Жалобы влюбленной.

Уильям Шекспир
Я, размышляя, на холме лежал
И вдруг услышал горьких жалоб звуки
Покатый склон, удвоив, отражал
В лазурный купол этот голос муки
То бурно плача, то ломая руки,
Шла девушка по берегу реки
И все рвала какие-то листки.
Соломенная шляпка затеняла
Ее лицо. Хранили все черты
Печать уже разрушенной немало,
Но все еще приметной красоты.
Был облик полон юной чистоты,
Но юность от безвременной кручины
Уже оделась в частые морщины.
Она пыталась, комкая платок,
Замысловатым вышитый узором,
Соленой влаги осушить поток,
Из глаз гонимый болью и позором,
На вышивку глядела влажным взором,
И горький стон или надрывный крик
Долину оглашал в подобный миг.
То взор ее, горящий исступленно,
Казалось, небо вызывал на бой,
То в землю устремлялся с небосклона,
То в горизонт вперялся голубой,
То вновь блуждал по сторонам с мольбой
И ни на чем не мог остановиться,
Готовый лишь безумью покориться.
Ее рука волос не убрала,
Забыв кокетства милые повадки.
От полурасплетенного узла
Вдоль бледных щек вились две тонких прядки.
Другие ниспадали в беспорядке,
Но меж собой еще хранили связь,
Кой-как под сеткой нитяной держась.
Она швыряла вглубь янтарь, кораллы,
Браслеты — все, что ей дарил он встарь,
И слезы в воду светлую роняла.
Так скаред грош кидает в полный ларь,
Так шлет подарки тароватый царь
Не в то жилье, что скудно и убого,
Но в изобилье пышного чертога.
Записки, письма нежные, — читала,
Задумывалась, полная тоски,
Читала вновь и, разорвав, кидала.
Из пачки, в шелк обернутой, достала
Другие — те, что для любимых глаз
Писались кровью в незабвенный час,
И, оросив слезами эти строки
И в гневе, разжигаемом любовью,
Она рвала написанное кровью.
Гуляка в прошлом, знал он двор блестящий
Он слышал вопли девушки скорбящей,
Не рядом, но как вежливость велит
И молвит ей: «Откройся мне, девица,
О чем, скажи, душа твоя болит?
Зачем ты плачешь, от каких обид?
Поведай старцу!» —
Не стал он черствым, несмотря на годы.
Она в ответ: «Отец мой, если вы
По мне прочли, как жизнь играла мною,
Не думайте, что я стара, — увы!
Но слишком рано я вняла, к несчастью,
Еще он бритвой не касался щек,
Едва пушком пробилась возмужалость,
И был нежнее кожи тот пушок.
Любовью подстрекаемая шалость
Решить неоднократно покушалась,
Как лучше он — с пушком иль без пушка;
Задача оказалась нелегка!
А волосы!
Подкравшись от реки,
Любил зефир в тиши ночного сада
К его губам прижать их завитки.
Сердца спешат, когда их ждет отрада;
В него влюблялись с первого же взгляда,
И рая весь восторг и волшебство
Мужчинам в спорах он перечил смело
И, ласковый, как ветер майских дней,
А лжи служила маскою правдивость.
И от него заимствует свой пыл.
Они скакали существом единым,
Иль счастлив конь под этим седоком.
Что меркнет все пред красотой его;
И сам был совершеннее всего.
Владея даром слова превосходно,
Веселье в грусть преображал свободно,
Так властелином стал он над сердцами,
Во всем, везде с ним были заодно.
И не казалось стыдно иль смешно
Все жаждали иметь его портрет
Так празднолюбец, видевший весь свет,
Чтобы чужим богатством наслаждаться
Что сам богач, подагрик старый, жив.
А думала, что он в нее влюблен.
Его не домогалась я нимало.
Что у него для женщин два лица,
Что сам он должен испытать их вскоре,
И кто грядущий день предотвратит?
Но тем сильнее снова разгорится.
Легко ли той, кто страстью сожжена,
Учиться в школе опыта чужого,
Любить не так, как хочет, — как должна.
Пускай рассудка дружеское слово
На пропасть указует ей сурово,
Пускай грозит бесчестьем горьким ей
Что проку! Сердце разума сильней.
Я знала, что жесток он от природы,
Что слезы женщин радуют его,
Что любит он извилистые ходы,
Я видела довольный смех его,
Тщеславия мужского торжество,
И в письмах, в клятвах с самого начала
Я ложь и лицемерье различала.
И твердость я хранила много дней,
Внемли страданьям юности моей
И не готовь мне гибель, отвергая.
Верь, клятв моих не слышала другая,
На пир любви я зван был не одной,
Но хоть одна приглашена ли мной?
Я изменял, но не суди меня.
Где нет в сердцах взаимного огня,
Там быть не может верности.
Не скрою, Иных вела к позору связь со мною,
Но только тех, которым льстил позор,
Я многих знал, но не обрел подруги,
Искал — и не нашел у них тепла,
Я отдал не одной свои досуги,
Но ни одна мне сердце не зажгла.
И над собою, чуждо мукам страстным,
В них сходства нет, но их язык один
Цвет, полный крови, или цвет бескровный.
Они молчат, но как безмолвный взгляд
Сочувствуя моей глубокой муке,
Как друг, навстречу протяни мне руки
К мольбам и клятвам слух свой приклони:
И, как роса, слезы живой кристалл
Их преломленным пламенем блистал.
О мой отец! Какая сила скрыта
Она двоякий отклик будит в нас:
Палящий гнев остынет и утихнет,
А холод сердца жаркой страстью вспыхнет.
Он знал, когда моих коснуться рук:
От слез мое сознанье помутилось,
Упал покров невинности, и вдруг
Стыд, робость, твердость — все куда-то скрылось.
Я вместе с ним слезами разразилась,
Но яд к своим он приметал слезам,
А сам в моих пил жизненный бальзам.
Да, он коварством отточил искусство,
Умел изображать любое чувство,
То вдруг краснел, то, побледнев как мел.
И сердца нет, которое могло бы
Так дьявола одел он наготу
Покровом красоты необоримым.
Неопытность он вовлекал в беду,
Невинности являлся херувимом,
Чтоб назвала она его любимым.
Увы, я пала! Но свидетель бог:
Меня бы вновь он одурачить мог!
О лицемерных слез его потоки!
О лживых слов неотвратимый яд!
О сладострастье, красившее щеки!
О гибельный для простодушья взгляд!
О скрытый целомудрием разврат!
У вас ни честь, ни скромность не в почете,
Вы в грех само раскаянье влечете!»
Мы часто жили летом у бабушки, а внуков у нее было много.
Как-то раз на улице была дождливая, и холодная погода, мы не пошли гулять. Еще позже во всей улице погас свет, и у нас дома тоже, мы зажгли свечи, и бабушка предложила рассказать нам страшные истории. Признаться рассказчицей она была очень хорошей, да и атмосфера была идеальной.
1. Родом моя бабушка из кировской области. Деревня где она выросла, находилась в лесу (могу ошибиться) или рядом с лесом. Ей эту историю рассказала подруга. Она тогда только вышла замуж, и ушла жить к мужу. Она забеременела, и т. к. была зима спать им с мужем, стелили на палатях (на печи). Ночью муж проснулся от того, что у ниши под печкой, отодвинулась металлическая задвижка. Мужчина повернулся и начал вглядываться в темноту. Послышалась возня, у печи вырос черный силуэт, он повернулся и начал поднимать руки к палатям. Тогда муж принялся быстро крестить и себя и жену разом, и причитать что-то из молитв, что-то первое пришедшее в голову, уповая на бога. Силуэт низким голосом произнес: “Черт” и полез обратно под печь. На утро молодожены съехали к жене, задвижку под печкой подпирали чем нибудь, а на палати никто не решался ложиться.
2. Бабушка говорила, что тогда и в бога, и в черта верили, и в языческих божеств. И ходило у них поверье, что в лесу хозяином был Седой медведь, бурых можно было убивать, а если убьешь белого, не сдобровать. Она рассказывала как ее дедушка ходил на охоту. Его очень долго не было и все беспокоились. Когда он вернулся и переступил порог, упал навзничь и умер, а на крыльце лежала светлая шкура медведя. Причину никто так и не определил. Шкуру унесли в лес, и медведей убивать долгое время боялись.
3. Бабушка с семьей были на поле, копали картошку. По краю поля, у леса бродил местный пьянчужга. Вдруг он начал кричать и причитать, что мол у леса стоят три женщины в черном и плачут, и почему семья бабушки им не поможет. Они все осмотрели, никого не нашли, и решив что тот до чертей напился, продолжили свою работу. Мужик махнул рукой и пошел к лесу. Через пару дней деревня его спохватилась, ни живого ни мертвого, его так и не нашли.
Может это и вымысел, чтоб нас попугать, но я решила ими с вами поделиться
Мистические истории 🕸
Один мой пpиятeль, aнecтeзиолог, однaжды вepнулcя c ночного дeжуpcтвa c огpомным зacоcом нa шee. У eго жeны, ecтecтвeнно, возникли вопpоcы отноcитeльно пpоиcхождeния дaнного объeктa. Ηу, aнecтeзиологи, кaк и eвpeи, в большинcтвe cвоём - умныe люди, c быcтpой peaкциeй, он eй c ходу и cлeпил чepнуху. "Дeлaeм мы cложную опepaцию тяжёлому больному, - вeщaeт он cвоeй лeгковepной жeнe, - и чувcтвуeм, мы eго тepяeм. Ηaчинaю я eму мaccaж cepдцa дeлaть, cecтpa дышит, хиpуpги по локоть в кpови опepиpуют. И тут, кaк нa гpeх, отcоeдиняeтcя тpубкa от вaкуумного отcоca, и пpямо мнe нa шeю пaдaeт, и пpиcacывaeтcя. Убpaть бы eё, дa нeчeм - pуки у вceх зaняты. Тaк и cтоял c тpубкой нa шee, покa больного нe cпacли, a когдa тpубку, нaконeц, отоpвaли, поздно ужe было..."
Сaмоe cмeшноe, что paccкaзывaлa эту иcтоpию eго жeнa, пpичём, c чувcтвом нecкpывaeмой гоpдоcти зa cвоeго гepоичecкого cупpугa. Со мной былa моя жeнa, тожe вpaч по обpaзовaнию, онa вeжливо выcлушaлa вcю эту пуpгу, потом нaклонилacь, и cкaзaлa мнe нa ухо: "Πовeзло Сepгeю, что у нeго жeнa - пpодaвeц обувного отдeлa, я бы тeбя убилa, нe дожидaяcь концa этой зaнимaтeльной иcтоpии"...
Мой муж служил в армии, а я работала в торговом центре до 23:00. Домой я ходила пешком, машины у меня нет, на такси не наездишься, а идти минут 10 быстрым шагом. Правда, через частный сектор, а потом по проспекту, где стоят на дороге девушки лёгкого поведения. Но встречать меня было некому, поэтому каждый вечер я собирала всю свою храбрость и шла домой.
В один зимний вечер иду я так же с работы. Мороз, снежок падает. Вокруг ни души. Иду, мечтаю, что скоро муж вернётся, и мы будем счастливы. И что-то очень замечталась.
Откуда-то из переулка вынырнули двое пьяных парней. Начали нагло хватать, предлагать провести вечер.
Стою, у самой слёзы в глазах, и вдруг вспомнила - нас так ещё в школе учили. Позвать собаку, как будто вы с собакой гуляете.
И вот я кричу:
- Дружок, Дружок! Ко мне! - такая кличка, потому что у нас так в деревне у родственников зовут пса.
Дальше просто ступор. Откуда-то выскакивает белая огромная собака и начинает кидаться на этих парней. Они еле убежали. А я пошла дальше. "Дружок" со мной - не отстает ни на шаг. И так он шёл за мной до самого подъезда. Я думала уже к себе его забрать, позвала - он не пошел. А сам стоит, смотрит, как я в подъезд зайду. Я зашла домой, схватила сосисок, сколько под руку подвернулось. Вышла, хотела отблагодарить, а собаки и след простыл.
Может, мой Ангел-хранитель меня спас под видом собаки... В любом случае, спасибо псу за то, что он появился в нужное время и в нужном месте и заступился!
— Твоя мать виновата в том, что случилось с нашим сыном, — рыдала невестка, проклиная свекровь
— Вить, я, конечно, не могу решать за вас, но вы уверены, что в таком возрасте стоит рожать? — спросила Анна Константиновна сына. Её невестке недавно исполнилось сорок лет, и на днях выяснилось, что она беременна вторым ребенком. Новость стала неожиданностью для всех. Особенно для свекрови, которая помнила, как рос старший внук.
Лариса, невестка Анны Константиновны, была карьеристкой. Она трудилась в банковской сфере и всегда на первое место ставила работу. Семья была для нее необходимостью, «потому что так жили все». Во всяком случае Анна Константиновна думала про невестку именно так.
Сын Анны Константиновны, Виктор, наоборот, был семейным, домашним и не стремился к вершине трудового Олимпа. Он работал на неплохой должности, имел среднюю зарплату и считал, что деньги не главное. В их семье основным источником дохода была работа жены.
Именно Лариса спонсировала дорогие покупки, поездки на море, обучение сына в частной школе. Она много работала и считала, что имела право хорошо отдыхать. Поэтому Лариса частенько срывалась в отпуск в одиночестве, оставляя Егора на мужа и бабушку с дедом.
— Твоя мать виновата в том, что случилось с нашим сыном, — рыдала невестка, проклиная свекровь
— Вить, я, конечно, не могу решать за вас, но вы уверены, что в таком возрасте стоит рожать? — спросила Анна Константиновна сына. Её невестке недавно исполнилось сорок лет, и на днях выяснилось, что она беременна вторым ребенком. Новость стала неожиданностью для всех. Особенно для свекрови, которая помнила, как рос старший внук.
Лариса, невестка Анны Константиновны, была карьеристкой. Она трудилась в банковской сфере и всегда на первое место ставила работу. Семья была для нее необходимостью, «потому что так жили все». Во всяком случае Анна Константиновна думала про невестку именно так.
Сын Анны Константиновны, Виктор, наоборот, был семейным, домашним и не стремился к вершине трудового Олимпа. Он работал на неплохой должности, имел среднюю зарплату и считал, что деньги не главное. В их семье основным источником дохода была работа жены.
Именно Лариса спонсировала дорогие покупки, поездки на море, обучение сына в частной школе. Она много работала и считала, что имела право хорошо отдыхать. Поэтому Лариса частенько срывалась в отпуск в одиночестве, оставляя Егора на мужа и бабушку с дедом.
Такое положение вещей не нравилось свекрови.
— Поезжай с женой, пока она не нашла себе мужчину на стороне, — сказала она однажды.
— А как же Егорка? — спросил Виктор про сына.
— Мы с ним побудем недельку, другую. Ради сохранения вашей семьи, — заверила Анна Константиновна. С тех пор Егор частенько гостил у бабушки и деда.
Сначала его привозили на выходные, потом мальчик оставался на несколько дней, а затем стал жить у них месяцами. Школа, куда его определили, была рядом с домом бабушки, и Лариса считала, что мальчику так комфортнее. Супругам было удобно, что мальчик под присмотром. Анна Константиновна не работала, да и ее муж, приходя с работы, с удовольствием занимался с внуком, делал с ним уроки и играл.
Когда Егору исполнилось четырнадцать лет, Анна Константиновна могла с уверенностью сказать, что они вырастили внука сами. Мальчик был привязан к бабушке и деду больше, чем к матери и с неохотой возвращался домой. Он привык везде ездить с бабушкой. Они с дедом брали его на дачу, в ежегодные круизы на теплоходе, в санатории... водили его на секции и встречали из школы. Когда дедушка умер, Егор очень переживал, и Анна Константиновна находила утешение в воспитании внука, а он помогал ей по дому и с готовностью выполнял все просьбы.
©️Стелла Кьярри
На 16-летие Анна Константиновна подарила любимому внуку мопед, а на 18-летие планировала покупку квартиры из личных сбережений.©️Стелла Кьярри
Лариса и Виктор тем временем занимались собственной жизнью. Под влиянием супруги, Виктор изменился. Он уже не так стремился в семью, предпочитая уединение.
Родители знали, что Егор в надежных руках, и заботились о себе. Меняли машины, обустраивали квартиру, путешествовали, заводили породистых собак и искали себя в различных хобби, например, не так давно у Ларисы появилась идея-фикс: она занялась альпинизмом и накупила себе и мужу обмундирование.
— Мы поедем в горы, — мечтала она, заставляя мужа посещать уроки скалолазания. Он частенько отлынивал, предпочитая проводить время в баре с друзьями. Но Лариса настаивала на своем.
— Опасное занятие, Лариса... Может, пора более спокойные развлечения найти? — спросила свекровь. Она не понимала, что может заставить женщину в сорок лет лезть на гору, рисковать жизнью и здоровьем.
— Да ладно вам, Анна Константиновна! Мы на разведку отправимся, а потом и вас с Егором возьмем. Никогда не поздно что-то новое начать. Это острые ощущения, адреналин! Что вы за свою жизнь видели? Море в Сочи, да родную улицу. Скучно живете.
— Нет уж, как-нибудь без меня. И Егора не дам, у него жизнь впереди, какие там горы...
Пока Лариса мечтала, случилось так, что судьба преподнесла новый сюрприз. Женщина обнаружила, что беременна.
— Не выйдет нам в этом году отправиться в горы... врач сказал, что беременным нельзя, — сокрушалась она. — Ну ничего, рожу и пойдем. Отложим на годик.
— А младенца вы с кем оставите? — напряглась Анна Константиновна.
— С вами, — пожала плечами Лариса.
— Нет, Ларочка. Я уже не в том возрасте, чтобы второго растить.
Лариса кивнула, но про себя подумала: «Это мы еще посмотрим».
А свекровь в тот вечер задала вопрос сыну про возраст.
— Я не эксперт, но, по-моему, эта беременность не будет на пользу никому, — сказала Анна Константиновна.
— Мам, это не тебе решать. Лариса чувствует себя хорошо, врач не увидел никаких ограничений или рисков. Сейчас медицина не та, что раньше. И в пятьдесят рожают.
— Родить можно и в шестьдесят, это не фокус. Фокус воспитать, на ноги поставить...
— Ну мы не планируем пока на тот свет. Еще поживем, — отмахнулся Виктор.
Анна Константиновна вздохнула. Она не была сторонницей прерываний беременности, скорее хотела дать понять, что выбор рожать или нет и последующее воспитание детей — ответственность родителей, а не бабушки. Но Лариса восприняла слова свекрови как личное оскорбление.
— Я считаю, что у твоей матери началось старческое отклонение в мозгу.
— Она еще не старая.
— Тогда почему она говорит такие ужасные вещи?! Как можно отказаться от собственного внука?
— Ларис...
— Что Ларис? Я вообще не желаю после этого общаться с твоей матерью. Пусть живет одна и не рассчитывает на нашу помощь.
Виктор не стал передавать матери слова жены. Но Анна Константиновна ощутила настрой невестки и так. Лариса перестала навещать свекровь, не общалась с ней по телефону и на любые попытки сближения отвечала отказом.
— Что происходит, Виктор? — в конце концов, не выдержала Анна Константиновна. Егор был уже в том возрасте, когда сам выбирал, где жить. Он ездил к родителям время от времени, и ему хватало этих визитов. А бабушка осталась не при делах. Ее никто в гости не звал.
Дошло до того, что Анна Константиновна заболела, и Лариса не пустила Виктора к матери, чтобы тот отвез ей продукты.
— Ты принесешь домой заразу. Нет. Пусть закажет доставку. Мне нельзя болеть, — сказала она. На помощь как обычно, пришел внук. Он ухаживал за бабушкой, пока она лежала с температурой. Готовил для нее супчики и приносил чай с медом.
— Ты мой золотой, что бы я без тебя делала? — ворковала Анна Константиновна, глядя на Егора. Она не понимала, почему Виктор стал настолько чужим в браке с Ларисой и тихо радовалась, что внук пошел в нее, а не в мать.
И, тем не менее, она понимала, что с младенцем справиться она не сможет. Ей не хотелось вновь проходить то, что она уже проходила. И если раньше у нее был помощник в лице мужа, то теперь рассчитывать приходилось только на себя.
И все же, хотела она того или нет, Лариса родила. На выписку бабушку не позвали, но Анна Константиновна все равно приехала. Она не могла пропустить такой момент в жизни семьи. Она подавила в себе гордость, купила букет, подарки для новорожденного и отправилась в гости к сыну.
©️Стелла Кьярри
Виктор визиту матери обрадовался, а Лариса была слишком измотана сложными родами, чтобы возмущаться. К тому же она понимала, что помощь свекрови в тот момент была очень нужна. Поэтому сделала вид, что все обиды прощены.
— Мы не возражаем, если вы у нас погостите, — великодушно сказала она.
Анна Константиновна не успела ответить. Ей выдали целый список дел.
— Нам надо сделать смесь и простерилизовать детские бутылочки. А еще надо погладить пеленки... — Лариса легла, раздавая указания свекрови. Виктор не был хозяйственным. Дома царил бардак.
«Надо было приехать раньше, убрать в квартире. Это безобразие», — подумала Анна Константиновна, видя, в какие условия привезли младенца. Лариса в основном лежала и жаловалась на самочувствие, а на плечи Анны Константиновны легли все заботы о ребенке.
— Сегодня надо искупать малыша. Витя, помоги матери. Или пусть Егор это сделает! — командовала мать. — А еще мне просто необходим свежий творог! Виктор, отдай сына Егору! А сам езжай на рынок!
Так продолжалось несколько дней. Егору надоело, и он первым уехал домой к бабушке. Он был подростком и мог оставить все, а у Анны Константиновны был развит материнский инстинкт. Она не могла бросить младенца на нерадивую мать и неподготовленного отца.
В итоге она прожила с Ларисой и Виктором два месяца.
За это время Анна Константиновна очень похудела и постарела. Ей приходилось вставать среди ночи, гулять с ребенком и выполнять все функции его родителей. Виктор сразу же сказал, что ему надо высыпаться и работать, поэтому помощи от него не было. Лариса же, видя, что свекровь идеально выполняет свои задачи, на третий месяц «обрадовала» Анну Константиновну своим решением.
Вместо того чтобы отпустить ее домой, она заявила:
— Со следующей недели я выхожу на работу.
— Как?! — обомлела свекровь.
— Нечего дома сидеть, и так слишком долго прохлаждаюсь. Надо работать, зарабатывать деньги.
— А ребенок?
— Что ребенок? С ним все хорошо, он уже не новорожденный. Спокойный, развивается хорошо.
— Вы будете искать няню?
— Зачем? У нас есть хорошая бабушка.
Анна Константиновна посмотрела на невестку, положила внука в кроватку и молча ушла.
— Нет, я не понимаю, что не так с твоей матерью! Я похвалила ее, а она ушла! — кричала в трубку Лариса. Она позвонила мужу, чтобы рассказать ему о случившемся.
— Я не знаю, Лариса. У меня совещание и мне некогда думать о том, что у вас, женщин, в головах.
— Вот так всегда! Все проблемы решать мне! Зачем вообще нужна семья, если все заботы ложатся на женские плечи?!
Лариса не нашла ничего лучше, чем позвонить Егору.
— Сынок, ты нужен маме. Приезжай.©️Стелла Кьярри
Егор приехал. Но на требования матери перевезти вещи домой ответил отказом.
— Я не буду бросать бабушку.
— Неужели ты больше любишь ее, чем меня?! Но почему?!
— Потому что она обо мне заботилась, пока вы с отцом думали о себе.
— Вот как заговорил?! Никакого уважения!
— А у вас есть уважение к нам? Кто вас вообще просил рожать этого ребенка, если он никому не нужен?!
— Убирайся, — процедила Лариса. Она подумала, что свекровь настроила сына против нее и приняла решение не допускать эту злую женщину ко второму ребенку.
Материнство давалось Ларисе нелегко. Она поняла, что не справлялась. Ее мать сразу отказала ей в помощи, потому что жила далеко и у нее были больные ноги. Поразмыслив, Лариса решила нанять няню для сына.
После недолгих поисков она нашла женщину, которая показалась ей подходящей и тут же вышла на работу, сбросив с себя бремя материнства.
Но о своем поспешном, непродуманном решении она вскоре пожалела.
Вернувшись домой после работы, Лариса обнаружила, что их обокрали. Но не это было самым страшным. Она поняла, что отдала ребенка мошеннице и не знала, что с ним, и где его искать.
Пропажа сына стала ударом для Ларисы. Она была готова рвать на себе волосы.
— Это ты виновата! — Виктор не мог поверить в случившееся. — Ты!
— Я?! Нет, это все из-за твоей матери! Она виновата в том, что случилось с нашим сыном! Она заставила меня пойти на такой шаг и доверить ребенка неизвестной тетке! — Лариса билась в истерике. Дошло до того, что Виктору пришлось вызывать скорую, чтобы успокоить жену. Единственным выходом стало подключение к поискам знакомых покойного мужа Анны Константиновны.
Когда женщина узнала о случившемся, ее чуть не хватил удар. К счастью, рядом был Егор. Он вовремя сориентировался и принял необходимые меры. Бабушке удалось прийти в сознание и взять себя в руки.
Именно ее связи и знакомства дали плоды. Ребенка нашли на другом конце города. Гуляющая дама увидела коляску с малышом в парке у скамейки и обратилась в полицию. Ребенок не успел пострадать, зато наделал шуму.
Когда малыша вернули домой, у Ларисы не было сил выяснять кто прав, кто виновен, а Анна Константиновна желала только одного — чтобы этот кошмар закончился, и никто не пострадал.
К счастью, по камерам удалось выследить мошенницу-няню. Женщину нашли и привлекли к ответственности. Ценности вернуть не удалось, но Лариса поняла, что главная драгоценность — это не кольца и серьги, а ее дети. Она долго обнимала Егора, просила у него прощения за все. А потом несколько ночей не спала, сидя у кроватки младшего сына. С работы она ушла, взяв полноценный декретный отпуск.
— Я слишком много упустила, — сказала она начальнице. — Время наверстать упущенное.
Только потеряв, Лариса поняла, что на самом деле является главным в её жизни.
— Простите меня, Анна Константиновна... мы без вас бы не справились, — сказала она свекрови, когда они все немного успокоились. — Я больше никогда не буду вас обвинять. Быть матерью и бабушкой — очень сложная работа и мне еще многому нужно у вас поучиться.
— Надеюсь, что у тебя все получится, — ответила Анна Константиновна. — Никогда не поздно начать. Судьба дала вам с Виктором второй шанс, не упустите его.
— Ни за что, — сказала Лариса, собирая альпинистское снаряжение в коробки, чтобы все продать. Она передумала идти в горы. Впечатлений и острых ощущений ей и так хватило. «Экстримом пусть занимаются другие. Всему свое время и место», — решила она, а Виктор ее поддержал.
Случившееся сплотило их семью и послужило той самой встряской, которая изменила жизнь каждого члена семьи. Они стали более терпимыми и близкими друг к другу, научились ценить то, что у них было.
— Теперь ты совершеннолетний, сынок, — сказала бабушка Егору. В этот праздничный день вся семья праздновала день рождения юноши. Анна Константиновна сдержала слово и подарила ему квартиру. Но Егор пока не был готов съезжать от бабушки, и квартиру решили сдавать. — Пусть у тебя все сложится.
— И невесту тебе хорошую! — пожелал Виктор.
— Спасибо, папа, но я пока жениться не хочу. Надо сначала на ноги встать, а уж потом о жене и детях думать. К тому же у меня и так есть о ком позаботиться.
Анна Константиновна ухмыльнулась. Она подумала, что правильно воспитала внука и гордилась им.
| Стелла Кьярри
Поезд в новую жизнь
Юля проснулась и прислушалась. По тишине в квартире поняла, что Никиты нет дома. Она встала, потянулась и пошла на кухню. На столе лежала записка: «Извини, забыл предупредить вчера. До обеда буду на работе».
Юля усмехнулась, скомкала листок и выкинула в мусорное ведро. Она давно подозревала, что у Никиты есть кто-то. Его вечно нет дома, они давно перестали разговаривать по душам, да и просто разговаривали редко. Дочь вышла замуж и уехала с мужем в гарнизон по месту его службы. Одна видимость семьи.
В комнате зазвонил мобильник. Маруся.
- Что делаешь? – спросила единственная близкая подруга ещё со школы.
- Ничего. Только встала.
- Слушай, погода чудесная, весна, солнышко. Пройдёмся по магазинам? Так хочется чего-то красивого и яркого. Надеюсь, у тебя нет никаких планов?
- Никаких. Никита на работе.
- В выходной? Так, приводи себя в порядок, оденься соответствующе, через час я за тобой заеду. – И Маруся отключилась.
Юля поставила на плиту чайник и пошла в ванную. Ходить с Марусей по магазинам она любила. У неё глаз намётанный. Она обладала удивительной способностью выбирать среди множества вещей найти именно то, что нужно. У Юли разбегались глаза, она не знала, что выбрать, а Маруся, как факир, откуда-то вынимала платье нужного фасона, размера и качества.
Она учила Юлю, что ходить по магазинам нужно при полном параде, если хочешь, чтобы продавцы видели в тебе не колхозницу, а состоятельную даму. Тогда они будут предлагать качественные и хорошие вещи. Как ни странно, это работало. Без покупок они никогда не уходили из магазинов.
Юля подкрасилась, оделась, поглядела на себя в зеркало и осталась довольна. Шопинг отлично поднимает настроение. А ей сейчас это необходимо.
Через десять минут позвонила Маруся и сообщила, что подъехала.
- Привет. Ты что-то конкретное хочешь посмотреть? – спросила Юля, когда сел рядом с подругой в её «Тойоту».
- Нет. Должны завезти новую коллекцию одежды, а прошлогоднюю распродавать со скидками. Весна. Чувствуешь, подруга? - весело сказала Маруся.
- Никита меня убьёт. Мы копим деньги на отпуск...
- Не убьёт. Срежь бирки, выброси чеки, назови сумму в два раза ниже потраченной.
- Ага, а денег истрачу в два раза больше.
- У меня есть один проверенный способ, как усыпить бдительность мужа.
- Какой? – заинтересовано спросила Юля.
- Узнаешь.
Маруся была крупной женщиной. Не полной, а именно крупной, с высокой грудью, крутыми бёдрами и узкой талией. У неё были выразительные карие глаза, пухлые губы и густые тёмные волосы до плеч. Мужчины оборачивались на неё.
Юля была полной противоположностью. Невысокая, стройная, с русыми вьющимися волосами и зелёными глазами. В джинсах со спины её можно было принять за молоденькую девушку. Рядом с Марусей она так себя и чувствовала – маленькой, неуверенной в себе.
Если Маруся подходила к продавцам, те сразу стремились ей угодить, предлагали всё самое лучшее. И она благосклонно одаривала их королевской улыбкой. У Юли так не получалось. Продавцы разговаривали с ней снисходительно, она терялась, отказывалась от помощи, и поскорее уходила из магазина.
Через два часа, нагруженные фирменными пакетами, подруги вышли из очередного магазина.
- Хватит, мне и за это попадёт от мужа, - взмолилась Юля.
- Пойдём-ка. - Маруся потянула её в отдел нижнего белья.
- Нет, нет. За это Никита разговаривать со мной не будет неделю, а то и больше, - простонала Юля.
- Смотри, какие кружева! Возьми комплект брусничного цвета. К твоим волосам подойдёт. – Маруся держала в руках божественной красоты бюстгальтер . – Можно пеньюар к нему подобрать… Нет, это пошло.
- Кто такую красоту оценит под одеждой? Да и стоит дорого. Нет, я не возьму, не соблазняй, - проявила твёрдость Юля.
- Вот учишь-учишь тебя… Зачем такое бельё под платьем носить? Его нужно надевать на ночь, чтобы муж оценил все твои достоинства. С твоей фигурой только такое бельё и носить. И пень от такой красоты расцветёт, а муж и подавно. Не до разборок будет. Берём, - сказала Маруся и пошла к кассе.
- Все, ноги отваливаются. Хватит. Пойдём, посидим где-нибудь. Я только кофе успела выпить утром, - предложила Юля. – Знаешь, мне кажется, Никита мне изменяет.
- Это ты так решила, потому что он на работу ушёл в выходной? - с сомнением спросила Маруся по дороге к кафе.
- Я давно подозреваю…
- А вот и кафе, пошли, - перебила Маруся Юлю.
Они сели за столик у окна. Пока ждали официанта, Юля смотрела по сторонам, разглядывала посетителей кафе. Через два столика от них сидел спиной мужчина, очень похожий на Никиту. Такая же стрижка, белый джемпер. Она подарила ему его на Новый год. Но не мог же он надеть нарядный джемпер на работу. Да и как он здесь оказался? Его офис находится в другом конце города.
Юля решила, что ошиблась, но взгляд то и дело возвращался к мужчине. Словно почувствовав, он повернул голову. Юля увидела его профиль и сомнения отпали. Это был Никита.
Она испугалась, словно девочка, застигнутая врасплох за мелкой пакостью. Но Никита не мог её видеть, и Юля успокоилась.
- Ты призрак увидела? - спросила Маруся.
- Тихо. Там сидит мой Никита. Уйдём отсюда, пока он нас не заметил, - зашептала Юля.
- Ну и что? Чего ты испугалась? Это он должен волноваться. Что он тут делает? Ты же сказала, что он на работе. А работает он на другом конце города. Разве нет? – допытывалась Маруся. – Нарядился, как на свидание. Явно ждёт кого-то. Вон, на часы смотрит. Что ты там говорила про подозрения?
Юля поднялась.
- Ты куда? – Маруся удержала её за руку.
- Просто подойду к нему. Рано или поздно он нас увидит и будет только хуже.
Юля подошла к столику Никиты и села напротив.
- Привет.
Никита не ожила увидеть здесь жену, растерянно уставился на неё.
- Что ты здесь делаешь? - спросила Юля - Ты же написал, что ушёл на работу. Или это так теперь называется?
- А ты?
- А мы с Марусей по магазинам ходили, устали, вот и зашли перекусить. Она у тебя за спиной сидит. Маруся! – Юля улыбнулась и помахала подруге.
Никита не оглянулся.
- Ты кого-то ждёшь? Всё время на часы смотришь. Я не помешаю?
Никита справился с растерянностью и перешёл в наступление.
- И много денег истратила? Мы же договорились ничего не покупать до отпуска.
- Не волнуйся. Я потратила в разумных пределах. В отпуск тоже нужно в чём-то ехать. – Юля чувствовала себя удивительно спокойной. Правильно говорят, лучше знать правду, чем мучиться сомнениями.
В этот момент в телефоне Никиты раздался звуковой сигнал, оповестивший о приходе нового сообщения. Он не стал смотреть, лишь перевернул телефон экраном вниз.
- Почему ты при мне всегда переворачиваешь телефон экраном вниз? Ты и дома так делаешь, когда я рядом, и в ванную его с собой берёшь. Ты что-то скрываешь от меня? – спросила Юля.
- Нет. Привычка, - ответил Никита.
- Раньше такой привычки не было. Дай посмотреть, может, там что-то важное. - Юля протянула руку к сотовому, но Никита убрал его со стола.
В этот момент мимо прошла девушка, чуть задержавшись у их столика. Она села неподалёку. Никита отвёл от неё взгляд, но не так быстро, Юля успела заметить его.
- Ваша девушка пришла. Я могу принести заказ? – К столику подошла симпатичная официантка.
Она заговорщически улыбнулась Никите.
- Ты уже сделал заказ, милый? – Юля готова была швырнуть в лицо мужу вазочку с искусственными цветами, украшавшими столик. Самые худшие её подозрения оправдывались. – Через пять минут, хорошо? – попросила она официантку.
Та понимающе кивнула и испарилась.
- Это она? Та девушка, которую ты ждал? Красивая. – Юля кивнула в сторону соседнего столика. - Ей от силы лет двадцать пять. Ты так не уверен в себе, что встречаешься с молоденькими девушками?
- Прекрати. Давай дома поговорим.
- А как же обед? Потом, она, наверное, голодная. Мне, значит, нельзя тратить деньги, а тебе можно заниматься благотворительностью?
Юля еле сдерживалась, чтобы не устроить скандал. Маруся подавала ей знаки, отчаянно пыталась привлечь к себе внимание, но Юля делала вид, что не замечает.
- И давно ты изменяешь мне? Молчи, я сама отвечу. Полгода, верно? Полгода назад ты начал прятать от меня свой телефон. Признайся, будь мужиком. Мы вместе столько лет, я пойму.
- Юль, ты спятила? Что ты несёшь? Какая измена? При чём тут мой телефон? Я отвёз документы заказчику и зашёл выпить кофе…
- Сейчас проверим, - сказала Юля и встала, чтобы подойти к девушке, но в этот момент к столику подошла официантка с подносом и стала выставлять на стол тарелки. Одна из них была накрыта металлической полукруглой крышкой.
- Приятного аппетита, - сказала она и ушла.
- Значит, кофе зашёл выпить.
Никита хотел убрать со стола тарелку, но Юля опередила его и подняла крышку.
На тарелке лежала открытая бархатная коробочка с колечком.
- И когда ты хотел мне сказать, что собираешься развестись со мной?
- Давай поговорим дома. – Никита не смотрел ей в глаза.
- Нет у тебя больше дома. Вещи твои я соберу, заберёшь завтра. Приятного аппетита. – Юля развернулась и торопливо пошла к выходу.
Маруся догнала её только на улице.
- Юль, куда ты? Машина в другой стороне. Я не могу за тобой бегать на каблуках. Скользко же. Пойдём, отнесём пакеты в машину, а то я сейчас их брошу.
Юля послушалась.
- Если бы мы не зашли сюда, я бы ничего не узнала. Я же догадывалась, а как страус прятала голову в песок, не хотела ничего видеть. Боялась потерять Никиту, наш с ним мир. А его уже нет, - расплакалась Юля в машине.
- Юлька, может, ты торопишься с выводами? Она ему в дочери годится. Вашей Лариске столько же. Может, у них просто свидание. Он же мужчина, в конце концов… - пыталась успокоить её Маруся.
- Помнишь, он ездил в Питер три месяца назад? Он с ней ездил. Мне с незнакомого номера пришла фотография. Он и она на фоне его машины. Он тогда сказал, что какая-то девушка попросила сделать с ним фото, что бы вызвать ревность у своего парня. Я поверила, представляешь? А теперь это кольцо…
И что мне делать? Как жить? Столько лет вместе… Никогда не думала, что это случится со мной, с нами… - Юлю трясло.
Она вышла из машины, взяла пакет с заднего сиденья и вытрясла его содержимое на тротуар.
- Вот дурёха. - Маруся тоже вышла из машины, собрала вещи и закинула их в машину, потом обняла Юлю, и та разрыдалась у неё на груди.
- Ну всё, хватит сырость разводить. Поехали домой.
Дома Маруся заставила Юлю выпить коньяка, потом ещё… Рыдать Юля перестала, бросилась вытаскивать вещи Никиты из шкафа. В чемодан все не влезли, и она распихала их по пакетам. Сверху бросила зубную щётку, крем для бритья…
- А что? Правильно. Мне твой Никита никогда не нравился. – Маруся помогла отнести пакеты в прихожую.
- Всё. Юль, мне пора. Мой заждался. Ты ложись спать. Я завтра утром позвоню. – И Маруся ушла.
Как ни странно, после её ухода Юля заснула. Она проснулась среди ночи. Из кухни в комнату попадал свет. В углу дивана сидел Никита.
- Забирай вещи и уходи! – хриплым со сна голосом сказала Юля.
- Юль, давай поговорим. – Никита выглядел подавленным.
- Врать будешь?
- Не буду. Да, я увлёкся. Думал, так, погуляю немного и расстанемся. А она забеременела. Я не могу её бросить.
- Погулял? Поздравляю. Убирайся! – Юля схватила подушку и запустила в мужа, потом упала ничком на диван и разрыдалась.
Она не слышала, как Никита ушёл.
Дни проходили за днями, а боль не отпускала. Юля не знала, как жить, слонялась по пустой квартире, не находя себе места. Несколько раз собиралась позвонить мужу, но останавливала себя. Маруся узнала, что они снимают квартиру, девушка приезжая.
Юля вспомнила, как они с Никитой делали ремонт. Квартира ей досталась от бабушки. Они вместе покупали вещи, мебель и были так счастливы. А теперь … Кругом гулкая пустота, как в её сердце.
Несколько раз звонила дочь. Никита ей всё рассказал.
- Мам, приезжай к нам. У нас тут тепло… Мам, я беременная. Мне понадобится твоя помощь. Чего тебе там одной делать?
- Я мешать вам буду.
- У нас большая квартира. Я целыми днями одна, на стену лезу от скуки. Приезжай.
Юля подумала и решила поехать к дочери. Больше её здесь ничто не держало. Работа? Она могла работать и удалённо.
Маруся проводила её на вокзал.
- За квартирой я пригляжу. Как я без тебя буду? – Маруся вытерла повлажневшие глаза.
- Ты что? Я же не навсегда уезжаю. Приезжать буду. Или ты ко мне. Там тепло…
- Юлька, ты красивая, фигура, как у модели. Там военный городок, мужиков с погонами полно, не теряйся. В сорок пять жизнь только начинается. – Они с Марусей обнялись.
Верная подруга шла рядом с вагоном, но потом поезд набрал скорость, она отстала, а за окном замелькали городские окраины, сменившиеся заснеженными полями…
Дверь купе открылась, и вошёл мужчина в форме.
- Извините, я, кажется, купе ошибся…
Поезд увозил Юлю всё дальше от тоски, боли, пустоты… Что ждёт её впереди? Какая разница. Хуже не будет. Там дочка, по которой она соскучилась, скоро у неё будет внук или внучка…
Пейзаж за окном постепенно менялся, как менялось и настроение Юли. Страх, волнение улеглись. У Юли было чувство, что она едет к новой счастливой жизни.
В Ростове она вышла из вагона и остановилась, высматривая дочь.
- Вам куда? Меня должна машина встречать, если нам по пути, я подвезу вас. – Рядом остановился военный, который вчера перепутал купе.
- Мне нужно в военный городок... Дочь должна меня встречать… Вот она!
К ней уже бежала Лариса.
- Выходит, нам по пути. – Мужчина взял у Юли чемодан....
| «В какие бы обстоятельства жизни вы ни попали, не стоит винить в этом окружающих вас людей и уж тем более унывать. Важно осознать не почему, а для чего вы оказались именно в этой ситуации, и она обязательно послужит вам на пользу»
Марк Твен
«Говорите «спасибо» тому, что осталось за спиной. Пусть это было неприятно и болезненно. Но оно непременно научило нас чему-то важному»
Эльчин Сафарли
Источник
Самый лучший муж
Лиза сидела за столом в окружении друзей и родных. Праздник был в самом разгаре, и она красиво играла роль любящей жены и заботливой матери.
Со стороны могло показаться, что она самая счастливая женщина на свете. А почему нет? Вроде все есть. Уютная квартира с хорошим ремонтом и современной мебелью, симпатичный муж, на которого заглядываются девицы, прекрасная доченька, умница и лапочка, любимая работа, хотя и платят не так много, как хотелось бы.
Сегодня весь день, как обычно 31-го декабря, Лиза готовила праздничные угощения. Максим, ее муж, забрал дочку и поехал за своими родителями. Они собирались праздновать Новый год вместе.
Лиза не расстроилась, что осталась одна. Так даже проще. Хотя бы на принеси-подай не нужно отвлекаться. Можно спокойно возиться на кухне в свое удовольствие под легкую музыку.
Что-что, а готовить она любила. Мама ее учила в детстве. Смогла привить не только навыки, но и уважение к продуктам и любовь к готовке.
Поставив вариться овощи, Лиза параллельно наводила порядок в их трехкомнатной квартире. Работы было немало, но она знала, что справится. Все равно вариантов нет.
Дочке всего пять лет, она вряд ли много поможет, а муж женской работой занимался редко. Он считал, что женщины лучше управляются с такими делами, а его удел – зарабатывать деньги. С этой задачей, кстати, он справлялся весьма неплохо. Семья не бедствовала.
Когда в шесть вечера вернулся муж с родителями, Лиза уже почти все закончила. Не успела только привести себя в порядок, но за стол они не собирались садиться раньше восьми. Время еще есть.
- Привет, лахудра! – с издевкой сказала свекровь, переступив через порог.
- И вам не хворать. С наступающим!
Лиза снова пропустила едкое замечание Анны Марковны мимо ушей. Подумаешь! Не в первый раз. Она уже устала ей объяснять, что если не всегда все успевает, то лишь потому, что ее сынок совсем ничего не делает по дому, хотя руки и ноги у него есть, да и силушки богатырской хватает.
Пообщавшись с родственниками пять минут для приличия, Лиза пошла в свою комнату, чтобы привести себя в порядок. Хотелось надеть просто джинсы и футболку, но предвкушая новые едкие замечания, она все же выбрала платье. Уложила полосы наверх, слегка подкрасилась и вернулась в гостиную.
- Не помогло! – снова неудачно пошутила свекровь и хихикнула.
- И не поможет! – добавил муж.
- Будем накрывать на стол? Скоро уже кумовья придут. Сонечка, я тебе платье на кровати положила. Пойди переоденься! – попросила Лиза дочку.
- Сама?
- Если не получится, позови меня или папу. А пока попробуй сама. Ладно?
Дочка кивнула и побежала в свою комнату, оставив горку шкурок от мандаринов на диване.
Через полчаса стол уже был накрыт, в квартире пахло запеченной курочкой, картошка уже сварилась, Лиза попросила мужа ее потолочь.
- Мне, по-твоему больше заняться нечем? – с негодованием спросил он.
- Ладно, подожду Валеру, он никогда не отказывает!
- Будешь позорить меня перед кумом?
- В этом нет ничего позорного. Помогать жене – это не позор.
- Кому как! Сама занимайся!
Лиза тяжело вздохнула и пошла на кухню. Ей не сложно было потолочь картошку, просто хотелось, чтобы Максим принимал хоть какое-то участие, но он отказывался.
Первое время, когда они только поженились, он еще хоть что-то делал, но когда родилась дочка, то перестал. Кто его знает почему, но перестал. Хотя и раньше делал это неохотно.
Вскоре пришли кумовья со своими двумя детьми. Со Светой Лиза дружила уже лет семь, почти сроднились. Она ее любила и радовалась, что они вместе встречают этот Новый год.
- Тебе что-то помочь? – первым делом спросила Света, распаковав свои салаты.
- Нет, я уже все сделала, но спасибо! – улыбнулась Лиза.
- Ты сегодня хорошо выглядишь, только глаза грустные!
- А свекровь лахудрой обозвала! – спокойно констатировала подруга.
- Она ненормальная, но мы это давно знаем! – хихикнула Светка.
Как только все приготовления были закончены, все сели за стол, который ломился от угощений. Детей посадили вместе, чтобы они могли общаться, а в взрослые устроились в другом конце стола.
- Ну, с наступающим! – весело сказал Максим, поднимая свой бокал. – Пусть следующий год будет лучше, чем этот!
Все чокнулись бокалами. С приходом подруги Лиза заметно приободрилась. Казалось, что и день стал немного ярче. Даже немного обидно, что такие эмоции ей дарила только подруга, а не муж. Ну, еще дочка. Ее Лиза тоже очень любила.
- А холодец ты не готовила? – поинтересовалась Анна Марковна.
- В этом году нет. Думала, может, кто-то из вас приготовит! – ответила Лиза.
- Ты хотела, чтобы я приготовила? Когда я, по-твоему, должна этим заниматься?
- А я? У меня тоже день не резиновый. Я не могу все успеть.
- Раньше успевала…
- А в этом году не успела!
- Что за Новый год без холодца?
- Посмотрите на стол. Тут есть не переесть! Стол ломится!
- А я больше всего люблю новогодний холодец!
- Сочувствую! Надо было позвонить. Может, что-то бы убрала из меню.
- Надо было спросить!
- Анна Марковна, холодца нет и не будет. Давайте закроем тему?
- Максим, сынок, ты видишь, какое неуважение к твоей матери?
- Не переживай, мама, я потом побеседую по этому поводу с женой! – ответил ей Макс, несколько угрожающе глядя на Лизу.
Только Света увидела, как Лиза слегка сжалась после его слов. Нет, муж ее не бил, но мозг выносил знатно временами. Видимо, это ей и предстояло после праздника. Такое частенько случалось.
Часа через два и через полторы бутылки вина Максим раздобрел. Подпив, он становился добрее, чем трезвый. Обычно в нем просыпалась какая-то странная любовь к жене и дочке. Становился таким нежным и разговорчивым.
- Маленькая, ты столько всего наготовила! Так все вкусно!
- Я рада, что тебе нравится! – ответила Лиза, слегка отстранившись, чтобы не задохнуться от его перегара смешанного с чесноком от еврейского салата.
- Ты у меня такая умница и такая красавица! А кто я у тебя?
- Мой муж.
- Нет, самый лучший муж! – сам себя похвалил Максим, он любил так говорить.
- Да, самый лучший муж! – согласилась Лиза.
Проще было согласиться, чем оспаривать этот весьма спорный факт. Иногда она пыталась понять, когда это случилось. Когда любовь между ними превратилась в нечто иное. Даже не в привычку. Скорее в какое-то доминирование. И как вернуть все обратно, она тоже не знала, хотя и хотелось этого.
- Слушай, ну хватит кукситься! Новый год же! – настаивал муж.
- Максим, все в порядке. Хорошо сидим.
- Я же вижу, что ты чем-то недовольна!
- Ты хочешь об этом поговорить?
- Хочу!
- Тогда давай выйдем из-за стола?
- Ладно, пойдем, но потом ты вернешься и будешь веселой, как и я?
- Посмотрим!
Воспользовавшись небольшой паузой, пока кум и свекор вышли покурить, супруги ускользнули в спальню.
- Ну, что не так? – упер муж руки в бока, но простоял так недолго, начал лезть с поцелуями. Любвеобильность проснулась.
- Максим, погоди. Я хочу у тебя кое-что спросить!
- Ну, что? Говори!
- Сейчас новогодняя ночь, время чудес. Так ведь? Скажи мне только одно. Вот у нас растет дочка, ты ее любишь?
- Люблю ли я Сонечку? Больше жизни люблю! Она моя душа! Ты сама это знаешь!
Муж и правда обожал их дочку всей душой. Вот с ней он часто помогал, причем с самого ее мал-мала. Точнее когда был дома. Только вот дома он бывал нечасто, поэтому помощь это была скорее в его удовольствие.
- Знаю. Вот ответь мне на вопрос. Ты бы хотел, чтобы у твоей дочки был такой муж, как ты?
- Как я? Конечно!
- Уверен? Вот представь, подрастет наша принцесса, найдет себе мужчину. Выйдет замуж, а спустя пару лет муж перекинет на нее всю домашнюю работу, даже картошку на Новый год откажется потолочь. Не будет возить ее в магазин. Ей придется таскать тяжелые пакеты. Возможно, даже грыжу себе заработает со временем. Его мама будет говорить ей обидные слова, а муж будет поддакивать, словно так и надо. Она будет ощущать, что ее не уважают и не ценят. Каждое утро будет просыпаться с мыслью, что хочет, чтобы этот день побыстрее закончится. Ее жизнь будет похожа на бесконечный день сурка.
Чем больше Лиза говорила, тем больше Макс хмурился. Ему не нравилось это слышать. Жена редко говорила о своих чувствах. Она предпочитала все держать в себе. Просить о помощи просила, но толку? Возможно, потому и не говорила о том, что на душе.
- Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? – недовольно спросил он. – Тебя послушать, так я просто монстр!
- Нет, ты не монстр, скорее эгоист. И знаешь, если ничего не изменится, что мы еще немного праздников будем отмечать вместе. Я держусь за наш брак сейчас лишь потому, что мама меня учила, что за семью нужно бороться. Только у меня не получается. Ты меня не хочешь слышать! Нам нужно что-то менять! Понимаешь?
- И что ты хочешь изменить?
- Твое отношение ко мне! Я хочу, чтобы мы стали не просто мужем и женой, но и партнерами. Чтобы делили обязанности. Чтобы ты меня защищал. Чтобы я ощущала себя за тобой, как за каменной стеной.
- Мне непонятно! Надо больше конкретики.
- Все просто. Я хочу, чтобы ты мне помогал с тяжелой работой, которая мне не по силам, и не только. Я хочу, чтобы ты проявлял больше уважения. Хочу, чтобы объяснил своей маме, что я не лахудра. Если она будет так ко мне относиться, то приглашать мы ее не будем!
- Как это не будем? Это не только ты решаешь!
- Отлично, будем, но готовить праздники к ее приходу будешь ты сам. Согласен?
Максим замялся. Каким интересно образом?
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы мои родители так о тебе отзывались? Нет, они тебя уважают. А почему? Потому что я тебя уважаю. Но знаешь, уважение оно ведь тоже не бесконечное. Когда-нибудь и у меня кончится терпение. Понимаешь?
- Лиз, неужели настолько все плохо?
Казалось, что он даже не подозревал, что в ее голове бродит столько разных мыслей. Но нет, он же не глупый мужчина!
- Пока не настолько, но если мы ничего не будем менять, то станет только хуже. Ты пойми, я тебя люблю! И я хочу сохранить этот чувство на долгие годы, но оно угасает, ускользает от меня. Понимаешь? Тебе нужно решить. Хочешь ты быть со мной или нет. Если хочешь, то ты должен вспомнить, как любил меня, когда мы только поженились. Или полюбить заново. Я не хочу играть в жертву и терпеть неприятные вещи только из-за печати в паспорте. Ты пойми, я терпеливая, но я не тряпка. Рано или поздно я уйду, если ты не изменишься.
- Ого, вот это ты меня озадачила!
Лиза знала, что поговорить с мужем лучше всего, когда он немного пьяненький. Не совсем понятно почему, но в такие моменты он был более настроен ее слушать и слышать.
- В общем, ты подумай об этом, ладно? – сказала она, подойдя к нему ближе и нежно поцеловала его в губы, а потом просто вышла из комнаты и вернулась за стол.
Макс присел на кровать, пытаясь сложить воедино все, что услышал. Больше всего его задел вопрос про то, хотел бы он такого мужа для дочки. Еще несколько минут он в этом не сомневался, но теперь.
Возможно, Лиза была в чем-то права. Он и сам не знал, когда он изменил свое отношение к жене, но терять ее не хотел.
Через пару минут он тоже вернулся в гостиную. Лиза сидела и тихонько ковыряла оливье, слушая Светку. Его мама недовольно сверлила их взглядом и словно придумывала очередную гадость. Отец и Валерка что-то оживленно обсуждали, а дети общались между собой, весело хихикали.
Все выглядели счастливыми и довольными, и только у его жены был грустный, потухший взгляд. Максим понимал, что причина ее грусти в нем. Ему жутко захотелось, чтобы она улыбнулась как раньше, но как это сделать?
В этом ему бы помог подарок, но на Новый год жене он купил мультиварку. Так себе радость. Лучше бы взял духи или что-то романтичное. Сейчас уже поздно пить боржоми. Нигде не купишь.
Макс сел за стол между женой и матерью. Анна Марковна тут же придвинулась к нему.
- Ну что? Ты отчихвостил жену?
- В смысле?
- Ну, из-за холодца!
- Мам, да успокойся уже ты. Столько салатов вкусных, курочка, закуски и твои любимые бутерброды с красной рыбкой. Что тебе еще нужно?
- Но я хочу холодца!
- Все, хватит уже. Холодца сегодня не будет!
- Вот, теперь и родной сын меня не уважает! – недовольно сказала мама. – Лизка тебе весь мозг вынесла! Ладно, ваши проблемы!
В этот момент к Максу подошла Сонечка и ловко уселась ему на колени.
- Папочка, я хочу мороженое! – с лукавой улыбкой сказала она.
- А у нас есть?
- Не знаю.
- Лиз, мороженое есть? – спросил он жену.
- Да, в морозилке. Я принесу!
- Не надо, мы сами сходим. Ты будешь? Кто еще хочет?
- Нет, спасибо, пока не хочу.
- Я буду! – сказала Света.
- Будет сделано!
Лиза очень удивилась, но возражать не стала. Вскоре муж вернулся с несколькими порциями мороженого для всех желающих.
Остаток вечера прошел спокойно. Без издевательств и без критики. Пару раз свекровь пыталась что-то рявкнуть, но Макс поставил ее на место, чем еще больше удивил жену.
Когда гости разошлись, Лиза пошла укладывать дочку спать. Когда она вернулась в гостиную, то к своему удивлению обнаружила, что муж уже убрал со стола, а сейчас стоял на кухне и мыл посуду.
- Это мой новогодний подарок? – с улыбкой спросила она, поцеловав его в плечо.
- Нет, подарок под ёлочкой, а это означает, что я тебя услышал…
Источник
Король: Ну у что же, Гамлет, где Полоний?
Гамлет: За ужином.
Король: За ужином? Где?
Гамлет: Не там, где он ест, а там, где его едят; у него как раз собрался некий сейм политических червей. Червь – истинный император по части пищи. Мы откармливаем всех прочих тварей, чтобы откормить себя, а себя откармливаем для червей. И жирный король и сухопарый нищий — это только разве смены, два блюда, но к одному столу; конец таков.
Король: Увы, увы!
Гамлет: Человек может поймать рыбу на червя, который поел короля, и поесть рыбы, которая питалась этим червем.
Король: Что ты хочешь этим сказать?
Гамлет: Я хочу вам только показать, как король может совершить путешествие по кишкам нищего.
Уильям Шекспир, "Гамлет, принц Датский"