Лучшая на свете

«Да я просто супермуж! — саркастически думал Саша, паркуя машину у гипермаркета. — У нее гости, а я — сходи в магазин. Круто!»
Гости, правда, были общие, но если бы они пришли персонально к Саше, он бы даже не подумал угробить полдня на кухне, чтобы их накормить. Обошлись бы вином и бутербродами. Это у Марины бзик какой-то: накрыть на стол, наготовить всяких изысков, будто не родственники явятся, а послы заморские.
Да и придут-то они, скорее всего, чтобы их с Маринкой мирить. Под закусочку и рюмочку оно, конечно, легче. А чего их мирить? Взрослые люди повздорили. С кем не бывает? Зря вот только при свидетелях. Сашина мама все это слышала и, конечно, промолчать не смогла.
— Саша, нельзя так с женщиной разговаривать! Даже если она неправа! — Влезла.
И зря, между прочим, влезла. Маринка после поддержки свекрови вообще на дыбы встала:
— Да я у него всегда неправа! На кой мы вообще поженились, если у нас по каждому вопросу скандал? Помочь прошу — ругань. Сходить куда-нибудь со мной — кислая мина. Я же кухонный комбайн какой-то, а не женщина.
— Да хватит врать-то! Обычно я всегда соглашаюсь, чтобы лишний раз не слушать твой ор! — немедленно «дал сдачи» Саша. — Но сегодня ты вообще из берегов вышла. Нет у нас денег даже на самую горящую путевку. И отпуск мне не дадут. Ежику же понятно! А хочешь развода — вперед!
Маринка хлопнула дверью, скрылась в спальне. Сашина мама схватилась за голову:
— Совсем с ума сошел? Ну ничего, остынешь, подумаешь, и давай мирись.
Ушла. А сама наверняка нажаловалась Маринкиной маме. Дружат они, видите ли!
Тут еще и Восьмое марта подвернулось. Родители с обеих сторон, конечно, в гости напросились — «посидеть». Но Сашу не обманешь. Знает он это «посидеть». Примут за здравие и начнут играть в психологов.
Только, похоже, в этот раз у них ничего не выйдет. Маринка на праздник согласилась, но сразу предупредила: «Это последние совместные посиделки. Устала я от наших ссор. Думала-думала и придумала: давай сделаем, как ты сказал — разведемся. А пока папы-мамы в гостях, сделаем вид, что мы помирились и любим друг друга аж до зубовного скрежета. Нет сил их разглагольствования о важности семьи слушать».
***
И вот теперь в магазин послала. С целым списком. Хочет, видать, и правда грандиозно отметить и женский день, а заодно и их расставание! Саша спорить на этот раз не стал, поехал. И вот теперь злился, толкая перед собой тележку, нагруженную по самое некуда.
Народу на кассе было много. Словно у всех накануне праздника внезапно опустели холодильники. Усыпляюще пикал сканер, ползла черная лента, очередь двигалась медленно.
— Сань, ты, что ли? — раздалось за спиной.
Саша обернулся: Леха! Сто лет не виделись, а ведь раньше приятельствовали. У Лехи в руках корзинка. Сразу видно — не празднует он женский день. Курица, коньяк, сыр, батон — прямо набор холостяка. Счастливый!
— Привет! Вот уж не ожидал. Как жизнь, как сам?
— Да как... — Леха пожал плечами. — Сейчас хорошо. А так, по-всякому было. Слушай, не в очереди же разговаривать. Пойдем посидим, тут есть где.
— Пойдем!
— А тебя дома с этим продуктовым изобилием не потеряют? — Леха кивнул на тележку.
— Подождут! — Саше не хотелось домой.
Дома Марина, холодная, собранная. Видно, мысленно готовится демонстрировать родственникам имитацию неземной любви к мужу.
— Ну, рассказывай! — велел Леха, когда они устроились за столиком. — Жена, семья, дети?
— Да сложно все. Жена пока есть, но, похоже, ненадолго. Вроде поженились — все отлично было. А потом пошло-поехало. Ничего оригинального. Сначала ей деньги нужны: «Работай, Сашка». А потом ей внимания мало: «Сколько можно работать?» Не, ну либо то, либо другое. Деньги и правда нужны. Кредиты, ипотека... В общем, пытался совмещать — плохо получается.
Ссориться стали, она теперь тоже на работе задерживается: «Чего мне домой спешить? Меня там никто не ждет!» Готовит, только если гости намечаются. А раньше — каждый день. Она у меня любит это дело. И умеет. Разговариваем и то редко. Я устаю на работе, как папа Карло, не до трепетных бесед.
У меня вообще такое чувство, что мы с ней теперь пересекаемся, только чтобы поругаться. Последний раз, видать, был той самой соломинкой, что сломала спину верблюду. Я про развод со зла ляпнул. Она поддержала. Вот теперь прощальный ужин, совместно с праздничным банкетом устраивает.
Родители придут. А они у нас те еще миротворцы. Жена не хочет, чтобы они нас в очередной раз мирить начали. Приказала вести себя так, будто у нас все в порядке. Хочет развестись без спецэффектов.
— А ты?
— А я не знаю. Тут ведь какая штука... Не любит она меня больше, похоже. Живем, как соседи! — Саша посмотрел на Леху: — Понимаешь?
Тот задумчиво кивнул.
— Ладно, ты про себя лучше расскажи, — попросил Саша. — Судя по покупкам — женщины у тебя нет?
— Ну почему же нет? Есть. Только у меня тоже все непросто.
— Ну?
— Баранки гну. Она лучшая из всех, кого я знал. А у меня их немало было. И красивая, и умная, и хозяйственная. Ты бы знал, как она готовит! Да и со всем остальным полный порядок... Ну, ты понимаешь.
— Ну так чего не женишься, раз такая женщина? — Саша даже позавидовал.
Особенно «всему остальному». У них этого самого «остального» с Маринкой уже месяца три не было, а может, больше. Сначала она его тормошила, а потом отстала. Надоело. Впору бы в свои руки инициативу взять, да все никак не собраться: с работы приходит выжатый, а в выходные они обычно ругаются!
— Не могу, — вздохнул Леха, — не хочет она! Говорит, что это до брака все хорошо: любовь, романтика, а потом все куда-то девается.
— Она чего у тебя, уже была замужем? Скажи еще, что дети есть!
— Нет, детей нет. А замужем... Кто ее знает. Не рассказывает она. Мы же встречаемся-то несколько раз в неделю по вечерам. Не до изучения родственных связей.
— Так ты хочешь взять в жены кота в мешке, который хорошо готовит, но замуж не рвется? Я ничего не упустил? — Саша внимательно посмотрел на Леху. — Да ты, мой друг, ненормальный!
— Точно, — согласился Леха. — Но если бы ты ее увидел, то, наверное, понял бы меня.
— Ну так покажи! — потребовал Саша. — Или у тебя даже фотографий твоей таинственной и идеальной нет?
— Есть, сейчас, — Леха полез за смартфоном. — Вот она, смотри.
С фотографии Саше улыбалась... Маринка!
Его Маринка, которая сейчас ждала дома продукты, которая не хотела сообщать родителям о грядущем разводе, которая так часто задерживалась в последнее время на работе!
— Ты чего? — Леха удивленно посмотрел на онемевшего Сашку.
Такого эффекта он не ожидал. Нет, Маринка хороша, конечно...
А Саше в голову ничего не лезло, кроме нецензурщины. Вот и молчал он, разглядывая фото своей собственной жены на чужом телефоне.
— Это моя жена, — наконец выдавил он.
— Моя Маринка?! — Лехины глаза округлились.
— Пока моя!
— Приплыли...
— Знаешь что, пойдем в другое место, — предложил Саша.
— Бить будешь?
— Нет, мне выпить надо!
***
Они долго сидели с Лехой в какой-то забегаловке.
— Хочешь, я ее брошу? — спрашивал поддатый Леха. — Люблю, конечно, но ради друга...
— Не надо, — отмахивался Сашка. — Я ее назад не приму! Предала она нашу семью. Забирай себе!
— Не, мне чужого не надо! — благородно отказывался Леха.
На чем они договорились, Саша не помнил. Покачиваясь, он шел домой: машину пришлось оставить у гипермаркета. «Не хочешь, значит, родителей тревожить? — зло думал он. — А придется! Я тебе сейчас такое устрою!» Правда, что он устроит, Саша пока не придумал.
То, что он не потерял пакеты с продуктами, было чудом. И теперь они двумя гирями болтались в
Сашиных руках, помогая нетвердо балансировать по скользкому мартовскому тротуару. Они же помешали найти ключ. Поэтому Сашка с остервенением вдавил кнопку звонка.
— Тебя только за смертью... — Маринка открыла дверь. — Боже, ты где шатался? Ты же в хлам!
Из кухни выглянула теща. Скрылась, чтобы через минуту вернуться с Сашиной мамой.
— Это еще что за новости?! — грозно поинтересовалась та.
— У невестки своей спроси! — огрызнулся Саша.
— Я у тебя спрашиваю!
— Забирайте вашу еду! — Саша швырнул пакеты на пол прихожей, опустился на пуфик: — Не на того ругаешься, мамочка! Ты знаешь, кто твоя любимая Марина? Настоящая б..., пардон, в обществе женщин так не принято говорить. Короче, поведение у нее легкое, как перышко!
— Витиевато выражаешься, Сашка. И откуда же ты это взял?
— А мир, он тесен... — Саша философски вздохнул. — Встретил я ее «приятеля по играм», Леху. Дружбаном моим старинным оказался! Не ожидала?
Он воззрился на жену.
— Фотографиями твоими хвастался! Говорил, что ты лучшая на свете. Чего же это ты для других такая хорошая, а для меня как получится? В общем, собирай манатки и вали отсюда. Правда, не знаю куда! Леха тоже от тебя отрекся, когда узнал, что ты моя законная супруга!
— Все сказал? — Марина была на удивление спокойна. — Так вот, я тебя разочарую. У нас квартирка ипотечная. И делить ее — еще тот ребус. Вот протрезвеешь и продумаем варианты.
Сашка уронил голову на сложенные руки и замолк.
— Пойдем мы, пожалуй, — засобирались родственники.
И хоть Сашиной маме хотелось устроить грандиозный скандал, а Марининой — надавать дочери оплеух, они решили отложить это на потом. «Конец нашей дружбе!» — подумала Маринина мама. «Видеть их больше не могу!» — решила мама Саши.
***
Саша проснулся утром на диване одетый. Трещала голова, во рту было сухо и гадко. «Перебрал я вчера», — вспомнил он.
А потом вспомнил и все остальное...
Маринка сидела на кухне, завтракала. Саше захотелось схватить ее в охапку, встряхнуть, наорать, потребовать ответов. Но вместо этого он обреченно спросил:
— К нему уйдешь?
— Да с чего ты это взял? Сниму что-нибудь. И тебе предлагаю о жилье подумать. Делить наше гнездышко — замучаемся. Давай сдавать его, что ли, и платить ипотеку, как платили. Немного же осталось. А когда все выплатим, там и подумаем, что дальше делать.
— А почему ты к нему не хочешь? Ведь ради чего-то ты с ним закрутила? — Саша хотел понять.
— Вот именно ради чего-то! С тобой у нас уже и семьи-то не было, когда он мне подвернулся. Мы с тобой тогда в очередной раз переругались. После работы домой идти не хотелось. Вот и сидела в кафе, вся такая несчастная, о жизни думала. А тут он: любезный, вежливый, сочувствующий. Слово за слово, и разговорились. Не хватало мне этого, чтобы меня слушали, смотрели в глаза, понимали. Купилась. Дальше — больше. Гляжу, а мужчинка-то влюбился. На серьезное рассчитывает. Только мне-то это все не нужно. Дома вон это самое «серьезное» в последних судорогах корчится. Решила с ним расстаться. Путевка вот эта дурацкая подвернулась. Думаю, дам нашей семье последний шанс. Съездим вдвоем с Сашкой на море, отдохнем, вспомним былое. Может, и шевельнется что-то, ради чего стоит вместе жить...
Да не вышло. Ты сразу поездку эту забраковал. И тут я решила: хватит. Нет семьи, и нечего притворяться. Только вот родителям хотела это после развода сообщить. Знаю я их! Соберутся наши мамы и начнут по ушам ездить, брак спасать. Подружки-неразлучницы. Теперь-то уж не будут. Спасибо тебе.
Ну и ладно, как вышло, так и вышло. Разведемся, буду жить одна. Может, оно и к лучшему. Видно, не повезло мне встретить своего мужчину. А может, и нет его вовсе, и я просто романтичная дурочка. Хочу семью, как у мамы с папой. Их ведь до сих пор любовь связывает, а не какая-то ипотека.
— А Леха, значит, тоже не тот? — с болезненным любопытством допытывался Саша.
— Поначалу казалось — тот. А потом, гляжу — все по накатанной. Привык! И вот уже вместо того, чтобы сходить куда-то, предлагает дома посидеть: «Ты ведь так хорошо готовишь!» А меня спросили, хочу ли я готовить сегодня?
— Ну ты же любишь...
— Люблю, когда это не обязаловка. А еще я люблю иногда наплевать на всю эту готовку и прочие радости и куда-то съездить, отдохнуть, оторваться! И если мой мужчина иногда меня ужином побалует — тоже люблю! Но нет. Вы же все, как по сценарию, действуете: романтика до свадьбы, дальше быт, работа и... И все! Ладно, Саша, давай не будем. Поздно... Я, конечно, виновата. Может, и правильно ты меня вчера назвал. Но ты ведь даже не заметил, что у меня кто-то появился! Тебя не трогают, и хорошо! Вот я и не торопилась признаваться. Хотя сколько веревочке не виться, а конец всегда найдется.
Они развелись. Саша переехал к родителям. Так удобнее: мама и постирает, и приготовит, и на работу разбудит. Да еще и Маринку теперь вспоминать не будет. Разочаровалась она в ней.
Леха на горизонте больше не появлялся. Перед Сашкой неудобно, перед Маринкой — неловко. Да и женой она быть не желает. Теперь-то Леха понял, почему. Видно, плохой из Сашки муж. Наверное, и Леха такой же. Ведь, если честно, ему зачем жена? Ясное дело: чтобы в первую очередь бытом занималась, а уж в десятую украшала жизнь.
Марина снимает квартиру. К маме после Сашкиного концерта даже соваться страшно: все нервы истреплет. Свою ипотечную они пока сдают. Так договорились. Замуж больше не хочет. Хватило! Нет, конечно, если встретит когда-нибудь того самого, то она подумает. А пока ей и так хорошо.
Автор: Алена С.
Обещай
Она вошла в пустую квартиру и присела на полку. Разуться. Головой задела куртку Миши, рукав прильнул к шее, словно хотел обнять. Надо убрать его вещи. Надо! Но рука не поднималась. Миша умер всего-то полтора года назад. А она пьёт кофе, курит, как паровоз. Но живёт. И здорова, как бык. Или про женщину положено говорить, как корова? Рита прижалась лицом к рукаву куртки и заревела. Запаха почти уже не осталось. Миша, за что ты так со мной? Почему оставил совсем одну?
- Господи, да когда ты меня уже будить ночами перестанешь! – возмутился Андрей в очередной раз.
Он, прихрамывая, подходил, открывал ей окошко ночного обслуживания и выдавал сигареты и спички. В обмен на смятые купюры. Рита знала, что раньше Андрей был спортсменом. Тренером по боксу. А потом попал в аварию, и чудом восстановился. Ходить с палочкой в конце концов смог. Тренировать – нет. Жена бросила его – об этом знал весь микрорайон. Он устроился к своему другу детства в круглосуточный магазинчик, и продавал пиво, чипсы, сигареты. Старался быть весёлым и позитивным, несмотря на жизненные обстоятельства и боли в ноге. Но злился, когда Маргарита будила его по ночам. Райончик у них был тихий, спокойный. В основном все спали. А вот Рите не спалось…
- Неужели нельзя днём сигарет с запасом купить? – сонно возмущался Андрей.
- Значит, нельзя. – огрызнулась она. – Написано «24 часа», знай себе торгуй. Спать дома надо.
Она не была ведьмой, которую хлебом не корми, дай напакостить. Рита просто выкурила уже всю пачку, которую купила днём. А сон всё не шёл. Может потому, что она хлебала кофе литрами? Могла бы хлебать алкоголь – пила бы его. Но Рита не любила выпивать. А так иногда хотелось напиться и всё забыть.
Она вошла в пустую квартиру и присела на полку. Разуться. Головой задела куртку Миши, рукав прильнул к шее, словно хотел обнять. Надо убрать его вещи. Надо! Но рука не поднималась. Миша умер всего-то полтора года назад. А она пьёт кофе, курит, как паровоз. Но живёт. И здорова, как бык. Или про женщину положено говорить, как корова? Рита прижалась лицом к рукаву куртки и заревела. Запаха почти уже не осталось. Миша, за что ты так со мной? Почему оставил совсем одну?
Наплакавшись, обругала себя рёвой-коровой, и пошла в кухню. Свет. Кофеварка. Чиркнуть спичкой, зажечь сигарету. И даже одышки нет, вот ведь история…
С фото на кухонном шкафу Миша смотрел строгими глазами. Куришь, мол. Поела бы лучше что-нибудь. Рита отвела глаза. Посмотрела в окно, за которым ничего не было видно. Одна тьма. Вот и в жизни у неё, одна тьма. И светлее, видимо, уже не будет.
Днём, продавая ей сигареты, Андрей сказал:
- Может, всё-таки, две? Опять ведь ночью придёшь будить меня, зараза.
Беззлобно сказал. С тяжким вздохом.
- А ты чего, вторые сутки, что ли? – удивилась Рита.
- Да. Ольга внезапно уволилась. Нина выйти не смогла. Вторые сутки я.
- А чего уволилась?
- За хорошей зарплатой пошла. Там вкалывать надо. Но и платят. А у нас спокойно, но денег…
Он махнул рукой и улыбнулся. Рита взяла сигареты и сказала:
- Я постараюсь растянуть. Чтобы не приходить. Мне надо меньше курить.
- А. Каждый раз одно и то же.
Андрей отвернулся от неё. Подошёл мальчик за мороженным. Мужчина, подволакивая ногу, пошёл с ключами к холодильнику. Рита вздохнула – жалко его, конечно. Вот так, вмиг, всё потерять. Машину, работу. Жену. Хорошо хоть в той аварии не погиб никто.
Ночью Рита ходила мимо последней сигареты, и облизывалась на неё, как кот на сметану. Надо было лечь спать, но хотелось покурить. Вдруг зазвонил мобильный.
- Да?
- Мать, опять не спишь?
- Откуда знаешь? – удивилась Маргарита.
- Ты ВКонтакте светишься. Вот что ты делаешь ВКонтакте в два часа ночи?
- Мемы ищу, Ром.
- Чего-о? – потрясенно протянул сын.
- Мемы. Это такие…
- Мам, я знаю, что такое мемы. Зачем ты их ищешь?
- Чтобы хоть как-то улыбнуться.
- Мам… хватит страдать. Отпусти его! Папа умер уже полтора года назад. И он бы хотел, чтобы ты жила. Полной жизнью жила, а не мемы искала среди ночи с сигаретой во рту. Мужика бы лучше нашла, ей Богу!
- Ромочка, а ты когда приедешь?
Сын работал вахтами в Сургуте. Заместителем начальника нефтебазы. Деньги платили хорошие, поэтому Рома думал перебраться туда насовсем. И так уже почти перебрался. А ей говорит: мужика найди.
- Приезжай ты к нам. – сказал Рома. – Скатим тебя с четырехметровой горки, забудешь все свои горести.
- Ты, я вижу, забыл уже. – с обидой сказала Рита.
- Нет. Не забыл. Но что поделать-то? Все там будем!
Нет, не могла она утешиться этим «все там будем». Михаилу было всего сорок девять лет. Жить бы да жить. Проклятый рак!
Пока говорила с сыном, оказывается, выкурила сигарету. Последнюю. Рита чертыхнулась и пошла одеваться. Опять будить Андрея. Вообще, стоило бы уже начать экономить. Деньги таяли как вода, а работы не было. Ромка бы прислал ей денег по первому требованию, но не хотелось просить. Рита набрала мелочи на пачку, и пошла, предвкушая недовольство разбуженного продавца, который работал вторые сутки без продыху.
Дверь в магазин была открыта, а Андрей лежал через порог. Без сознания. Рита проверила – пульс есть, дышит. Губы посинели. Видимо, открыл дверь, чтобы подышать, да так и отключился. Она вызвала скорую и заскочила в магазин. Нашла какую-то фуфайку, свернула, подсунула Андрею под голову и плечи. Так можно в добавок к сердечному приступу и пневмонию подхватить.
Скорая приехала быстро. Реанимировать начали на месте, потом погрузили в машину.
- Вы поедете? Вы вообще кто?
Рита подумала, что оставлять магазин открытым – это ни в какие ворота. Нужно остаться, видимо.
- Нет. Я останусь. Я… я никто. Я покупательница.
- Ему здорово повезло, что вы решили что-то купить в такое время. – хмыкнула врач.
И карета укатила. Рита посмотрела на свои руки. Руки дрожали. Вот ведь история! Спортивный человек. Не пьющий, не курящий. А сердце прихватило. И ведь на самом деле, как повезло, что Рите приспичило в магазин.
Утром приехал Антон, друг детства Андрея. Хозяин магазина. Рита всё ему рассказала. Он выслушал, покосился на неё, но ничего не сказал. Репутация у Риты на районе была хорошей. Честного человека по меньшей мере. Но она уже поймала его косой взгляд.
- Можешь пересчитать свою кассу. – фыркнула женщина.
- Успеется. Нинка сейчас придёт, пересчитает.
- Ты может к Андрею в больницу съездишь? – спросила Рита. – Наверное, привезти ему что-то надо.
Антон вздохнул.
- Вы же друзья!
- Да некогда мне, Рит! Продавца вот искать надо. Срочно. А то, может, и двух.
И он перекрестился.
- Ну и мудак же ты, Антоша. – сплюнула Маргарита.
Но он уже не слушал её. Был занят делом. Писал объявление.
Дома Рита залезла в заначку и озадаченно посмотрела на деньги. Ладно! Она сначала узнает, что нужно Андрею. Что ему можно. А потом уже купит – зря деньги тратить не будет. Так и поступила.
В пятой больнице – далеко Андрея не повезли, видимо, побоялись, - Рите объяснили, что нужно принести что-то жидкое. Пресное и постное. Она почесала голову:
- Ладно. А вы меня пропустите к нему?
- Да пропустим, пропустим. Халат только свой принеси. И бахилы. Нету у нас.
Рита посетила магазин и аптеку. Принесла Андрею кисель, сухофрукты, детских пюрешек. Купила себе халат и бахилы. Ну, не так и дорого. Даже деньги ещё остались.
Очень хотелось покурить, но Рита решила не ходить в больницу с запахом. Андрей выглядел получше, только был очень бледен.
- Это ты меня спасла, о ночная покупательница сигарет? – сдавленным шёпотом возопил он, когда Рита вошла.
Она фыркнула и засмеялась. Первый раз, наверное, за полтора года.
- Мне нельзя кричать. – объяснил Андрей. – И даже громко говорить. И вообще, сказали беречь силы. Что там с магазином нашим?
- Не переживай. Я караулила его до утра. Потом Антон приехал. Так что, всё в порядке. Как ты себя чувствуешь?
- Офигевшим. Как со мной такое могло произойти? Я же здоровый мужик! – он помотал головой.
Рита пожала плечами.
- Прости. Это я тебя будила ночами, будила. Вот и накопилось. Стресс в организме.
- Ну, всё. Попала ты, Маргарита. Будешь теперь ухаживать за мной.
А ей что? Ей не привыкать. Она уже через это проходила. Ухаживала. Только тогда не было шансов. И было обидно и больно. Но ухаживала всё равно, а потом… муж умер у неё на руках.
Рита посмотрела на Андрея. Какой он симпатичный. Весёлый. Добрый. Почему жена ушла от него после аварии? Дура какая-то. Рита бы в жизни не ушла.
Она подошла поближе и сказала:
- Ладно. Я согласна ухаживать. Если ты мне пообещаешь кое-что.
Он посмотрел на Риту, и озорные огоньки в глазах погасли. Взгляд стал серьёзным:
- Что угодно. – твёрдо сказал Андрей.
- Пообещай, что ты не умрёшь.
Губы Риты дрогнули, но она взяла себя в руки. Сделала ещё шаг, присела на больничную кровать и взяла Андрея за руку. Рука была удивительно тёплой для человека, пережившего сердечный приступ.
- Обещаешь?
- Если только очень, очень нескоро. – клятвенно заверил Риту Андрей.
Мистика в моей крови
АВТОРСКАЯ ТЕМА НАТАЛЬИ АРТАМОНОВОЙ
Вечный вопрос
Ольга лежала под теплым одеялом, ей совсем не хотелось вставать. Высунув из уютного гнёздышка ногу, тут же почувствовала, как холодный воздух пальчики цап-царап, и быстро её убрала туда, где ей было комфортно. Сон, словно теплой пуховой шалью, укрыл девушку, и она тут же засопела.
Сколько прошло времени, Ольга не знала. Ей показалось, один миг, а на самом деле за окном давно танцевал рассвет. В окно было видно голубое безоблачное весеннее небо, и щупальца солнечных лучей, как показалось Ольге, приготовились стаскивать с нее одеяло. Девушка улыбнулась своей фантазии, но улыбка тут же исчезла. Она услышала, как недовольным тоном заворчала бабушка мужа:
- Да, утро прошляпили, на дворе белый день, а мы все бока нежим. Были бы дети, давно бы нас подняли с кровати. Они ранние пташки, чирикать рано начинают, своим голоском быстро сон, а главное, лень отогнали бы. А коль их нет, то и лежим, пока нужда не погонит в уборную или боль в боках не прикажет вставать.
У Ольги тут же пропало настроение, ведь каждый день одно и то же напоминание, каждый день один и тот же намек на ее бездетность.
Захар привез жену к своей больной бабушке, так как за ней требовался уход. Взамен бабушка обещала подписать им дом. Внук работал вахтовым методом: две недели на государственных харчах, две недели на домашних. Баба Нюра многим внукам предлагала свой дом за жизнь с ней и должный уход, но все отказались, так как знали ее характер. Степень ее придирчивости была настолько высока, что у всех нервы сдавали быстро. Захар предложению обрадовался, он всегда мечтал о своей квартире, при этом не хотел слышать ни о каких ипотеках и кредитах. Да если правде в глаза смотреть, то только сейчас он задержался на работе в газовой компании, а до этого работы менял, как перчатки. Бабуле обрисовал прекрасную, беззаботную жизнь с ними, и в награду за свое терпение и смирение желал получить дом с большим участком земли, который потом мечтал продать и купить квартиру.
Баба Нюра имела двух сыновей. Один жил на севере и приезжал раз в три года, а другой - в городе, в получасе езды от матери. Из пяти внуков только самый младший внучок, Захар, не имел детей, квартиры, машины. Да и вообще все его считали не от мира сего. Все знали о его мечте не работая в одночасье разбогатеть. Ольга, любившая мужа, готова была пойти за ним на край света и не считала тяжким трудом уход за старой бабушкой, тем более за такое вознаграждение. Ведь будет своя квартира, да не где-то, а в городе. Но это потом, когда-нибудь. А сейчас Ольге совсем не хотелось выползать из-под одеяла и слушать ворчание зануды. Но, перешагнув через желание поваляться в кровати, Ольга с добром ответила:
- Ох, бабуль, что же ты газ экономишь, Захар же платит за коммуналку, сделай по жарче.
- Дома тепло,не ври. А если жарче сделать, то ты как сонная муха будешь ползать. Давай вставай, ногами, руками раз-раз, кровь разогнала, воды теплой с лимоном выпила, можешь телевизор включить, мимоходом посмотреть, как нас дурят или послушать нытье бездарностей. Давай, давай, шевелись! Потом что-нибудь покушаем, посмотрим, "как жить здорово", и займёмся делами. Запомни, у меня все по плану. А план такой: не болеть, не ныть, а радоваться жизни. А если кому-то не нравится мой распорядок, то извольте низко кланяться.
Ольга быстро встала, сбегала в туалет, приняла душ, а бабуля все продолжала петь свою песню:
- Сейчас туалет дома, а вот если бы вам бегать в уборную на улицу, зимой по морозу, а летом по росе, тогда бы со сном наперегонки бы бегали, а сейчас вы, молодежь, как из пластилина сделанные: ни твердости в духе, ни силы в теле. Так себе.
Ольга сварила каши и позвала бабулю:
- Анна Матвеевна, кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста, - и засмеялась.
Матвеевна, вспомнив комедию, не смогла не улыбаться.
Ольга до посиделок с бабушкой работала медсестрой, и это радовало хозяйку, так как измерить давление, уровень сахара, сделать вовремя укол и, как она любила говорить, "сунуть таблетку" доверяла только медработнику. Сама Ольга была издалека. Мама работала учителем младших классов, папа электриком. После гибели родного брата с женой в автокатастрофе, мама взяла на воспитание племянников. Боясь людских пересудов и надзора опеки, родители Ольги уделяли максимум внимания и заботы приемным детям, а дочь считали взрослой и могли с неё только требовать и приказывать. В результате приемные дети росли эгоистичными, не трудолюбивыми приспособленцами, а Ольга, наоборот, ответственной и доброжелательной, терпеливой. Поступив в училище, она с первого дня нашла тут же в больнице подработку и вскоре там же познакомилась с Захаром, который лежал в больнице с воспалением лёгких. Как-то сразу между ними пробежала искра, которая быстро разгорелась в костер любви. Друзья Захара намекали ей на несамостоятельность жениха, но Ольга только улыбнулась: "Вы его просто не знаете, и вообще, я принимаю его таким, какой он есть". Привыкшая ухаживать, помогать, воспитывать в своей семье приемных детей, эти же навыки и желание не утратила и после замужества, перенесла к мужу, а сейчас к бабушке, которая была с твердым характером, с непоколебимыми принципами.
Однажды Ольга не выдержала и сказала:
- Бабуль, вот ты все ворчишь, ворчишь, учишь. А ты думаешь, мне легко в чужом доме жить, где я не хозяйка? Будь моя воля, я бы всё по выбрасывала на свалку и сделала ремонт. Иди сюда к планшету, я тебе кое-что покажу.
Баба Нюра так увлеклась работами дизайнеров, что не могла оторвать глаз от представленных вариантов ремонта, но напрочь отказалась воплощать желаемое в реальность. Но Ольга не сдавалась и продолжала убеждать:
- Можно проживать среди серости, которая будет Вас угнетать, давить, а можно среди уюта и комфорта, где Вы будете радоваться. Ведь что глазу мило, то и сердцу хорошо.
Бабуля махнула рукой, согласилась.
Рабочие попались добросовестные, с утра до вечера отдавались ремонту. Две недели пролетели незаметно, и когда Захар позвонил и сообщил, что остаётся на другую смену, так как сменщик заболел, а потом ещё две недели не приедет, то впервые Ольга была этому очень рада. Комнаты в доме было не узнать. После окончания ремонта Ольга накрыла стол и закатила праздник. Включила любимую музыку хозяйки и пошла танцевать. Бабушка сама не прочь была отплясывать, но больные колени её пыл утихомирили. Ольга пела, танцевала, делала бабушке комплименты и за весельем не заметила приезд Захара. По взгляду поняла, что он не так удивлен, как зол. Отвел ее якобы смотреть комнаты после ремонта, а сам приступил к скандалу:
- Я думал, что бабка сегодня-завтра концы отдаст, а она веселится. Зачем такой ремонт? Ведь его мы будем продавать, новый хозяин ваш вклад в ремонт не оценит. Смотрю, ты бабку так откормила, что она моложе стала, ходит и про костыль забыла. Она уже чуть ли не помирать собиралась, а теперь порхает, румянец на всё лицо. Ты, дура, себя лечи, ее ты уже вылечила. То уколы, то капельницы ей ставишь, лекарства дорогие покупаешь. Я чек видел. И на ремонт, поди, все ее деньги гробовые потратила.
Баба Нюра не слышала слов внука, но поняла, что он не доволен ремонтом. Громко, можно сказать, с криком, сказала Захару:
- Слушай, а что тебе не нравится? Ты, наверное, думал, что если мне за восемьдесят, то я должна руки скрестить и в гроб лечь,а нет!! Я ещё поживу. С таким ремонтом,чё же не пожить. А ты посмотри, какая моя комната. А это? Это же сказка, а не кухня!! Ты, наверное, думаешь, зачем мне? А я скажу. Затем, что красота возраста не имеет!!! Меня Ольга хорошо подлечила, она мне вселила надежду ещё десяток лет прожить. Конечно, мы два разных поколения, у нас разные взгляды на жизнь, но наши желания совпадают в одном: душевное спокойствие и тепло, уют и комфорт в любом возрасте необходимы.
Захар уехал на неделю к родителям и вернулся вместе с мамой. Якобы бы та пожелала навестить свекровь и сноху.Начала разговор издалека:
- Не дело, что Ольга сидит без работы, теряет стаж. Да и вообще, сынок мой мотается без жены, без должного внимания и заботы.Они должны вместе жить,а то не ровен час ....Можно же продать дом, а вам переехать к нам. Им пора думать о квартире, а ты! - она чуть не сказала: "а ты не собираешься умирать".
Но свекровь не так легко провести. Она быстро перебила сноху:
- Я не дура, чтобы имея дом, ехать к вам и заглядывать вам в рот и в ваши глаза. Кроху хлеба не дадите уронить, будете шептаться между собой, что живу долго. Знаю я твои сказки, ты забрала свою маму и тут же в пансионат сдала. Вот хотите мой дом, тогда и прислуживайте мне. А то ишь, дом им мой нужен!! Меня из дома можно вынести только вперёд ногами. Я после капельниц, уколов, должного ухода словно помолодела. Еще долго буду жить. В этой жизни никому не верю. Вы будете плясать, уговаривая меня, а потом толкать ближе к выносу. Я старая, но не умалишённая.
Невестка не ожидала такого ответа, упрека. Вся от того, что свекровь попала в точку, разволновалась, разозлилась и все же не сдержалась, вымолвила:
- Он же ваш внук! Продал бы твой дом, купил бы квартиру и вам бы всю жизнь спасибо говорил.
- А мне не надо говорить спасибо, лучше я скажу Ольге слова благодарности. Пора тебе на автобус идти, нечего меня тревожить своей болтовней, нечего моей смерти ждать. Вы тоже не молодые, и к вам старость придет, поймёте потом, что такое своими ножками ходить по своим половицам.
У бабы Нюры от визита снохи поднялось давление. Ольга быстренько бабушку уложила в кровать, дала таблетку, включила тихую мелодию, под которую бабуля задремала.
Захар в следующие приезды раздражался по всякому поводу. Много времени просиживал с друзьями то в бане,то в кафе. Потом уезжал к родителям, потом тупо валялся на диване и пялился в телевизор. Ольга старалась его хоть как-то развеселить, угодить. Он же, на вопрос, почему нет настроения, со злом отвечал, что устал от такой работы, что вообще он самый несчастный, загнанный житейскими проблемами в угол. Надоело мотаться. Ни машины, ни квартиры, ни жены под боком, ни ребенка.
- Но ты же сам согласился переехать к бабушке. Что же ты ноешь?
- Ничего ты не понимаешь! Ты как дура.
Так и уехал на свою смену Захар не помирившись с женой.
Вскоре Ольге бабушка предложила съездить к своим родителям.
Ольги не было дома пять дней, и за это время Матвеевна в полной мере почувствовала себя одинокой, как ребенок без родителей, без заботы и внимания. При одной мысли, что если вдруг Ольга уедет навсегда, ей становилось страшно. Не хотела она быть брошенной.
Бабушка встречала Ольгу как долгожданную гостью. Для нее пять дней ее отсутствия показались вечностью. От радости Даже прослезилась.
- Вот и славненько, вот и ладненько. Опять мы вместе. А скоро и Захар приедет. А почему-то он последнее время не весел. Раньше нет-нет и позвонит мне, а теперь ни-ни, и домой не спешит, неизвестно, оставляют ли его во вторые смены? Пожалуй себе кого нашел. Я правду говорю. Может, стоит к нему смотаться? Но это далеко. Нет, сиди дома, я больше не выдержу твоего отсутствия, а вот когда он приедет, мы получше к нему присмотримся. Внук мой не очень-то и умный, в гневе расколется, как гнилой орех. - Баба Нюра не обладала тактичностью, что думала, то и говорила.
Она не сознавала, что делала очень больно Ольге, которая понимала, что бабушка права. Ведь она сама слышала, как он с кем-то разговаривал по телефону нежным голосом и обещал скоро приехать, и на ее вопрос: "Кто тебе звонил?" было понятно, что он соврал.
Муженек приехал всего лишь на три дня и на вопрос жены, почему так мало дней дали отдохнуть, со злом ответил:
- Деньги надо зарабатывать! Вы в ремонт вбухали все сбережения. А ЭКО бешеных денег стоит.
- А мне зачем ЭКО? Я здоровая, могу родить, меня не надо искусственно осеменять, это ты лечись !!!
Впервые в жизни Ольга видела такого мужа. Он оскорблял ее последними словами, кричал, унижал и в гневе, не контролируя себя, крикнул:
- Я здоровый! Иначе Лена бы не забеременела!
На крик внука прибежала баба Нюра и, увидев Захара со сжатыми перед лицом Ольги кулаками, крикнула:
- Ты это чего себе позволяешь? Я же говорила, что он расколется, как гнилой орех. Знаешь, что внучок!!! Большого ума не надо, чтобы орать на жену, оскорблять. С начало в себе разберись. А ты, Оля, имей гордость, умей себя ценить, и не позволяй унижать.
Ольга рыдала. Баба Нюра ее не успокаивала, не уговаривала, а просто молча обняла и тихо сказала:
- Слезы - это хорошо. Поплачь, сердцу легче станет. Я, когда мужа хоронила, не могла плакать, моё горе меня всю сжало так, что дышать не могла. Слёзы облегчение дают, так что плачь, сколько хочешь.
Оля выплакалась и стала рассуждать вслух:
- У Захара будет ребенок, жена, работа. А у меня ни мужа, ни ребенка, ни работы, ни своего жилья. И жить тут без Захара сил нет, и Вас бросить совесть не позволяет. Кто за вами будет так ухаживать? Ведь у вас аллергия страшнейшая на многие лекарства. Да и вообще такие перепады давления, до инсульта не далеко, Сколько раз я Вас от него спасала.
Бабушка сквозь слезы прошептала:
- Не бросай меня. А если хочешь, иди работай, наш фельдшер уходит в декретный отпуск. Не горюй по Захару, отпусти его. Не пара он тебе, я его хорошо знаю. Ты обязательно встретишь хорошего человека. Но на все надо время. У тебя оно есть, а вот у меня нет, есть только мечта сдохнуть в родных стенах.
Ольга не пила, не ела, на каждый стук выбегала. Ей хотелось бы, чтобы приехал Захар и попросил прощения, сказал бы, что соврал, выдумал, что любит только ее. Но муж не вернулся. Через неделю приехал Иван на машине и молча забрал вещи Захара.
Впервые Ольга увидела свою соперницу во время развода. Красивая, молодая девушка, с явно выраженной беременностью подошла к Ольге и тихо сказала:
- Простите меня, я не знала, что он женат.
Ольга улыбнулась и спросила:
- Кто будет?
- Двойня.
Глядя на молоденькую девушку, Ольга не испытывала зла. Ей было ее жаль, ведь она начала строить жизнь с Захаром с его вранья, а ложь никогда счастья не приносит. Ольга жила словно по инерции,так же ухаживала за бабушкой,так же прислушивалась к ее советам,но что будет завтра ,она не знала,просто боялась думать.
Неожиданно к бабушке приехал отец Захара. Он что-то долго обсуждал с мамой. Ольга услышала, как бабушка громко крикнула сыну
- На двоих. Захару часть за то, что он мой внук, и я ему благодарна, что привез мне Ольгу, а Ольге - потому что она без крови по крови родная. Когда сдохну, продадут дом, и каждый получит большой кусок. Я не боюсь умереть, а боюсь, что она уедет от меня.
Перед отъездом бывший свекор отвёл Ольгу в сторону для разговора:
- Если рассуждать по справедливости,то ни Захар,ни ты не имеешь никакого отношения к дому,который строил мой отец,и знаешь почему? Потому что мы с братом в него вложили уйма денег.Мы провели газ,воду,прикупили соседскую усадьбу.Мы это делали для себя,для своих детей. У Захара очень трудная сейчас жизнь: жена двойню родила, с работы он уволился,а может выгнали, квартиры нет, живёт с тёщей, собирается вернуться к нам. Моя жена требует забрать мать, а дом продать и купить им квартиру. Это наш дом, и ни дом, ни пол дома не твои. Ты не имеешь на это права, если, конечно, имеешь совесть. Я понимаю, если бы ты от Захара имела ребенка. А так кто ты нам? Кто ты для бабушки? Простая служанка, которая должна получать зарплату, не более того. Что ты прилипла, как банный лист? Если бы не ты, мы бы давно забрали маму.И запомни, когда на твой пирог кто-то открывает рот, то или пирог убирай, или зубы выбивай. Я не хочу выбирать последнее. Надеюсь, ты меня услышала.
Ольга смотрела вслед уходящему гостю и думала: "А наверное, он прав. Это их семья, их жизнь, их мама,их дом.Если я такая добрая,справедливая то за зарплату должна ухаживать за старушкой, но ни за пол дома? Кто я здесь? Ведь если смотреть правде в глаза, я здесь, потому что меня больше нигде нет. Зачем я вру себе,ведь меня здесь держит ни только жалость к старушке ,но и рассчет ,который я старательно скрываю".
Ольга не знала как поступить,или все бросить и уехать,или подождать лакомый кусок. Анна Матвеевна на сквозь видела Ольгу,прекрасно ее понимала.
- Жизнь прожить - не поле перейти, придется и через сомнения, и через совесть и стыд переползать. И так подумаешь, и так, Бог подскажет.
В каждом человека сидит не человек.И в зависимости кто кого побеждает,такие следуют поступки.Ольга обняла бабушку и тихо спросила,, Жрать будете.Кушать подано" и сквозь слезы улыбнулась.Прожила Анна Матвеевна вместе с Ольгой ещё семь лет. Дом полностью переписала на неё ,оформила дарственную.Умерла бабушка во сне. Захар с мамой даже не приехали на похороны бабушки.Видимо, обиделись. Ольга продала дом москвичам за очень большие деньги, половину суммы отдала бывшему свекру.Виктор Петрович понимал,что Ольга могла поступить по другому,но видимо человек победил не человека,который как говорила бабушка,сидит внутри каждого человека.
Автор: Наталья Артамонова(Кобозева)
Общество убеждает нас стареть и плохо себя чувствовать, и мы подчиняемся.
Когда в 1979 году психиатр Эллен Лангер затеяла этот эксперимент, у нее уже была репутация специалиста, предпочитающего подтверждать смелые теории еще более смелой практикой. Практиковалась Эллен преимущественно на пенсионерах.
Тремя годами ранее она стала автором поистине революционного для геронтологии эксперимента в доме престарелых Арден-хаус в Коннектикуте, доказав, что трепетный уход за стариками вовсе не так хорош, как принято думать, и сведет в могилу быстрее, чем иное заболевание. Эксперимент стал частью исследования синдрома выученной беспомощности.
Но миссис Лангер не намерена была останавливаться на достигнутом. Она собиралась полностью разрушить тусклый ореол старости и доказать, что мы молоды ровно настолько, насколько считаем себя молодыми.
Для нового эксперимента Эллен отобрала восемь мужчин. Средний возраст испытуемых — 75 лет. Все они должны были неделю жить в переоборудованном для научно-мирских нужд монастыре в штате Нью-Хэмпшир. Подопытные еще не знали, что именно их ждет. Все, о чем их попросили — не брать с собой книги, журналы или фотографии, появившиеся меньше 20 лет назад.
Когда восемь мужчин зашли в дом, в котором им предстояло безвылазно провести неделю, они обомлели. Такое впечатление, будто они перенеслись в прошлое. Конкретно — в 1959 год. Черно-белый телевизор, старые пластинки, книжки на полках, календари — все возвращало их в реальность двадцатилетней давности.
Дальше больше: участников эксперимента попросили одеваться и вести себя так, будто на дворе и правда 1959 год. А им, соответственно, не пыльные 75 лет, а задорные 55.
Поначалу казалось, что подобное невозможно. Как вычеркнуть последние 20 лет из жизни? Быстро выяснилось, что очень даже легко. Без связи с внешним миром, в котором все еще царствовал 1979 год, мужчины начали говорить, жить и даже думать так, будто оказались в 1959-м.
Персонал обращался с ними соответственно: никаких предложений помочь донести тяжелую сумку или переставить полку. Никаких напоминаний принять таблетки или пойти на процедуру. Все сами!
Уже неделя эксперимента дала потрясающие результаты. У большинства испытуемых улучшилась осанка, гибкость, мышечная сила, зрение (на 10%!) и память. То есть все те параметры, которые как бы не щадит возраст. Кроме того, выяснилось, что у 63% участников в конце эксперимента результаты теста IQ были выше, чем в начале.
Самое интересное: участники эксперимента помолодели и внешне. Их фотографии до и после эксперимента были показаны случайным людям. Те, посмотрев на фотографии, посчитали, что на снимках «после» мужчины выглядят в среднем на три года моложе.
То есть эксперимент доказал, что наше самочувствие напрямую зависит от нашего окружения и модели, которую оно навязывает.
Если ты в 70 будешь называть себя дедушкой, жаловаться на старость и просить всех подряд перевести тебя через дорогу, ты будешь чувствовать себя как старик.
Но если набрать смелости и проигнорировать запрос социума на ворчливых пенсионеров, и до самой смерти в 115 лет думать, что тебе все еще 45 — у тебя есть все шансы прожить не только долгую, но и здоровую, активную и счастливую жизнь.
В 2009 году Эллен Лангер написала на основе своих экспериментов бестселлер «Против часовой стрелки» (Counter Clockwise).
Мошенники обрадовались, когда им открыла сухонькая девяностолетняя старушка.
Софья Павловна женщина хоть и древняя, но вполне современная. В свои девяносто лет она и с внуками общалась в скайпе, и за коммуналку платила через Интернет. Потому что «чего мне в очереди на почте стоять, время зря терять».
Мужа Софья Павловна похоронила ещё двенадцать лет назад. Единственным живым существом, которое скрашивало жизнь пожилой женщины, был не менее старый (по собачьим меркам, разумеется) пёс по кличке Кирюша — такое странное прозвище в своё время собакену дал как раз муж Софьи Павловны.
Каждое утро и вечер все окрестные жители видели Софью Павловну, которая не спеша прогуливалась с тросточкой в одной руке и с поводком в другой. Поводок, впрочем, нужен был скорее для порядка — Кирюша за всю свою жизнь никого не укусил, хотя и выглядел грозно, особенно в молодости.
Разумеется, Софья Павловна знала о том, что как раз такие пожилые и одинокие люди чаще всего становятся жертвами всевозможных аферистов. Сначала ей об этом рассказали внуки. Потом участковый. Затем она прочитала о таких случаях в интернете. А пару месяцев назад ей позвонила знакомая и в слезах рассказала, что у неё выманили «гробовые» деньги.
Так что когда Софье Павловне позвонили в дверь, она уже насторожилась. На пороге были двое молодых людей — парень и девушка лет двадцати пяти. Они представились работниками соцслужбы.
— А я никого не вызывала, — с хитрым ленинским прищуром сказала Софья Павловна.
— А мы сами пришли, — во весь рот улыбался парень. — Вы вот скажите, за последний месяц покупали что-нибудь в аптеке?
— Как не покупала. Конечно, покупала. Возраст у меня, знаете ли, такой, что в аптеку я хожу так же часто, как в продуктовый! Девяносто лет — это вам не шутка! — говорила Софья Павловна. Она бы могла часами перечислять, что покупала, какие таблетки принимала и с каким эффектом.
Но молодых людей это, кажется, не особо интересовало.
— Так вам положена компенсация от государства! Это новая мера поддержки от правительства. Давайте мы зайдём, вы отыщете чеки, мы всё зафиксируем! — предложила девушка.
Софья Павловна про себя улыбнулась. Эта схема была ей знакома: незваные гости заходят в квартиру, один отвлекает хозяйку, другой в это время обыскивает нехитрые тайники и хватает всё, что плохо лежит.
Так и получилось. Парочка зашла в комнату — и девушка тут же попросила пойти с ней на кухню и налить ей воды.
— Да, красавица, обязательно! А чтобы вы, молодой человек, пока не скучали тут, с вами Кирюша посидит, — улыбнулась Софья Павловна.
Как раз в это время в комнату зашёл Кирюша — заспанный, но встревоженный появлением незнакомцев. Выглядел он грозно, даром что старичок.
Софья Павловна с девушкой вышли из комнаты. А Кирюша медленно подошёл к парню и пристально посмотрел в глаза.
«Будешь шариться по хозяйским вещам, я тебе голову откушу», — будто хотел сказать пёс. Молодой человек всё это время боялся шевельнуться.
Неудивительно, что сразу после такого приёма парочка вспомнила о срочных делах и заторопилась.
— А как же компенсация? Ну, за лекарства? — не без ехидства спросила Софья Павловна.
— Мы с вами потом свяжемся, — пробормотала девушка и заторопилась к выходу.
Софья Павловна проводила гостей строгим взглядом, закрыла дверь — и погладила Кирюшу. А потом набрала участковому, описав эту парочку — пусть разбирается, что это за соцслужба такая!
Автор: Зверомедиа: рассказы о животных