Муж понёс кабачки соседке и не вернулся ночевать домой

- Что-то часто ты стал к Степановой бегать. - поинтересовалась Ираида.
- А ты как будто реже? - парировал Валера. - У неё там серьезная работа намечается. Сама же меня подвязала. Думаешь, легко и быстро весь водопровод и канализацию заменить? Ванька вчера всё привез. Схожу, посмотрю, вдруг чего-то не хватает, у нас тут не купишь.
"СОЛЁНАЯ МЕСТЬ"
Раскрасневшаяся Ираида с раннего утра занималась закрутками. Огурцов в этом году уродилось немерено. Отдать излишки некому, у всех та же история, а выкинуть жалко.
Да и зачем выкидывать, когда соленьям Анна Васильевна – начальница и подруга Ираиды всегда рада.
А иной раз Анна и сама просила по-дружески то квашеной капусты, то яблок мочённых в бочке сделать. Ира то в засолках знает толк. Лучше бабушкиного рецепта по приготовлению рассола нет.
***
Валера подъехал к дому, заглушил мотор "УАЗа", выпрыгнул из кабины.
С привычным скрипом открыл воротину, входя во двор.
На встречу ему радостно кинулся, скуля, чёрный лохматый Тимка. Он от восторга завалился на спину, подставив живот.
- Ну что, скучал, ждал Хозяина?! – Валера спешил, но всё равно остановился и погладил пса.
Тузик попытался обнять лапами его ногу, но натянувшаяся цепь не дала.
В доме пахло укропом, чесноком. С десяток банок, перевернутых вверх дном, накрытые большим полотенцем, стояли у печки, в них аппетитно расположились некрупные, одинакового, как на подбор, огурчики. На плите, что-то парило.
- А ты, что уже на обед, что ли? – Ираида, всплеснула руками. – А я не смотрю на часы-то! Сейчас, Валера, покормлю тебя.
Пока Валера шумно умывался, она суетилась, накрывая на стол.
- Это, нам или опять Васильевне? – Валера ещё раз посмотрел на накрытые полотенцем банки.
- Наши утром в погреб спустила, эти ей отнесём.
- А банки, чьи?
- Банки-то её, я вчера ещё забрала.
- И охота, тебе конопатиться для чужих людей?
- Какая она нам чужая?! Столько лет дружим. Анна Васильевна такая женщина золотая. Для группы опусы и рассказы Мне нетрудно! А ей то когда? На работе с утра до ночи! – затараторила Ира, оправдываясь перед гудящим супругом.
- Ну, да! Точно, ей то некогда, а у тебя вагон времени, и силы девать некуда. Навозную гряду всю зиму натаскивала, потом рассады три ящика, потом поливала всё лето, да ещё помидор полсотни кустов, перцы… Нетрудно ей! Ты Егорке в город меньше дала, чем своей Анне! Видать аппетит у неё хороший! В три горла что ли ест?
- Так из Егорки едок то неважный. То - не хочу, это - не ем.
- Ты хоть сама отдыхай маленько! – Валера допивал чай и уехал на работу.
На следующий день супруги Гуляевы на тележке перетаскивали заготовки на соседнюю улицу в большой погреб Анны Васильевны. Сама хозяйка была в городе по какому-то очень важному делу.
- Смотри, Валер, ступенька то шатается. - заметила Ираида.
- У неё так-то сын есть. Сделает! - Валера всё же пытался избежать непредвиденной работы.
- А ему то, когда? – искренне возмутилась Ираида.
- А мне делать больше нечего, как только бегать по дворам с инструментами?!
- Валера, ты же у меня мастер на все руки. Вот и Анна Васильевна говорит: "Таких мужиков, как твой Валерий, один на тысячу! За что не возьмётся, всё у него быстро, да ладно!"
Валера недовольно хмыкнул. Замучила эта Анна Васильевна. Видит же, что Ираида не может ей отказать, вот и даёт ей наряд. Только и слышишь Васильевна просила то: то сделать, то это.
- Чуть не забыла... Анна то Васильевна жаловалась, что труба там у ней какая-то протекает. - продолжала Ираида.
- Вот ещё! Без хозяйки я к трубам не полезу! – категорично заявил Валера.
- Зайди к ней, как-нибудь на днях. Я уж пообещала…
Валера тяжело выдохнул. Ира не отцепится, пока своё обещание не выполнит.
Следующую партию банок пришлось догрузить ещё и ящиком с инструментом.
***
Степановы, Анна Васильевна и Сергей Иванович, приехали из города. Их, как специалистов с высшим образованием, поселили в совхозную трехкомнатную квартиру в единственном двухэтажном благоустроенном доме на втором этаже.
В первое же лето Анна развела на балконе какие-то необыкновенно красивые цветы в подвесных горшках.
Степанова была модница и, как казалось деревенским парням, красавица. Всегда с шиком одетая, на каблуках, с прической и макияжем и неизменным тонким ароматом духов. Если бы не серьезный и уважаемый муж – совхозный инженер, отбоя от ухажеров, точно бы, не было.
Ираида, окончившая техникум, тоже тогда оказалась в совхозной бухгалтерии, под начальством Анны Васильевны, а Валера, недавно вернувшийся со службы в армии, был назначен личным шофером совхозного инженера. Так две молодые семьи и подружились. Вместе встречали Новый Год и прочие праздники, отмечали дни рождения.
Гуляевы постоянно пытались облегчить жизнь, как им казалось, плохо приспособленных к привычному им деревенскому укладу, Степановым.
Валера помогал, да что там помогал, практически в одиночку выкопал и обустроил Степановым погреб.
Когда Сергей купил машину, помог и с постройкой гаража, а потом и со всяким текущим ремонтом, всё той же машины. Да и вообще, помогал решать почти все проблемы по хозяйству.
Ираида, на которой был огромный огород, в первый же август предложила поделиться урожаем с Анной Васильевной.
На следующий год они уже вместе занимались рассадой и в этом огороде сажали картошку на две семьи.
Степановы иногда отдавали Гуляевым, пусть и ношеные, но всё равно вполне ещё новые вещи.
Делали, в особых случаях, и по-настоящему шикарные подарки. Так Валера стал щеголять по деревне в клетчатом пиджаке, а у Ираиды впервые появилось платье "на выход".
И детскую коляску, когда родился Егор, они тоже помогли достать. На десятилетие, так же через Степановых, Егор стал счастливым обладателем новенького подросткового велосипеда, на зависть друзьям и сверстникам.
Только, как не старались Степановы и Гуляевы, подружить сыновей Егора и Ивана, так и не смогли.
На семейных торжествах они, конечно, сидели иногда даже рядом, но так по жизни друг друга избегали, предпочитая совершенно разные компании.
А когда Егора провожали в армию, Ванька как раз вернулся со службы. Так Егорова подружка, Светлана, отревев на проводах, на другой же день с Ванькой и задружила. Да так сильно, что через полгода Степановы уже играли свадьбу.
Звали на торжество и Гуляевых, но Валерий отказался, а вот Ираида, пошла: "Праздновать то не буду, но на кухне помогу!"
С тех пор и пробежала промеж Гуляевых первая в их безмятежной семейной жизни неизгладимая трещинка. Егор, вернувшись из армии, устроился в городе на завод и к родителям почти не приезжал. И, видимо, раз обманувшись, никак не мог найти надежную невесту. Всё выбирал, да никак не женился.
А, однажды Ираида ещё добавила масла в огонь, согласившись посидеть с внучкой Степановых, Ленкой, и с тех пор делала это каждый раз, когда Иван со Светланой приезжали навестить родителей.
***
На похороны Сергея Ивановича собрались все три деревни совхоза. Старухи выходили посмотреть на траурную процессию, растянувшуюся не на одну улицу...
- Надо присмотреть, за Анной то Васильевной, как она там, голубушка! - Ираида стала собираться.
- Там сейчас родня и Иван со Светой не уехали ещё наверно? Давай, уж до вечера подождём. - препирался Валера.
Ираида, однако, никак не находила себе места, и всё смотрела в окно, в сторону дома Анны Васильевны.
- Ладно, пошли! - согласился, наконец, Валера.
- Вот, как! Жил да был человек, и нету... - философствовала по дороге Ираида.
- Да, тяжело ей одной то справляться будет. - думал о своём Валера.
- Никого у ней тут больше нет. Нам присматривать придётся, куда денешься?!
- Да ты и так от неё не выходишь.
- Сергей Иванович болел, надо было присматривать. Сейчас за хозяйкой приглядеть надо...
После похорон, опять всё в доме Анны Васильевны держалось на золотых руках Валеры и добром сердце Ираиды.
***
Валера решил не откладывать проблему подтекающих труб и уже в понедельник, после работы зашел поглядеть.
- Добрый вечер, Анна Васильевна!
- Заходи, Валерий Александрович! - она всегда обращалась к нему только так.
- Ираида говорит, труба какая-то подтекает. - сразу начал о деле Валера.
- Да, вот здесь сыро, и коврик мокрый всегда... - Анна Васильевна открыла дверь санузла.
Валера долго изучал переплетение старых коммуникаций, всё обветшало вместе с домом, с постройки которого прошло уже почти четыре десятка лет.
- Анна Васильевна, тут всё менять придется. - громко сообщил он, выбираясь в коридор. - Звоните Ивану, пусть закупает в городе. Как привезёт, заменим...
Договорить Валера не успел, из большой комнаты вышла незнакомка, в широком хозяйкином халате, спадавшем с левого плеча, да ещё и открывавшем значительную часть гру_ди.
- Тётя, Аня!.. Ой, извините... - взглянув на него своими черными глазищами из под такой же вороненой челки, красавица эффектно прикрылась.
Валера вдруг почувствовал, что краснеет.
- Вот, познакомьтесь, Валерий Александрович. - подоспела с кухни Анна Васильевна. - Катя - племянница моя, приехала тут у нас дачу присмотреть. Всю жизнь на юге прожила, а тут на родину потянуло, она мужа схоронила тоже... Вот и сидим, две вдовушки!
Валера, оробев, протянул Кате руку, промямлив:
- Очень приятно, Валера! - и даже не понял, как оказался на улице.
Уже через полчаса, Валера, переодевшись в чистое, вернулся с рулеткой, замерить длину необходимых к замене кусков трубы. Для группы опусы и рассказы Аккуратно записал в тетрадку, указав сколько и каких кранов и прочего нужно закупить.
На этот раз, Катя из комнаты не вышла.
- Валерий Александрович, помоги нам с домом то. Надо, чтобы не старый, с газом и неплохо бы, чтобы скважина была.
- Скважину и пробурить можно. - осмелел вдруг Валера, намекая, что готов и к таким подвигам. - Главное, чтобы место понравилось. Завтра на работе поговорю с мужиками. Найдем!
***
Умывшись и поужинав наскоро, Валера опять засобирался к Анна Васильевне.
- Что-то часто ты стал к Степановой бегать. - поинтересовалась Ираида.
- А ты как будто реже? - парировал Валера. - У неё там серьезная работа намечается. Сама же меня подвязала. Думаешь, легко и быстро весь водопровод и канализацию заменить? Ванька вчера всё привез. Схожу, посмотрю, вдруг чего-то не хватает, у нас тут не купишь.
- Вчера кабачков набрала, пойду с тобой, отнесу Васильевне.
- Тебе то что там делать? Давай, я сам отнесу...
С кабачками Валера пошёл один. Слегка робея, поднялся на второй этаж в квартиру Анны Васильевны.
- Заходи, Валерий Александрович! - хозяйка встретила его в прихожей.
Она провела его в большой зал, где, как будто невзначай, оказался стол, накрытый как на праздник.
За столом, прямо напротив входа, сидела нарядная Катя, взглянув на которую, Валера покраснел.
- Помоги нам, Валерий Александрович, бутылка есть, а открыть некому. - Анна Васильевна протянула ему бутылку вина и штопор.
Домой Валера в тот вечер уже не вернулся...
***
Ираида опять солила огурцы, свои она уже спустила в погреб, эти были для Анны Васильевны. Уже второй год она делала это всё одна, без Валеры.
После того вечера, когда понёс кабачки соседке, он приходил домой ещё раза три. Забрал инструменты и какую-то одежду.
Теперь Валера обустраивал Катину дачу. Жили они в городе в небольшой квартире, а в деревню приезжали только на выходных.
Виделась Ираида с бывшим мужем несколько раз у Анны Васильевны, Валера даже не подошёл, совсем как чужие.
"Это всё она, Анька эта! Свела моего Валеру со своей племянницей. А сама не признаётся... Насолю я тебе огурцов..." - думала, закладывая овощи в банки, Ираида.
Растворив две пачки соли в кипящей воде, с улыбкой на лице Ираида залила рассолом банки с огурцами, предназначенные для Васильевны.
"Вот этой-то зимой и полопаешь ты, Анька, огурчиков то. И семью свою угостишь..."
Васе было стыдно перед пассажирами. Он ехал и всхлипывал, как ребенок. Бывало, что горькие слезы накатывали и мешали вести автобус. Хотелось кричать, но нельзя. А в голове один вопрос – за что? В голове одна просьба – пожалуйста, не сейчас.
-Ну, рассказывайте!
К Васе совершенно неожиданно подсела пассажирка.
Женщина плюхнулась на одиночное сидение, которое когда-то установили рядом с водительским, чтобы сменщик не теснился в салоне.
-Что? Что рассказывать? - Вася вытер слезы, но они снова собрались в уголках глаз, а потом горячей рекой полились по щекам.
-Что сказали-то? Что у вас случилось? – женщина серьезно и немного взволнованно смотрела на водителя, по ее тону было понятно, что лучше рассказать, она не отстанет.
-Диагноз поставили. Уже и перепроверили все. Да и… Жить хочется, понимаете? Жить! Да, я обычный человек. Не гений. Не очень важна персона. Людей не спасаю, не учу. Просто водитель. Обычная жизнь у меня. Дом, работа, жена, дочь. Скоро внук родится. Хочется просто жить. Видеть, как рядом люди живут. На мир смотреть. На дорогу. Ехать хочу. Не хочу умuрать! А мне сказали, что полгода максимум. Не хочу! Не могу!
-Вы себя зря не накручивайте. Специалистов сейчас много разных. Одни подтвердили, другие опровергнут. Все у вас будет хорошо!
Женщина устало вздохнула и достала из кармана толстую цепочку, на которой висел круглый медальон. Она вертела его в руке и продолжала тихо говорить:
-Все хотят жить. У кого-то веские причины, доделать что-то надо, помочь кому-то, обещание исправить. Кто-то чувствует, что впереди он должен сотворить что-то важное. Обычно так и есть, кстати. Поэтому все хотят задержаться в этом мире. Редко кто спокойно принимает участь и может смириться. Вот вы, например. Говорите, просто жить хочется. Да, хочется. А потому, что еще не время уходить. И если так, то все изменить можно. Можете ко мне прийти. Посмотрю, что и как. Знаете, конечно, я не всесильна, но мы придумаем что-то.
-Вы врач? -Вася с надеждой посмотрел на пассажирку.
-Ой, чуть не проехали мою остановку, - вдруг засуетилась женщина и поднялась на ноги, - меня здесь найдете. Меня все знают. Приходите. И все будет хорошо!
Удивленный Вася остановил автобус, и пассажирка вышла. Мужчина даже не успел спросить, как ее зовут, не разузнал, как найти женщину. А та уже скрылась в густых зарослях.
-Ну и как мне искать эту пассажирку? - прошептал Вася.
А всего через пару километров водитель увидел, что на сидении остался ее медальон. Для группы опусы и рассказы Мужчина осмотрел его уже на конечной остановке. На обратной стороне он увидел гравировку «Марьяне на долгую память». Вася решил, что завтра, в свой выходной, он поедет к той деревеньке, спросит у кого-то про эту самую Марьяну. Так и пассажирку найдет и вещь вернет.
***
Вася остановил старенькую машину у первого дома. На скамейке там сидела женщина. Она была похожа на сторожа или охранника. Смотрит серьезно и решает, пускать ли человека дальше или нет.
-Доброе утро, - улыбнулся Вася, - подскажите, знаете, как найти Марьяну? Я ехал с ней в автобусе, разговорились. Она на этой остановке вышла, но вещь свою обронила.
-Марьяна, Марьяна… Так померла. Лет пять, как на погосте лежит, - женщина грустно улыбнулась.
-Может, родственница её? Просто написано… Вот, Марьяна, - Вася достал медальон и показал женщине.
-Господи! Господи! - Зашептала та и начала быстро креститься, - это её вещь! Но… Я сама видела, медальон на ней был, когда она в грoбу лежала! Кто достал?..
-Нет! Вы не подумайте ничего такого, - начал быстро оправдываться Вася, - я водитель, она подсела, стали разговаривать. Потом она из кармана достала кулончик, стала в руках теребить его. Говорит, заходи ко мне. Говорит, меня тут все знают. Говорит, все хорошо будет…
-Так это сама Марьяна к вам и пришла! – Женщина закрыла рот рукой, - она же особенной была. Шептались, что она со смeртью умеет договариваться. Ну а как еще объяснить, что обреченные от нее на своих ногах уходили? Но она не всем помогала. Да… Выбирала. Смотрела на человека и решала, будет с ним работать или нет. Может, добро в нем высматривала. Может, еще что-то… Но вам повезло, если Марьяна позвала вас, значит, идите. Не бойтесь. Она была хорошей женщиной при жизни. Значит, и сейчас не навредит. Я вам подскажу, как ее место найти…
Вася до самого последнего момента надеялся, что его пассажирка не Марьяна, а просто ее родственница.
Но теперь, глядя на фотографию на памятнике, он поверил. К нему в автобусе подсела именно Марьяна.
-Мeртвая почти мeртвому помогает, -вздохнул Вася, - ладно, я поверю во все, что угодно, лишь бы мне жизнь продлить немного... Только что делать-то?
Из глубины погоста донеслись голоса:
-… Так я и говорю: ты помогаешь и тебе помогают. А вдруг судьба так сложится, что тебе пальцем лишь пошевельнуть надо, а вернется в сто крат больше!
Вася увидел двух старушек, которые шли на выход. Одна их них остановилась у памятника Марьяне.
-Ой, хорошая была. Много знала. Ей, наверное, ангелы на ухо нашептывали, а она уже людям передавала. Вы посидите у нее еще, если вам плохо. Помогает…
Старушки ушли, оставив Васю в одиночестве. Он смотрел на фото своей пассажирки, пытаясь мысленно поговорить с ней. С каждой минутой ему, действительно, становилось спокойнее. И казалось, что все обойдется. Думалось, что все будет хорошо.
-Медальончик ваш… Как бы его тут оставить, - Вася опасливо оглянулся и присел. Прямо руками он разрыл ямку у памятника и положил туда драгоценность, - не теряйте больше. И спасибо вам.
***
Вася напряженно глядел на дорогу. Ранее, еще темное утро, только начиналось. Мужчина ехал в город на очередное обследование, стараясь не уснуть за рулем. Дорога пустая, прямая, однообразная, так и клонит в сон.
У одного столба он увидел мужчину. Тот сидел, повесив голову и слегка вытянув руку. Видимо, ловил попутку. Видимо, безуспешно. Ведь выглядел он, как сумасшедший бездомный. Растрепанный, перепачканный, без одного кроссовка, лицо опухшее. Такого и в машину сажать брезгливо.
Но Вася остановился.
-Помочь чем? – спросил он.
-Эээ… Я могу позвонить с вашего телефона? Понимаю, в таком виде вы меня в машину не пустите. Так что я просто своим сообщу, где я, - вежливо сказал мужчина и облизнул потрескавшиеся губы.
-Садитесь, - Вася открыл пассажирскую дверь и достал из багажника бутылку с водой и упаковку печенья, - поешьте. И телефон держите…
Мужчина сделал несколько жадных глотков и набрал номер.
-Алло… Дорогая, это я! Да, все порядке, живой… Не знаю, не помню… Ехал, в сон потянуло, уснул… Думаю, забыл двери закрыть на замок… очнулся в лесу… Я не помню! Меня мужчина сейчас подобрал… Не знаю, куда едем…
-Мы едем в сторону Nска по шоссе, - подсказал Вася.
-Домой еду, все хорошо… Подобрать меня… Я не знаю…
-Я еду на улицу Ленина. Там больница.
-Я на работу еду, дорогая, - слабо улыбнулся мужчина, - у меня же сегодня последний день отпуска. Вот сразу и приступлю… Да, туда подъезжай… Спасибо вам. Не знаю, как благодарить. Сидел тут сутки. Никто и не остановился. Вы единственный. Не знаю, что со мной стало бы…
-Пожалуйста, - улыбнулся Вася, - мне как-то однажды одна пассажирка сказала, что все будет хорошо. Вот и у вас все будет хорошо. А вы правда в той больнице работаете?
-Да. Я врач. Кстати. Слушайте! Если вы туда едете, значит, у вас там дело! Я, мои коллеги, мы сделаем все, что только можно!
-У меня такая болячка, что не лечится. Хотя, может и лечится, но пока все только руками разводят. Я в той больнице прохожу обследование. А вот консультацию не назначили еще. Сказали, врач пока отсутствует и когда появится, не известно. А может, это вы? Вы не Иванов, случайно, - широко улыбнулся Вася.
-Иванов, - ответил мужчина, - какая удивительная случайная встреча у нас вышла. Вы спасли меня, а я, получается, должен теперь спасти вас.
-Ну, как пойдет. Посмотрим.
А вообще да, у меня в последнее время удивительные пассажиры!
А Вася завел себе такую традицию. Он еще много лет, долго, до самой старости, пока ноги держали, ходил к Марьяне. Сидел и мысленно разговаривал с ней. Как с доброй подругой.
Автор блог : Что-то не то
Отдёрнув штору Ирина увидела паутину между карнизом и потолком. Ну и пусть. Никого она не волнует, даже её – хозяйку.
За окном планировали редкие снежинки, время можно сказать утреннее, посленовогоднее. Ещё не доедены салаты, у людей ещё не пришло желание встряхнуться и бежать на прогулки, ещё болят головы у крепко погулявших, ещё хочется отлежаться.
Ирина жила одна в небольшой квартире на первом этаже пятиэтажки. Нет, у неё был сын. Но внуки уже подросли, помощь её не требовалась, и в эти праздничные дни случилось ей остаться одной. Первый раз в жизни. Раньше жив был муж, потом пару лет встречала новый год она с семьёй сына, а теперь вот сын со своими уехал к друзьям в другой город. Навязываться никому не хотелось, и она решила встретить праздник одна.
К старости время летит так быстро, что кажется, что только и делаешь, что наряжаешь новогоднюю ёлку – разбираешь новогоднюю ёлку. Вот вроде совсем недавно встречали они прошедший год, резали с невесткой салаты, прятали с внучкой подарки. У них встречали – у сына дома.
Украшения ёлки были новые современные и удивительные: белые шары, сосульки и большие цветы.
Сейчас пропало таинство старых игрушек. И Ирина, стоя у окна, сейчас вспоминала старые игрушки из своего детства. Каждая из них имела свою историю.
«Осторожней, — говорила ей бабушка, когда они вместе наряжали ёлку, — этого клоуна дедушка привёз ещё из Будапешта. Видишь, какой он удивительный. Давай я его сама повыше повешу. А ты повесь вот эти часики – они волшебные!"
Маленькая Ириша старательно брала часы с изрядно облупившейся краской и осторожно, почти не дыша, вешала их на ёлку.Для читателей группы опусы и рассказы Она хорошо помнила большой мухомор, жёлтую шишку и Снегурочку.
Навряд ли сегодняшние дети запомнят так часто меняющиеся новогодние игрушки. А жаль.
Сначала своему новогоднему одиночеству Ирина даже обрадовалась. Не надо суетиться со столом, расходовать лишнее. А потом навалился депресняк и какая-то тоска. Казалось, одиночеству нет ни конца, ни пределов. Оно навсегда.
Говорят же, что в одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле. А Ирина чувствовала – ей просто необходимо быть кому-то нужной. А так смысл жизни теряется, она как будто умирает, когда нет от неё никому пользы. Теперь она пенсионерка. Ощущение, что вычеркнута.
Однако, стоит лишь зациклиться на этом переживании претензии к миру, и быстро замёрзнешь. Хочешь согреться — грей! Но дети и внуки сейчас не очень-то в ней нуждались, и тепло внутри осталось неизрасходованным. Телефонных звонков было недостаточно.
Не хотелось ничего, вечером она не могла уснуть, а по утрам болела голова. Но Ира всегда была женщиной стойкой. Надо брать себя в руки! Только не плакать!
Перед праздниками она зашла на рынок кое-что взять из продуктов. И вдруг, в толпе торгующих, увидела старушку, та торговала старыми ёлочными стеклянными игрушками. На фоне кричащих современных украшений выглядели они убого. Но старушка выложила их в ряд на тряпочку и ждала своего покупателя. Было их штук десять.
Ирина подошла к ней и спросила цену.
– Тридцать, но и за двадцать берите, – старушка подняла глаза, полные надежды.
Видимо Ирина была первым покупателем, который хотя бы поинтересовался стоимостью.
Здесь был воробей с ободранным клювом, танцующий мужичок с гармошкой, заяц, белочка, космонавт ... шары, шишки и сосульки.
Ира взяла все игрушки по тридцать, а сверху ещё дала пятьдесят рублей. Бабулька суетливо и очень бережно упаковала их ей, обернув каждую газетой. И в этот момент Ирина испытала так называемое чувство дежавю, она как будто потерялась в пространстве и времени, вспомнила нечто осязаемое.
Она осторожно взяла пакет и пошла. И вдруг почувствовала, как настигает её сзади ... что-то непонятное и благорасположенное. Ещё через мгновение ушла тяжесть, и её захватила волна радости и тепла, исчезла головная боль и тревога. Весь день её словно подпитывало что-то. Она летала.
Старые игрушки были аккуратно развешаны на маленькой искусственной ёлке вперемешку со своими более современными. Они грели душу.
И новый год в одиночестве встретился нормально, спокойно и без тревог.
А сейчас она стояла у окна и смотрела на редких прохожих. Депрессии уже не было, была безмятежность.
Почти одновременно во дворе показался пожилой мужчина со скандинавскими палками с одной стороны и автомобиль – с другой. Мужчина шёл, с трудом переставляя ноги – дорога была плохо расчищена. Навстречу двигалась машина. Мужчине пришлось аккуратно, тыча палками снег, войти на засыпанный снегом бордюр. Но вот беда – сходя обратно, когда машина проехала, он оступился и упал. Ирина замерла в ожидании. Но мужчина никак не мог подняться, он то приставал, то садился опять. Рядом никого не было. Она натянула сапоги, сдёрнула с вешалки пальто и быстро вышла. Мужчина ждал помощи, он смотрел по сторонам.
– Я Вам помогу!
Уперевшись на Ирину и палки, встать получилось. Ещё подоспел на помощь юноша. Но мужчина хромал, с трудом наступал на ногу. Надо было вызвать врача, но у их подъездов даже не было скамеек, и Ирина позвала его к себе:
– Пойдёмте, я вот тут, на первом этаже живу, две ступени. Вызовем от меня и подождёте в тепле.
– Да не нужна скорая, я просто ушибся, нога не гнётся, вот и не мог встать. Спасибо, сейчас отойдёт.
– Нет уж, пошли, Вам не дойти самому.
Мужчина сначала сел на пуфик в прихожей, а потом хозяйка всё же уговорила его пересесть в зал.
– Я прошу Вас не надо скорую. Я плохо хожу и так, после болезни оклёмываюсь. Сейчас отдохну у Вас чуток и всё будет хорошо, пойду домой, – упрашивал он.
– Ну, хорошо, – сдалась Ира, – Тогда может чаю?
– Да и так сплошное Вам беспокойство от меня.
– Ничего не беспокойство, я и сама собиралась пить чай. Составите мне компанию?
Через минуту они уже пили чай с конфетами.
– Ну надо же! Какие у Вас игрушки на ёлке! Вот точно такой космонавт и почти такая белка у меня в детстве были. Даже вспомнилось это ощущение, когда мама доставала их из картонной коробки.
– Вот и меня они порадовали. Я купила их на рынке у старушки. В этом году я встречала Новый год одна. Ну, не совсем одна. Вот вместе с ними, с этими игрушками и воспоминаниями.
– Да, раньше на новый год планировалось будущее, а теперь вспоминается прошлое. Меня дети вечером поздравили, а сам новый год я тоже встречал один. Жаль, что не было у меня таких вот игрушек. Да и не встречал, в общем-то. Уснул.
Мужчину звали Илья. Полгода назад он стал вдовцом. И так его это подкосило, что и сам чуть не ушёл вслед за женой. Спасли заботы детей. Теперь реабилитируется.
Они беседовали ещё долго. О юности, о детях, о жизни. Два одиноких человека всегда найдут о чём поговорить. Илья забыл уже о боли в ноге. А когда, довольно уверенно держась на ногах, уходил, Ира предложила ему пару старых игрушек.
– А можно лучше я к Вам как-нибудь ещё загляну? – как-то неожиданно спросил Илья и похоже и сам удивился своей смелости.
– Конечно, приходите. Я сейчас часто бываю дома.
– А когда расхожусь, осмелею ещё больше, стану наглецом и приглашу Вас куда-нибудь. Видите, теперь у меня цель есть – должен расходиться.
Ирина проводила гостя, посмотрела как он идёт от подъезда, прихрамывая, но уверенно переставляя палки.
Что это было? Новогодний сюрприз? Или благословение от той старушки с рынка?
Потом Ирина отругала себя, отогнала глупые, какие-то не по-возрасту девичьи грёзы, и пошла сметать паутину с карниза. Она её уже волновала.
#рассеянныйХореограф_опусы
Автор: Наталья Павлинова
Канал на дзен:РАССЕЯННЫЙ ХОРЕОГРАФ
ХВОСТАТЫЙ НАПАРНИК
Фëдора на работе не то, чтобы не любили, скорее, сторонились. Толковый мужик, водитель опытный и работник исполнительный, но при этом - абсолютно не компанейский.
К нему даже в напарники никто идти не хотел, а он этому и рад. Один управлялся, так что на него и рукой махнули. Другие дальнобойщики прозвище ему дали - Хмурый. Так и повелось, даже и в глаза называли. Имя забывали порой, а прозвище на слуху.
Этот рейс ничего необычного не предвещал. Маршрут знакомый, груз обычный. Рули себе, на дорогу поглядывай…
А на дороге, у самой обочины, вроде как живое что-то, в траву ползёт! Хотел было проехать мимо, мало ли зверья на дороге, только что-то в сердце кольнуло. Фёдор и сам не понял, что его заставило остановить фуру и пойти глянуть, кому там не повезло.
Большущий полосатый кот грозно зашипел, готовясь дорого продать свою жизнь. Говорят, у кошек их девять. Видать, не одну потерял, еле дышит. С лапой что-то неладное, да и сам грязный весь, в крови.
- Как тебя угораздило-то, котофей? - спросил Фëдор, склоняясь над животиной.
Кот скалил зубы и хрипло мяукал, намекая, что помощь ему не нужна и вообще, ехал бы ты своей дорогой!
- Понимаю, гордый, - Фëдор понял, кого же подранок ему напоминает.
Роскошного бабушкиного кота, с которым в раннем детстве малой Федька делил жарко натопленную печку! Было так славно, набегавшись, засыпать там под Васькино мурчание. Теперь вот ни кота, ни бабушки… А доброе помнится!
- Я не спец по кошачьим травмам, но вижу - не залижешь такое. Жилья тут рядом не наблюдается, так что, давай я тебя в больничку завезу.
Наклонившись, он осторожно подхватил зашипевшего кота и отнёс в машину, аккуратно уложив сзади. Кот повозился и притих, видимо, решив, что хуже не будет.
Свернув с маршрута, Фёдор заехал в небольшой провинциальный городок, отыскал ветеринарную клинику. Увидев угрюмого мужика с котом на руках, явно нуждающимся в помощи, немногочисленные посетители пропустили их без очереди.
- Повезло тебе, кот, - вынес вердикт пожилой доктор. – Сейчас продезинфицируем, гипс наложим - и можете дальше ехать.
- Да куда ж я с ним? – запротестовал дальнобойщик. – У меня рейс!
- Так и нам некуда его деть, - пожал плечами ветеринар. – Приюта для животных нет, пристроить не получится, не котёнок, вон какой здоровый!
Кот молча переводил взгляд с одного на другого, будто всё понимал. Зелёные глаза глянули прямо в душу Фёдора, и тому отчего-то стало совестно. Стоило спасать, если сейчас бросить решил?
- Ладно, - буркнул он и отправился в коридор.
Там оживлённо сплетничали две бабки:
- Ленка с дочкой вчерась опять ко мне прибегала, от мужика своего прятаться, - говорила одна.
- Вот же не повезло бабе! – с сочувствием отозвалась вторая. – Сама – чисто золото, а мужик достался – не приведи Господь! Говорят, он её поколачивает даже…
- Видать, потому и на работу не вышла, что в синяках, - понятливо заохала первая. – Один Николаич на приёме сегодня крутится!
Фёдор не стал вникать в перипетии судьбы незнакомой ему Ленки. Мало ли кому в личной жизни не повезло! Ему, например...
Невеста клялась дождаться, любить до гробовой доски! И что вышло? Он и месяца отслужить не успел, а любимая хвостом вильнула! Потом и замуж выскочила. Вот оно как бывает!
- Забирайте, - ветеринар вынес ему вяло шевелящегося кота. – Надеюсь, срастётся, как на собаке. Недели через три покажетесь, гипс снимут.
- Спасибо, - Фёдор подхватил кота и двинулся к двери.
Признаться, он понятия не имел, что делать со свалившимся ему на голову «подарком». Однако время поджимало, он итак выбился из графика. Так что сперва нужно груз отвезти, а там видно будет.
Пристроив кота на спальное место, он двинулся в путь...
Проехав пару километров, Фёдор увидел на обочине две фигуры. Женщина отчаянно махала рукой, девочка пугливо жалась к ней.
- Извиняйте, попутчиков не беру! – проворчал Фёдор. Он действительно придерживался этого принципа.
- Мяу! – раздалось сзади.
- Проснулся? – спросил Фёдор. – И чего тебе?
- Мяу! – настойчиво повторил кот.
- Может, по нужде? – осенило Фёдора. – Хорошо, что предупредил, а то напрудил бы мне в благодарность, как спать потом?
Дальнобойщик остановил машину и вынес кота на травку. Тот немедленно задрал хвост, подтверждая догадку Фёдора.
- Эй! А вы куда? – Фёдор увидел, как те двое бегут к нему.
Далеко отъехать он не успел, так что и пяти минут не прошло, как запыхавшаяся женщина, волоча за руку девочку, подбежала к нему.
- Миленький! Умоляю, возьмите нас с собой! Тут недалеко, километров тридцать! – взмолилась женщина.
Девочка молча смотрела на него мокрыми глазами. Видно, что плакала столько, что даже устала.
- Женщина, я ж не извозчик, а дальнобойщик! – попытался вразумить её Фёдор. – На автобусе езжайте!
- Тут один рейс всего, опоздали мы! – принялась оправдываться женщина. – Подвезите, век за вас Бога молить будем!
Кот, завершив свои дела, прихрамывая и шатаясь, сделал несколько шагов в направлении девочки, потёрся об её ногу. Та присела, погладила его. Кот замурчал.
- А давайте я вас подвезу, а вы кота возьмёте? – предложил Фёдор. – Вон он как ластится!
По щекам у женщины потекли слёзы.
- Мы бы взяли, я живность всякую люблю, в ветеринарке работаю! Да сами пока не знаем, где пристроиться! У меня в соседнем городе тётка живёт, будем просить приютить!
- Что стряслось-то? – проворчал Фёдор, наблюдая, как девочка наглаживает кота.
Славная девочка, со светлыми кудряшками, только испуганная очень. А кот ничего, ласку принимает.
Женщина вздохнула, потупилась, и Фёдор припомнил разговор в ветаптеке. Похоже, это та самая Елена, у которой муж – дебошир. Но в душу лезть не стал, кивнул:
- Ладно, подвезу.
- Пойдём, Верочка! – обрадовалась женщина.
Фёдор подхватил кота, и процессия двинулась в машину. Девочка разместилась сзади, женщина сжалась на соседнем сидении.
- Я заплачу, вы не сомневайтесь! – принялась она оправдываться, но Фёдор только хмыкнул:
- Так довезу. Коту вы понравились, значит, люди хорошие. Ему спасибо скажите!
- Спасибо, кот! – искренне произнесла женщина. – А как его зовут?
- Кот и кот, - пожал плечами Фёдор. – Мы с ним толком не знакомились, сегодня на дороге подобрал.
- Добрый вы человек! – горячо произнесла женщина. – А вас как величать? За кого свечки ставить?
- Фёдор я, - буркнул водитель.
- Я Елена, дочку Верочкой звать, - проговорила женщина.
- Тётка-то примет? – спросил Фёдор, удивляясь сам себе. Вот какое ему дело?
- Надеюсь, - вздохнула женщина.
- Так позвони, спроси, - переходя на «ты», проворчал Фёдор.
Елена густо покраснела и тихо проговорила:
- Телефона нет… Муж расколотил...
- Номер помнишь? – Фёдор открыл «бардачок» и протянул ей телефон.
Женщина шёпотом принялась что-то объяснять тётке, так что Фёдор услышал только «муж», «убежали» и «кот».
- Нас примет. Кота никак, - извиняющимся тоном произнесла Елена.
Сзади всхлипнула Верочка.
- Котенька, ты к нам приезжай, - услышали они. – Ты хороший!
- Уже и договорились с котом-то, - хмыкнул Фёдор.
- Она такая у меня, ласковая очень, - оправдывалась женщина.
Смирившись с тем, что кота пристроить не получилось, Фёдор отвёз случайных попутчиц по указанному адресу и сдал с рук на руки ахающей тётке.
Верочка никак не хотела расставаться с котом, обнимала его, целовала в усатую морду. А потом вдруг подбежала к Фёдору и обняла его обеими ручонками.
- Верочка, так нельзя! – испугалась Елена.
- Отца девчонке не хватает, вот и ластится, - проворчала тётка.
А у Фёдора заныло сердце. Вот ведь поставил он крест на мыслях о семье, любящей жене, детках – а тут растревожила эта вот мелкая, с кудряшками.
- Дядя, ты же к нам приедешь? – спросила Верочка, взирая на него снизу вверх огромными глазами. – Вместе с котиком?
- Постараюсь, - Фёдор просто не смог ответить отказом, так она смотрела.
Верочка, вздохнув, побежала в дом. А Фёдор вернулся в машину и снова отправился в путь. Перед глазами стояли маленькая девочка и её перепуганная мать.
- Вот скажи, откуда такие мужики берутся, что на слабых характер гнилой вымещают? – спросил он у кота. Тот мявнул презрительно, соглашаясь.
- Я б ему вручную объяснил, почему на женщин и детей руку поднимать не стоит! – не мог успокоиться Фёдор.
- Мя! – подтвердил кот, давая понять, что и он бы добавил аргументов в виде зубов и когтей.
Фёдор чувствовал, что присутствие кота действует на него успокаивающе, к тому же впервые в дороге ему было с кем поговорить.
Он рассказал коту о родителях, об армейской службе, о своих взглядах на политику. Кот слушал внимательно, иногда мявкал утвердительно, разделяя точку зрения дальнобойщика.
- Глянь, что там? – на обочине Фёдор увидел машину, вокруг суетились два мужика, один выскочил на дорогу и махал руками. – Видать, помощь требуется!
Каким бы нелюдимым ни был Фёдор, а закон дороги один для всех: помоги – и тебе помогут.
- Что случилось? – спросил он у подскочившего мужика, приоткрыл дверцу.
Два события произошли одновременно. Мужик нацелил на него пистолет, а потом мимо опешившего дальнобойщика пролетела хвостатая комета!
Кот вцепился всеми здоровыми лапами в нападающего и с грозным рыком драл ему лицо! Пока тот, бросив оружие, пытался освободиться, Фёдор спрыгнул на землю, подхватил пистолет и направил на бандита:
- А ну, руки в гору!
- Убери кота! – проорал тот. – Он мне глаза сейчас выцарапает!
- И поделом! – Фёдор, увидев, что второй бандит бежит к ним, с размаху заехал нападающему в челюсть, подхватил кота и, не выпуская оружия из рук, прыгнул в машину:
- Ходу!!!
Номера он запомнил, позвонить на дежурный пост ГАИ было делом нескольких секунд. Бандитов взяли через полчаса, о чём «гайцы» и сообщили дальнобойщику, когда он проезжал мимо.
Ребята были знакомые, сказали, что у тех двоих не первый эпизод был. Один щёлкнул Фёдора вместе с котом, пояснив:
- Страна должна знать своих героев!
- Да какой я герой? – удивился Фёдор. – Герой бы обоих повязал на месте, а я утёк!
- У второго на счету несколько дальнобойщиков, отмороженный он, - покачал головой гаишник. – И тебе руки марать ни к чему, тяжело это. К тому же ты раненого вёз, - он указал на кота. – Твой котище?
Фёдор посмотрел на кота. Кот – на Фёдора.
- Мой, - твёрдо сказал он. – Дальнобоем зовут. Напарник мой.
- Повезло тебе с напарником, - улыбнулся парень. – Всю рожу бандюгану располосовал, тебя защищая!
- Повезло! – ответил Фёдор серьёзно.
История про дальнобойщика и его отважного кота попала в интернет. Их узнавали, сигналили при встрече, благодарили. А Фёдор чувствовал, как с появлением кота что-то меняется в нём самом. Словно наледь растаяла, и легче стало дышать.
Три недели колесили напарники по дорогам, а когда настало время снимать гипс, Фёдор заехал в городок, где оставил когда-то Елену и Верочку.
Открыл дверь в ветеринарную клинику – и столкнулся с ней на пороге.
- Ой, а это вы, - произнесла Елена, не сводя с него глаз. – Мне сон сегодня приснился, что приедете!
- Видать, сон в руку, - произнёс Фёдор, не зная, что ещё сказать. – Не обижают вас с Верочкой?
- Нет, - покачала головой Елена. – Тётка нас любит, а ещё я на развод подала, - сказала она совсем тихо, опустив голову.
- Вот и правильно, - ответил Фёдор, а потом у него само собой вырвалось: - За меня пойдёшь?
Глаза у Елены стали огромными, она открыла рот, закрыла… Кот Дальнобой, видя эту картину, требовательно мявкнул.
- У меня дочка… - пролепетала Елена.
- А у меня кот! – ответил Фёдор и добавил: - Лен, не умею я этого - слов говорить красивых. Но точно знаю, что встреча та неслучайная была. Сразу не отказывай, подумай. Я вас беречь буду.
- Мяв! – подтвердил кот Дальнобой.
- Я подумаю, - пообещала Елена.
… Через месяц они поженились, Фёдор забрал их к себе и перешёл на другую работу, водителем в ветлечебницу.
Кот Дальнобой и сейчас живёт с ними, приглядывает за Верочкой и только иногда вздыхает, вспоминая романтику дальних дорог, лёжа на широком диване.
Но романтика романтикой, а куда же они без его присмотра! Люди же… Хорошо, что на свете есть мудрые коты!
Автор: Елена Миронова
А ЖЕНИХ ТО ЖЕНАТЫЙ !
Эту историю я услышала в долгой дороге, когда попутчики, уже перезнакомившись и стараясь выглядеть в глазах собеседников как можно интереснее, рассказывают забавные, а часто и самые сокровенные истории своей жизни.
Рассказ попутчицы:
- Живём мы в небольшом городе. Сейчас у меня уже давно своя семья, а тогда жила я с родителями. Брат мой, он на 10 лет старше , закончил авиационное училище в большом сибирском городе и летал на местных авиалиниях. Красивый он у нас, в отца!
Женился рано и уже подрастали две дочки - погодки, мои племянницы. А со снохой, честно скажу, нам повезло! Симпатичная, хозяйственная .
И с братом моим жили они хорошо, дружно, как говорят - душа в душу..
У нас со снохою тоже всё получалось тепло и по родственному.
Одно только было не совсем ладно - отец наш не видел, ослеп. Хотя это никак не отражалось на спокойствии и благополучии нашей семьи.
Он из армии вернулся слепым. С медалью "ЗА МУЖЕСТВО".
Что - то случилось там у них, взрыв большой был. ( Не любил он про это рассказывать). Отец товарищам своим помог уцелеть и оборудование ценное спас. Только сам обгорел сильно, долго в госпиталях лечили. Поправился , подзатянулись раны. А вот зрение потерял, навсегда...
Ходил в тёмных очках и с красивой резной тростью из дуба, которую подарил ему сослуживец, спасённый им.
С мамой нашей они встречались до армии. Потом переписывались, ждала она его! И в госпиталь писала, что дождётся, каким бы он ни был! И когда вернулся слепым - не отказалась!
Поженились. Потом вместе по врачам ездили, только - бесполезно.
Так вот и живут уже пятый десяток - дружно, спокойно. Хотя, как и в любой семье - всяко бывает.
А история в нашей семье случилась такая: отправили брата моего в командировку, на трёхмесячные курсы. А курсы были в том училище, которое он заканчивл . В большом сибирском городе, далеко.
Уехал брат на те курсы. Письма писал часто, звонил. И нам , и жене с дочками. Тогда же не было ещё таких, как сейчас, телефонов . Обычные были, с цифрами.
Скоро и вернуться должен был.
Только однажды ( про это говорят - гром среди ясного неба) прибегает сноха,вся зарёванная, глаза красные, от слёз опухшие. А руках конверт - тоже от слёз мокрый.
Молча поднялся отец, как то сразу в лице изменился, на висках вены вспухли, лоб бисером пота покрылся. Вышел и скоро вернулся с таким же конвертом. Сказал глухим голосом:
- А мы то с матерью подумали - шутит сын. Денег просил, взаймы. Свадьба там у него!
Собирайся, дочь. Поедем на свадьбу. Ты, мать, уже дома будь. Куда тебе с твоим давлением.
А мать в слёзах, таблетки, валерьянка...
Отец к снохе подошёл, приобнял:
- А ты, дочка, не переживай! Бывают у мужиков такие сдвиги. Оно потом всё на место становится. Сколько говорил, что расписаться надо.
Всё вам некогда было!
Так оказались мы с отцом в дорогом ресторане большого города.
На свадьбе нашего женатого сына и брата. Брат выглядел счастливым, обнимал нас с отцом, улыбался:
- Вот увидите мою невесту - поймёте меня !
А невеста действительно была красавицей !
В дорогущем свадебном наряде, пышном, в кружевными рюшами тонкой ручной работы по плечам, талии, бёдрам.... И под этим ослепительным великолепием угадывалась стройная, хотя и немного располневшая фигура.
Красивое лицо с глазами Мальвины, на голове - нежный веночек из живых роз, белокурые волосы локонами на плечах.
Серьги, кольца, ожерельье на шее - всё с бриллиантами.
- Есть отчего голову потерять - подумала я о брате.
Меня она ласково поцеловала и несмело подошла к отцу.
Он спокойно и неторопливо погладил её по голове, кончиками пальцев осторожно пробежал по вискам, подбородку. Потом также легко и аккуратно провёл по плечам, по животу, талии .
Сказал довольно:
- Хороша! И платье, видать, красивое!
Свадьба была богатой.
Родители невесты, известные в городе люди, занимали ответственные руководящие должности.
Я впервые оказалась в среде такого высокопоставленного общества и впервые же осознала смысл выражения: "Столы ломились от яств".
Посадили нас на почётные места и отцу первому слово дали.
Он поздравил коротко, но, как я отметила про себя, вполне искренне и душевно.
Потом поздравляли родители невесты, гости, родственники .
Кричали " горько", пели, танцевали. Выступали известные артисты, танцоры. Было, что называется - пир горой!
Гости стали расходиться только к полуночи.
Отец о чём то поговорил со сватом. И когда за последним гостем закрылась дверь , то за отдельный столик сели мы с отцом, родители невесты и молодожёны.
- Поговорить надо - сказал отец . Все насторожились.
Только лицо свата, отца невесты, выражало пренебрежительное недовольство и усталую скуку:
- Мол, чего ещё вам надо, нищеброды?
Отец же спокойно, негромким, скорее даже тихим голосом начал :
- Свадьба то, конечно, свадьбой. Знаю - надо вам это было.
Только жениху домой пора, семья у него, двое ребятишек.
Сват буквально взвился на своём стуле :
- Что ты несёшь, слепец полоумный! Ты знаешь, сколько мне стоила эта свадьба!
Он ещё что то хотел закричать. Брат тоже поднялся, недобро глядя на отца .
Только отец опередил их - он изо всей силы стукнул своей дубовой палкой по паркету так, что вздрогнули официанты, убиравшие со столов.
И снова вполголоса:
- Вам нужна была эта свадьба! Ох, как нужна!
Сын мой тут три месяца, а дочка то ваша на шестом, а то и седьмом месяце...
- Так что давайте всё по-тихому, да по - хорошему. Понимаю , вам дочку жалко, прикрыть надо было. А у меня - сноха, она мне тоже дочь. И две внучки. Сына моего простите, не разобрался по молодости.
После этих слов брат медленно сел и с недоумением обманутого ребёнка смотрел на невесту.
Та суетливо поднялась, подошла к матери.
А отец продолжал:
- Так любой мог оказаться на его месте. Со своим мы сами разберёмся. Да и вы, я думаю, сумеете всё у себя уладить.
Мне трудно передать выражение лица свата - гнев, злость, ярость властного человека, застигнутого врасплох. И растерянность, отчаяние опозоренного отца....
Лица матери невесты я не видела - она склонилась над столом, уткнувшись в свои ладони . Только мелко и часто вздрагивали её плечи. Их обнимала беременная дочь в пышном свадебном платье.
Прав был отец - уладилось всё. Как говорится - утряслось временем и терпением.
Сноха, она хорошая у нас, добрая. Простила. Любит мужа.
И если вдруг кто затронит её , то ответ один, с улыбкой:
- Ну мужики они и есть мужики. Нельзя их надолго отпускать.
И добавит:
- Конь о четырёх ногах и то спотыкается....
#ПрядкоВера_опусыИрассказы
Oбщий сeмейный приговор вынeсла старшая дочь – Сонька. Замуж по вpeдности характера и большим пpeтензиям к жeнихам она так и не
вышла, и к тридцати годам превратилась в желчную мужeненавистницу. Этакая язва жeлудка, мyжской кoшмар во плoти.
– Приблуда. – сказала, как припeчатала.
Млaдшая дочь, Юля, смешливая тoлстушка, одoбрительно ycмехнулась. Мать промолчала. Но по ее угрюмому лицу было ясно, что невестка и ей не понравилась. А что тут мoгло пoнравиться?! Единственный сын, опoра и надежда, cxoдил в армию, и привез оттуда жeну. И у этой, так называемой жены, ни отца с матерью, ни денег. Ничегошеньки. То ли в детдоме росла, то ли по родне мыкалась. Ничeго не известно. Толик отмалчивается, да отшучивается, мол, не жypись, мать, наживем свое богатство. Вот и поговори с ним, с оболтусом. Кого привел в семью? Может, она воровка какая, аферистка. Мало ли их сейчас развeлось!
Варвара Никитична, с тех пop, как Приблуда в доме появилась, ни одной ночи не спала. Вполглаза дремала. Все ждaла какой-нибудь
каверзы от новоявленной родственницы: когда она по шкафам шарить
начнет. А дочeри еще и подзуживают, мол, ты бы, мать, ценные вещи по родне б попрятала. Мало ли чего! Шубы, там, золотишко. А то в одно прекрасное утро проснемся, а барахлишко-то тю-тю! А уж Толику плешь
проели за месяц: кoго в дом привел! Где твои глаза были? Ни кожи, ни рожи!
Но делать нечего, жить надо. Стали жить и Приблуду на место ставить.
Дом богатый, огорода тридцать соток, три кабанчика в сажке, птицы – так вообще не считано. Всю работу, хоть сутки пластайся, не
переработаешь. Но Приблуда не жаловалась. И полола, и у кабанчиков управлялась, и готовила, и убиралась в доме. Старалась свекрови угодить. Да только если не лежит материнское сердце, хоть ты золотом
выстелись, а все не так, все плохо будет.
Нeжеланной нeвестке она, изнывая от дoсады, в пeрвый же дeнь сказала, как отрезала:
– Зови меня по имeни-отчеству. Так лучше будет. Дoчери у меня уже
есть, а ты, как ни старайся, рoднее дочек не станешь.
С тех пoр Приблуда ее Варвaрой Никитичной и вeличала. А сама мать невестку никак не называла. Надо было что-то сделать или сказать. Так и говорила: «Надo сделать». И все. Нeчего потакать. Зато золовушки
нелюбой родственнице спуску не давали. Каждое лыко в строку вставляли. Иной раз мaть вынуждена была и придержать расходившихся дочерей. Не потому, что жалела Приблуду, а потому что порядок должен быть в доме, а не скандалы. Тем более девка-то работящей оказалась. Хваталась за все. Не лодырька. Сама себе не признаваясь, мать постепенно оттаивала.
Может, и нaладилась бы жизнь со вpeменем, да только Тoлик загулял.
Да и какой мужик выдeржит, если ему с утра до нoчи в два голоса дудят: на ком женился, да на кoм женился. А тут Сонька познакомила таки его с какой-то подружкой, ну и завeртелось, закрутилось. Зoловки тoржествовали победу: ну, теперь-то ненавистная Приблуда убepeтся. Мать отмалчивалась, а Приблуда делала вид, что ничего не случилось, только словно усохла вся, одни глазищи остались. Тоскливые. И вдруг, как гром среди ясного неба, две новости: Приблуда ждет ребенка, а Тoлик с ней paзводится.
– Не бывать этому, – сказала мать Толику. Я тебе ее в жены не сватала.
Но раз женился, живи! Нeчего кобeлевать. Вон, отцом скоро будешь.
Поpyшишь ceмью, сгоню из дома и знать тебя не жeлаю. А Шурка здесь жить будет.
Первый раз за все время мать назвала Приблуду по имени. Сестры онемели. Толик взъерепенился, мол, я мужик, мне и решать. Только мать руки в бока уперла и засмеялась: «Какой ты мужик?! Ты пoка только – брюки. Вот рoдишь ребенка, да вырастишь его, ума ему дашь, в люди вывeдешь, вот тогда и мужиком называйся!»
Мать никогда за словом в кармaн не лазила. Но и Толик весь в матушку!
Если что задумал – все! Ушел из дома. А Шурка осталась. И через положенное время poдила девочку. И назвала ее Вapюшкой. Мать
когда узнала, ничего не сказала. Но видно было, что ей это радостно.
Внешне в доме ничего не измeнилось, только Толик забыл дорогу домой. Обиделся. Мать, конечно, тоже переживала, но виду не показывала. А внучку полюбила. Баловала ее, подарки покупала, сладости. А вот Шурке, видно, так и не простила, что сына чepeз нее лишилась. Но никогда ни словом, ни половинкой не пoпрекнула ее.
Прошло десять лет. Сестры повыхoдили замуж, и в большoм дoме остались они втроем: мать, Шурка и Вapюшка. Толик завербовался и уехал с новой женой на север. А к Шурке стал подбивать клинышки один военный в отставке. Серьезный такой мужчина, постарше ее. Он с женой разошелся, квартиру ей оставил, а сам в oбщежитии жил.
Работал, пенсию получал, словом, жених серьезный, положительный.
Шyрке он тoже понравился, но куда она его привeла бы? К свекрови?!
Объяснила ему все популярно, прощения попросила и выставила. А он не будь дураком – на поклон к матери пришeл. Так, мол, и так, Варвара Никитична, люблю я Шуру, жить без нее не могу.
А у матери ни один мускул на лице не дрогнул.
– Любишь, - говорит, – ну что ж, сxoдитесь и живите.
Помoлчала и добавила.
– По квaртирам Варюшку тaскать не дам. Здесь и живите. У меня.
И стали они жить все вместе. Соседи себе языки до мозолей стерли, обсуждая, как чoкнутая Никитична родного сына с дома согнала, а Приблуду с xахалем – приняла. Не иначе опоила эта девка дуру старую. Только ленивый не перемывал кoсточки Варваре Никитичне. А oна не обращала внимaния на досужие разговоры, с соседками бесед не вела, про молодых ничего не рассказывала, держалась гордо и нeприступно. Шypка родила Катюшку. И мaть нарадоваться не могла на своих нeнаглядных внучек. Хотя, какaя Катюшка ей внучка? Да, никaкая.
А вoт поди ж ты!
Беда свaлилась, как водится, неожиданно. Шурка тяжело забoлела.
Муж слoмался, одно время даже запил. А мать молча, без лишних слов, сняла все деньги с книжки и повeзла Шурку в Москву. Для группы опусы и рассказы Каких только лекарств не выписывала, каким врачам не показывала. Не помогло.
Утром Шурке стало полoгче, и она даже попросила у матери куриного
бульона. Обрадoванная мать мигом зарубила курицу, ощипала, отварила. А когда принeсла готовый бульон, Шурка не смогла его есть и в первый раз за все вpeмя заплакала. И мать, которую никто никогда не видел плaчyщей, зaплакала вместе с ней:
– Что ж ты, дeточка, уходишь от меня, когда я тебя полюбила? Что ж ты делаешь?
Потом успокoилась, утерла слезы и сказала:
– За детей не волнуйся, не прoпадут.
И до самoго конца больше уже слезы не проронила, сидела рядом, держала Шуру за руку и тихoнько глaдила, гладила, слoвно прощения просила за все, что между ними было.
Прошло еще десять лет. Вapюшку выдавали замуж. Пришли Сонька с Юлькой, постаpeвшие, пoпритихшие. Ни той, ни другой Бог дeтей не дал. Собралась какая-никакая рoдня. И Тoлик приехал. С женой-то он к
тoму времени pазбежался. Пoпивал крепко. Как увидел, какой красавицей стaла Варюшка, обрадoвался. Мол, не ожидал, что у него такая замечательная дочь. А как услышал, что дoчь-то папой чужого мужчину называет, так пoмрачнел и к матери с претензиями, мол, ты во всем виновата. Зачем чужого мужика в дом пyстила, пусть убирается. Нечего ему здeсь делать. Я – отeц.
Мать послушала и говорит:
– Нет, сын. Ты не отeц. Как был смолоду штанами, так и не вырос из них в мuжика.
Сказала, как припeчатала. Толик не вынес такого унижения, coбрал вещички и oпять подался кoлесить по белу свету. Вapюшка вышла замуж, poдила сына. И в честь приемного отца назвала его Алeксандром. А бабy Варю в прошлом году схoронили рядом с Шуркой.
Так они и лeжат рядком: невестка и свекровь. А между ними этой весной проросла березка. Откуда взялась, непонятно. Никто специально не сажал. Тaк, приблудилась ниоткуда. То ли прoщальный привет от Шypки. То ли послeднее пpoсти от матeри.
#опусыирассказы
Автор Нинa Poженко Bepба
СИРОТА
Ирина Мер
— Мамочка, ну почему ты меня здесь оставила? Ты же знала, как мне будет плохо с ним…
Оля тихо плакала, сидя у могилы матери. Отчим сегодня уехал в город — продавать молоко, яйца и прочее, что уродилось у них в хозяйстве. А уродилось немало. Все в деревне считали, что именно хозяйство это и сгубило красавицу Настасью.
Когда-то была влюблена Настасья. Парень красавцем был, умным, добрым. Пожениться они собирались, а не пришлось — сгинул в лесу на охоте. По весне только и нашли то, что осталось. А Настасья родила. В деревне законы особые — все ее осудили, а отец из дома выгнал, скитаться она с девочкой пошла. Вот Григорий ее и приютил, кров над головой дал, фамилию свою.
Говорят, что Гришка давно в нее влюблен был, но от ворот поворот получил. А тут такая удача — Гришка и не растерялся. Люди вздыхали. С одной стороны, вроде как и молодец Гришка, а с другой...
Слишком уж он жаден был. Быстро смекнул — Настасья молодая, крепкая, отличная по хозяйству помощница. Оля помнила, как мама с улицы приходила и падала. А еще помнила, какие у мамы были руки. Твердые, все в мозолях загрубевших. На тот момент у них было три коровы, две свиноматки, овцы, ну и птицы... И большой огород.
А потом мама заболела. Тогда Оле только 10 лет исполнилось. Девочка сидела рядом с ней и плакала, а мама держала ее ручонку в своей и быстро шептала:
— Оленька, доченька моя. Ты, как только паспорт получишь, сразу беги. Беги в город, там люди тебе обязательно помогут…
— Мамочка, а как же ты?
Оля плакала. Она очень хотела, чтобы мама вместе с ней убежала. Вот как поправится, так сразу и убегут. Но мама только улыбалась и ничего больше не говорила.
* * *
После похорон Оля лежала, смотрела в одну точку. Только долго лежать ей не дали. В комнату вошел отчим.
— А ты чего разлеглась? Скотина не кормлена, коровы не доены! Ты что, барыня? Ишь, пристроилась. А то как же! Сиротинушку никто ж на улицу не выгонит! Так и знай, жрать не будешь до тех пор, пока не отработаешь свое содержание!
Оля медленно встала и пошла на улицу. Домой вернулась уже за полночь, а наутро Гришка разбудил ее, как только солнце вставать стало.
— Вот ты спать горазда! Мать твоя нас бросила, так что давай, вместо нее теперь работать будешь. Собирайся, можешь перекусить быстро и картошку полоть. Я в город. Сметанки накопилось, да пяток кур забил. В общем, приеду, чтоб картошка чистая была! И о скотине не забывай.
Оля проводила его ненавидящим взглядом. Попила чаю и пошла в огород. Деревня только начинала просыпаться, когда у нее уж было несколько борозд выполото.
— Оленька?
Девочка разогнулась. У забора стояла соседка. Смотрела на нее жалостливым взглядом.
— Что ты, деточка, в такую рань? Или Гришка, гад, заставил?
— Здравствуйте, тетя Марина... Дядя Гриша сказал прополоть. Он в город уехал.
— Уехал, а хозяйство свое проклятущее на кого? Неужели все на тебя?
— Я не обижаюсь, тетя Марина. Я же живу у него.
Но Марина уже кричала:
— Федька, Танька, а ну ко мне!
Со двора показались ее дети.
— А ну, давайте-ка девке поможем. Хоть пару часиков.
За два часа они вчетвером почти закончили поле.
— Пойдем к нам, хоть покормим тебя. Это ирод, наверное, на хлебе и воде тебя держит. А потом я тебе прибраться помогу. Зорька-то у вас с норовом. Раньше никого, кроме Настасьи, и не подпускала к себе.
К приезду Гришки все у Оли было сделано. Она сидела на скамеечке, отдыхала. Тот подкатил на своем старом «Жигуле», неодобрительно на нее посмотрел, но кричать не стал.
Решил сначала поглядеть, что сделано, а что нет.
Все прошел, все посмотрел. Вернулся к ней.
— Ну, смотрю, работы тебе мало было. Завтра тогда коровник чистить.
И пошел домой. Оля чуть не заплакала. К вечеру вышла на скамейку, чуть ноги волоча. Мимо Марина шла.
— Оля, что это с тобой? Опять этот ирод тебя запряг?
В этот момент показался и сам хозяин дома.
— Ты, Маринка, ничего не понимаешь. Я ей кров дал! Воспитываю, хоть она мне и чужая. Благодарна потом будет, что глупостями заниматься времени не было. А то вот, как мать-то ее, принесет в подоле!
Оля кинулась на него с кулаками.
— Не смей! Не смей говорить плохо про маму!
Гришка дал ей оплеуху.
— Ну, еще! Попробуй, помаши крыльями! На хлеб и воду посажу!
Марина загородила собой девочку.
— Что же ты творишь, окаянный! Вот, погоди! Я в опеку позвоню!
— А ты бы, Марин, нос не в свое дело не совала! А то я вот председателю расскажу, как вы по вечерам на совхозных полях траву косите!
— Ну, и сволочь же ты, Гришка! Чтоб ты задавился своими деньгами!
Марина плюнула и пошла к дому.
* * *
Так и жила Оля. Худенькая стала, как тростиночка. Училась, считай, на двойки и тройки, потому что уроки получалось делать только ночью, когда вся работа по дому закончена.
Когда 15 ей исполнилось, выкупил их совхоз какой-то богач. Ферму отремонтировал, заморских коров привез. Для группы опусы и рассказы Ох, как жадно Гришка смотрел на этих коров. Высокие, красные, тут в округе и не видели таких. Подойдет к их загону и любуется. Аж до скрипа в зубах хотелось ему такую.
Как-то раз увидел и хозяина. Подошел. Спросил, можно ли такую коровку купить? Цена оказалась такая, что Гришка удавился бы, но не дал столько. И тогда пришла ему мысль одна в голову. Слышал он, что богатые люди настолько пресыщены жизнью, что уже не знают, как развлечься. Бабы говорили, что мужик этот богат, а жены нет. И вот тогда-то пришла ему идея, как можно корову такую заиметь в хозяйстве.
Все он вечером обдумал, а с утра пошел на прием.
Владимир Львович смотрел на него с интересом. Он потихоньку изучал жителей деревни. Места тут хорошие, и можно было такое производство наладить, что закачаешься. Поэтому и хотел знать, с кем работать придется. Про этого мужика никто ни одного доброго слова не сказал. Жаден, сирота у него, как рабыня, пашет. Девчонку из школы не выгоняют только потому, что знают, в каких условиях ей жить приходится.
Но то, что Григорий ему предложил, поразило его. Он даже переспросил:
— Я не ошибаюсь, ты предлагаешь невинность своей падчерицы за такую корову?
— Точно. Невинности ее все равно кто-нибудь лишит, так уж пусть лучше с пользой. Забирай ее на одну ночь, да и все.
— А лет падчерице сколько?
— 15 уже. Здоровая телка. И красивая, как мать ее.
Хотел было Владимир ему в глаз дать и выгнать, но остановил себя. Если начал подлец, то теперь сделку совершит. Не с ним, так с другим.
— Ты иди домой. А я подумаю.
Вечером к Григорию пришли. Он подписал какую-то бумагу. Оля понимала, что речь идет о ней, но о чем говорили, не слышала. Наконец, когда люди ушли, Григорий позвал ее в комнату.
— Оленька, а ты чайку сделай. Там в холодильнике тортик есть, принеси. Что же мы с тобой, столько лет живем, а ни разу нормально не посидели.
Оля очень испугалась. Раз Григорий так ласково заговорил, значит что-то на уме у него нехорошее. Они уже и чай попили. И даже Гришка про дела в школе спросил, потом он перешел к главному.
— Сегодня ночевать пойдешь к новому фермеру.
— Не поняла. Это как?
— А вот так и пойдешь. Мне за твою невинность корову дают. Все равно с каким-нибудь одноклассником в кустах бессмысленно потеряешь.
Оля чуть не упала. Слезы покатились из глаз.
— Нет! Не нужно…
— Что не нужно? Все, поздно. Ну, сама подумай, ну какая тебе разница, а тут такую корову дают!
— Но я не хочу!
— Хватит! Неблагодарная. Я полжизни на тебя угробил. Мать твоя обманула. Могла бы нормально жить, по хозяйству помогать. Так нет! Сбежала! И тебя еще на меня оставила! Так что собирайся!
Оля вытерла слезы. Ну, хуже, чем есть, уже быть не может. Да и все равно заставит. Просто обратно уже она не вернется. Пусть сам за своими коровами ухаживает! А она лучше с обрыва и в речку!
Через час пришла машина. Гришка суетился, помогал ей сесть. Машина тронулась и поехала в сторону города. А Гришка тем временем оглаживал новую корову-красавицу.
***
Через две недели деревня заволновалась. К дому Гришки пришли люди. Тот вышел на крыльцо.
— Чего надо?
— Гришка! Где Оля? Куда ты дел ее? Совсем ухайдокал?
— Вам какое дело? Идите в своих семьях разберитесь! А в мою не лезьте!
И тут он встретился с взглядом соседа. Муж Маринки редко разговаривал, его и так все с одного взгляда понимали. Никто не хотел, чтобы этот громила начал что-то объяснять. Знали, что долго служил он где-то, ранение получил, а потом переехал в деревню с семьей, потому что врачи так посоветовали.
— Ты, Гриш, отвечай, когда народ спрашивает. А то ведь народ и разозлиться может.
Гришка струхнул.
— А что я-то? Сбежала с новым фермером! Я при чем?
А Марина вдруг сказала:
— Сбежала, говоришь? А корова красная откуда у тебя? В благодарность дали?
— Купил!
— Купил, говоришь? Да она стоит столько, что тебе даже с твоей жадностью не собрать!
Народ заволновался. И в этот момент на дороге показался джип нового фермера.
— Тормози его! Пусть тоже отвечает!
Мужики кинулись наперерез машине, а Гришка попытался выскользнуть со двора. Но не тут-то было — Маринка уцепилась, да такой крик подняла, что навалилась на него куча баб, да и завалили. Машину тоже остановили, но фермера в ней не оказалось. Водитель, переговорив с народом, взялся звонить, а потом повернулся к мужикам.
— Сказал ждать. Через полчаса приедет.
Странно. Не поверил никто, чтоб фермер добровольно к разъяренным сельчанам приехал. Но решили подождать, а то уж некоторые ферму поджигать собрались.
Через полчаса, и правда, к толпе подъехал «Мерседес» и остановился. Из машины вышел сам Владимир Львович, женщина лет сорока и Оля, красиво подстриженная, аккуратно одетая. Она посмотрела на дом Гришки испуганными глазами, а женщина прижала ее к себе.
Владимир Львович мрачно окинул народ взглядом.
— Ну что, у какого какие вопросы?
— Мы знаем, что Гришка, гад, продал тебе сироту!
— Продал.
Люди растерялись. Почему он не изворачивается? Кто-то выкрикнул:
— Не стыдно пользоваться сиротой?
Тут Оля не выдержала:
— Да хватит вам! Владимир Львович спас меня… А это Анна Сергеевна, его жена. Она мне помогает во всем. И… они меня удочерить хотят!
Люди растерянно молчали, а Оля расплакалась, уткнувшись в плечо женщины. Владимир открыл дверь, усадил их в машину.
— Ну, что, народ, поговорим? Смотрю, целый митинг устроили? Ферму мою сжечь решили? А где же вы раньше были? Что же вы спокойно смотрели, как в вашем селе гад измывается над матерью, а потом и над ребенком? Что, тогда не интересно было? А теперь-то чего б не повеселиться? Чего бы дураку богатому ферму не спалить-то?
Люди стыдливо отводили глаза. Вперед выступил муж Марины.
— Ты это, Львович. Прав ты. Стыдно мне. Сам не знаю, почему так. Привыкли, наверное — моя хата с краю. Ты прости нас, что подумали на тебя плохо. Зря мы.
Мужики одобрительно загомонили.
— А Ольку… правда удочерить хочешь?
Владимир устало потер переносицу.
— Да. Нет у нас с женой детей.. А как вот Олю увидели, решили. Куда ж мы ее отпустим.
И тут послышался голос Гришки:
— Нет! Мы так не договаривались! Кто в хозяйстве работать будет? За ночь уговор был, и так две недели прошло!
Рядом с Гришкой Марина стояла. Обернулась, увидела у одной из женщин таз алюминиевый. Выхватила таз, да так прихлопнула им Гришку, только гул по деревне пошел… Тот свалился, а потом сел на крыльце, затылок потирая.
А Владимир Львович нахмурился.
— Ты, Григорий, умерь свой пыл. К тебе сегодня из опеки приедут разбираться, да с полицией вместе. Смотри, как бы в места не столь отдаленные не переехать тебе скоро. Ненароком.
---
#опусыИрассказы
Автор рассказа: Ирина Мер