Я стираю свою тень. Сергей Панченко. Гл. 1-2

У нас сегодня новый роман. Вот один из отзывов, который ее хорошо характеризует: "Очень понравилось. Здесь есть очень много всего. И фантастика, и искрометный юмор, и романтические отношения, и детективность, и философия жизни, мораль, и много еще всего. Жанр книги меняется несколько раз по мере прочтения. Слог легок к восприятию, без "мусора", без пошлости и без непечатных выражений. Читается легко и увлекательно. Часто, качество книги можно определить по количеству цитат. Из этой же их можно надергать таких десятки... " Почитаем, помечтаем? Ссылку для самостоятельного чтения оставлю под обложкой. Роман / Юмористическая фантастика, Космическая фантастика Айрис, космическая преступница, сбегает с корабля, везущего её в тюрьму, и падает на голову простому земному парню Гордею. Несмотря на разницу в темпераментах, Гордей решает оказать ей помощь в адаптации к земным реалиям. Глава 1 «… Зенг-Зенг увидел вспышку выстрела, и сделал единственное, что можно было еще успеть, пока смертельный металл несся в его сторону: закрыл собой Айрис. Свинцовые жала вонзились в его тело, разрывая плоть и застревая в ней. Ни одна мышца не выдала состояние воина, но Айрис всё поняла. - Зенг-Зенг! – воскликнула она полным отчаянья голосом. - Прости, – ответил он и улыбнулся окровавленным ртом». - Какой отстой… – вздохнул я и выключил на телефоне диктофон. Передо мной на приборной панели лежал журнал для маньяков-садоводов с рекламой клубники. Моя мечта – построить дом с участком и заняться огородничеством. Чтобы жена в доме суетилась, а я на дворе. Грядки, теплицы, парники, рассада и все такое. А еще я мечтал стать писателем бестселлеров, в каком-нибудь легком жанре, чтобы издаваться миллионными тиражами на сотне разных языков.  Ручной труд всегда стимулировал мои скрытые таланты, провоцируя вдохновение. Стоило мне взять в руки лопату или грабли, как тут же появлялась идея для классного сюжета. Причем от и до, от завязки до финала, со всеми героями и перипетиями сюжета. Я даже застывал на месте, зачарованный совершенным узором истории. Только это не нравилось учителям и одноклассникам. Они всегда вмешивались в этот процесс, заставляя меня совершать примитивные движения орудием труда, не понимая, какое совершенство создается в моем воображении.  Из-за них я потерял кучу историй. Стоило мне начать работать руками, как сюжет книги испарялся из моей головы подчистую, как сон после пробуждения. А потом эта особенность пропала. Я был уверен, что она могла вернуться, если работать в одиночестве, чтобы никто не смог разрушить хрупкую хрустальную конструкцию будущего хита. Что мои книги непременно будут хитами, я не сомневался. Иначе ради чего тогда это всё? Раз судьба сунула в руки, вернее в голову, это умение, так и благодарность за ее раскрытие должна быть соответствующая. На всякий случай я всегда был готов записывать на диктофон любую идею, возникающую в голове. А еще я люблю осень. Просто безумно люблю. Воздух желтеет, сонно замирает, звуки становятся приглушеннее. Природа готовится к зимней спячке, подготавливая для себя разноцветное лоскутное одеяло из опавших листьев. Грачи кричат по-особому, собираясь в стаи. Улавливая этот крик, подсознательно чувствуешь: отсчет пошел. Люблю ясные осенние дни и дождливые одинаково. В первые обожаю выбираться за город, а во вторые сидеть у окна и в полусонном состоянии пить горячее какао с сочником из ближайшей кондитерской. Если и есть на свете что-нибудь идеальное, так это сочники с творогом под какао. И мои ненаписанные книги. Сегодня погода была ясной. Солнце грело салон моей старенькой машины сквозь слегка опущенные стекла. Я наслаждался создавшимся в машине микроклиматом и запахом скошенных полей. Ветерок иногда заносил внутрь аромат соломы, собранной в большие стога на краю полей. У меня в багажнике лежала большая охапка соломы, которую я взял без спроса из одной такой кучи. Мечтал набить ею подушку и спать на ней, вдыхая холодной зимой аромат осени. Правда, пока я не придумал, как занести солому домой, чтобы не увидели соседи. Иначе они со своим ограниченным кругозором могли решить, что я завел козу. Да чего они только не могли предположить! Ох уж эти соседи, рожденные с перфоратором вместо рук, и умом, возбуждающимся только от слова «ремонт». С улицы через щель в окне донесся свистящий звук. Он приближался. Я остановил машину, чтобы узнать причину. Вдруг это самолет, обрабатывающий поля ядохимикатами? Открыл дверцу и посмотрел по сторонам. Звук приближался, но его источника я не разглядел. Посмотрел вверх. Мне показалось, что он шел оттуда. Солнце слепило глаза, мешая разглядеть хоть что-то. Мне показалось, а потом я в этом уверился – с неба падал какой-то объект. Мне сразу стало не по себе. А если это бомба? Или обломок космического корабля? Однако любопытство, но в большей степени парализующий страх, не позволили мне немедленно сесть за руль. Объект на приличной скорости, оставляя за собой дымящийся след, врезался в кучу соломы. Отскочил от нее и шлепнулся на землю в двадцати метрах от меня. Меня словно током ударило. Я прыгнул за руль, чтобы скорее скрыться подальше от опасного инцидента предмета, пока он не взорвался или не заразил меня проникающей радиацией. Напоследок бросил взгляд назад через зеркало заднего вида. Мне показалось, что объект шевельнулся. Я списал это на разыгравшееся воображение. Если подумать, что внутри него находился человек, который мог погибнуть в результате моего бездействия, то я бы никогда не смог простить себя, и сошел бы с ума от самобичевания.  Я развернулся и медленно подъехал к странному на вид предмету. Он был похож на удлиненное обгоревшее яйцо. Стерня, на которой он лежал, тлела из-за его высокой температуры, а стог соломы, на который он упал вначале, начинал понемногу разгораться. Объект снова двинулся, заставив меня вскрикнуть от страха. Я уже был уверен, что внутри точно кто-то есть. Возможно, я стал свидетелем испытания какого-то нового индивидуального летательного аппарата. Неудачного. Человека, если он там был, надо было спасать. У меня в машине лежал углекислотный огнетушитель, прекрасно подходивший не только для тушения пожара, но и для охлаждения нагретых поверхностей. Я открыл багажник, поднял полку и вынул свеженький огнетушитель, купленный для прохождения техосмотра. Срок хранения гарантировал мне нормальное использование его в течение трех лет. Белая струя ударила по корпусу аппарата. Я прошелся от одной стороны до другой, заодно затушив тлеющую стерню. Запас состава закончился в течение нескольких секунд. От корпуса объекта к земле стекал холодный пар углекислого газа. Неожиданно, вызвав у меня однократный нервный тик, бесшумно сдвинулась часть корпуса объекта. Внутри него, облаченная в зеркальное одеяние, лежала бледная светловолосая девушка неземной красоты. Вы должны меня понять: всё, что «слишком», кажется мне опасным. Поэтому я снова чуть не решил сбежать, жалея о деньгах, потраченных на покупку огнетушителя. Только благодаря неимоверному усилию воли, а может, дрогнувшим векам девушки, которая могла увидеть мой малодушный страх, я остался. Бледная красавица медленно открыла глаза, поводила ими, пока не наткнулась на меня. Я не хотел бы видеть свое лицо в этот момент, ибо в нем отражались противоречивые чувства, превращающие его в глупую гримасу. Она посмотрела на меня синими глазами и слабо улыбнулась. Ее бледные губы беззвучно прошептали что-то. Я не расслышал, но был уверен, что она просила о помощи.  Она была горячей. Внутри аппарата всё еще сохранялась высокая температура. Я неловко ухватил ее под мышки и потянул из капсулы. Она молчала, хотя мои руки врезались ей в тело. Наверное, ей было очень плохо. Мне удалось вынуть ее наполовину, подлезь под нее, чтобы ее живот лег мне на плечо и взвалить на себя, как старый ковер, требующий выбивания. Девушка не проронила ни звука. - А куда тебя теперь? – спросил я у самого себя. Как-то дальше моя мысль не работала. Я не собирался везти ее на своей машине, думая, что за ней скоро приедут ее товарищи, которые уже в курсе, что их разработка дала маху и свалилась на землю вместе с очаровательным пилотом. Я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на странный объект. Нет, он совсем не был похож на самостоятельно летающий аппарат. Но и на парашютную систему тоже. Размером он был чуть больше человека, который в нем находился. Что, если это настолько секретная разработка, с использованием новых физических принципов, что об этом никто не должен был знать? Мне не хотелось прикасаться к военным тайнам, живя после этого в вечном страхе.  Где-то в области моей поясницы раздался стон. А, будь что будет. Я подошел к машине, открыл дверцу и опустился на колени, чтобы аккуратно уложить девушку на задний диван. Мадемуазель в обтягивающем «космическом» костюме, явно предназначенном для отражения тепла, легла не сразу. Удержалась в сидячем положении, вытянула руку в сторону капсулы и что-то произнесла на непонятном языке.  - Что? Ты хочешь, чтобы я забрал твою железяку? – я понял ее жест именно так. - Уе е, – прошептала она и закивала. - Она же не влезет никуда… У девушки закатились глаза под лоб, и она медленно откинулась на спину. Ее длинные ноги остались торчать снаружи. Мне пришлось обойти машину и подтянуть ее внутрь с обратной стороны. После того, как упрятал ее в машине, я вернулся к капсуле. Разглядев ее изнутри, я понял, что это точно был аппарат с противоперегрузочными свойствами. Ложе, на котором лежала девушка, имело анатомический рельеф, мягкий на ощупь. Я попытался поднять аппарат, и сделал это с легкостью, будто он весил не больше пяти килограмм. Мало того, надавив на один из концов капсулы, я заметил, что он начал съеживаться, словно гофрированный. В итоге у меня получилось превратить его в вещь размером с ведро.  На дороге показалась пыль. В нашу сторону спешил деревенский трактор. Мне совсем не хотелось рассказывать кому-то про девушку в зеркальном одеянии, про капсулу, свойства которой казались мне очень фантастическими, и про пожар, виновником которого точно выставят меня. Поэтому я убрал сложенную капсулу и пустой огнетушитель в багажник, сел за руль и поехал в обратную от приближающегося трактора сторону. Я чувствовал себя человеком, который совершил что-то ужасное, противозаконное, что будет преследовать его всю жизнь. Мне это было совершенно непривычно. Я был деморализован и растерян, отчего плохо следил за дорогой, собирая все кочки и ухабы. Проселочная дорога, или, как я называл ее прежде, «путь к просветлению», уперлась в трассу федерального значения. Я остановился, чтобы перевести дыхание, будто не ехал, а бежал со всем своим таинственным и опасным грузом на плечах. Надо было немного собраться с мыслями, а то мне начало казаться, что я реагирую на произошедшее одними рефлексами, как одноклеточное существо.  Я обернулся и посмотрел на нее. Девушка была больше похожа на спящую, нежели лежащую в обмороке. Вдруг мне подумалось, что она может перегреться в костюме, который не дает телу дышать. Я вывернулся на сиденье, чтобы удобнее было просунуть руку под блестящий материал. Хотел определить температуру ее тела, чтобы охладить его, если понадобится. У меня в багажнике еще с зимы осталась «незамерзайка», которой можно было натереть девушку. Едва моя ладонь оказалась под эластичной тканью, глаза ее открылись и хитро посмотрели на меня. Я немедленно выдернул ладонь и отставил ее в сторону, будто не имел к ней никакого отношения. - Я хотел… вдруг ты… у тебя перегрев. Ты была горячей, – мои щеки покрыл стыдливый румянец. - Кум стара бел ми онту онту, – произнесла она негромко, и вопросительно посмотрела на меня. - Ай эм нот андестенд ю, – выговорил я то, что сразу пришло мне на ум на самом распространенном иностранном языке. – Не понимаю, – добавил я на русском. Она громко выдохнула и откинулась на диван. - Откуда ты? – спросил я. – Швеция? Норвегия? Исландия? – внешность ее показалась мне больше всего подходящей для северных народов, сохранивших белокурые волосы и синие глаза. - А матаи суха интопроменто. - Италия? – догадался я, услышав похожее звучание.  - Ни.  - Португалия, Испания, Мексика, Бразилия? – перечислил я еще несколько стран. - Ни суати кеме ле каулоки.  - Вообще без понятия, что ты говоришь, – я посмотрел на неё через плечо, так, что моя щека подперла глаз. Девица коротко усмехнулась. Она явно пришла в себя. Ее красивые глаза светились жизнью. Она точно не собиралась помирать от перегрева.  - Воды? – я протянул ей свою спортивную бутылочку с дорогой артезианской водой. - Аквата? – спросила она. - Да, точно. Хоть что-то знакомое. Девушка молниеносным движением выхватила из моих рук бутылку и жадно припала к горлышку. Она выпила все, что в ней было. Блаженно выдохнула, утерла губы рукой в блестящей ткани, не впитавшей в себя влагу, и посмотрела на меня озорным взглядом, от которого мне стало не по себе. На меня девушки редко так смотрят, честно сказать, я вообще не припоминаю такого случая. - Камаата се куляре. Ихта ми синтенто лапаса. Я ничего не понял, хотя по интонации мне показалось, что она сказала что-то хорошее. - Знаешь, я чувствую себя сейчас Корбаном Далласом, – признался я ей. – А ты похожа на Лилу, которая свалилась ему в машину с небоскреба. Она так мило сморщила носик, не поняв, что я ей сказал, и указала в меня пальцем. - Лилу? - Кто? Я Лилу? Неээт, какая я Лилу. Меня зовут Гордей, – я приложил к груди ладонь: – Гордей – это звучит гордо. Девушка засмеялась, но тут же застонала и прикрыла глаза. - Всё, я понял, едем в больницу, – я тронулся с места и с пробуксовкой заехал на трассу. – Хотя… Как тебя примут без полиса? Ладно, это уже не мои проблемы. Я соврал самому себе. Мне не хотелось терять контакт с этой иностранкой. Она мне понравилась. А то, что я спас ее, могло как-то сблизить нас, если только она не шпионка, провалившая задание своих спецслужб. Уж больно подозрительно ее появление в центре страны на сложном техническом аппарате. Я посмотрел на нее через салонное зеркало. Девушка поймала мой взгляд и улыбнулась. - Айрис, – она положила изящную ладошку на выпуклую грудь. - Что? – её имя вызвало у меня искреннее удивление. Я использовал имя Айрис для женских персонажей в каждой второй книге. – Это правда? Или ты читаешь мысли? - Ни суати кеме.  - Я тоже ни суати кеме, прости. Айрис рассмеялась на этот раз довольно громко и задорно. Она была потрясающе красивой, будто ее создали искусственно, со знанием тонкостей гармонии человеческой внешности.  - Вижу, тебе полегчало, – произнес я с довольной улыбкой на лице. - Уе ми синтенто лапаса, – она постучала себя ладошками по щекам. – Комо мире алохоле.  - Да, давай уже, приходи в себя.  Мне в голову пришла интересная идея, чтобы пообщаться с Айрис. Я взял в руки телефон и открыл переводчик. - Выбери свою страну, – предложил я ей, предполагая, что она точно знает, как пользоваться этим приложением. – Пообщаемся. Айрис взяла в руки телефон, как будто впервые видела. Покрутила его неуверенно, понажимала кнопки, в результате чего он заблокировался. С растерянным видом вернула его мне обратно. - Ни суате рохута. Ихта ми силенце, – она покрутила рукой под крышей машины. Меня совершенно сбила с толку ее реакция. Как можно было не знать про телефон? Сейчас даже в самой отдаленной деревне у папуасов, которые до сих пор питаются людьми и ходят в набедренных повязках, есть сотовый телефон. Красавица, отвлекшись от общения, принялась рассматривать себя, словно проверяла работу конечностей. Покрутила кистями, затем повращала руками в локтях, в плечах. Подняла к потолку ноги и уперлась ими в крышу. Тонкий металл шумно выгнулся. Я ничего не сказал, просто не нашел слов, но мой взгляд оказался красноречивее их. Девушка резко опустила ноги и испуганно посмотрела на меня. - Ми эскапа но трухито, – произнесла она с милой интонацией, полностью обнулив мое возмущение. - Да ладно, не извиняйся. Машина застрахована, не жалко, – Я улыбнулся, как самовлюбленный богач, разрешающий своей пассии делать глупости за его счет. Айрис гоготнула, будто ей понравился мой благородный жест.  - Комо си ануенте хабао тере ми кечкеме. Абота муре алохоле. - Мило беседуем, – признался я. – Только непонятно о чем.  - Алохоле, – Айрис сжала ладонь в кулак и оттопырила большой палец вверх, поднесла его ко рту и изобразила, что хочет пить. - А, так ты еще пить хочешь? Воды? Э-э-э, аквата! – обрадовался я и показал ей пустую бутылку. - Ни аквата. Алохоле. - Алкоголь? – до меня вдруг дошло созвучие последнего слова. – Зачем?  - Уе, алохоль. Сумарте каниш.  - Ты погляди, а… Несмотря на милое личико… Я бы в твоем состоянии думал о чем-нибудь другом. Всё ясно, не прошла испытание красотой. Одна из миллиона спившихся красавиц. Очень жаль, что твой ген красоты не передастся по наследству. В естественном отборе побеждают люди заурядной внешности и ума. Впереди показалась заправка с небольшим маркетом. Я не стал заправляться. Бензин здесь был дороже на четыре копейки, чем в том месте, где я обычно заправлялся. Небольшая разница, но в год это сулило мне серьезную экономию. Можно было к Новому Году без зазрения совести купить себе тушку гуся или кролика и приготовить что-нибудь бомбическое.  - Ты только не выходи из машины, а то людей распугаешь, – предупредил я Айрис. - Алохоле? – догадалась она о причине остановки. - Да, алохоле.  В магазинчике было пусто и прохладно. В холодильных витринах стояли ряды разноцветных бутылок и банок с разными сортами пива. Я выбрал самое дешевое. Взял одну банку и оплатил на кассе. Продавщица посмотрела на меня, как на человека, которому надо похмелиться на последнюю копейку, чтобы не умереть. Успокаивало меня только то, что я больше ее никогда не увижу. Айрис опустила окно и смотрела на меня во все глаза. Ждать с таким видом бутылку пива – это слишком, даже для заядлого алкоголика. Я сел в машину и протянул ей бутылку.  - Алохоле? – переспросила Айрис, будто хотела еще раз убедиться, что я ее правильно понял. - Да. Пять градусов. Газированный напиток с добавлением спирта.  Она повозилась с бутылкой, будто не знала, как открывается пробка. В итоге она не свинтила ее, как было указано стрелкой на пробке, а сорвала пальцем. Металлическая пробка чуть не попала мне в глаз. Айрис засмеялась. - Ми эскапа. Она подозрительно понюхала горлышко и сделала маленький глоток. На ее лице отразилось явное неудовольствие.  - Есто ни алохоле. Эсто… – она вульгарно приставила бутылку дном к своей промежности и изобразила, как она писает с ее помощью, – уриенте.  - Что? Я не разбираюсь в этом пойле. Откуда я знаю, что тебе нужно? – я был возмущен до глубины души. Мне пришлось потратить свои кровно заработанные деньги и получить в ответ дикую неблагодарность. – Если это на вкус как моча, хоть я и не знаю, какой у нее вкус, градусы-то в ней есть. Айрис нахмурила брови и сделала большой глоток. Затем раскрутила воронкой содержимое бутылки и вылила его в себя одним махом. Опустила окно пониже и выбросила в него пустую бутылку.  - Ты чего? – я выскочил из машины, поднял к счастью не разбившуюся бутылку и отнес ее в мусорный бак.  Она была красива, как ангел, что подсознательно вызывало ожидание и схожего характера. Пусть даже у нее было пристрастие к алкоголю, но этот пошлый жест с бутылкой… Он меня смутил. Такая невероятная разбалансированность между красивой внешностью и характером. Я вернулся в машину и сел на свое место в глубокой задумчивости. Девушку надо было куда-то определять. Или сдать ее полиции, или, если получится понять ее государственную принадлежность, в консульство.  - Оторва, – вырвалось у меня. Айрис бросила на меня удивленный взгляд синих глаз. - Ми амиа сентено оторва, – ее голос дрогнул. - Нет, ты оторва и есть, – я подумал, что она пытается убедить меня в обратном. – Приличные девушки так себя не ведут. - Унта михуто, – Айрис неожиданно активизировалась.  Повозилась с ручкой открывания двери, открыла ее и выскочила на улицу. Подбежала к багажнику и попыталась открыть его, не зная, что он открывается только кнопкой изнутри салона. Я нажал кнопку. Крышка приподнялась. Айрис нырнула в багажник и вытащила из него свою капсулу.  Заинтересованный ее действиями, я тоже выбрался из машины. Пассажиры подъехавшего к колонке джипа уставились на мою спутницу в анатомически облегающем костюме. Айрис было не до них. Она растянула капсулу, легла в нее и закрыла глаза. В районе ее головы прямо из подушки, на которой она лежала, вытянулись отростки и срослись с тканью костюма.  - Мужик, а что это у вас происходит? – спросил обрюзгший толстяк с крупным носом из джипа. - А-а, – я не мастак сочинять на ходу, – это у нас стартап новый. Высокотехнологичный гроб. Тестируем некоторые функции.  Мужика скрючило от отвращения. Он скрылся за тонированным окном. Я выдохнул с облегчением. Айрис пролежала без движения и признаков жизни минут пять. За это времени к заправке подъехали, заправились и уехали несколько машин. И все, кто видел картину лежащей в капсуле девушки, проявляли нездоровый интерес.  Айрис открыла глаза и посмотрела на меня с чертиками во взгляде. Я сразу понял, что меня ждет сюрприз и морально приготовился к худшему. - Привет, – произнесла она на чистейшем русском.   Глава 2   Глава 2 Бывает так: когда с тобой разговаривает сумасшедший, в какой-то момент ты начинаешь теряться, кто из вас на самом деле съехал с катушек. Айрис несла какую-то чушь про космос, про свое неземное происхождение, но так связно и убедительно, что я верил ей вопреки голосу разума. Или хотел верить, чтобы она не оказалась чокнутой со странным летающим гробиком. Не знаю почему, но мне было бы обидно, если бы она оказалась сумасшедшей. Природа так постаралась с ее внешностью, что любое отклонение рассудка от нормы выглядело бы жестокой иронией.  - Землян, родившихся не на Земле, намного больше, чем живущих здесь. Уже многие тысячелетия идет отбор лучших. Их увозят с этой планеты, чтобы они развивались среди других народов, приспосабливаясь к нормальному сожительству с другими цивилизациями. Земляне живут на других планетах, кажется, на трех, кроме этой. Но большинство из нас живут на космических станциях, на которых воссозданы настоящие земные условия. Я как раз с одной из таких, – Айрис собрала свои золотые локоны в ладонь и погладила их несколько раз. - А на каком языке ты разговаривала? – спросил я, решив, что буду верить всему сказанному. - На общем. Это язык, на котором общаются между собой земляне. Возможно, он искусственный, и не похож ни на один из существующих здесь. Моя бабушка помнила русский язык, потому что ее забрали в детстве. Она звала меня не Айрис, а Ириской и часто называла оторвой, когда я хулиганила.  - Теперь понятно, почему ты так отреагировала на это слово. - Здорово, что ты его произнес, иначе мне еще долго пришлось бы созерцать тебя, напрягающегося, как жаба в брачный период. - А почему как жаба-то? – меня обидело сравнение. Айрис надула щеки и выпучила глаза. - Я совсем не так напрягался, как ты изображаешь. Могла хотя бы спасибо сказать за то, что я спас тебя, а то сгорела бы в своем гробу. - Спасибо, – она закатила глаза. – Эта капсула не дала бы мне погибнуть. В ней есть медицинский модуль, способный вывести даже из клинической смерти. Такие капсулы создаются на случай гибели корабля. В ней можно прожить несколько десятилетий в замершем состоянии.  - Твой корабль погиб? – догадался я. Айрис неожиданно замялась. - Нет. Я сбежала с него.  - Зачем? Тебя там удерживали силой? - Ну ты и занудный тип! – Айрис усмехнулась. – Я сбежала с него, потому что меня везли в тюрьму. На моем лице отразилось все, что я думал по этому поводу. Наверное, оно выражало страх, неуверенность, сомнение, и эти чувства не красили его. Она направила в меня указательный палец и нескромно засмеялась. Меня смутил ее смех. Он показался слишком насмешливым, а я очень ранимо относился к насмешкам. - А ты чего напрягся? Как будто я сбежала, чтобы свести с тобой счеты, – Айрис хмыкнула. – Раньше я не особо верила в разговоры про то, что на Земле все мужики обабели, а теперь… – Айрис многозначительно замолчала. - За что тебя в тюрьму? – спросил я, проглотив оскорбление. - За любовь… к свободе.  - У вас диктатура? Тирания, автократия? - Не понимаю, о чем ты говоришь. Я просто не могу жить по чужому плану. Мне нужна свобода делать, что нравится, а не получать инструкцию и зачеркивать в ней выполненные пункты, – она передернула плечами. – Гадость.  - Я заметил, что ты не любишь порядок. - Порядок – это скрытое насилие. Это способ заставить тебя делать то, что нужно кому-то, – Айрис покраснела от волнения и злости. – Первый этап подчинения. - Я люблю порядок. Мне нравится, когда все лежит на своих местах. - А я ненавижу, когда у всего есть свое место. Твое место там, где ты хочешь быть, а не там, куда указывают. Она выглядела разъяренной. Мне совсем не хотелось проверять, что будет, если продолжить спор. А я любил спорить, потому что считал себя умнее большинства, и мне нравилось это демонстрировать. Но не сейчас. Подсознательно я чувствовал, что эта девушка опасна. - Воды? – предложил я ей. - Сам пей свою воду. Мне нужно что-нибудь покрепче того кислого пойла. Или у тебя нет допуска к таким продуктам? – она спросила с уверенностью, что это так и есть. - По возрасту у меня есть допуск ко всему, но по моральным соображениям я не покупаю себе алкоголь. Нет ничего глупее, чем травить себя ядами, упиваясь химической зависимостью и кратковременными эффектами эйфории.  - Фу, так мерзко стало, будто в говно босой ногой наступила. В моем теле установлены имплантаты, которым для работы требуется спирт. Без их работы я чувствую себя слабой и вялой.  - Ты киборг? – осенило меня. Так вот откуда у нее такая совершенная внешность! Я замер в ожидании демонстрации подтверждения своих подозрений. - Сам ты киборг с чипом от умного унитаза. Книжек обчитался? Я человек с дополненными возможностями. У меня в мышечные волокна вставлены жгуты искусственных мышц, сильнее обычных в десятки раз. Кости армированы тканью, спасающей от переломов. В грудную клетку, шею, пах вживлены гибкие бронепластины, защищающие от ударов тупым и острым предметом. Внутриклеточная жидкость нервных тканей обогащена электролитом, многократно ускоряющим передачу импульсов. А мозг обучен некоторым программам для быстрого обсчета массива данных, – Айрис перевела дыхание. – Быть преступником в моем мире очень сложно. Тотальный контроль и предопределенность на годы вперед насмерть убивают радость жизни. Чтобы система не заметила твои изменения, нужно быть умнее нее.  - По-моему, это хорошо. Большинству людей свобода нужна из вредности, – я осекся, напоровшись на ее взгляд.  - Я сама хочу планировать свою жизнь, – чеканя каждое слово, произнесла Айрис. - Ладно, прости, каждый сам должен решать, сколько свободы ему достаточно, – примирительно согласился я. – А ты не врешь про силу? Это можно было проверить прямо сейчас, чтобы решить, как отнестись к ее признаниям. Айрис, глядя мне прямо глаза, выдернула из моего сидения подголовник и, не прикладывая внешне особых усилий, согнула одну из ножек буквой «U», затем кинула его мне в руки. Я попытался разогнуть ее назад, но не смог. Ножка крутилась в моих влажных ладонях, не позволяя нормально приложить усилий. Айрис выхватила подголовник назад и разогнула ножку так же играючи, как и согнула. Правда, при этом она больше не была ровной. На ней осталась волна. Девушка вернула его на место, забив до конца ударом ладони. Что-то подозрительно хрустнуло внутри сиденья. - Есть еще сомнения? – спросила Айрис.  - А по вашим законам я не стану соучастником побега? – спросил я, решив, что вляпался в неприятную историю космического масштаба.  - А кто меня здесь найдет? Я одна из… а сколько вас здесь живет? - В городе? - В каком еще городе? На планете.  - Восемь миллиардов, кажется. - Немного, конечно, но в мире, где нет идентификации ментальной матрицы, я затеряюсь, словно песчинка. Ты только представь себе: у вас можно делать все, что угодно, и никто не будет об этом знать. Вот убей я тебя сейчас, это я образно, – успокоила меня Айрис, – и никто меня не найдет. - Ты зря так думаешь. На заправке нас снимала камера. Мужик из джипа видел меня и тебя. К тому же мы им показались неадекватными, поэтому они нас запомнят хорошо. Полиция быстро распутает этот клубок. - Да? Какая полиция?  Её будто бы смутило известие, что у нас существуют органы правопорядка. - Служба, занимающаяся раскрытием преступлений.  - А мне говорили, что у вас здесь нет ничего подобного.  - Кто мог такое сказать? Тот, предки которого были вывезены в каменный век? Жизнь на Земле меняется с каждым годом. Когда я родился, у нас в семье даже компьютера не было, а сейчас даже бабушка без него и дня прожить не может. - Заткнись! – грубо оборвала меня Айрис. – Не порти мне настроение.  - Извини, – я отвернулся от нее и взялся за руль. – Куда тебя отвезти? - Какие варианты? - У нас тут карантин, хостелы не работают, только гостиницы, но там дорого берут. Квартиру снимать тоже дорого. - Дорого это как? - Значит, денег нужно много. Я столько не зарабатываю, чтобы снимать жилье. Кому-то.  - Деньги – это оплата труда?  - Да. У вас разве нет такого? - Нет, конечно. У нас только социальные баллы.  - Ими оплачивают? - Нет, они дают тебе уровень доступа.  - А, ясно, правда, не совсем. - Не напрягайся. Хреновая система. Послать в жопу – минус один бал, нахрен – минус три, пожелать скорой смерти – десять. Жополизы всегда в фаворе. А где взять денег, чтобы я могла поселиться в своем жилье? - Я не знаю. У меня не очень с ними складывается, не деловой склад ума.  - Замечательно. А можешь посоветовать мне человека, у которого деловой склад ума, пока я сама не разобралась, что к чему?  - Эм-м-м, нет, у меня таких знакомых нет. Не тот круг общения.  - А ты один живешь? – Айрис посмотрела на меня, как будто уже все решила. - Да. Это квартира моих родственников, которые уехали за границу. Живу, заодно присматриваю. - Ты поживешь со мной, пока я не найду лучшее решение. Не сказать, что я был против. Несмотря на явно не самый лучший характер, девица умела источать обаяние, перед которым трудно было устоять. А мне и перед девушками с внешностью попроще было трудно устоять, жаль, они не строились в очередь, чтобы его произвести.  - Ну, если тебе это будет удобно… – произнес я, чувствуя, что зря это делаю. Айрис могла передумать. - Неудобно мочиться в невесомости, к остальному можно привыкнуть, – ответила она резко. – У тебя есть во что переодеться? - Эм, моя тетя больше тебя раза в два, не, пожалуй, в четыре. Ее вещи тебе будут велики, – я мысленно обругал себя за то, что не смог соврать. - Замечательно. Из всех восьми миллиардов мне попался племянник тетушки гиганта. Денег у тебя на одежду для меня тоже нет? – догадалась она. - Ну, ну да, нет. Я пока еще не получил зарплату. У меня кредит за машину. Я еще откладываю по три тысячи на всякий случай. - Откладываешь? – Айрис тут же зацепилась за мою глупую ошибку. - Да, на всякий случай, – повторил я. - Этот случай как раз всякий, – она приложила ладонь к своей груди. – Я, конечно, могу украсть одежду, но пока я еще не освоилась в вашем мире, не поняла, как тут все работает, лучше немного поосторожничать. Не жмись, Гордей, – она поняла по моему взгляду, что ее идея не встретила у меня понимания, – верну в два раза больше. - Где ты их возьмешь? – спросил я неуверенно. - Еще не знаю, но уверена, что способов заработать денег на вашей древней планетке просто уйма.  - Может быть, ты привезла семена растений со своей станции? – мне вспомнился сюжет из «Незнайки на Луне». - Семена? Какие семена? Иди ты. Я не собираюсь работать в прямом смысле. Уж я-то знаю, что любая система при честном труде будет выдавать тебе столько средств, чтобы хватало на самое нужное впритык, иначе она разбалансируется. Меня это не устраивает. Мне нужно столько, сколько нужно, понятно? Поехали. - Куда? - Туда, где можно меня приодеть. Не ходить же мне среди вас в этом костюме. В нем я чувствую себя голой. Айрис будто намеренно расставила руки и немного раздвинула ноги, чтобы я убедился в том, что она чувствует себя так не зря. Я не смог удержаться, чтобы лишний раз не полюбоваться ее формами. От смущения краска прилила к моему лицу. - Озабоченный, но стеснительный, – усмехнулась она и скрестила ноги. – Поехали уже, – повелительно приказала она. От волнения я немного забыл, как управлять машиной. Дернулся и заглох. Собрался с духом, и как на уроках по вождению, медленно и с толком выполнил все движения.  - А ты надолго к нам? – спросил я по дороге у космической знакомой.  - Не знаю. Если у вас тут мрак и сплошная депрессия, то ненадолго. Отсижу срок, плюс добавку за побег, вернусь исправленным гражданином с полным пакетом социальных баллов. Молодость, конечно, будет уже не вернуть, но загубить ее на древней помойке тоже не хочется. - Земля не помойка, если только не выбрасывать бутылки из автомобиля, – меня задело ее сравнение. - Обещаю больше так не делать. Как говорила моя бабушка, не надо лезть в чужой монастырь со своим уставом.  - Правильно говорила. Я напишу тебе свод правил, которые стоит соблюдать на нашей планете, – мне показалось, что это облегчит ей адаптацию. - Не вздумай! – она направила в меня свой палец, заканчивающийся острым ноготком. – Я же тебе сказала, что ненавижу зачеркивать выполненные пункты инструкции. Сама во всем разберусь и сама решу, как поступать. Ты мне нужен как ассистент. - Ладно, я понял. Сама, так сама. Кстати, а как ты выйдешь на контакт со своими, если решишь вернуться? - Как, – она хмыкнула. – Пойду к месту приземления, идентифицируюсь, они сами меня и схватят. - А что, часто вы к нам прилетаете?  - Регулярно. Вывозим потихонечку качественный генетический материал для размножения в идеальных условиях.  - Ясно, значит, такие, как я, остаются размножаться на Земле, – вывод напрашивался сам собой. – Если повезет. - К таким как ты прилетают девушки из далекого космоса, – Айрис игриво подмигнула мне.  Мне стало неловко, отчего я снова покраснел. Моё смущение снова развеселило Айрис. - Не принимай близко к сердцу. Размножение здесь не входило в мои планы. Дети – это тоже тюрьма, добровольная, милая, только ну их нахрен, пусть инкубаторы этим занимаются. Ты сам-то не инкубаторский? - Как это? - Кто тебя родил? - Мама. - Ясно. Я так и думала, что у вас тут все по старинке. Сами зачали, сами родили, сами воспитали, как придется. Потому и разброс такой от стандарта.  - А как у вас?  - У нас все проще. Не хочешь тяготиться семьей – сдавай материал, и свободен.  - Но у тебя же была бабушка? - Да, и есть. Мои родители традиционных взглядов. Я родилась и воспитывалась в семье, за что частенько инкубаторские насмехались надо мной. Наверное, это и повлияло на мое мировоззрение. Никто не должен решать за меня. - Как ты могла повлиять на выбор, где тебе родиться? Надо принять это и успокоиться, – я решил поиграть в психолога. - Слышь, ты, мозгоправ, я не нуждаюсь в твоих советах. Управляй своей телегой и не отвлекайся. Скоро мы приедем? - Почти приехали.  Справа от дороги, ведущей в город, показались яркие стены и вывески торгового комплекса. Я свернул и покатился по облагороженной клумбами и различными рекламными инсталляциями дорожке. Припарковался недалеко от входа, благо время было еще не торговое. Критически посмотрел на Айрис.  - Тебе нельзя в таком виде в торговый комплекс. Охрана нас задержит, – предупредил я. - Охрану я беру на себя, – Айрис ничуть не смутилась. - Ни в коем случае, – меня напугала ее решительность. Не хватало еще оказаться за решеткой, как соучастник. – Нельзя привлекать к себе внимание.  - Тогда дай мне что-нибудь надеть на себя, или я сейчас устрою гоп-стоп какой-нибудь барышне моей комплекции.  - Оставь эти преступные методы при себе. Не надо никакого насилия и хулиганских поступков. Я пойду и куплю тебе платье, ты переоденешься в него, и тогда мы зайдем внутрь. Это очень простое и правильное решение. - Знаешь, что ты мне напоминаешь, Гордей? – интригующе спросила Айрис. - Что? - Ты мне напоминаешь натуральный и полезный продукт, который, если за ним не доглядеть, быстро протухает, – она пошмыгала носом. – Я уже чувствую это знакомый запах не первой свежести. - Это… наверное, это влага под ковриком завонялась, – я полез отгибать край резинового коврика, чтобы убедиться в этом. - Ах, – Айрис вздохнула, – какой ты прямолинейный туземец. Иди уже, куда шел, да поторапливайся.  - В смысле, прямолинейный? - Иди скорее, пока я не использовала твою машину в качестве клозета.  - Не надо, пожалуйста, – я открыл дверцу и наполовину выбрался из машины, потом вернулся. – А какой у тебя размер? - Размер чего? – не поняла Айрис. - Ну, туловища. Какой размер платья покупать? - Я без понятия в ваших единицах измерений. У нас нет никаких размеров, – Айрис повертела головой по сторонам, открыла окно и громко свистнула. На ее свист обернулась девушка. – Извините, можно вас на минутку. Девушка слегка испугалась бесцеремонного обращения, но не смогла отказать в просьбе. Подошла, подозрительно глядя то на Айрис, то на меня. Когда она подошла ближе, моя спутница выбралась из машины. Девушку ее странный наряд напугал еще сильнее.  - Короче, я купалась в озере, а мою одежду, оставленную на берегу, украли какие-то фетишисты. Мой парень хочет купить мне платье, но не знает размера. Скажи ему, какой у меня размер, – попросила Айрис в своей нагловатой манере.  - А ты сама почему не скажешь? – удивилась девушка, смущенно хлопая накладными ресницами.  - Да я… я тупая, не запоминаю цифры. Не развиты лобные мозговые доли. Давай уже, прикинь, какой у меня размер.  Девушка неуверенно назвала цифры, которые для меня мало что значили. Я вынул телефон и продиктовал их на диктофон.  - Спасибо вам, – поблагодарил я девушку. – Было бы еще лучше, если бы вы посоветовали мне отдел, в котором продают недорогую одежду. Она назвала мне какой-то иностранный бренд, который я не воспринял на слух, но я все равно поблагодарил ее, надеясь, что, увидев вывеску, пойму, о котором шла речь. Айрис, к моему облегчению, снова нырнула в машину. Ее нескромный серебристый наряд слишком привлекал публику, вызывая у меня не только страх перед ненужным вниманием, но и ревнивые позывы. Надо же, с момента нашего знакомства не прошло и часа, а я уже начал считать, что у меня есть какие-то права на нее.  - Я мигом, – пообещал я Айрис и торопливым шагом направился к дверям торгового комплекса.  Мне не нравится находиться внутри огромных торговых комплексов. Они давят на меня своей атмосферой принуждения к покупке. Громкая музыка, реклама, вывески, аниматоры бомбардируют мое сознание. Обычно спустя десять минут после нахождения в нем у меня начиналось учащенное сердцебиение, мигрень и прочие побочные эффекты. Мне было плохо в торговых комплексах, как черту в церкви. Только не в этот раз, когда я на самом деле был озабочен поиском нужной вещи. Мне на глаза попались женские манекены, одетые в легкие летние платьица. Я поднял глаза и увидел название, чем-то напоминающее тарабарское название, произнесенной девушкой. Значит, мне надо было сюда. Молоденькие продавщицы уставились на меня, как на полоумного, который забрел в этот отдел, будучи не в себе, и ждали, когда я это пойму. Я же смело подошел к одной из них, указал на платье, висящее на манекене, и назвал размер.  - Подруге беру, – добавил я в запале самолюбования, будто это действительно так и было. Девушки наградили меня снисходительными улыбками, видимо, не поверили, что у меня она есть. Мне завернули платье, уложили его в фирменный пакет и взяли оплату. Расставаясь с деньгами, я немного загрустил. Я копил их долго и кропотливо, ожидая более достойного применения. Мне хватало ума понимать, что Айрис не моя девушка, и никогда ей не будет, и деньги мои, скорее всего, потрачены будут впустую.  - Спасибо за покупку. Приходите ещё, – дежурным тоном произнесла девушка, оформившая покупку. - Не успеете соскучиться, – пообещал я. Айрис приоткрыла окно, когда увидела меня. - Ты там что, на себя примерял? – выкрикнула он. - Я же быстро! – по моим часам я отсутствовал меньше двадцати минут. - Отрава, которой ты меня напоил, просится наружу. Если бы ты еще немного задержался, я бы поступила как то животное, которое пописало на колесо.  На колесе и рядом с ним еще темнел след, оставленный собакой.  - Потерпи еще немного. У нас это противоправное деяние, за которое могут выписать штраф, – предупредил я, протягивая пакет с платьем. - Штраф за то, что рядом нет места, в котором можно справить нужду? Дикари. Я ожидал, что Айрис начнет стягивать с себя серебристую одежду, но вместо этого она тронула ее в районе шеи, и та просто сползла с ее тела. Она сидела на заднем сиденье моего автомобиля совершенно голая, ничуть не смущаясь моего взгляда. Там было, на что посмотреть. Грудь у нее была небольшой, но красивой формы, на животе выделялся профиль мышц, прикрытых небольшим слоем жирка. Ноги ровные и длинные. Если бы сейчас существовал рынок рабов, я бы не пожалел на нее всех своих сбережений. Айрис вынула платье, повертела его в руках, разбираясь, как натянуть на себя. По ней было видно, что обычная земная одежда ей была непривычна. - Через голову надевай, – посоветовал я ей. – Декольте должно быть впереди. - Что должно быть впереди? – не поняла она. - Декольте. Это разрез между грудей. - А ничего скромнее не было? Я не люблю светить свое несовершенное тело. - У тебя несовершенное? – я опешил. - Конечно. Одни отклонения. Я же урод против остальных. Сразу видно, что мой материал перед рождением не подвергался доработке. Инкубаторские – они просто идеальные внешне. Им там всю ДНК перетряхнут в яйцеклетке и сперматозоиде прежде, чем оплодотворят.  - Ты очень красивая и совершенная, – признался я, надеясь сделать еще и комплимент. - Это потому, что у тебя проблемы с реализацией мужского начала, – ответила Айрис. – Тебе все бабы красивее макаки кажутся идеальными.  - Нет, не кажутся. Она кое-как надела платье, выбралась из машины и начала поправлять его на себе. - Как непривычно, когда вещь не сидит на тебе, как влитая. Такое ощущение, что меня нарядили в костюм для сценки, в которой надо играть древнего человека. Я правильно его надела? – Айрис засомневалась. На самом деле платье сидело на ней идеально. Декольте немного обнажало ее грудь. Ровные аккуратные ножки выглядывали из-под юбки чуть выше колена.  - Превосходно! – я причмокнул губами от эстетического удовольствия. - Я вижу, – Айрис кивнула в сторону моего паха. – Успокой свою эрекцию. Что ты как подросток? Я покраснел. Айрис совсем не церемонилась в выражениях. От смущения эрекция быстро прошла. - Вот, правильно, иногда надо, чтобы кровь приливала к голове, а не только к члену, – Айрис хохотнула и направила указательный палец в сторону моего паха. – Не давай ему управлять собой.  Я не нашел, что ответить. Стыд полностью занял все мои «вычислительные ресурсы». Моя новая знакомая, казалось, не думала, что ее замечания оскорбляют мое человеческое достоинство. Она уже забыла о своем ехидном замечании и нетерпеливо топталась босыми ногами на горячем асфальте. - Пошли уже, ноги не терпят. Печет, как на сковороде. - У тебя нет обуви? – спросил я. Вместо ответа она уставилась на меня. - Откуда я ее тебе вытащу? – спросила она резко. Я уже ждал, что она начнет показывать все места на своем теле, в которых ее можно было бы спрятать, и приготовился к еще одной неловкой ситуации. Однако никакого продолжения не случилось. - У тебя есть что надеть? – спросила она. - А, – я заметался, – шлёпки есть, резиновые.  - Гони, пока я копыта не изжарила. Что за климат тут у вас? Мне всегда говорили, что Земля, наш отчий дом, идеальное место для жизни.  - Так и есть, – я открыл багажник и полез в органайзер. – Мне нравится здесь. - А где ты был, кроме этой планеты? - Я? Нигде, – кажется, ей нравилось ставить меня в неловкое положение. – Не обязательно сравнивать, чтобы понять, что там, где ты есть, хорошо.  Я подал ей пару черных резиновых шлепанцев, купленных у китайцев. Айрис брезгливо взяла их в руки. - Шедевр минимализма, черный башмак, – она бросила их себе под ноги, словно боялась, что с них переползет какая-нибудь зараза, и аккуратно поддела ножкой. Неказистая обувь, на пять размеров больше ее стопы, очень контрастировала с нарядным платьицем и внешностью девушки. Айрис сделала пару неуверенных шагов, шаркая по асфальту слишком свободными шлепанцами.  – Другое дело, совсем не жжет, – она обернулась ко мне и произнесла нетерпеливо: – Идем уже. Девушку совсем не напрягало то, как она выглядела. Она полностью игнорировала взгляды людей, замечающих невероятный контраст между ее внешностью и уродливыми шлепанцами за сотню рублей. Мы вошли в прохладные галереи торгового центра и первым делом направились в туалет. - Сама там разберешься, что к чему, – я постеснялся заходить вместе с ней, чтобы объяснить, как работают земные туалеты. - Если там дыра в полу, то я догадаюсь, что с ней делать. Она ушла и вернулась через несколько минут. Ее лицо выражало умиротворение. - Гораздо лучше, чем я себе представляла. Особенно удобно придумано, что можно складывать руки на бачок для воды.  Айрис шаркала шлепанцами все увереннее, и при этом с любопытством вертела головой, рассматривая яркие витрины магазинов. - Красиво, – призналась она мне, спустя десять минут бесцельного рассматривания.  - У вас такого нет? - Нет. У нас вообще нет такого понятия, как магазин.  - А как же вы одеваетесь? - Обыкновенно. У нас в доме есть такое место, типа принтера для тела, зашел в него голышом, а он по тебе скроил одежду, тютелька в тютельку, не то, что этот кусок ткани на мне.  - Оно тебе идет. - Не уверена. На меня все так смотрят, будто у меня на лбу написано, что я другая. - Ты другая, потому что не стараешься показаться лучше, чем ты есть, в отличие от большинства тех, кто здесь находится. Женщины это замечают.  - А мужики чего тогда лупятся? - Ты очень красивая, даже в этих шлепанцах.  - Гордей, мне не нравятся люди, которые делают мне комплименты в надежде получить расположение. Возьми в руки себя и свои гормоны. Я уважаю сильных. - Я не делал тебе комплимент.  - Вот и не делай.  Меня коробила ее бесцеремонность. Конечно, опыта общения с женским полом у меня было маловато, а с другой планеты или космической станции так и подавно. Только это не оправдывало ее хамства. Нельзя же вот так, прямо с первых часов знакомства вести себя так, будто я отношусь к какому-то ущербному виду людей.  Мы подошли к витрине того самого магазина, в котором я купил ей платье. Айрис тут же заметила сходство между тем, что надето на ней и тем, что на пластиковом манекене. - Это безглазое бесполое существо очень похоже на домашнего помощника. Четвертый закон робототехники: робота всегда можно отличить от человека. - Не слышал о таком.  - Тебе повезло, Гордей, со мной ты будешь знать столько, сколько не знает никто из землян. Если, конечно, не надоешь мне своим занудством. Вот тут я был неуверен. Я обожал занудствовать, считая эту черту проявлением перфекционизма, к которому был склонен.  Продолжение завтра.