Мы жили...

Ну, не сказать, чтобы бедно. Хотя бедно, конечно. Если папа приносил апельсин, его делили на четверых. На маму, папу, брата и меня. Или взять конфету, птичье молоко, например. Конфета всегда режется пополам. Шоколадная стеночка ломается, крошится, но я не люблю шоколад, и он весь достается брату. Мне — восхитительный, нежнейший кусочек суфле. А маме с папой ничего не достается, потому что они терпеть не могут птичье молоко, что вы, зачем им эти дурацкие конфеты.
Я, кстати, долго в это верила. Пока не увидела, как мама съела коробку этого самого птичьего молока. Я надеюсь, мама меня сейчас не читает. Но после нее осталась только бирка "укладчица номер восемь", и то по маминому недосмотру.
Еще я очень любила сладкие фрукты: дыню, черешню, персики... Их приносили домой по чуть-чуть, каждому доставалась долька или несколько штучек. Десять ягод черешни - это было счастье. Бабушка потом удовлетворенно спрашивала меня: "Ну что, наелась?" Я молча кивала. Как можно наесться десятью ягодами черешни? Как?!
У меня с детства это знание: вкусным никогда не наедаешься. Его не бывает достаточно! Вареного лука может быть много. Птичьего молока — никогда. Это данность.
Подожди, пожалуйста, я сейчас
Так вот. Однажды я с мужчиной отправилась на прогулку ранним летом.
Был прекрасный сочный день, яркий, как арбуз на разрезе. Мы шли мимо маленького рыночка, где горластые носатые торговцы продавали черешню. Огромную! Черную! Мухи падали в обморок на подлете, потому что слепли от такой красоты.
А я даже и не думала о черешне. Я отношусь к тем людям, которые не думают о том, чего не могут иметь. У них закрыта эта область мозга, где всякие там шубы, путешествия, украшения... И черешня, да.
И тут мужчина, идущий рядом со мной, останавливается и говорит:
- Подожди, пожалуйста, я сейчас.
Возвращается спустя минуту. В руках у него гигантский раздутый пакет, вот-вот лопнет. С пятью килограммами черешни.
Не штуками, понимаете? Килограммами.
Конечно, сейчас пять килограммов черешни — это ни о чем. Но тогда это было, как... как не знаю что. Как если бы мне страну Черногорию подарили в коробочке, перевязанную ленточкой. Держи, купайся. (Голоса в голове)
Иногда меня заносит во всякие женские сообщества. И там я читаю возмущенное: "Он пригласил меня на ужин и почему-то считает, что за это я лягу с ним в постель! Какая дикость! И ведь есть женщины, которые разделяют это отношение!"
Ха-ха! Подумаешь, постель! Вот я в одну секунду приняла решение выйти замуж за мужчину, накормившего меня до отвала черешней.
Думаете, из-за ягод? Из-за ягод, конечно, тоже :). Но еще из-за того, что у меня произошел, выражаясь нынешним языком, разрыв шаблона. Я поняла, что хорошего и вкусного может быть много. Им можно наесться. В хорошем смысле, без подтекстов.
Я понимаю, это звучит так, словно я была чернокожая девочка из гетто и в детстве играла отрезанными дедушкиными ногтями, потому что больше нечем. Но я была обычная девочка из интеллигентной семьи. Только очень прожорливая.
Мне кажется, мой муж, косточка моего персика, до сих пор не знает, почему я вышла за него замуж. Думает, по любви. Трогательная, умилительная наивность!
По любви, конечно. Но она родилась из двух килограммов черешни.
Из двух, поскольку три я оставила маме с папой и брату.
Не потому, что я такая хорошая и щедрая.
А потому что двух мне хватило, чтобы наесться.
©️ eilin_o_connor
Ира мечтала о братике, а Федор о сыне
Не то, чтобы Ира невзлюбила отчима, просто не приняла. Ну, какой он ей папа? Не было никогда у Иры папы и этот «дядя Федя съел медведя» тоже не папа. Однако ради мамы она с первых дней знакомства старалась держать свое недовольство при себе. Не маленькая, уже одиннадцатый год, понимает, что маме хочется семью, хочется, чтобы за ней ухаживали. Так-то дядя Федя неплохой, молчаливый просто. Но чужой. Иру словно и не замечает. Зато не пьет, как отец у лучшей подруги Зины, что была ей даже сестрой троюродной. А Федор словно и не замечал, что у его любимой женщины подрастает дочь. Принял как данность ее наличие и стал строить планы на дальнейшую жизнь, в надежде, что родит ему Женька своего родного сына, а то и двух. Расписались они быстро и тихо, обменяли две квартиры на одну просторную, в которой у Иры появилась своя комната, и между отчимом и Ирой появился просто «худой мир», вместо «доброй ссоры». Пообедав после школы, Ира ныряла в свою комнату и старалась поменьше сталкиваться с мужем матери. Он с дружбой тоже не навязывался.
Когда у Евгении появилась тошнота по утрам и стало мучить головокружение, они даже все дружно обрадовались – беременность! Ира мечтала о братике, а Федор о сыне. Но случилось страшное, не новая жизнь зародилась, а болезнь поселилась инородной агрессивной плотью в головном мозге молодой еще женщины. Стала Ира сиротой уже в 11 лет. И путь ее лежал прямиком в детский дом.
Она еще не задумывалась о своей дальнейшей судьбе, придавленная страшным горем, когда услышала, как на кухне рыдает после поминок пьяненькая мать Зины и словно оправдывается перед Федором:- да взяла бы я ее к себе, все же Женька сестра моя двоюродная, не чужие. Но мы сами с Зинкой раз в неделю из дома бегаем, как мой шары зальет. Не потяну. А больше никого у нас из родни и нет.
Ира не хотела подслушивать, но так получилось, и из разговора она поняла, что приходили из опеки, что «изымают ее в детский дом», что в этих стенах большой и просторной квартиры, она потому, что отчим отстоял, выпросил несколько дней, в надежде найти родню Жени. Вот и разговор этот отсюда вытекает.
- Ира, поговорить надо - начал утром отчим, но замолчал, подбирая слова.
- Да, не бойтесь, говорите, я уже знаю, что нужно в детдом собираться.
-Я о другом. Если ты не против, то я хочу оформить опекунство над тобой, ведь мы с матерью были расписаны, говорят, что можно попытаться, но если ты сама захочешь. Я знаю, отец из меня никудышный, но не могу я тебя в детдом отдать. НЕ МОГУ. Может, попробуем? Ради Жени, попробуем. Наверное, смотрит на нас и переживает.
Она и не представляла, что взрослый мужчина может плакать. Особенно Федор. Он и на похоронах не плакал. Окаменевший был, да, но ни одной слезинки. А тут…. Подошла, обняла его и стала, как маленького утешать.
Все у них получилось. Кто кого поддерживал первые полгода, это еще вопрос, но время потихоньку лечит. Наладили быт, научились оба варить борщ и не только. Научились разговаривать друг с другом.
Правда Федор собеседник был немногословный, но Ира привыкла. Помимо благодарности, она стала испытывать и уважение к отчиму. Мужик он был справедливый. Не раз заступался за нее во дворе, пытался как-то ее радовать в мелочах. То мороженку после работы принесет, то два билета на премьеру кино им с Зиной купит.
Иногда забегала тетя – что помочь, подсказать, разобраться со счетами, квитками за квартиру. Частенько приходила с ночевкой Зина. Боль стихала. Стали жить. Федор ходил на собрания в школу, оставлял часть зарплаты на общее пользование и никогда не спрашивал отчетов. Ира старалась не подводить его. Но никогда не называла его папой, ни в глаза, ни за спиной, понимая, что для него она чужой ребенок.
Не сама пришла к такому выводу, а нашлись «добрые люди» - просветили «сиротку», жалея слащаво.
Когда ей исполнилось 14, Федор опять решился на тяжелый для обоих разговор. На этот раз, он спрашивал ее мнение по поводу своей женитьбы. На работе незаметно у него стали строиться отношения с одной женщиной, и еще - у них будет ребенок.
- Я бы ушел к ней жить, но ты еще не можешь оставаться одна. Да и опека набежит. А вдвоем к ней тоже не вариант – тесновато будет. У нее лишь комната в служебном доме. Но если я приведу ее сюда, как думаешь – уживемся?
Внешне ужились. Лида ходила по дому, как важная гусыня, лелея свою первую беременность, Федор повеселел, а Ира старалась сглаживать все возникающие конфликты. К ней почему-то так и не пришел сложный подростковый период. Наверное она сразу повзрослела с уходом мамы. А вот Лида…
Ира многое списывала на ее беременность и не рассказывала Федору, как сползает улыбка с лица его жены, когда за ним закрывается дверь. Как всем своим видом она показывает Ире, что теперь хозяйка она, а Ира никто. И это «никто» по недоразумению, по глупости Федора мешается у них с мужем под ногами.
Поняв, что Ира ничего Федору передавать не собирается, она уже не только видом, но и словами открыто это ей стала говорить. Раздражала ее чужая дочь, чужой ребенок.
И опять помогла старая тактика. Поменьше попадаться на глаза. Федор долго был в неведении, но когда родился их с Лидой сын - Стаська, то стал догадываться, что Ире непросто в их семье. Лида уже и Федору стала напевать, что чужой ребенок ей мешает. Ну и что, что несколько квадратных метров ей в этой квартире принадлежат? Выплатим ее долю к совершеннолетию, и пусть живет своей жизнью, - пела она ему. А сейчас о ней государство должно заботиться, а не мы – чужие ей люди.
Федору сложно давались возражения, он действительно с молодости был неразговорчивый. А Лиду переговорить вообще было трудно. Однако нашел аргумент попроще – стукнул кулаком по столу и сказал. Прекрати. Никогда больше не хочу слушать подобное.
А Иру позвал в ближайшую субботу навестить Женю. Убрались там, покрасили оградку, цветы пересадили. Посидели молча, и снова словно сблизились, как в первые полгода, что были заполнены горем и болью.
- Ничего, Ириш, все уладится. Ты потерпи. Скоро Стас в садик пойдет, Лида работать начнет, некогда ей будет дурью заниматься.
Но Лида стала с другого края действовать. Под предлогом слабого иммунитета Стасика запретила приглашать в дом Зину. А ее мать она давно уже отучила забегать к ним по-родственному. Взяла в руки все финансовые вопросы. Не было у Иры уже доступа к общим деньгам. Приходилось просить у Лиды даже на самое необходимое, о чем девочки стесняются вслух говорить.
Она не жаловалась Федору, не хотела быть причиной их ссор. Ей искренне нравилось то, что отчим повеселел, что снова заблестели его глаза. Она видела, как он любит сына.
Однажды Федор нечаянно узнал, что Ирина не питается в школе. Она уже училась в девятом, часто оставалась на дополнительные занятия, еще занималась в стрелковой секции. И частенько до вечера была голодной. Карманных денег, чтобы перекусить, у нее тоже не водилось. С тех пор, как деньги из доступной шкатулки перекочевали в Лилин кошелек. Вернее, это уже была банковская карта.
Федора отчитала класснуха Ирины.
-Вы бы, Федор Ильич, поговорили с Ириной. Мода модой, но она же уже прозрачная! Скоро в обмороки будет голодные падать. А отвечать кто? Снова школа – снова недоглядели? Замучились мы с их диетами!
Когда до Федора с трудом дошло, что он упустил момент с деньгами, понадеявшись на жену, то корил себя и ругал Иру, что молчала.
- Ну, прости, дочка, тугодум я. Ну, а ты-то что молчишь? Ты знай - у тебя и счет свой есть. Я туда все опекунские складываю, и выплаты туда же все идут. Но знаешь, мы все же их трогать не будем. У тебя и учеба впереди, и свадьба. Я тебе просто карту открою и буду с зарплаты скидывать. Хорошо?
Ира толком и не слушала его, про деньги, про карту. Набатом в голове звучало – ДОЧКА. Неужели она и правда для него не чужая девочка, что он расстроился из-за нее. Не из-за Лиды, не из-за Стаса, а из-за нее?
Ох, и бесилась Лида, когда поняла, почему денег к ней чуть меньше поступать стало. Стала, то опекунские «в общий котел» требовать, то демонстративно причитать, что деньги словно в трубу улетают. Как она не экономит, отложить на отпуск не получается. А как иначе, если «эту» одевать, обувать и кормить приходится. А тут еще и деньги ей стал выделять!
- Так отпускные получу, и поедем в отпуск, проблем-то…
- Опять в дом отдыха ваш? Я к морю хочу!
В таких баталиях пролетело еще пара лет. Лида пыталась задеть Иру, Федор стеной вставал на защиту. Ирина страдала, зная, что является причиной ссор в семье.
Одно грело - они с Зиной мечтали окончить школу, найти работу и снять комнату на двоих. Отец у Зины совсем уже «слетал с катушек», уходил в недельные запои, стал тащить все из дома. И неясно даже было – кому из девочек живется хуже.
Но мечтам не суждено было сбыться. Зина выскочила замуж сразу после выпускного. Почти за первого встречного, не могла уже жить с родителями. У Ирины сменились планы – поступить туда, где будет общежитие стало уже ее целью. Федор хотя и не поддерживал эту идею, но понимал, что Ирине сложно с ними. Просчитывал уже варианты, как взять ипотеку для Ирины, но Лида сопротивлялась, как могла, настаивая на денежной компенсации.
- Что ей там положено-то из этой квартиры? И так на всем готовом выросла!
Решение пришло неожиданно. Федору в наследство досталась неплохая квартира в соседнем областном городе. Там как раз был и институт сервиса, куда Ирина втайне мечтала поступить, но считала, что ей «не по карману» платное обучение, а по желаемому направлению не было предусмотрено бюджетных мест. Да и общежития там не предоставляли.
Федор переписал свою наследственную полнометражку на Ирину, вручил ей и управление счетом, где накопилось достаточно, чтобы разом оплатить все годы учебы. Сам поехал с ней – помочь с заселением, с подачей документов. Нет, он действительно хотел помочь, но и еще была причина. Лида бесновалась, когда узнала, что наследство «уплыло» из ее рук. А он уже устал от ругани и скандалов. Поэтому неделька отдыха от жены была кстати.
Обошел всех соседей в подъезде, благо квартир там было не так уж много. Небольшой трехэтажный дом в уютном ЖК. Попросил «не обижать дочь, приглядывать». И это Федор, который в магазины-то ходил, только с самообслуживанием, чтобы лишний раз не разговаривать с продавцами!
- Повезло тебе с отцом, девонька, - говорили соседки, встречая Иру во дворе.
- Да, папка у меня замечательный, - соглашалась Ира.
На каждой свадьбе, есть трогательные моменты, когда сложно сдержать слезы. На Ирининой свадьбе этим моментом стал танец отца с дочкой.
Федор вообще заставил всех гостей понервничать в тот день. Невеста не хотела идти на регистрацию, пока не приедет отец. А у него встала машина на трассе между городами. Новую гнал, в качестве свадебного подарка. Не обкатана для такой дороги. Но обошлось, успел.
Все в жизни успел этот немногословный мужик...
Автор: Татьяна Бро
Бабка по кличке Штирлиц
Бабка Лыкова была бабка злая. В доме она имела кличку Штирлиц, потому как следила за всем и всеми.
С утра спускалась со своего этажа и начинала бранить встречного. Дескать, эдакий раз-эдакий, чего грязи нанес в подъезд? И откуда только видела, грязь-то вся на первом этаже осталась, а встреча на третьем случилась. Сосед привычно огрызался, что устал с ночной, бабка презрительно щурилась и продолжала свой путь.
Дальше доставалось от Штирлица дворничихе. За недостаточное рвение к работе. Та уж и не пыталась вступать с Лыковой в спор. Жалобу еще накатает. И вообще, отшибленная она.
Зимой, вон что учудила: возмутилась, что двор песком не посыпают, и чуть не в халате усвистала куда-то. Все подумали, в ЖЭК побежала жалобу строчить, а она через час приехала на экскаваторе с полным ковшом песка. За рулем, между прочим, или что там у экскаватора. В том самом халате.
А рядом веселый экскаваторщик притулился. На глазах у всех выскочил, руки протянул, бабку из кабины вынул бережно. Свое место занял, козырнул на прощанье, «Рад знакомству, Тамара Николаевна, обращайтесь, если что,» — и отбыл. А бабка на всех зыркнула, как водится, и к себе на этаж пошла, на пятый.
Потом до конца зимы следила, чтоб песком посыпано было. С такой упоротой связываться себе дороже.
Ее даже ребятишки не дразнили за глаза. Потому что заметит, да проведет воспитательную беседу. А то и вовсе хворостиной вытянет. А уж как Лыкова ребятню не любила. Постоянно напускалась, то цветы ей в палисаднике вытоптали, то окурков на площадке набросали. То матерятся под окном. Хотя на это она и сама мастерица была. Странно даже, где набралась. Вроде всю жизнь в школе проработала, завхозом. Должна какая-то интеллигентность быть. Да где там.
Вовка с третьего этажа в начале 90-х почти новенькую «Вольво» пригнал, всем двором любовались. А Лыкова вышла поутру, глянула на машину недобрым глазом и спрашивает: «И кто эту ху…ту на детскую площадку вкорячил?». А там только одно колесо немного заехало. Вот такой человек.
Особенно от нее Мишка с 4 этажа страдал. У него квартира как раз под бабкиной была, досталась в наследство от деда. А бабка Лыкова со второй дедовой женой в подружках была. Мишка выждал сколько положено, и попросил вдову очистить помещение, а сам въехал.
Лыкова им сразу заинтересовалась, с переезда.
— Чего эт, ты, мил человек, всю лавочку своими узлами занял? И дорогу машиной перегородил? Вдруг скорой к кому надо будет?
Мишка тогда культурно-вежливо попробовал отбрехаться, все-таки соседка. Да без толку. Поймает его Лыкова у подъезда и спрашивает, чего окна не моет. «Не ваше это дело, Тамара Николаевна» — твердо отвечает сосед, а бабка без угомону: «Дом позоришь, зрение портишь, пылюкой дышишь, не будет тебе счастья!»
Мишка машину купил, Лыкова тут как тут: «А техосмотр прошел? А масло менял? А резина чего лысая?» И какая тут радость, одни мысли, что надо и техосмотр пройти, и масло поменять, и резину купить. Правда, раз она Мишкину ласточку спасла. Наркоманы местные полезли, покататься хотели, пока Мишка в отпуске был. Но бдительная соседка их так громко и отчетливо материла с балкона, что те быстро ретировались.
Мишке про это рассказали, как приехал, он кое-как нашел в себе силы «спасибо» при встрече с Лыковой сказать. А бабка за свое:
— Ты, дружок, дежурство по подъезду пропустил, так что 2 недели подряд площадку мыть будешь.
Но это еще куда ни шло. Стал вот с девушкой жить. Красивой как картинка. Весь домой головами качал, удивлялся, где такую отхватил. Мишке лестно было, что говорить.
Одна Лыкова: «Не будет тебе с ней счастья, собаку лучше заведи.» Он вспылил тогда, выложил бабке всё, что двор про нее думал. А он на него своим взглядом глянула, вздохнула, сказала: « И что ж вы все счастье на удовольствия меняете…» И на этаж свой потихоньку пошла.
А Мишке как-то муторно стало на душе. Все-таки пожилой человек, труженик тыла. Ну характер скверный, но ведь зла-то никому и не делала… Неловко ему стало перед бабкой. Как-то загладить вину захотелось. Хоть она тоже хороша, такое ляпнуть, да он счастливее, чем сейчас с Наташкой и не бывал никогда. Вот и не хотелось, чтоб это счастье даже такая мелочь портила. Тут и случай подвернулся, 8 марта на носу. Мишка торт купил, цветы, и к бабке.
— Позвольте Вас, уважаемая Тамара Николаевна поздравить. Спасибо Вам за ваше неравнодушие, за цветочки под окном, за песочек на льду.
— Ну и тебе спасибо за поздравление, — бабка взяла цветы и торт. Посмотрела внимательно:
— На деда ты сильно похож. Хороший человек был. А собаку заведи. — И дверь закрыла.
Все-таки, что-то у нее с мозгами, возраст, наверное. Зациклилась на этой собаке.
Но мысль зародилась. Однако не до собаки тогда Мишке было. Жениться собирался, переезжать в большую квартиру. Счастливым быть. Может, и детишек завести.
Только бабка злая права оказалась. Не было счастья. В новый дом переехали, ругаться начали. Мишка сначала думал, из-за ремонта. Все ругаются, это нормально. Вот будут дети, тогда и семья сложится. Но не получалось. А потом он в мусорке пачку от противозачаточных нашел.
Обалдел, скандалить хотел. А потом одумался. Ну не хочет Наташка, как уж тут заставишь… Надо, видимо, подождать, пока дозреет. Все-таки она на 7 лет моложе.
Но собаку завел. Лайку. По кличке Малыш. Слава те, господи, спасибо тебе, бабка Лыкова.
Малыш его от петли и спас, когда Наташа сказала, что уходит. Она многое тогда сказала обидное. Что условий ей не создал, в старой квартире даже воды горячей не было. Что на моря не возил. Что не развлекал, подарков дорогих не дарил. А еще думал, что она в такой нищете рожать будет. Нет. Она нашла приличного мужчину. Состоятельного. Который ее ценит по достоинству.
Мишка метался по опустевшей квартире, а Малыш заглядывал хозяину в глаза и тихо поскуливал. На улицу хотел. Ну Мишка вывел его, собака-то ничем не виновата. А Малыш тряпку какую-то проглотил. Тут уже не до своих переживаний Мишке стало, поехали в ветеринарку. Наркоз, операция, выхаживание.
Ожил собакен. И Мишка тоже. Пришел за этот месяц в себя слегка. И все чаще бабку злую стал вспоминать. Права она была, ох, как права. Отблагодарить ее надо. Но пока главное — Малыш.
Один раз, когда с ним гулял, познакомился с дамой. «Анна, а это Малышка», — представилась та. Посмеялись. Так и закрутилось, завертелось. У Малыша с Малышкой, а потом и у него с Аней. Поженились. И стали ждать малыша.
Цветы посадили у подъезда. Гуляли с собаками. По вечерам долго уютно молчали. Переделали ремонт. Тихо и мирно спальня-будуар превратилась в детскую.
На душе стало светло, только иногда вспоминал Мишка бабку Лыкову. Жива ли... Дай ей бог... Все-таки отблагодарить ее надо.
Ночью Мишка спал плохо. Проснулся рано, взял собак и пошел выгуливать. Город спал. Малыш с Малышкой наперегонки носились по улицам, а ноги сами вели Мишку к старой квартире. Сказать спасибо бабке. Штирлицу. Совести дома. Тамаре Николаевне.
Он велел собакам ждать его и вошел в подъезд. Сердце странно забилось. Влетел на 5 этаж и позвонил в квартиру Лыковой. Не открывает. Спит, что ли...
Внезапно снизу донесся вой Малыша.
— Тамара Николаевна, — позвал Мишка и еще раз позвонил. В подъезд вбежал Малыш и начал с громким лаем скрестись в дверь. Мишка внезапно разбежался и вынес дверь плечом.
Планировка была ему известна прекрасно. Тамара Николаевна лежала в кровати бледная и ,кажется, не дышала. Мишка растерялся. А вот Малыш нет. Он настойчиво бил лапами по балконной двери. Правильно, нужен свежий воздух! И скорая. Мишка пришел в себя и начал активно действовать.
Через несколько дней местная газета опубликовала заметку: «Собака спасла жителей дома на улице Горького». Статья сопровождалась фото неведомого Мишке бультерьера.
«Житель дома №8 по улице Горького решил своими силами заменить газовую колонку. Его действия привели к утечке угарного газа. На счастье жильцов подъезда, рядом выгуливал свою собаку мужчина, пожелавший остаться неизвестным. Пес учуял газ, и своими действиями указал хозяину на опасность.
В результате отравления была госпитализирована проживавшая над виновником происшествия пенсионерка. В настоящее время ее жизни и здоровью ничего не угрожает Жители дома очень благодарны собаке и ее хозяину.», — прочитал Мишка и подумал, что спасла всех Тамара Николаевна. В очередной раз навела в подъезде порядок. Пусть и с помощью Малыша.
А Тамара Николаевна смотрела из больничного окна на надпись на асфальте: «Спасибо за все! Дом №8». Тумбочка ломилась от фруктов и сладостей. Лыкова их не любила. «Что за пищевой разврат!», — презрительно смотрела она на пирожные. И старательно угощала «развратными» гостинцами соседей по палате, медсестер и санитарок. Последних особенно старательно. Потому что, гляньте, какая чистота кругом!
Автор: Мария Гушкан
– Ну вoт скaжи мне, пожалуйста, Гришин, чeму ты улыбаешься? Mне плакать хочется, а он всё улыбaется, – сказала Ольга своему мyжу.
– А почему это, интересно, я должен плакaть?
– Потому, Гришин, потому. Сам не дoгадываешься?
– Нeт, – ответил Ольге муж.
– Хopошо, объясняю для…
Ольга на секунду замолчала, пoдбирая из всех обидных прилaгательных самое необидное.
– Объясняю, – повторила она, – для особенно нeдогадливых. Tвоя жена, Гришин, то есть я, была сегодня у врача-гинеколога. И врач этот констатировал у меня беременность. Пять нeдель.
– Хорошо, – ответил Ольге муж. – Это я уже слышал. И чтo из этого?
– А то, Гришин, из этого. Ужас пpoсто из этого.
– Никакого ужаса я лично не вижу, Оль. У тебя что, мужа нет? Boн сколько одиноких женщин рожают себе спокойно детей – и никакого ужаса. А у тебя законный муж есть. Какие прoблемы?
– Гришин, ты что, совсем забыл? Или тебе паспорт мой показать, чтобы ты вспомнил?
– А то, сколько мне лет. Среди молоденьких двадцатилетних девочек я буду выглядеть в роддоме как динозавр. Bce сбегутся на меня посмотреть. Старушенция пришла poжать.
– Ну какая ты старушенция, Оль? Женщины вон рожают и в более позднем возрасте. А тебе всего тридцать девять лет. И потом, для меня ты всегда молодая, – муж обнял Ольгу за плечи и прижал к себе.
– Так стыдно, Гришин. Это ты во всём виноват, – сказала Ольга и теснее прижалась к любимому мужу.
– Конечно я, солнышко, ты моё незакатное. А кто же ещё? – ответил Ольге муж.
– И потом… – Ольга отстранилась от мужа, – что мы Сaшке нашему скажем? Аист ему братика или сестрёнку принёс? Или в капусте нашли?
– Ну, про аиста и про капусту рассказывают детям в три годика. А в пять они уже всё знают со всеми подробностями. А нашему детинушке уже почти девятнадцать лет. Нога вон больше моей. Сам уже жених.
Сын Сашка принял новость о том, что у него скоро будет братик или сестрёнка, очень спокойно. Только сказал:
Намного сложнее приняли новость обе бабушки. Они примчaлись с разных концов Москвы со скоростью света.
– Я всегда знала, что вaша семейка ненормальная. Но не до такой же степени! Вы в гроб меня загнать хотите?! – возмущалась Гришина мама и хваталась за сердце. – Какие дети в вашем возрасте?! Пятый десяток обоим скоро. Пенсия вон уже не за горами, а oни в роддoм собрались.
– Да и потом, это же очень опасно, рожать в таком возрасте, – поддакивала сватье мама Ольги. – Здоровье у тебя, Оль, слабенькое. Одного ребёнка подняли – и хватит. Поживите для себя. В Москве столько возможностей. Театры, выстaвки, музеи. А тут опять пойдут пeлёнки, бессонные ночи.
Обе мамы были похожи на неожиданно встревоженных наседок. У мамы Гришина шляпка съехала набекрень и смешно пoкачивалась от каждого поворота головы. Гришин и Ольга одновременно рассмеялись, глядя на неё.
– Они ещё и смеются! – всплеснула руками мама Ольги. – Плакать надо горькими слезами, а они смeются.
Обиженные мамы уходили от Гришиных пoд ручку.
– И на нашу помощь даже не рассчитывайте!
– Крутитесь тут сами как xoтите.
Мамы громко хлопнули на прощанье входной дверью.
Ночью Ольга и Гришин не спали.
– Ты о чём думаешь? – спросил Гришин у Ольги.
– А помнишь, когда меня в роддом увезли, я Сашку нашего целых три дня никак родить не могла, пока мне кесарево не сделали. А ты все эти три дня под окнами роддома простоял. Тебя тогда ещё все называли сумасшедшим папашeй. Другие мужчины приходили и yxодили, а ты всё время стоял…
Утром с разных концов Москвы примчались обe мамы. Не сговариваясь, они привезли Ольге свежевыжатый мopковный сок и заставили тут же его выпить. С новостью о том, что они во второй раз скоро станут бабушками, они переспали и за прошедшую бессонную ночь примирились с ней. И даже решили, что одну свою квартиру они oставят Сашке, а другую внуку или внучке – смoтря кто родится.
Ровно в срок Ольга рoдила чудесную девочку с такими красивыми ресницами, что на неё приходил полюбоваться весь мeдицинский персонал роддома.
На второй день после родов Ольге разрешили встaвать. Она подошла к окну и с высоты четвёртого этажа посмотрела вниз. Под окнами роддома, задрав голову вверх, стоял и смотрел на неё любимый муж Гришин. Он yлыбался.
– Ну и что ты тут, Гришин, стоишь и улыбаешься? – спросила его Ольга беззвучно.
– А я всегда улыбаюсь, когда смотрю на солнце, – ответил ей Гришин так же бeззвучно.
Но Ольга егo услышaла.
Автор: Ларucа Глaдкux
Одинокая старость не грозит
Трудный характер у Василия Павловича. Вот и остался один на старость лет в своем большом доме в деревне на малой родине. Супруга его умерла пять лет назад. Да и самому ему скоро семьдесят стукнет.
Есть у него двое сыновей. Старший, Виктор, полковник в столице служит. Младший, Алексей, в областном центре живёт. Внуки, поди, взрослые. Последний раз он младших внуков, детей Алексея, на похоронах своей супруги видел, и не до них ему было. Виктор один приезжал.
Всё чаще в голову Василия мысли не особо радостные стали приходить:
«Вот зачем мне всё это? Дом, хозяйство? Что его ждёт в будущем? Одинокая старость? Дети обеспечены, внуки московские уже взрослые. Здесь и не покажутся. Лешкины подрастут, тоже сюда не приедут. А сколько им уже лет? – вспоминал, вспоминал Василий, да так и не вспомнил. – Большие уже».
***
- Василий, - раздался с улицы голос соседки и злобный лай его собаки.
Вышел во двор, крикнул псу:
- Пират, место!
Тот, недовольный, направился в свою конуру, а хозяин подошёл к калитке:
- Что тебе, Рая?
- Ой, как я твоего Пирата боюсь!
- Ты зачем пришла?
- Вот тебе картошечки горячей с мясом принесла, - и протянула кастрюльку.
- Спасибо! – промолвил он хмуро, достал из кармана деньги и протянул той двести рублей.
- Ну, что ты, Вася, всё деньгами измеряешь? Так и будешь один до самой…
- Всё, Рая, спасибо! – сунул ей в руку деньги, взял кастрюльку и направился в дом.
- Вот бирюк! – прошептала ему вслед женщина.
Вернулся домой. Достал хлеб и стал есть картошку, про себя улыбаясь:
«Надо Райке побольше платить, вкусно готовит».
Поел вышел во двор и остатки вывалил в миску псу:
- Ешь, Пират!
Накормив пса, направился в свою мастерскую.
***
От работы отвлёк лай его Пирата, но не злобный, а приветливый словно сообщающий:
«Хозяин, к тебе гости пришли!»
Вышел. Взрослые парень и девушка с сумками в руках уже зашли во двор.
«Это кто такие?» - не понял Василий.
Девушка поставила сумку на землю и бросилась к нему:
- Дедушка!
- Света? Внученька? – обнял её, затем слегка отодвинул, словно не веря. – Ты ведь совсем взрослая.
- Дедушка, знакомься! Это, Денис!
Они пожали друг другу руки и только тут Василий Павлович заметил, что их лица, какие-то тревожные.
- Светлана, что случилось?
- Дедушка, - на глазах внучки появились слёзы. – Мы с Денисом любим друг друга, а родители против, и мамка с папкой, и его родители – тоже.
- А вам по сколько лет? – на глазах дедушки мелькнула улыбка.
- Мне скоро восемнадцать, а Денису двадцать... скоро будет. Он в армии уже был.
- Заходите в дом! Там и обсудим, - повернулся к парню. – Заноси сумки!
Зашли в дом. Василий Павлович поставил чайник и сразу потребовал:
- Ну, говорите!
- Дедушка, мы у тебя поживём немного? – она смотрела на него таким грустными глазами, словно это был последний их шанс.
- Родители-то знают?
- Нет.
- И не женаты вы…
- Дедушка, через месяц мне восемнадцать исполнится, мы сразу подадим заявление в загс, - затараторила внучка.
- Ладно с твоими родителями я сейчас поговорю, - повернулся к парню. – А что у тебя с родителями?
- Против они. Говорят, что я должен был сначала поступить в институт, окончить его, найти хорошую работу, а уж потом жениться.
- А ты?
- Я вашу внучку люблю, - твёрдо ответил парень.
- Ладно, живите пока! – разрешил дед и тут же добавил. – Только не надейтесь, что я вас на свою шею посажу.
- Василий Павлович, я работу найду, буду работать, - тут же пообещал парень.
- Я тебе сам на первое время работу найду. А там посмотрим. Да не забудь родителям позвонить и сообщить, где ты находишься.
- Ладно.
- Вот и хорошо! - повернулся к внучке. – Светлана, накрывай на стол!
Внучка тут же бросилась к холодильнику.
***
После чаепития Василий Павлович кивнул на лестницу, ведущую на второй этаж дома:
- Светлана, располагайтесь в твоей комнате и комнате брата!
- Ага, дедушка!
Они схватили сумки и бросились к лестнице, а Василий Павлович взял телефон и набрал номер сына:
- Алексей, Светка со своим другом у меня.
- Папа, я уже не знаю, что с ней делать? Окончила одиннадцать классов и замуж собралась.
- У меня поживут, - категорично ответил отец. – Мне, старому, уже трудно одному с хозяйством справляться. И они к самостоятельной жизни хоть немного привыкнут.
- Папа, ей же в институт поступать…
- Какой институт? Уже август на дворе. Обойдётся пока без института. Захочет, на заочное отделение поступит, не захочет, я ей здесь работу найду! – и тут же спросил. – Ты знаешь, что она замуж уже через месяц-другой собирается выходить.
- Знаю.
- Всё, сын! Пока!
- Деда, - с лестницы сбежала внучка. – А что у тебя такой бардак? Пыль кругом.
- Теперь, это у тебя бардак. Вот и занимайся этим, - махнул рукой вышедшему парни. – Денис, идём со мной!
Когда вышли во двор, Василий Павлович деловым тоном произнёс:
- Нас теперь трое надо продуктами потихоньку запасаться.
В представлении парня, запасаться продуктами – это значит, идти в магазин. Оказалось – совсем не так. Мясо ещё утром бегало своими ногами, а к вечеру огромные куски свинины лежали в морозильнике. Картошка пришлось выкапывать самому.
Зато какая вкусная картошка получилась! А мяса сколько!
***
На следующий день дед разбудил обоих чуть свет. Только тут Денис обратил внимания сколько у деда живности: корова с телёнком, семь поросят, кур десятка два. А дед только приговаривает:
- Учись, Денис, хозяйством управлять, - и добавил. – Сегодня у нас с тобой много работы. Наш местный богатей сына женит.
И началось картошку накопать, овощи собрать. Из погреба столько бутылок с домашним вином вытащил, мяса копчёного, какие-то соленья. Вечером ещё один поросёнок мясом стал.
Приехал богач, нагрузили ему целую машину. Тот с дедом расплатился.
- Денис! – крикнул дед и подал десять тысяч.
- Зачем? – не понял парень.
- Купишь себе и Светлане, что там надо. А сейчас пошли баню топить. Сегодня пятница.
***
После бани перед сном Светлана спросила:
- Ну, как, Денис, деревенская жизнь?
- Нормально! – неожиданно с оптимизмом ответил её друг. – По крайней мере, голодать здесь не придёт. Да, Света, мы с дедом сегодня одному богачу на свадьбу его сына продукты заготавливали. Дедушка спросил, когда у нас свадьба, и сказал, как заявление подадим, начнем продукты и нам заготавливать.
- Дедушка строгий, но всё правильно делает.
- Он десять тысяч дал нам с тобой. Говорит: купите, что надо!
- Здорово! Завтра в магазин пойдём.
***
Утром, сделав все дела по дому, Денис со Светланой направились в магазин, ещё не предполагая, каким насыщенным будет этот субботний день.
Не успела внучка с женихом уйти, как возле дома остановилась «приора» сына, из которой вышел его Алексей со снохой.
- Привет, папа!
- Привет, сын!
И сразу вопрос снохи:
- Светка, где!
- Ушла со своим женихом в магазин, - улыбнулся Василий Павлович.
- Так уж и жених? Я этого не считаю.
- Юля, как я вижу у них на это своё мнение, противоположное твоему.
- Она ещё пока с родителями живет, - завелась сноха.
- Ну, это твоё утверждение весьма спорно.
- Вы, папа, вместо того, чтобы заступаться за свою внучку, отправили бы ей домой, а этого, так называемого жениха, выгнали.
- Я уж как-нибудь разберусь, что мне делать в моем доме.
- Папа, Юля, перестаньте! – наконец, подал свой голос Алексей.
- Заходите! – мотнул головой хозяин дома.
Едва зашли в дом, сноха демонстративно подошла к плите, с намерением, навести порядок, но всё было чисто.
- Леша, нырни в погреб достань бутылочку! – приказал отец.
- Я за рулём…, - вопросительно посмотрел на супругу.
- Значит, загонишь машину во двор и останетесь ночевать, - твёрдо добавил отец.
***
Они возвращались, весело беседуя. Возле дома деда настроение у Светы испортилось, она увидела машину и тяжело вздохнула:
- Родители приехали!
- Света, мы с тобой взрослые, - твердо произнёс её жених. – И сами будем решать, что нам делать. Пусть наши родители к этому привыкают.
И они смело вошли в дом.
- Здравствуйте! – произнёс Денис.
А Светлана подошла и поцеловал, куда-то в щёки, мать и отца.
- Садитесь! – кивнул дед на свободные стулья и сразу велел. – Расскажите какие у вас планы на ближайшее время.
Девушка хотела что-то сказать, но Денис положил ей руку на колено, как бы предупреждая, что говорить будет сам:
- Через месяц Светлане исполнится восемнадцать, и мы подадим заявление в загс. Через два месяца у нас свадьба.
- А деньги у тебя на свадьбу есть? А жить вы где собираетесь? – перешла в наступление будущая тёща.
- Это мы сейчас и обсудим, - объявил дед.
Тут они услышали, как возле дома остановилась машина и услышали лай Пирата.
- Пойду, посмотрю, кто там! – встал из-за стола хозяин дома.
Он вышел во двор и увидел, как из точно такой «приоры», как и у сына, вышли женщина и мужчина.
- Вы Василий Павлович? – надменно спросила дама.
- Ну, я. А вы, как я понял, родители Дениса, - открыл калитку. – Проходите! У нас, как раз, идёт важное обсуждение. Ваше присутствие желательно. Проходите, проходите!
- Мама? Папа? – удивлённо привстал жених, когда те вошли в дом.
- Денис, принеси из зала ещё два стула! – стал раздавать приказы хозяин дома. – Алексей, давай отодвинем стол от окна! Светлана, поставь на стол чистую посуду для гостей!
Когда парень принёс стулья, дед приказал ему:
- Слазай в погреб, достань ещё пару бутылочек!
- Я за рулём, - не совсем уверенно произнёс будущий свекор.
- Ничего страшного, - сразу нашелся Василий Павлович. – Машину загонишь во двор. Завтра воскресенье. Места всем хватит. Давайте знакомиться!
- Максим! – представился гость.
- Таисия! – представилась и его супруга.
- Садитесь! – кивнул им хозяин дома на стулья, а своему сыну на бутылки.
Те сели. Представились и будущие сватья.
Когда скрепили знакомство тостом. Дед обратился к жениху:
- Денис, теперь мы в полном составе. Придётся тебе повторить, что вы планируете со Светланой в ближайшее время.
Парень встал и твёрдо повторил:
- Через месяц Светлане исполнится восемнадцать лет. Мы сразу подадим заявление в загс и начнём готовиться к свадьбе.
- Сынок, - встав, первой вступила в обсуждение его мать. – Ты недавно вернулся из армии, ни рубля ещё не заработал. Твоя девушка только школу окончила. На какие деньги ты собираешься готовиться к свадьбе. Куда ты приведешь молодую жену?
- Все эти вопросы мы сейчас и обсудим, - Василий Павлович взял нить обсуждения в свои руки. – Каждый выскажет своё мнение. Так как наши женщины весьма эмоциональны, начнём с мужчин. Максим, ты первый.
***
До вечера длилось обсуждение, постоянно переходящее в спор. Всякие попытки перевести спор в ругань Василий Павлович сразу пересекал. Да, все спорили, но чувствовали, что окончательное слово будет не за родителями молодых, а за дедом невесты. Вот он встал и твёрдо произнёс:
- Так как Денис и Светлана любят друг друга, свадьба будет в любом случае. Деньги на среднюю свадьбу я найду в любом случае, но очень надеюсь, что родители молодых, тоже примут участие в подготовке. После свадьбы молодые будут жить здесь. Дом большой, места и внукам хватит. Денис, в дальнейшем, будет помогать мне по хозяйству. Планы у нас с ним наполеоновские.
Он оглядел собравшихся, убедился, все поняли, что свадьба неизбежна. Улыбнулся и продолжил:
- Завтра, перейдем конкретно к подготовке свадьбы, - и стал раздавать приказы. – Светлана, приготовь гостям комнаты! Денис, замаринуй мясо для шашлыков. Завтра с утра продолжим разговор в огороде.
***
Через два месяца сыграли свадьбу. Было много гостей. Даже Виктор, старший сын Василия Павловича, приехал из Москвы со всем своим семейством. Родители молодых были счастливы, а уж молодые – тем более.
Но больше всех был счастлив их дедушка, Василий Павлович. Ведь одинокая старость ему теперь не грозит.
Я лежала на сохранении много лет назад, к моей соседке по палате постоянно ездил муж...
Мы были такими молодыми, что нас трудно было назвать женщинами. Но называли: в больнице всех так называли. Мы все ждали рождения ребёнка в палате на двенадцать человек.
Называлось это «лежать на сохранении». И была такая некрасивая Света с большим животом. Ну, у всех был живот, все были не очень красивые...
Но Света была нехороша собой и очень полная, отёкшая.
Палата была на первом этаже. Мужья приходили к женам и разговаривали через подоконник. Телефонов не было, и женщины гадали и тревожились: придет ли их муж? Не ко всем приходили. Это понятно; работали все, ехать далеко, на окраину...
И некоторые женщины плакали ночью. В больнице очень грустно. А когда муж всё-таки приходил, они выражали любовь и заботу. И спрашивали: «Ты покушал? Ты нашел чистую рубашку?»
А к этой Свете ходил рыжий маленький паренёк в кепке.
И он тоже был не очень красивый. И каждый день, каждый день! – приносил маленькую кастрюльку. Он её привозил, замотав в одеялко старенькое. И в кастрюльке была вареная картошка, ещё теплая. Или суп с макаронами. Тёплый. Он приезжал после работы на заводе, когда часы приёма посетителей кончались. Но мы же на первом этаже были. Он молча передавал кастрюльку Свете и она с удовольствием ела.
Она и меня угощала, потому что мой муж в армии был и не мог меня навещать.
Потом этот молчаливый рыжий парень ехал с кастрюлькой и одеялом обратно. Часа два надо было ехать. И они почти не говорили.
А потом меня выписали.
И эту Свету я, лет через пятнадцать, снова встретила на улице. Она снова была в положении. И у нее уже было трое детей. И она красивая стала! Полная, но очень красивая. И машина красивая. Дети тоже красивые, она так сказала. И жизнь хорошая, красивая! А за рулём сидел этот рыжий парень, муж. Он остался некрасивым, как та алюминиевая помятая кастрюлька. Но в мужчине ведь главное – не красота.
Главное, что внутри.
Как в кастрюльке, в которой картошка оставалась тёплой...
И это тепло не исчезает, даже если ехать два часа. Даже если всю жизнь ехать – вместе.
Автор: Анна Кирьянова
Уже несколько месяцев Олег мечтал развестись со своей женой Ириной. Вместе они прожили семь лет, детей так и не завели, и в один момент Олег понял, что ему стало скучно с Ирой. Каждый день был похож на предыдущий и последующий, одинаковыми были недели и месяцы.
Ира была прекрасной хозяйкой, отменно готовила, Олег никогда не знал неубранной квартиры или пустого холодильника. Дошло до того, что работая в кабинете, Олегу приходила мысль о чашечке кофе и буквально через секунду на пороге появлялась жена и ставила перед ним ароматный напиток.
– Как ты это делаешь? – спрашивал он.
– Что именно?
– Откуда знаешь, что я могу хотеть?
– Просто я чувствую тебя, потому что сильно люблю, – улыбалась она.
В такой момент другой мужчина обязательно обнял бы жену, поцеловал, может быть увлек бы в спальню, и Олег раньше делал это, а потом перестал и мог разве что легонько похлопать по руке жены и проговорить:
– Ну ладно, спасибо. Извини, я еще немного поработаю…
Ира окидывала его внимательным взглядом и молча уходила, чтобы заняться своими делами. У Олега в подчинении был большой отдел и ему часто приходилось общаться с ними не только в офисе.
Поэтому никто не удивился, когда Олег стал встречаться и созваниваться с молодой практиканткой Полиной, красивой амбициозной девушкой, готовой на многое ради достижения успеха. К своим двадцати годам Полина прекрасно разбиралась в мужчинах и легко увлекла Олега своим неуемным темпераментом и обжигающей горячностью.
Однажды она оказалась с Олегом в одном лифте и едва закрылись дверцы, шагнула к Олегу, прижалась к нему и откровенно поцеловала, а потом прошептала:
– Хотелось узнать, какой вы на вкус…
Через секунду лифт остановился, и она вышла с самым бесстрастным видом и даже не обернулась. А опешивший Олег еще какое-то время не мог сдвинуться с места. Все последующие дни Полина вела себя просто и естественно, ничем не выделяясь среди других сотрудниц. Разве только ее блузки были более откровенными, а юбки облегающими.
Она делала вид, что не замечает пристального взгляда Олега и с самым невозмутимым лицом обращалась к нему по рабочим вопросам. И это сводило его с ума… Очень быстро Олег поймал себя на мысли, что постоянно думает о Полине и даже дома представляет ее на месте Ирины.
Ирина… Она ничего не замечала, была как всегда мила и заботлива…Но не этого хотел Олег, не этого… В нем проснулся охотник и он увлеченно включился в игру, предложенную Полиной. Теперь они распаляли друг друга взглядами, случайными прикосновениями, небрежно сказанным словом. Олег просыпался с мыслью о том, что скоро увидит Полину и уже от этого будет счастлив.
И вот однажды они столкнулись в архиве. И там, в пыльном кабинетике, среди стеллажей с бумагами, страсть накрыла их с головой…Но этого было так мало, что едва дождавшись окончания рабочего дня, они сняли номер в гостинице и уже там, не спеша, наслаждались друг другом, не замечая, как быстро уходит время.
Впервые Олег вернулся домой за полночь. Он прошел на кухню и увидел накрытый салфеткой ужин, в спальне на своем месте спала Ирина. Олег подошел к жене, заглянул в ее безмятежное лицо и вышел, а Ира, услышав, как он закрыл за собой дверь, открыла глаза и долго лежала, глядя в темноту.
Прошло несколько месяцев. Однажды Олегу предстояло уехать в длительную командировку и пробыть там больше месяца. Уезжая, он хотел сказать Ирине о том, что уже подготовил все документы для развода, но не стал, решил, что сделает это как только вернется. И снова Ира не почувствовала нависшей над собой угрозы.
Командировка Олега проходила как обычно, за тем исключением, что через несколько дней к нему присоединилась Полина и их вечера были наполнены все той же сжигающей страстью.
Но однажды с Олегом случилась беда. Он спешил на деловую встречу, когда увидел, что на тротуар летит потерявшая управление машина. Женщина с ребенком в коляске растерялась и обязательно погибла бы на месте, если бы Олег не сориентировался в доли секунды. Он успел оттолкнуть их, а сам получил сильнейший удар…
Олег не слышал ни крика людей, ни воя сирен, страшная боль пронзила все его тело, и он потерял сознание… Несколько дней Олег находился в коме, потом, когда его состояние улучшилось, врачи стали пугать его последствиями перенесенной аварии. И вот он, весь в бинтах и гипсе, лежал в больнице, думая о том, что же теперь будет с ним дальше.
Полина один раз навестила его и, увидев состояние любовника, пришла в ужас.
– Олежек, и что теперь будет?
– Я не знаю…
– А кто же займет твое место?
– Тебе только это интересно? А то, что я могу на всю жизнь остаться инвалидом, тебя не волнует?
– А ты что, можешь остаться инвалидом?!!!
– Полина…
– Ну что, Полина??? Извини, я не рассчитывала, что так может произойти. Я молодая и хочу жить. А ты предлагаешь существовать рядом с тобой?
– Раньше ты так не говорила и хотела выйти за меня замуж…
– Это было раньше! И вообще, зачем ты полез туда? Это их судьба! А не твоя!
– Уже моя…
– Я ухожу…прости….
– Полина, Полина, останься….
Но она ушла, оставив в палате легкий запах дорогих духов…
А через час к нему приехала Ирина и оставалась с мужем до самой выписки. Она как всегда тихо и ненавязчиво заботилась о нем, была для него добровольной сиделкой…
– Ира, отдохни, ты же совсем не спишь… – говорил Олег, с трудом сдерживая наворачивающиеся на глаза слезы.
– Ну что ты…Я сплю, когда засыпаешь ты…
Когда Олега выписали, и он вернулся в родной город, его вызвали в офис и сказали, что он освобожден от должности.
– Понимаете, процесс не может стоять на месте и ждать одного сотрудника, даже такого ценного как вы, – говорил директор. – Выздоравливайте, Олег Иванович, и как только полностью восстановите свои силы, возвращайтесь к нам, и мы подумаем о вашем трудоустройстве.
Мрачнее тучи Олег вышел из кабинета. Он хромал и опирался на трость, а потому стал ждать лифта – спуститься по ступеням даже всего на один этаж было для него очень тяжело.
Дверь лифта распахнулась и оттуда вышла Полина, а вслед за ней, улыбаясь и поправляя галстук, поспешил солидный мужчина с папкой в руках. Полина даже не взглянула на Олега, а подошедший экономист Юра сказал, усмехаясь:
– Это Георгий Вадимович. На ваше место назначен…
Олег промолчал. Он вспоминал тот день, когда Полина в этом же лифте поцеловала его, и он потом вышел оттуда с таким же глупым видом, как и это Георгий.
Следующие месяцы для Олега были наполнены бесконечными визитами к врачам, массажистам, в процедурные кабинеты. Все это стоило очень дорого, но Олег почему-то даже не задумывался об этом.
Ирина терпеливо переносила безденежье, плохое настроение мужа, вечный больничный запах, пропитавший ее насквозь. А потом настал день, когда Олег почувствовал себя полностью здоровым и это произошло только благодаря заботе его жены – единственной, кто не оставил его в трудные минуты.
– Ириш, – сказал он жене, обнимая ее, – я хочу пригласить тебя сегодня на свидание, как раньше, помнишь? Давай встретимся в ресторане, я заказал для нас столик… Прошу тебя, давай отдохнем…
– Но у нас нет денег…
– Есть немного, мне вернули долг… и я хочу потратить его на нас…
– Хорошо…
Вечером Ира сидела напротив него и, опустив глаза, изучала меню. А Олег во все глаза рассматривал жену, словно видел ее впервые. Он вдруг заметил, как Ира похудела, заметил тонкую сетку морщин у глаз, а еще…что-то было еще…да! Золото! На Ирине не было ничего из того, что он дарил ей, только обручальное колечко блестело на пальце.
– Ира, а почему ты не надела серьги, кольца, где твои цепочки?
– Что?
– Ты не надела золото…
– Олег…я не хотела тебе говорить, но я все продала…все, что у меня было…даже кое-что из одежды… на твое лечение нужны были средства. Я не хотела, чтоб ты страдал или нуждался в чем-то…
– Ира, родная, любимая, – задохнулся от нахлынувших чувств Олег, – что я могу для тебя сделать…хочешь, жизнь за тебя отдам…
– Нет, Олег, жизнь оставь себе… Она тебе еще пригодится…
А потом настали для Олега и Ирины тяжелые дни: жить приходилось только на зарплату Иры и ей с большим трудом удавалось выкраивать семейный бюджет, чтобы вести хозяйство и готовить более-менее вкусный ужин для мужа. И снова Олег не слышал от нее ни единой жалобы…
А потом случилось чудо: Олега отыскал директор международной компании и однажды вечером пришел к нему домой.
– Олег Иванович, я предлагаю вам высокую должность в своей компании. Зарубежные командировки на самых выгодных условиях, солидные выплаты, премиальные…
– Простите, я не понимаю, почему мне такая честь?
– Это мою жену и моего сына вы спасли от гибели … и я ваш должник по гроб жизни… Раньше я не мог приехать, был в Европе, а теперь… прошу вас… не отказывайте мне…
Олег с нетерпением дождался Ирину и как только она пришла, подхватил ее на руки и закружил по квартире.
– У нас все теперь будет хорошо! Все будет хорошо! Ирочка, родная, я так тебя люблю…
– Олег… Я рада за тебя…– Ира высвободилась из его объятий и вдруг сказала:
– Но больше мы не можем быть вместе… Я ухожу от тебя…
Словно ушат холодной воды вылили на Олега, он опустился в кресло и непонимающим взглядом уставился на жену.
– Ира…что ты такое говоришь? Как это???
– Все просто. Я знала о каждой твоей измене… И прощала…потому что верила, что нужна тебе, что ты просто хочешь острых ощущений… А потом я почувствовала, что ты разлюбил меня, догадалась, что у тебя появилась другая женщина… больше чем мимолетная любовница… Это было очень больно… Да, я болела душой, но так хотела сохранить семью...
– Ира, прости…я объясню…
– Не объяснишь…Я видела фотографии, твоя женщина присылала их мне…
– Ира…
– Олег, я была беременна, но от переживаний потеряла нашего ребенка… а ты даже ничего не заметил…В тот день когда ты попал в аварию, я написала тебе записку и приготовила таблетки…не хотела жить…Но звонок о том, что ты в тяжелом состоянии не дал мне завершить задуманное… Я не могла оставить тебя в таком состоянии…Потом было длительное восстановление… ты был так беспомощен, затем безденежье…А теперь ты снова в полном порядке… и я ухожу… Ты ведь давно не любишь меня… а теперь и я тебя не люблю…
– Ира…Ирочка, родная, милая…дай мне шанс…прошу тебя, умоляю…
Ирина ничего не ответила, но на следующее утро, когда Олег проснулся, жены уже не было…
Прошло три года. Олег снова стал успешным, и даже более, чем раньше. Он стал серьезным, солидным и совсем разучился смеяться. Только вежливая улыбка говорила людям, что он понимает шутку и способен хоть на какие-то эмоции.
С женщинами Олег общался исключительно по рабочим моментам и сразу прекращал общение, когда видел, что они пытаются стать для него ближе, чем коллеги. Все это время Олег искал жену, а ночами, мучаясь от безысходности, он умолял, глядя воспаленными глазами в темноту комнаты:
– Пожалуйста, вернись, я очень тебя прошу…вернись…
Как-то Олег, постукивая пальцами по рулю, ждал, когда хоть немного продвинется пробка. В это время по радио началась программа приветов и поздравлений и Олег, не успев ни о чем подумать, набрал номер студии, и когда ему ответили сказал:
– Я сильно обидел свою жену Скворцову Ирину и хочу попросить у нее прощения за все…
– Какую песню вы хотите заказать для Ирины?
– «Я по тебе скучаю» …
И вот из динамиков мужской голос, так похожий на голос самого Олега, надрывно пел: Я по тебе скучаю, Я так по тебе скучаю… Утро один встречаю И по ночам не сплю… Я по тебе скучаю, Я так по тебе скучаю… Все я тебе прощаю… Все я в тебе люблю…
Однажды Олег приехал в соседний городишко, решить кое-какие вопросы по работе. Планируя остаться здесь на несколько дней, снял номер в гостинице, а вечером пошел прогуляться по городу.
Погода была просто прекрасная, городок жил тихой жизнью и Олегу нравилось рассматривать загорающиеся окна в домах и думать о том, что там сейчас семья готовится к ужину и у них все хорошо, муж и жена любят друг друга, а их замечательные малыши весело играют и шумят. За этими окнами была жизнь…а у Олега ее не было…
Вдруг малыш лет трех едва не сбил Олега с ног, и сам чуть не упал, но мужчина успел подхватить его, а потом поставил перед собой:
– Ты куда так спешишь, брат?
– Папа??? – удивленно спросил мальчик.
Олег смутился и не нашел, что ответить, а ребенок обнял его за шею, потом немного отстранился и снова заглянул в глаза:
– Ты нашел меня, папа?
Олег беспомощно посмотрел по сторонам и увидел, что к ним бежит пожилая женщина и кричит:
– Ваня! Ванечка! Да что же ты за наказание такое???? – она подбежала, схватила ребенка на руки, пробормотала Олегу «Спасибо!» и поспешила уйти, с трудом удерживая малыша, который вырывался из рук бабушки и кричал:
– Папа! там мой папа! Отпусти!!!!
А Олег смотрел им вслед и думал о том, что дорого бы отдал за возможность назвать этого кроху сыном. Еще несколько вечером Олег приходил сюда, но мальчик и старушка больше не появлялись.
А потом с Олегом случилась неприятность. Как-то он, поужинав в небольшом ресторанчике, возвращался в гостиницу и пройти ему оставалось совсем немного, но тут из тени выступили какие-то фигуры и преградили ему путь. Олег понял, что мирно эта встреча не закончится и уже после первых нахальных слов хулиганов, бросился в драку.
Через двадцать минут его, сильно избитого, подобрали прохожие и вызвали скорую помощь, которая доставила пострадавшего в травмпункт. Медсестра сделала нужные записи, бегло осмотрела пострадавшего, потом отвела Олега к дежурному врачу.
Олег вошел, пошатываясь от головокружения, и тут же ноги его подкосились, и он упал бы прямо на пол, если бы Ирина, поспешившая к нему, не подхватила его и не помогла прилечь на кушетку.
Да, дежурным врачом скромного травмпункта была Ирина, его Ирина…
– Родная моя, любимая, – шептал Олег склонившейся над ним жене, – я искал тебя и нашел…Все равно я тебя нашел… – Олег ловил ее руки и целовал их разбитыми губами, оставляя пятна на тонкой белой коже.
– Ирочка, Иришенька, Ириша, прости меня…я так скучаю по тебе… я скучаю… Ира…
– Олег, Олег, ну что ты…Олег… Да подожди, дай мне осмотреть тебя… Олег…
Но он словно не слышал ее слов и только повторял:
– Прости, прости меня за все…Ира, возвращайся…возвращайся…
Все же Ирине удалось осмотреть его раны и, убедившись, что ни сотрясения, ни переломов у Олега нет, она обработала все ссадины, перевязала порезы и хотела выпроводить его, но это было невозможно. Тогда она вызвала ему такси и вышла с ним на улицу:
– Олег, прошло много времени. И между нами все уже закончилось. Давно закончилось… И ничего уже не повторится.
– Нет, – твердо заявил он, – теперь, когда я тебя нашел, не отпущу. Жить у твоего порога буду, и ты не сумеешь прогнать меня.
– Олег, у меня сын…
– Ира не успела договорить, в ее кармане зазвонил телефон, она ответила и побледнела…
– Что? Что случилось? – спросил Олег.
– Няня сказала, что сынок руку сломал…
Олег распахнул дверь подъехавшего такси:
– Быстро, быстро садись…
Не прошло и пяти минут как они вбежали в квартиру, где на диванчике лежал мальчик и плакал, а вокруг него бегала и охала старушка, та самая, несколько дней назад столкнулась с Олегом. И мальчик тоже был тот самый.
– Мама! папа! – закричал малыш, увидев Ирину и Олега.
Ира бросилась к сыну и стала осматривать его руки: левая рука малыша припухла.
– Надо срочно ко мне, в больницу. Что произошло, Тамара Владимировна?
– Со стула упал. У окна стоял тебя выглядывал и упал. Ира, я только на минуту на кухню вышла, – плакала старушка.
Пока Ира собирала вещи сына и провожала Тамару, Олег взял малыша на руки и тот доверчиво приник к нему. А Олег, не мигая, смотрел на старенький сервант, где в деревянной рамке стоял его, Олега портрет.
– Это мой папа, – сказал малыш, потом прижался щекой к плечу Олега, – ты мой папа… мама всегда говорила, что однажды ты найдешь нас. И ты нас нашел…
– Нашел, сынок, нашел… Ира стояла у порога и смотрела на своих мужчин и крупные слезы катились по ее щекам.
Когда они вернулись в больницу, и Ира с облегчением поняла, что у Ванечки не перелом, а только ушиб, она присела рядом с Олегом на кушетку. Он держал сына на руках и слушал рассказ Иры.
– Я когда ушла от тебя еще не знала, что беременна, а потом решила не говорить тебе об этом. Ты всегда умел жить без меня, Олег, и я подумала, что не причиню тебе огорчения. Прости, если это не так… До родов и несколько месяцев после, я жила у тети в деревне, она добрая, хорошая и хотела, чтобы я у нее осталась, но я не могла… Поэтому, стала подыскивать место, где могла бы трудоустроиться. Этот городок мне понравился, он тихий и спокойный.
Ну вот…Сняла квартиру, попросила Тамару Владимировну присматривать за Ванечкой, когда я на работе, платила ей… но она уже старая, и ей трудно успеть за ним…
– Я знаю… Недавно я поймал его, когда он бежал на дорогу…
– Что???
– Нет, папа, я бежал к тебе… – пробормотал сонный малыш.
– Я узнал тебя…ты там был на портрете, мама говорила, что ты придешь…
– Ох, сынок… – проговорил Олег, а потом спросил:
– Ира, а почему ты не скрыла от Ванюшки, кто его отец?
– Олег…я слышала ту песню…Это ведь ты заказал ее по радио?
– Я…– тихо ответил Олег…
– И пел ее тебе тоже я… Потому что я только теперь понял, что не могу жить без тебя, что я тебя по-настоящему люблю…
– И я тебя люблю, Олег…– улыбнулась Ирина и положила голову на его плечо.
Через неделю Олег, Ирина и Ванюшка вернулись домой. Веселый смех сынишки наполнил огромную квартиру Олега жизнью, а он все боялся выпустить руку Иры из свей руки, боялся, что это всего лишь сон…
Но она, родная, любимая, была рядом, снова была рядом и Олег понял, что кто-то свыше простил его и подарил то самое счастье, которое он раньше не ценил.