⏰💼 🚩 «МАЛАЯ ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ»

60 лет назад был отправлен в отставку четвёртый руководитель СССР, Герой Советского Союза (1964), трижды Герой Социалистического Труда (1954, 1957, 1961), лауреат Международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1959) и Национальной премии Украины им. Тараса Шевченко (1964), Кавалер семи орденов Ленина (1935, 1944, 1948, 1954, 1957, 1961, 1964) и многих других наград. Герой Народной Республики Болгария. Участник Великой Отечественной войны и Генерал - лейтенант ВС СССР — Никита Сергеевич ХРУЩЕВ.
Н.С.Хрущев родился 3 (15) апреля 1894 года в Калиновке, Дмитриевский уезд, Курская губерния, Российская империя.
16 октября 1964 года советские газеты вышли с официальным сообщением об освобождении Никиты Хрущева от должностей Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР. Новым Первым секретарем стал Леонид Ильич Брежнев: одна эпоха закончилась, началась другая. Эпизод советской истории, известный как отставка, или смещение, Хрущева, занял несколько октябрьских дней, не считая месяцев подготовки. Автор материала вчитывался в строки мемуаров, пытаясь восстановить ход событий, и понял, что многие детали не восстановить уже никогда.
«Все мы ходили по острию лезвия»
«Товарищи члены ЦК КПСС, кандидаты в члены ЦК КПСС, члены Центральной ревизионной комиссии КПСС. В связи с преклонным возрастом и учитывая состояние моего здоровья, прошу ЦК КПСС удовлетворить мою просьбу об освобождении меня от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС, члена Президиума ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР. По изложенным выше причинам я не могу выполнять возложенные ныне на меня обязанности. Обещаю Центральному комитету партии посвятить остаток моей жизни и сил, работая на благо партии и советского народа, на благо построения коммунизма. Никита Хрущев. Москва, 14 октября 1964 года».
Этот текст «отречения» лидера партии и государства приложен к стенограмме пленума ЦК КПСС, открывшегося в здании Сената в Кремле днем 14 октября 1964 года. Самому Хрущеву выступить на пленуме не дали его партийные товарищи: поставив подпись под заявлением, он наконец сделал то, чего они добивались от него на двухдневном заседании Президиума ЦК (до 1956 года и после 1966-го — Политбюро).
Отставка первого лица — редкая вещь в отечественной истории. Практически все лидеры российского государства покидали свой пост в связи с собственной смертью. Отставкой закончилась история монархии Романовых: 2 (15) марта 1917 года акт об отречении подписал император Николай II, примеру которого затем последовал его младший брат великий князь Михаил Александрович. Оба в 1918 году были убиты большевиками. В отставку 7 (20) июля 1917 года ушел первый глава Временного правительства князь Георгий Львов, преемником которого стал Александр Керенский. Князь Львов умер в Булони в марте 1925 года.
25 декабря 1991 года о прекращении своих полномочий объявил первый и последний президент СССР Михаил Горбачев — одной из причин его ухода было де-факто исчезновение государства, которое он возглавлял. Михаил Горбачев прожил после отставки больше 30 лет. Наконец, 31 декабря 1999 года о досрочном прекращении полномочий объявил первый Президент Российской Федерации Борис Ельцин. Ельцину в момент отставки было 68, Горбачеву — 60, князю Львову — 56, император Николай II отрекся в 48. Первый секретарь ЦК КПСС и глава советского правительства Никита Сергеевич Хрущев в этом ряду самый возрастной: он покинул пост в возрасте 70 лет. После отставки Хрущев прожил еще семь лет и умер 11 сентября 1971 года.
Основной вопрос, связанный с отставкой Хрущева: может ли она считаться отставкой или это скорее результат переворота? Председатель КГБ в 1961–1968 годах Владимир Семичастный, игравший одну из ключевых ролей в октябре 1964 года, возможно, одним из первых назвал эти события «малой Октябрьской революцией». «Мы в октябре 1964 года никаких письменных следов не оставляли,— писал он в книге мемуаров "Беспокойное сердце".— Глупо в таких делах руководить с помощью телеграмм. Нужны теснейшие личные контакты, чтобы глаза в глаза смотреть собеседнику». Этот фрагмент объясняет, почему некоторые эпизоды хрущевской отставки так трудно документально подтвердить: ее организаторы рассматривали свою деятельность как заговор, но при этом в решающей фазе стремились соблюсти полную законность, чтобы никто не обвинил их в перевороте.
Уход Хрущева должен был быть организован так, чтобы ни у кого не было сомнений в легитимности его преемников.
Легитимность отставки должна была оставаться вне сомнений для миллионов советских граждан, для членов КПСС, для военных и сотрудников спецслужб, для правительств стран социалистического блока и для всего остального мира. Но прежде чем решить задачу быть убедительными, организаторам хрущевской отставки надо было решить задачу не оказаться раскрытыми.
Каких действий Хрущева смертельно боялся Брежнев
«Все мы, кто знал и был посвящен в некоторые подробности подготовки "дела", ходили по острию лезвия,— писал в мемуарах "Да не судимы будете" Петр Шелест, на момент отставки Хрущева первый секретарь ЦК Компартии Украины.— Хотя многие вопросы и были уже "блокированы", опасность была громадная. Хрущев был первым секретарем ЦК КПСС, председателем Совмина СССР. В наших условиях это не ограниченная ничем власть и по существу свобода действий. Его команда — и многие из нас были бы "обезврежены", изолированы и даже уничтожены — ведь велся по существу и форме заговор против главы правительства».
Хрущев, вероятно, имел возможность расправиться с заговорщиками и остаться у власти, и его оппоненты могли поступить с ним гораздо жестче — и даже рассматривали такую возможность. Но времена были другие, и в том, что они стали другими, была заслуга Хрущева.
«Брежнев расцеловал отца»
За полгода до отставки, 17 апреля 1964-го, советский лидер Никита Сергеевич Хрущев встречал 70-летие в своем коттедже на Ленинских горах в Москве. День был распланирован практически поминутно, поэтому «ближние» собрались для неформального поздравления утром в домашней обстановке — к завтраку. Хрущева ждали в столовой на первом этаже.
«Наконец улыбающийся нарядно одетый отец появился на залитой солнцем дубовой лестнице,— пишет его сын Сергей Хрущев (в 1964 году — ведущий инженер в ОКБ-52 академика Владимира Челомея).— Гости двинулись навстречу. Рукопожатия, пожелания здоровья и счастья — словом, все как обычно, независимо от ранга юбиляра. Леонид Брежнев расцеловал отца. Понемногу суета улеглась, отец пригласил всех в столовую. Большой стол был празднично накрыт. В другие дни, даже торжественные, редко набиралось гостей на половину стола, сегодня мест не хватало. Люди теснились, усаживались на углах. Брежнев как Председатель Президиума Верховного Совета СССР начинает первым. Он зачитывает поздравление, подписанное собравшимися здесь членами и кандидатами в члены Президиума ЦК партии, секретарями ЦК». Все эти люди через полгода потребуют его отставки.
ИВАН ТЯЖЛОВ
***
ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ : КАК СВЕРГАЛИ НИКИТУ ХРУЩЁВА
Человек и анекдот
К 1964 году десятилетнее правление Никиты Хрущёва привело к удивительному результату — в стране практически не осталось сил, на которые Первый секретарь ЦК КПСС мог бы опереться.
Консервативных представителей «сталинской гвардии» он напугал развенчанием культа личности Сталина, умеренных партийных либералов — пренебрежением к соратникам и заменой коллегиального стиля руководства авторитарным.
Творческая интеллигенция, поначалу приветствовавшая Хрущёва, отшатнулась от него, наслушавшись «ценных указаний» и прямых оскорблений. Русская православная церковь, привыкшая за послевоенный период к относительной свободе, предоставленной ей государством, подверглась давлению, которого не видела с 1920-х годов.
Дипломаты устали разрешать последствия резких шагов Хрущёва на международной арене, военные были возмущены непродуманными массовыми сокращениями в армии.
Реформирование системы управления промышленностью и сельским хозяйством привело к хаосу и глубокому экономическому кризису, отягощённому хрущёвской кампанейщиной: повсеместным насаждением кукурузы, гонениями на личные участки колхозников и т. д.
Всего через год после триумфального полёта Гагарина и провозглашения задачи построения коммунизма через 20 лет Хрущёв на международной арене вверг страну в Карибский кризис, а внутри подавил при помощи армейских подразделений выступление недовольных снижением жизненного уровня рабочих в Новочеркасске и других городах.
Цены на продовольствие продолжали расти, полки магазинов пустели, в некоторых регионах начались перебои с хлебом. Над страной нависла угроза нового голода.
Популярен Хрущёв оставался только в анекдотах: «На Красной площади во время Первомайской демонстрации к Хрущёву на Мавзолей поднимается пионер с цветами, который спрашивает:
— Никита Сергеевич, а правда, что вы запустили не только спутник, но и сельское хозяйство?
— Кто это тебе сказал? — нахмурился Хрущёв.
— Папа!
— Передай своему папе, что я умею сажать не только кукурузу!»
Интрига против интригана
Никита Сергеевич был опытным мастером придворных интриг. Он умело избавился от своих соратников по постсталинскому триумвирату, Маленкова и Берии, в 1957 году сумел устоять во время попытки своего смещения со стороны «антипартийной группы Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Спасло тогда Хрущёва вмешательство в конфликт министра обороны, прославленного маршала Георгия Жукова, чьё слово и оказалось решающим.
Не прошло и полугода, как Хрущёв отправил своего спасителя в отставку, испугавшись роста влияния военных.
Хрущёв пытался укреплять свою власть за счёт продвижения на ключевые посты собственных ставленников. Однако хрущёвский стиль управления быстро отталкивал от него даже тех, кто был ему многим обязан.
В 1963 году соратник Хрущёва, Второй секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов, покинул свой пост по состоянию здоровья, а его обязанности были поделены между председателем Президиума Верховного Совета СССР Леонидом Брежневым и переведённым из Киева на работу секретарём ЦК КПСС Николаем Подгорным.
Примерно с этого момента Леонид Брежнев начал вести тайные переговоры с членами ЦК КПСС, узнавая их настроения. Обычно подобные беседы велись в Завидово, где Брежнев любил охотиться.
Активными участниками заговора, помимо Брежнева, были председатель КГБ Владимир Семичастный, секретарь ЦК КПСС Александр Шелепин, уже упоминавшийся Подгорный. Чем дальше, тем больше расширялся круг участников заговора. К нему примкнули член Политбюро и будущий главный идеолог страны Михаил Суслов, министр обороны Родион Малиновский, 1-й заместитель Председателя Совета Министров СССР Алексей Косыгин и другие.
Среди заговорщиков было несколько различных группировок, которые рассматривали лидерство Брежнева как временное, принятое в качестве компромисса. Устраивало это, разумеется, и Брежнева, который оказался значительно дальновиднее своих соратников.
«Что-то вы против меня затеваете…»
Летом 1964 года заговорщики решили форсировать реализацию своих планов. На июльском пленуме ЦК КПСС Хрущёв смещает Брежнева с поста председателя Президиума Верховного Совета СССР, заменив его Анастасом Микояном. При этом Брежневу, которого вернули на прежнюю должность — куратора от ЦК КПСС по вопросам военно-промышленного комплекса, Хрущёв довольно пренебрежительно сообщает об отсутствии у него навыков для нахождения на должности, с которой его сняли.
В августе – сентябре 1964 года на совещаниях высшего советского руководства Н.Хрущёв, недовольный положением в стране, намекает на предстоящую масштабную ротацию в высших эшелонах власти.
Это заставляет отбросить сомнения последних колеблющихся — окончательное решение о смещении Хрущёва в ближайшее время уже принято.
Утаить заговор такого масштаба оказывается невозможным — в конце сентября 1964 года через сына Сергея Хрущёву передают доказательства существования группы, готовящей переворот.
Как ни странно, активных встречных действий Хрущёв не предпринимает. Максимум, что делает советский лидер, это угрожает членам Президиума ЦК КПСС: «Что-то вы, друзья, против меня затеваете. Смотрите, в случае чего разбросаю, как щенят». В ответ члены Президиума наперебой начинают уверять Хрущёва в своей верности, что его вполне удовлетворяет.
В начале октября Хрущёв уезжает на отдых в Пицунду, где готовится к намеченному на ноябрь пленуму ЦК КПСС по сельскому хозяйству.
Как вспоминал один из участников заговора, член Президиума ЦК КПСС Дмитрий Полянский, 11 октября ему позвонил Хрущёв и сообщил, что знает об интригах против него, обещал через три – четыре дня вернуться в столицу и показать всем «кузькину мать».
Брежнев в этот момент находился в рабочей поездке за рубежом, Подгорный — в Молдавии. Однако после звонка Полянского оба срочно вернулись в Москву.
Лидер в изоляции
Планировал ли что-либо Хрущёв в действительности или его угрозы были пустыми, сказать сложно. Возможно, зная о заговоре в принципе, он не осознавал до конца его масштаба.
Как бы то ни было, заговорщики приняли решение действовать без промедления.
12 октября в Кремле собралось заседание Президиума ЦК КПСС. Было принято решение: в связи «с возникшими неясностями принципиального характера провести следующее заседание 13 октября с участием т. Хрущёва. Поручить тт. Брежневу, Косыгину, Суслову и Подгорному связаться с ним по телефону». Участники заседания постановили также вызвать в Москву членов ЦК и ЦРК КПСС на пленум, время проведения которого определить в присутствии Хрущёва.
К этому моменту и КГБ, и вооружённые силы фактически контролировались заговорщиками. На государственной даче в Пицунде Хрущёв был изолирован, его переговоры контролировались КГБ, а в море виднелись корабли Черноморского флота, прибывшие «для охраны Первого секретаря в связи с осложнением обстановки в Турции.
По приказу министра обороны СССР Родиона Малиновского, были приведены в боевую готовность войска большинства округов. Опасения вызывал лишь Киевский военный округ, которым командовал Пётр Кошевой, самый близкий к Хрущёву военный, который даже рассматривался как кандидат на должность министра обороны СССР.
Во избежание эксцессов заговорщики лишили Хрущёва возможности связаться с Кошевым, а также приняли меры к исключению возможности разворота самолёта Первого секретаря на Киев вместо Москвы.
«Последнее слово»
Вместе с Хрущёвым в Пицунде находился Анастас Микоян. Вечером 12 октября Первого секретаря ЦК КПСС пригласили прибыть в Москву на Президиум ЦК КПСС для решения неотложных вопросов, объяснив, что все уже прибыли и ждут только его.
Хрущёв был слишком опытным политиком, чтобы не понять суть происходящего. Тем более что Микоян сказал Никите Сергеевичу о том, что его ждёт в Москве, практически открытым текстом.
Однако каких-либо мер Хрущёв так и не предпринял — с минимальным числом охранников он вылетел в Москву.
О причинах хрущёвской пассивности спорят до сих пор. Одни считают, что он надеялся, как и в 1957 году, склонить чашу весов в свою пользу в последний момент, добившись большинства не на Президиуме, а на пленуме ЦК КПСС. Другие полагают, что 70-летний Хрущёв, запутавшийся в собственных политических ошибках, рассматривал своё смещение как наилучший выход из положения, снимающий с него всякую ответственность.
13 октября в 15:30 в Кремле началось новое заседание Президиума ЦК КПСС. Прибывший в Москву Хрущёв в последний раз в карьере занял председательское место. Первым взял слово Брежнев, разъяснивший Хрущёву, что за вопросы возникли в Президиуме ЦК. Чтобы Хрущёв понял, что он в изоляции, Брежнев подчеркнул, что вопросы ставят секретари обкомов.
Сдаваться без боя Хрущёв не стал. Признавая ошибки, он тем не менее выразил готовность исправить их, продолжив работу.
Однако после речи Первого секретаря начались многочисленные выступления критиков, затянувшиеся до вечера и продолжившиеся утром 14 октября. Чем дальше шло «перечисление грехов», тем очевиднее становилось, что «приговор» может быть только одним — отставка. «Дать ещё один шанс» Хрущёву готов был только Микоян, но его позиция поддержки не нашла.
Когда всё всем стало очевидно, Хрущёву ещё раз дали слово, на этот раз по-настоящему последнее. «Не прошу милости — вопрос решён. Я сказал Микояну: бороться не буду… — говорил Хрущёв. — Радуюсь: наконец партия выросла и может контролировать любого человека. Собрались и мажете го…м, а я не могу возразить».
Две строчки в газете
Оставалось решить, кто станет преемником. Брежнев предложил выдвинуть на пост Первого секретаря ЦК КПСС Николая Подгорного, однако тот отказался в пользу самого Леонида Ильича, как, собственно, и планировалось заранее.
Решение, принятое узким кругом руководителей, должен был утвердить внеочередной пленум ЦК КПСС, который начался в этот же день, в шесть вечера, в Екатерининском зале Кремля.
От имени Президиума ЦК КПСС с идеологическим обоснованием отставки Хрущёва выступил Михаил Суслов. Огласив обвинения в нарушении норм партийного руководства, грубых политических и экономических ошибках, Суслов предложил принять решение о снятии Хрущёва с должности.
Пленум ЦК КПСС единогласно принял постановление «О т. Хрущёве», согласно которому он освобождался от занимаемых постов «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».
Хрущёв совмещал должности Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР. Совмещение этих постов признали нецелесообразным, утвердив партийным преемником Леонида Брежнева, а «государственным» — Алексея Косыгина.
Никакого разгрома Хрущёва в прессе не было. Через два дня в газетах вышло краткое сообщение о состоявшемся внеочередном пленуме ЦК КПСС, где было принято решение о замене Хрущёва на Брежнева. Вместо анафемы Никите Сергеевичу подготовили забвение — в последующие 20 лет официальные СМИ СССР о бывшем лидере Советского Союза не писали почти ничего.
«Восход» летит в другую эпоху
«Дворцовый переворот» 1964 года стал самым бескровным в истории Отечества. Началось 18-летнее правления Леонида Ильича Брежнева, которую впоследствии назовут лучшим периодом в истории страны в XX веке.
Правление Никиты Хрущёва было ознаменовано громкими космическими победами. Его отставка косвенно тоже оказалась связана с космосом. 12 октября 1964 года с космодрома Байконур стартовал пилотируемый корабль «Восход-1» с первым в истории экипажем из трёх человек — Владимира Комарова, Константина Феоктистова и Бориса Егорова. Улетали космонавты ещё при Никите Хрущёве, а рапортовали об успешном выполнении программы полёта уже Леониду Брежневу…
АНДРЕЙ СИДОРЧИК
***
КАК СНИМАЛИ НИКИТУ
14 октября 1964 года организаторы сумели выдать за добровольную отставку Хрущева «по состоянию здоровья»
Причина заговора банальна: соратникам надоели непредсказуемость хрущевской политики, утопичность планов, а главное – постоянные кадровые перетасовки. Любой из окружения первого секретаря ЦК КПСС мог оказаться пусть и не в расстрельном подвале, как при Иосифе Сталине, но в отставке. Неудачной оказалась попытка Никиты Хрущева реформировать систему госуправления – учреждение совнархозов вместо промышленных и строительных министерств, разделение обкомов на промышленные и сельскохозяйственные. Важным фактором стали и экономические проблемы, с которыми столкнулся СССР в начале 1960-х, – скрытая девальвация, рост цен, серьезные трудности с продовольственным снабжением. Организаторы смещения Хрущева понимали, что в такой ситуации его отставку хорошо воспримут в обществе. К тому же опытные партийные функционеры видели, что он переоценивает стабильность собственной власти и недооценивает политическое влияние своих соратников по ЦК и Совету Министров.
Весной 1964 года недовольные Хрущевым руководители партии и государства сумели найти общий язык, и подготовка заговора вступила в решающую фазу. Тогда его лидеры, прежде всего Леонид Брежнев и Николай Подгорный, стали совершать поездки по регионам, стремясь заручиться поддержкой на местах.
В июле в Крыму Брежнев навестил первого секретаря ЦК Компартии Украины Петра Шелеста и повел разговор о том, что Хрущев хочет разогнать опытные кадры, чтобы самому вершить все дела. Шелест долго упирался, но в итоге согласился с доводами и стал одним из активных участников заговора. На него было возложено прощупывание членов ЦК КПСС. При этом в конце сентября, как вспоминал Шелест, «никто точно не знал ни сроков, ни самой формы исполнения задуманного дела, даже сами организаторы находились еще в какой-то прострации, неуверенности и неопределенности». Именно тогда к нему в Киев прилетел Подгорный, в панике заявивший, что накануне Хрущев вызвал его к себе и спросил: «Правда ли вы причастны к группе, которая хочет меня убрать?»
Оказалось, что некий работник КГБ Василий Галюков узнал о заговоре и сообщил об этом сыну Хрущева. Подгорный все отрицал, и Никита Сергеевич вроде бы ему поверил. 29 сентября Хрущев, находившийся в отпуске и собиравшийся в Пицунду, неожиданно явился на обед в честь президента Индонезии Сукарно и пригрозил, показав на членов Президиума ЦК: «Когда вернусь, я всю эту "центр‑пробку" выбью!» Медлить было нельзя, и 12 октября заговорщики собрались в Кремле. К тому времени они обеспечили себе поддержку или нейтралитет руководителей всех ведущих регионов страны, на их стороне был КГБ, а министр обороны Родион Малиновский пообещал невмешательство армии.
На этом заседании решили, что Брежнев позвонит Хрущеву в Пицунду и убедит его срочно прилететь в Москву. Предлогом стали сложности, возникшие при разработке очередного пятилетнего плана. По словам Шелеста, Леонид Ильич во время звонка так сильно волновался, что у него посинели губы. Выслушав его, Хрущев проворчал: «Ну вот, ни дня без меня не можете обойтись! Хорошо, я подумаю, позвоните позже». Через час Брежнев перезвонил и добился согласия Никиты Сергеевича утром вылететь в столицу. Новое заседание – уже с участием Хрущева – было назначено на следующий день. За оставшееся время заговорщики связались с региональными руководителями и оповестили их об ожидающихся «важных переменах».
13 октября Хрущева прямо с самолета отвезли в Кремль, где началось заседание Президиума ЦК. Брежнев в своем выступлении сразу же отметил, что в ЦК насаждается культ первого секретаря, который не слушает товарищей и принимает ошибочные решения. Хрущев пытался оправдаться: «Я, как все, мог иметь какие-то недостатки. К сожалению, не замечал и не ожидал». Он еще не понимал, что его собираются сместить, и обещал работать и дальше, повторяя: «Насколько хватит моих сил». Но все выступающие резко критиковали его, а Шелест вообще прикрикнул: «Никита Сергеевич, мы слушали вас много раз – послушайте один раз нас!»
От Хрущева начали требовать отставки, но он упорно отказывался. В итоге решение вопроса перенесли на следующий день, и Никита Сергеевич уехал в свою резиденцию на Ленинских (ныне Воробьевых) горах, где председатель КГБ Владимир Семичастный оперативно заменил охрану своими верными людьми.
Утром 14 октября открылось новое заседание, и на Хрущева обрушились недавние соратники Алексей Косыгин, Дмитрий Полянский, Александр Шелепин, Геннадий Воронов. Дипломатично попробовал защитить его один только Анастас Микоян, предложивший «т. Хрущева разгрузить», но оставить во главе партии, за что тоже был раскритикован.
Не выдержав давления, Хрущев согласился на отставку. При этом он отметил: «Не прошу милости – вопрос решен. Я сказал т. Микояну – бороться не буду, основа одна. Зачем буду искать краски и мазать вас?» Написанное им заявление начиналось словами: «В связи с преклонным возрастом и учитывая состояние моего здоровья, прошу ЦК КПСС удовлетворить мою просьбу об освобождении меня от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС…» Тогда же было принято постановление, в котором говорилось: «При сложившихся отрицательных личных качествах как работника, преклонном возрасте и ухудшении здоровья т. Хрущев не способен исправить допущенные им ошибки и непартийные методы в работе».
Тем же вечером в Свердловском зале Кремля открылся Пленум ЦК КПСС, для многих участников которого новость об уходе Хрущева со всех постов была неожиданной. Выступавших было всего двое: краткое вступительное слово в качестве председателя пленума произнес Брежнев, а затем его сменил партийный идеолог Михаил Суслов. Он нудно перечислил «серьезные ошибки» Хрущева и закончил откровенной ложью: «Признавая правильной критику в его адрес, товарищ Хрущев просил разрешить ему не выступать на пленуме».
Собравшиеся с привычным единогласием проголосовали за предложенный проект постановления и за избрание Брежнева первым секретарем ЦК КПСС. В краткой речи Леонид Ильич пообещал: «Постараюсь отдать все свои силы, опыт и знания для того, чтобы – безусловно при вашей поддержке – оправдать то высокое доверие и честь, которые вы мне оказали».
Советские триумвиры
После смещения Хрущева было принято решение, что отныне власть перейдет к коллективному руководству. Триумвират составили Леонид Брежнев, Алексей Косыгин и Николай Подгорный
Брежнев стал Первым секретарем ЦК КПСС, Косыгин – Председателем Совета Министров СССР, а Подгорный, претендовавший на пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР (при Хрущеве этот пост в течение нескольких лет занимал Брежнев), на первых порах был неофициальным вторым секретарем ЦК. В отсутствие Леонида Ильича именно Подгорный вел заседания Президиума ЦК, а «советским президентом» до декабря 1965 года оставался опытнейший Анастас Микоян. Наконец Анастаса Ивановича, пытавшегося на октябрьском пленуме 1964-го осторожно защищать Хрущева, отправили на пенсию, и Президиум Верховного Совета возглавил Подгорный. Триумвират окончательно сформировался. В колоннах демонстрантов первыми несли портреты этой тройки, а уж затем других членов Политбюро.
В СССР все признавали руководящую роль партии – и Брежнева считали лидером страны. Но если говорить о ситуации за рубежом, то статус Косыгина и Подгорного, которые, в отличие от Брежнева, занимали высшие государственные посты, подчас представлялся там более высоким. Тем более что Косыгин провел ряд важных международных переговоров – с Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем в Пекине в 1965-м, с премьер-министром Великобритании Гарольдом Вильсоном в Лондоне и президентом США Линдоном Джонсоном в Глассборо в 1967-м (на встрече в Глассборо среди прочих решались острые вопросы конфликта на Ближнем Востоке). А в 1966 году в Ташкенте Косыгин добился примирения Индии и Пакистана, проведя саммит с главами этих государств Лалом Бахадуром Шастри и Мухаммадом Айюб Ханом.
Любопытный факт: 31 декабря 1970 года Брежнев впервые в телеэфире поздравил советский народ с наступающим Новым годом. В 1971-м эту функцию выполнил Подгорный, еще через год – Косыгин, а затем – снова Брежнев, впредь уступавший эту миссию только дикторам телевидения.
Центральная роль Леонида Ильича стала усиливаться после XXIV съезда КПСС, который прошел в марте-апреле 1971 года. Там была принята Программа мира, которая ассоциировалась лично с Брежневым. В том же 1971-м генсек совершил свой первый официальный визит в западную страну – во Францию, где его принимали на высшем уровне. По указанию министра иностранных дел СССР Андрея Громыко послы должны были разъяснить своим коллегам, что в Советском Союзе главой государства является генеральный секретарь ЦК КПСС – и, к примеру, официальные поздравления с государственными праздниками следует посылать на его имя. С помощью двух Андреев – Громыко и своего помощника по международным делам Александрова-Агентова – Брежнев стал активно заниматься большой дипломатией.
Подгорный, человек властолюбивый, но наименее авторитетный из триумвирата как в правящих кругах, так и в обществе, постоянно старался подчеркнуть свою роль, выступая с различными инициативами на заседаниях Политбюро, а церемонию принятия верительных грамот у новых зарубежных послов превратив в длительное мероприятие с пространными беседами. Он стремился придать большее значение Верховному Совету, не имевшему реальной власти. Последний глава Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов, в 1960–1970-е годы работавший в аппарате Подгорного, вспоминал: «Было принято постановление об усилении роли Советов депутатов трудящихся. В нем впервые подчеркивалась необходимость самостоятельности Советов, недопустимость подмены партией государственных органов, правильного разграничения полномочий между советскими и партийными органами». Однако деятельность «президента» Подгорного оборвалась на майском Пленуме ЦК 1977 года, когда первый секретарь Донецкого обкома Борис Качура «вдруг» предложил рассмотреть вопрос о совмещении постов генсека и председателя Президиума Верховного Совета СССР. Подгорный хотел взять слово, но председательствовавший секретарь ЦК Михаил Суслов сделал ему знак рукой: «Посиди». Отставка прошла тихо.
Брежнев совместил две должности. Косыгин остался во главе правительства, однако о дуумвирате никакой речи не было. Леонид Ильич достиг единоличной власти. Правда, к тому времени здоровья, чтобы пользоваться ею в полной мере, у него уже не было.
ИВАН ИЗМАЙЛОВ
***
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ВЛАСТИ
Никита Сергеевич Хрущев занял место первого секретаря ЦК КПСС осенью 1953 года, добившись ареста Берии. Затем его хотела убрать "антипартийная группа в июне 1957 года. Но он их победил.
14 октября 1964 года Хрущев был смещен с руководящих постов с официальной формулировкой «по состоянию здоровья». Он не стал бороться и ушел написав заявление в ЦК партии.
Его правление Советским Союзом продолжалось почти 11 лет.
По одной из версий, преемник должности Леонид Брежнев желал избавиться от Хрущева.
«Я рассказал Подгорному, что встречался в Железноводске с В. Е. Семичастным, бывшим председателем КГБ СССР в период подготовки Пленума ЦК 1964 года. Семичастный мне рассказал, что ему Брежнев предлагал физически избавиться от Н. С. Хрущёва, устроив аварию самолёта, автомобильную катастрофу, отравление или арест.
Всё это Подгорный подтвердил и сказал, что Семичастным и им все эти «варианты» устранения Хрущёва были отброшены…
Обо всём этом когда-нибудь станет известно! И как в этом свете будет выглядеть «наш вождь»? – как пишет Пётр Шелест «Настоящий суд истории ещё впереди».
Хрущеву удалось избежать физической расправы, после свержения он прожил на пенсии вдали от политики еще 7 лет, но имя надолго было предано забвению. Только спустя годы эпоха правления Хрущева получила название «оттепель» и стала символом нового творческого поколения «шестидесятников».
«Новый, 1971 год не предвещал беды. Конечно, отец сильно постарел, да и недавние события сыграли не последнюю роль в ухудшении его здоровья. Дело было даже не в изъятии мемуаров и не в откровенной бесцеремонности, сопровождавшей всю эту историю. В последнем разговоре с Пельше отец сказал, что все свои силы он отдал стране, народу, и это было правдой. А сегодня его просто не существовало. Такого человека как бы никогда не было…
В редких случаях, когда где-то в печати упоминалась фамилия Хрущев, ее неизменно сопровождала стандартная фраза о волюнтаризме. Чаще же и в этих случаях фамилию предпочитали не упоминать, оставляя один «волюнтаризм» - писал Сергей Хрущев, сын забытого политика.
«Зимой 1971 года отец сильно сдал. Было явно видно, что организм ослабел.
Очевидно, наступил тот физиологический момент, когда все органы разом начинают отказывать. Все чаще и чаще его одолевали мрачные мысли, и тогда он горько сетовал:
- Вот пришло время, стал я никому не нужен. Зря только хожу по земле, хоть в петлю лезь.
Мы, конечно, бодро возражали как могли, протестуя против таких настроений, но наши энергичные протесты не приносили желаемого результата - отец мрачнел на глазах. Ясно было, что это не сиюминутная слабость, а проявление каких-то глубинных процессов в его душе».
5 сентября Хрущев пожаловался на острые боли в сердце и был госпитализирован.
Последние дни Никиты Хрущева подробно представлены в мемуарах его сына:
«Осторожно приоткрыв дверь, я заглянул в палату. На высокой кровати лежал отец. Увидев меня, он попытался улыбнуться, но улыбка не получилась. Я посидел какое-то время, пытался что-то рассказать, но рассказ не клеился.
Отец лежал, закрыв глаза, - то ли уснул, то ли просто не было сил поднять веки. Но вот он открыл глаза.
- Уходи, - пробормотал он привычную шутку, - не видишь - я занят. Не трать зря время...
На следующее утро, 11 сентября, отцу еще немного полегчало. Мама, когда я позвонил, была в больнице и на мой вопрос об отце сказала:
- Здесь много народу - и я, и Рада, так что ты сейчас не приезжай, а то он сердится, гонит нас. Мы еще сейчас немного посидим и пойдем, а ты приезжай попозже.
Я спустился во двор и занялся машиной. Вскоре мне что-то понадобилось дома и я поднялся в квартиру. Еще за дверью услышал телефонный звонок.
Подбежав к аппарату, схватил трубку. В эти дни каждый звонок вселял тревогу.
Это была мама:
- Отцу очень плохо. Приезжай немедленно.
Через пять минут я был на месте, но в палату меня не пустили.
Мама сидела на деревянном диванчике в коридоре:
- Я отошла на минуту, а когда вернулась... Там врачи что-то делают с ним... Реаниматоры... Меня попросили выйти. Я только слышала: "Никита Сергеевич, вдохните, вдохните!"
Я сел рядом, мимо пробегали сестры, врачи. Никто не обращал на нас внимания. Я увидел знакомую сестру, которая дежурила у отца последние дни. Бросился к ней.
- Очень, очень плохо, - на ходу она покачала головой.
- Безнадежно?
- Да. Видимо, да...
Я подошел к маме, сказал, что дело очень плохо. Она сидела с окаменевшим лицом.
Из палаты вышла дежурный врач Евгения Михайловна Мартынушкина. Мы знали ее много лет, поскольку она давно работала в этой больнице. Молча села рядом с мамой.
- Ему очень больно? - как-то растерянно спросила мама.
- Нет... сейчас уже не больно, - сдавленным голосом ответила Евгения Михайловна.
Такой ответ, видно, вселил в маму какую-то надежду. Она начала еще о чем-то спрашивать. Евгения Михайловна молчала, долго не отвечала, а потом, решившись, обняла маму, негромко произнесла:
- Он умер.
Мама заплакала. Евгения Михайловна плакала рядом с ней».
Никита Сергеевич Хрущёв скончался от сердечного приступа 11 сентября 1971 года в возрасте 77 лет.
Похоронили его на Новодевичьем кладбище в Москве, скромно и без почестей.
АННА АВЕРИНА