Недавно один мужик жаловался в интернете на жену.

Не могу, говорит, с ней больше спать, нет у меня желания! Развожусь! После родов поправилась и вот теперь этот ужас. Я ее брал, говорит, 52 килограмма, а теперь она 57 килограммов весит, и моему мужскому естеству не прикажешь. Да и вообще, я мужчина импозантный, на меня и посимпатичнее бабы заглядываются.
Отклики, конечно, были разные. Одни женщины говорили, что, мол, предательство это – вот так расставаться из-за такой мелочи. Другие вздыхали: сама виновата. Мужчины тоже приводили разные примеры на тему того, что за любовь надо бороться, а не распускать себя до слоновьих 57 килограммов. А я вот что вспомнила. Вспомнила историю про Зинаиду Туснолобову, которая случилась в годы войны.
Когда началась война, эта девушка пошла на курсы медсестер. В 1942-м попала на фронт. За 8 месяцев вынесла на себе 123 раненых бойца. В одном из боев в феврале 1943-го ее помощь потребовалась командиру. Тут ранило и её, перебило обе ноги. К ней подошел немец. Ударил ногой в живот, бил прикладом — по лицу, голове. Но, к счастью, почему-то не выстрелил. Поэтому девушка осталась жива.
Снег вокруг раненной девушки был весь в крови. Кое-как ее вырезали из него и отправили в госпиталь. Но там оказалось, что необходимо ампутировать и руки – гангрена. Так в 22 года она потеряла на войне руки и ноги.
Жениху своему девушка попросила медсестру написать такое письмо:
«Милый мой, дорогой Иосиф! Прости меня за такое письмо, но я не могу больше молчать. Я должна сообщить тебе только правду… Я пострадала на фронте. У меня нет рук и ног. Я не хочу быть для тебя обузой. Забудь меня. Прощай. Твоя Зина».
А вскоре пришел ответ.
«Милая моя малышка! Родная моя страдалица! Никакие несчастья и беды не смогут нас разлучить. Нет такого горя, нет таких мук, какие бы вынудили забыть тебя, моя любимая. И у радости, и у горя – мы всегда будем вместе. Я – твой прежний, твой Иосиф…».
И девушка воспряла духом. И научилась снова ходить, писать, жить. И писала письма в газеты обрубком руки, и выступала перед людьми. И просила: отомстите за меня. И в бой шли танки, летели самолеты с надписью: «За Зинаиду Туснолобову!»
А после войны они поженились. Жили, работали, родили детей. Муж не считал свою Зину дефективной, не замечал увечья. Просто любил. Просто жил. И дети рождались, видимо, не от святого духа. И к другим девушкам, которых после войны было много, одиноких, уйти не хотелось. Может быть, потому, что любовь видит в человеке главное, и не видит частностей… Поэтому любящему и инвалидность не преграда. А нелюбящему – и пять килограммов критическая отметка…
Автор: Морена Морана.
Мальчишка проснулся от стона матери. Подошёл к её кровати:
- Мама, тебе больно?..
- Матвейка, принеси водички!
- Сейчас, - бросился на кухню.
Через минуту вернулся с полной кружкой:
- На, мама, пей!
Раздался стук в дверь
- Сынок открой! Наверно, бабушка Нина пришла.
Зашла соседка, держа в руке большую кружку.
- Как ты, Маша? – потрогала голову. – Так у тебя жар. Я горячего молочка принесла с маслом.
- Я лекарство выпила.
- Тебе в больницу надо. лечение хорошее. Питаться надо по нормальному, а у тебя холодильник пустой.
- Тётя Нина, я уже все деньги на лекарство истратила, - на глазах больной выступили слёзы. - Ничего не помогает.
- Ложись в больницу.
- А на кого я Матвейку оставлю?..
- А на кого ты его оставишь, если помрёшь? Тебе ещё тридцати нет, а у тебя ни мужа, ни денег, - погладила больную по голове. – Ладно, не реви!
- Тётя Нина, что делать?
- Всё, я вызываю врача, - соседка достала телефон.
Дозвонилась, всё разузнала.
- Сказали: в течении дня. Я пошла. Как приедут, пошли за мной Матвея.
Соседка вышла в прихожую, мальчишка вышел следом за ней:
- Бабушка Нина, мама не умрёт?
- Не знаю. Надо у бога попросить, чтобы помог, а твоя мама в него не верит.
- И дедушка Бог поможет? – в глазах мальчишки светилась надежда.
- Надо в церковь сходить, свечку поставить и попросить, и тогда он поможет. Всё я пошла.
***
Вернулся сын обратно к матери задумчивый..
- Матвейка, ты, наверно, кушать хочешь, а у нас ничего нет. Неси два стакана.
Когда он принёс мать разлила в них молоко:
- Пей!
Выпил, но есть захотелось ещё больше. Мария это сразу поняла. С трудом встала, взяла со стола свой кошелёк:
- На пятьдесят рублей. Сходи купи два пирожка и съешь по дороге, а я пока что-нибудь сготовлю. Иди!
Проводила сына до двери и, держась за стенку, направилась на кухню. В холодильнике дешёвые рыбные консервы, немного маргарина, на подоконнике пара картофелин и луковица.
- Суп надо сварить…
Закружилась голова и она обессиленно опустилась на табуретку:
«Что со мной происходит? Совсем нет сил. Почти половина отпуска уже прошло. Деньги закончились. Если не выйду на работу, как Матвея в школу собирать? Он ведь через месяц в первый класс пойдёт. Родственников нет, помочь некому. А главное эта болезнь. Надо бы сразу в поликлинику идти. А теперь, если положат, как Матвейка один останется?»
С трудом поднялась и стала чистить картошку.
***
Есть хотелось сильно. Но мысли мальчишки были о другом:
«Мама вчера весь день с кровати не вставала. Вдруг, правда, умрёт? Тётя Нина сказал, надо у дедушки Бога помощи попросить», - он остановился и… повернул в сторону церкви...
***
«Уже полгода, как вернулся с войны. Чудом жив остался. Хорошо, хоть сам передвигаться стал, правда, с палочкой. На многочисленные раны по всему телу уже внимания не обращаю. А шрамы на лице?.. Да теперь всё равно, замуж уже никто не пойдёт, - с такими мыслями Никита направлялся в сторону церкви. – Надо за ребят свечки поставить. Сегодня год с того дня, как они погибли, а я… чудом выжил».
Двадцать лет назад ушёл в армию. И вот вернулся. Теперь он гражданский, но как невыносимо чувствовать, что ты никому не нужен. Пенсия большая на безбедную жизнь хватит, а контрактных денег, лежащих в банке, ещё на две. Но зачем всё это одному?
Возле церкви стояли нищие. Никита достал несколько сторублёвых купюр, раздал им и попросил:
- Помолитесь за моих погибших друзей Романа и Стаса!
Прошёл внутрь церкви, купил свечи, зажёг их и стал читать молитву, которой его научил батюшка:
- Помяни, Господи Боже наш…
Крестясь, он произносил слова, а перед глазами, словно живые, стояли его друзья.
Когда закончил молитву, просто стоял и вспоминал свою такую нелёгкую жизнь.
Этот мальчишка, маленький и худенький, встал рядом с дешёвой свечкой в руке. Огляделся, не зная, что делать дальше. К нему подошла пожилая женщина:
- Давай, я тебе помогу!
Зажгла его свечку, поставила.
- Вот так перекрестись! – показала, как это делается. – И расскажи Господу нашему, зачем ты пришёл.
Матвей долго смотрел на образ, затем произнёс:
- Помоги, дедушка Бог!..
Мама болеет. Кроме неё, у меня никого нет. Сделай так, чтобы она выздоровела. У мамы нет денежек на лекарство. А я скоро в школу пойду, а у меня даже портфеля нет…
Никита, замерев, смотрел на мальчишку. Все проблемы его самого, ещё десять минут касавшиеся такими огромными, стали незначительными и отошли на второй план. Хотелось крикнуть на весь мир:
«Люди, неужели некому было помочь, этому пацану, купить маме лекарство, а ему самому портфель».
А мальчишка смотрел на образ и ждал чуда...
- Пацан, пошли со мной! – решительно произнёс Никита.
- Куда? – мальчишка с испугом смотрел на страшного дядю с палкой в руке.
- Узнаем, какие твоей маме лекарства нужны и сходим в аптеку.
- Вы правду говорите?
- Мне дедушка Бог передал твою просьбу.
- Правда? – он радостными глазами посмотрел на образ.
- Пошли! – улыбнулся мужчина. – Тебя, как зовут?
- Матвей..
- Меня дядей Никитой зови.
***
...Из квартиры слышались голоса мамы и соседки:
- Тётя Нина, она вон сколько выписала и сказала, что лекарство дорогое. Где я столько денег возьму? У меня всего пятьсот рублей осталось.
Мальчишка решительно открыл дверь. Голоса стихли. Из комнаты выглянула соседка и испуганно прошептала, глядя на незнакомого мужчину:
- Маша, смотри!..
Та выглянула и также застыла в испуге.
- Мама, какие лекарства тебе нужно? Мы с дядей Никитой сходим в аптеку и купим.
- А вы кто? – удивлённо спросила Мария.
- Всё будет хорошо, - улыбнулся в ответ мужчина. – Давайте ваши рецепты!
- Но у меня всего пятьсот рублей..
- Мы с Матвеем найдём деньги, - мужчина положил руку на плечо мальчишки..
- Мама, давай рецепты!
И Мария подала их. Почему-то она почувствовала, что у этого человека со страшным лицом - доброе сердце.
- Мария, ты что делаешь?.. – пришла в себя соседка, когда мужчина с мальчишкой вышли. – Ты его совершенно не знаешь..
- Тётя Нина, мне кажется, он хороший человек!
- Ладно, Маша, смотри сама, я пошла!..
***
Мария сидела и ждала своего сына, ушедшего с этим мужчиной. Она даже забыла о своей болезни.
И вот дверь открылась, первым вбежал сын, лицо его сияло:
- Мама, мы тебе лекарство купили и разных вкусняшек к чаю.
В дверях стоял мужчина и тоже, как мальчишка, счастливо улыбался, отчего его лицо казалось не таким уж и страшным.
- Спасибо вам! – слегка поклонилась женщина. – Вы проходите, проходите!..
Мужчина попытался разуться, это удалось ему с трудом, чувствовалось, что он сильно волновался.. Прошёл на кухню..
- Садитесь! – произнесла хозяйка.
Мужчина сел, завертел головой, не зная, куда поставить свою палочку.
- Давайте, я поставлю!.. - поставила её так, чтобы мужчина смог дотянуться. – Извините, но угощать мне вас особо нечем!..
- Мама, мы с дядей Никитой всё купили, - и сын стал выкладывать на стол продукты.
- Ой, ну зачем вы! – охала Мария, мысленно отмечая, что добрая половина продуктов состояла из ненужных сладостей. Увидела пакет с дорогой заваркой.. – Сейчас я чай поставлю..
Бросилась заваривать чай. Ей даже показалось, что болезнь отступила, а может, просто не хотелось выглядеть перед мужчиной такой больной. И, словно отгадав её мысли, мужчина спросил:
- Мария, вам не трудно, вы вон какая бледная?..
- Ничего, ничего… Я сейчас лекарство выпью. Спасибо вам!...
***
Они пили ароматный чай со сладостями, глядя на мальчишку, оживлённо о чем-то говорящего. Иногда их взгляды встречались. Чувствовалось, что всем троим было приятно сидеть вместе за одним столом. Но всё хорошее, когда-нибудь, но заканчивается...
- Спасибо, вам!.. - Никита встал из-за стола и взял свою трость.. – Я пойду. Вам лечиться надо..
- Вам большое спасибо! – хозяйка также встала из-за стола. – Даже не знаю, как вас благодарить.
Он направился в прихожую, а мать с сыном следом.
- Дядя Никита, а вы придёте ещё?
- Конечно! Вот твоя мама поправится, и мы все вместе пойдём покупать тебе портфель.
***
Мужчина ушёл. Мария убрала со стола, вымыла посуду.
- Сынок, посмотри телевизор, а я немного полежу.
Легла и заснула крепким сном...
***
Прошли две недели. Болезнь постепенно отступила, видно, дорогие лекарства помогли. Последние дни Мария даже работала: в конце месяца всегда аврал, вот её и вызвали из отпуска. Она была этому рада, за эти дни заплатят. А ведь уже август начался, с получки надо сына к школе готовить...
...В эту субботу они встали, как обычно, позавтракали.
- Матвей, собирайся! Пойдём в магазин. Посмотрим, что тебе к школе нужно.
- Тебе денежки дали?
- Пока не дали, но к следующей субботе дадут. Я заняла тысячу рублей, на обратной дороге купим что-нибудь из продуктов.
Стали собираться.. и тут раздался звонок домофона.
- Кто?.. – спросила хозяйка.
- Мария, это Никита…
Он хотел ещё что-то сказать, но палец женщины уже нажал на кнопку открытия двери.
- Мама, кто там? – из комнаты вышел сын.
- Дядя Никита! – женщина не могла скрыть радости.
- Ура!..
Он зашёл, так же опираясь на палочку, но… как он изменился!.. Дорогие брюки и рубашка гармонировали с модной стрижкой.
- Дядя Никита, а я вас ждал!.. - бросился к нему мальчишка.
- Я же тебе обещал!.. - поднял сияющие глаза.. – Здравствуй, Мария!..
- Здравствуй, Никита!
Этот непроизвольный переход на «ты» удивил и обрадовал обоих.
- Вы уже собрались? Идёмте!
- Куда? – Мария всё ещё не пришла в себя.
- Матвею же скоро в школу!..
- Никита, но у меня…
- Я обещал Матвею, а обещание надо выполнять.
***
Мария всегда обращала внимания на самые дешевые вещи, в какой бы магазин не заходила. Ведь у неё не было лишних денег, не было родственников, не было мужа. Если не считать того парня из колледжа, который куда-то исчез...
И вот сейчас рядом мужчина, который с восторгом смотрит на её сына. Покупает ему всё к школе, не глядя на цены, лишь спрашивая её мнение.
Нагруженные, они вернулись на такси домой.
Хозяйка бросилась на кухню.
- Мария, - остановил её мужчина. – Идёмте, погуляем все вместе! И где-нибудь пообедаем...
- Мама, пошли! – бросился к ней сын.
***
Этой ночью Мария долго не могла уснуть. Вновь и вновь мелькали картинки сегодняшнего дня. Перед глазами стояли его глаза, полные любви. И сейчас холодный ум, и горячее сердце, словно разговаривали друг с другом:
«Он некрасивый и хромой», - категорично произносил разум.
«Нормальный он, добрый и с такой любовью смотрит на меня», - тут же ответило сердце.
«Он лет на пятнадцать старше тебя».
«Ну, и что? Зато они с моим сыном… он словно ему отец».
«Ты ещё можешь найти ровесника, красивого и стройного».
«Не надо мне красивого и стройного, у меня уже был такой. Мне нужно доброго и надёжного».
«Но ведь ты всегда мечтала не о таком муже», - продолжал выставлять свое доводы разум.
«А теперь о таком!»...
«У тебя так быстро меняются предпочтения?»
«Просто я встретила того… Я люблю его!»...
***
Их венчание проходило в той самой церкви, где Никита и Матвей познакомились три месяца назад.
Никита с Марией стояли перед алтарём, палочки в его руках уже не было, а Матвей, не отрываясь, смотрел на образ того святого, с кем разговаривал три месяца назад.
Затем от всего сердца произнёс:
- Спасибо тебе, дедушка Бог!...
---Автор : канал "Рассказы Стрельца".---
Широкая река
К своим 32 годам Аркадий имел фирму, занимался программированием, и зарабатывал, ну очень хорошо. Жена не работала, посещала СПА салоны и фитнес-центры, моталась по тусовкам. Рожать не хотела. Фигуру боялась испортить, решила рожать после 35. Нынче это модно.
Тусовки он не любил, работать мог дистанционно, и периодически, честно отбегав с женой по спектаклям, операм и балетам, выпив крепенько с друзьями, уезжал в частный пригородный дом. Наслаждался природой и одиночеством. Дом стоял на отшибе. Рядом широкая река. Вроде и в деревне, но до ближайшего двора – метров 700. В его отсутствие присматривала за домом деревенская пара лет 60, молчаливая и аккуратная. Денег за это просили сущий мизер.
Любил Аркадий время от времени порыбачить. Лодка была хорошая - хочешь на веслах иди, хочешь – ставь мотор. В тот день он решил пройтись на веслах - отличная тренировка. Река словно заснула, вальяжная и ленивая. Он вздыхал влажный воздух и едва перебирал веслами. Вдалеке мелькнул бело-голубой катер, подняв волну.
Потом, словно что-то позвало его, Аркадий принялся быстро грести, добрался до середины реки, услышал всплески и повернулся.
Возле лодки из последних сил бултыхался щенок.Тихо и аккуратно Аркадий подплыл к собаке, и вытащил за шиворот тяжеленькое тельце. Едва не перевернулся. А сам подумал, что щенку не заплыть так далеко от берега. Видно решили утопить. Добрался домой, высушил и осмотрел находку. Это оказалась лохматая сука, месяцев 6-7, черно-рыже-белая, с желтыми бровками, здоровая и игривая. За ласковость и душевность прозвал он ее Дуськой.
Проверил в лечебнице, проглистогонил, и сделал прививки. Прочитал кучу литературы в интернете об уходе и кормлении. Определился. Брал мясо у фермера, и овощи у деревенских жителей. Добавлял рис и гречку. Обзавелся парой мисок на подставке, расческами для шерсти и дорогими собачьими шампунями. Даже брелок приобрел новомодный – от клещей.
Спала Дуська на диване, на своей личной подстилке. Жена была против собаки, видеть ее не желала. И обосновался Аркадий в загородном доме. В город наезжал по необходимости, а заодно водил Дуську на занятия. Сука оказалась толковой, сильной и добродушной. Росла себе и росла, и через полгода весила уже почти 45 кг. А в холке нагнала до 62 сантиметров. Не малютка, в общем.
Неожиданно с ним связался заместитель. Дела в Норвегии потребовали присутствия главы фирмы. Аркадий с Дуськой не расставался, поехал оформлять ей документы для поездки. Заодно и заглянул домой. Поднялся с собакой, тихонько открыл дверь, и прошел. На их супружеской кровати жена кувыркалась с соседом по площадке, высоким, почти беззубым выпивохой, жившим за счет собственной матери в большой четырехкомнатной квартире. Мужик, словно спиной Аркадия увидел, подскочил резко, как был, без штанов, и загородив ладонями добро, стал пятиться.
А жена спокойно встала голая, и спросила:
- И зачем ты с собакой приперся? Сказала же, что собаку видеть не желаю. Мог и предупредить что явишься, чертов отшельник.
- Да вот, решил вас навестить, - ответил Аркадий.
Он прошел в комнату, дал соседу взять одежду и выйти. С холодной отрешенностью достал из кладовки чемоданы, начал собирать вещи жены, а та бесновалась словно фурия:
- Я от тебя все отсужу, будешь босиком по снегу ходить. Это ты виноват, идиот ненормальный. Торчишь на своей даче, и меня в эту деревню затащить хочешь…
- Уже не хочу, - ответил Аркадий, и понял, что совершенно ничего не чувствует, - судись сколько влезет. Все куплено и нажито мной до брака, и фирма создана 12 лет назад, когда ты еще в своем колхозе работала. А после брака от фирмы одни убытки. Можем их поделить.
Он ушел, бросив голую, орущую среди тряпок и чемоданов жену, захлопнул с силой дверь, и вместе с Дуськой погнал в загородный дом. Настроение было гадкое, словно его пытались засунуть в вонючую жижу. Снегопад усилился. Машина плохо держала дорогу. Аркадий даже не помнил, как Тойота перевернулась, и слетела в глубокую канаву . Очнулся от боли. За ворот куртки тащила его Дуська сквозь снег из кювета. И, вытащила таки на обочину. Принялась громко лаять, выскакивая почти под колеса машин.
Иномарки проносились одна за другой, даже не притормаживая. Остановился древний Москвич. Вышел дедок в кроличьей ушанке и увидел Аркадия. Следом выскочила круглая, как тыква бабка. Засуетилась: "Ты как, сынок? Что же случилось? Машину то твою почти не видать, всю снегом засыпало. Неси отец покрывало, а то парень замерз". Старик пошел за покрывалом, вызывая помощь. А бабка забрала Дуську в Москвич: "Пусть погреется, чай не май месяц".
Аркадий попросил позвонить другу, что бы тот приютил собаку, и сообщить заместителю, что поездка отменяется. Его телефон просто рассыпался. Все обошлось сотрясением, парой сломанных ребер, переломом ноги, и порезами от лобового стекла. Правда машина пошла на лом. А Дуське повезло - не единой царапины.
Через несколько месяцев он вместе с другом и спасителями отмечал развод и покупку новой машины. Жена убралась без скандала, Аркадий отделался от нее однушкой на окраине города. А деду с бабкой подарил Сандеру. Все же легче управлять, чем Москвичем, покрути ка руля без гидроусилителя. Старики улыбались и время от времени выбегали из дома погладить подарок, словно не машина это, а кот, дед даже щекой к ней прижимался.
- Повезло тебе с собакой, сынок, - сказала бабка.
- Зато с женой не повезло, - буркнул дед.
- Ушлая у тебя бывшая, - смеялся друг, - 2 года в браке, и квартирку отхапала, и 100 кило модных тряпок, и даже Матиссик. Небось, замуж выходила для этого.
- Да пусть, - ответил Аркадий, - сам идиот, что на ней женился. Дураков надо учить. Зато у меня есть Дуська.
- А собака у тебя Аркаша отличная, душа у ней - как широкая река. Да и породистая она. Ты бы на чип проверил, это не дворняга. Порода в наших краях не частая. Кто-то видно потерял. А ты – нашел.
Посидели хорошо. И на следующий день Аркадий поехал проверять чип, идиот честный. Вот зачем, спрашивается? Ведь почти год собаку никто не искал. По чипу нашел хозяев. Связался с ними, и оставил адрес загородного дома. Решил выкупить у них Дуську...
Бентли Континенталь подъехал к забору очень тихо. Дорого одетый мужчина был высокомерно хамоват. Рядом с ним стоял такой же сыночек – мажор лет 18- 19. Мужчина предъявил документы на собаку, фотографии щенка. Даже машинку с собой привез для считывания чипа.
- Я хочу купить Вашу собаку, - сказал Аркадий.
- Она Вам не по карману. Мы привезли ее из Швейцарии, это обошлось в 4000 евро. Вот договор. Просто сын потерял суку, она убежала от него в лесу.
- По карману, - ответил Аркадий. Я вам заплачу. Деньги есть. Она живет у меня почти год, я к ней привык. А на эти деньги вы сможете купить другого щенка.
- Нет, - ответил мужчина, - продавать не желаю.
Дуська, понурив голову, пошла к Бентли. Мужчина тянул ее за поводок.
- Я заплачу за нее 6000 евро,соглашайтесь, - закричал Аркадий.
- Папа, да ты помешался на этой собаке. Бери деньги. Не нужна нам эта сука. Задолбил ты ею. Носился как с писаной торбой. Чертова псина. Только ссала и все грызла. Сожрала мои туфли Баркер и портфель от Гуччи. Я же ее на глубину из катера выкинул. И как она выплыла? Тварь живучая.
Мужчина дал сыну пощечину. Они поехали. Печальная Дуська смотрела из открытого окна.
Неизвестно зачем Аркадий погнал вслед за ними. И остановился у моста. Серебристый Бентли набирал скорость. Вдруг, над серединой реки, непонятно как, из автомобиля, словно брошенный мяч, вылетела Дуська, цветным черно-рыже-белым пятном. Проскочив через решетку ограждения, кинулась в воду и поплыла. «Могла разбиться от такого прыжка», - с ужасом подумал Аркадий, и развернулся к лодке. Добрался быстро. Греб изо всех сил, и молился, что бы Дуська держалась.
Он вытащил собаку с большим трудом, и уткнув лицо в мокрую шерсть, неожиданно заплакал со всхлипами, вдыхая такой приятный запах псины. Потом направил лодку к берегу, привязал ее, и стал подниматься по косогору. Грязный и счастливый пел какую то ерунду и смеялся, сам не понимая, почему. Мокрая Дуська трусила за ним к машине, периодически отряхиваясь, и подгавкивая.
Когда они подъехали к дому, Бентли уже стоял у забора. Растерявший высокомерие мужчина произнес:
- Вы кажется говорили о деньгах, я готов переоформить документы на суку, переплачивать не надо…
Автор Елена Андрияш
Кактусы
Ольга, совершенно без сил вылезла из автобуса, она тащила чемодан, сумку и маленькую Варю.
Дочка плакала и куксилась, Ольга чуть не плакала, но упорно тащила сама и сумку с чемоданом, и дочь.
-Девушка вам помочь?- раздался рядом, за спиной мужской голос.
-Себе помоги, - огрызнулась Ольга.
-Ольга, Другова?
-Ну? - Оля не поворачивалась, чей же это голос знакомый?
-Оль, ты что? Это же я, Мишка.
-Ну, как будто я не знаю, помоги уж, конечно.
Парень забежал вперёд, подхватил сонную Варю и чемодан с сумкой, бегом побежал к машине.
Мишка был влюблён в неё с детства, Оля тоже его любила, да.
А что скрывать, а он ей изменил, с Веркой Сиделкиной, а она, Ольга, замуж вышла, за Кольку Иванова, в институте вместе учились.
Вот такая банальная история.
С Колькой не пожилось, маменькин сынок, лентяй и размазня, Ольга надавала ему по мордасам, когда он в очередной раз заныл, что на работе тяжело, он устал, на него там кричат и он уволился, собрала Варю, чемоданы и приехала в Городок к родителям.
Родители конечно обрадовались дочери с внучкой.
Но, были они старой закалки и немного переживали за дочь, по поводу того, что скажут люди и как она без мужа.
-Не было мужа и это не муж, - отрезала Ольга.
Она устроилась на работу, Варю определила в садик, на шее у родителей сидеть не собиралась.
Миша потерял голову, он собирался жениться, девочка хорошая, но совсем не то, нашла невесту Мише мама, Катя работала в библиотеке, была тихая и послушная.
-Все они, там в библиотеке такие, что ли?- жаловался Миша другу.
-А ты что хотел? Чтобы твоя Катька, закусив губу, зажав в руках томик Блока, мотнула головой и позвала тебя голосом Карлсона пошалить? Этакая развратная библиотекарша, ихууу...
- Да ну тебя, пресная она.
-Это ты сейчас понял? Или когда Ольгу увидел?
-Ну...Да, Саня...Чёрт его знает, я всегда же Ольгу любил, знаешь ведь... Ну вот так получилось, эта Верка ещё, откуда она взялась тогда.
- Зато ты не пьёшь теперь, - смеётся друг,- хороший плюс к твоим похождениям.
-Так мы же тогда потравились, многие не пьют.
- Что делать -то будешь?
- Чёрт его знает, думал прошло всё, а тут...увидел её и...не прошло.
Варьку на руки взял и отпускать не хочу.
-Какую Варьку? У тебя кто-то ещё есть?
-Да прям, - отмахнулся Мишка, - кто есть? Дочка Ольгина, маленькая такая, слушай, я раньше о детях -то вообще не задумывался, даже вот с Катериной...я кстати...это...ну с Катькой ни-ни.
-Да ну...
- Ага. Матери наши хихикают, подначивают, мол, пока свадебка, внучонка бы неплохо...А я не могу, Сань...не знаю как объяснить, Катя девчонка хорошая, но вялая какая-то, она будто боится меня что ли...Да и я не горю желанием, запутался я, короче.
А Ольга, что?
-Да, что Ольга - усмехается Мишка, - Ольга в своём репертуаре шипит, не подпускает, простить не может, одним словом, кактус.
Я ей цветов подарил, она мне сказала на обед себе их сожрать, а если не получится и вдруг мне ещё захочется преподнести ей вдруг цветов, попросила купить кактус...
-Ну так купи.
-Угу, она сказала, в о.п.у мне, как раз его затолкает.
-Ахахаха, узнаю Другову, ну дружок, ой... не могу, - потом Санька серьёзно спросил, - что? Не отпускает?
-Нет, столько времени прошло, а я не могу. Теперь совсем силы нет, не могу я, поговорю сегодня с Катериной, ты знаешь...она, Катька, меня на вы называет.
- Серьёзно?
-Ну.
-Ё- маё.
-Угу.
В доме родителей Ольге жилось не плохо, но вот эти разговоры про то, что "жить одной негоже" и "люди говорят", сводили Ольгу с ума.
В очередной раз, когда молодая женщина пришла домой, увидела что у них в гостях какая -то тётка и молодой мужчина, Оля не вытерпела и устроила разнос.
Она собралась за Варей в садик, сказала, чтобы по приходу духу гостей здесь не было, матери сказала, что ей от работы дадут квартиру и она съедет, чтобы не мозолить глаза.
Все сидели молча и смотрели на Ольгу, потом мужчина начал смеяться, следом и тётка захихикала, а потом мать с отцом, все не просто смеялись, а буквально как говорится, ржали.
-Оля, а можно я с тобой пойду за Варей в садик?
-Чего, - спрашивает Ольга она в недоумении, - ты..ты...
-Да, сестрица, видимо ты так племяшку заездила, что она тётку, у которой всё детство на коленях провела и брата не признала, ахахаха.
-Тёть Лена, Егорка?- простите меня, вот я...Егорище, ничего ты вымахал, боже, как стыдно-то...
-Так что? Уматывать нам?- смеётся тётка, подойдя к Ольге, чтобы обнять.
-Ну тёть Лееена...Егорище, ты идёшь?
-Ага, я мигом.
Ольга видела краем глаза, когда шли с Егором в садик, что Мишка зашёл в цветочный магазин.
За кактусом что ли пошёл, ууу...предатель.
Думает не знаю ничего, сам женится, а сам бегает, цветочки носит, на что рассчитывает только...
Миша увидел в окно, как Ольга с каким-то парнишкой идут и весело хохочут.
Не смог сдержаться парень, выскочил из магазина и...
-Блииин, Егорка, Миша, Миииш, вставай, ударился?
Ольга сидела прямо в пыли, в своём нарядном костюмчике, и положив Мишину голову себе на колени, смотрела укоризненно на брата.
-Оля, я откуда знал, смотрю на нас мужик бежит с чем-то в руках, ну я и...обезвредил.
Мишка лежит закрыв глаза, так ему хорошо.
-Оля...а выходи за меня замуж.
-Чего? Ах, ты же...мало тебе Егорка врезал, - Оля скинула Мишкину голову, легко подскочила.
-Оля, я тебя люблю - блаженно улыбается Мишка.
-Я ему кукушку стряхнул видимо.
-Не переживай, там нечего стряхивать.
-Оляяя, кактус-то...возьми...
-Ааа, так вот ты чего бежал, так захотелось чтобы я угрозу привела в исполнение?
-Ну Оль...приходи на наше место?
-Чтобы этот кактус тебе затолкать в з.а д?
-Ээээ, ребята, может свои ролевые игры не на улице и не при свидетелях будете устраивать?
-Ооо, вы точно родственники, у братца -то язык ещё похлеще, Оль...приходи.
-Слушай, кузнеца у нас нет, я с ним приду...
-Да плевать, хоть всю родню приводи. То есть придёшь, да? я буду ждать.
-Нет...
Миша затягивать не стал, пошёл к Кате и попросил его выслушать.
Всё честно рассказал, без утайки.
Девушка выслушала и закрыла лицо руками.
-Катя, ну прости, так бывает.
-Да вы ни при чём, я от радости.
-Не понял...
Катя рассказала, что любовь у неё, не к Мише, нет, к другому, да родители против были.
-Надо бороться, Катя, обязательно.
-Я попробую...спасибо вам, Миша. -Катя потянулась и поцеловала Мишу в щёчку, - я верю, что у нас всё будет хорошо.
В этот миг глаза девушки расширились, она охнула и побежала к выходу.
- Ярик, постой, Ярик, - услышал Михаил и вышел следом за Катей, тут же ему прилетела оплеуха.
-Да что за...- схватив за руки нападающего на него хлипкого вида парнишку, Миша едва уклонился от его ног, потому что этот ещё и пинался.
Что за день такой сегодня?
-Ярик, Ярик, прошу тебя, успокойся, Михаил наоборот... он на нашей стороне...понимаешь?Он...нам поможет, Ярик...он...
-Я видел, вы с ним целовались!- поправляя очки, говорит Ярик.
-Ярик!-Катя вдруг стала будто выше, такая серьёзная, вся какая-то сильная, волевая. - Я тебе говорю, что всё хорошо, идите Миша, спасибо вам Ярослав, идём...
Миша неделю ходил на "их" с Олей место, он ждал и знал...Ольга придёт, это она с виду такая колючая, как кактус, а на самом деле нет, она мягкая и добрая. Он её обидел, но это было так давно.
Она пришла, стоит и улыбается.
Свадьбу большую не делали, но было весело.
Свекровь Ольгу приняла вяло, не хотела или что, Миша матери сказал, что однажды он упустил Ольгу, больше этого делать не собирается.
-А ребёнок тебя не смущает?- спрашивает мать у Миши.
-Нет, - не колеблясь отвечает парень, - наверное это неправильно, но я, мам, как взял первый раз на руки Варю, так...так...будто своё дитё, понимаешь?
-Ну хорошо, хорошо...
Здравствуй, Оля.
-Здравствуйте, Вера Петровна, проходите.
-Оля...а можно я Варю...на выходные возьму?
-Но...Она маленькая и...
-Оля, ну она же моя внучка...родная.
-С чего вы взяли?
-Оля, прости меня...это же я тогда смс прочитала у Миши в телефоне, прости...Я так ни до, ни после не делала...Понимаешь...Мне так стыдно...Я потом успокаивала себя, что это была чья то д у р а ц к а я шутка.
Ольга молчала.
-Почему же он не отреагировал?
-Я стёрла...прости...
-С чего вы решили, что Варя ваша внучка?
-Так она вылитая я в детстве, тут даже соседский кот разберётся, если увидит Варю и меня.
Оля села на стул, откинулась к стене...
-То есть Миша не знает?
-Чего не знаю, привет?- Миша в этот момент зашёл в дом.
Ольга смотрела на него странно, мать опустив голову.
-Твоя мама хочет взять Варю на выходной, вот что не знаешь.
-Дааа?
Свекровь выдохнула и с благодарностью посмотрела на Олю.
Спустя время Миша, уложив спать Варю, а она только с папой могла уснуть, мама сказку не такую рассказывает, спросил у Ольги, когда она собиралась сказать ему про Варю.
-Что сказать?
-Что она моя дочь...
-С чего ты...тебе твоя...
-Нет, я слышал весь разговор и от неожиданности вышел...
Прости меня за всё...Знаешь, я как только Варю тогда взял на руки, думал у меня сердце выскочит из груди...
Как же глупо получилось, я больше не допущу такого никогда, слышишь?..
Да...
***
К концу лета к ним приехали гости.
Ольга с удивлением стояла на пороге дома и смотрела на...Николая, бывшего недолго её супругом.
-Здравствуйте...
-Тебе чего, болезный?
-Оля...меня мама выгнала...
- Здрааасти, а я -то причём?
-Оля, у меня кроме тебя нет никого больше...Можно я у вас пару неделек поживу.
- Коля, да ты сбрендил?
-Оля, когда тебе нужна была помощь...я тебе помог, женился вот...Мы между прочим родственники теперь, бывший муж Оля, это навсегда...
Оля оглянулась на Михаила, тот смеялся.
- Заходи, родственник...
Странное дело, но в Городке Коле понравилось, он с удовольствием помогал Мише по дому, они жилив частном секторе с Ольгой, брался за любую работу.
А однажды, пришёл и сказал, что устроился на работу, инженером.
-О, как, -сказала Ольга.
-Даааа.
А ещё, ещё Николай собрался жениться, на Галине, молодой, хорошей женщине, она быстро взяла Николая в оборот, откормила его пирогами да блинами и нарожала ему детей...
Свекровь-то как была рада...
У Миши с Олей родился ещё сын, Ванюшка...
Жизнь продолжается.
А, да...Оля кактусы выращивает, много...красивые.
Тайна появления Алинки была на слуху у всей деревни.
Мать ее Наталья уехала учиться в город, а вернулась в родительский дом с животом. Местные сплетницы наперебой предлагали свои версии того, как так получилось, что тихоня Наташа Родионова вернулась в родную деревню с животом, но без жениха.
- Наверное, с городским связалась! А они знаешь какие… Нагуляются и бросают, а Наташка- то уши и развесила,- предложила свою версию соседка Вера.
- А может, жених ее в городе остался, а она решила в деревне отходить беременность, кто же их разберет, что там у них на уме, - поспорила соседка Люда.
- А вон погоди, идет мать ее, сейчас у нее и узнаем,- обе женщины повернулись в сторону женщины, которая вышла из местного магазина с тяжелыми сумками.
- Маша, здравствуй! А мы тут сидим все думаем, да додумать не можем - Наташенькин жених - то где? Иль она замужем уже? Живот -то, дело такое – сам по себе не появляется,- хихикнули соседки.
- Вам что с того? Поговорить не о чем больше? - гневно ответила мать Натальи - Далеко жених, уехал, и вообще – не ваше это дело! За собой и своими детьми смотрите.
- Так мы же просто узнать хотели. Вот я тебе и говорю Вера,- в городе жених ее остался, наверно, деньги зарабатывает, да Маша? – решила уточнить соседка Люда.
Только мать Натальи спешно удалялась от местных сплетниц, не обращая внимания на глупые вопросы. Да и что отвечать на это, когда единственная дочь в 19 лет вернулась в деревню с животом, а про отца ребенка молчит, как партизан и только плачет. Не на улицу же ее выставлять теперь. Только вот деревенских сплетниц теперь как унять, стыдно по улице идти, все косо посматривают да улыбаются в спину.
Отец Натальи долго ругался и даже хотел замахнуться на дочь, только мать встала между ними и твердо сказала:
- Ты теперь ее не тронь! Она дитя носит, наша кровь как - никак. Раз без мужа осталась, так будь хоть ты ее защитником, отец ты или не отец?!
Отец Натальи вышел из дома и долго сидел на завалинке в своих думах. Верно жена говорит – раз так случилось и никого у дочки ,кроме них с матерью нет, он защищать ее должен.
Весной Наталья родила дочь Алину. Родители привезли дочь с дитём к себе, в доме выделили им комнату. Обустроили все для внучки.
Радоваться бы, да только местные сплетницы все наблюдали, ждали – когда же объявится отец Алины. Отец не объявился, да и как он мог объявиться, если он бросил Наталью, как только она сообщила ему о своем положении. Так и стали они жить с маленькой Алинкой у родителей.
Алина росла очень веселой и бойкой девчушкой. Бабушка с дедушкой не могли нарадоваться внучке.
- Вот видишь дед, как теперь весело у нас в доме! Какая у нас внученька славная,- говорила Мария мужу.
- И то верно, резвая, как лошадка. Алинка! А ну, иди сюда. Пойдем на речку рыбок смотреть,- окрикнул внучку дед.
- Пойдем, деда! - вприпрыжку бежала Алина, с ходу запрыгивая деду на руки.
Одно омрачало - допросы деревенских. Хоть со временем и меньше приставали к Наталье с матерью, но все равно спрашивали:
- А где отец - то Алиночки? Что он совсем про дочку -то не интересуется?
- Нет у нее отца! А есть мать и дед с бабой! Не вашего ума это дело,- отвечала мать Натальи.
С тех пор и стали между собой называть Алину нагуленой. Мол, нагуляла, значит, мать ее.
Через три года Наталья познакомилась с хорошим парнем Андреем. Он ухаживал за девушкой и полюбил ее дочь Алину. Дело шло к свадьбе, родители были рады за них. Со временем Алина так привязалась к Андрею, что стала называть его папой. Андрей ходил гордый и довольный, ему это нравилось. Да и как можно не любить ребенка любимой женщины, тем более что отца своего она не видела ни разу. Андрей очень хотел стать настоящим папой для Алины.
Андрей с Натальей поженились и переехали в его дом. Как -то вечером Алина вернулась с прогулки и с детской наивностью спросила у матери:
- Мама, а что такое – нагулена? Почему бабушки на лавке меня так называют? Это потому что я гулять люблю, мамуль?
Наталья изменилась в лице и не знала, что ответить дочери. Слезы снова застилали глаза. Андрей, слышавший этот разговор, накинул куртку и вышел на улицу.
Соседки сидели на лавочке и о чем - то задорно спорили. Когда Андрей подошел к ним, все замолчали и уставились на него с интересом.
- Дорогие наши соседушки! Первый и последний раз вам сообщаю: Алина ни какая - то вам нагулёна, а моя дочь! Зовут ее теперь – Глушкова Алина Андреевна! - Андрей говорил так громко, что соседки от изумления открыли рты.
- Конечно, Андрюш, мы все понимаем. Вот как раз и говорили - какая у тебя дочка славная,- замялись деревенские сплетницы.
С тех пор Алину никто нагулёной не называл. А первого сентября Андрей повел дочку- первоклассницу в школу, потому как Наталья была на последнем месяце беременности.
В дом престарелых
Осеннее утро. Хлопнула входная дверь двухкомнатной квартиры. В темноте лежит, уже давно проснувшись, Геннадий Львович. Он повернул голову и подумал: «Это ушли на работу сын Иван и сноха Люба». Пожилой человек привык рано вставать, всю жизнь прожил в деревне.
Он уже год живёт в квартире сына. Чувствует себя обузой.
Сын с женой допоздна работают. На выходные часто уходят, то к друзьям, то на какие-то подработки. Мужчина вздыхает и смотрит в окно. Ветер качает ветки клёна, и они стучатся в стекло, словно озябший путник. «Ясно же, что просто не хотят домой возвращаться, чтобы со стариком не общаться. Надоел я им, а виду не показывают» - размышляет старик, - «Вроде относятся с уважением, едим вместе».
На грустные мысли его натолкнула соседка с первого этажа, с которой здесь познакомился. «Несчастная женщина!» - сочувствует он, - «Забрали дети из деревни, а зачем? Если через несколько месяцев уже обратно хотели вернуть. Но некуда. Дом продан. Теперь дёргают бедную старуху. Слушать её и то сердце кровью обливается. Как она терпит постоянные издёвки и укоры?»
- Лучше уж одной в своем доме доживать, - говорила соседка, качая головой, - Чем так страдать.
Геннадий очень любит сына. Да и сноха Люба - хорошая. Видит он, что сын заботливый, внимательный, но чувство тревоги не покидает. Замечает, что они что-то за его спиной обсуждают. Шушукаются. «В лицо мне правду сказать не могут, вот и избегают, чтобы не сорваться», - понимает он, - «Я и сам не стал бы стеснять сына. Но так вышло».
Геннадий Львович всю жизнь прожил в деревне. Жена давно померла, остался один. Сын с женой часто приезжали. Особенно внучка Варенька, когда была маленькая.
Давно состарился, а по привычке занимался огородом - выращивал овощи. Излишки на рынок носил.
Всё изменилось в один день. Уехал как-то Геннадий на рынок, огурчики со своего огорода продать. Вернулся, а вместо дома пепелище.
Опустился на колени и зарыдал, опустив седую голову. В один миг всего лишился. Только обгорелые лохмотья и доски торчат из земли.
В этот день, как назло, соседей не было дома. Поздно заметили пожар. Своими силами не потушишь. Вызвали пожарных, но уже бесполезно. Всё охвачено огнём, спасать нечего.
- Дом старый, вот проводку и замкнуло, - поясняет участковый, осматривая место, - - Так случается. А где хозяин?
На лужайке около сгоревшего дома нашли Геннадия Львовича без сознания.
Очнулся пожилой мужчина в больнице. Из-за переживаний у него случился инсульт. Он посмотрел в потолок и взмолился: «Ну, зачем я жив остался? Сына жалко. Ему теперь придётся за мной ухаживать».
Забрал Иван домой отца парализованным, лежачим стариком. Когда-то активный огородник Геннадий превратился в овощ. Он привык к бурной жизни, а теперь прикован к постели.
Больного поселили в комнате внучки Вари. Девушка студентка, перешла жить к подруге в общежитие.
Дед видит, что квартира у сына небольшая. Внучка приезжает к родителям, а переночевать негде.
- Не переживай, дед! – убеждает она деда, - Всё нормально!
«Конечно – нормально. А что она ещё скажет?» - сердится на себя дед, - «Там наверняка условия хуже. Не дама, так не дома! Мешаю я всем».
Пожилой мужчина пролежал полгода. «Надоел я им», - думает про себя Геннадий Львович, - «Сноха с сыном ухаживают, а сами, поди, ждут, когда помру».
Стыдно старику, что лежит сыну обузой. Да и не привык столько времени без дела валяться. Задумался: «Пока я тут себя жалею, и жду своего часа, молодежь от меня страдает. Негоже это!»
Начал потихоньку двигаться, разминать ноги и руки. То ли время пришло, то ли установку дал организму. Пошёл на поправку. Через полгода встал. Сын со снохой рады, а он им новую проблему.
- Вань, ты не обижайся на меня, - говорит отец, - Но, не хочу больше тебя стеснять. Определите меня в дом престарелых, сынок.
Иван с Любой переглянулись и рассмеялись.
- Спасибо, рассмешил! - отвечает сын, улыбаясь, - Вижу тебе действительно лучше.
- Серьезно говорю! - строго кричит отец, - Не хочу здесь больше жить!
Сын с женой растерянно думают, что старик шутит. А он злится и не может успокоиться:
- Если сказал, что в дом престарелых, значит так надо! Тут мне делать нечего!
- Батя, мы же тебя не держим взаперти, - спорит сын, повысив голос. Но видя, как жена подала ему знак, быть помягче с отцом, говорит спокойно, - Ты можешь и в магазин сходить, и гулять, где хочешь. Это же твой дом! Ну, что ты решил?
Геннадий Львович сердится и настаивает:
- Не хочу вам мешать!
- Вы нам не мешаете, - успокаивает сноха, - Да и с чего взяли? Комната Вари всё равно свободна. Никуда мы вас сдавать не будем!
- Почему сдавать? - нахмурился Геннадий, - Просто, со стариками хочу жить.
Иван и Люба в шоке от таких слов. На все их уговоры Геннадий Львович твердит:
- Ты, сынок, не переживай за меня. Я знаю, что говорю. Всем так будет лучше. А участок, который от дома остался, продай! На эти деньги устроишь меня в дом престарелых.
Сын в итоге пообещал:
- Ладно! – машет он рукой, - Сделаю, как ты хочешь.
Отец успокоился на время. Хоть какая-то определённость. «Уже легче, когда знаю, что не буду напрягать людей. Им без меня легче будет», - думает он, а сам переживает, - «Только вот сын со снохой мрачные ходят. Ещё дольше задерживаются на работе. Грустно, что скоро расстанемся».
Супруги редко дома. Рано уходят и поздно возвращаются, когда Геннадий уже ложится спать. На вопросы старика только отмахиваются:
- Извини, батя, много работы.
Он вздыхает, понимая, что и это всё из-за него. Полгода лежал, а они по очереди ухаживали. Ещё и лечение. Пенсию всю им отдавал, но на неё особо не разгуляешься.
Дождливая осень сменилась первым снегом и лёгким морозом. А Геннадия Львовича, так никуда и не отправили.
Старик беспокоится: «Зима промелькнёт, придёт весна. А вдруг, там можно грядки какие-нибудь разбить? Читал, что в где-то доме престарелых, есть огороды общественные. Интересно, в моём будет огород? Как бы узнать? Рассаду начал бы выращивать».
Допытывается у сына:
- Вань, как там дела идут?
- Вроде всё сделал, - отвечает сын, - Участок продал. С домом престарелых уже договорился. Только вот, очередь там. Нужно подождать.
- Огород то там хоть есть? – не унимается отец.
- Есть конечно! - уверяет сын.
- Всем разрешают сажать? - интересуется Геннадий Львович.
Сын озадачен. Переглянулся с женой и отмахнулся. А когда отец попросил показать фото будущего жилища, сын сильно занервничал.
- Ну, какое фото, батя? - отнекивается он, - Искать нужно. И вообще этим вопросом Люба занималась.
Геннадий понял, что хотят отправить в первый попавшийся дом. «Наверняка некогда было из-за работы хороший дом искать. Вот и нашли, что пришлось», - грустно вздыхает, - «Конечно, не думали, что мне старику захочется в земле возится. Я же всю жизнь в деревне прожил. Ладно! Не надо мне вашего фото», - а про себя подумал, – «Лучше заранее не расстраиваться».
Он часто ходит поговорить с соседкой. Та рассказывает о своей нелёгкой доле.
- Лучше уж среди чужих людей, чем своим родным быть в тягость. Верно тебе говорю! – уверяет женщина, - Хорошо, хоть на ноги встал, - задумалась на мгновение и добавила, - Хотя тоже не понятно! Что, лучше? Вот я ходячая! Так зять вечно ругает: «не там стою, не туда что-то поставила». Одним словом – мешаю! Уедешь, а сын к тебе в гости ездить будет. Или не будет.
Геннадия Львовича от таких разговоров в жар бросило. Каждый день ждёт известий, когда в дорогу собираться.
Он спорит с соседкой, уверяя её:
- Мои не такое, как твой зять! Ни одного плохого слова от них не слыхал. Пока лежал, ни разу не упрекнули.
- Подожди ещё! – трясёт пальцем старушка, - Терпят-терпят, а потом начнётся!
Прошло пара месяцев. Всё без изменений. Геннадий Львович от переживаний и ожиданий весь, как на иголках.
В один пятничный вечер, когда сын со снохой вернулись с работы не выдержал.
- Если не отвезёте меня в дом престарелых, - заявил он, - То в понедельник, сам поеду договариваться с директором. Пусть хоть какую-то койку дадут!
- Не будут же тебя в коридоре селить? - пытается отговорить его сын.
- Сколько месяцев уже жду! - сердится отец, - Сколько ещё ждать место? Согласен и на коридор!
Сноха пытается пошутить:
- Геннадий Львович, заведение хорошее! Пожилые люди умирать не хотят. Наоборот бы порадовалась за них, что места Вам там нет.
- Показывайте мне этот дом! Что там за такое заведение, что очередь большая? Уже нет сил жить в ожидании.
На следующее утро сын спозаранку ушёл. Люба заметно нервничала, когда завтракали вдвоём. На расспросы свёкра невнятно отвечает:
- На работу убежал. Вы же знаете, сколько он работает.
Потом и сама куда-то засобиралась. Вскоре вернулась. Оказалось, что ходила в магазин. Краем глаза Геннадий Львович заметил у неё в сумке новый комплект постельного белья.
Сидит в комнате хмурый, думает: «Вот уже и постельное поторопились купить. Брезгуют оставлять, на котором я спал», - вздыхает, - «Никому не нужный старик».
Вышел на улицу воздухом подышать. Соседка в окно выглядывает, рукой ему машет, что спустится сейчас поболтать. А у него и без неё на душе тошно.
«Права она во всём!» - рассуждает Геннадий, - «Только повод лишний сказать мне, что предупреждала. А, что поделаешь!» - грустит он, - «Такая жизнь. И детей можно понять. Трудно им. Сам убедился, что работают без отдыха. Может, без меня им проще будет жить?»
Пока соседка не вышла, поспешил домой. Сын вернулся лишь вечером в воскресенье.
- Батя, собирай вещи! Я всё устроил! Завтра едем.
Геннадий Львович не знает, радоваться или плакать. Улыбнулся, а у самого наворачиваются слезы на глаза.
Ушёл в комнату пожитки собирать. Вещей совсем немного, всё сгорело. Только то, что сын позже купил. Собрался.
Сын ушёл в гараж за машиной, сноха своими делами занимается. Никто с ним даже проститься по-людски не хочет.
Вышел напоследок прогуляться. Соседка тут как тут. Сообщил ей новость, что уезжает.
- Всё прощай! – говорит он, - Еду доживать к одиноким старикам.
Соседка сочувственно кивнула и перекрестила его. «И на том спасибо!» - выдохнул он и пошёл домой.
В понедельник сын и сноха, ради такого события отпросились на работе. Везут его в последнее пристанище.
Соседка выглядывает в окно, а на лице улыбка. Геннадия передёрнуло: «Вот тоже радуется, что права оказалась! У всех нас одинаковая участь».
Едут в машине, молча. Тишина тягостная. Старик молится: «Хорошо бы огородик был. Ну, хоть совсем маленький. Дома, конечно, раздолье было». Воспоминания о родном доме кольнули сердце и выдавили слёзы.
Сын со снохой всю дорогу молчали и нервничали. Но больше его не отговаривали. «Смирились или поняли, что так лучше для них», - понял Геннадий, грустно глядя на сына.
В таких мыслях он не заметил, что едут в сторону его деревни.
Когда въехали на знакомые улицы, очнулся. Насторожился. Подумал: «Показалось, мерещится». Смахнул слезу с глаз. Прильнул к окну.
Остановились. Сын выбежал из машины и открыл ворота.
Когда Геннадий Львович вышел из машины, остолбенел.
Он не поверил глазам. Это же его участок с новым домом. Оглянулся на Ивана с женой. Те смеются и зовут его войти. Старику так стыдно, что готов сквозь землю провалиться.
- Огородик, как обещали! - смеётся сын, - Извини, батя, не успели все закончить.
Мужчина от волнения еле ногами передвигает. Всё не может поверить в такое чудо.
В дом зашли, а он за сердце схватился. Слёзы на глазах. Сын показывает своё творение и улыбается отцу.
- Немного не доделан, но это мелочи! Домик хоть и небольшой, зато в нём есть всё необходимое. И отопление, и вода, и веранда, и кухня полноценная, две спальни. Намного лучше, чем было в старом доме.
Геннадий Львович обходит свои владения и радуется. О таком, он даже и не мечтал. Всё новое, и делать здесь практически ничего не нужно. Только огородом заниматься. Как раз весна скоро, пора рассаду сажать.
Оказывается, как только его дом сгорел. Сын с невесткой сразу начали строительство. Участок, конечно, не продавали. И в дом престарелых не ходили. Занимались строительством. Поэтому и пропадали сын с женой так часто. Своими руками многое делали в доме, чтобы сэкономить деньги. Отцу не хотели ничего говорить. Сюрприз готовили.
Но он спутал все планы. Пришлось вести его в недоделанный дом.
Сидя за накрытым столом, отмечая новоселье, Геннадий Львович плачет от счастья и ругает детей за такой сюрприз.
Вечером сноха достала, то самое постельное белье, что он накануне видел. Оказывается, специально ходила в магазин, чтобы купить для свёкра. Да ещё накупила посуду, полотенца и много кухонных мелочей.
Никто не собирался от него избавляться. Хотели наоборот порадовать. Знали, как он любит землю, а в городе ему некомфортно.
Потом Геннадий Львович честно признался, какие мысли у него были. Покаялся, что плохо подумал о сыне и снохе. Долго извинялся. Иван и Люба не обиделись, а посмеялись.
- Не переживай, отец! Мы тебя любим. И всегда рады видеть у себя дома. Если захочешь переехать к нам со временем, то с радостью заберём.
***
Повезло Геннадию Львовичу с родными или все так живут, решайте сами.
Только помните, что мы все когда-то состаримся.
Автор Канал Деревенские горожане
Мама любит всех одинаково
Марина с Мишей родные брат и сестра.
Разница в возрасте у них не большая, два года, а вот дружбы между ребятами нет, не получилось.
-Да ну его, -говорит Марина, - всё детство мне испортили.
Мама любит на домашних посиделках или перед кем-нибудь, вставить своё излюбленное про пальцы, из которых любой поранишь, больно будет.
Как бы ни так.
Упала Марина с качели, Мишка кстати, толкнул, бабушка недоглядела, папина мама, пробила голову, клок волос вырван.
-Ничего страшного, - смеётся мама, - до свадьбы заживёт. Зелёнкой помазала, лейкопластырем заклеила и вперёд, на улицу, да за Мишей присматривай.
Упал Миша, коленку ободрал, что тут началось
-Ах детка, ах боже мой, надо в травму, ах, ох. Маринка, поганка, ты что не доглядела за ребёнком.
Маринке - поганке самой четыре года, сама дитя.
-Ух она няня какая плохая, - причитает мама держа на руках уже забывшего Мишку о своей ссадине, - ух она, эта нянька. Мы вот ей, не доглядела за сыночком, ваву сделал, да? Больно? Давай мамочка подует.
Костя, Костя, надо срочно в травму, вдруг перелом
-Тома, - тихонечко говорит бабушка, уже мамина мама, - он немного упал, какой перелом, ты что?
-Ой, молчи мам, я знаю что ты Маринку любишь больше, а на Мишу тебе плевать, ровно он тебе и не внук вовсе. Зато Мариночке в опу дуешь.
-Тома, Тома! Опомнись! Ну что ты такое говоришь? Я люблю одинаково своих внуков! Ну почему ты делишь так детей?
-Да никого я не делю! Просто Маринка кобыла здоровая, я в её возрасте...
-Что ты в её возрасте, Том? Что ты делала в четыре года, а ?
Мать в замешательстве, но тут же выдаёт
-Я гусят пасла, вот!
-Каких гусят, Тома? Каких гусят? Бабушка моя, твоя прабабушка, да, она пасла.
А ты садилась рядышком, уплетала бабушкины пирожки и требовала от прабабушки сказки, ну. О чём ты говоришь? Вот тебе действительно дули в разные места, причём все.
-Ой, да тебя не переспоришь, мам! Она чуть ребёнка не убила, а ты…
-Да Тома, ты что такое говоришь? Как ты можешь? Миша побежал просто, побежал, он ребёнок, Тома!
Мать фыркает и схватив Мишу убегает в комнату, продолжая сюсюкать и причитать.
Мама любит всех одинаково.
Отец тоже души не чает в Мишке, а как же, наследник.
А Марина? Ну Марина да, дочка, первая.
Нянька. Нянька для наследника.
Марина и забывать начала что она Марина, она же нянька.
Бежит Миша следом и орёт, чтобы няня взяла на ручки, у него ножки устали.
Вот и тянет пятилетняя тростиночка, трехгодовалого бутуса перед собой.
Все ребята во дворе тоже стали звать Марину нянькой, так простое слово няня, трансформировалось в имя Нянька.
-Всё детство с ним, -рассказывает Марина, никуда без Миши.
-Возьми Мишу, смотри за Мишей, где ребёнок(и это не про меня), почему Миша плачет? Миша ел?
А дни рождения? Кто сказал что дети ничего не понимают?
Разница в днях рождения неделя.
Вот так получилось, два года и неделя.
Марине тортик и что-то из одежды.
Если бабушки игрушки подарят, то они тут же под злобные взгляды матери, чего такая жадина, вой Миши и слёзы Марины, конечно же перекочуют к Мише.
Через пять минут нарядные платьица куколок сорваны, головы оторваны, руки -ноги валяются
-Ах ты мой естествоиспытатель, - умиляется мама
-Хирургом будет, -флегматично заявляет папа.
-Чего ты ноешь, такая здоровая. Хватит нюнить, иди лучше с братом погуляй,- это любящие обоих детей одинаково родители, говорят Марине.
А это бабушкам
-Не дарите вы ей игрушки, видите же Миша их сразу ломает, потом Мариша плачет до истерики, зачем издеваться над ребёнком. Дарите деньгами, мы сами купим что нужно.
И покупали.
Например, Мише самокат очередной, или велосипед.
А на просьбы Марины купить ей велосипед, делали удивленные глаза, ты что? Ты же девочка. Иди вон в куклы играй! В смысле нет кукол? Опять ей Миша виноват, научись уже сама отвечать за свои поступки! Иди из бумаги вырежи, я в твоём возрасте всяких вырезала куколок, да ещё и одёжки к ним.
Мише же закатывался пир на весь мир. Два стола, сначала детский, потом взрослый.
Кучи подарков, всё внимание имениннику.
Мама любит всех одинаково.
При этом на людях к Марине было ооочень хорошее отношение.
Кстати, одета Марина всегда была с иголочки, всегда самые лучшие вещи, в этом упрекнуть родителей даже не в чем.
Мама любила похвалиться своими ухоженными, чистенькими детками. Ей нравилось, когда на них обращали внимание, и умилялись красоте детишек.
В школе всё тоже самое.
Смотри за Мишей, следи чтобы Мишу не обижали.
Характер братец имел ещё тот.
Мог побить Марину, плюнуть на неё.
Однажды пожилая учительница, увидела, как Миша пинает Марину, по ноге, бьет её и орёт на неё.
Всё из-за того, что она не хотела нести его портфель. В тот день у неё был полон свой рюкзак, плюс пакет с тетрадями и книгами и сменка.
Учительница строго отчитала мальчика.
Тот начал кричать, что это Нянька, и он будет её бить, потому что она обязана помогать ему, Нянька должна, должна, должна.
Кричал и топал ножками мальчик.
Девочка пыталась утихомирить младшего брата, но он плюнул в неё, укусил до крови за руку, пнул учительницу, упал на землю и начал рыдать.
Учитель не стерпела такого и пожаловалась директору. Психологов тогда в школах не было.
Но и так было понятно, что мальчик избалован до жути, до болезни, как сказала директор вызванным в школу родителям.
-Я бы в своё время такого ремня получила, хоть я и противница физических наказаний, но вы всё же подумайте, напоследок сказала директор.
Родители подумали, и дали ремня, Марине.
За то что довела брата, за то что опозорила такую показательную и положительную семью.
-Поганка, - кричала мать, гоняясь по всей квартире с ремнём за плачущей и визжащей от страха Мариной, - ты что не могла понести у него этот дурацкий портфель? Переломилась бы? Кобыла здоровая, твоя обязанность помогать брату, ясно?
Марина забилась в угол, закрывая голову руками, а мать долбила и долбила её этим ремнём, это конечно был не ремень, в прямом понимании этого слова, но тонкий лакированный ремешок от маминого платья, превратился в глазах девочки в огромный, отцовский солдатский ремень с большой бляшкой.
Опозорила, - кричит мать, -мразота, дрянь.
Плачет от страха Миша, уже не может кричать от унижения, страха и боли Марина. Оттащил от дочери обезумевшую мать, во время вернувшийся отец.
Мариша заболела после этого.
Это были самые счастливые пять дней её детства.
Мама не отходила от неё, называла своей любимой доченькой, целовала её худенькие ручки, пальчики.
Кормила как маленькую с ложечки, не разрешала Мише кричать и прыгать. А папа купил куклу, большую, настоящую. И строго- настрого приказал Мише не сметь даже посмотреть в сторону Марининой игрушки.
Марина поблагодарила за куклу и равнодушно положила её рядом.
-Мамочка, ну почему ты меня не избила в пять лет, я бы тогда так была бы рада этой куле, что подарил мне папа…
Мама с папой замерли
-Мариночка, но я не била тебя, ты что детка?
Мама до сих пор отрицает этот факт. Она говорит. что пару раз стеганула по попе, слегка, тонюсеньким, невесомым ремешком.
Она отрицает что гонялась с безумными глазами по всей квартире за девочкой, и хлестала, хлестала, хлестала.
Крича при этом страшные слова и проклятия. Испугав так ребёнка, что та заболела, а Миша от всего увиденного описался.
Причём отец отмалчивается, а брат со смехом вспоминает, как мама била и гонялась за сестрой по всей квартире, та орала, как бешеная, что Миша описался.
Но мама говорит что такого не было.
Было, мама, было!
Мама любит всех одинаково.
Ни до, ни после этого Марину не трогали, их не били вообще, кроме того раза.
Лучше бы били, говорит Марина, чем психологическое насилие.
Едва закончив школу, Марина сбегает в Москву.
Днём учится, по вечерам работает, между делом раздаёт листовки, гуляет с собаками, иногда подменяет уборщицу в общежитии.
Снимают с девочками комнату в квартире, практически койко-место, но зато не в общаге. К концу второго курса снимает одна уже комнату. И копит, копит денежки.
Мише родители снимают квартиру на одного, в Москве, через два года.
Приезжают оба родителя, чтобы детку устроить в университет, Марина отказалась помочь, позорница. Два года уже в Москве, всё знает. Ну и что же что работа, ради брата можно было и отпроситься. Нянька всё таки.
Смотрите -ка королева, не называть её так. Мы твои родители, а мальчик твой родной брат, между прочим, если ты не забыла. Так что как привыкли, так и будем звать, Нянька.
Кстати, помогать Мише первое время будешь, мы ему квартиру снимаем, ты продукты и денег на дорогу давать будешь.
Как это идти работать? Ты с ума сошла? Ребёнок учиться приехал, а не работать.
Успеет ещё, навкалывается.
Что значит не согласна? Мы специально к тебе поближе.
Мама любит всех одинаково.
Миша попал в плохую историю.
Марина! Марина! Тебя просили приглядывать за ребёнком, что же ты такая эгоистка!
Мишу забрали в свой город, это Марина виновата, и те плохие люди, что втянули Мишу в историю, а Марина не уследила, поганка...Только о себе думает, дрянь такая.Нахватала работ, и не могла времени найти для ребёнка.
Мама любит всех одинаково.
-Мариночка, дочка, а ты что не приезжаешь домой, детка?
У мамы появился сотовый телефон, ну как появился, Марина купила на день рожденья, кто-то рядом, понимает девушка, мама перед кем-то разыгрывает комедию о счастливой и благополучной жизни.
А ведь она меня не слушает, понимает девушка, я могу хоть что говорить, она же меня не слушает, ей важно какое впечатление она производит на окружающих.
-Мариночка, доченька, ты знаешь, Мишу взяли в такую хорошую фирму работать, он теперь столько зарабатывает, на хорошем счету…
Знаю я, думает Марина, взяли, взяли. Кое -как грузчиком, в магазин рыбный. На хорошем счету он, угу. Хоть бы неделю продержался, там же работать надо, и воняет.
Три дня! Марина немного ошиблась, три дня продержался.
Мама любит всех одинаково.
Марине помогли взять ипотеку. Марина недавно устроилась на хорошую работу, это очень тяжело, бывшему студенту, считай желторотику в профессии, устроиться на такую работу. Но её взяли. И, о чудо, помогли с ипотекой.
Только Марина не сказала никому.
-Это жесть, -говорит девушка отражению в зеркале, - полно родственников, а не с кем поделиться радостью. Не поймут, не оценят. Сразу созреет план в голове, по подселению Миши или ещё какой.
Ну уж нет!
-Марина, бабушка заболела, - плачет в трубку мама.
Баба Надя, Маринина любимая бабушка, папина мама Мишку больше любит.
Марина едет в родной город, уговаривает бабушку поехать в Москву.
Бабушка давно уже переписала квартиру на внучку, очень давно. И матери сказала
-Не обижайся Тома, но квартира Маринина. Я знаю что свою вы Мише оставите всё равно, а сватья там тоже между Мишей и другим внуком поделит, Маринка будто сирота у вас.
Психовала мама, кричала, про пальцы своё любимое рассказывала. Говорила, что бабушке не понять, ведь у неё одна только дочка, она,Тома.
-Надо, надо было штук пять родить, -соглашается бабушка, -да тебя нянькой над ними поставить.
В общем все знали, что квартира Маринина.
-Миша, сынок, сходи к бабе Наде, я на работе, - просит мама
-Ага, сейчас же, разбежался. Вот кому квартиру завещала, тот пусть и идёт.
Забрала Марина бабушку Надю в Москву, а та отогрелась около внучки родной, любимой и на поправку пошла. Марина больше и не отпустила её назад, места хватает.
-Мариша, а что же семью не создаёшь, спросит бабушка
-Нет, -Марина губы сжимает, - нет, бабуля. Я ...мне и с тобой хорошо, ты моя семья…
Бабушке открылась про то, что это её квартира. Бабушка предложила ту, в их городе продать, сад бабушкин продать, гараж и всё в ипотеку вложить.
Марина сначала не хотела, но так заманчиво, больше половины перекроют.
Решили, сделали. Платежи Марина те же решила оставить, чтобы быстрее рассчитаться.
А бабуля бурную деятельность развила, с соседками познакомилась, пенсионерками.
У одной внук неженатый, как-то ведь свели своих любимых внучат.
Замуж вышла Марина.
Свадьбу не хотели делать, да мама губы надула, родни столько, как так? Дочка за москвича замуж выходит!
На свадьбе, расчувствовавшись и проговорилась про квартиру.
Мама губы поджала, как так не сказала. Конечно, всё бабушкино продала, чё ж не покупать, слушать не хочет ничего, чуть праздник не испортила.
В конце вечера подошла к Марине, и заявила, что та всё равно пойдёт жить к мужу, пусть Мишу в своей московской квартире поселит.
Марина отказала, сказала что там бабуля будет жить.
Мама обрадовалась, вот за мальчиком и присмотрит.
Но Марина сказала твёрдое, нет!
-Эгоистка, какая же ты мразь всё таки, сама пристроила свою задницу, а ребёнку помочь не хочешь, -шипит мама, - он твой брат, твоя кровь, -слёзно уже просит.
Марина отказала.
Мама с Мариной не общается, никто, кроме бабы Нади с Мариной не общаются.
Мама любит всех одинаково.
Марина сына родила. Маме с папой сообщила. Папа обрадовался первому внку, примчался.
Мама тоже, за компанию.
И весь вечер про Мишу рассказывала, даже папа её одёрнул.
Мама любит всех одинаково.
Ведь правда это про пальцы, да? Какой ни уколи, все больно одинаково?
Или нет всё же?
Или есть различие, один роднее ребёнок, а второй, как сорная трава, вроде и есть, вроде и жалко, но...
автор Мавридика де Монбазон