Каково же было моё удивление, когда я узнал, что именно эта картина вдохновила Летова на создание одноименной песни! Как рассказывал сам Егор, она написалась совершенно внезапно, когда он работал над совсем другим стихотворением «В блокадном Ленинграде не спешат часы».
«— В буклете к альбому «Сто лет одиночества» в комментарии к песни «Офелия» написано, что она сочинена во время работы над текстом «В блокадном Ленинграде не спешат часы» Расскажи, пожалуйста, что это за текст, и выходил ли он где либо?
— Нигде не выходил. Его и нет. Разве что в черновиках где-то. Текст про то, что в блокадном Ленинграде не спешат часы, зато происходит много всякого другого, и оно перечисляется. Принцип текста перекочевал в «Офелию», оригинал я соответственно забросил, потому что у меня в голове заиграла песня. Я еле успел добежать до дома, чтобы успеть записать её на диктофон. Потом весь вечер дорабатывал почти готовый текст. Частично использовался тоже нигде не задействованный стих про то, какие отражения, отголоски доносятся с другого берега реки, если через неё кричать».
Для любопытных приведу тот самый стих про блокадный Ленинград, который был впервые опубликован в сборнике 2003 года «Егор Летов. Стихи». Правда, там стих датирован ноябрём 1995 года (видимо, автор его дорабатывал).
В блокадном Ленинграде не спешат часы
Зато звенят струны — гляди не оглохни
Смотри не сорвись со своей тишины
Это вовсе не то, что ты думаешь
Это вовсе не то, что ты знаешь —
Не оливковая кожа и не белая сова
И не сладкая баба на дереве голая
Не бездарное замещение одного другим
То не смена караула, не братина по рукам запущенная
Не раздольное бесноречие
Не повальное баснословие
Это не то, что ты знаешь
Это не то, чем ты чавкаешь
То не смена караула
И не вздорная вера в царя и отечество
То не карие жадные глазки они на тебя
устремлённые влажные
Не синяк на ноге, не столица на Паприке
То — смутное это, трижды-бродячее
стократно-невнятное
С того самого прославленного бережка.
Не менее интересна и история картины Милле. Те, кто читал трагедию Шекспира, хорошо знают, что Офелия повредилась рассудком после того, как Гамлет убил её отца. В таком состоянии она часами бродила вдоль реки, собирая цветы и плетя венки, пока, судя по всему, не решила свести счёты с жизнью, в ту самую реку бросившись. Впрочем, мать Гамлета описывает её смерть, как несчастный случай.
Перевод П. Гнедича:
К о р о л е в а:
...Где ива над водой растет, купая
В воде листву сребристую, она
Пришла туда в причудливых гирляндах
Из лютика, крапивы и ромашки,
И тех цветов, что грубо называет
Народ, а девушки зовут перстами
Покойников. Она свои венки
Повесить думала на ветках ивы,
Но ветвь сломилась. В плачущий поток
С цветами бедная упала. Платье,
Широко распустившись по воде,
Ее держало, как русалку. Пела
Она обрывки старых песен, гибель
Свою не сознавая, и казалось,
Она с водой сроднилася. Но долго
Так длиться не могло, намокло платье,
И перешла она от песней чудных
На илистое дно…
Именно это описание и пытался передать на картине Джон Милле. Необычным для того времени было то, что художник поначалу изобразил на картине природный пейзаж и только после - саму Офелию. Пейзаж он рисовал с натуры, тщательно выписывая всю прибрежную растительность. По воспоминаниям Милле, это далось ему непросто. Во-первых, на художника грозили подать в суд за то, что он без разрешения вторгся на поля графства Суррей, во-вторых, сильные порывы ветра чуть было не сдули в воду его самого, в-третьих, по его пятам следовали два лебедя, безжалостно объедающие растения, который он хотел запечатлеть.
Офелию Милле тоже рисовал с натуры. Натурщицей выступила 19-летняя Элизабет Сиддалл, которая часто позировала и другим прерафаэлитам - Уолтеру Девереллу, Уильяму Ханту и Данте Россетти (в итоге, она стала женой последнего).
Нет комментариев