БУДЬТЕ ЛЮБЕЗНЫ....

Анастасия ехала последним рейсом автобуса и полностью погрузившись в свои мысли не заметила, как за ней наблюдали двое мужчин сомнительной внешности. Один подмигивал другому и при этом что-то шептал на ухо своему товарищу, а тот в ответ утвердительно кивал и покручивал усы.
Как только автобус остановился на конечной, Анастасия быстро вышла и быстро направилась к ближайшей девятиэтажке, в которой она и проживала. Девушка совсем не обратила внимания на то, что следом за ней, точно таким же быстрым шагом следовали и те двое из автобуса. Они постоянно оглядывались по сторонам, а когда девушка скрылась за кустарником, перешли на бег.
- Что вам нужно?Отпустите меня!- произнесла дрожащим голосом Анастасия.
- Тихо, тихо не кричи милаха и не дергайся, а то можно об ножичек порезаться,- сказал усатый мужчина схватив девушку одной рукой за горло, а второй поднеся сверкнувшее лезвие ножа к щеке девушки.
- Вот и умница, с тебя не убудет,- прохрипел второй и быстро начал связывать ноги девушки заранее приготовленным куском веревки.
Сердце у Анастасии забилось так быстро от волнения, что уже было готово выпрыгнуть из груди, как вдруг позади них кто-то нарочно громко кашлянул:
- Добрейшего вечерочка вам молодые люди,- проскрипел голос пожилого человека.
- Дед, тебе чего?- не оборачиваясь ответил усатый.
- Да дед, шел бы ты к своей старухе, пока цел!- подтвердил второй.
- Будьте любезны, молодые люди, оставьте девушку в покое и ступайте своей дорогой!- невозмутимо ответил пожилой человек.
Усатый резко оттолкнул девушку в сторону и глубоко вздохнув, сказал:
- Сам виноват! Напросился старый!
Быстрым шагом приблизился к старику и вдруг резко упал на землю как подкошенный, схватившись за живот.
- Будьте любезны,- повторил старик.
Но его слова не возымели никакого эффекта на второго. Тот бросился на помощь своему товарищу, который скорчился от боли и тихо стонал на земле. И не добежав несколько шагов так же упал, как и его друг, только в отличие от того, больше не шевелился.
- Будьте любезны,- прошептал старик и спрятал в карман пальто пистолет с глушителем.
***
- Так как выглядел этот старик? Ты можешь толком рассказать или нет?- обратился к Анастасии полковник полиции Николаев.
- Как, как? Как старик, выглядел. Седой весь, брови и усы седые. Шляпа, пальто черное. Он меня еще до дома довел. Вежливый такой весь, сразу видно, что интеллигент.
- Интеллигент говоришь? А что он одного укокошил, а второго калекой оставил - это как? Мне еще престарелого Робин Гуда в моем городе не хватало только! И это перед выборами мэра!
- Так они первые напали, они меня хотели…- начала было Анастасия.
- Хотели они ее! Кричать нужно было, а не молчать! Для чего у меня патруль в этом районе день и ночь дежурит? Я не позволю заниматься самосудом на вверенном мне округе! Да и, где он оружие достал? Тут уже несколько статей на него есть! Ничего, всех пенсионеров на уши поднимем, а этого из конницы Буденого как пить дать найдем.
- Зря вы так, если бы не он, я бы может здесь уже и не сидела,- почти шепотом произнесла Анастасия и с неприязнью посмотрела на полковника.
***
Сергей загрузил свою девятку под самую крышу. На даче после зимы ничего из вещей не было, поэтому и жена и дети брали все, что можно. Коробок, пакетов и сумок было так много, что машина издалека походила на навьюченного верблюда, которого собирали для дальнего перехода по шелковому пути.
- Ну что? Всё взяли?- окинул взглядом крепление багажа на крыше машины спросил у своих домочадцев глава семейства.
- Да папа,- ответили дети.
- Тогда в путь,- Сергей переглянулся с супругой и улыбаясь завел машину и выехал со двора.
Внимание Пал Палыча привлекли крики, которые раздавались недалеко от перекрестка. Старенькая девятка полная домашней утвари и мелких ребятишек стояла у обочины, а перегородив ей дорогу стоял здоровенный джип с мигающими поворотниками. Высокий и постриженный на лысо мужчина, видимо водитель джипа, в кожаной куртке что-то кричал другому мужчине яростно жестикулируя руками. И периодически хватая того за грудь и толкая перед собой.
- Я ехал по правилам,- слышно было как оправдывался мужчина перед здоровяком. - Это вы меня должны пропускать, а не я вас.
- Ты мне бампер поцарапал,- ревел лысый водитель джипа.- Ты попал мужик! Я тебя сейчас научу правилам, если ты лох до сих пор не понял, с кем имеешь дело.
Позади машин раздался кашель и откашлявшись Пал Палыч произнес:
- Будьте любезны!
Водитель джипа на миг оглянулся, и увидев невысокого старика в шляпе и черном пальто, вновь продолжил трясти уже побелевшего от страха мужчину.
- Будьте любезны, оставьте в покое этого человека. Отпустите его и поезжайте своей дорогой.
Но эти слова еще больше разозлили водителя джипа и он выхватил из кармана травматический пистолет и направил в сторону старика:
- Да заткнись старый!
Но тут же рука его разжалась, лицо исказилось от боли, а травматический пистолет упал на дорогу. Из ладони, которая только что держала рукоятку оружия, потекла кровь. Он оттолкнул водителя девятки в ужасе посмотрел на старика. Тот стоял как ни в чем не бывало и держал в правой руке носовой платок, из-под которого выглядывало нечто напоминающее ствол пистолета с глушителем.
- Будьте любезны,- повторил Пал Палыч.
- Да ты дед не жилец!- после минутного замешательства заревел водитель джипа.
Но старик казалось не обращал никакого внимания на его угрозы, а слегка приподняв шляпу обратился к Сергею, водителю девятки:
- Счастливого пути! Мы вас не задерживаем!
Тот быстро сел в машину и не оглядываясь поспешил быстрее покинуть это место.
- Того, кто не хочет ездить по правилам, будут возить по правилам. Будьте любезны, запомнить это,- обратился к лысому здоровяку Пал Палыч.
- Да пошёл ты знаешь куда!- прозвучал ответ водителя джипа, но после этих слов он вдруг резко замолчал и упал на асфальт.
***
Виктор отпросился сегодня пораньше, завтра его дедушка уезжает и ему хотелось побольше побыть со стариком. Он уже закончил почти все дела как из окна увидел, что к их конторе подъехало несколько микроавтобусов, а из них в черных куртках с надписью Охрана выбежало два десятка человек. Люди в черном быстро заблокировали все входы и выходы из здания, а один из них с папкой под рукой в окружении самых крепких вошёл во внутрь.
- Ревизия!- услышал полный сарказма крик на первом этаже Виктор.- Всем покинуть здание. Быстрее,быстрее.
Виктор вышел в коридор и увидел как заломали руки его директору, несколько человек в масках на лицах, потянули того в кабинет.
Парень недолго думая, бросился на помощь к своему руководителю. Он, подбежал к нападавшим и в прыжке с ноги обезвредил одного, потом кулаком в челюсть другого . Но внезапно сильный удар по затылку вырубил его самого и парень упал на турецкий ковер в приемной директора без сознания, прямо тому под ноги.
- Жаль, что он не на нас работает,- услышал сквозь туман в голове Виктор. - Давно такие безбашенные мне не попадались.
Пал Палыч прогуливаясь незаметно подошел к месту работы своего внука и желая сделать тому приятное решил зайти и поздороваться, и заодно посмотреть, где и кем тот работает. Но уже у входа в здание его окликнули двое здоровенных мужчин в черных куртках с надписью на спине Охрана.
- Фирма сегодня не работает,- произнес один из них
- Приходите в другой день,- подтвердил слова напарника другой охранник.
- Да я внука навестить, он у меня тут программистом,- начал было Пал Палыч как вдруг увидел за стеклом потасовку.- Что тут у вас происходит?
- Не твоего ума дело старик,- голос охранника изменился и один из них откинул подол куртки показывая на кобуру с пистолетом.- Сказано вам, приходите в другой день.
Но старик,оглянувшись по сторонам лишь закашлялся и достал из кармана большой платок:
- Будьте любезны, уважьте старика. Что вам стоит меня пропустить к внучку.
- Сейчас уважим,- ответил один из них и снял с пояса небольшую черную дубинку. Что же ты такой непонятливый?
Но больше он ничего не успел сказать как схватившись за ногу покатился по ступенькам.
- Будьте любезны,- повторил старик.
- Все сюда!- успел крикнуть по рации второй, но через секунду тоже съехал по стене.
Из микроавтобуса выскочили четыре человека и бросились в сторону Пал Палыча.
- Будьте любезны,- прошептал старик и развернулся в их сторону.
Через секунду все четверо лежали на траве без каких либо признаков жизни.
- Вот тебе раз, я думал такое только по телевизору говорят, а здесь рейдерский захват во всей красе. Однако бардак, сейчас все уладим.
Пал Палыч зашел внутрь помещения и громко крикнул:
- Виктор, к тебе дедушка пришел. Гостинцев принес!
***
- Ну вот и попался, видео с камер наблюдения у нас. Да мы знаем кто он и где сейчас может находится. Так точно! По тихому? Не вмешиваться? Понял,все понял!- и полковник положил трубку и посмотрев на карту города произнес.- Вот принесла тебя нелегкая старик в наш город. Столько шуму из-за тебя! Мне все показатели обнулил.
Затем подошел к телефону и набрав своего зама сказал:
- В Заводском районе сегодня работать будут по нашей проблеме. Скажи своим, чтобы не лезли. Да, не нашего это ума дело. Там и без нас разберутся. Периметр только держите, да, правильно понял.
Полковник посмотрел на мониторе компьютера на личное дело Павла Павловича Скуратова.
- Вот тебе и старик!
Напротив фотографии мужчины в мундире с орденами и медалями стоял большой квадратный штемпель”Совершенно секретно”.
А предложения под фото тщательно замазаны черным маркером.
К дому Виктора подъехал небольшой автофургон и остановился буквально напротив ворот. Затем с другой стороны подъехала еще одна машина и остановилась не заглушив двигатель.
Пал Палыч разговаривая по телефону со своим внуком наблюдая в окно за передвижением техники произнес:
- Тут ко мне гости пожаловали. Я чуть попозже тебя наберу. Сейчас гостей встречу и буду свободен. Не волнуйся так, все будет хорошо. Я обещаю.
К двери дома мелкими перебежками, стараясь не привлекать внимания, приблизились три спецназовца. Первый держал бронещит, второй прикреплял к замку взрывчатку, а третий держал окна на прицеле. Вдруг из-за двери раздался голос:
- Будьте любезны, возвращайтесь к своим. Ничего у вас не получится.
От неожиданности бойцы отскочили от дома и открыли огонь, изрешетив пулями все полотно.
Как только патроны у них закончились, раздалось три хлопка за дверью и все трое взвыв от боли схватились за ноги.
- Будьте любезны,- прозвучал все тот же голос, только уже в нем были слышны металлические нотки негодования.
- Назад, все назад!- раздалась команда командира и трое спецназовцев медленно начали отползать от дома.
***
Эпилог
В придорожном кафе по телевизору шли новости и бармен желая их услышать, сделал громкость телевизора на максимум, так как из-за шума посетителей ничего не было слышно:
- Сегодня в Заводском районе ликвидировали главаря преступной группировки и его банду. Пришлось вызывать спецтехнику и сровнять дом с землей, так как бандиты были хорошо вооружены и оказывали яростное сопротивление. С нашей стороны потерь нет, только были ранены трое бойцов. Операция в целом прошла успешно.
За последним столиком сидела компания изрядно выпивших молодых людей которые вели себя очень шумно и всячески своим видом показывали официанту, что не будут рассчитываться за заказ. Они бросали в него остатками еды и провоцировали на конфликт, который как им казалось, был бы прекрасным завершением вечера.
Вдруг к ним подошёл пожилой мужчина опираясь левой рукой на трость и довольно-таки тихо произнес:
- Будьте любезны, рассчитайтесь с официантом и покиньте это заведение.
Смех и громкие вопли сразу оборвались и до этого шумная компания с ужасом уставилась на старика. Тот был одет в черное пальто и шляпу, левая перевязанная рука опиралась на трость,а правая находилась в кармане пальто из которого в их сторону что-то подозрительно торчало.
- Будьте любезны!- повторил незнакомец.
- Да, да отец! Ты чего? Мы просто пошутили. Уже и пошутить нельзя что ли?
Молодые люди пулей выскочили из кафе даже не забрав сдачу, а пожилой мужчина достал из кармана портсигар и открыв его взял сигарету.
- Огоньку?- поднес горящую зажигалку к мужчине в знак благодарности официант.
Мужчина окинул взглядом на примолкших остальных посетителей и с тихонько произнес:
- Если вас не затруднит. Будьте любезны.
Автор: Александр Михан
Когда охотник попал в капкан, то думал – самое страшное позади....
Молодая семья Павловых жила в большом таежном поселке. Сергей работал на лесозаготовительном пункте распиловщиком, Галина, его жена, медсестрой в детском садике. В этот же садик ходил их шестилетний сын Кирюшка. Любили в поселке Павловых, трудолюбивые ребята, отзывчивые и приветливые.
По выходным дням Сергей любил в лес сходить. Манила его тайга своей дремучей силой, сказочной красотой. За уважение и любовь к родным местам открывал лес своему почитателю богатые кладовые. На охоте лес часто зайцев, куропаток, рябчиков подкидывал – будет чем жену порадовать! Летом ягодной россыпи полное ведро из лесу приносил. Голубикой, морошкой, брусникой набивали морозилку, зимой Кирюшке температуру сбивать. Осенью грибов на всю зиму притаскивал. Щедрые подарки тому, кто с уважением приходит в тайгу!
Как-то осенью отправился Сергей посмотреть, не остались ли еще грибы. Набрал последних крепких опят на жаровню, сложил в корзинку, хотел идти назад, но невдалеке от себя услышал странный звук. Живое существо не то стонало, не то скулило. Звук был достаточно протяжным, поэтому Сергей понял, что это не человек. Слышать волчий вой, живя около тайги, ему, конечно, приходилось. Этот звук спутать нельзя. И сейчас он слышал, как выл волк, но очень странно. Был день, волки днем не воют, хотя от животных можно всякое ожидать.
Повернув в сторону дома, Сергей ускорил шаг. Но странный вой не прекращался. Существо, будто поняв, что человек уходит, стало выть еще жалобнее и истошнее. Звук не прекращался не на секунду, от чего у человека побежали мурашки по спине.
- «Там явно что-то произошло. Кому-то нужна помощь, иначе этот кто-то не выл бы так пронзительно и громко. Пойду посмотрю, что там происходит» - подумал Сергей, хотя ему было страшновато. Неизвестно, кто может находиться рядом с воющим волком. Может целая стая.
Отгоняя страшные мысли, Сергей пошел на звук, раздвинул густые кусты дикой черемухи, за ними в зарослях травы копошился волчонок. Это был уже подросток с длинными лапами, но детской пушистой мордочкой. У животного был пропорот бок, шкурка клочком болталась, обнажая зияющую рану. На лапе и морде было несколько серьезных царапин.
Когда Сергей стал подходить к волчонку, он перестал выть и только всхлипывал, как это делают маленькие дети после долгого плача. «Как наш Кирюшка после рыданья!» Нужно было подойти так, чтобы малыш не испугался и не увидел в человеке врага.
- Ну, что же ты дурашка, лежишь тут и кричишь один? Я тебя не обижу. Видишь, у меня в руках ничего нет.
Сергей протянул вперед руки погладил по голове раненного волчонка. Он не испугался и не стал защищаться. В глазах животного читалась мольба о помощи. Рассмотрев поближе рану на боку, Сергей понял, что скорее всего этот глупыш ввязался в драку с кабаном и получил отпор острыми клыками. «Не по себе выбрал ты, братец, добычу! Рваную рану он скорее всего не залижет, начнется нагноение, погибнет волк. Оставлять его здесь нельзя, заберу его домой. А Галина не заругается, она у меня понятливая. Да и медицинская сестра лучше зашьет тебя!»
Сергей снял с себя куртку, завернул в нее волчонка, взял корзину с грибами и быстрым шагом пошел в деревню. Пока шли, умные глаза сверкали из глубины свертка, и ни разу волчонок не пытался вылезть или скулить. Малыш все понимал: этот человек пришел к нему на помощь, он не обидит. Это хороший человек.
Придя домой, Сергей рассказал Галине лесное происшествие. Жена внимательно выслушала и предложила: «Слушай, его нельзя сейчас отпускать в лес. Пока все не заживет, пока он полностью не окрепнет, давай подержим у нас».
Сергей даже не сомневался в другом решении Галины. А Кирюшка стал прыгать вокруг и радостно приговаривать: «Ни у кого нет своего волка! А у меня будет! Все делжат собак, кошек, клоликов, а я буду ластить волка!»
- «Ты сначала букву «Р» научись выговаривать, а потом волков выращивай» - посоветовал отец.
Галина обработала открытую рану, сшила разорванные края. Царапины на морде и лапе продезинфицировала. В драке с кабаном пострадало одно ухо. Видимо был поломан хрящ, и это ухо не стояло, а висело в сложенном виде. Волчонок был полностью серый.
- Знаешь, дружочек, а ты ведь тоже, как и я Серенький. Меня в детстве Сереньким звали. Серега- Серенький. А ты серый от природы, значит будешь Сереньким. Мы с тобой тёзки!
Кирюшка ответственно носил волчонку еду и воду в миске, выпускал его погулять во дворе поиграть как простую собаку. Даже пытался научить его команде «Дай лапу!», на что Серенький глупо таращил свои желто-коричневые глаза и ждал продолжения игры.
Очень привязался волчонок к Сергею, Галине и Кирюшке, бегал за ними по двору. За калитку его не выпускали, но недоброжелатели всегда найдутся. Стали ходить разговоры: Павловы волка держат во дворе, чтобы потом на домашний скот натравливать. Чтобы прекратить такие сплетни, Галина сама предложила Сергею: «Во дворе стоит пустой вольер-курятник, давай поселим Серенького туда». Теперь волк жил в клетке, но без цепи. Такая жизнь вольному животному совершенно не нравилась. Вся округа была вынуждена слушать его ночные завывания.
«Ну что тут поделаешь. Соседи жалуются. Участковый приходил по просьбам односельчан. Все против. Придется выпустить Серенького в тайгу. Пусть бежит, он вырос и окреп. Может найдет сородичей и привыкнет снова к лесной жизни» - Сергей потрепал любимца по морде. Почти год жил у них дикий волк, наступает момент расставаться. Под громкий рев Кирюшки, который повис на шее Серенького всей семьей вышли за ворота.
Уже почти стемнело, в соседних домах зажглись окна. Волк, удивленный свободе передвижения, посмотрел на своих хозяев, повернулся в сторону тайги и, как будто пробуя воду лапой, вошел в ночной лес. В темноте мелькнуло его ломаное серое ухо и заживший бок. Павловы стояли и смотрели вслед. Было слышно, как ветер шевелит листья, и где-то вдалеке работает лесопункт.
- Пап, он придет когда-нибудь?
- Не знаю, сынок.
- Я его об этом попросил, когда мы выпускали в тайгу. На ушко тихо-тихо шепнул. Серенький услышал.
- Значит, обязательно придет.
Прошло два года с тех пор. В выходной день Сергей засобирался на охоту. Зимой приятно бродить по тайге в одиночестве, любоваться заснеженными деревьями, дышать морозным воздухом. Охотник шел привычными дорожками, свернул с просеки на лесную тропинку, дальше идти нужно было по снегу.
Пробираясь по насту, Сергей наступил на что-то твердое и моментально в ноге возникла резкая боль – на пути оказался капкан, в него угодила нога человека. Хорошо, что Сергей был обут в жесткие ботинки, а не в валенки, иначе множественных переломов кости было не избежать. Как мог, он освободил ногу и увидел, что появился сильный отек. Значит, перелом кости есть. Попробовал наступить – сильная боль пронзила настолько, что он чуть не потерял сознание.
Немного посидев, оценив ситуацию, Сергей решил ползти. До деревни недалеко, пока светло, есть шанс выбраться на обозримое место, чтобы кто-нибудь увидел ползущего человека. И Сергей пополз. Было очень холодно, брюки и локти сразу намокли. Но то, что ожидало впереди, было намного хуже.
«Не хватало еще волков встретить. Они любят добивать безответную жертву. Я сейчас как раз такой добычей являюсь» - не успел подумать Сергей, как перед ним, словно из-под земли, вырос матерый серый с черной мордой волчище.
Человек обернулся назад, но и там стояли два тощих и злых волка-прислужника, сквозь чащу пробирались еще по меньшей мере восемь волков. Они медленно окружали Сергея, постепенно приближаясь к нему всё ближе.
Из-за спины возник упитанный взрослый волк, по виду похожий на вожака. Он был с хорошо развитой мускулатурой, серой шерстью и умными желто-карими глазами. Вожак подошел к Сергею и стал долго обнюхивать, будто вспоминать что-то. Когда волк наклонился, принюхиваясь к раненой ноге, Сергей увидел ломаное ухо.
- Это ты, Серенький? Привет, тёзка! Ты пришел меня защитить? Я узнал тебя. Как же ты вырос!
Волк, услышав знакомый голос, отбросил все сомнения и завилял хвостом. Сергей кое-как набрался сил и пополз дальше, Серенький не отходил от раненного ни на шаг. Остальные волки пытались предъявить свои права на жертву, но грозный рык вожака с ломаным ухом охлаждал пыл. Когда оставалось съехать с горки, где внизу была деревня, волк пробежал это расстояние за Сергеем и проводил его до калитки.
Кирюшка увидел в окно, как с горы лихо съехал папа, а за ним бежал Серенький. Радостный мальчишка выскочил с санками: «Папа, это наш Серенький, я его по уху узнал! Я же говорил, что он обязательно придет к нам!»
Волк проводил взглядом своих старых друзей и побежал к своей стае, которая преданно ждала своего вожака на пригорке…
Автор Тайган
Старость Кузьмича
Иван Кузьмич трудился раньше бригадиром в колхозе. Он был трудолюбивым, умел управлять людьми, имея зычный командный голос и твёрдые доводы на всякий случай.
Сельчане десяток лет работали под его руководством. Кто-то уважал его, кто-то недолюбливал за слишком напористый характер, но слушались: работа есть работа.
Но время шло, Иван Кузьмич вышел на пенсию, и остался ни у дел, командуя только своей женой Натальей. Сын Николай давно перебрался в Москву после техникума, женился там, и редко навещал родителей.
Молодёжь села не помнила уже заслуги бывшего бригадира, и мало слушала его реплики и рассказы, когда проходила мимо дома, где на лавочке сидел старик, которого давно звали только по отчеству. Ведь Кузьмичу было уже под восемьдесят.
- И как они теперь живут? На что надеются? – громко восклицал Кузьмич, обращаясь к соседкам, вышедшим под вечер посидеть, - Государство дало свободу, так разве можно труд на земле бросать? Где это видано, чтобы распаханные поля зарастали? И как они могут спокойно смотреть на это?
- Они в город ездят работать. Не обязательно горбатиться, как мы пахали. Теперь один хороший фермер весь наш городок накормит, а молодым на передовом производстве интереснее, - парировали в споре соседки.
- Эх, вы… - не соглашался Иван Кузьмич, - защищаете, а им ваша защита и не нужна. Я ведь пытаюсь до их разума достучаться… Помню, как в пятидесятые, послевоенные годы…
И начинал Кузьмич вспоминать былое, как было невыносимо трудно, но выполняли планы пятилеток, работали сутками в посевную и уборочную…
- Хватит одно и то же по десять раз рассказывать, Ваня, - звала его с крыльца жена Наталья, - иди ужинать, да таблетки свои принимать.
- А ну тебя, сорока трескучая, - махал на неё рукой Иван Кузьмич, - и сам знаю, когда мне домой идти, не даешь с людьми поговорить. Видишь, у нас беседа.
- Беседа, когда все говорят, а не ты один, - не унималась Наталья и брала под руку мужа, помогая ему подниматься по ступенькам в дом.
Последние годы Кузьмич стал лениться. И раньше неохотно копался в огороде, прячась в своей мастерской под маской срочного дела, а после того, как поскользнувшись в гололёд, сломал ногу и стал хромать, больше сидел на лавочке, критикуя молодёжь, нынешнее руководство села и всех подряд.
Всё хозяйство лежало на плечах Натальи, и, хотя она была моложе мужа на семь лет, всё равно возраст давал о себе знать, и здоровья год от года не прибавлялось. Но женщина старалась всё успевать в силу своего воспитания и привычки к труду.
Она была для мужа ангелом-хранителем, о чём ему часто напоминали соседки.
- Не ценишь ты свою жену, Кузьмич, всё бранишься, хорохоришься, а ведь что бы ты без неё делал? Она обихаживает тебя, кормит, убирает, даже таблетки пить по часам напоминает… Береги её, не перечь, а слушайся.
- Да что ей, плохо живётся? – не соглашался Кузьмич, - я её работать не заставляю. Огород, конечно, держать надо. А то поля заросли – больно смотреть, а если и свой огород бурьяном зарастёт, то это уже совсем никуда не годится.
- Ты хоть помогай ей, как можешь. А то она и у плиты, и в саду, и в магазин бежит, и в аптеку в город едет… - просили соседки.
- Да какой из меня помощник? Сами что ли не видите, что еле хожу. На сломанной ноге далеко теперь не уйти. А новую мне никто не приставит, - не соглашался Иван Кузьмич, потирая больную ногу.
- Ты хоть словом её согревай, да благодари. А то привыкают вот так мужья к нам, словно мы и должны ухаживать и потакать им во всём, а мы ведь тоже хотим ласкового слова, - продолжали соседки.
- Так ведь я не то, чтобы грубо и зло, а по привычке. А ласковых слов и в помине никогда у нас не было. Некогда было сюсюкаться-то. Сами помните какая жизнь раньше была… Вот в шестьдесят пятом, помню…
И начинался рассказ про былое, который женщины, конечно, не раз слышали, но они смотрели куда-то вдаль за околицу, а Кузьмич говорил, тоже не глядя на них, повторял свою историю сам для себя, словно боялся забыть её.
А соседки не зря беспокоились за Наталью. Она в последнее время сильно сдала, похудела. И как выяснилось вскоре, у неё была онкология. Сожрала болезнь жену Кузьмича быстро и беспощадно. Приезжал из столицы сын со снохой на похороны, поплакали, попрощались, и на поминках подвыпивший Кузьмич снова начал вспоминать свою молодость и его молодую Наташу, вытирая скупые слёзы.
Сын с женой уехал, оставив отца на попечение местного врача из сельской амбулатории. К себе не звал.
- Ты извини, батя, сам понимаешь, живём в двушке вчетвером. Сами и двое девчонок. Нету жилплощади… А у вас тут в соседней деревне есть дом престарелых, там и врачи, и питание готовое, и койка с чистым бельём. Не отказывайся, подумай. Всё лучше, чем одному в доме сидеть, - сказал Николай и, обняв отца, сел в машину и уехал.
После этих событий Ивана Кузьмича стало не узнать. Притих старик, замолчал, а всё больше сидел на крылечке, опершись на трость и смотря себе под ноги.
Первое время соседки приходили навестить его, варили ему первое, приносили продукты из магазина. Но и сами женщины были его ровесницами, и тяжело им было даже за собой ухаживать, поэтому браться досматривать за Кузьмичом никто не хотел.
Домик его был незавидный, молодые бы тоже не стали даже за дом ухаживать за говорливым стариком. Социальный работник приходила, конечно, но всё чаще стала уговаривать его переехать в дом престарелых, рассказывая, как там хорошо кормят, и какие мероприятия проводят.
Предстояла зима, топить печь и носить дрова было тяжело и Наталье, а Кузьмичу и подавно было не под силу. За лето огород и сад заросли, никто не соглашался брать огород в аренду, у всех свои дома, земли и без того хватало.
Согласился Кузьмич переехать в дом престарелых. Приехал сын, помог отцу оформить документы, перевёз некоторые вещи, закрыл ставенки дома.
Кузьмич, уезжая на машине от дома, беспомощно оглядывался на закрытые ставни, на машущих ему соседок, и тяжело дышал.
- Ничего, бать, вот увидишь, тебе понравится, ты же любишь быть среди людей. Там и пообщаешься со своими сверстниками. Всем вместе жить веселее, - успокаивал отца Николай.
В первый же день пребывания в доме для стариков, Иван Кузьмич, глядя в окно, увидел первый снег этой зимы. Летели белые хлопья не спеша, как в замедленной киносъёмке, ложась на землю и исчезая на пожухлой траве.
Он отказался от еды, почти не спал, и только после укола его уложили в кровать.
А когда он утром проснулся, пошёл во двор, где гуляли пенсионеры. Иван Кузьмич незаметно вышел за калитку, и направился к своей деревне. Он шёл быстро, оглядываясь, боясь, что его догонят и снова вернут в его душную комнату, где спали лежачие два старичка, почти ничего не слышащие.
Нашли Ивана Кузьмича через три часа на своём крылечке соседки. Он лежал у двери, на круглом стареньком половичке, который когда-то связала его Наталья…
Похоронили Ивана Кузьмича рядом с Натальей. Сын снова плакал у могилы родителей, а соседки говорили:
- Ну, вот, теперь они и вместе. И умер у своего дома, как и всегда хотел… И тихо стало у наших домов, как никогда. Вот жизнь человечья…
(с) Елена Шаламонова /Дзен Яндекс
#рассказы
Лучше быть одной
Целый год Аня провела вдали от дома. Она и не думала, что сможет так долго прожить в другой стране.
Однако год пролетел незаметно, стажировка закончилась, и теперь пришло время возвращаться на Родину.
Аня позвонила родителям, предупредила, что прилетает в пятницу, попросила встретить. Каково же было её удивление, когда в аэропорту она увидела не маму с папой, а Никиту.
- Привет, Аня! Классно выглядишь! – бывший парень улыбался так, будто они не расставались.
- Привет. Ты что здесь делаешь?
- Тебя встречаю. Давай свой чемодан.
- Серьезно? А как ты узнал, что…
- Что ты сегодня прилетаешь? Так мне Валентина Николаевна сказала. Вот я и вызвался тебя встретить.
- Не надо было…
Дома, пока Никита увлеченно обсуждал что-то с её отцом, Аня взяла маму за руку и повела за собой в комнату.
- Мам, зачем?
- Что? Ты о чем, доченька?
- Зачем было говорить Никите, что я прилетаю сегодня? Зачем отправил его меня встречать?
- Так он же твой жених! – искренне удивилась Валентина Николаевна. – Какие от жениха могут быть секреты?
Аня тяжело вздохнула.
Да, когда-то она действительно собиралась выйти за Никиту замуж, но потом вдруг поняла, что не любит его. Разные они… Он деньги любит, а она жизнь. Нет у них ничего общего.
В тот момент ей как раз предложили пройти стажировку в Англии, чтобы приобрести новые профессиональные навыки, а заодно и улучшить свой английский, поэтому она с радостью согласилась. «За год всё забудется и можно будет начать новую жизнь» - думала Аня.
Однако Никита каким-то образом узнал её номер телефона, а потом еще и адрес электронной почты (теперь Аня догадывается, от кого он это узнал), и каждый день звонил ей, писал…
Поначалу она отвечала ему, а потом перестала, добавив в черный список. Надоел.
«Ну как еще объяснить человеку, что назад дороги нет?». Последние полгода она ни разу не вспомнила о нем, и вот те на… Никита встречает её в аэропорту, везет на своей машине домой, сидит вместе с её родителями за обеденным столом, пожирая её глазами.
- Мам, не жених он мне! Сколько можно повторять? Я его не люблю и никогда не любила.
- Аня, что ты такое говоришь?
В комнату вошел отец и попросил жену оставить его наедине с дочерью. Валентина Николаевна молча ушла на кухню, а он взял Аню за руку и стал рассказывать о Никите.
- Дочь, он очень хороший парень. К тому же, далеко не бедный. Отец у него бизнесмен, а с такими лучше дружить. Почему ты ведешь себя, как двенадцатилетняя девочка: это хочу, это не хочу. Выходи за него замуж и живи счастливо!
- С ним я точно не буду счастливой. И деньги мне его не нужны. Я сама заработаю!
- Ты даже не попробовала еще, а уже рубишь с плеча. Присмотрись к нему. Достойный жених для любимой дочери. И мой бизнес будет потом кому передать.
Больше всего на свете Ане хотелось сейчас просто лечь на кровать, отдохнуть после перелета, а вместо этого родители пытаются уговорить её возобновить отношения с человеком, на котором она поставила крест. Большой и жирный.
- Да, кстати. Ты, наверное, забыла, но у твоего Никиты сегодня день рождения! По этому поводу он приглашает тебя и всех ваших общих друзей в ресторан, и я думаю, что ты не имеешь права отказаться.
«Да не мой он, не мой!» - хотела кричать Аня, но смогла сдержать эмоции. Ни к чему они сейчас.
А про день рождения его она действительно уже забыла, потому что зачем ей вообще помнить эту дату? Никита – совершенно чужой для неё человек. Очень странно, что родители никак понять этого не могут.
Однако ей пришлось согласиться на предложение Никиты. Даже не потому, что у Никиты день рождения, а потому что там будут её друзья, с которыми она не виделась целый год.
Провожая дочь на мероприятие, мать и отец не скрывали своей радости. Они были уверены, что теперь всё наладится и в скором времени молодые сыграют свадьбу.
Друзья очень обрадовались встрече с Аней, а Аня была безумно рада видеть их всех после долгой разлуки.
Вот только… Они все словно сговорились.
- Анька, Никита сказал по телефону, что вы снова вместе. Я рада за вас. Вы очень классная пара! - заявила ей подруга.
- Никита сказал? Странно, что я об этом ничего не знаю, - удивилась Аня. «Нет, ну надо же, какой наглец!» - подумала она.
- А разве не так? Он же тебя сегодня в аэропорту встречал, с твоими родителями у тебя дома обедал, на свой день рождения пригласил, и ты согласилась… По-моему, всё ясно…
- Нет, Марина… С Никитой у меня ничего нет и быть не может!
- Ну и зря! Знаешь, как он тебя ждал? Даже собака не ждет хозяина так верно, как он тебя.
- Неужели?
- Да! Ты думаешь, с ним не пытались познакомиться на вечеринках красивые девицы? Еще как пытались, парень-то видный, а он каждой из них говорил, что любит только одну. Тебя.
Аня не верила. И чем больше она не верила, тем сильнее давили на неё друзья.
Они по очереди разговаривали с Аней, и каждый из них твердил одно и то же: «Ты должна быть с Никитой. Лучше парня тебе никогда не найти…». Как же она устала от этих разговоров.
И как же устала она от того, что все пытаются убедить её в том, что Никита хороший.
«Может, и хороший, но она его не любит. НЕ ЛЮБИТ! Разные они очень…». Аня решила, что лучше уйдет по-тихому. Не хотела она больше тут находиться. Иначе действительно поверит в то, что ей говорят. Да и время уже было за полночь.
- Ань, ты куда? – услышала она голос Никиты.
- Домой. Устала очень и плохо себя чувствую.
- Давай я тебя отвезу.
- Как же ты за руль сейчас сядешь выпивший?
- Я не пил, - соврал Никита.
Аня удивленно вскинула брови. «Странно, раньше он и дня не мог прожить без выпивки, а на свой день рождения вдруг не пьет?». Но с другой стороны...
Она положила телефон в сумочку и села в машину. Лучшего момента, чтобы расставить все точки над «i», у нее не будет. По дороге домой она всё объяснит Никите, чтобы он не жил ложными надеждами, и больше они никогда не будут возвращаться к этой теме.
Но поговорить нормально не получилось. Никита включил музыку погромче и всю дорогу приставал: сначала трогал за коленки, потом пытался поцеловать в губы.
Вот тогда-то она и почувствовала отчетливый запах спиртного. «Опять обманул».
Аня уворачивалась, как могла, и хотела было уже дать ему пощечину, как вдруг заметила на дороге собаку.
- Никита, тормози!
Парень повернул голову, несколько секунд соображал, потом ударил по тормозам, но было уже поздно. Собака лежала на дороге без признаков жизни.
- Вот, блин… - выругался Никита.
Он вышел из машины, долго смотрел на бампер и думал, что будет говорить отцу. Это ведь его машина.
Аня тем временем подбежала к лежавшей на дороге собаке и пыталась понять, жива она или нет.
Дышала она тяжело, но дышала. А потом вдруг открыла глаза и посмотрела на Аню так, что мурашки по коже…
Нет, не со злостью и ненавистью, что было бы уместно в этой ситуации, а с любовью. Такой чистой и искренней, что Аня ни на минуту не усомнилась в ней.
- Ань, поехали быстрей, пока нас никто не увидел, - крикнул Никита, садясь в машину.
- Куда?
- Как куда? Домой!
- А собака?
- Ты что серьезно переживаешь из-за этой собаки? Ладно бы это чья-то была, а так ведь бездомная… Поехали!
Аня была в шоке. Так вот каким, по мнению её родителей и друзей, должен быть хороший человек.
Черствым и равнодушным? Слава Богу, что она разорвала с ним отношения год назад и не пошла на поводу у всех сейчас.
- Я без собаки не поеду никуда, её в ветеринарную клинику нужно срочно отвезти.
Никита хотел выйти, но вдруг...
Из-за поворота выехала машина и направилась в их сторону. Громко выругавшись, парень вдавил педаль газа в пол. Машина быстро рванула с места и скрылась из виду в ближайшем переулке.
- Девушка, что случилось? – спросил водитель пикапа, остановившись рядом с ней.
- Собаку сбили… Нелюди какие-то. А вы… Вы не поможете мне? Её нужно срочно в ветеринарную клинику отвезти, иначе…
- Конечно! Давайте помогу!
Той ночью, сидя в коридоре круглосуточной ветлечебницы, Аня поняла две вещи: все в этом городе против неё и что мир не без добрых людей.
- Еще кофе? – спросил водитель пикапа.
- Нет, спасибо.
Аня была благодарна этому совершенно незнакомому человеку, что он не оставил её одну в беде.
Потом вышел врач и, улыбаясь, сказал:
- Жить будет!
«Значит, не зря это всё было...» - устало улыбнулась она в ответ и еще раз поблагодарила водителя пикапа.
*****
Целый месяц Аня ухаживала за Коржиком, и целый месяц её «атаковали» с разных сторон родители, друзья, Никита…
- Аня, почему ты не хочешь встречаться с Никитой? – возмущался отец. – У тебя же всё равно сейчас никого нет…
Аня молчала.
- Аня, почему ты не хочешь дать Никите второй шанс? Он же так тебя любит! – мама была настроена решительно и не хотела отпускать дочь, пока не добьется от неё ответа.
Но Аня не собиралась ничего отвечать. Для себя она уже давно всё решила. Не будет никакого второго шанса.
- Ты не боишься, что одна останешься с таким характером? – продолжала напирать мать.
«Лучше быть одной…» - улыбнулась Аня.
Хотя почему одной? Теперь у неё есть Коржик и вместе с ним она готова начать новую жизнь.
О своем отъезде она никого не поставила в известность. Просто взяла и уехала в другой город.
В какой именно, Аня не сказала даже родителям. Общения по телефону будет вполне достаточно.
Пусть теперь ищут другую невесту для «хорошего» Никиты. А ей хорошо там, где его нет. Правда, Коржик?
- Гав!
(с) Заметки о животных /Дзен Яндекс
#рассказы
Автор:"Чумовой доктор"
ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК У ДЕДА "ХОЗЯЙСТВО" ЧУТЬ НЕ СГОРЕЛО
Верно говорят, что фельдшер скорой помощи - это не только доктор различных специальностей, но ещё и много кто. Штурман-навигатор, когда они с водителем едут на вызов. Психолог-психиатр, когда общается с пациентом или его родственниками. Грузчик-носильщик, когда забирает пациента в больницу. Иногда даже роль боевого спарринг-партнёра приходится на себя примерять, когда встречает бурное несогласие со стороны родственников того же пациента, или самого пациента.
А ещё, порой, бывает необходимым в своей работе осваивать такую редкую профессию, как детектив.
Ведь столь запутанные случаи на вызовах иногда бывают, что без метода дедукции знаменитого Шерлока Холмса - не разобраться.
Правда, времени нам даётся не столько много, как у легендарного сыщика. И времени для раздумий, под игру на скрипке и раскуривания трубки, - у нас нет. Лимит пребывания на вызове строго ограничен. Приходится очень быстро выстраивать логические цепочки в плане выставления диагноза и дальнейшего правильного лечения пациента.
В одно прекрасное дежурство пришёл нам вызов - "Покраснел "тот самый орган" у мужчины. Отёк, жжение, острая боль".
Так, конечно, не пишут на картах вызовов "тот самый орган". Просто я смягчил формулировку. Но о чём речь, - я думаю, всем понятно.
"- Хорошо погулял мужик". - можно было бы, наверное, сразу подумать. Но как-то не совсем всё сходилось. Возраст - 71 год!
- Ну и что? - хмыкнула фельдшер Светлана, дама возраста чуть старше "ягодка опять", - мой старший бригады на сегодняшнюю смену. - Вон, - этот... как бишь его... основатель журнала "Плэйбой", не помню имя, - до 90 лет гулял, как сатир озабоченный, с моделями своими. Так и помер, говорят, за "этим делом". Поехали уже.
Если так рассуждать, то наш "клиент" был чуть ли не мальчиком по сравнению с Хью Хефнером, и вполне годился на роль пострадавшего от "стыдной болезни".
Дед, по приезду на его адрес, оказался и вправду вполне ещё "в соку". В здравом уме и хорошей памяти. Моложавый, подтянутый, активный. Даже чересчур активный. Бегал, в буквальном смысле, по всей квартире (правда с выпученными глазами). На его лице были изображены тревога и страх.
- Что случилось у вас? - спрашиваем.
- Да сами ничего понять не можем... - ответила за него супруга, женщина того же возраста, что и муж. - Разбудил меня в 3 ночи. Свет включил. "- Вставай!", говорит. Я, спросонок, понять ничего не могу. Глаза протираю... А он - трусы стягивает. Я чуть в обморок не грохнулась.
- С кого стягивает? - уточнила Света.
- С кого? С себя конечно! Не с меня же. Куда уж с меня трусы стягивать-то? - отмахнулась жена. - Мне уж, чай, "не шешнадцать".
- А в обморок почему чуть не упали?
- А вы сами посмотрите, - чегой там деется у него! Покраснело всё. Опухло. "- Трогать", говорит, "- больно".
- Да ладно тебе! - вступил в разговор супруг, который всё ходил из комнаты в комнату с озабоченным лицом. "В обморок!"... Будто не видала... ничего такого...
- Такого - не видала! - парировала супруга.
- Ну, показывайте уже ваше "невиданное". - указала взглядом Света в соответствующем направлении.
Мужчина тут же перестал ходить, развернулся лицом к нам, и, как по команде опустил до пола свои "семейники".
Если пропустить подробности увиденного, то да, действительно, всё было резко гиперемированным. Насчёт отёчности были сомнения. Ведь неизвестен изначальный размер. На первый взгляд - вполне обычный. Может, даже, чуть меньше обычного.
- Отёк, точно? - уточнила Света.
- Точно, точно. - ответила супруга за мужа. - Такого не было!
- Да много ты знаешь, - "было-не было"... - чуть слышно, и как будто обидевшись, проворчал муж.
- Как не знать-то? - обиделась женщина. - Жена я тебе, или кто?! Ну... давно, правда, не видала... Но с памятью вроде хорошо пока. Не жалуюсь. Вижу ведь - увеличился! По сравнению с тем, как раньше было.
- Ладно. Признавайтесь - где были в ночь на... В общем, - в течение последней недели чего делали... такого? Вернее - с кем были? - начала расследование Светлана.
- Да нигде, вроде, не был. - почесал макушку мужчина, задумавшись, и не ведая, к чему мы клоним.
- Выделений нет? Мочиться не больно?
- Да нет.
- Не гулящий он у меня. - поняла смысл заданного вопроса супруга. - Газеты целыми днями читает, да гирьками своими спортивными занимается. Домашний.
-А! Не, не. Не гуляю. - дошло наконец до супруга. - Мне про политику почитать интересно. Про обстановку в стране, за рубежом... На пенсии я. Чего ещё делать на пенсии...
- Это да. Сидит целыми днями в квартире. - вздохнула супруга. - У иных, вон, - жёны мужей домой с гаражей да рыбалок привести домой не могут. А я своего выгнать на улицу никак не могу. "- Сходи", говорю,"- подыши хоть свежим воздухом. Во дворе погуляй. Насидишь ведь себе острохондроз, или ещё какую-нибудь... неприятность". Нет. Не слушает...
- Ну вот... Ну чё... Ну опять начинаешь. - по-стариковски заворчал тот, натягивая трусы обратно. - Людям, как-будто, интересно твоё нытьё слушать.
- Нам всё интересно. - ответил я. - В таком деле каждая мелочь важна. Нам же причину надо выяснить, чтобы знать, куда вас везти.
Из дальнейшего опроса и сбора анамнеза ничего путного выяснить не удалось.
"Налево", как мы выяснили, - не ходит. Даже с супругой своей, - не то что месяц, даже год не смогли точно назвать, когда у них был "последний взнос" по супружескому долгу.
Аллергию на что-то - исключает. Гигиену, с его слов, - соблюдает строго. Травм не было.
Из хронических болячек - давление иногда скачет. Но таблеток постоянно никаких не пьёт.
Ну и спина с шеей иногда болят из-за долгого сидения.
Расследование зашло в тупик. Следственные мероприятия никак не приводили к нахождению необходимых улик и доказательств. Дело рисковало быть не раскрытым. Очередной "глухарь". И ещё один "наряд вне очереди" от начальства.
- Шею-то забыли на ночь помазать - тихо заметила женщина.
- Зачем? - уточнили мы.
- Да на ночь я ему шею и спину мажу, от острохондроза его. За день насидится - а вечером на боли жалуется.
- Да я сам себе помазал, ночью. - успокоил её муж, вновь маршируя по комнате с кислым лицом, постанывая иногда от боли.
- А когда ты успел? Не заметила я что-то...
- Ночью проснулся. Ты спала уже. Чувствую - шея болит. Взял сам тюбик, не став тебя будить, и шею-то и натёр.
- Так так так. - неожиданно заинтересовалась этим фактом Света. - и наверняка в туалет потом пошли "по-маленькому".
- Ну... да, сходил. Раз уж встал.
- А покажите-ка мне эту мазь, пожалуйста.
Муж, порывшись в ящике стола, недоумённо протянул Свете тот самый небольшой пластиковый тюбик. Это был известный препарат, чью рекламу крутят по ТВ, который "возвращает радость движения". С ним, обычно, в коробочку кладут маленькую подушечку-аппликатор, чтобы с помощью него втирать мазь в кожу.
- А подушечка та самая где? - спросила Света.
- Подушечка?.. А я без неё мазал. Так, - пальцами.
- Пальцами?? - встревоженно зашептала супруга. - Оно же жжёт! Пальцы-то как - нормально?
- Да пальцам-то нормально, - там кожа толстая. - ответила за него Света. - А вот в "другом месте" - кожа чувствительная. И он туда руками полез, после того, как этими же руками мазь трогал. Всё ж элементарно, Ватсон.
Мазь, действительно, продирает, что называется, до пятой точки. (Кстати, ему ещё повезло, что он только "по-маленькому" сходил, а не по какому-то иному делу, в придачу). И не зря к ней в комплект кладут маленький пластиковый диск, на который сначала выдавливают мазь, и только потом этим же диском втирают мазь в кожу, чтобы уберечь пальцы и, соответственно, глаза и прочие чувствительные части тела, к которым можно будет по неосторожности прикоснуться руками.
А если учесть, что орган болел и "горел" весь полностью (включая и два соседних органа), то прикасался он туда знатно. Оно и понятно. Мужик не может сходить в туалет просто так, тем более среди ночи. Ему обязательно нужно то там, то сям себя потрогать-почесать, убеждаясь лишний раз, что всё на месте, во время ожидания процесса. По окончанию - ещё раз всё потрогать, проверив, что ничего не упало и не потерялось во время похода в туалет, и только после этого - с лёгкой душой (и мочевым пузырём) пойти спать дальше.
- А что делать теперь? Ещё какую-то мазь надо помазать? - поняв причину произошедшего, спросил муж.
- Да хватит с вас мазей-то уже! - смеётся Света. - "Да здравствует мыло душистое и полотенце пушистое!". Дуйте в ванну. Лучше в сидячую. И отдраивайте там хозяйство своё. Только не своими руками! Жена пусть помогает.
- Поняла. Иду набирать. - отрапортовала жена, вставая по стойке "смирно".
Через некоторое время супруги заперлись в ванной комнате.
Мы же со Светой пока заполнили паспортные данные и прочую бюрократию по данному "криминальному" делу.
Спустя 10 минут супруги вышли, раскрасневшиеся, и смущённо улыбающиеся.
- Ну, как сейчас дела? - спрашиваем.
- Отлично. - радостно ответил муж. - Всё прошло. Будто заново родился даже.
- Ну, ещё бы. После такого... - хмыкнула фельдшер-детектив Света, сумевшая распутать это "грязное дело".
Провожали нас супруги всё так же улыбаясь, в хорошем настроении, и чуть приобнявшись.
Судя по всему, после нашего уезда их "вечер обещал перестать быть томным".
Вот такой "медицинский детектив с неожиданной романтической развязкой" у нас однажды случился.
Друзья. Не попадайте, пожалуйста, в такую же ситуацию, и, как говорится в одной старой юмористической поговорке - мойте руки, перед..., и зад.
Женщина на время
. Рассказ
Рассеянный хореограф
Она сидела на кассе. Именно такая, какая Леониду вполне подходила – тихая, неуверенная в себе, не особо красивая. Он совсем недавно приехал у этот городок –перевели по службе в их охранной организации. Он и не против был этого перевода. Жены у него давно не было, а жить с семьей сестры и матерью надоело.
Здесь, в этом городке, ему дали общежитие, но такое ... – в пору бульдозером сносить.
Художник В.Парошин
Когда-то разошелся он с женой, не нажив даже детей. И сразу тогда повесил на стену в кабинете свидетельство о разводе в деревянную самодельную рамку. Гордился. До того нажился со сварливой требовательной тещей и потакающей ей женой, что бежал из брака сломя голову.
А когда говорили мужики, что, мол, погоди, скоро и опять затянет жизнь семейная, отнекивался, проводил рукой по горлу и кричал, что больше – ни в жизнь.
А вот найти бы женщину... так, временно...
Заговорил с ней сразу, когда рассчитывался в магазине. Легко выяснил, что не замужем, что живёт с девятилетним сыном. Встретил с работы. А вскоре и переехал к ней в небольшую квартирку двухэтажного многоквартирного дома.
Жилось ему с ней хорошо, нехлопотно. Была Татьяна неспрослива, легко прощала обидные слова и грубости. Довольна была и тем, что нашла себе мужчину видного, непьющего и рукастого.
А он и правда любил вечером засесть за наладку техники в доме. А дом Татьянин буквально ждал такого вот мастера. После ужина он садился в зале на диван, включал телевизор и крутил в руках старый утюг, или собирал розетку, или разбирался в технологии изготовления и ремонта сломанного давно фена. Он весь уходил в свое дело, приводил технику в порядок, а Татьяну это успокаивало, превносило в вечера некую осмысленность и почти семейный уют.
Повезло ей с Леонидом!
Хотя разговоров о совместном будущем он не вел, о ЗАГСе не заговаривали, и, по всему, Татьяна понимала, что "муж" у неё временный. Часто говорил он о том, что могут его и дальше перевести по службе, а куда – он не ведает.
И вот только Алёшка, сын Татьяны, Леонида раздражал. Замечала Татьяна это. Как только видел Леонид её конопатого лопоухого Алешку, делал замечания:
– Опять у тебя носки с ног съехали! Как можно ходить так? Подтяни!
Или
– Смотри, наследил! Не трогай, Тань, пусть сам тряпку возьмёт, да вытрет. Чего ты за ним ходишь? Взрослый же...
И всегда у Алешки что-то было не в порядке. Или грязь на шее, или волосы растрепаны.
Татьяна всегда принимала сторону Леонида, доругивала, дошлепывала Алешку, заставляла исправить то, что заметил Леонид. А Леонид дулся потом и на Татьяну, считая, что недовоспитала она сына, не научила тому, чему должна была уж давно научить.
Татьяна чувствовала свою вину, сносила все терпеливо, соглашаясь с тем, что так оно и есть – недовоспитала.
А в душе Леонида от этого росла уверенность, что с Татьяной расстаться будет легче легкого, потому что она и сейчас понимает, что не очень-то достойна такого, как он. Да и сын у неё некудышный...
Этакое вагонное сосуществование. Никто никого не обижает, все, вроде, помогают друг другу, исправляют неудобства, но скоро остановится поезд, и расстанутся они без сожаления, распрощаются на перроне.
Алёшка с одной стороны держался с Леонидом настороженно, а с другой – его тянуло к мужчине. Ему интересно было смотреть, как тот мастерит, как ремонтирует вещи в доме. Даже как бреется или обмывается в ванной с фырканьем – тоже интересно. Практически, это был первый мужчина в его жизни.
Ни называл он его никак, ни по имени-отчеству, ни дядей. Строил неопределенные обращения: "Там дядя Гена дозвониться не может. Чего сказать ему?" или "Мамка велела ключ ей оставить, свой она мне отдала".
Вскоре Леонид даже привык к тому, что Алёшка всегда где-то рядом, всегда наблюдает. Он оборачивался, делал какое-нибудь замечание, типа – "Поди штаны смени", Алёшка безоговорочно исполнял и опять с интересом следил за мужскими его делами.
Однажды вот так следил, как перебирает Леонид рыбацкие снасти, готовится на рыбалку.
– А что, Тань, давай и мальца возьму. И удочка ему есть.
Татьяна с радостью согласилась.
А Леониду как раз на этот раз рыбалка очень понравилась. Алёшка со щенячьим визгом встречал каждого малька, вел им счёт, выпучив любопытные глазищи, слушал байки Леонида, разводил подкормку, бегал за рыбацкими снастями.
Леонид стал и потом брать его с собой.
Время шло. Так и жили. Татьяна облегчённо вздыхала, когда Леонид не придирался к Алешке, а Леонид уж и привык, придираться стал меньше.
Но только вот случилась неприятность – разболелся у Татьяна живот. Несколько дней она терпела, не хотела идти в больницу, продолжала ходить на работу, хоть ничего уж и не ела, почернела лицом.
– Иди уже в больницу, чего мучаешься, – говорил Леонид, – Мало ли ...
– А вы тут как же? А Алёшка?
– Его определяй, думай куда. Может, к Валентине.
– Остался бы ты с ним, Лень!
– Ну, уж нет. Нечего на меня чужих детей вешать!
Валентина была близкой подругой Татьяны. Она и забрала Алешку к себе, к своим таким же примерно по возрасту детям. Леонид остался один. Татьяну прооперировали – перитонит, осложненный запущенностью. Приходила в себя после операции она долго.
Леонид пришел её навестить. Стеснялся своей сентиментальности, быстро шёл по коридору, все думал, что пришел все же зря. Кто она ему – так, временная сожительница.
Она лежала, отвернув голову от него к окну.
– Ну, чего ты тут? – Леонид чувствовал, что женщины палаты его слушают, было неловко.
– Хорошо все? – голову не повернула.
– Домой-то скоро? А то там уж и холодильник пустой.
Таня приносила всегда продукты сама, из магазина, Леонид лишь давал денег.
– Лень, – она обернулась,– Уходи, пожалуйста. Собирай вещи и уходи. Хватит уж, пожили.
Он аж отпрянул от таких слов.
– Это как это – уходи?
– Так. Не надо нам с тобой жить. Все равно добра не будет. Мне с Алешкой вдвоем хорошо будет. Слышишь? Уходи.
Он не знал, что и ответить. Поэтому встал с кровати, отряхнул себе колени, как будто там мог быть мусор, сказал невпопад.
– Ну ладно, выздоравливай тут.
Уже в дверях буркнул "До свидания" всем и вышел.
Поначалу обозлился. Он с работы сорвался раньше времени, со сменщиком договорился с трудом, чтоб успеть, приехать к ней сегодня в часы посещений, а она ...
И столько сделал для них! Для нее, для Лешки, а в благодарность услышал – уходи. Но чем больше он шагал по улицам городка, тем больше остывал.
И повели его ноги не к Татьяне в дом, а к Валентине, где жил в эти дни Алеша. Он вошёл под старую арку, обходя весеннюю размытую грязь, и вдруг отчетливо услышал голос Алешки со двора. Он разговаривал с кем-то громко, ругался.
– Чего это нет? Есть у меня папка! Знаешь он какой?! Он вот такую рыбину поймал однажды, – и Леонид вспомнил свой рассказ Алешке на рыбалке, живо представил размах Алешкиных рук, – Он такой! У нас утюг вообще не работал, а он разобрал по винтикам и поменял там все из другого утюга, и утюг теперь, знаешь, лучше всех утюгов гладит. А знаешь, какую мясорубку он сделал? Ни у кого таких нет! Она так легко мясо крутит... А знаешь, какой он добрый... Он меня и не шлёпнул ни разу. Он маме цветы дарит...
Леонид застыл. Ох, выдумывает мальчишка! Насочинял!
Впрочем, ведь и правда ...утюг, да и мясорубку, и не шлёпал... да и цветы Татьяне дарил однажды – все правда.
Разные с Леонидом в жизни случались передряги, но в такую он попал впервые. Стоял за углом и думал – как быть-то теперь?
И казалось Леониду, что разговаривает он с кем-то другим, знакомым по детству, как будто – им самим, но совсем непохожим на его сегодняшнего.
Первый говорил: "Дурак ты, Леня! Беги, а то затянет опять семейное болото, повесишь себе на шею чужого ребенка." А другой, второй, как будто, спорил с этим первым: "Хватай, Леня, хватай такую бабу с ребенком готовым. Где ты еще такое счастье найдешь? Кто тебя, дурака, еще вот так полюбит?"
Этот первый был сильным и циничным, таким привычным и понятным. А второй был таким сложным – он шевелил душу, выводил её из душного мирка омраченной суетой жизни. Первый с иронией рисовал облик Татьяны – смешной и потерянной, хлопочущей в тесноте своей квартирки. А второй показывал женщину, умеющую любить, жертвовать, женщину, ждущую защиты.
Стоял Леня за углом, слушал отдаленные голоса детей и сомневался – шагнуть во двор, за сыном шагнуть или развернуться и пойти – собирать вещи, перебираться в общежитие.
Тот, второй, подтолкнул. Леонид ступил во двор:
– Алёшка, собирайся, домой пойдем.
А на следующее утро пришли они в палату вдвоем. Леонид поправлял халат на Алешке, показывал ей кастрюлю, говорил, что наварили они супу и ей принесли.
Татьяна ещё болезненно улыбалась, гладила Алешкину руку, давала наказы, просила потерпеть без нее и обещала – скоро быть дома.
Они вышли на улицу. Леонид натянул шапку на Алешку.
– Алёш, а чего, если я на матери твоей женюсь?
Алёшка быстро поднял на него светлые свои глаза, а потом пожал плечами.
– Ладно ... Я не против. А она согласится?
– Вот и не знаю. Постараться, наверное, надо мне очень. Поможешь?
Алешка кивнул.
***
Наталья Павлинова
Канал Рассеянный хореограф