Соседка или...

история одной локальной войны
Ирина Окунева - Смешные рассказы
С этим жильём Серёге просто невероятно повезло.
Дом был "из старых". Двор, укрытый раскидистыми тополями, вмещал несколько автомобилей, и оставалось ещё место для песочницы под грибком, кособокой железной горки и обветшалой беседки. Беседка днем принимала местных любителей пива, а вечером там кучковалась зависающая в телефонах молодёжь.
В подъезде было чисто и сухо. Данный факт поразил Серёгу в самую глубину его квартиросъемного опыта. До этого он снимал жилье в "китайской стене" на Лытыкарина. И там за полтора года ему пришлось дважды избавляться от кроссовок, которыми он неосмотрительно влип в следы функционирования соседских питомцев.
В самой квартире тоже все было отлично устроено для жизни молодого холостого парниши, чьи интересы уже не включали в себя танцы до утра под текилу, обкурившихся друзей и девочек из бара за углом. Серёгу вполне устроили скрипучий шифоньер, немного потертый диван и на совесть сработанный, ещё советский, холодильник.
Новый, во всю стену, телевизор шёл приятным бонусом к слегка полинялой обстановке. Хозяин привёз его в день Серёгиного заселения, после чего принял оплату за полгода вперёд, пожал квартиранту руку и отбыл в славное государство Германию то ли надолго, то ли насовсем.
С этого момента единственным, кто омрачал Серёгино существование в столь удачно снятом жилище, стала Антонина Порфирьевна, старая, зловредная, вездесущая карга из бдительного советского прошлого.
Уже на следующее утро Серёга столкнулся с ней на лестничной площадке. Мелкая, похожая на крысу бабка, не здороваясь, тщательно проинспектировала внешний вид новоявленного жильца, сунула нос в его мусорное ведро и заявила, что "нечего бутылки и окурки кидать в мусорку, а то житья от этих алкашей уже нету".
Серёга мирно согласился складывать свои мусорные запасы под дверью у контролерши и поинтересовался номером её квартиры. Бабка сверкнула глазьями, шмыгнула носом, пробурчала что-то среднее между "изыди" и "погоди мне" и сквозанула мимо Серёги куда-то в сторону чердака.
И с этого момента началось их великое противостояние.
Старуха была юркой и пронырливой, и способностям ее мог бы позавидовать любой агент МОССАДа. Она возникала в самых неожиданных и невозможных местах, подслушивала, подсматривала и регулярно предъявляла претензии.
Серёга не так свистел, не туда летал, не там парковался, ел не то, пил не оттуда, приходил слишком поздно, уходил слишком рано, или, наоборот, приходил рано, а уходил поздно, приводил не тех женщин, да чё уж там, прошмандовок он приводил, одевался вызывающе, вёл себя нагло и по-хамски, нарушал общественный порядок и совершал разные непотребства.
Все это старуха регулярно и со вкусом высказывала как в адрес Серёги лично, так и передавала через прочих соседей.
Отношения с соседями тоже подверглись нелегким испытаниям. Порфирьевна была изобретательна, как японский диверсант, обладала богатой фантазией и умела быть очень убедительной.
Серёга пытался бороться. Он вступал в переговоры и увещевания, но бабка в ответ искусно косила глазом, трясла головой и пускала слюни.
Он пытался игнорировать старую пакостницу, банил её взглядом, смотрел сквозь и гордо проходил мимо. Старуха вставала на пути, закатывала глаза и сползала в обморок, укладываясь на Серёгины кроссовки.
Он норовил скандалить и устраивать сцены, но от них Антонина Порфирьевна вообще приходила в бурный восторг и расцветала как июньская клумба.
"Апофигеем" междуусобной войны стал визит участкового, который пришёл "опросить" Серёгу по поводу "заявления, поступившего от гражданки Кудесниковой А. П."
Заявление было написано чётким каллиграфическим почерком на трогательном листке в клеточку.
Порфирьевна "считала своим долгом" и "требовала принять меры". И обвиняла Серёгу в "растлении молодёжи" и "подсаживании" подрастающего поколения на новый вид наркотика под названием "вафай". Три дня назад Серёга раздавал его во дворе "бесплатно под покровом ночи".
Покопавшись в памяти, уличенный наркобарон вспомнил, что позапозавчера он действительно трепался в беседке с местными малолетками. Там была одна очень симпатичная старшеклассница. Девица была благосклонна, а Серёга ощущал себя взрослым и солидным, и действительно раздавал с телефона "вай-фай" на всю компанию, чтобы показать одно пикантное видео.
Разобравшись с участковым, Серёга понял, что если не принять радикальных мер, следующим шагом Порфирьевны будет визит на Лубянку.
Посему вечером, слегка задержавшись в офисе, он дождался, пока его коллеги разошлись, и решительно набрал в поисковой строке браузера фразу: "как извести соседей".
Нужно заметить, что прибегать к очень жёстким способам устранения Антонины Серёга все-таки не хотел. Он не чувствовал в себе достаточной для этого кровожадности.
Но открывшееся количество предложенных вариантов приятно поразило своим разнообразием.
Через полчаса чтения, просмотров и прочих поисков средство было найдено. Оно показалось Серёге не только действенным, но ещё и весьма изящным в своей практически полной безобидности.
Оставалось только реализовать его на практике...
Приехав домой, Серёга припарковался и с удовольствием обнаружил, что старая ехидна уже пасётся у подъезда в явном предвкушении очередной пакости. Он вышел из машины и двинулся в сторону старухи.
Антонина Порфирьевна сделала было лёгкое движение навстречу, но вдруг обратила внимание, что с соседом что-то не так. Серёга шёл медленно и словно сквозь ветер. Он что-то шептал и делал странные пассы руками, как будто сбрасывал с себя нечто грязное и неприятное. Взгляд его был направлен вглубь себя.
Старуха притормозила. Серёга приближался, и ей стали слышны отдельные слова. Через мгновение на макушке у бабки зашевелились остатки седых кудельков.
— Луи сифер романо кантери зигота селфи годзилла диабло хоум неделя два часа интерно фре де ля монтеню, — чуть подвывая, басом выводил Серёга.
Проходя мимо остолбеневшей Порфирьевны, он тормознул, трижды обернулся вокруг себя, топнул и сбросил в её сторону что-то невидимое с плеча, после чего вдруг взглянул на неё пустыми, абсолютно белыми глазницами.
Бабка хлопнула челюстью, взвизгнула и, теряя шлепанцы, ринулась в подъезд с отчаянным криком "хосспидя, спаси, сохрани, помогите, люди добрые!"
А Серёга для закрепления эффекта провыл ей вслед ещё два десятка малознакомых, но впечатляющих слов:
— Галета клозета пиндюр дортуар норфолк.
Войдя в квартиру, он аккуратно извлёк из глаз косплеевские линзы покойника, убрал их в контейнер с раствором и засунул этот контейнер в хозяйскую аптечку. Мало ли... Съезжать отсюда ещё не скоро. Вдруг Антонина расслабится...
Активная ссылка на канал автора ♏️ https://dzen.ru/id/613ff10c09c6627d6a85da1a Парикмахерша
Рассказы Стрельца
С утра встала и прямо в сорочке стала наводить порядок в комнате, где у неё была парикмахерская, и мужской, и женский зал. У них посёлок всего сотня дворов, хорошо, если человек триста наберётся. Обычно в неделю десять-пятнадцать клиентов, но сегодня суббота, да и средина мая уже на дворе. Должны подойти.
Парикмахерская прямо в доме, который ей от родителей остался. Дом большой, четыре комнаты, если вместе с кухней считать. Самой Вере уже тридцать пять, а всё не замужем. Да и мужиков в деревне совсем не осталось. Нормальные неженатые мужики в город уехали. Четверо на войну ушли.
Вывески на воротах никакой нет, а то еще налоговая заявится. Хотя в их деревне налоговой делать нечего. Работы в посёлке совсем нет, даже для мужиков, а уж для женщин – тем более. Денег у деревенских тоже нет, всё норовят продуктами расчитаться.
Появилось в деревне и три коттеджа, но их владельцы к ней не заходят. Их машины туда-сюда мелькают, в городе стригутся и укладки делают.
***
«Ой Наташка идёт! Интересно, укладку сделать или просто поболтать. У неё муж хорошо зарабатывает, - почему-то мелькнула мысль. – В городе у парикмахеров цены раза в три больше, а я и стрижку, и укладку сделаю лучше их, хоть женщинам, хоть мужикам, и волосы окрашу, и мелирование сделаю».
Подруга забежала и сразу села в кресло:
- Вера, сделай укладочку самую хорошую! Сегодня мой с вахты возвращается, нужно красивой быть, - достала деньги. – У меня только триста рублей.
- Да, ладно! – улыбнулась Вера. – У тебя перед возращением мужа, никогда денег не бывает. Куда ты их деваешь?
- Так у меня двое сыновей. На них продуктов не напасёшься, и одежда, как в огне горит.
- Сейчас сделаю из тебя красавицу, - принялась за дело хозяйка деревенского салона.
- Да, Вера, - дёрнулась клиентка. – Забыла тебе сказать. Гришка Сироткин тоже на войну собирается.
- Он-то, куда собрался. Толик Кашин уже погиб, а ведь какой парень был, молодой, здоровый.
Перед глазами, словно в реальности появился мальчишка-первоклассник, когда она была уже в десятом. Вспомнила, когда его провожали в армию, ещё до войны на срочную службу. Затем на эту контрактную.
- И девки за ним бегали, - почему-то добавила Наталья.
- А куда Гришка лезет? Ему уже за сорок.
- Сорок два. Дочь-то на следующий год школу окончит, собирается в институт поступать в областном центре и жить там хочет остаться. Вот он и собрался денег заработать.
- Наших четверо уже ушло, один не вернулся.
- От Борьки Храмцова никаких вестей нет. Жена его в военкомате все пороги отбила.
Опять перед глазами односельчанин, он года на три-четыре младше был. Двое детей у него. Жили в старом маленьком доме, Борис всё хотел построить большой красивый… пропал уже год никаких вестей нет.
- От твоего Мишки тоже никаких нет, - подруга, словно вслух продолжила её мысли.
- Какой он мой?
- Всё к тебе ходил, - и ехидно добавила, - «постригаться».
- Ходил, - Вера тяжело вздохнула, что не укрылось от глаз подруги.
- Может ещё вернётся. И от Дениса Доломанова никаких вестей нет, - продолжила Наталья, но взглянув на погрустневшее лицо подруги, замолчала.
***
Оценив укладку, подруга ещё немного поговорила и ушла. Вера села на стул и долго вспоминала мужчин, которые когда-то сидели в этом кресле перед зеркалом:
«Может правда Миша Нахмуров меня любил? Пока у него мама жива была, всё за ней ухаживал, болела она сильно. Как умерла, сразу на войну уехал, и даже попрощаться не зашёл. Он добровольцем ушёл прошлой весной, на один год. Год давно прошёл. Как я его ждала…, а он так и не вернулся, - на лице появилась нежная улыбка. – А ведь он такой хороший, только нерешительный…»
От раздумий отвлёк, вошедший мальчишка лет десяти:
- Тётя Вера, мама послала меня постричься. Вот деньги, - и протянул сто рублей.
- Садись! Как тебя стричь?
- Мама сказала под полубокс.
***
Дожидаясь следующего клиента, села перекусить. Не дали:
- Здравствуй, Вера! Вот постричься зашёл.
- Гришка, ты что на войну собрался?
- Да.
- Тольку Кашина убили. Хочешь, чтобы и тебя? – Вера повысила голос.
- Да ладно тебе ругаться…
- Садись! Как стричь?
- Наголо, - тяжело вздохнул. – Как полагается.
- Ох, Гришка, Гришка!
***
В ожидание следующего клиента Вера смотрела в окно и мысленно мечтая, на что истратит наличность, заработанную сегодня:
«Шестьсот рублей. Набрать бы за выходные тысячи две-три, съездила бы в понедельник в город брючки купила бы и туфли, - и тут увидела, что к её дому подъехала красивая машина, из которой вышла молодая женщина. – Никак мадам из коттеджа. Ей-то здесь, что надо?»
Вошла, такая вся из себя, надменным голосом спросила:
- Ты Вера?
- Да.
- Мне нужна красивая причёска для деловой встречи, но совершенно нет времени. Ты способна, что-нибудь сделать?
- Что надо, то и сделаю, - спокойным голосом ответила Вера. – Садись!
Чуть ли не каждое движение деревенского мастера сопровождалось высокомерными замечаниями богатой клиентки. Не выдержав, Вера произнесла:
- Сиди спокойно! Не хуже ваших городских мастеров в моде разбираюсь.
Глаза женщины удивлённо расширились, но та замолчала, понимая, что встать и уйти уже не получится.
По мере того, как работа деревенского мастера подходила к завершению, на глазах клиентки всё чаще и чаще мелькало удивление.
Когда прическа была готова. Та ещё раз внимательно посмотрела в зеркало, лицо озарила счастливая улыбка. Достала карточку:
- Сколько я должна? Ах, да! – вспомнив, что находится не в городском салоне.
Вынула откуда-то пятитысячную купюру и протянул мастеру:
- Возьми!
- Зачем так много? У меня и сдачи нет, - растерялась Вера.
- Всё нормально! – и, сияющая, вышла из дома.
***
Настроение после такой богатой, к тому же непредсказуемой, клиентки поднялось. Мысли о поездке в понедельник по городским магазинам стали совсем уж красочными.
Глянув в окно, увидела свою подругу, обнимающую мужа, вернувшегося с вахты. Обратила внимание на их топившуюся баню и так тоскливо стало на душе:
«Неужели мне всю жизнь суждено прожить одной? – увидев, выбежавших соседских мальчишек, тяжело вздохнула. - Никогда не стану мамой!»
Долго смотрела в окно, пока не увидел, что подруга тащила своего супруга к ней, улыбнулась:
«Ещё одного клиента ведут».
***
Воскресное утро. У всех в субботу и воскресенье выходные дни, но только не у парикмахеров, у них эти дни, самые, что ни на есть, рабочие. Вот понедельник выходной. Кому придет в голову мысль идти стричься в этот день?
Не успела встать, как зашла местная, деревенская, уже пожилая:
- Верочка, моей дочери юбилей, уже тридцать пять. Они у меня неплохо живут, отмечать будем в ресторане. Сделай меня красавицей! Сколько надо, я заплачу!
- Садись в кресло!
Превратить немолодую женщину из деревни в красавицу заняло более двух часов. За это время та успела рассказать о всех своих детях и внуках.
Вера слушала её с долью завести:
«В шестьдесят у меня внуков точно не будет. Хоть бы дети были. Ещё лет десять и про роды можно забыть. Так и буду всю жизнь слушать рассказ своих клиентов об их детях и внуках».
Через два часа клиентка стала красавицей, а мастер богаче на полторы тысячи:
«Какие у меня удачные выходные! – привычно посмотрела в окно. – Что это там Наташка, ко мне бежит? Похоже, что-то случилось».
Подруга забежала и с порога прокричала:
- Дениса Доломанова на воине убили!
- Да ты что? – схватилась за щёки Вера. – Я ведь с ним в одном классе училась.
- Что же это творится на белом свете?
- Он ко мне часто стричься приходил, - подруги восклицали, похоже, не слушая друг друга.
- Жёнушка его бывшая про него, наверно, совсем забыла.
- А как же похороны?
- Их от военкомата хоронят на городском кладбище. Тольку Кашина с какими почестями похоронили и Дениса с почестями похоронят.
- Лучше бы они все живыми вернулись.
***
Подруга ушла, а в голову Веры полезли горькие мысли:
«Похоже, и мой Миша погиб. Ещё два месяца назад должен был вернуться. И узнать не у кого. У него ведь родственников нет. В его доме квартиранты живут, он их на год пустил. Может они что знают? Нет! Наташка давно бы всё разузнала».
***
Очередные клиенты вызвали милую улыбку. Мать привела двух мальчишек-двойняшек, совершенно одинаковых.
- Здравствуй, Вера! Вот привела.
Стригла их не первый раз, мать нередко приводила и всегда двоих. Почему-то мелькнула мысль:
«А ведь лет через пятнадцать, и они вырастут. Хорошо, если тогда войны не будет».
***
Не успели двойняшки уйти, зашла девушка лет семнадцать:
- Здравствуйте, тётя Вера! – как-то виновато опустила глаза. – Сделайте меня укладку.
- Садись! Сейчас сделаем из тебя красавицу.
Вера с давних пор стригла своих деревенских, всё обо всех знала:
«Вот и эта выросла, похоже, к первому свиданию готовится. Завтра вся наша деревня будет об этом знать».
Покончив с причёской спросила:
- Нравится?
- Да, тётя Вера! Большое спасибо!
Проводила клиентку. На губах застыла грустная улыбка:
«У людей бывают, хоть и горестные дне, но ведь бывают и радостные. У меня все дни одинаковые. Сегодня, похоже, больше никого не будет. Завтра устрою себе праздник. Поеду в город… куплю себе красивую одежду».
***
Понедельник. Выходной. С утра стала собираться в город. Навела красоту, надела самое красивое платье и собиралась выйти…
Возле дома остановилось такси.
«Это ещё кто?» – почему-то сильно застучало сердце.
Вышел мужчина в какой-то пятнистой форме. Достал из машины сумку и… букет красных роз. Повернулся…
- Миша!!! – вырвалось из самого сердца.
Хотела броситься к двери, но ноги словно пристыли к полу из глаз потекли слёзы.
И вот он вошёл.
- Здравствуй, Вера! Я вернулся, - протянул букет и тут увидел слёзы на её глазах. – Ты почему плачешь?
- Ми-ша-а-а!!!
Мелькнули, разлетающиеся во все стороны цветы… крепкие объятия…
- Я ждала тебя, Миша!
- Я люблю тебя, Вера!
***
Рассказ написан по оригинальной идее Виктории
Ригерт.
Активная ссылка на канал автора ♏️ https://dzen.ru/rasska?share_to=link У могилы его матери плакала девочка. Когда узнал кто она, то еле сдержал слёзы.
Лилия Лобанова
Григорьевы воспитывали двоих детей. Сын Никита рос замечательным мальчиком. И в детском саду, да и в школе на него не нарадовались. Учился отлично. А когда его сестра Альбина подросла, то от неё мать Надежда плакала.
— И в кого она такая капризная? — жаловалась Надя соседке.
— Надюшка, да был же кто-то в вашем роду? Просто так характеры не проявляются. Никитушка у тебя умница. Он сдержан, и у него получится вразумить сестру. Тебе она все нервы вымотала. Береги себя. Часто стала на сердце жаловаться. А детей надо вырастить и путь в жизнь указать. — соседка советовала, а сама всё сына, да дочку из города ждала. А они редко приезжали. В основном за овощами и фруктами с участка.
Никита окончил школу и поступил в городе в институт. Альбина после девятого класса, в школу больше не пошла. Утром долго спала. Вечером, когда родители возвращались с работы, то убегала к подругам. Когда возвращалась, то отец уже спал, а мать всё в окно выглядывала.
— Аля, ну зачем так допоздна? Поступила бы на курсы. Никита в городе поможет.
— Достали вы со своим Никитой. Прямо свет в окошке. А я как будто не ваша. Сплошные упрёки, и ни одном минутки ласки. Спросила бы меня мама, ела ли я сегодня?
— Я рано утром тебе завтрак и обед приготовила. Когда пришла домой, то в холодильнике этого нет. Зачем спрашивать? Кроме тебя есть это некому.
— Всё равно спроси. Да и отстань, а я хочу спать. — и девушка скрылась за дверью своей комнаты.
Однажды утром Альбина встала рано.
— Ма, я решила в город ехать к Никите. Денег дай. Но со мной Вадим поедет. Он там работу искать будет.
— Вот и хорошо дочка. Только телефон и зарядку не забудь. Звони чаще. — и мать дала дочери деньги.
Уже у калитки предупредила.
— Ещё понадобится, то отправлю Никите на карту, а он заплатит, если на курсы поступишь. — перекрестив дочку, которая спешила на остановку маршрутки, Надежда вошла в дом. Муж уже ушёл на работу, и она то же стала собираться.
Вечером Надежда позвонила сыну Никите.
— Да не приезжала Алька. Ты предупредила, и я ждал. Даже в институт не пошёл, а она так и не появилась.
Надежда отправилась к Вадиму. Странно, но он во дворе помогал отцу что-то чинить.
— Я никуда не собирался, да и Альку давно не видел. Спросите у Олега, она последнее время с его старшим братом тусила. Он из армии вернулся, да всё праздновали с друзьями.
Надежда во дворе у Олега. На её вопрос он ответил.
— Каждый день Алька прибегала, но сегодня её не было. Да и друзья Вовки вчера, наконец, в город уехали. Достали эти гости. Каждый вечер мать им стол накрывала.
Надежда вернулась домой. Она только сейчас поняла, что дочка уехала с теми парнями. Ей стало так плохо, что она приняла успокоительное. Лекарство не помогало, а становилось всё хуже и хуже.
— Толя, вызывай неотложку. — Только успела крикнуть и у неё остановилось дыхание.
После похорон ни Анатолий, ни сам Никита не знали про Вадима и Олега. Надежда не успела рассказать мужу, как она искала дочь. Поэтому, чтобы найти Альбину, оборвалась цепочка, соединяющая её с городом.
Прошло несколько лет.
Никита окончил институт. Женился на Марине. Им на свадьбу отец невесты подарил хорошую квартиру в городе. А было за что. Тесть зятя уважал.
Уже ждали первенца.
И родился мальчик.
За ним и второй через три года.
Когда младшему исполнился годик, то в выходной день Никита привёз семью в посёлок к отцу.
— Маринка, ты тут похозяйничай, да и отец с внуками поможет. А я схожу на могилу мамы. Отвезу ей эти голландские розы, что в городе купили. Она их очень любила. Я и раньше, когда учился, то привозил.
— Никитушка, ты взволнован. Уже не раз мне это сообщал. Сходи, а я ужин приготовлю. Посидите вечером с отцом, да помянете маму. — и она передала младшенького сыночка Анатолию.
Никита шёл по тропинке между памятниками. У могилы матери заметил девочку, она на коленках с плачем что-то рассказывала и посматривала на фотографию на памятнике.
— А ты кто? — спросил Никита, когда подошёл.
— Я Надя. Не часто, но прихожу бабушку проведать.
— А ты не ошиблась? Это моя мама.
— Так Вы дядя Никита? Мама о Вас рассказывала и ругалась. Вас бабушка и дедушка любили, а её нет. Вот она и уехала из дома.
— А как зовут твою маму?
— Альбина.
— А где она сейчас?
— Я не знаю. Мне шесть лет было, когда мама привезла меня в детский дом. Повесила медальон на шею, а внутри фотографии бабушки и дедушки. Она его без спроса дома взяла, когда уезжала. А когда навещала меня, то сообщила, где похоронена бабушка. Я нашла её здесь на кладбище по снимку и по фамилии. Я тоже Григорьева. Как удаётся сбежать, так сюда прихожу. — девочка сняла медальон и подала Никите. Он помнил этот медальон. Когда открыл, то увидел фотографии родителей.
— А сколько тебе лет?
— Мне одиннадцать. Толику семь, а Никитке пять.
— Что за мальчики?
— Так мои братья. Они там со мной. Мама, когда их поочерёдно сдавала, то познакомила. Я братиков опекаю и очень люблю. Они хорошенькие, только худенькие. Я свою порцию делю на троих. Мне много не надо. Женщина должна быть стройной.
Когда Никита слушал девочку, то его сердце внутри колотилось, а душевная боль пронизывала насквозь. Он еле сдержал слёзы.
— А больше она никого из детей не привозила?
— Нет. Последний раз, когда приезжала в прошлом году, то три яблока передала. Сказала, что с детьми уже завязала. Ей трудно с нами расставаться, но некогда воспитывать.
Никита всё понял.
— А ты хочешь с дедушкой познакомиться?
— С дедушкой? А он жив? Мама мне о нём не рассказывала.
— Он будет рад тебя увидеть.
Встреча с внучкой для Анатолия была трогательной.
— Никитушка, поехали и внучаток заберём.
— Поехали отец, но сразу не отдадут. Надо опекунство оформлять. А сможем только мы с Мариной.
— Делай что хочешь, но они должны жить в нашей семье.
***
Никите и Марине удалось оформить опекунство над детьми Альбины. Ускорить помог ТЕСТ ДНК, удостоверивший родство Никиты с опекаемыми.
Анатолий продал свой добротный дом. Никита с Мариной свою квартиру и купили гораздо большую площадь. Поучаствовали и родители Марины, добавив недостающую сумму. Семья восстановилась.
Никитка и Толик со временем окрепли. Их уже нельзя назвать худенькими. Надюшка очень похожа на бабушку Надю.
Никита ежегодно привозит всех детей в поликлинику на медосмотр. С ними всё хорошо, и это успокаивает. Но он не знал образ жизни сестры, а это также волновало.
Альбину так и не нашли. Зарегистрирована в общежитии колледжа, но там не появлялась, да и не училась.
В детском доме директрису предупредили. Если Альбина появится, то задержать и позвонить. Но за это время оттуда звонков не поступало.
Активная ссылка на канал автора ♏️ https://dzen.ru/id/5f9ed6cde7d7072c95437298 Точка, точка, запятая
- Я хочу к маме!
- Никакой мамы! Будешь теперь со мной жить!
- Нет! Я не хочу с тобой! К маме!
Даша не ревела. Она злилась. Изо всех сил пинала ногами переднее сиденье машины, в которой отец увозил ее из детского сада, и орала так, что женщина, сидевшая рядом с ним, закрыла уши руками
- Дима, скажи ей, чтобы перестала! – взмолилась, наконец, спутница Дарьиного отца.
- Сама скажи! – огрызнулся Дмитрий. – Совсем распоясалась!
- Кто?! Я?! – будущая жена Дмитрия удивленно ахнула.
- Да не ты! Девчонка! Успокойтесь уже обе, пока я не въехал куда-нибудь!
Даша, понимая, что слушать ее не станут, дернула за ручку и попыталась открыть дверь, напоследок пнув как следует уже основательно изгвазданное сиденье.
- Дима! – взвизгнула женщина, и машина вильнула, объезжая яму на дороге.
Дверца машины все-таки открылась, так как Дмитрий, спеша, забыл заблокировать ее, и Даша, даже не успев вскрикнуть, вывалилась из машины на дорогу.
Скорость, к счастью, была небольшой, так как по поселковой дороге, изрытой ямами, ехать по-другому было просто невозможно, но асфальт, пусть и старый, потрескавшийся, и местами уже больше похожий на обычную щебенку, все еще оставался. Даша приземлилась на тот кусочек целого покрытия, которое еще оставалось у ямы, которую объезжал отец, а потом покатилась по дороге, обдирая коленки и локти.
Сначала было очень больно, а потом наступила темнота. И Даша уже не услышала ни воплей странной женщины, которая требовала называть ее мамой, ни причитаний отца, который подхватил ее на руки, пытаясь привести в чувства.
Где-то тоненько и звонко звучал чистый-чистый голосок серебряного колокольчика.
Такой колокольчик мама подарила Даше, когда ей исполнилось пять лет.
- Смотри, солнышко! Это – семейная реликвия.
- А что это такое?
- Мне этот колокольчик подарила бабушка, когда я была такая маленькая, как ты. А ей – ее бабушка. Понимаешь?
- Его всем девочкам дарили?
- Да, маленькая моя! Всем девочкам… Нужно было поблагодарить за подарок и обязательно позвонить в него. Тихонечко сначала, а потом громко-громко. На счастье! Попробуешь?
Даша трясла колокольчиком, а мама смеялась. И этот смех был так похож на звон, который издавал подарок, что Даша так и не смогла решить, что же ей понравилось больше – колокольчик, такой красивый, крошечный, заливистый, или этот тихий мамин смех, который девочка слышала не так уж и часто.
Даше иногда казалось, что мама – это сказочная принцесса из высокой башни. Кто-то помог ей спуститься оттуда, разрешил жить среди людей, но счастья это маме не принесло. Принца своего она так и не встретила, а драконов вокруг было так много, что Даша думала – а не лучше ли было маме остаться в своей башне? Все-таки, там было куда безопаснее, чем в мире людей, где маму все время кто-то обижал. Правда, мама никогда не рассказывала Даше кто и почему ее обижает, но девочка слышала, как та плачет по ночам. А разве будет человек плакать, если ему не грустно? Конечно, нет!
И потому, Даша решила, что маме ее нужен хоть кто-то, кто будет любить ее и беречь. Ведь такой красивой принцессе нельзя без любви. Даша это точно знала! Мама читала ей вслух сказки и разные истории, пока Даша не научилась читать сама, и всегда говорила, что любовь – это самая большая сила на земле. Она способна изменить все, что угодно! Сделать злого человека – добрым, плохого – хорошим, а вредного, как Катька, лучшая подружка Даши, самым прекрасным на свете.
Катька, конечно, совсем уж прекрасной не стала, как ни старалась Даша ее любить изо всех сил. Даже любимую куклу ей подарила. С разрешения мамы, конечно. Правда, та Даше сказала, что обратно игрушку потом требовать будет нельзя, если вдруг Катька не захочет, чтобы ее любили. Подарки возврату не подлежат. Но Даша подумала-подумала, да и решила, что если Катька не образумится и не захочет с ней дружить по-хорошему, то пусть уж кукла останется все-таки у нее. Мало ли. Может, Катька потом подобреет. И найдет себе другую подружку. Не всем же дано хорошими становиться моментально!
Это Даша не сама придумала. Мама подсказала.
- Дашенька, не все люди хорошими становятся сразу. Кому-то нужно для этого время.
- Много времени?
- Кому как.
Мама расчесывала длинные волосы Даши перед сном и шептала что-то тихо-тихо. Так, что Даша, как ни старалась, разобрать слов не могла.
- Мамочка, а что ты говоришь? Я не слышу!
- Это, моя хорошая, молитва.
- А что это такое?
- Как тебе объяснить… Я прошу у Бога, чтобы Он защищал тебя и хранил.
- А почему ты у Него об этом просишь?
- Потому, маленькая, что Он самый сильный. И все-все может!
- Все?!
- Что угодно!
- Мам, а научи меня тоже так! Я Его попрошу, чтобы Катька стала хорошей!
- Хорошо. Я научу. Только, давай сделаем по-другому.
- А как?
- Давай, ты будешь просить и том, чтобы самой стать хорошей. Когда человек сам хороший, у него и люди вокруг – ничего себе. Понимаешь?
- Не очень.
- Тогда, давай просто попробуем. А потом ты мне расскажешь, изменились у вас отношения с Катей или нет.
- Давай!
- Тогда слушай, и запоминай. Но для начала, пообещай мне кое-что.
- Что?
- Перестань называть Катю Катькой.
- А как мне ее называть. Ее все в группе так зовут.
- Не слушай всех. Слушай только себя. Называй ее ласково. Как я тебя. Катей, Катенькой, Катюшей.
- Почему?
- А тебе бы понравилось, если бы я стала называть тебя Дашкой.
- Нет!
- Вот и думай!
Так Катька стала для Даши Катюшей. А Даша со временем поняла, что мама права. Если ты людьми по-хорошему, то и они станут совсем неплохими. Теперь Катя больше не старалась опрокинуть Дашин стакан с компотом. Она охотно становилась в пару с Дарьей и в играх всегда звала подружку за собой. А когда Лешка, вредничая, дернул Дашу за косичку, Катя так ему накостыляла, что тот разревелся, и побежал жаловаться воспитательнице. Даша и сама могла бы ему сдачи дать, но то, что Катюша за нее заступилась, было приятно.
Мама о результатах Дашиных экспериментов не спрашивала. Она только улыбалась в ответ на рассказы о том, как прошел день в детском саду, и хвалила Дашу:
- Умница! Все правильно делаешь!
Мама вообще Дашу ругала очень редко. Говорила, что не за что.
- Вот, если ты меня будешь обманывать или обижать других детей, тогда мне будет за тебя очень-очень стыдно. И вот тогда я буду ругаться. Но мне кажется, что ты у меня очень умная девочка и огорчать меня не будешь. Так?
Даша кивала в ответ. Она очень старалась сделать так, чтобы мама только улыбалась.
Получалось не всегда.
Иногда мама грустила и хмурилась, но вовсе не потому, что Даша что-то натворила. А потому, что приезжал отец.
Он пинал калитку, заходил во двор, и топтался на крыльце.
- Дашка где? У меня времени мало!
Когда папа так разговаривал с мамой, Даша злилась.
- Ты – плохой! Не хочу к тебе! – кричала она, каждый раз забывая, что после таких слов начнется скандал.
- Опять ты ребенка настраиваешь против меня! Я заберу у тебя Дашку! И буду воспитывать ее сам! А ты дочь больше не увидишь!
- Дима, зачем ты это делаешь?
- Что?!
- Ругаешься! Я же не против того, чтобы ты общался с ребенком!
- Еще бы ты против была! Ты кто такая, вообще?!
- Я – мама Даши…
- Это легко исправить. Сегодня она тебя матерью зовет, а завтра – ту, кого я ей прикажу.
- Ой, ли? – Дашина мама начинала терять терпение.
- Посмотришь! Живо одевай ребенка! Я же сказал, что у меня времени нет!
Почему мама предпочитала сводить на нет скандал, Даша до поры до времени не понимала. А потом догадалась. Мама, ведь, принцесса! И зачем ей ругаться с драконом? У него же и зубы, и броня… Нужно просто подождать, пока принц появится. И он защитит принцессу, а дракону достанется по зубам! И правильно! Не будет больше кусаться!
Вот только принц что-то не торопился…
С отцом Даша виделась нечасто, но эти встречи не приносили радости никому. Ни ей, ни отцу.
- Дашка, иди сюда!
- Зачем?
- Обниматься будем!
- Не хочу! Я к маме хочу!
- Ясно! Ну, значит, и планшета тебе нового не видать, как своих ушей! Пусть мать тебе его покупает!
Отец злился. А Даша только смеялась в ответ. Зачем ей еще один планшет? У нее уже есть один. Мама подарила. Он, конечно, не такой большой, как у Кати, но тоже хороший. И мультики на нем смотреть можно, и рисовать, и играть.
А папа – смешной! Если бы он не сердился все время, то Даша и сама бы его обняла и пожалела. Мама, ведь, говорила, что папу тоже нужно любить… Так же, как и маму…
Но как Даша могла жалеть того, кто обижал ее маму? Да никак! Не получалось у нее, и все тут!
Когда она перешла в подготовительную группу, родители, как будто немного успокоились. Мама больше не плакала по ночам, а отец стал куда добрее. Приезжал не часто, но уже не ругался так с мамой, а спокойно ждал у калитки, чтобы забрать Дашу на выходные в свой новый дом.
Этот дом Даше нравился. Там была большая светлая комната, которую отец сделал специально для нее. Они вместе ездили выбирать обои, пушистый коврик на пол и покрывало на кровать. Даша сначала немного вредничала и не хотела ничего покупать, а потом все-таки дала себя уговорить на розовое покрывало и красивые обои с бабочками.
Вредничала она потому, что уговаривал ее в магазине не отец, а Алена.
Эта женщина появилась в жизни Даши как-то незаметно. Сначала встречала ее на крыльце нового дома отца. Тянула улыбку и вскрикивала так смешно, будто маленькая девочка:
- Дашенька приехала! Ура!
А потом, вроде, угомонилась немного, но стала подлизываться к Даше, рассказывая, что они теперь подружки и должны делиться всеми секретами.
Конечно, никаких секретов Даша ей рассказывать не стала. И не потому, что их не было, а потому, что для этого у нее была мама и Катя. Зачем ей еще какая-то Алена? Не нужна, и точка!
Но Алена не успокаивалась. Дарила Даше подарки, просила разрешения почитать ей сказку на ночь, готовила любимые блинчики. Правда, свои любимые. Даша блины с творогом терпеть не могла, и каждый раз отодвигала от себя тарелку, несмотря на гнев отца.
- Ой, я забыла! Ты же такие не любишь! Ничего! В следующий раз сделаю тебе с вареньем.
- Я вообще сладкие не люблю!
- Дарья! Перестань капризничать, и ешь немедленно! Или в зоопарк сегодня мы не пойдем! – отец хмурился, а Даша сопела носом, отворачиваясь от него. – И не дуйся! Алена старалась, готовила. Некрасиво так себя вести!
Эту фразу Даша частенько слышала от мамы. А потому возвращала на место тарелку и все-таки съедала блинчик.
- Вот и умница! Вот и молодец! – хлопала в ладоши Алена, а Даша думала о том, что взрослые все-таки странные.
Зачем вести себя, как маленькая девочка, если ты уже большая?
Ответа на этот вопрос Даша так и не получила.
А потом и вовсе началось странное. Алена, дочитав как-то вечером сказку, коснулась Дашиной щеки холодными тонкими пальцами и попросила:
- Называй меня мамой, Дашенька… Хорошо? Мне будет очень приятно! Возможно, когда-нибудь у тебя появится братик или сестричка, и мы станем настоящей семьей. Представляешь, как будет хорошо? Папа, мама и двое ребятишек!
Даша чуть не покрутила пальцем у виска, как делали мальчишки в садике, когда слышали какую-нибудь глупость. Вот еще придумала! Какая же она мама?! У Даши мама уже есть! И другой ей не надо!
Но Алена не унималась.
Она повторяла свою просьбу снова и снова. Каждый раз, когда Даша приезжала в гости к отцу. Но добилась лишь одного. Даша разозлилась окончательно и, несмотря на просьбу мамы не капризничать, закатила такую истерику, что даже отец испугался.
- Ты – не мама! Отстань от меня! Не лезь! Я свою маму люблю! А тебя – нет!
Она кричала до тех пор, пока не получила увесистый шлепок от отца, который до этого дня никогда не поднимал на нее руку.
- Прекрати! Чтобы я больше этого не слышал!
Даша замолчать замолчала, но с Аленой общаться отказалась наотрез. Так и дулась на нее все выходные. И ни уговоры отца, ни слезы Алены, не заставили ее передумать.
О том, что родители снова поругались, Даша не знала. Как не знала она и того, что отец подал в суд, чтобы определить, с кем будет жить Даша. Она только слышала, как снова плакала по ночам мама и старалась, как могла утешить ее.
- Мамочка, смотри, что я тебе нарисовала! Красиво?! – ластилась она к матери, выкладывая перед ней рисунки, сделанные в саду.
Катя обижалась на нее за то, что Даша не хотела играть и каждый свободную минуту проводила с альбомом и карандашами. Но Даше было все равно. Она искала любую возможность, чтобы порадовать маму.
- Ты же не будешь больше расстраиваться? Не будешь?! – заглядывала она в глаза матери, но там было столько грусти, что Даше хотелось самой плакать и плакать, пока не закончатся все слезы и не станет легче той, кого она так любила…
А потом наступил тот странный день, который разделил Дашину жизнь на до и после.
Папа приехал за ней в садик, хотя была вовсе не пятница, а вторник. В днях недели Даша теперь разбиралась очень хорошо. Ведь мама повесила на стену календарь со смешными котятами и показала Даше, как отмечать на нем дни, в которые у нее будут занятия в музыкальной школе и танцевальной студии.
- Вот так! Синие клеточки – это те дни, когда ты играешь на пианино, а зеленые – когда танцуешь. Понедельник, среда и пятница – музыкальная школа, а вторник и четверг – танцы. Все поняла?
- Да! – Даша была в восторге.
Теперь она достаточно взрослая для того, чтобы ходить на всякие занятия! Совсем, как Катя! Та занималась художественной гимнастикой с трех лет и иногда подтрунивала над подружкой.
- А почему мама тебя никуда не водит? Думает, что ты маленькая еще?
Даша дулась, но мама ее успокаивала.
- Потерпи немножко! В музыкальную школу берут с шести лет. Вот отпразднуем твой день рождения и пойдем записываться. Хорошо? Мне нужно будет еще на работе договориться, чтобы первое время водить тебя туда. А когда ты пойдешь в обычную школу – будешь ходить на занятия сама. Это рядом.
Обещание мамы Даша оценила. Еще бы! Она станет совсем взрослой и будет ходить на занятия самостоятельно! Такое и Кате не снилось!
Она даже рассказала об этом отцу, в надежде на то, что тот разделит ее радость. Но вышло все наоборот.
- Если она не может присматривать за ребенком, то лучше, если Даша будет жить с нами! – Алена злилась, но Даша не могла понять почему.
Откуда ей было знать, что причина вовсе не в ней, а в том, что Алена не могла иметь детей. Многочисленные обследования, сложное лечение, и тоскливое, пустое ожидание, не самым лучшим образом влияли на характер этой женщины. Она по пустякам придиралась к мужу, болезненно остро реагируя на то, что Даша рвется к матери и отказывается воспринимать Алену хотя бы в качестве друга. Она-то мечтала о большем! Но девчонка была категорична. Есть, мол, только одна мама и других не надо!
Это бесило так, что Алена перестала спать по ночам. Она лежала, открыв глаза, в темноте, и слушая дыхание спящего рядом мужа, и твердила, как заклинание:
- Она назовет меня матерью! Назовет! Куда денется! А потом… Я подумаю…
О чем она подумает, Алена и сама не могла бы сказать, спроси ее кто об этом. То ли о том, что любить Дашу, такую упрямую и вредную, она будет от всей души, ведь других детей судьба ей никогда уже не подарит. То ли о том, что эта девчонка, которая вытрепала ей все нервы своими капризами, узнает, почем фунт лиха, когда суд все-таки состоится и отец заберет ее уже на законных основаниях.
В том, что так и будет, Алена даже не сомневалась.
Но оказалось, что все не так просто. То заседание откладывали по каким-то причинам, то случалось еще что-то и заветная цель никак не становилась ближе. И тогда терпение у Алены просто лопнуло.
- Ты – ее отец! Такой же законный представитель, как и мать! Никто не может тебе запретить забрать Дашу прямо сейчас! И пусть уже ее мать бьется как рыба об лед, пока не докажет, что достойна видеться с ребенком хотя бы по выходным. Почему ты должен во всем себе отказывать?! И так столько лет ходишь за ней с протянутой рукой, прося, будто подаяния, возможности пообщаться с собственной дочерью! Сколько можно?!
Ее слезы не остались без ответа. Именно Алена настояла на том, чтобы в тот день отец забрал Дашу из детского сада.
Но Даша вовсе не желала никуда ехать! После тихого часа за ней должна была прийти мама и отвести на танцы. Это было очень важное занятие, потому, что руководитель ансамбля, в котором занималась Даша, обещала, что новички впервые попробуют танцевать в костюмах и на сцене. А это, ведь, так здорово!
А еще, утром Даша так спешила, что не успела поцеловать маму на прощание. Катя, которая выскочила в раздевалку, чтобы встретить подружку, что-то затараторила, потянула Дашу за руку, и увела в группу. И о том, что они не обнялись, как обычно на прощание, с мамой, Даша вспомнила только через несколько минут, но той в раздевалке уже не было. Она убежала на работу, так как опаздывать не любила и всегда говорила Даше, что время нужно уважать. Оно не прощает опоздавших.
Почему время такое суровое, Даша тогда еще не знала. Зато очень хорошо это поняла после того, как пришла в себя.
Колокольчик все-таки смолк. И молчал долго-долго. До тех пор, пока Даша не открыла глаза и не испугалась.
Комната была странной и незнакомой. Даша хотела было закричать и позвать маму, но услышала рядом тихий шепот, и тут же успокоилась. Не было нужды звать ту, что и так была рядом.
- Господи, спаси и сохрани… Не допусти страшного, прошу! Пусть все обойдется!
- Мама…
Получилось совсем не то… Даша сказала это не громко, как хотела, а прохрипела еле слышно. Голос ее поему-то не слушался…
Но разве мама могла ее не услышать?!
- Дашенька!
Теплые, такие знакомые и любимые, руки коснулись ее, и Даша заплакала. Ей не было больно или страшно, ведь теперь бояться было нечего. Мама же рядом! И Даше от этого было так хорошо, что хотелось плакать…
Сколько мама стояла рядом с ее кроватью на коленях, целуя руки Даши и шепча ей что-то ласковое, девочка не знала. Ей хотелось, чтобы эти минуты, на которые злое время расщедрилось по одному ему известным причинам, не кончались…
Поэтому, когда дверь в палату открылась и вошел отец, Даша так громко, как только могла, крикнула:
- Нет!
Крик получился жалким, едва слышным, но и его хватило, чтобы отец смутился и вышел из палаты.
А мама покачала головой:
- Дашенька, я все понимаю… Тебе сейчас плохо, и ты напугана. Но он – твой папа…
- Я не хочу его! И Алену не хочу! Мама, не надо… - Даша заплакала, и мать снова принялась целовать ей руки, успокаивая.
- Тише! Тише… Все будет хорошо…
А потом, когда Даша уснула, ее мать вышла из палаты и подошла к тем, что ждали новостей в коридоре.
- Как она, Таня? – Дмитрий шагнул навстречу к бывшей жене и осекся, когда та глянула на него совсем не так, как обычно. Теперь во взгляде этой женщины не было привычной ему жалости.
О том, что Татьяна его жалеет, он, конечно, знал. И это выводило его из себя, не давая забыть о той ошибке, которая стала причиной их расставания. Мимолетная встреча, глупость, совершенная им после посиделок в бане с друзьями, не имела никаких последствий, но Таня как-то узнала о ней. Оправдываться он не стал. Мужик он или нет? Подумаешь – налево прогулялся. Всего-то раз, да и то по пьяни! Это даже изменой считать нельзя!
Но Татьяна так не считала. Несмотря на то, что Даша была совсем маленькой, она настояла на разводе. И все время, пока они с Дмитрием ждали оформления документов, либо молчала, не реагируя на его попытки помириться, либо жалела, ставшего уже бывшим, мужа.
- Эх, ты! Димочка… Чего тебе не хватало?! Я ведь любила тебя! А теперь… Мне жаль тебя. Потерял, что имел, и даже этого не понимаешь. Живи, как знаешь. Только с дочкой общайся. Я не хочу, чтобы она росла без отца.
Развод был оформлен. С Татьяной они разъехались. А потом в жизни Дмитрия появилась Алена.
С ней было легко. Она не морочила ему голову, пытаясь вылепить из него что-то возвышенное, как это бывало иногда с Татьяной, выросшей в семье потомственных педагогов. Алена, в отличие от его бывшей жены, была простой и незамысловатой. Хотела большой дом, кучу ребятишек и мужа, который будет носить на руках. Что он с удовольствием и делал. С Татьяной такой номер провернуть он не решился бы. Та была высокой, статной, словно крепкая, привыкшая к ветрам, береза. А Алена была миниатюрной и легкой, и потому носить ее на руках было сплошным удовольствием.
О том, что жена ему досталась «некомплектная» Дмитрий узнал далеко не сразу. А когда узнал, то понял, что любит ее настолько, что не сможет отпустить от себя, даже если и захочет. Подумаешь – дети… У него уже есть дочь. И если Алена так хочет детей, то пусть воспитывает Дашу. И проблема будет решена.
Так думал он до того момента, как Даша не открыла дверцу в машине и не вывалилась на дорогу, не желая даже слушать о том, что ее заберут у матери.
У той матери, что стояла сейчас перед ним, и смотрела на него и Алену так, что у Дмитрия поневоле задрожали руки. Серые, обычно спокойные, чуть с прищуром от таившейся в них улыбки, глаза Татьяны, сейчас были похожи на кусок льда. Они будто выцвели, сияя серебром. И холода в них было столько, что он поежился и впервые, опустил взгляд, не в силах противостоять тому гневу, который, казалось, вот-вот обрушится на его голову.
- Таня… - Алена попыталась было что-то сказать, но Татьяна даже бровью не повела в ее сторону.
- Дима, она пришла в себя. Видеть тебя пока не хочет. Поезжайте домой. Я поговорю с Дашей, и позвоню тебе утром.
- Я хочу…
- Хватит! – серебро сменила сталь. – Слишком много было у нас этого самого «хочу». Ты хотел, я хотела, Алена тоже чего-то хотела. А получилось что?! Может быть, нужно было подумать о том, чего хочет Даша? И тогда не было бы всего этого?! Ты понимаешь, что мы могли ее потерять?! И не только ты в этом виноват! Я тоже хороша! Миндальничала с вами! Жалела и тебя, и Алену! Да, я все знаю. Знаю, что ты не можешь иметь детей, Алена. И мне искренне жаль, что так случилось. Но отдавать тебе своего ребенка я тоже не намерена! Я ее носила, рожала, растила! Она – моя! Точка! И я точно знаю, что если бы это случилось с тобой и у тебя кто-то посмел бы даже просто попробовать отобрать ребенка, ты не позволила бы это сделать! Так?
Алена молча кивнула, и опустила голову.
- А теперь, слушайте меня внимательно! Никаких разборок больше не будет. Завтра ты, Дима, решишь вопрос с юристами, и мы сядем за стол переговоров. Это не обсуждается. Ребенок дороже, чем все наши склоки и чьи-то желания. Так?
- Так…
- Хорошо. А потом я постараюсь сделать все, чтобы Даша тебя простила. Она еще очень маленькая и совершенно не понимает, что происходит между нами, но я не позволю больше рвать ее на части. Решайте свои проблемы самостоятельно. Вы – взрослые люди. И мне пора вспомнить об этом. Ребенок не виноват, что мы оказались настолько глупы, что забыли об этом. У нее должны быть и мама, и папа. Так?
- Так!
- Вот и хорошо, что ты это понял. А теперь – иди. И жди моего звонка.
О том, как и о чем договаривались родители, Даша узнает далеко не сразу. Она просто примет тот факт, что ее перестанут дергать туда-сюда и мама объяснит ей, что с отцом Даша видеться будет тогда, когда сама захочет. И пусть это случится далеко не сразу, но со временем все наладится. Отец будет приезжать по выходным и праздникам, но уже один, без Алены. И со временем Даша согласиться выходить с ним из дома, уже не опасаясь того, что она увезет ее от матери.
Ведь мама очень сильно изменится. И все то время, которое они проведут в больнице, а потом дома, пока переломы, которые получила Даша, не срастутся, она не будет плакать. В ее голосе, руках, и словах будет столько силы, что Даша окончательно уверится – ей ничего больше не грозит. Никто не посмеет забрать ее у мамы и заставить делать то, что ей не хочется.
И даже когда врачи скажут Татьяне, что Даша не сможет двигаться так, как раньше, а уж тем более танцевать, та лишь усмехнется в ответ:
- Посмотрим.
И, договорившись с отцом Дарьи, увезет девочку в Москву. И спустя год, когда Даша проплывет лебедушкой перед лечащим врачом, который возьмется поставить ее на ноги, тот разведет руками:
- Какая девица! Красота, да и только! Я обязательно приеду посмотреть, как ты танцуешь! Старайся!
А спустя еще два года Даша с матерью поднимутся на колокольню нового храма в родном поселке. Ветер-озорник растреплет косу девочки, которая погладит большой колокол, готовый вот-вот заговорить.
- Мама, а он похож на мой колокольчик…
- Да, похож! Только большой!
- А можно мне?
Даша посмотрит на звонаря, который улыбнется в ей ответ и кивнет.
- Можно! Разрешили ведь. Батюшка сказал, что если ты поднимешься сама, без помощи, на самый верх, то можно дать тебе позвонить. Давай, покажу как.
И Даша затаит дыхание, слушая объяснения звонаря, а потом впервые заставит запеть колокола.
И звонарь, удивленно глянув на мать Даши, покачает головой:
- Надо же! Дар у девочки! Настоящий дар!
А Даша этих слов даже не услышит. Ей будет не до того. Она будет слушать, как поют колокола, и в этой песне, отголоском будет звучать и крошечный колокольчик, который спел ей когда-то на той дороге, с которой и начались все перемены в ее жизни.
Колокола смолкнут, и Татьяна заторопится:
- Пойдем скорее! А то на крестины опоздаем. Алена расстроится!
- Не опоздаем, мам! Я просила, чтобы они без нас не начинали! Все-таки, это моя сестренка! Они обещали!
- И все-таки, поторопимся! Не стоит заставлять людей ждать.
- А разве к Богу можно опоздать? – Даша хитро прищурится, уже точно зная, что ответит ей мама.
- Нет, маленькая. Конечно, нет! Но спешить все-таки стоит.©️
Автор:Людмила Лаврова.
Активная ссылка на канал автора ♏️ https://dzen.ru/lara_stories Отчуждение
Марина Вильс | Романы, детективы, короткие рассказы
Вот уже пять лет прошло с бракосочетания Стаса и Антонины. О детях мечтали, но не получалось, надеялись и верили, что это когда-нибудь произойдёт. Тоня не раз намекала Стасу на обследование детородных функций, он отказывался, уверяя, что с ним всё в полном порядке. Так и жили, только мечтая….
Стас начал оказывать знаки внимания Антонине ещё в восьмом классе. Она долго сопротивлялась, засматриваясь на более старших парней, сверстники её никогда не интересовали.
Только после окончания техникума Тоня обратила внимание на Стаса, за это время он заметно возмужал, подрос, став завидным женихом. Через полгода близкого общения, он сделал ей предложение, она с радостью согласилась.
Семейная жизнь была спокойна, однотипна: с работы-домой и наоборот. По выходным ходили в кино, кафе, иногда гуляли по набережной. Поводов для ссор не было, всегда делали всё вместе, сообща, жили душа в душу.
***
- Стас, у меня разговор к тебе есть! Выслушаешь?
- Да, конечно, Тонь, в чём дело?- настороженно спросил Стас.
- Нас Ленка Соколова, приглашает в гости. Новый Год встретить. Там будут только наши коллеги с мужьями. Может, сходим?
- Ну, если хочешь конечно, я не против! Да и в компании намного интереснее, чем вдвоём сидеть скучать,- Стас с радостью принял предложение жены.
Единогласно было принято встречать Новый Год в большой компании. Тоня сделала большую тарелку своей фирменной шубы, радостные пришли в гости.
Встречали Новый Год весело: разные шуточные конкурсы, песни, пляски. Народ не заметил, как уже наступило утро, все начали расходиться. Стас тоже хотел было собираться домой, огляделся по сторонам жены не нашёл, прошёлся по комнатам- нет, вышел на площадку лестничной клетки- смотрит Тоня стоит в компании девчонок, парней, улыбаясь разговаривает с каким-то весьма молодым незнакомцем, не из их компании. Он подошёл, хотел было на него замахнуться, но Тоня этого сделать не дала. Отвела Стаса в сторону, уговорила идти домой, умоляя, что ему всё это просто показалось.
Поздний вечер первого января нового года выдался довольно спокойным. Антонина боялась разборок мужа, но проснувшись, он едва что-то вспоминал, лишнее выпитое спиртное давало о себе знать.
Тоня хлопотала для мужа на кухне: сварила лёгкий суп на курином бульоне, заварила чай с лимоном. Позвала мужа ужинать. Щебетала как птица, не давая мужу ни малейшего повода вспомнить о произошедшей сцене. Всё обошлось! Стас даже словом не обмолвился, быть может не хотел или и, вправду забыл? Тоне оставалось только гадать.
***
Нечаянные встречи с молодым незнакомцем стали ежедневными, сперва он ссылался, что это всё случайно. Затем начал Антонину поджидать у ворот при выходе из завода. Как оказалось, они работали на одном заводе, но в разных цехах.
Савелий был заметно младше Антонины, он только со школьной скамьи, ему едва исполнилось восемнадцать. Учиться возможности не было, семья большая, пошёл сразу на завод учеником, отложив учёбу на потом, когда-нибудь, на более лучшие времена.
В Саве Антонину привлекало его забота, внимание-то букетик полевых цветов подарит, то мороженкой угостит. Комплименты мастерски дарил, а из его уст для Антонины это звучало наиболее сладостно.
После работы приглашал прогуляться по тихому, практически безлюдному берегу реки, то в берёзовую или дубовую рощу. Они старались гулять там, где их никто не заметит, там, где они будут вместе, наедине. Разговаривали обо всём. Как оказалось, тем для общих интересов было очень много
Чувства к мужу постепенно охладевали, он не настаивал. С работы начал приходить поздно, иногда, слегка навеселе. Возможно, вида не показывал, что знает о похождениях Антонины, возможно не догадывался. Но Антонина заметила, что он изменился, стал другим, более холодным по отношению к ней.
Прошло три месяца....
- Стас, у меня для тебя есть сюрприз!- решила поделиться радостной новостью Антонина.
- Это какая ещё?- удивлённо спросил Стас.
- Догадайся!-загадочно сказала Антонина.
- Твои глаза, сверкают так радостно, как никогда раньше! Похоже, у нас скоро будет малыш!!! - Не услышав меня положительного ответа Стас взял Тоню на руки и начал кружить, обнимать, целовать.
- Да! Да! Да! Ты прав! У нас будет малыш! Уже чуть больше месяца- Тоня погладила рукой по животу. Стас спустил жену на диван, они вместе смеялись и плакали от радости. То один, то второй, то вместе, гладили по животу, утопали в мечтах о будущем родительстве.
Часть-2
Отчуждение
Марина Вильс | Романы, детективы, короткие рассказы
- Тонь, давай не будем мучать друга друга. Любви между нами давно нет, она как горящая спичка, пшик и погасла. Мы оба надеялись, что наши отношения поможет изменить рождение малыша. Но, увы, это только нас отдалило друга от друга ещё больше. Сейчас ты принадлежишь только Семёну, но не мне,- Стас решился на серьёзный разговор с женой. –Давай, разведёмся, а? Ну, не могу я так больше жить? Не мо-гу! Не могу я жить уже больше в обмане! Ты, страдаешь, я. Вика страдает….
- Это ещё что за Вика, Стас? Я ничего не понимаю? У тебя есть другая? И давно ли?- спокойным тоном, смотря из-под лобья на мужа спросила Антонина.
- Давно, очень давно! С тех пор, как узнал, что у тебя появился молодой паренёк. Я решил тебе отомстить. А потом сам втрескался по уши, так и жил между двух огней.
Потом твоя беременность, не знал как признаться, что бы ты дитя не потеряла. Потом рождения малыша- боялся рассказать, чтобы молоко не пропало. Да и оставить тебя в ребёнком с маленьким , для меня это было преступлением.
Сейчас мальчишка вырос, уже почти три года, думаю, проживёте без меня? Обещаю, мальчугану буду помогать, он же мой единственный сын!
- Да, Стас. Ты наверно прав. Действительно, что мы мучим друг друга. Строим для людей идеальную семью, а её уже нет давно. Раз точно решил- развод! Я согласна!- Тоня в глубине души радовалась, что мучениям её пришёл конец, что душу свою терзать она больше не будет. Наконец, они смогут жить с Савелием вместе, наконец-то им не нужно будет прятаться, они будут воспитывать их сына вместе.
- Стас, а знаешь, я должна тебе признаться! Честно и откровенно! Да, у меня всё это время был другой, молодой человек. И, что наш Сёмушка не твой сын, а сын Савелия. Только, так уж получилось, что по документам ты- его отец, но не кровный. Прости! Я боялась тебе признаться, боялась за твою жизнь, боялась, что либо сопьёшься, когда узнаешь, либо.... - Антонина сделала паузу, махнула рукой, продолжила.- Приму любое твоё решение.
Лицо Стаса заметно покраснело, он по стенке сполз в угол, преклонил голову к коленям, тяжело задышал, зашмыгал носом. Тоня, чтобы не видеть всей этой душераздирающей картины ушла в другую комнату.
- Тонь, можно пока всё у тебя не уляжется с твоим мужчиной, я буду по-прежнему отцом Сёмы. Я к нему очень привязался, считаю своим родным сыном. Я вам буду помогать. Быть может, мне больше никогда не стать отцом,- со слезами на глазах просил Стас, Тоня была не против.
***
- Савелий, у меня для тебя замечательная новость. Мы с моим наконец-то решили развестись. Скоро ты сможешь переехать ко мне, будем жить вместе. Согласен?- сделала предложение своему любимому Тоня.
- Неа, ты, что? С ума сошла! Я для семьи не создан. Я- птица вольных полей. Мне интереснее прийти-уйти, чем находиться вместе по двадцать четыре часа в сутки, это понимаешь, как спорт.
- То есть Сав, ты не согласен жить вместе? Тогда, что мы с тобой сейчас делаем? Значит, я для тебя так, ради забавы!? Да, не ожидала от тебя такой подлости. Не хочу тебя видеть больше! Уходи!
- Если я уйду, то больше не вернусь. Ты точно всё решила? Не передумаешь?
- Нет!- твёрдо заявила Тоня, открыла дверь, показала рукой на выход.
- Ну и уйду, у меня и помоложе есть!- пробурчал Савелий.
«Хорошо, хоть ума хватило не говорить ему, что Семён ему сын. Не нужен ему такой горе-папаша! Пусть уж лучше Стас, чем этот»- раздумывала Тоня, смотря уходящему вслед Савелию, не проронив ни слезинки.
***
Стас часто приходил навещать сына, Антонина этому не препятствовала. Между ними были только дружеские отношения, ни об какой любви, серьёзных отношениях Тоня даже не думала. Она не могла простить ни себя, ни мужа за измену.
После таких кривотоков судьбы Антонина, больше о мужчинах не думала. Даже, когда вырос сын, ей они были не нужны. Сейчас она весь мужской род молча ненавидит за весь тот обман, что они совершили по отношению к ней.
По сей день, при малейшем поводе говорит о мужчинах только так: « Нельзя им верить! Все они одинаковы! Все как один, даже мой сын!».
Активная ссылка на канал автора ♏️ https://dzen.ru/maryvils