стояла без дела, но я это немедленно исправлю. - Хрясь! Что-то хрустнуло. Надеюсь, что это спина лазутчика. - М-м-а-у-у! - замычал он. - Ах ты гнилушка трухлявая! Мычать в моем доме вздумал!? - возмутилась я - Да я тебе сейчас весь мычательный аппарат отобью. Только посвистывать будешь! Вот это я хапнула адреналинчика на завтрак! Трэш и кринж в одном флаконе. В комнату ворвался папа в подштанниках. - Что? А? Где? - но, увидев визитера, быстро соорентировался - Олена, это ты его через подоконник перекинула? Он не подходит в эту комнату по стилю! Я думал, что у тебя вкус получше будет. И, с этими словами, папа вытолкал оконного мужика наружу. - М-м-о-у... Фу-тьфу... А-а-а! - запротестовал тот уже на улице. - Олен, я вообще от тебя не ожидал! - посетовал мой нежный папенька. - Чего не ожидал? - я аж проснулась окончательно. - Ну чего-чего? - отмахнулся он и, выходя из комнаты, пробурчал - Убила бы его. А теперь столько праздников пропадает: похороны, девять дней, сорок, годовщина... Я восхищена! Нет, правда! Я быстро натянула на себя платье поверх ночнушки, а ноги воткнула в туфли без каблука. И, уже выбегая, крикнула: - Пап, я сейчас все исправлю! И выскочила из дома бегом. Оббежав угол, я увидела как на участок Аглаи через забор перебирался мой нежданный гость. Держась за спину и отплевываясь, он рухнул в малинник соседки. Я повисла на заборе, пытаясь разглядеть в предрассветных сумерках, кто же там валяется. - Максимка? Ты чтоль? - моя челюсть отвалилась сама. - Тьфу на тебя, полоумная! Максимельян я! - еле ворочая языком, проворчал хмырь и встал. Ну почти. Встал в позу прямого угла. - Я тсфефы тефе прифес, а фы?! - Чи-и-во? - не поняла я. Как в мультике, лицо Максимки приобретало форму шара. Губы и нос отекли, а глаза начали слезиться. Бросив взгляд на цветочки, от которых он отплевывался, я все поняла. Аллергия на амброзию! - Максимка, тебе срочно нужно смыть с себя всю пыльцу цветов! Давай быстрее к колодцу. - подгоняла я его. Он же, в свою очередь, испугался моего напора (а может подумал, что я его утопить хочу) и, несмотря на травмированную спину, побежал к калитке, а там и на дорогу. Я побежала за ним через свою калитку. И вот, бежим мы вместе. По дороге никого не попалось в связи с очень ранним утром. Только батюшка, совершавший некие манипуляции у церкви, проводил нас ошалевшим взглядом. Как бы его глаза окончательно не остались на выкате. Я, как профессиональная пастушья собака, загоняла хмыря к Василениному дому. Слава богу! Знахарка услышала наш дружный топот и вышла нам на встречу. Ловким движением руки она остановила Максимку за ухо. Я честно попыталась объяснить что нужно, но из меня вылетал только свист. Дыхания катастрофически не хватало. Но я потыкала в Максимку пальцем и попыталась жестами и пантомимой показать суть проблемы. - С тобой все в порядке? - осведомилась травница. Я кивнула. - Папа что? Я показала на хмыря и сложила руки на груди изображая покойника. Максимка испуганно замычал, за что получил тычок в бок от Василены. Пока знахарка занималась болезным, я развалилась на лавке под окном. Лежа на животе (так кислород лучше приживается в организме), я рассматривала ромашки подо мной. Божья коровка, быстро перебирая лапками, перемещалась по белым лепесткам. Благодать! - А-а-а... О! У-у-у... - с дикими воплями хмырь вылетел из бани, придерживая спущенные штаны и прикрывая зад. Он резво проскакал до деревянной кабинки уличного туалета и громко захлопнул за собой дверь. На мой удивленный взгляд Василена пожала плечами. Мол, извиняй, но побочки лечения никто не отменял. Отдышавшись, я удостоверилась, что травнице моя помощь не нужна и вошла в дом. Наобнималась и нахохоталась с детьми да и просто поболтала с ними о жизни. Вернувшаяся Василена сообщила, что пациент скорее жив, чем мертв. Ну что ж... Пора идти домой и расстроить папу этой новостью. Шла обратно одна. Максимка сбежал сразу после лечения. - Утро-о тума-анное-е, утро-о седо-ое-е... - напевала я, бодренько шагая по дороге. По пути со мной шли односельчане, которые вели коровушек на пастбище. Я здоровалась, справлялась о жизни и новостях у мужчин, а у женщин интересовалась о подарках на свадьбу Амиты. Кто во что горазд! По принципу - молодой семье нужно всё, идеи даров просто поражали мое воображение. Домашний скот, посуда, матрасы, ткани, яблоки, сухари, мешок навоза и многое другое. Гран-при от меня лично получила шустрая невысокая женщина, которой хотелось бы подарить новобрачным своего среднего сыночку-лоботряса и мужа-козла. И ей легче и молодая семья сразу станет цельной. На это заявление, женщины наперебой стали выяснять чей мужик козлее, а ребенок лоботряснее. Мужская составляющая нашего шествия не осталась в долгу и стала предлагать своих жен-мозгоклюек в качестве свадебного подарка. За это они были битыми подругами этих самых жен. М-да-а! А я только спросила. Мы проходили мимо дома старосты и церкви. Отец Митрий, по-моему, так никуда и не отлучался после моего забега с хмырем. Даже выражение лица не поменялось. Либо наша погоня его так впечатлила, либо небольшая потасовка мужиков и женщин среди шествующих коров. Надо бы ему посоветовать валериану выращивать. Дома меня уже ждал папа. Он успел управиться со скотом и даже приготовить завтрак. Когда я мыла посуду, пришла баба Мия. И закрутилась карусель шерстяная. Папа сбежал в свою мастерскую со словами "у меня заказ в таверну горит ". Бросил меня! Прямо на произвол судьбы! Ну да ладно, столы тоже нужны. Свадьба-то в таверне будет. О, боги! Дайте сил! Мы с бабулей очищали шерсть и чесали шерсть, полоскали шерсть и сушили шерсть...К моменту, когда эти мучения подошли к концу, мне казалось, что шерсть течет у меня по венам. На завтра мы договорились с бабулей встретиться и разобрать шерсть по качеству. Потому как, оказывается, у одной овцы она может быть разная на разных частях тела. Например, с боков и плеч шерстка мягкая, а с жопэо, головы и спины намного жестче. С ног же вообще только на ковры идет. А я еще хотела красящих травок у Василены попросить... Делааааа... Время перевалило далеко за обеденное. Ну хоть варить не нужно, я просто подогрела вчерашнее. Мы с папой неприхотливые. Пообедали и разбежались кто куда. Отец опять в столярку, а я краску для шерсти добывать. - Марита, снова здравствуй! - поздоровалась я с девочкой после того, как постучалась и вошла. - А мама где? - Она к реке ушла с Владимиром. К Осочной. А я вот, картошку чищу. - похвасталась она. - Ты ж умничка какая! Настоящая хозяюшка. Я только улыбнулась, глядя как шестилетка аккуратно срезает кожуру и кладет очищенный картофель в миску с водой. А еще только четыре месяца назад я бы за голову схватилась, увидев маленького ребенка с ножом. Возможно, схватила бы за головы и родителей ребенка. Да приложила бы с размаху о тупой и твердый предмет пару раз. Пару раз пару раз. Но, здесь и сейчас, я только похвалила девочку. Время и место определяло иные реалии жизни. Выйдя по тропе к речке, я нашла Василену с сыном, собирающих раковины речных моллюсков. Помогая со сбором, я выспросила о травах, которые могут покрасить нитки в красный цвет. Ведь красный - цвет богатства, здоровья и плодородия. Поэтому выбор мой был очевиден. Так я узнала о красящих свойствах корней марены. Травница помогла отыскать этот цветок и достала маленькую лопатку из одного из множества карманов на юбке. Примечательно, что она перестала носить черные цвета. Не было белых или ярких оттенков, но темно-серые, синие и болотно-зеленые присутствовали. Это хороший знак для отца. Ну, и для меня, конечно. Сегодня Василена была в серой блузке с длинными рукавами и высоким воротником на серебряных пуговицах сбоку. Юбка темно-серого цвета была снабжена кучей карманов, в которых она носила небольшие инструменты, снадобья и мешочки для сбора ингредиентов. Выделив мне один такой мешочек, она профессиональными движениями потрошителя выкопала цветки с корнями. Затем, ножичком разделала их на составные части, распределила расчлененку бедных растений по тарам, а корни прополоскала в реке и отдала мне. Я их упаковала и спрятала в нагрудный карман сарафана. Насмотревшись, в свое время, ужастиков, я поежилась, глядя на Василену с ножом и на ее уверенные движения этим холодным оружием. Опасная женщина, однако! Вполне возможно, что такие профи с крепкими нервами и становятся хорошими врачами. Василена была хорошей знахаркой. Как терапевт она могла поставить диагноз и назначить лечение, как хирург провести несложную операцию, а как акушер вести беременность роженицы и принять роды. Думаю, что и патологоанатом из нее вышел бы отличный. И все же, врач в семье - это здорово. Надо брать! Перед моим уходом, травница спросила: - Это, конечно, не мое дело, но что у тебя с волосами и одеждой? - А что не так? - я осмотрела себя как могла, но ничего такого не заметила. - В волосах пух, а сзади весь подол в шерсти. И под лямками также. - проговорила она убирая клочок с моего плеча. - Я что, так через весь поселок шла?! - опешила я. Намочив руки в реке я быстрыми движениями пригладила волосы. На ладонях осталось слишком много ворсинок. - Может быть я уже сама стала овцой? Вот и линька началась... - тоскливо пожаловалась я. - Я ведь переодевалась перед тем, как к тебе идти. На это Василена только рассмеялась. - Это бесполезно. Бабушка, когда учила меня работать с шерстью, так и говорила - если прядешь, то сиди и пряди до последнего, а потом делай уборку во всем доме и во дворе. - Стой! Погоди! - я немного зависла. - То есть, ты умеешь прясть? - Конечно. - пожала та плечами. - И шить. Вязать, правда, не выходит. Но у меня и времени особо нет для этого. - Ты умеешь прясть, а я по всему поселку искала учителя для себя... Почему меня папа не отправил к тебе сразу-то? - А он и не знает о моих умениях. - травница подумала и добавила - Никто не знает. Дак ты нашла учителя? - Да. Папа отправил к бабе Мие. Мы сегодня первый этап подготовки провели. - отчиталась я. - Это же здорово! - лицо знахарки посветлело от радости. - Она ведь никого не брала в ученицы. Столько всего знает и умеет. И шить, и готовить... А какие у нее заготовки на зиму! Так и не выведала рецепт хрустящих огурцов в горчице. Хотя сама пыталась делать, но только перепортила продукты. - Почему она не учила никого? Меня ж сразу как-то взяла. - удивилась я. - Бесплатно причем. - А вот это лучше у нее спросить. А только половина девиц твоего возраста были ей отбракованы по личным соображениям. - ответила Василена. - А вторая половина? - заинтересовалась я. - А вторая Мию терпеть не может! - ошарашила она меня. - За что? Чудесная женщина! Помогает мне, показывает и объясняет что делать сейчас и что нужно после. А вот другие тетки содрать с меня хотели непомерную оплату. И еще неизвестно какие из них учителя! - возмутилась я. - Дак ты-то учиться к ней пошла, а других матери отправляли глаза внуку бабы Мии мозолить. Возможно, из-за них он и не приезжает чаще. - Это что ж за фрукт такой экзотический, что полсела к нему липло? Еще один Максимка? - прищурилась я. Вот не дай бог! Одного за глаза и за уши хватает. - Сама увидишь. Он на свадьбу к Амите приедет. - не стала она ничего подтверждать или опровергать. - Вроде бы как с писарем ее он хорошо знаком. Да и невесту саму знает. - Да больно надо мне смотреть на него! Некогда мне. - я фыркнула и отправилась домой. Вслед мне полетел только звонкий смех Василены. И чего я так завелась? Входя на свой участок, я заметила что-то неладное. Шерсть, расстеленная для лучшей просушки под еще теплое сентябрьское солнце, шевелилась и местами была коричневого цвета. А когда уходила, то она сияла белизной! Уже чувствуя подступы надвигающегося инфаркта, я подошла ближе и увидела наших курочек устроившихся в белых мягких облачках. Они молча нежились в тепле и тихо раскидывали сено и прочий мусор. В одной кучке рябы наоткладывали яиц. Опять мыть-стирать-сушить!!! Обойдя это куриное царство, я отправилась к курятнику. У вольера, который был сколочен сеточкой из реек, был выломан бок. Побег из Шоушенка прошел благополучно. Вот только где же этот чертов спаситель пернатых? Петруччо сидел на крыше курятника и вид имел боевой. Увидев меня, он разорался и начал бросаться на закрытую дверь. Внутри куриного дома кто-то глухо заругался. В сарае взяв вилы, я отправилась выдворять наглого вандала. - Если ты сейчас же не выйдешь из курятника, - медленно и грозно начала я - То ей богу, я сожгу его в месте с тобой! - Не надо! - проорали в ответ голосом Максимки. - Убери своего петуха! - Ты что тут делаешь, малахольный?! - гневно возмутилась я. - Мы ж только утром расстались. - Я к тебе шел. С цветами. А Аглаина собака с цепи сорвалась! - запричитал хмырь. - Я и ломанулся куда глаза глядят. А тут курятник. И петух твой придурошный кидаться начал! - Ты на моего птица напраслину не возводи! И кто это ходит через чужие дворы?! Я посмотрела на забор между нашим и соседкиным участком. Он был цел, но украшен какой-то тряпкой. Сложила тряпичный пазл и получила брюки. Точнее часть брюк. На заднице отсутствовал изрядный клок. Я подперла вилами дверь курятника и пошла уносить Бармалею остатки вчерашнего супа. Заслужил соседкин пес! Аглая встретила меня немного помятая и всклокоченная. Я молча поставила кастрюлю на кухонный стол и села. Без лишних слов, соседка отправилась кормить собаку. Вернувшись, она тяжело рухнула рядом со мной. - Владияр где? - Дома и в мастерской нет. Значит, за коровой ушел. - Сильно у тебя набедокурено? - Шерсть в грязи, курицы на свободе, вольер сломан. А у тебя? - Клумба с цветами ободрана, деревянная бочка в щепки, будка Бурана тоже, цепь порвана. Еле выловили пса. Кидался на забор да тряпку какую-то драл. Где ж теперь этого гада искать? - тоскливо спросила Аглая. - В курятнике моем. - ответила спокойно. - Его Петруччо загнал туда, а я вилами дверь заперла. Соседка горестно вздохнула. - Сил нет чтобы побить его. Кто это был-то? - Максимельян. - моему спокойствию может позавидовать любой последователь стоицизма. - Надо идти к старосте. - вяло предложила Аглая. - Надо. - также вяло согласилась я. - Сил нет совсем. - Совсем. - я согласилась. На кухню вошел Тихон. Молча, естественно, он осмотрел нас и вышел. Вернулся через пять минут с папой. - С вами все в порядке? - взволнованно вопросил отец. Мы синхронно кивнули. - Много чего попорчено? - продолжил опрос папа. Мы мотнули плечами. - Известно кто это? - папа смотрел на меня. - Максимка. - ответила я. - Тихон, налей им чего-нибудь. Аглае покрепче, а Олене чаю. - отдал наказ папенька. - А я к Трофиму. Тихон быстро сообразил на стол и мы пригубили свои напитки. Аглая прихлебывала настойку на землянике, а я фыркала горячим очень крепким чаем. Опустошение начало отступать только тогда, когда соседка в чай плеснула мне настойки. А мне ж много не надо, я ж совсем молодая. Вернувшийся отец со старостой застали нас в обнимку и распевающих песни. - Муси - му-уси! Пуси - пу-уси! - выла я. - Ми-иленький мо-о-ой! - вторила мне Аглая. Тихон сидел и пускал скупую мужскую слезу. Как дошла до дома я помню смутно. Вел папа. Было темно. Вполне возможно, что шла с закрытыми глазами.  Попытка похищения.   Последние деньки дождливого сентября я красила вновь отстиранную шерсть. И как показала практика, это дело не совсем мое. Под руководством Бабы Мии, я мелко резала, заваривала и добавляла какую-то протраву, которую мне она же и выдала. Большую часть шерсти я замочила в тазу, а остаток в большой кастрюле. В тазу получилось более-менее, относительно ровный, неяркий красный оттенок. В кастрюле же что-то несуразное - всех оттенков оранжевого и красного. Бабуля предположила, что я где-то допустила ошибку. А именно в выборе тары. По мне, допуск меня к такому делу и было ошибкой. Каждый остался при своем мнении. Окрашенная масса сохла в предбаннике на старых простынях. Выглядело это жутковато. Папа, вошедший в момент раскладки шерсти, решил, что мы раскладываем чьи-то потроха. Предположил - Максимкины. Его мысль мне понравилась. Хороший мне папа здесь достался. Креативный. Не то, чтобы я жаловалась на отца в прежней жизни... Просто в этом возрасте мы уже жили по раздельности. Окрашенная шерсть высохла и мы в четыре руки начали ее расчесывать. Лично я начала драть. Даже пот выступил от усердия. Прясть я начала в свой день рождения - тридцатого сентября. Я бы и не обратила внимания, если бы папа с утреца не принес бы мне резную шкатулку, в которой было множество пуговиц разных размеров. Вот это подарок! Пуговки были как металлические так и деревянные. Папуля знал как мне угодить. Видел, что я мимо галантерейной лавки на ярмарке, прохожу чуть ли не со стоном. Слишком дорого для мелких нужностей. Но он сумел договориться с кузнецом о скидке, а деревянные выточил сам. Пока папа подготавливал землю к зимовке - перекапывал и удобрял навозом (коровьим, не своим), мне было велено сидеть и прясть. Раз уж я решила в подарок молодым что-нибудь связать в дорогом цвете, то нужно поторопиться. В конце октября будет торжество. Не жарко, еще не холодно и у всех собран урожай. Вот я сидела и пряла под чутким руководством бабы Мии. Потом уже, когда ее помощь была не нужна, то пряла я и боком, и лежа, и вприсядку, и стоя... Уж слишком это оказалось муторно. Но, наконец, по истечении четырех дней я это сделала. Могла б быстрее, но домашние дела почему-то никто за меня делать не рвался. А я была б не против. Папуля, видя мою горбатую спину, предложил сходить в лес за ягодами. Я похлопала глазами в недоумении. Какие еще ягоды? Жизнь моя состоит из шерстяных ниток, пуха и раннего радикулита. Ничего не понимая, я все же стала собираться. - Доча, ты ж все свободное время на шитье да вышивание тратишь. Я ведь не слепой и вижу все! Вроде простые одежды, а какая красота да с вышивкой. Ни у кого такого нет в селе. Пытаются повторить узоры на моих рубашках, но мужья женщин быстро отвадили от меня этих сумасшедших. Липнут ко мне, разглядывая воротник, а мужики совсем не то думают. Да и перед Василеной неудобно. А сейчас ты нитками занялась. Совсем света белого не видишь. - Я что же, все ягоды проморгала? - расстроилась не на шутку. - А зимой как будем? - Я сам ходил. И за черникой и за голубикой. - успокоил папа. - А наши кусты ты и сама ободрала да варенья наварила. Осталась только клюква да брусника. - Не один, небось, ходил? С Василеной? - хитро прищурилась я. - С Василеной. - кивнул тот. - Она согласилась выйти за меня замуж следующей осенью. С радостными воплями я исполнила дикий танец племени тумба-юмба. Ну наконец-то! - Почему не этой? - уточнила я, когда отдышалась. - Жилье нужно подготовить. Наше. Василеночка с детьми согласилась переехать к нам. - Здорово! Тогда нужно приводить в порядок второй этаж. Утеплить, законопатить, разделить на две комнаты. Думаю, что там Марите и Вовчику будет в самый раз. Ты с женой у себя, я у себя. А когда у вас пойдут детишки, то можно будет дом расширить. Из кухни прорубить выход в сторону огорода и выстроить там еще комнату. Или две. А сверху балкон приделать к комнатам на втором этаже. Меня несло по волнам далекого будущего. Папа замахал руками тормозя мои фантазии. - Стой! Не надо заглядывать так далеко! - он прижал руки к горящим щекам. - У нас на двоих и так вас трое. Пока хватит. А с чердаком я согласен. Зимой займусь. За этими разговорами и пикировками мы дошли до дома травницы. Василена с детьми уже ждали нас. Марита и Владимир подскочили ко мне и наперебой начали вываливать информацию о том куда идем, зачем идем и что скоро мы жить будем вместе. Этак незамысловато они "подготавливали" меня к предстоящему процессу роднения. Идя по лесным тропам Василена и папа держались рядышком. Я же немного вырвалась вперед и, то и дело, отмечала, как дети спокойно "паркурили" по кочкам и поваленным деревьям. По сути, они живут в лесу и знают здесь каждую ветку, а уж ориентироваться могут получше кого-либо. Я шла вдоль кромки леса, дышала воздухом вперемешку с болотными испарениями и высматривала ягодные кочки на болоте. Раз уж я здесь не была еще, то сказала всем, что буду ходить вокруг данного борка. Заодно и грибочки присмотрю. Сбоку неожиданно что-то хрустнуло. Я обернулась и увидела только то, что кто-то большой бросился на меня. Схватив поперек и закинув на плечо, этот некто бросился по тропе вглубь. Я сначала опешила, а потом узнала в этом похитителе маленькой и скромной меня Максимку! С некоторых пор, я этого гада даже с ракурса пятки узнаю. - Ах ты ж жопа альбатроса! Гнев накрыл меня с головой. Ухватив его штаны пониже спины, я резко дернула на себя вверх. Раздался треск ткани, а Максимельян от неожиданности полетел вперед. Я лечу на нем. Хорошо так летим. Жаль что недолго. А главное, что посадка была относительно мягкой. Для меня. За хмыря я не уверена. Подобрав подол платья, я встала и огляделась. Недалеко этот северный олень меня умчал. В десятке метров у тропы валялась моя корзина. Со стороны болота бежали папа и Василена, а дети, весело переглядываясь и улыбаясь, вышли из-за кустов по разные стороны от тропы. Марита слева, а Владимир справа. Девочка накручивала веревку себе на руку. Чип и Дейл спешат на помощь! Папа быстро связал Максимку позаимствованной у Мариты веревкой, а знахарка осмотрела меня на предмет повреждений. Оказывается, этот хмырь так сильно меня схватил, что синяки начали проступать на талии и левом бедре. Сам преступник лежал живой, но без сознания. Представители детского сада "СОБР", в лице детей травницы, рассказали как было дело. Пока я наслаждалась прогулкой по лесу, а папа обществом Василены, ребята заметили крадущегося Максимельяна. Тот перебежками направлялся в мою сторону. Сообразив что к чему, Марита начала действовать. Дальнейшее шло не по плану хмыря, а по плану славной девчонки. Максимка схватил меня, я его дернула за штаны, но улетели мы от проделки детей. Марита протянула тонкую веревку через тропу впереди идущей меня. Вовчика она оставила с концом веревки, который привязала к дереву, а сама держала свою часть в руках с другой стороны тропы. Я приземлилась удачно, а похититель приложился головой о землю и вырубился. Все это дети рассказывали с таким видом, будто не про удачную попытку противостояния похищению, а про веселую забаву речь вели. Я не выдержала и кинулась к ним обниматься. - Мои ж вы хорошие! Да умнички ж вы какие! Спасли меня! Слова я перемежала с поцелуями в щеки детей. - Олена, - Марита схватила мое лицо ладошками - Ты сама бы справилась. Просто я еще не совсем привыкла, что ты такая. Раньше-то каждый мог обидеть. Владимир закивал, соглашаясь с сестрой, и крепко обнял меня. - Это все не важно! Вы такие молодцы, что у меня даже слов не хватает. - от избытка чувств у меня потекли слезы. - Вы вдвоем, просто маленький отряд специального назначения. Спецназ! Все рассмеялись. Ну, кроме Максимки, который начал приходить в себя после того, как над ним пошаманила Василена. Папа поднял его на ноги и потащил в сторону села. Мы подхватили корзинки, брошенные впопыхах, и двинулись следом. - Олена, - потряс меня за подол Владимир - Я про жопу не понял. - Про что? - просипела я, косясь в сторону травницы. - Что такое жопа я знаю. А кто такой альбатрос? - Птичка такая. - тихо ответила я. Паренек внимательно посмотрел вслед хмырю и выдал: - Полный альбатрос! Василена тихонько попросила меня быть аккуратнее в высказываниях. Иначе заставит меня съесть стог щавеля. Какая тактичная женщина! Пожалуй, буду следовать ее советам. Околицами мы прошли к дому старосты, но незамеченными не остались все равно. Кто-то заметил, кто-то услышал, кому-то шепнули... И все! Весь поселок топтался за забором Трофима Гордеевича. Папа стукнул в дверь дома дважды, открыл дверь и крикнул внутрь: - Трофим, ты дома? В доме раздались шорохи и тяжелые шаги в нашу сторону. - Владияр?! Староста рассмотрел нашу группу, толпу за забором и загнал детей в комнату, а остальных на кухню за стол. Глядя на отца, Максимельян повесил голову. - Владияр, тебе слово. - строго посмотрел на сына староста. Прибежала симпатичная, пышнотелая, светловолосая женщина (мать Максимки) и встала за спиной мужа. - Отрок твой, Трофим, пытался похитить Олену. -Коротко сказал папа и, с ожиданием решения проблемы, посмотрел старосте в глаза. Трофим Гордеевич сгорбился и схватился за голову. Затем выпрямился и отвесил смачную оплеуху сынку. Вот чес-слово! Если бы у Максимки была вставная челюсть, то от батиного удара она вылетела бы со скоростью света и пробила стену. А так хмырь только дернулся и треснулся лбом о стол. Я с уважением посмотрела на старосту. Вот так силушка в его ударе! - Я же сказал, чтобы ты даже не смел смотреть в сторону Олены! - прорычал Трофим Гордеевич сыночке. - Не для тебя девка растет. - Бать, она ж сама ко мне приставала по весне. Чего сейчас-то ломается? - А ну молчать!!! - прогремел староста и грохнул кулаком по столу. Звук раздался такой, что мы все подпрыгнули. А сердечко мое ухнуло вниз и в панике начало искать пожарный выход через пятку. Хорошо что я в сапогах, а то ищи потом потерянные органы. - Бать, ну бать! - заныл Максимка - Ты ж сам сказал, что она расцвела совсем. И одевается как-то иначе, и ведет себя правильно, и что повезет кому-то с женой такой... Почему не мне-то? Вот, вроде бы видный парень... Даже первый парень на селе. Что не так пошло в его воспитании? Ведь староста, хоть на вид и неказист, а вон какой! И поговорить, и совет спросить, и помочь... На него многие женщины заглядываются. Сам же он супруге своей верен. Вот и как у ТАКОГО мужчины мог вырасти такой дурачок? - Максимельян, ты дурак? - староста будто мысли мои прочитал. - Олена, ты принимала его ухаживания? - А что, были ухаживания? - изумилась я. - Я ж постоянно к тебе приходил! - возмутился хмырь. - И говорил, что как только я к тебе на шею брошусь, то ты меня на смех подымешь перед всем селом. - А цветы что я тебе принес? А ты меня палкой по спине да гнала через все село! - Дак я ж думала, что это бандит какой промышляет по чужим домам. А гнала я тебя к Василене, чтобы от аллергии тебя избавить. - Ну а щенка я тебе принес? Где вот он? Избавилась? - негодовал этот... этот... Не знаю как и обозвать-то! - Это какой щенок? - вдруг тихо, но четко спросил староста. - Это не нашей ли Бульбы щен? Не тот ли, которого я договорился продать старосте Мостовок? - Ыть! - Максимка вжал голову в плечи и ткнул пальцем в меня. - Пап, - я повернулась к родителю - Я чего-то не знаю? Какой щенок? - Не было ничего подобного. Ни в доме, ни на участке. - только развел он руками, и повернулся к хмырю - А сегодня ты зачем хотел Олену утащить? Мы все уставились на поникшего парня в немом ожидании ответа. Лишь мать Максимки как-то суетливо затеребила воротник платья да глазами зло стреляла в мою сторону. - Я это... Ну это... - замялся парень, но потом поднял голову и заявил - А потом бы женился. Честно! Я выпала в осадок! Следом за мной выпали все присутствующие. Мать Максимки уже оторвала левую часть воротника. - Это что же получается? - медленно проговаривая каждое слово начала я - Ты б меня того, а я потом довольная и счастливая стала бы готовиться к свадьбе? - к окончанию голос мой звенел. - Ну а кому ты порченная была б нужна? - ухмыльнулся хмырь. Я медленно встала и направилась к печи. Еще при входе я заметила на шестке ведро с замоченными яблоками. Эти снаряды уже однажды показали себя на отлично. Правда эти были крупными, но и ситуация, прямо скажем, из ряда вон выходящая. Раз! Яблоко точно попало в лоб хмыря и развалилось на части. Максимка от удара опрокинулся на спину на пол. - Ой, уби-и-ила-а! - заголосила мамаша сыночки-корзиночки и упала, закрывая Максимку сверху. - Да за что же? Да женился б потом! Ой, покалечила-а-а! Трофим Гордеевич тяжело посмотрел на жену. Та, почуяв неладное, замолкла. - Дак это ты, Валина, науськала сына? Староста встал и грозно навис над лежащей парочкой. - Трофимушка, - быстро проговорила его жена - Девка-то справная же! По хозяйству бы помогала да обшивала б семью нашу... - Дак ты на тряпки засмотрелась да прислугу себе искала? - зарычал староста. Валина быстро подобрала сыночку и выскочила с ним в сени. Трофим Гордеевич, глядя на их побег, тяжело упал на лавку держась за сердце. - Прости, Владияр. И ты, Олена, тоже прости меня. Не увидел змеищу рядом, не уследил за сыном... Папа сидел будто палку проглотил. Василена держала его за руку и гладила по плечу. Я оставила яблоки и обняла отца со спины. - Все хорошо, пап. Успокойся. - тот дрогнул. - Трофим Гордеич, есть у вас что крепкое выпить? Староста махнул рукой в сторону занавешенного шкафа. Там я вынула бутыль мутного самогона и поставила ее на стол. Василена тихо поставила миски с квашеной капустой и хлебом. Мы переглянулись и тихо вышли из дома, забрав детей и ведро яблок. На улице толпа не расходилась. На все вопросы я ответила, что староста сам расскажет, если захочет. Толпа возмутилась, толпа загудела, толпа стала расходиться. Знахарка с детьми ушли домой, а я, забрав свою и отцовскую корзины, пошла разбирать то, что насобирали. Ну не пропадать же добру! Чернику и бруснику я пустила на морс, а грибочки потушила с картошкой. Вкусненько! Яблочки так и лежали в ведре. Зачем я их прихватизировала-то? Пока я ела, то задавалась вопросом: а чего это я так относительно спокойно отнеслась к произошедшему? Вывод был таким - либо я не до конца все осознала, либо, по прожитии более семидесяти лет, я подзабыла о такой мелочи как девственность. Самогонку мне в печенку! Я ж нонче девица!!! Это осознание заставило меня вскочить и забегать по дому. Дома было мало и я выскочила во двор. Оббегая вокруг уже раз в пятый, я вдруг споткнулась и полетела в кусты смородины. Прямиком в то место, где усердно удобряла Смолка, соседская кобылка. Это было давненько да и убрали мы все, но во что-то черное, теплое и мягкое я все же воткнулась. "Куча вернулась" - подумала я. Куча посмотрела на меня и тихонько запищала. Черная шерсть пушилась вокруг маленькой мордашки, белые "носочки" на лапках поджимались под тушку, ушки прижаты к голове. "Щенок" - вторая мысль, посетившая меня после забега. Мы смотрели друг на друга лежа на земле под кустом. Романтика. Собачий детеныш, обнюхивая меня, принялся подползать по солдатски. "Боец" - третья мысль, поднявшая меня на ноги. Я погладила собакена. Тот не стал сопротивляться и уткнулся мне в ладонь мокрым носом. Что в итоге я имею? Дите не кормлено, не поено, не стирано, не гуляно... Хотя последнее уже лишнее. Наскоро вымыв тушку щенка, я забрала его в дом и стала с умилением смотреть как он ест простоквашу. Милаха чернявенький. Все мысли о моей девичьей доле меня враз покинули. Какая такая доля? Я теперь мать собачья! В смысле хозяйка пса. Не важно! Ути-пути-тютечки...  Корова и я. Начало дружбы.   В октябре еще тепло, как ни странно. Вот только световой день укоротился. Со времени, как я вышла от старосты, прошло уже три часа. Папа еще не вернулся. Я помоталась по дому, потетешкалась с щенком и, все-таки отправилась за коровой на пастбище. Принарядилась как на праздник. Плотная кофта, переделанная из старого платья, широченная юбка в пол, шаль на плечи и ботинки. Все это "веселого" коричневого цвета. В номинации "леди унылая печаль" я бы заняла одно из призовых мест. Но кто же знает, как на меня отреагирует наша буренка?! Может извазюкает в осенней грязи, а я уже в цвете заявлюсь. Дорога, протоптанная стадом рогатых, привела меня к огромному загону огороженному забором. На пастбище вдалеке гуляло еще достаточно много коров, но недостаточно для количества сельских домов. Видимо, часть буренок уже разобрали. Папа, еще когда я только здесь очнулась, нашей корове выкрасил кончики рогов в синий цвет. Данный экстравагантный образ был ей дан для того, чтобы я могла узнать свою корову и не бросилась отбирать чужую у соседа (мне бы хоть со своей-то разобраться!). Но это оказалось лишним. Аглая-корова увидела меня и стала медленно, как черно-белый ледокол, продвигаться в мою сторону. Это хорошо. А то пришлось бы рассматривать синеющие рога в этой живой массе. От стада также отделился пастух на коне. Кроме Смолки соседа, я не встречала здесь других скакунов. Толи я такая занятая, толи всех непарнокопытных от меня попрятали. Хотя лошадей я любила с детства. Еще дедушка первый раз посадил меня в седло, когда мне было лет пять. Он же обучил меня неким навыкам "вождения" живого транспорта. Правда, когда мне было лет семь, я зачем-то выпустила весь табун из загона. Мне тогда показалось, что лошадкам скучно и им хочется на волю. Скучно никому не было дня два, пока собирали и сгоняли обратно всех беглецов. Меня тогда не отругали, но лишили права кататься верхом на месяц. Такое себе наказание. Через три дня я с детворой выпустила на волю коров. Детворе влетело, а мне наказали сидеть дома и не отсвечивать. Уже взрослая и живя в городе, я хоть изредка, но посещала конный клуб. Ну, или ходила на городские праздники на площади, куда приводили для покатушек спокойных, разукрашенных яркими лентами лошадок и пони. Конезаводчики говорили, что я неплохо держалась в седле. Мои отбитые полупопия так бы не сказали. К забору рядом со мной подошли две девицы, примерно моего возраста. Плюс-минус. Их коровки также пошли в нашу сторону. Итого, к нам продвигались пастух на коне и пять коров. Я оглянулась, но нас было только трое. - Три моих. - пояснила мне черноволосая и чернобровая девушка. - Ничего себе! Я не знаю как с одной-то управиться, а ты с тремя сразу! - восхитилась я. Девушка только гордо вскинула голову, но покрасневшие щеки говорили о том, что моя реакция пришлась ей по душе. - Какой же он... - прошептала вторая девушка. Блондинка с шикарной косой и курносым носиком прижала к груди сжатые в кулачки руки и тяжко вздохнула. Я повернулась туда, куда она смотрела. Длинные, тонкие снизу ноги были мощными сверху. Черная грива плескалась на ветру как волны. Гнедой конь был прекрасен своей статью и блеском шкуры. Чего не сказать обо мне, хотя я сегодня тоже "гнедая". - Аниса, его отец с отцом Велеи уже должен был договориться о помолвке. - брюнетка вернула девушку в реальность. - С кем помолвка? - не поняла я. - С конем? Блондинистая Аниса поперхнулась воздухом, а черноволосая расхохоталась: - Велее и правда, конь бы больше подошел в мужья! - Глафира, что ты говоришь такое?! - тихо воскликнула Аниса. - А что я? Я не ты! Я не стану смотреть как парень, который нравится, будет женихаться с другой. Даже по воле отца! - жестко ответила Глафира. - Что же мне делать? Ведь и слушать никто не станет меня. - почти прошептала девушка. - Может, ты хотя бы поговоришь с парнем? - поинтересовалась я. - Может он не в восторге от Велеи? Глафира одобрительно кивнула моим словам. Аниса же только косу затеребила. Подъехавший к нам пастух спрыгнул с коня и стал вытаскивать доски у ограды, которые загораживали выход. Я без лишней скромности рассматривала парня. Лет двадцати, блондинист, хорошо сложен и высок. Но папа мой выше. Широкие плечи обтягивала серая рубаха, на которую сверху был накинут утепленный жилет. Ноги в черных брюках и высоких черных сапогах. Хорош, не спорю. - Привет, девчата. - весело поприветствовал он нас. - Разбирайте своих рогатых. Три коровки Глафиры первыми вышли из загона. Девушка погладила каждую по морде, махнула нам рукой на прощание, развернулась и отправилась домой. Коровы паровозиком двинулись за ней. Вот это чудеса дрессировки! А у меня так получится? Будто услышав мои мысли, Аглая-корова мотнула головой и медленно стала продвигаться вдоль забора подальше от меня. Метрах в десяти она встала хвостом в нашу сторону и принялась жевать клевер. Корове Анисы парень накинул на рога петлю, а конец веревки вложил девушке в руку. И мне показалось, что свою руку-то он подзадержал на ее руке. Дак может быть... - Держи, Аниса. Сегодня твоя Ромашка была самой примерной в стаде. - ласково улыбнулся пастух. Девушка кивнула, не поднимая на парня глаз, и пошла в село. И было непонятно кто кого ведет - Аниса Ромашку или наоборот. Эх, дети! - Как будем договариваться? - я достала кусок хлеба из кармана юбки и протянула своей Аглае. - Я тебе взятку принесла. Идем домой? Корова мотнула хвостом и прошла от меня еще несколько шагов, прижавшись боком к забору. - Эй, дом в другой стороне! - я всплеснула руками и уставилась на пастуха в немой просьбе о помощи. - Обычно Владияр приходит. Что-то случилось? - спросил тот. И было в его вопросе что-то такое, что давало понять - это не простое любопытство. Действительно переживает. Хороший парень. - Он со старостой обсуждает поведение Максимки. - и, видя непонимание, поправилась - Максимельяна то есть. - Максимки? - парень улыбнулся. - Так ему больше подходит. Что-то серьезное натворил? - Не успел. - ответила я и перевела тему - Как мне мою капризницу домой доставить? Есть идеи? Пастух понял мой маневр и принял его. - За отцом твоим она сама идет. Ты хоть раз подходила хоть к ней? - поинтересовался он, заводя меня за локоть в загон. - Нет. Я только издали смотрела и все. - Как ты со скотиной-то справляешься? - изумился пастух - Или все на Владияре? - Да нет. - отмахнулась я - Овцы и куры мои. А к корове как-то боязно подходить. Смотрит на меня как на вошь. А сегодня выбора нет. Не оставлять же ее здесь?! - Нет, конечно. - парень как-то задумчиво осмотрел меня с головы до ног и выдал - Ты, вроде, нормальная... Давай так! Услуга за услугу. - Что значит нормальная? - выпучила я глаза. - Ну... На парней не вешаешься, сплетни не собираешь и такое прочее. Хотя с прибабахом, но это так. К делу не относится. - С каким еще прибабахом? Нормальная я! Можешь у людей спросить. - возмутилась я. - Дак недавно с отцом Митрием беседы вел... - начал объяснять парень, но я его перебила. Ибо ничего путного батюшка сказать обо мне не мог. - Что за услуга? И зовут-то тебя как? - Алексий. - рассмеялся он и протянул мне руку для пожатия. Я пожала. От меня не убудет. - Узнай про Анису. Есть у нее кто? Мне отец велит на Велее жениться, а я даже смотреть не могу в ее сторону. - Что, так плоха? - усмехнулась я и мысленно похвалила себя за наблюдательность. - Может и не плоха, а только не люблю я таких людей. - видя мои приподнятые брови он добавил - Не буду говорить почему. Про Велею я у Аглаи-соседки спрошу. Любопытненько. Надо прощупать почву. - Ты сам-то к Анисе как относишься? Что такого увидел в ней? Я двинулась в сторону коровы. Парень топал сапогами рядом. - Она хорошая. Очень. Помочь готова всегда, добрая, не ругается. Раньше веселая была, а в последнее время и говорить-то перестала со мной. А я и не знаю - может обидел чем... - Я тебе вот что скажу - я остановилась и внимательно посмотрела Алексию в глаза - Ничего рассказывать и вынюхивать про Анису я не стану, но... Но! Помогу вам поговорить друг с другом. Идет такая сделка? - Идет-то идет... А вот пойдет ли тебе МОЕ решение твоей проблемы? - хитро прищурился он, задержав свой взгляд на моих ногах. - Смотря како-о-е-е-е... Этот садист взял меня за талию и забросил корове на спину на манер конного ездока. Ма-ма! Понятно теперь почему он юбку мою разглядывал. Сначала прикидывал буду ли я прилично выглядеть верхом, а потом и меня прикинул вверх на корову. Я ошарашенно смотрела на рога коровы и не знала куда девать руки и за что схватиться. Ноги мои были прикрыты, а вот под попой ткань сбугрилась. Почти седло. Корова стояла будто и не заметила, что ее только что повысили до гордого скакуна. - Аглаюшка, спокойно, милая. - прошептала я, а в сторону долбанного решателя проблем зашипела как змея - Ты что творишь? Здесь ведь ни стремян, ни поводьев. Как рулить? И, если ты не в курсе, то я тебя просвещу. Это не лошадь, а корова! Алексий только расхохотался. - Владияр как-то рассказывал, как корова ваша катала тебя маленькую на спине. Ну вот, - он приглашающе махнул рукой в сторону выхода - Вспоминайте детские годы! И про услугу не забудь. Под скрежет моих зубов корова медленно развернулась и, покачивая широкими боками, повезла меня на выход. Шла медленно. Так что я устроилась более-менее удобно. Хоть не сваливаюсь и на том спасибо. Всю дорогу домой я бубнила себе под нос: - Ну, юморист! Я тебе отомщу! Так отомщу - не помилую! Аглая везла меня в верном направлении. Покачиваясь на ее спине, я изредка получала по ногам ее хвостом. Если бы не встречные люди, которые застывали с открытыми ртами, то наше возвращение домой могло бы сойти за легкую, верховую вечернюю прогулку. Аглая-корова, с величием королевы скотного двора, гордо прошла через открытые ворота и остановилась у входа на скотник. Повернув голову вбок, она коротко взмумукнула. Я приняла это как приказ "слазь". Перекинула ноги на один бок и скатилась с коровы как с горки. Она ткнула меня носом в грудь и прошла на свое место. Будем считать, что меня одобрили. Я разобралась с курами и овцами и только присела, как меня пронзила одна единственная мысль - а как корову доить? Лихорадочно вспоминая все, что видела в детстве и то, что успела подхватить здесь, я приготовила ведро, помыла руки и отправилась к скотине. Ну что может случиться? Мы, вроде бы, подружились... Или нет? Как бы я себя не накручивала, все прошло благополучно. Я цела, корова тоже, ведро наполнено литров на пятнадцать. Хотя, Аглаюшка так укоризненно вздыхала, когда я приступила к этой экзекуции... "С кем приходится иметь дело" говорили ее вздохи. Боги, меня осуждает животное! Дожила. Да еще и овцы в соседней секции наблюдали за мной через деревянное ограждение. Ну чисто цирк с доставкой на дом! После вечерней дойки я решила сходить на разведку к соседке. Та уже расправилась с домашними делами и сидела за шитьем. Увидев меня, Аглая бросила свое занятие и утащила меня на чайную церемонию. Она болтать, а я слушать и пить. Походу беседы я тихонько направила русло словесного поноса... то есть потока, в сторону загадочной Велеи. Ничего загадочного здесь не было. По описанию соседки, я вспомнила высокую, фигуристую, рыжеволосую красотку с задатками конченой стервы. На ярмарке та вела себя по-хамски как с торговцами, так и с односельчанами. Могла кому-нибудь назло перекупить ненужную ей вещь или облить чем-нибудь прилавок с тканями, если ей там не оказали королевский прием. Велея старше меня на год, а значит, что ей уже восемнадцать. Выходит - перестарок по местным значениям. На это девушке было, мягко говоря, плевать. Она искала свою жертву. Выходить замуж за местных сельских парней она и не собиралась. Да и Алексий, по словам Аглаи, ей не нужен. Велея искала богатого и власть имущего жениха. Желательно городского и тюфякового характера, чтобы можно было власть его прибрать к своим ручонкам. Поэтому она ездила с отцом во все поездки в город и искала себе выгодную партию. Купец Барият, папа Велеи, только потакал капризам доченьки. Все ж единственный ребенок в семье. Гормональный бунт, нереализация своих гипертрофированных ожиданий, завышенная самооценка и общее недовольство от простой жизни. Такой себе психологический анализ приятной на вид девицы. Хотя, быть единственной дочерью одного из крупнейших (во всех смыслах) купцов пяти сел в округе, это почти королевское положение. Только без власти над людьми. Составив такой нелицеприятный портрет об одной из селянок, я вернулась к себе домой. Уже стемнело, а папа еще не вернулся. Может сходить? Пока я маялась сомнениями, кто-то громко затопал в сенях. Нечленораздельно что-то объясняя друг другу, в кухню вошли пьяные вдрызг папа и староста. Ну как вошли... Запнулись о порог и влетели парочкой синих голубей! Хорошо что хоть не сизых. Не хватало еще синяки с них сводить. И вот, обнявшись, лежат они мордами в пол, но продолжают порыкивать и мычать. Аглая-корова одобрила бы их мычательный дуэт. Возможно, даже приняла бы за песню. Я подошла к этим собутыльникам и, присев, подняла голову отца. Он спал. Староста тоже. Блин, я в культурном шоке! Это ж надо было пройти в таком состоянии полсела, рухнуть на пол и уснуть! Синхронно. А звуки, издаваемые ими, были просто храпом. Еле-еле я перевернула папу на спину, сняла с него сапоги и, тяжело пыхтя, потащила за руки в его комнату. Папа лежит на полу на спине, руки вверх. Я стою, смотрю на него и собираю остатки сил чтобы взвалить его на кровать. - Да что ж ты такой большой и тяжелый?! И почему я такая маленькая и слабенькая?! Ругаясь как только могла, я посадила отца, а потом, рывками, закинула его на кровать. Если у него и не было синяков по возвращении домой, то сейчас я ими его обеспечила! - А теперь - стриптиз! Намурлыкивая мелодию из репертуара Саманты Браун, я стянула штаны и рубашку с родителя. Похихикивая над этой сценой, укрыла папеньку одеялом и вышла на кухню. И остолбенела. Про старосту я забыла пока хлопотала. Ну, уж этого колобка я точно не подниму. Пришлось спустить с чердака тюфяк, расстелить его вдоль печи и закатить туда Трофима Гордеевича как бревно. Почти. Почти бревно и почти закатила. Из-за большого живота старосты прицел сбился и до колен ноги его оказались на голом полу. Я это расценила как знак - сапоги снимать не стала. - Все! Я иду в баню. Всем оставаться на своих местах. - хотелось добавить "работает ОМОН", но это было не в тему. Наскоро ополоснувшись чуть теплой водой, я замоталась в полотенце и вышла из бани. Ночью стало холодно. Все ж почти середина осени. Зябко и сыро. Черное небо мерцало мириадами звезд. Луна беззастенчиво заглядывала в окна и освещала мне путь. Идя по мосточкам к дому, я составляла план на завтра. Надо бы максимально поработать над шалью, которую я хотела преподнести в дар на свадьбу. Папа решил, что пара стульев молодоженам не помешают, а Василена приготовила разнообразные косметические настойки. А раз так, то следующие пару дней до торжества, я проведу над своей затеей. Входя на кухню, я застала премилую картину. Щенок, виляя хвостиком, вылизывал лицо старосты. Трофим Гордеевич мотал головой из стороны в сторону и возмущенно похрапывал. У себя в комнате я соорудила из корзины и старого одеяла лежанку и уложила туда спать собаку. Сама же еле ворочая конечностями добрела до кровати. Наконец-то этот день закончился.  Подготовка к свадьбе.   Утро наступило беспощадно рано. Нет часов с будильником, но есть петух. Эх, Петруччо! Как бы я тебя не ухандокала, как несколько твоих механических аналогов в бытность мою студенческую. В корзине зверя уже не было. Была лужа и была куча. Щенок резвился с маленьким клубочком, который скатился со стола. Я осмотрела пасть, но ниточка, успешно оторванная, бала спешно проглочена. Решив, что это натуральный продукт, я не стала наводить панику, а просто отправилась кормить шерстяное дитя и чистить корзину от детских неожиданностей. На кухне картина изменилась только тем, что староста скинул один сапог. Большой палец ноги зазывно привлекал внимание через дырку в носке. Вот ведь уважаемый человек, а какой бесстыдник! Хоть бы наготу прикрыл. Зайдя к папе в комнату, я обнаружила того лежащим на полу. Поза морской звезды ему определенно идет. Надо будет, при случае, ему об этом сказать. Пока щенок аппетитно чавкал крошениной хлеба в бульоне от супа, я разливала по кружкам рассол от огурцов. Как известно, это первое средство от похмелья. Один огурчик я загрызла. Вкусный, хрустящий. Сразу видно - папа солил. Я попыталась было сама, но в небольшой бочке только продукты перевела. Папа когда увидел цвет получившегося рассола, сказал чтобы я не варила зелья самостоятельно, а доверилась профессионалу, то есть Василене. Но я не обиделась, а просто взвалила заготовки на крепкие плечи родителя. Вот теперь радуюсь его кулинарным умениям. Развела огонь в большой печи и поставила чугунок. "Кашу-кашу-кашу" - предвкушающе урчал мой желудок. С тоской посмотрев на ведро, я отправилась доить корову. На скотном дворе, с моим приходом, воцарилась тишина. Овцы уставились на меня, ожидая бесплатное представление, а Аглая-корова горестно вздохнула. - Я погляжу, Аглая, у нас полный аншлаг. - я раскланялась перед мелким скотом как актриса театра, а как конферансье объявила - По многочисленным просьбам от почитателей моего таланта и из-за невозможности заставить отца восстать из посталкогольного сна, наша труппа вновь предлагает вашему вниманию сцену под названием "Олена и муки коровьи". Корова не оценила мой пассаж и пнула ведро копытом. Пришлось идти мыть посудину. Теперь уже помятую. Дальше шло все гладко: овцы смотрели, Аглая вздыхала, а я молчала и доила. Надо почаще практиковать молчание. Может и жизнь наладится... Разливая молоко по мискам и крынкам, я краем глаза смотрела на старосту. Что же они употребляли, что не проснулись от моего хозяйственного шума? Хотя, я ж сама бутыль доставала. Вроде бы самогон. Тогда другой вопрос - сколько они выпили? Наскоро позавтракав, я накормила еще раз песеля. Ну ма-а-аленький же! Жа-а-алко! А вот пшенной каши на молочке да с маслом не жалко. Вот! Отец еще спит, а пришло уже время выводить Аглаю в коровы. В смысле на пастбище. Выйдя из ворот скотника, корова встала и махнула головой. - Му-у! - И что стоим? Пошли к подругам! - Му-у! - корова снова махнула головой, но уже в бок. - Чего киваешь? Моя твоя не понимать! Аглая ткнула носом меня в грудь и махнула себе за спину. - Му-у! - Мне на тебе ехать что ли? - опешила я. -Му-у-у! - Ни-за-что! - Му, му-у-у! - Аглая развернулась и вернулась во двор на свое место. Здрасте! Вчерашняя вечерняя прогулка, видимо, породила в душе коровы гордого скакуна рогатой породы. Пришлось идти переодеваться из платья во вчерашнюю широкую юбку, кофту и шаль. Когда вернулась к скотнику, то Аглая-корова уже стояла на улице около чурбачка, на котором папа колет дрова. Я залезла на этот чурбачок и с него прыгнула на корову и поправила юбку. Я ж приличная девица, а не профурсетка с оголенными лодыжками! - Поехали! - махнула рукой - Отныне, Гагарина моя фамилия. Шли мы гордо. Аглая гордо хлестала себя хвостом, а я гордо сидела верхом и старалась не свалиться. - Олена, ты что это над скотиной измываешься? - попыталась меня пристыдить Любомира, жена кузнеца Ороена. - Не идет она сама. - пожаловалась я и почесала подбородок - Может она меня так прикладывает вместо разогревающего пояса, чтоб спина не болела? Хохот народа, ведущего своих буренок, отозвался многоголосым лаем собак. Алексий, увидев меня, чуть с коня не свалился. - Ты хоть слезала с коровы-то? Или так и спали вместе? Вон и одета как вчера. Он соскочил на землю и, подбежав ко мне, помог спуститься. - Вошла во вкус! - не подала я вида. - Скоро будем осваивать бег трусцой и галоп. Возможно, научимся плавать баттерфляем. Под заливистый гогот односельчан, я пошла домой. Меня еще ждали куры и овцы. И собутыльники. С животиной оказалось проще чем с похмельными мужиками. С первыми уже привычно, а со вторыми сталкивалась чрезвычайно редко. Дом меня встретил ласково, почти любя. Папа, держась за голову, пил рассол из кружки, а староста, сидя на тюфяке, припал губами к ведру с водой, в котором плавали яблоки. Что ж, у каждого свои методы лечения. К тому же ведро-то его. Пока меня не было, Трофим Гордеевич снял второй сапог и поставил рядом с порогом. Вторая нога была не менее эротичней первой. Дыра в носке на пятке не оставляла простора для фантазии. Какой шалун! Присмотревшись, меня разобрал смех. Сапоги старосты были в говн... Эмм... В экскрементах были сапоги. Производитель данного вещества бегал по кухне и вилял хвостиком. Трофим Гордеевич отлип от ведра и посмотрел на меня красными глазами. Рукой он показал на свою обувь. - Оленушка, что это? - Это не я! - быстро открестилась я и побежала к столу разливать вторую порцию живительного рассола. Через час, приведя себя в относительный порядок, мужчины начали интересоваться о вчерашнем дне. Память частично отказала обоим, но кое-какие обрывки всплывали в памяти неопытных алкашей. Из этих обрывков вырисовывалась следующая картина. Как только мы с травницей и детьми ушли, отцы-молодцы начали накидываться хреновухой. Так староста окрестил свой самогон. В изрядном подпитии, Трофим Гордеевич выволок сыночку из дома под крики жены и запер того в сарае. Саму Валину он запер в комнате. Все же мадама, как ни крути. Путь до нашего дома не помнил ни один из них, а вот все, что было непосредственно в моем присутствии, я в красках и лицах рассказала. Стыд, неверие, непонимание и желание провалиться под землю - вот то немногое, что отразилось на лицах этих начинающих забулдыг. Но старосте это не помешало спросить о "лечебных" ста грамм. - Значит так! - я хлопнула ладонью по столу, от чего мужчины подпрыгнули - Похмеляться я вам не дам! Нечего алкоголизм поощрять. Приходим в себя, берем себя в руки, включаем режим разрешителя всех проблем и вперед! На ратные подвиги во имя добра и справедливости. Папа и староста смотрели на меня открыв рты. - Через три дня уже свадьба. Надо уже сегодня начинать приготовления. Помощь по-любому нужна. - пояснила я. - Кто женится? Когда ты успела? Где этот смертник? - наперебой загомонили эти безпамятные. - Амита и писарь. А я вообще замуж не собираюсь выходить никогда. - и, подмигнув, добавила - С тобой жить всегда буду, папочка. Уже хотела идти по своим делам, но взгляд мой упал на щенка. - Трофим Гордеич, это ваша животина? Я его вчера нашла, когда от вас домой ушла. - А? - он глянул вниз и закивал - Да-да. То есть нет. Я непонимающе посмотрела на старосту. - Ну, его уже ты пристроила... - он замялся, но все же продолжил - Это, скажем так, в качестве извинений тебе за сына. У меня собака - волкодав, редко дает щенков. Ценные очень. Будет тебе охрана. - видя мои поднятые от удивления брови, он быстро добавил - Естественно, это ни в коей мере не снимает с меня вины за содеянное сыном. Эх, прошляпил его! - пригорюнился староста. - Дак, мы ж вчера порешали Максимельяна. - вклинился папа. - Как порешали? - ахнула я - Насмерть? - Живой. Судьбу мы его вчера порешили. Ну, на службу военную отправить собрались. - поправился отец. - А-а! Точно! Мы ж вчера прошение писали с тобой! - обрадовался Трофим Гордеевич. Заметавшись, староста кинулся к двери, подхватил сапоги, развернулся, поклонился нам, повернулся и, не обуваясь, стартанул в сторону своего дома. - Думаешь поможет это Максимке? - спросила я папу. - Военное дело исправит то, что недоглядели родители. - пожал он плечами. - Ага. Или испортит окончательно. Но это видно будет не сразу. - согласилась я и отправилась вязать шаль в бешенном темпе. За день до свадьбы я отправилась к соседям Соседи были в приподнятом настроении. Баба Мия от того, что со внуком все в порядке (пришла весточка от него), а дед Влас от того, что скоро праздник и пригубить можно будет сегодня вечером (весточка пришла от отца невесты). Празднество было решено провести в таверне, а точнее в ее дворе. Но, имея в наличии лишь девять столов (папа расстарался), Варлам, хозяин таверны, решил позаимствовать на день мебель из ближайших домов. За это его хотели побить живущие поблизости женщины. Но, все же, решили, что денек без столов они проживут, а без свадьбы с праздничными закусками и напитками совсем никак. Это решили их мужья. Споря о том, где и как удачнее расставить мебель, жители села сплотились и почти подрались по-семейному. Я в этих забавах не стала принимать участие, а решила поговорить с Варламом о предоставлении комнаты молодым на ночь в качестве подарка от заведения. Ну а где им проводить первую брачную, если родители жениха будут гостить у родителей невесты, а жить молодожены собираются в городе? Трактирщик согласился с моей идеей и добавил к этому завтрак "в нумера". Женщины выметали и отмывали все, что могли вымести и отмыть, мужики колотили помост для музыкантов и вкапывали деревянную арку. Арка, украшенная цветами, будет стоять во главе столов, а под нее поставят стулья с высокими резными спинками для молодоженов. Явился отец Митрий с ведром святой воды. Косо поглядывая в мою сторону, он освятил арку, столы, стены, зал трактира и людей до кучи. Все стояли мокрые и с разными чувствами. Мужики злились, но молчали (батюшка все же). Женщины всех возрастов приглаживали мокрые волосы и млели, глядя на святошу (отец Митрий тот еще красавчик). Баба Мия отдала приказ приготовить тройку лошадей и телегу. Мужики рванули по дворам в поисках лучшей телеги. Несколько женщин отправились по домам за украшениями для лошадей и повозки. Остальные собрались в кучу составлять меню. Все ж народу много и семьи брачующихся явно не справятся. Постояв немного над душой у компании отпетых кулинарок, я дала рецепты заварного крема и взбитых сливок для торта. Записывали за мной все. Даже трактирщик. - Это для жены. - пояснил он. Меня почти возвысили до местного кулинарного божества. Вызвавшись договариваться о лошадях, я выцепила из толпы Анису и отправилась к пастуху. Я ж не знаю где конюшня, а это, вроде как предлог для встречи. - Аниса, а где сейчас молодожены и их родня? Никто из них в районе таверны замечен не был. - Амиту сейчас готовит женская часть, а мужская отправилась в поле на мальчишник. - ответила девушка. - Как это в поле? - не поняла я. - Там навес стоит. А мужики же выпьют и подраться могут. Вот и уходят подальше чтобы женщин не пугать. - А если сильно подерутся? Они ж все битые на свадьбу заявятся. - продолжала интересоваться я. - Да нет! Знахарка заранее готовит отвары и мази против ушибов. - просто и спокойно объяснила Аниса - Ничего серьезного еще ни разу не случалось. У меня появилось какое-то предчувствие. Некстати вспомнилась фраза из фильма про Шурика: "У вас несчастные случаи на стройке были? - Нет! - Будет!" За разговорами мы дошли до пастбища. И только Аниса увидела куда мы пришли, то тихий, но уверенный голос ей изменил, а глаза сами уставились в землю. Оказывается, Алексий увидел нас и поскакал в нашу сторону. Пошла реакция! - Привет, Олена! - парень, не спешиваясь, весело со мной поздоровался, а вот с моей спутницей как-то очень нежно - Здравствуй, Аниса. И уставился на нее! И молчит! И она тоже молчит! - Кхм-кхм! - парочка вздрогнула - Я извиняюсь! Алексий, где нам троих лошадок поспокойнее надыбать? А то завтра свадьба, а мы не готовы. - Я провожу до конюшни. Только там надо через ручей переходить, верхом будет удобнее. А если в обход, то долго. - проговорил пастух, глядя на Анису. - Нам побыстрее надо! - для надежности, чтобы меня услышали, я подергала парня за штанину. - По коням! Аниса удивленно подняла на меня глаза. - Дак ведь тут только один конь. - Правильно. Я поеду на своей Аг... Кхм! На корове я своей поеду. - чуть не сболтнула имечко буренки. - А я? - хлопнула глазами девушка. - А ты на коровах умеешь ездить? - я по-деловому перелезла между досок ограды. - Нет. - наивно ответила Аниса и полезла следом. - Значит, тебя повезет Алексий. - и, пока она не очнулась, скомандовала парню - Что смотришь? Хватай да сади ее! Не будь дурак, тот быстро перегнулся через седло, схватил за талию девушку и втащил ее на коня впереди себя на женский манер. То есть ноги на одну сторону. Ну что за романтичная картина?! Смотрела бы и смотрела. Но некогда. Дела не терпят отлагательств. Пока мы беседы беседовали, моя корова отделилась от стада и подошла к нам ближе к забору. Это уже отработанный маневр, потому как отводить себя Аглаюшка разрешала теперь только мне. Правда доить ее продолжил папа. Взобравшись на нижние доски, я залезла на корову. Эх! Прокати меня большая коровяка! Конь с наездниками двинулся вперед, я на корове следом. Пастбище с трех сторон огорожено забором, а с четвертой протекал широкий ручей, который не давал сбежать стаду. Проскакав к дальнему концу забора, Алексий смело направил скакуна в воду. При этом Аниса спрятала лицо в рубашку на груди у парня. Тот же покрепче прижал девушку к себе за талию. Прелестно! Я начала было сомневаться в отваге Аглаи-коровы, но она меня не подвела. Молча последовала за пастушьим жеребцом. Ну красотка! Едя сбоку от парочки, я немного подслушала их разговор. - Испугалась? - заботливо. - Да. - очень тихо. - Я же держу. - ободряюще. - Все равно страшно. - уже более спокойно. - Я ведь не обижу тебя. - уверенно и твердо. - Я знаю. - с улыбкой. - Почему раньше не говорила со мной? - с любопытством. - Боялась. - тихо и смущаясь. - Я же не обидел тебя? - обеспокоенно. - Нет. - и головой помотала. - Дак чего же боялась? - взволнованно. - Себя. - и, подумав, добавила - Своих чувств. Аллилуйя! От избытка чувств я чуть не сверзилась на землю. На мои телодвижения корова отреагировала протяжным мычанием. Парочка голубков вздрогнула, но промолчала. Через минут десять мы уже были на месте. На огромном поле, поделенном на места для выпаса и загоны для бега, стояла большая конюшня. В данное время денники были пусты. Большое стадо паслось вдалеке, а несколько лошадок конюхи прогоняли в круглых загончиках. Алексий уверенно двинул к главному входу в здание. Когда мы спешивались (лично я скатывалась), к нам вышел добродушного вида лысый мужичок с черной аккуратной бородой. Колоритный тип оказался со мной одного роста. - Неожиданно. - шепнул он мне, кивая на корову.  Я гордо вскинула нос повыше. - Здорово, Алексий! - мужик хлопнул парня по плечу, а в нашу с Анисой сторону поклонился - Дамы! Аниса спряталась у Алексия за спиной и схватила парня за рукав. Глядя на это, дядька усмехнулся и подмигнул мне. - Здорово, дядь Михей. Мы по делу. - Ну идем. Я так понимаю, что за лошадками на свадьбу? - уточнил бородач.  Мы синхронно кивнули. - Сам-то не собираешься еще? - с хитринкой в голосе спросил дядька Михей и ткнул парня в плечо. - Я уже почти в процессе. - серьезно ответил пастух. Быстр он, однако. Хотя чего топтаться-то? Аниса вряд ли найдет кого другого со своим темпераментом. А тут лябоффф... Дядя Михей вывел нас к табуну. Каких только мастей там не было! И черные, и белые, и рыжие, и в яблоках... Отдельно меня покорили черные лошади с серыми гривами и хвостами. Никогда таких не видела. - Выбирайте. А я если что, то подскажу. Широким жестом дядька пригласил нас на смотрины. Перебивая друг друга и неистово споря, я с Алексием (Аниса молча держалась за рукав парня), при дельных замечаниях дяди Михея, выбрали тройку лошадей - черную, пегую и белую. Лепота! Мы договорились, что сегодня непарнокопытных пригонят к таверне. Дело сделано! В обратную дорогу ехали молча. Алексий улыбался, Аниса мечтательно выводила узоры на руке парня, а я потирала зад, который ущипнул дядька Михей, когда закидывал меня на корову. Еще и ржал как конь! Распрощались с ребятами мы до завтра. Продолжение завтра Фото от пинтерест