— Вы обязаны его арестовать!!!

- завопила с порога женщина.— За то, что он убил нашу дочь!Я посмотрел на вспухшее свинцовыми тучами небо, тяжело вздохнул и принялся за ненавистный отчет. Успел написать примерно одну треть, когда в дверь деликатно постучали и на пороге возникло видение мокрое (дождь на улице все-таки) и прекрасное.
— Здравствуйте. Не подскажете, где я могу найти старшего лейтенанта Добросовестного? - спросило оно. В другой раз я непременно схохмил бы, ответив что-нибудь типа: «У нас здесь все добросовестные, а также умные, нежные и страстные». Но сейчас только сказал, привстав:
— Здравствуйте. Это я. Вы по какому вопросу?
— Я Семенова Оля. Меня к вам на практику прислали.
Я сбегал к дежурному за ключами от Тамариного кабинета, внутренне покорчился от стыда, заводя туда практикантку. Тамара - отличная баба и товарищ надежный, но служебный кабинет запустила мать наша... По углам паутина, в комнате темень, потому что оконные стекла не мылись минимум лет пять. Даже у нас в «людской», где сидят одни мужики, в основном молодые и неженатые, и то почище будет.
— Здесь вам придется сидеть. Не очень-то уютно, но... - Я виновато развел руками.
— Ничего, все нормально, - улыбнулась девушка, садясь за стол. - Вы лучше расскажите, в чем будут заключаться мои обязанности.
— Понимаете, Оленька, этот мир устроен так несовершенно, что в нем время от времени пропадают люди. И тогда безутешные родственники бегут в полицию. Обычно «потеряшками» занимается наша сотрудница Тамара Петровна, но сейчас она в больнице, и вам придется подхватить у нее эстафету.
— Понятно... Допустим, пришел ко мне кто-то из родственников исчезнувшего человека... И что я конкретно должна делать?
— В девяноста из ста случаев вы должны его... послать.
— Как?
— Желательно вежливо и тактично. Дело в том, что пропавшие не всегда по-настоящему пропадают. Мужик может в загул с друзьями удариться или у любовницы заночевать, женщины тоже не святые - с подружкой там до утра болтать или с другом сердечным... На несколько часов задержались где-то, а родственники уже в отделение бегут: «Спасите, помогите, мой муж, брат, сват без вести пропал. Поднимайте на ноги всю городскую милицию, ОМОН, танки и вертолеты - найдите моего единственного и горячо любимого!...» Вот в таких случаях ты... то есть вы...
— Можно на «ты».
—И ко мне можно по имени.
— По какому?
— Что «по какому»?
— По какому имени?
— А, я не представился... Александр. Или любая от него модификация - отзываюсь на Сашу, Саню, Шурика.
— А можно я буду называть вас... то есть тебя Аликом?
— Можно, - кивнул я и подумал: «Тебе все можно!». - Итак, вернемся к нашим баранам.
Таких нетерпеливых родственников посылаешь и предлагаешь прийти только тогда, когда со времени исчезновения человека пройдут хотя бы сутки. Но если потерялся ребенок, особенно маленький, в этом случае немедленно принимаешь заявление и... бежишь ко мне. И уже по ходу будешь учиться, какие оперативные действия предполагает такая ситуация. Все поняла?
— Кажется, все...
— Ну, я пойду?
Мне чертовски не хотелось уходить, и я надеялся, что у практикантки будут еще какие-нибудь вопросы. Но она только кивнула и снова улыбнулась.
Вернулся к себе, со скрипом и наверняка с ошибками (У меня с грамматикой не очень) дописал отчет, блаженно потянулся, выглянул в окно.
Дождь уже не накрапывал, а лил в полную силу. Наши еще не приехали.
Можно было позвонить кому-то, спросить, чего они там так копаются, но решил не делать этого, а выпить чайку, а заодно пожевать чего-нибудь - пора бы уже на самом деле...
Но не успел, потому что в кабинет ворвались немолодые и крайне возбужденные мужчина и женщина.
— Вы обязаны его арестовать!!! - завопила с порога женщина и без приглашения плюхнулась на гостевой стул перед моим столом.
— Раз обязаны - арестуем, - пообещал я и поинтересовался: - А кого именно?
— Нашего зятя.
Слово «зятя» женщина выплюнула с такой ненавистью, что у меня тут же мелькнула мысль: «Хорошо, что я не женат». Мужчина, перетащив второй гостевой стул к моему столу, сел рядом с женой. Его энергичный кивок свидетельствовал о том, что зять не числится в списке его друзей.
— Значит, зятя...- повторил я. - А можно узнать, за что?
— За то, что убил нашу дочь!
...Так, шутки в сторону. Чай и бутерброды подождут. И практикантка тоже. Убийство - это серьезно.
— Где и когда это случилось? Почему на место преступления не вызвали опергруппу? Кто обнаружил тело?
Я положил перед собой чистый бланк протокола.
— Никто не обнаружил. Тела нет, - сказала женщина.
— Если нет тела, на каком основании вы утверждаете, что совершено убийство?
— Аня... то есть наша дочка, исчезла две недели назад. А он ей угрожал.
Я спрятал бланк протокола обратно в ящик стола.
— Говорите, две недели назад пропала? А почему только сейчас обратились?
Женщина вдруг запричитала, раскачиваясь из стороны в сторону:
— Убил этот ирод нашу Анечку... Убил...
— Успокойтесь и расскажите по порядку, - попытался я овладеть ситуацией.
— Аня вышла замуж за Максима три года назад. Детей у них нет, потому что вроде бы он не может их иметь, но нам кажется, что просто не хочет. Максим намного старше нашей дочери - зачем ему эти хлопоты с пеленками-распашонками.
— Ближе к делу, пожалуйста.
— Но ведь это очень важно! - обиженно возразила посетительница. - Потому что мы думаем, Анечка была беременна. Наверняка захотела оставить ребенка, отказалась делать аборт, вот муж и убил ее... Точнее, убил их обоих.
— Стоп! - остановил я ее. - А вторая жертва кто?
— Так ребенок нерожденный же, - ответил мужчина, раздраженный моей непонятливостью. - Я тоже считаю, что он их убил. У нашего зятя с головой не все в порядке. Ему место в сумасшедшем доме. Он, конечно, любил Анечку, но ревновал ее безумно!А месяц тому назад, на дочкином дне рождения, мы слышали...
— Естественно, случайно, - вмешалась женщина. - Потому что мы никогда не подслушиваем.
— Что же вы услышали? - мое терпение лопнуло.
— Как Максим ей угрожал!
«Если ты от него не избавишься, то я за себя не ручаюсь. Порешу обоих, так и знай!» - это его слова, я их точно запомнила.
— Слушайте, вот что я предлагаю...
С сегодняшнего дня «потеряшками» занималась практикантка, и я отправил супружескую пару к ней.
Через полчаса Оля заглянула ко мне в кабинет:
— Я у этих Одинцовых заявление приняла. А теперь что делать?
— Ну, начни с того, что обзвони все больницы и морги. Потом... Погоди-ка... Они, кажется, говорили, что дочь две недели назад пропала...
— Если совсем точно - пятнадцать дней назад.
— А как узнали о ее исчезновении? Или живут вместе?
— Живут раздельно. Дочка с мужем здесь, в городе, а родители - на даче, в шестидесяти километрах. Просто она обещала к ним на эти выходные приехать и не приехала. Мать забеспокоилась, стала зятю звонить, а тот трубку не брал. Вот сегодня не выдержали и примчались сами. А зять им сразу новость: уехала ваша доченька и моя дражайшая супруга. А куда - знать не знаю, ведать не ведаю.
— Уехала и пропала - это, как говорят в Одессе, две большие разницы, - покачал я головой. - Знаешь что? Наверное, прежде чем обзванивать больницы и морги, стоит к зятю наведаться. В смысле к мужу пропавшей.
— Да я и сама уже об этом думала. А ты... Ты не мог бы со мной сходить? - застенчиво спросила Оленька.
— Конечно схожу. Я ведь твой наставник как-никак.
Максим Кравченко жил в роскошном двухэтажном особняке, окруженном глухим забором, - только ворота были ажурными, из узорного чугунного литья. Стоило нам подойти к ним, как с той стороны подлетели три огромных поджарых добермана.
Псы бесновались, прыгая на ограду, и пытались просунуть сквозь чугунные прутья оскаленные морды. Оленька испуганно отпрянула и инстинктивно схватила меня за руку, ища защиты. Я благодарно утопил ее маленькую ладошку в своей лапе, слегка пожал: мол, не бойся, я с тобой.
— Киллер, Зверь, Макбет, ко мне! - вдруг властно прозвучало из глубины двора.
Ничего себе клички у собачек! Зря я так скептически отнесся к заявлению супругов Одинцовых... Похоже, у зятька и вправду с головой не все в порядке!
К воротам подошел угрюмый мужик лет сорока пяти.
— Ну? Чего надо?
Я помахал у него перед носом служебной «ксивой».
Пока хозяин вел нас через двор к дому и через необъятный холл в гостиную, он не проронил ни единого слова. И только когда мы сели, спросил:«Нашли мою жену?»
Бесстрастно спросил, будто поинтересовался у прохожего, который час.
— Нет, пока не нашли. Чтобы начать розыск, нам надо побеседовать с вами.
— Что значит «начать розыск»? Вы разве еще не начали ее искать? И потом... Все, что знал, я уже рассказал.
— Кому рассказали? - спросили хором мы с Оленькой. - Майору Степановой, которая принимала заявление.
— Майор Степанова попала в больницу, поэтому вам еще раз придется рассказать - теперь уже нам.
— Это случилось шестого числа. В восемь я пришел с работы, а жены дома нет. И сумки с некоторыми ее вещами тоже. Вот я и решил, что она ушла к этому, к своему... - Скулы мужчины каменно затвердели, губы, и без того тонкие, подобрались в жесткую линию, глаза полыхнули пламенем безумия. Такой запросто мог убить!
— Скажите, ваша жена на момент исчезновения была беременна? - спросил я.
Маска жестокости сползла, как кожа с гадюки. Лицо как лицо, не слишком приятное, но без клейма убийцы.
— Если и была, то не от меня. Мне еще пятнадцать лет назад поставили диагноз: бесплодие. А почему вы спросили?
Я проигнорировал его вопрос и задал следующий: - Итак, вы подумали, что жена ушла к своему...
— К своему любовнику, - последнее слово он вытолкнул с такой же ненавистью, с какой его теща произносила слово «зять».
— Но если она, как вы говорите, ушла к своему... другу, - смягчила Оленька, - зачем заявлять в розыск?
Брови хозяина взметнулись вверх: он удивился такой тупости:
— Я хотел забрать Аню обратно...
— Забрали?
— Ее там не оказалось...
Я точно знаю: Игорь не соврал. Она к нему не приходила. Тогда я обзвонил всех наших знакомых, но жены нигде не было... Выждал еще двое суток и отправился к вам - в смысле в полицию... Все правильно, все логично.
Жена исчезла, но явно без постороннего вмешательства - иначе не прихватила бы с собой сумку с вещами.
Муж подал в розыск, но не слишком волнуется: раз уехала сама - значит, жива и здорова, а следовательно, рано или поздно найдется. Так что бесстрастность, с которой Кравченко рассказывал о пропаже жены, была не только объяснима, но и уместна гораздо более, чем если бы он рвал на себе волосы. И все равно я ему не верил.
Не смог бы объяснить, на чем было основано мое неверие, но чувствовал: что-то не так.
— Вы назвали любовника жены по имени. Знакомы с ним лично?
— Знаком...
В его глазах снова полыхнул огонь безумной ненависти. Какие же страсти должны бушевать в этом внешне спокойном человеке, если даже в беседе с ментами не может скрыть пожирающей изнутри дикой ревности!Надо бы навестить этого...
Как хозяин назвал любовника жены? Игорь, кажется? Что-то беспокоюсь я за этого парня.
— Адресок не подскажете?
Кравченко даже не спросил, чей адрес меня интересует, вырвал из блокнота лист, черкнул пару строк и протянул мне: «Возьмите».
Занюханная хрущевка разительно отличалась от коттеджа
Кравченко. В подъезде пахло кошками и брагой - кто-то из жильцов варил самогон. Обшарпанная дверь квартиры Nº 7 открылась не сразу: сначала я минуты две давил на звонок, потом вел переговоры с хозяином и только после того как приложил к глазку удостоверение, нам наконец открыли.
Хозяин квартиры был молодым и довольно смазливым парнем - во всяком случае, многим женщинам нравятся такие типы. Через неплотно прикрытую дверь, ведущую в комнату, я увидел разобранный диван и белокурую девичью головку.
«А вот и пропавшая! - мелькнула мысль. - Неужели все так просто?»
Игорь Навроцкий перехватил мой взгляд и торопливо прикрыл дверь:
— Пойдемте на кухню...
Я решительно отодвинул хозяина, зашел в комнату и быстро подошел к дивану. Блондинка испуганно укрылась одеялом с головой, но я уже успел рассмотреть ее. Нет, это, конечно, не Анна, а какая-то малотка лет шестнадцати.
— Что за дела?! - осмелел парень, когда мы прошли на кухню. - Врываетесь в квартиру, пугаете мою гостью... По какому, собственно, праву?
— Мы хотим с вами поговорить об Анне Кравченко, - вежливо сказала Оля.
— Ничего не буду говорить, - закусил Навроцкий удила.
— Если нужно - вызывайте в отделение повесткой, и...
- Ах так?! На кого хвост, фраерок, поднимаешь? Сейчас я тебе объясню твои права.
— Об этом чуть позже... - сказал вкрадчиво. - А сейчас хотелось бы узнать, сколько лет вашей гостье?
— В-в-восемнадцать... - С хозина вмиг слетела спесь.
— А паспорт ее можно посмотреть?.. Значит так: либо ты мне сейчас же рассказываешь все, что тебе известно об исчезновении Анны Кравченко, либо ... Оленька, напомни, какой срок УК предусматривает за вступление в интимные отношения с несовершеннолетними?
Все, спекся господин Навроцкий! Готов давать самые что ни на есть чистосердечные признания. И дал. И даже, похоже, с перепугу не наврал ничего.
С Аней Кравченко, тогда еще Одинцовой, Игорь познакомился пять лет назад.
Повстречались немного, но она быстро ему надоела. А девушка влюбилась как кошка и стала доставать его женитьбой. Женитьба в планы Игоря не входила, и он искал способы, чтобы избавиться от навязчивой возлюбленной... Тут как раз на горизонте нарисовался Максим Кравченко.
Немолодой холостяк познакомился с Аней на вечеринке у каких-то общих знакомых, и у него, что называется, крышу снесло. Уже на третий или четвертый день сделал Анне предложение. Она сразу же рассказала об этом Игорю: хотела, чтобы тот приревновал. А парень стал расписывать преимущества этого брака: мол, жених богатый - будешь как сыр в масле кататься... Тем более что у него сердце больное, а при нервной должности директора кладбища и до инфаркта недалеко. Муженек лет через пятьдесят копыта откинет, а Игорь к тому времени, может, и для женитьбы уже созреет.
Анна послушалась и вышла замуж за Кравченко, но и после свадьбы продолжала два-три раза в месяц бегать к Игорю.
— Я не возражал! А чего? Она баба темпераментная, и подарки приносила... Что мне, жалко? - хохотнул хозяин.
— Когда вы видели ее в последний раз? - спросил я.
Игорь задумался, даже наморщил лоб, вспоминая. - По-моему, числа пятого. Точно, пятого! А шестого муженек ее приходил... - Игорь машинально тронул пальцем скулу и поморщился: видимо, визит мужа любовницы пробудил не слишком приятные воспоминания.
— Будут новости - сообщите, - сказал я, поднимаясь.
— Непременно, - расплылся в улыбке Навроцкий.
— Ну что скажешь об этом красавце? - спросил я у Оли, когда мы вышли на улицу.
— Кобель и альфонс. Хотя вроде бы безобидный.
Вернувшись в отделение, мы чуть помедлили, прежде чем разойтись по кабинетам.
— Оля, я тебя провожу после работы?
— Спасибо, я на машине. Папа подарил в прошлом году.
Сначала я расстроился, но потом вспомнил, что практика будет длиться не меньше месяца, и решил, что у меня, возможно, еще появится шанс проводить ее домой.
На следующее утро по дороге на работу думал о нашей практикантке. Она материализовалась прямо из этих мыслей: стоило мне выпрыгнуть из маршрутки, как меня обогнала малолитражка «Хендай» и отчаянно засигналила.
— Алик! Садись!
— Хорошая тачка, - похвалил я, с трудом впихивая ноги между сиденьем и торпедой.
— Хорошая, потому что ездит... Не обижаешься, что вчера не позволила проводить? Я хотела проследить за одним человеком...
Очень мне не нравились самодеятельные игры в Шерлока Холмса! Но озвучивать недовольство не стал, только спросил у Оленьки коротко:
— За кем проследить?
— За Кравченко ... Слушай, я тут такое нарыла!!!
Как азартно заблестели ее глазки! В какой победной улыбке растянулись губы - так бы и поцеловал!
— Ну выкладывай, не томи.
— Вчера вечером подъехала к его дому и стала ждать. На всякий случай - а вдруг повезет? Часов в восемь из ворот выехала машина, за рулем— Кравченко. Километра два висела у него на хвосте. Потом Кравченко остановился и зашел в супермаркет. Я за ним. Стала наблюдать, что он покупает.
— И что же? Неужели оружие и наркотики? - хмыкнул я.
— Продукты. В основном - фрукты и сладости. А еще женские прокладки. А на улице розы купил.
— Может, воспользовался тем, что жена пропала и зазнобу в гости пригласил?
— Не думаю... Вот ты, когда девушек приглашаешь, им прокладки покупаешь?
— Да. То есть, нет... То есть я вообще не... - окончательно запутавшись.
— Но в жизни всякое бывает, согласен? - продолжала Оленька.
- Вот поэтому я и приняла решение вернуться и понаблюдать возле дома Кравченко: приедет к нему кто-нибудь или нет.
— И что выяснила?
— До часу ночи проторчала - так никто и не приехал.
— Дело ясное, что дело темное... - пробормотал я растерянно. - Версии есть?
— Есть. Анна Кравченко находится... в собственном доме. Может, муж ее в подвале запер. Или на чердаке.
Мне, хотя и с превеликим трудом, но все же удалось уломать прокурора выдать ордер на обыск.
В подвале дома Кравченко мы обнаружили вполне пригодную для жизни комнату, а в ней исчезнувшую Анну.
Девушка, лежа на диване, читала книгу и ела виноград.
И никаких скользких от сырости стен, крыс, кандалов на руках и ногах - никакой мрачной атрибутики голливудских триллеров! И тем не менее женщина была пленницей, а ее мужу ярко светила статья УК и нешуточный срок.
— Почему он это сделал? - спросила Оленька, когда мы вернулись в отделение.
— Ревновал. У мужика от любви к жене совсем крыша поехала! Хотя вряд ли его признают недееспособным...
— Какая-то сильно извращенная любовь...
Я кивнул, а про себя подумал, что от любви люди часто становятся немного сумасшедшими.
Если бы Оленька захотела перейти на стажировку в другое отделение, я бы, например, запросто запер ее в Тамарином кабинете до окончания практики.
Отдыхал в деревне, довелось пообщаться с одним дедом, который работал патологоанатомом. Услышал от него интересную историю об этих местах.
Дед жил неподалеку от железной дороги рядом с леском, соответственно, на гудки поездов, стук колес не обращал внимания. Однажды, где-то в час ночи, он услышал гудок из леса. Но это был не обычный гудок, а гораздо громче, и звук был совсем другим, чем от поезда. С этого момента и начались непонятные вещи.
Дед часто гулял по близлежащим лесам — можно сказать, это у него было такое хобби. Гулял почти каждый день, изредка делал мощные марш-броски на десятки километров. Леса в окрестностях исходил за годы, но было несколько избранных маршрутов. Естественно, время от времени сталкивался с мало объяснимыми фактами — этот регион вообще славится аномалиями. Однажды на одном маршруте он повстречал несколько странных явлений.
Полутораметровый, идеальной ровности шар из снега. Все бы ничего, но это было в октябре-ноябре, чуть ли не после первого снежка, а вокруг не было никаких следов — ни человеческих, ни вообще каких-либо. Просто здоровенный кругляш посреди леса.
Оккультные символы, нарисованные желтой краской на стволе дерева на приличной, недоступной для человека высоте. Говорит, не он один обратил внимание, кто-то даже пытался сфотографировать.
Местный бомонд мутил недалеко от дороги шашлыки, ничего необычного. Через пару дней дед проходил мимо — абсолютно никаких следов их присутствия не заметил, но недалеко от этого места обнаружил траншею с идеально ровными краями метров на 50, прорытую в снегу до самой травы. Это видели все проходящие, кто-то даже недоуменно останавливался, так как выглядела она весьма странно.
Видел турничок и брусья. Вроде ничего особенного, но у брусьев металлические опоры были странно изогнуты волнами. Через какое-то время он пытался снова найти эти снаряды — не нашел.
Через несколько дней в лесу был найден труп молодого парня. Он выглядел, будто просто уснул, но признаков жизни не было никаких. Следов насильственной смерти тоже не обнаружено. Но труп был как-то слишком легок.
Когда тело было уже в морге, то этим заинтересовалось КГБ, было произведено вскрытие и... Ни внутренностей, ни органов, ничего не было, будто все вырезали с какой-то невероятной точностью. Но следов вскрытия нет, было обычное тело. И буквально после нескольких часов после вскрытия труп сгнил!!! невероятно! Сотрудники КГБ указали, чтобы все документы по этому трупу были уничтожены, никому не рассказывать, никто никого не находил, случая такого не было никогда, а труп немедленно сжечь.
Еще через какое-то время был найдет труп одного местного мужичка. К удивлению выяснилось, что пропал он больше 10 лет назад. У него не было каких-то признаков насильственной смерти, но на животе и спине были вырезаны, скорее всего тонким ножом, какие-то символы, причем с хирургической точностью. Там были и кружочки и треугольнички и рыбки с птичками. Непонятно что это, да еще и вид у него был, будто пропал он вчера, максимум позавчера. Будто вот человек жил и умер.
Вскрытие особо ничего не дало, сердце выглядело здоровым, словно оно просто взяло и само по себе остановилось вместе со всем организмом. Когда нужно было устанавливать официальную причину, указали сердце. Но это было как вы уже поняли — неправдой. Что это могло быть настоящей причиной, неизвестно. Но милиция уже не хотела брать такой висяк на себя.
Через некоторое время стал пропадать скот, а потом и люди. Это вызвало реальный резонанс, пропала какая-то бабушка, а потом пропал ее муж, следом за ними исчез сын местного начальника милиции, сын жил в деревне, а отец жил в городе. Вот тут уже вообще начались реальные поиски, люди просто пропали как сквозь землю. Но через неделю нашли всех трех, мертвыми.
Там и скот оказался, и у всех людей и животных не было глаз. Выколоты каким-то ножом или шилом. Дед ничего нового не смог рассказать следствию, все остальное было как и с другим любым телом через неделю. Причина смерти очевидна, но тут дед понял, что глаза не просто так выкалывали. Через них хотели что-то сделать с мозгом, произвести какие-то механические воздействия на мозг, и даже сделали!
Так, на мозге коровы отсутствовали некоторые извилины, а у бабушки вживлены какие-то мелкие железные скобочки. Но изъять их не получилось, они тут же развалились при попытке их достать, а потом и вовсе будто пропали в недрах головного мозга. Что это было, тоже никто не смог понять, дело ушло выше в КГБ.
Ведьма из-под Старой Торопы
Ведьму всегда видно.
Иные носят остроконечные шляпы и мантии, иные ходят всюду в пижаме, иные будто шагнули со страниц журнала моды столетней давности. А то, вроде, в джинсах на талии, коротком топе, но бросит такая небрежный взгляд, и всем сердцем чувствуешь — ведьма.Ведьму легко узнать.
Всякая из них движется по своему внутреннему компасу, не разбирая дороги, а если остановится — толпа её обтечёт, дверь в вагоне метро заест, а светофор попридержит зелёный свет.
«И жить с ними совершенно невозможно», — думал Мишка Ясногорцев каждый раз, когда возвращался к матери на каникулы. Приехав, он наводил порядок в квартире, собирал и вывозил на утилизацию испорченные зелья, вычёсывал фамильяра и сортировал амулеты. Наталья Ясногорцева и в Мишкином детстве-то не могла поддерживать порядок, а уж как муж съехал на дачу, а сын укатил в Московский Магический учиться, даже и изображать перестала.
Вот и сегодня всё пошло кувырком.
— Мам, а завтрак где? — спросил Мишка, выходя на кухню. На плите побулькивал закопчённый медный котелок (как будто Миша его не отмыл до блеска на той неделе!), и жижа в нём совсем не походила на кашу или хотя бы суп.
— Ой, завтрак! — раздалось снизу.
Миша наклонился: его субтильная мама почти целиком залезла в шкафчик с настойками, которые легкомысленно хранила под раковиной, утверждая, что это достаточно тёмное и прохладное место. А «сухое» не обязательно, настойки всё равно мокрые.
— Прости дорогой, я забыла, — сообщила Наталья, выныривая с бутылью, наполовину заполненной мутно-белой жидкостью. «Слёзы мантикоры» — мимоходом определил Миша. Органические, от бабки Нюры.
— Мам, ну поезд уже через час, — укоризненно протянул Миша, прикидывая, успеет ли он перехватить чего по дороге.
Сегодня он со всей второй группой третьего курса маг. почвоведов уезжал на летнюю практику изучать болота под Старой Торопой: ребята ехали из Москвы на автобусе, а ему было проще из родного Ржева на утреннем поезде. Заодно и дома погостил. Может, зря.
— Кошмар какой! — Наталья заметалась по кухне.
Плеснула в котелок слёзы, схватила пустую пластиковую бутылку, пробормотала: «Расплавится же», — вытащила из-под раковины стеклянную литровую с плотной затычкой, глянула на просвет, поморщилась, сполоснула, опять глянула, метнулась в угол, вернулась с воронкой, прямо из котелка, расплёскивая, перелила зелье. У Миши закружилась голова, и он сел.
— Гор-рячо! — Наталья почти уронила котелок обратно на плиту, а потом заткнула бутылку пробкой и протянула сыну. Он с сомнением посмотрел на серую, ещё будто кипящую жидкость.
— И что это?
— Зелье, пригодится.
Наталья сунула ему обжигающую бутыль, вытащила из нагрудного кармана амулет в форме птицы и повесила Мишке на шею.
— И это пригодится. И ещё я тебе Михаила Евстафьевича в сумку положила.
— Мам, мне двадцать лет, какой Михаил Евстафьевич…
— Так надо. Я сон видела. А теперь беги, на поезд опоздаешь.
И Мишка побежал.
***
«Станция исследования магического потенциала болот» под Старой Торопой представляла собой несколько вполне приличных деревянных домов с высокими потолками и чарами от воды и холода. А вот студенческая база при ней была поскромнее: несколько сараюшек с табличками «лекторий» и «столовая», полевая кухня, место под палаточный лагерь да туалет типа сортир. А, ну и летний душ.
— Ура, Ясногорцев! Думал, бросишь меня одного! — первым делом услышал Миша, дойдя до станции. Маршрутка останавливалась на повороте в паре километров от лагеря, а дальше пешком.
Ему навстречу от кострища бросился Олег, староста группы.
— Как это одного? Остальные куда делись? — уточнил Михаил.
— Да нас с утра распределили по командам на дневную практику, и из парней в нашей оказались ты да я, да мы с тобой.
— А из девчонок?
— Казанцева, Смирнова, Лыськина, Лиля да Карина, — невпопад перечислил Олег, и у Миши прямо сердце дрогнуло. Заветное имя он услышал.
— Так что, помощь нужна?
— А то, вон дров сколько…
Так и началась практика — с тяжёлого ручного труда.
По утрам студенты бродили по толстому торфу и мерили магический фон. Основной задачей практики было в очередной раз доказать, что болота продолжают исправно плодоносить и сбор волшебной воды, клюквы и русалочьей чешуи всё ещё более экономически выгоден, чем разработка и разрушение болот. У каждой команды был свой участок.
Мишкиной команде достался неплохой маршрут, с последним незаболоченным прудом в округе. Русалки, обитавшие в нём, охотно подсказывали студентам, особенно Олегу и Мишке.
— Вон там ещё замерь, милый, — протянула русалка, высовываясь по пояс из воды и изящным жестом указывая на восток. — А там вообще ведьмин круг вырос. Точно фонить должно.
— Да, обязательно, — протянул Миша, залипнув на необременённую одеждой русалку. Потом вдруг спохватился и бросил осторожный взгляд на Карину.
Она, конечно, глядела именно на него и презрительно фыркнула:
— Что ж ты пялишься? Она же мёртвая.
— На себя посмотри, ведьмино отродье, — закричала русалка и взмахом хвоста окатила Карину водой. Та отпрыгнула, и на неё не попало ни одной капли, зато Миша промок с ног до головы. Карина победно расхохоталась и двинулась по подсказанной русалкой тропке. Миша задумчиво смотрел ей вслед.
Днём проходили семинары с обсуждением результатов и планированием на следующий день, а вечерами студенты были предоставлены сами себе. Чем они радостно и пользовались, собираясь уже общей большой группой со всей практики. В ход шло самое лучшее: привезённая из дома тушёнка (у кого-то даже нашлось пару палок брауншвейгской колбасы!), водка из ближайшего посёлка, сгущёнка в консервных банках, запечённая в фольге картошка.
Тон вечерам задавал Корягин, который кое-как умел играть на гитаре. Но у костра ведь большего не надо, если хором песни орать, так что студентки поглядывали на него с большим интересом. Но не все. Лиля и Карина всё время требовали «включить что-нибудь бодрое» и танцевали, а в один вечер утянули почти весь девчачий состав и даже некоторых парней плясать у костра под «Видели ночь». Миша остался сидеть и невольно смотрел за тем, как танцует Карина. Делала она это без особых изысков, нелепо подбрасывая руки вверх и подпрыгивая не в такт, но Миша всё равно не мог отвести глаз. Вдруг Карина посмотрела ему прямо в лицо и остановилась, замешкалась. Шагнула навстречу, и другие девчонки уступили ей дорогу. А потом спохватилась и отвернулась. Миша тоже отвернулся с досадой.
А после Велесова дня девчонки задумали в полночь гадать. Вообще-то, это была дурная затея, ворожить в такие ночи, но ничего плохого от обычного гадания не должно случиться.
И верно — к двум часам ночи уже все вернулись к костру продрогшие и недовольные. Или не все?
— Карина где? — спросил Миша.
— Сказала, что чуть попозже придёт, ритуал какой-то новый придумала, — отмахнулась Лиля, хватая из его рук кружку с чаем.
Ясногорцев поёжился, стало тревожно. Хотелось пойти в лес, но было боязно, что Карина на него рассердится. Ещё через час тревога стала совсем невыносимой, и Миша бросился собираться. Летом солнце подымалось рано, а предрассветные часы самые опасные, когда колдуешь.
— Без света никуда… — Миша высыпал вещи из сумки на кровать. Наткнулся на Михаила Евстафьевича, отбросил игрушку в сторону, вытащил фонарик. Потом вспомнил мамино «его вообще всюду носи» и схватил и плюшевого мишку тоже, сунул в рюкзак и ринулся в лес.
Небо потихоньку светлело, и Ясногорцев различал тропинку, но всё равно спотыкался о корни. Чуть было не врезавшись в нависший ствол, Мишка включил фонарик, выбрав самый тусклый режим. Мир сузился до пределов светового пятна. Миша больше не спотыкался, но шёл всё равно медленно и очень боялся не успеть. К чему не успеть?
Под ногами захлюпало: вышел к пруду.
— Эгей, девчонки, — крикнул он в сторону воды. — Карину не видали?
Злобное хихиканье было ему ответом. Пришлось искать самому.
У ведьминого круга Мишка ещё не был, но все приметы совпадали. Кто-то даже пакет к дереву примотал, чтобы мусор с собой не таскать. Становилось светлее, и он ускорился. На поляну выскочил почти бегом, и сразу внимание привлекло тёмное пятно на той стороне поляны. Карина? Он рванул прямо туда, но грудь вдруг обожгло. Миша инстинктивно схватился за рубашку и нащупал сквозь ткань амулет.
Не к добру.
Ясногорцев притормозил, и жар утих.
Вблизи оказалось, что на поляне действительно лежит девушка.
— Карина! — позвал Миша, ни на что особенно не надеясь. Она даже не пошевелилась.
Он осторожно прошёлся – стоило ему подойти ближе к грибам, как амулет начинал греться, но больше не обжигал. Что делать-то?
«Разорвать круг?» — пришла в голову мысль. Миша торопливо сбивал грибы один за одним, пока не раздался скрипучий женский голос со стороны леса.
— Это кто тут хулиганит?
— Да вот топочу, девицу бужу, — ответил Миша, вглядываясь. Кикимора, мавка?
— Да что её будить? — голос раздался ближе, но всё равно никого видно не было. — Полежит, провалится, ученицей мне станет.
Миша поёжился. Неужто старая ведьма из нави дотянулась до молодой?
— Да она уже учится, бабушка, — максимально вежливо и простодушно ответил Миша, продолжая топтать круг. — У нас сегодня лекция. Нехорошо пропускать.
Из леса раздалось шипение. Уничтожив грибы, Миша, поколебавшись, шагнул к Карине. Если не придёт в себя, то надо тащить на станцию к магам, пока не рассвело.
И мир вдруг преобразился. Стало гораздо светлее, но небо оказалось сумрачным, закрытым облаками. Деревья сбросили листья, вытянулись кривыми чёрными ветками. Взвыл ветер, сразу похолодало. Теперь он ясно видел девушку, свернувшуюся клубочком на поляне. Над Кариной согнулась фигура в бесформенном коричневом плаще с глубоким капюшоном и рваным подолом.
— Пришёл, значит, за девицей? — проскрипела фигура. — Сама ведь меня позвала, а я ей уж и дело найду.
— Нельзя же так, бабушка, — настаивал Миша. Амулет на груди едва теплился, и хотя время поджимало, говорить стоило осторожно. В навьем царстве и слова имеют силу, а другой у него и нет.
— Можно! — женщина выпрямилась и оказалась неожиданно высокой, выше его на голову.
— Карина мне помочь с заданием обещала завтра, — сказал Миша. — Раньше, чем вас позвала. Так что честно, если она сначала со мной пойдёт.
На этих словах Карина вздрогнула. Фигура недовольно качнула головой.
— Так не пойдёт. Иди своей дорогой, а то и тебя здесь оставлю.
Женщина вытащила из рукава мешок и бросила ему под ноги. Раскатились по траве монетки. Миша глянул краем глаза — вроде царские ещё, золотые да медные, но все ценные.
— Бабушка, — продолжил он. — Давайте я у вас Карину выторгую. Вы мне её отдадите, а я вам потом что-нибудь полезное сделаю в мире живых.
Женщина сложила руки на груди.
— Не пойдёт. Давай-ка я тебе лучше загадку дам. Если отгадаешь — позволю к девице подойти.
— По рукам.
Фигура на секунду задумалась и пропела:
— Первое дело — мир освещает, второе дело — крик утишает, третье дело — больных исцеляет, четвертое дело — чистоту соблюдает.
Миша прикинулся, что задумался. Всё-таки ведьмовское воспитание готовило его к таким спорам с нечистью, и загадок, прибауток и шуточек он знал великое множество.
— Берёза, — ответил Миша, делая шаг к Карине. Он никогда не понимал логики этой загадки, но помнил её хорошо.
— Экий нетерпеливый. А вдруг не угадал? — проворчала женщина.
— Так верно?
— Да верно, верно, — она чуть отошла.
Миша, не отводя взгляда от фигуры в плаще, подошёл к Карине, но стоило ему склониться над ней, как женщина сделала бросок вперёд. Он отскочил, уворачиваясь от костлявой руки. Плащ распахнулся. Под капюшоном мелькнуло бледное лицо с тонким носом и единственным глазом во лбу, а под полами на животе раззявилась огромная тёмная пасть. Ой не старую ведьму призвала Карина, само Лихо на неё позарилось.
Миша попятился. Но как же Карина?
— Подойти — подошёл, а теперь сбегаешь? — проскрипело Лихо, протягивая к нему внезапно удлинившиеся руки.
— Мишка, выпусти меня, — вдруг кто-то зарычал за спиной. Миша торопливо стянул рюкзак, выхватил оттуда плюшевую игрушку и швырнул в наступающую нечисть. Медвежонок на лету вдруг развернулся, разросся и упал на все четыре лапы уже огромным медведем.
— Хватай девку и беги, — проорал он, вставая между Кариной и Лихом. То завизжало на сотню разных голосов, взъярилось и попыталось проскочить, но зверь сильным ударом отбросил его к лесу. Лихо рвануло опять, и медведь прыгнул прямо на него, метясь в горло под человеческой головой. Лихо попыталось укусить в ответ, но скользнуло зубами по шерсти и вцепилось лапищами в бока медведя.
Миша подскочил к Карине, забросил её на плечи и потащил прочь из круга.
— А ты? — крикнул он на ходу. Монетки Лиха под ногами скрипели птичьими и мышиными черепами.
— А мне и тут неплохо-о-о, — и клубок из Лиха и Михаила Евстафьевича пропал из виду. Миша сделал ещё несколько шагов и вернулся в обычный лес. Здесь было уже почти так же светло, как в навьем царстве. Ещё бы минут десять, и всё… Миша привалил Карину к стволу дерева и без сил плюхнулся рядом. Руки дрожали, сердце колотилось как бешеное.
Вот связался с ведьмой на свою голову! Да даже не связался толком, одним глазком в сторону глянул, и сразу проблемы!
Миша растянулся на траве и просто смотрел в небо, пока оно светлело. Солнце коснулось верхушек деревьев, и тут он спохватился, сел и потянулся к подруге.
— Карина, ты как? — спросил он негромко, осторожно встряхивая её.
— М-м-м, — стон.
— Ты в себе? Проснулась? — Миша не отставал.
— Да-а-а… что? Ясногорцев? — Карина сначала с трудом раскрыла глаза, но, увидев Мишу, подскочила. Её шатнуло. Он тоже встал и придержал её за плечо.
— Что случилось?
— В навь ты провалилась, что! И чего ты полезла в круг? — отчитывал Миша Карину. Её вдруг затрясло.
— Пово-ворожить хотела на суж-ж-женного, — сказала она. Он нахмурился и стащил с себя свою куртку, накинул девушке на плечи. Она закуталась в неё и смешно насупилась, прижала руки к груди.
— Да кто ж гадает-то в лесу в Велесов день? — растерянно спросил Миша. — Тут шаг влево, шаг вправо — и в навь, а уж если ритуал по всем правилам…
— Девчонкам же ничего не было, — ответила Карина с лёгкой обидой.
Она потихоньку успокаивалась и согревалась под несмелыми утренними лучами. На лицо возвращались краски, и больше она не была такой бледно-зелёной.
— Девчонки всё неправильно сделали. И вообще, чарами не владеют. Кстати, — вспомнил Миша. — А чего ты не говорила, что ведьма?
Карина вдруг вся съёжилась.
— Ты говорил, что ведьм не любишь, — она сказала это тихо, будто извиняющимся тоном.
Миша посмотрел на неё удивлённо, замер, а потом вдруг склонил голову чуть вбок и улыбнулся.
— Не то чтобы не люблю, — он протянул ей руку. — Просто знаю, что жить с ними тяжело.
Карина несмело вложила свою ладонь в его. Он сжал холодные тонкие пальчики.
— Пойдём.
И они побрели вдвоём к лагерю.
На краю леса Миша спохватился, вытащил смартфон и написал матери: «А зелье-то ты для чего сварила?».
«Это от расстройства желудка. Зачем разбудил?», — пришёл ответ.
— Надо быть осторожнее с Олеговой кулинарией, — пробормотал Миша.
Карина повела плечами и предложила:
— Хочешь, я вызовусь готовить?
Миша радостно закивал. Вот тогда-то зелье и понадобилось.