Антошка останется со мной

- Пап, я не хочу к маме возвращаться.
Антошка насупился, втянул голову в плечи и опустил глаза.
- В чем мама провинилась?
- Не мама, а ее Валера. Он меня обижает.
Степан вздохнул и крепко сжал губы. Ну вот, он так и знал! Ох, этот Валера, чтобы ему пусто было! Надавать бы ему лещей, но Валера сам тренер по рукопашному бою, легко Степана уделает. И все же надо что-то предпринять.
Антошке сейчас восемь лет. Год назад Марина (жена Степана), призналась, что любит другого мужчину. Конечно же это был огромный стресс для Степы, потому что он привык к семейной размеренной жизни. Вообще ничего не предвещало беды, и Степан даже не догадывался о том, что супруга нашла ему замену, а тут как гром среди ясного неба: я ухожу к другому.
- Ну и мотай, Антошка со мной останется.
- Ну это мы еще посмотрим, - сказала Марина и ушла к этому Валере без Антошки.
А потом она приехала забирать сына с этим мордоворотом, еще до развода. Стоит истукан с каменной челюстью, на полголовы выше Степана, усмехается, глядя на него. Как тут сына не отдашь, тем более Марина Антошке мать. Был развод с разборками, мальчика оставили с матерью. Был второй суд, Степа хотел забрать сына, но суд был на стороне Марины – она привела кучу доказательств, что сыну хорошо с ней, и теща на подпевках. В общем Степану было дозволено только забирать сына по воскресеньям, но хоть встречаться с ним разрешили без присутствия жены, и то хорошо.
Поначалу все вроде было неплохо – Антошка ни на что не жаловался, но и дядю Валеру не очень-то воспринимал. Точнее – вообще не воспринимал. Ему достаточно было, что у него там своя комната, есть компьютер и можно заниматься в тишине. А заняться было чем – в свои годы у мальчика появился удивительный талант к точным наукам и даже программированию. Его не интересовали простые игрушки, он «копал» гораздо глубже, чем очень удивлял свою учительницу.
- Да он у вас практически гений! – говорила она. – По математике он опережает своих сверстников, и даже учеников постарше. Антошка мне говорил, что даже сам игры учится разрабатывать, и я ему верю, у него большие способности и большое будущее.
Было приятно это слышать на родительских собраниях. Только вот последнее время Антошка как-то стал отставать в учебе, сам похудел – кожа да кости, осунулся как-то, настроение плохое. На все вопросы отца: «Что происходит?», он отвечал коротко: «Все нормально!». И вот сейчас, ближе к вечеру воскресенья, он вдруг заявляет, что дядя Валера его обижает. А ведь Степан чувствовал это, только никак не мог услышать от сына признания.
- Так, Антошка, рассказывай все как есть, от начала до конца – что случилось?
- Да этот дядя Валера, - у Антошки навернулись слезы. – Он меня совсем достал! Мне заниматься надо, а он мне несколько десятков приседаний, отжиманий заставляет делать! Я сильно устаю, уже совсем не соображаю, как делать эти уроки. Мне совсем не нужен его рукопашный бой, а он меня заставляет ежедневно тренироваться. Еще и обзывается – называет меня теленком, хиляком, дистрофиком и еще разными нехорошими словами. Мама его пытается остановить, но он и на нее кричит, говорит, что она с тобой меня изнежила, в девчонку превратила. Я, например, занимаюсь уроками, или спать хочу, а он меня поднимет и говорит, что по режиму отжиматься надо.
- Ну гад! Ну ладно, посмотрим, чья возьмет, - Степан ненадолго задумался. - А ты почему молчал и мне ничего не говорил?
- Мама мне сказала ничего тебе не говорить. Сказала, что может это и правильно, что Валера меня так воспитывает, мужиком буду.
- Не надо быть мужиком, надо быть мужчиной, а это не всегда махания кулаками.
- Я знаю, тем более я уже немного отстаю в учебе, и учительница удивляется – что со мной не так, а у меня в голове сплошная каша.
- Антон, мне все равно придется сейчас отвести тебя к маме, но я обещаю – я что-нибудь сделаю, чтобы тебя забрать.
Когда Степан привел Антошку домой, дверь ему открыл Валера. Степан собирался завтра же пойти к адвокату, но все планы его рухнули из-за этого воскресного вечера. Лучше бы дверь ему открыла Марина, все пошло бы по другому сценарию. Но, к сожалению, появился этот мордоворот.
- Прекрати издеваться над моим сыном! – сказал ему Степан. – Ему учится надо, у него большие способности.
- Ха, способности! Спину за компом гнуть у него способности? Сам хиляк и пацана воспитываешь как хиляка.
То, что произошло в следующую секунду никто не ожидал, даже сам Степан. Откуда у него взялась такая ярость? Степан изо всех сил вмазал Валере кулаком по скуле, стоило тому только повернуться в пол-оборота. Он врезал тренеру по рукопашному бою, а тот не успел вовремя среагировать! Хорош тренер!
Завязалась драка и не в пользу Степана, но было уже все равно. Дерущиеся вывалились на лестничную площадку, барахтались там, ударяясь телами о соседские двери. Точнее – Валера ударял телом Степана, одну деревянною дверь чуть совсем не выбили. Соседи вызвали полицию. Драчунов забрали в отделение, стали разбираться, виноватым сделали Степана – он первый начал, да еще и в квартире пострадавшего. Валера не предъявлял претензий по поводу слегка опухшей и покрасневшей скулы (его бы авторитет пошатнулся), он уехал домой, а Степана задержали до утра. Утором ему влепили административный штраф за порчу дверей, еще легко отделался, могли бы и на 15 суток посадить. Вот так вот горько получилось – хотел пойти к адвокату, чтобы судиться за сына, но сам получил статью за мелкое хулиганство. Как теперь сына отвоевать?
Вечером того же дня Степан стоял перед зеркалом и рассматривал себя. Аккуратно действовал этот тренер, обошлось почти без увечий. Ну подумаешь – верхняя губа слегка припухла и небольшая ссадина на лбу, а мог бы и лицо в сплошное месиво превратить. Ну а то, что на теле синяки, так они под одеждой незаметны, да и заживут скоро. Хорошо хоть на работе все правильно поняли, три дня отгула дали. Степан усмехнулся, глядя в зеркало и подмигнул сам себе – молодец, мол, врезал все ж таки тренеру по рукопашному бою!
В дверь позвонили. Вот уж неожиданный визит – сама бывшая теща в гости пожаловала!
- Не выгонишь? – спросила она. – Хотела по телефону тебе позвонить, но боялась, что ты трубку бросишь. Переговорить надо с глазу на глаз.
Вера Петровна был неплохой женщиной, особо в их семью не лезла, не ругалась, когда Степан еще жил с Мариной. Ну так, иногда были претензии, но крайне редко. Только вот Степа обижен на нее со дня суда, когда она невесть что наговорила на своего зятя – что было и чего не было. Спрашивается – за что?
- Ты меня, Степ, не ругай за прошлое, - как-то по-доброму сказала она. – Это меня Маринка науськала, чтобы ты Антошку не забрал. Но теперь страшно мне смотреть как измывается этот Валера над Антошкой, сердце кровью обливается.
- Да? – горько усмехнулся Степан. – Вы же на суде говорили, что Валера хороший.
- Мне поначалу тоже так казалось. А что – человек служил в полиции, а теперь на тренерскую работу вышел, вроде положительный, и к Антоше относился хорошо. А потом смотрю – что-то внучок мой совсем похудел и нервный какой-то. Марина говорит – все нормально, Валера из него мужика делает, а не хлюпика. Посмотрела я на эти занятия, как Валера Антона тренирует и ужаснулась – взрослый человек таких нагрузок не выдержит, а тут ребенок. Марина вроде бы и заступается за сына, но тот ей: «Молчи, женщина, а то сейчас так же отжиматься начнешь». И идут наказания: режим нарушил, мало отжался и поприседал – лишить сладкого или встреч с бабушкой, а то и вовсе – компьютера, а это для Антоши не игрушка, а развитие! По учебе скатился.
- Я слышал, что у Валеры дети есть, чего он их не гоняет?
- Есть, две дочки. Он семью бросил и не интересуется ими, говорит, мол – девочками пускай мать занимается, мне они неинтересны. Разве можно так сказать о своих детях?
- Хорошо, что вы от меня хотите?
- Найми адвоката, судись за Антошку, пока беда не произошла.
- Но у меня теперь у самого проблемы с законом из-за Вашего Валеры. Вы знаете, что вчера было? Посмотрите на мое лицо.
- Тем более надо подать, а то скоро такое лицо может быть и у Антоши. Я Марине ничего заранее не скажу, но на суде буду на твоей стороне. Хоть она мне и дочь, но внука мне жаль больше. Спасти его нужно от этого упыря.
- Эх, заварили вы кашу со своей Мариной, теперь, конечно, расхлебывать надо.
Суд был сложным и долгим. Марина то и дело выбегала из зала суда – на первых сроках беременности ее тошнило. Ее даже не удивили слова матери в поддержку бывшего зятя, ведь она говорила правду. А вот слова Валеры судью не убедили, а наоборот разозлили – хоть тот и говорил, что действовал во благо пасынка, хотел из него сделать мужика, но высказывался он грубо и дерзко. По решению суда Антона оставили с отцом. Все радовались, кроме Валеры, а Марина только тихо сказала Степану:
- Может быть так и лучше? А то Валера начал уже последнее время палку перегибать. Но я люблю его, и ребенка скоро рожу. Я, надеюсь, ты не будешь препятствовать нашим встречам с Антоном?
- Конечно нет, приходите с мамой, звоните, но чтобы этот Валера к нам на пушечный выстрел не приближался.
Антон сейчас подтянулся в учебе, окреп. Марина приходит редко, по возможности, она часто лежит на сохранении, беременность протекает сложно. Уже известно, что родится девочка. Может быть ребенку повезло? Валера хотя бы не будет ее заставлять приседать и отжиматься до упаду.
Володя вышел на пенсию и переехал окончательно в свой деревенский дом, который он приобрёл около восьми лет назад.
Шикарный лес, озера, доброжелательные соседи - что ещё нужно для спокойной старости?
Жена, Света, часто приезжала к мужу, но жила постоянно в городе, так как ещё не хотела бросать работу.
-Тебе там и без меня хорошо. Сосед Виктор обожает тебя, ты ведь ему помогаешь, а он любит поболтать, вот уж нашёл себе благодарного слушателя, - говорила Света, - а я приеду на выходные и наварю тебе еды на всю неделю. И хлеба свежего привезу.
Виктор, пенсионер, жил один, дети его от первого брака не часто общались с ним, а бывшая жена и подавно, не хотела видеться.
Единственной подругой, верной и преданной, была его собака Жулька. Жила она с Виктором в доме, спала на небольшой старой кровати с панцирной сеткой, которую добрый хозяин поставил при входе в кухню.
- Эва, она у тебя, как баба. Живёт в доме, спит на кровати! Вот избаловал, - смеялся Володя, видя, как Жулька нежится на своем лежбище.
- Так она мне и есть настоящий друг. Бабы, они ведь и сбежать могут, как моя последняя приживалка. А эта будет верной до самого конца…- улыбался Виктор и гладил свою собаку.
Но однажды весной провалился под лёд на рыбалке неосторожный Виктор. Промочил ноги, заболел. Не сразу и к врачам обратился, стараясь в бане выгнать хворь. Но воспаление лёгких забрало его жизнь быстро.
Володя бесконечно жалел соседа. Он организовал похороны, сообщил детям, которые успели приехать только к могиле отца из далёкого региона.
Поручили они и продать дом отца за любые деньги, и Володя согласился.
Домик Виктора не был ухоженным: мужик жил один, любил и выпить, и ремонтами не утруждал себя.
Покупателей на домик не находилось. Уж очень не хотелось людям вкладываться в капитальный ремонт.
Сложности возникли и с собакой.
Жулька ни за что не хотела покидать дом хозяина. Она поначалу скучала, всматривалась Володе в лицо, будто спрашивала: “Когда вернётся мой хозяин?”
Володя любил Жульку. Он кормил её, разговаривал, как мог успокаивал.
Но оставаться у Володи собака никак не хотела. Поест, посидит некоторое время в гостях и смотрит на дверь. Володя выпустит её во двор, и она бегом в свой дом, на свою кровать.
- Жуленька, да не жди ты его, не придёт он сюда больше. Эх, ты… верная душа… и как тебе объяснить?
Так продолжалось около полугода.
Покупателей на дом не находилось, наследники готовы были уже почти задаром отдать домик, и однажды Володя зашёл к Жульке и спросил её:
- Ну, и что мне с тобой делать? Не хочешь с хаты съезжать? Конечно, у меня условия похуже, но я тоже люблю тебя…Пошли ко мне,а?
Жуля завиляла хвостом и, уткнувшись в колени Володе, стала лизать его руки. Он встал и пошёл к выходу. Жулька побежала за ним, но когда он открыл дверь, она снова побежала к кровати.
И так продолжалось несколько раз.
Собака словно объясняла ему, что лучше остаться тут…
В приезд жены Володя сказал:
- А что, Светик, не купить ли нам и Витин домик? Цена символическая, смешная, а все- таки дом… Буду потихоньку ремонтировать…
- Так на что нам два дома? - удивилась жена, - скучно тебе стало?
- Так вот ты выйдешь на пенсию и станут чаще к нам сюда дети с внуками приезжать. Чего тесниться в одной комнате? Будет им где остановиться, так будет просторнее!
- Делай как знаешь, - улыбнулась Света, - я ничего против не имею.
Она улыбнулась и ничего больше не сказала мужу. Догадывалась, отчего он принял такое решение. В их семье все любили собак и вообще - животных.
А Володя сломал в тот же вечер забор между дворами и начал наводить порядок.
Жулька радостно восприняла приход Володи в дом. Она была участницей всех дел, субботников и ремонтов. Не отходила от нового хозяина и была счастлива, когда он впервые остался ночевать с ней в её доме.
Света, глядя на старания мужа, решилась бросить работу и тоже переехала в деревню. Теперь они уже вместе наводили порядок на участках, в саду, ставшем вдвое больше, а Жуля подружилась с котом Мурзиком, приехавшим с хозяйкой из города.
Супруги жили дружно. Они успевали ходить по лесам за грибами, и Жуля никогда от них не оставала.
Вскоре она так привязалась к Свете, кормившей её вкусняшками, что Володя стал ревновать.
- Уж не изменяешь ли ты мне, душенька? - спрашивал он собаку, делая обиженное лицо.
Жулька кидалась к хозяину и лизала его руки. Но тут же её звала Света, и собака бежала к ней, виляя хвостом.
- Ну, хватит нам её делить, а то она не знает к кому бросаться…- смеялась Света.
- Счастливая потому что! Другая бы болталась голодная на улице, а мы её так оба любим, - говорил Володя, гладя Жульку.
Через год домик Виктора выглядел намного лучше. Кровать собаки убрали. Жуля, как ни странно, с приездом Светы стала больше времени находиться рядом с хозяйкой, и вскоре начала оставаться ночевать с ней в доме, у двери на коврике, как и положено некрупной собаке.
- Волшебница ты, Светка. Всех обласкала и к своей юбке привязала, - обнимал жену Володя.
- Ладно, иди, ложись ко мне под бочок спать, - смеялась Света, - на то она и женщина, чтобы всех любить. Она хранительница очага…А то и ты у меня один тут совсем одичал, совсем позабыл, что я тебя люблю…
- Ну, вот и поместились все в одном доме, - улыбался Володя, - не так много и места нам надо. Была бы дружба и любовь.
- Верно. А тот дом гостевым будет. Там теперь уютно стало. Не стыдно и гостям предложить. Ты молодец, - похвалила жена.
- Да что я, это все Жулька…- ответил Володя, глядя на собаку, мирно спящую у печи на своём коврике…
Автор: Елена Шаламонова
Лида подглядывала за соседкой, и та знала об этом.
"Опять свет в кухне выключила, значит подглядывает из окна, ох Лидка, до чего ж ты противная", - усмехнулась Ирма.
Проводив гостей, Ирма постояла у ворот, глядя вслед отъехавшему автомобилю и вернулась в дом.
Входную дверь, как и калитку она закрывать не стала: знала что прибежит Лида. Да ей и самой хотелось повидать соседку, иначе ведь спать не ляжет.
Она чайник наполнила и поставила на плиту, после гостей и чая нет. Убрала грязную посуду в раковину и за стол села. Мыть посуду не стала. Все равно Лидке чай наливать придется, после ее ухода и помоет все.
Едва она села за стол, калитка во дворе хлопнула и пес Рекс неуверенно тявкнул. Ну точно Лидка бежит, мчится. Даже пес на нее не лает, принимая за свою.
- Ирма! - скрипнув дверью, ворвалась в дом соседка Лидия. - Это что, дочь твоя приезжала?
- А то будто не знаешь, что это Ситниковы.
Лидия улыбнулась глупо:
- Дык откуда мне знать, я думала Катерина твоя объявилась. Сколько лет то не видела я ее? Четвертый, или пятый год, она в деревне не появлялась?
Ирма рассердилась и стукнула кулаком по столу:
- Вот не ври, все ты знаешь. Зачем пришла?
Лидия перестала улыбаться и села за стол. Вздохнула тяжко:
- Да не ворчи ты. До сих пор на меня обижаешься? Ну перестань. Все равно кроме тебя не с кем общаться.
Ирма брови подняла, злобно усмехнулась:
- Как так, никого? У тебя тоже дочь имеется, Маша.
- Ай, скажешь тоже, дочь называется. Она ж как замуж вышла, так ни разу не появлялась у меня, все только обещания... Видимо я плохая мать, раз обо мне не вспоминает, столько лет... Как и твоя Катя.
Женщины угрюмо помолчали.
Что ни говори, а ведь правда. Ирма Волкова одна без мужа воспитала дочь, Катю.
Вырастила, выдала замуж, одарила деньгами от продажи наследства (старый отчий дом).
Катерина с мужем внесли эти деньги как первоначальный взнос в ипотеку, купили квартиру в городе, и... с тех пор больше носу в деревню не показывали.
Честно говоря, Ирма даже не знает, где дочь живет, та ни разу в свою новую квартиру не приглашала.
Пробовала Ирма бунтовать, и условия дочери по телефону ставить, мол променяла родную мать на мужнину родню. В таком случае, чтоб на пороге маминого дома тогда, больше не появлялась.
Ирма так надеялась, что дочь испугается остаться без материнской поддержки и одумается, но, видно Катерина восприняла ее слова всерьез, и ни разу больше не приезжала.
У Лидии Гореловой, соседки Ирмы, ситуация произошла похожая.
Тоже дочь, Мария, тоже вышла замуж и перестала маму навещать. Изредка звонила, но давала понять, что у нее теперь своя семья и своя жизнь. В которой матери нет места.
***
Две соседки долго пили чай, вспоминая молодые годы.
- А помнишь, как мы познакомились, Лид? - говорит Ирма.
- Конечно! Меня отправили в эту местность работать. А я замуж вышла, да так и осталась здесь. Полюбила деревню, ни на что ее не променяю! Славка мой, покойный, дом построил специально для меня. Помню, сыграли свадьбу, въехали в наш новый дом. А он еще знаешь, лесом пах, древесиной свежей. А и рядом, сплошь новые дома. Смотрю, рядом тоже дом достраивается. В нем уже жил твой Пашка.
Ирма головой кивает, улыбается, вспоминая своего мужа Павла (тоже покойного).
- Мы все Пашке невест сватали. А он потом тебя привез, из соседней деревни. А ты мне так не понравилась сразу. Я к тебе пришла, да попросила нитки. А ты с порога на меня давай ругаться!
Ирма звонко рассмеялась, утирая слезы, выступившие от смеха:
- Ты мне показалась наглой! Вошла как к себе домой и принялась орать.
- Да не орала я!
- Нет, орала! У тебя говор громкий. Я еще подумала, что за пигалица сюда пришла, в дом Паши! Может его полюбовница? Потому что ревновала я его, ко всем подряд! Я еще долго на тебя смотрела с подозрением!
- Ой, молодые глупые.
Женщины долго смеялись и сидели за столом. Все равно больше не с кем общаться.
Вся деревня состояла из двух десятков домов, в которых остались доживать старики.
- Ой, Ирма. Хорошо у тебя, да идти нужно. Время второй час ночи, вот это мы чай пить!
- Хочешь дак, оставайся ночевать. Я тебе постелю у печки, - предложила хозяйка.
Лида обрадовалась:
- А давай. Только я за ночной рубашкой сбегаю. Да дверь закрою...
Женщины долго еще не хотели спать. Ирма постелила соседке на кровати, которая у самой печи стояла. Печь сложенная из кирпичей и выбеленная белой известью, давала приятное тепло. Лида вытянула свои ноги и положила ступни ног на поверхность печки.
- Как же я люблю греть ноги на печи, - пробормотала она.
- И я раньше любила, - ответила ей Ирма.
Ирма лежала рядом в комнате, на расстеленном диванчике. Но услышав про печь, встала и принесла матрас. Постелила его рядом возле кровати Лидкиной. Она перелегла на этот матрас и тоже положила ноги на печку.
- Да, греть кости на печке, прямо удовольствие, - заявила Ирма. - А молодые наши, которые в городе, такого не знают уж. Вон Катька моя росла, все ворчала: мама я как вырасту, так перееду от тебя, буду жить в городе. Там все удобства, не нужно возиться с печкой, и туалет теплый, прямо в доме.
- Хех, туалет, - усмехнулась Лидия. - У меня тоже такой туалет есть, только ведро. Но ведь тоже в доме. А у моей Манюни, не только квартира есть, а и дачный дом тоже. Им свекор подарил. Так что...
Ирма замолчала, недовольно посопев.
- Это ты к чему сейчас сказала?
- Я то? Да так, вспомнила.
- Да ты не вспомнила, а похвасталась. Мол у твоей дочки два дома, - огрызнулась Ирма.
Лида тут-же убрала ноги с печи и села в кровати:
- Я не хвасталась, а так, вспомнила. Чего молчишь? Хорошо же сидели.
Ирма продолжала молчать и сердито сопеть. Видимо вспомнила прошлые обиды: они с Лидой раньше, когда дочки у обеих замуж вышли, без конца и края сравнивали, кому больше повезло, Маше или Кате.
И у кого зять лучше.
У кого дочь краше.
У кого сваты богаче.
- Да ну тебя, - в сердцах проворчала Лида. И сердито откинув одеяло, ушла одеваться.
Ирма пришла в себя:
- Ты куда?
- Да домой пойду, раз молчишь. В кои то веки думала посидим хорошо, но нет, надо же придраться к словам!
Ирма тоже поднялась с постели, включила свет и две женщины принялись выяснять отношения.
- Да кто придирается, кто придирается, это ты хвастаешь! Совсем ты Лидка не изменилась! Ничему то тебя жизнь не учит, тебя дочь бросила, а ты все хвастаешь ее богатством, тьфу!
- Да пошла ты! - наперебой кричала Лида. - Я от чистого сердца пообщаться пришла, вспомнить прошлое, а ты к словам придираешься! Вот и сиди одна, не приду больше! От тебя родная дочь отвернулась, а теперь и я уйду!
- И уходи, скатертью дорога! Бебебе, тошнит уже от тебя! Катись! Тебя тоже дочь бросила!
...Лида убежала к себе домой, и долго еще приходила в себя, сидя в своей кухне.
- Ах она такая-растакая мегера-ханжа! Да чтоб я снова порог ее дома переступила? Да никогда! Ох и послал Бог соседушку!
***
Следующим днем Лида перебирала картошку в подполе: убирала подгнившие плоды, и покусанные мышками.
- Что Васька, - ругала она кота, сидевшего с ней в подполе рядом. - Смотри, как мыши хозяйничали, всю морковь сгрызли, и за картошку принялись! Это так ты мышей ловишь? А мне тебя так нахваливали, мол мышелов такой. А ты только ешь да спишь, таков помощник!
Кот мявкал угрюмо.
Он тоже был немолод. Лида его котенком брала у соседки, у той кошка была знатная мышеловка, а брала когда дочь, Машенька еще была школьницей.
- Наврала мне Ирма. Так хвалила, так хвалила своих котят, лишь бы сбыть. Вот уж прохиндейка! Мне специально самого бестолкового котенка подсунула! Ну ладно уж, все равно привыкли...
Честно говоря, соседку Лида ненавидела. Всегда ждала от нее подвоха, и относилась с подозрением.
Целый день Лида убиралась в подполе, очень женщина к чистоте привыкшая. Не живется ей спокойно, не спится, коли в доме где-то неухожено или не прибрано.
Довольная собой, она вышла из дома совсем поздно и спохватилась:
- А я баню то, не топила! Как же так вылетело из головы, ума не приложу. Видно старею... Пойду к Ирмочке. Наверняка, та баньку топила, я не могу так, вся в пыли...
Однако у соседки в окнах темно. Впервые такая картина.
Лидия прибавила шаг, подумав: мало ли что с соседкой случилось?
- Ирма, Ирма!
Дом был закрыт на замок. Лидия походила по двору и вернулась домой.
Она достала свой телефон, который обычно отключенный лежит. Никто ей кроме мошенников и не звонит.
Набрала номер Ирмы, ей позвонила, но та не брала трубку.
Наскоро умывшись подогретой водой в тазу, Лида поужинала и легла спать, но сон не шел.
Так и крутилась в кровати до самого утра, не сомкнув глаз, переживая за Ирму.
"Где же она может быть? Может в больнице? Или того хуже... Ой, да что же я, по другим соседям не прошлась? Может кто видел, что с ней и где она? Ой ой, что же делается...
***
Ирма объявилась через день, довольная, вышла из приехавшего автомобиля. С водительского места вышел мужчина лет пятидесяти на вид, в кожаной кепке.
Лида не вытерпела и выбежала из дома, высунулась из калитки.
- Ирма, ты где была? Я собаку твою покормила сегодня. А кошку вот не нашла.
Ирма обернулась к ней, улыбнулась:
- Спасибо!
Но в дом не пригласила.
Отбросив гордость и предубеждение, Лида побежала за соседкой и ее гостем следом. Очень уж ей хотелось узнать, кто это такой, и где Ирма отсутствовала.
- А это, Лидия Ивановна, Аркадий Леонидович, - представила Ирма своего спутника. - Мой будущий муж.
Лида ахнула, едва не лишившись чувств.
- Как это?!
- Ну вот так вот. Мы с Аркадием учились вместе.
- Да, все верно, - улыбнулся мужчина.
Он сидел за столом, а Ирма наливала гостям чай и доставала печенье-варенье.
- Ирма была моей первой любовью.
- Ну что ты такое говоришь, Аркадий Леонидович! - смутилась Ирма.
- А все как было.
- Аркадий Леонидович предложил нам жить вместе, - пояснила Ирма.
Лидия гримасу скривила и выдала:
- Вы рехнулись что ли, на старости лет любовь крутить? А твоя дочь Катя знает об этом?
С Ирмы слетело все благодушие:
- Зачем ты пришла, кто тебя звал, нахалку? Мне неприятно твое присутствие. И да, без тебя как-нибудь разберусь с Катей!
Лиде было указано на дверь, на что та оскорбилась:
- Ой дура-а-а... Еще скажи и дом продашь? За копейки. Вместо того чтобы дочери оставить в наследство... И все потратишь на этого.
Аркадий Леонидович помешивал в чашке чай и сидел цыкая и вздыхая, и покачивая головой:
- Да-а-а... Кажется, Ирма Николавна, это все говорится вам, от зависти.
- Да чему завидовать? - громко удивилась Лидия. - Вот бы еще сидеть рыдать, от того что соседка собралась совершить глупость! Ухаживать за чужим дедом вместо того чтобы спокойно доживать в свое удовольствие и ждать внуков!
- Дед, значит, - крякнул мужчина. - Вот как у вас встречают гостей. Да-а-а Ирма Николавна, как же вы жили тут, при таком соседстве, а вы знаете, а у меня все соседи хорошие. Нет таких вот, грымз.
- Это я грымза? - закричала Лида. - Ты посмотри что творится!
...Лиду выставили за дверь и та пришла в себя оказавшись дома.
В очередной раз поругалась с соседкой.
О, сколько их было, таких ссор за всю жизнь, не счесть.
Лида сердито заварила себе чай и встала с чашкой у окна.
Она видела, как приезжий гость заколачивал окна дома Ирмы, в то время как соседка выносила из своего дома сумки, пакеты и коробки, грузила их в прицеп, который был прицеплен к автомобилю.
В конце-концов Ирма вышла с высоко поднятой головой, держа в руках кошку и села в автомобиль.
Аркадий Леонидович вышел из двора соседки, ведя пса Рекса за ошейник. Он погрузил его в автомобиль тоже, сел на водительское место и уехали.
Когда машина скрылась из виду, Лидия вздохнула:
- Наконец-то! Вот и катись, надоели твои амбиции! Сколько лет ни живу тут, меня все устраивало, кроме Ирмы! Она одна как заноза в пальце мешала жить! А я даже возьму, и открою сейчас шампанское. И выпью на радостях! И станцую еще! Я так рада...
***
Сколько прошло времени, Лида не понимала уже.
Для нее все было как в дурмане. Она ела и спала, перестав убираться в доме.
Она даже расческу потеряла и начала прятать волосы-колтуны, повязывая на голову платочек.
А тут еще телевизор сломался, так Лида смотрела его беззвучным. Неважно какой был включен канал, женщине было без разницы, что там мелькает на экране.
Она просто лежала на кровати и смотрела равнодушным взглядом в телевизор.
- В доме еды нет, - вспоминала она.
Тогда она говорила себе, что пойдет в лавочку завтра. Не сегодня, ей нужно настроиться. Наутро она вставала пораньше, долго сидела на кровати, с тоской глядя в окно, зевала и собиралась с мыслями и духом.
Часа три она "собиралась", затем выходила из дома, чуть пошатываясь, потому что от долгого лежания в кровати, ее мышцы стали скованными. И шла, долго, медленно, мелкими шажочками, ощущая себя очень очень старенькой.
Беспрестанно вздыхая, она брала в лавочке булку хлеба и батон колбасы, брала пачку чая, сахар... И для кота пачку кошачьего корма, и возвращалась домой.
У нее не было аппетита. Еда не приносила больше удовольствия. Она пила чай с бутербродом и ложилась обратно в кровать.
"Вот и жизнь прошла", - раздумывала она.
Неожиданно приехала дочь, Мария.
Приехала не одна, с сыном Егоркой, парню семь лет.
- Мама, ты что заболела? - ахнула она.
- Да нет, все нормально. Просто сил нет ни на что, такая апатия.
- Так поехали к нам в город. Внука некому забирать и отводить в школу! Вот ты и поможешь.
- А, вот в чем дело, вы в школу пошли. Поэтому обо мне вспомнили, - с обидой произнесла Лида. - А я в город не хочу. Тут мой дом, тут и буду.
Дочь убралась в ее доме, купила продуктов и уехала. Впервые за долгое время Мария навестила мать, но Лиде было все равно, приезд дочери не вернул ее в прежнее состояние.
***
Лида как обычно лежала в своей кровати, когда вдруг услышала собачий лай.
У Лиды была Найда во дворе, жила в будке. Но сейчас она услышала лай не Найды.
- Рекс, - пошевелила губами она.
- Рекс?!
Через секунду она уже стояла у окна. И жадно смотрела на соседский дом. И видела, как возле окна стоит соседка, Ирма, и отдирает гвоздодером доски, которыми эти окна заколочены.
Лида выбежала к калитке. Калоши соскальзывали с ее похудевших ступней и падали, но она бежала к соседнему дому.
- Ирма! Что случилось, ты чего приехала?!
Ирма на ее крик не обернулась. Кажется, она наоборот стушевалась.
- Бежит. Мчится, - с недовольством проворчала она. - До чего любопытная.
- Да ладно тебе ворчать, случилось что? - вбежала к ней во двор Лида.
- Ты что, с мужем поругалась?
Ирма помолчала. А потом видимо поняла, что никуда ей от разговора не деться. Замучает ведь вопросами.
- Мы разошлись, я не хочу его знать.
- Ага-а-а, я же говорила! - обрадовалась Лида.
Улыбка растянулась у нее на лице, глаза загорелись огнями.
Ирма хмыкнула:
- Говорила она... Вот и накаркала, глазом своим дурным сглазила! Ушла я от него, надоел душегуб. Дети у него противные! Начали меня попрекать, что хочу их наследства лишить. А он их слушает! Тьфу ты, время на него потратила и деньги! Еле ноги унесла, честно говоря. Мы же на мою пенсию и жили!
Лида стояла, раскрыв рот и улыбалась словам соседки.
Как же она была рада, что все вернулось на круги своя, и ее ненавистная соседка - рядом.
- Ладно не переживай, - заявила Лида. - Я ж тебя предупреждала, дурында. А деньги я тебе на первое время дам. Вернешь потом с пенсии...
...А через неделю две женщины уже снова всласть ругались и скандалили на всю деревню, тряся кулаками друг на друга.
Лида состригла свои колтуны в короткую стриж
Голодные
У Натальи уже целый месяц на душе было неспокойно. Её любимая дочь Мариночка вышла замуж, и теперь жила с молодым мужем на съёмной квартире.
- Мамочка, умоляю тебя, дай нам пожить спокойно! - уезжая от матери, сразу предупредила Наталью дочь. - Я знаю твой характер, и поэтому, сразу давай договоримся - если нам будет тяжело, мы попросим у тебя помощи. Но ты, пожалуйста, сама не проявляй инициативы. Ладно?
- Хорошо, Мариночка, - обречённо кивнула Наталья. - Я обещаю тебе, что я постараюсь быть за вас спокойной.
Обещать, конечно, всегда легко, а вот держать данное слово - не у всех это получается. Вот и Наталья каждый вечер звонила дочери и устраивала ей мягкий допрос.
- Мариночка, вы не голодные? Вы сегодня с Димой хорошо питались?
- Мама, ты опять начинаешь? - возмущалась дочь.
- А что вы сегодня ели? На завтрак что было?
- Яичница с ветчиной.
- Ого, какие вы молодцы. А яйца были свежие?
- Наисвежайшие! - начинала раздражаться дочь.
- А в обед что вы ели?
- Мы обедаем на работе, мама! В столовой или в кафе. Ты забыла, что мы оба работаем?
- Ой, и правда, вы же работаете, - хихикнула Наталья, и не смущаясь, продолжила: - А на ужин что ели?
- Ну, мама! - уже почти рычала дочь. - Я ужин только-только начала готовить. Ты меня отвлекаешь.
- А что ты готовишь? Опять яичницу?
- Картофельное пюре с мясным рагу!
- Правда? У вас, что, деньги есть на мясо?
- Да, есть!
- А мясо у вас свежее? А картошка не с зелёной кожурой? Имей в виду, такую картошку есть нельзя.
- Мама... - Дочь сделала глубокий вдох, потом собрала всю свою волю в кулак, и продолжила, стараясь быть спокойной. - Ты опять забыла, мама, что у Димы родители живут теперь в деревне. И он на машине привозит оттуда самые свежие продукты в мире: яйца только что снесённые, мясо парное, и картошка вся как на подбор. А уж, какие Дима привозит свежие овощи, мама. Ты таких давно не ела.
- Прекрати со мной разговаривать как с ребёнком, - обиженно воскликнула Наталья. - И можешь мне не рассказывать про современную деревню. Сейчас там не так уж и просто вести хозяйство. Димины родители, я уверена, не станут вам просто так продукты дарить. Вы, наверное, в выходные пашете на них. А они вам за всё это, чуть-чуть отваливают, по чайной ложке. А вы и рады. Ох, пропадешь ты без меня, детка... - вздохнула Наталья.
- Всё, мама, у меня сейчас мясо сгорит! - сердито сказала дочь и отключила связь.
Наталья тут же набрала на телефоне номер дочери снова.
- Марина, - умоляющим голосом воскликнула она, - можно, я к вам в воскресенье приеду? Хоть приготовлю для вас нормальную еду. Вы поедите как следует.
- Нет! - испуганно ответила дочь.
- А я всё равно приеду! Не станешь же ты меня держать за дверью! - И она уже сама отключила связь, чтобы дочка не успела ничего ответить.
Оставшиеся несколько дней до воскресенья Наталья планировала, что она будет готовить для молодой семьи. Она представляла, как с утра проедет на продуктовый рынок, накупит там всего, а потом, у молодожёнов на кухне приготовит роскошный обед. После которого эти двое упрямцев станут сами приглашать её приезжать почаще.
И вот, наконец-то, воскресенье наступило. Наталья, с утра торопливо поглощала завтрак, когда в дверь позвонили.
- Ну, вот, принесло кого-то не вовремя... - заворчала она, и пошла открывать дверь.
Каково же было её удивление, когда на пороге она увидела молодого зятя.
- Здрасьте, - чуть смущаясь, поздоровался он, и занёс в квартиру две огромных холщовых сумки, забитых чем-то до отказа.
- Здравствуй, Дима, - растерянно произнесла хозяйка. - Что это такое? Зачем ты принёс эти сумки? Вы что, решили с Мариной переехать ко мне жить?
- Нет, что вы, - хмыкнул зять, и потащил всё это на кухню. - Это вам из деревни. Вчера вечером я к маме с папой ездил, с ночевкой. Мои родители узнали, что вы беспокоитесь насчёт деревенских продуктов, и решили вам тоже гостинцев послать.
- Что? - испугалась Наталья. - Кто беспокоится насчёт продуктов? Я? С чего они взяли?
- Ну, как с чего? Вы же каждый вечер Марине звоните, и беспокоитесь, голодные мы, или нет. Вот они и узнали.
- Но как они узнали? – в ужасе воскликнула Наталья. - Каким образом? Марина, что, пожаловалась им на меня?
- Да почему пожаловалась? В прошлый раз, когда вы Марине звонили, папа как раз к нам на минутку заехал. Он ваш разговор услышал.
- Но почему он услышал?
- Потому что Марина всегда громкую связь включает, когда с вами разговаривает. Ей же неудобно во время готовки телефон в руке держать. Вот. Поэтому мои послали и вам тоже яйца куриные и утиные, курицу - две штуки, молока и творога, и всяких там овощей и фруктов. И ещё чего-то. Сами потом посмотрите. Я кое-как всё это до вашего этажа дотащил.
- Погоди, Дима! - ещё больше испугалась Наталья. - Зачем ты мне это тащил? Это же всё для вас продукты! Забирайте всё немедленно себе! Мне ничего не надо! Вот, придумали тоже твои родители…
- Наши продукты, Наталья Ивановна, в багажнике в машине лежат. Если не верите, спустись вниз, и сами посмотрите. Нам там на месяц всего хватит.
- Но, как же так... - Наталья страшно расстроилась. - Я думала, вы постоянно голодные... Хотела вас сегодня вкусно накормить, сделать вам приятное... А получается, что это вы меня кормите...
- Да ладно вам, - улыбнулся зять. - Если вы хотели нас накормить, тогда мы к вам сегодня с Мариной в гости придём. А сейчас я поехал домой. Надо скорее из багажника все в холодильник загрузить. Ладно?
- А вы сегодня точно ко мне придёте?
- Конечно.
- А Марина? Она, наверное, сюда ехать не захочет?
- Захочет-захочет. Ещё как захочет. Я её уговорю. В час дня вам устроит?
- Конечно!
Когда зять ушёл, Наталья принялась выгружать на стол привезённые продукты. Выгрузила, и ужаснулась. Потому что поняла, что дочку с зятем вкусной едой удивить будет очень трудно.
Автор ДзенБлог: Рассказы Анисимова
СЛУЧАЙНЫЙ ПАПА.
Людмила устало брела домой из магазина, две сумки с продуктами оттягивали руки, а времени остановиться и отдохнуть не было. Нужно было быстрее вернуться в общежитие, ведь в комнате осталась совсем одна шестилетняя дочка Люба.
«Привет!» - послышалось ей сзади.
Люда обернулась и увидела Пашу, начальника участка с ее работы. Уже несколько лет Люда надеялась выйти за него замуж и вместе с дочкой переехать наконец-то в нормальную квартиру вместо комнаты в общаге.
Но дальше легкого флирта и нечастых встреч дело не шло. Людмила как могла сделала приветливое лицо и ответила:
«Добрый день, Павел Александрович!».
Хоть разница между ними была лет пять, не больше, она всегда, даже в неформальной обстановке, почему-то называла его по имени-отчеству. Лишь по ночам в ее снах и в ее мыслях он был просто Паша.
Павел улыбнулся ей и помог донести сумки до комнаты. Люда уже предвкушала, как пригласит его на кофе и там уж по полной включит свое обаяние. Но уже с порога поняла, что что-то пошло не так. На ее кровати лежал и спал прямо в одежде незнакомец. Дочка сидела за столом и рисовала. Люда сразу бросилась к ней:
«Любочка, с тобой все в порядке? Кто этот дядя?».
«Мама, ну ты даешь, это же папа мой, не узнала что ли?» - ответила девочка, - «Он так и сказал, когда зашел в комнату, а потом спать лег. Устал наверное». Люда подошла к кровати и сразу поняла причину такого крепкого сна, незнакомец был попросту в стельку пьян.
«Людмила, я вижу, что у вас тут гость. Я, пожалуй, пойду», - стоя в дверях произнес Павел.
«Да я не знаю, кто это!» - ответила Людмила.
«Ну что вы, не надо стесняться. Я все понимаю теперь, почему вы на работе о муже не рассказываете. Жить с алкашом не очень то приятно. Но не буду мешать семейному счастью!» - саркастические улыбнулся Павел и ушел.
Люда села на стул и тяжело вздохнула, теперь-то понятно, что о романе с начальником можно забыть.
В дверь постучали. Люда открыла и увидела соседа с пятого этажа Кольку, слегка нетрезвого.
«Пашка нашего не видела?», - спросил он и, заглянув ей через плечо, сказал, - «Ну наконец-то нашелся друган».
Через пару дней к Люде снова зашел ее случайный гость с тортом и букетом цветов.
«Мне сказали, что я вас тут побеспокоил», - смущенно сказал он, - «Вот я извиниться пришел. Я вообще редко так много пью, поэтому и совсем потерял контроль. Зашел просто случайно к вам. А дочка ваша молодец, не боится чужих мужчин».
«Девочка просто очень хочет, чтобы у нее был отец», - устало вздохнула Люда, - «Вот поэтому вас и пустила. Кстати, зачем вы ей сказали, что вы ее папа?».
«Да я и сам не знаю, как-то так вырвалось», - ответил Паша.
Через полгода Люда и ее случайный гость поженились, Паша удочерил девочку, все вместе они переехали в квартиру мужа. С работы же ей пришлось уволиться, так как Павел Александрович после того случая ей не давал спокойно работать, ставил в самые неудобные смены и вообще вел себя так, как будто его очень сильно обидели.
Истории из реальной жизни
Я не буду прислуживать твоей матери, я согласна помочь тебе оплачивать сиделку, но не больше. Я тоже устаю, - чуть ли не плакала жена
— Ты посмотри, сынок, на нее! Она же клюнула на тебя только потому, что квартира собственная у тебя имеется! Ребенок не твой, ни грамма не похож. Нагуляла, наверное, на какой-нибудь вечеринке, пока ты ночами на работе задерживался. Не нужна тебе такая жена, гони ее прочь, пока не поздно!
Лера влюбилась в Илью с первого взгляда. Молодой человек пришел в кафе, где девушка после учебы подрабатывала официанткой. Илье Лера тоже понравилась. Парень никогда не был стеснительным, поэтому, дождавшись, когда она подойдет к столику, предложил познакомиться и попросил номер телефона. Лера не отказала. Роман длился год. За двенадцать месяцев Илья понял, что скромная Лера — его судьба, и сделал ей предложение.
Свадьбу сыграли скромную, отметили в кругу друзей и родственников. На торжестве не было только Дарьи Васильевны — свекрови Леры и матери Ильи.
Пожилой женщине избранница сына не понравилась сразу. Дарья Васильевна высказала свое категоричное «нет», запретила Илье с ней встречаться. Но сын впервые ослушался мать и сделал по-своему. В качестве протеста Дарья Васильевна на свадьбу не пошла. Пожилая женщина очень жалела, что муж не дожил до этого «радостного» события: отец Ильи, Алексей Степанович, был для сына непререкаемым авторитетом.
Дарья Васильевна часто ходила к нему на могилу и жаловалась.
Молодые люди после свадьбы не бросили ни работу, ни учебу. Практически сразу, через три месяца после торжества, девушка забеременела. Новорожденного мальчика назвали Арсением. Дарья Васильевна снова не пришла даже на выписку. По телефону она сообщила сыну: никаких внуков у нее нет, детей от нее она принимать не собирается.
Лера прекрасно знала, как ней относится свекровь, но терпела. Илью она по-настоящему любила. Молодой муж и отец был на все готов ради семьи. Илья много работал, не отказывался от командировок, только чтобы получить премию, равную окладу.
Лера неплохо справлялась с домашним хозяйством. Иногда ей на помощь из деревни приезжала мама или младшая сестренка. Они занимались с Сеней, и у Леры появлялась возможность немного отдохнуть. Когда малышу исполнился год, заболела мама Леры. Она временно перестала приезжать к дочери, девушка лишилась помощи. Незадолго до этого молодые люди продали квартиру в городе и купили большой дом в пригороде.
Машина у семьи была, Илья на ней добирался до работы.
Лере нужно было готовиться к защите диплома, минимум месяц девушка должна была утром ездить в город и возвращаться вечером. Маленького Сеню оставить было не с кем.
Лера решила попросить помощи у свекрови через ее сына.
— Илюш, пожалуйста, поговори с мамой. Ты же знаешь, у меня сейчас очень тяжелый период: осталось совсем чуть-чуть до окончания института. Может быть, она согласится посидеть с Арсюшей три-четыре недели? Пусть не волнуется, ничего по дому ей делать не нужно. Я буду каждый вечер готовить, стирать и прибираться.
— Милая, я даже не знаю… Мне кажется, что она не согласится. Ты же знаешь, какой у нее характер.
— Я понимаю, Илюш, но у меня нет больше выхода. Няня сильно ударит по бюджету, да и не каждая согласится пять дней в неделю ездить из города к нам, особенно если у нее нет собственного автомобиля. Дарья Васильевна нас бы очень выручила. Мама болеет, сестренка тоже учится. Они пока не могут приехать.
— Да я знаю, Лер. Хорошо, дорогая, я позвоню маме. Хотя нет. Будет лучше, если я к ней заеду.
На следующий день Илья позвонил жене и предупредил, что задержится после работы. Он собирался заехать к матери и обсудить важный вопрос.
— Ой, сыночек, привет! — открыв двери, воскликнула Дарья Васильевна. — Проходи скорее, я как раз только ужин приготовила.
— Мам, я ненадолго заехал повидать тебя и кое о чем попросить.
— Потом, все потом. Сначала садись ужинать. Небось моя криворукая невестушка тебя толком не кормит. До сих пор лапшой быстрого приготовления питаетесь?
— Мама, прекрати. Лапшу мы ели только первый месяц после свадьбы, потому что работали много, уставали. Не хотелось тратить силы на готовку. Ты же об этом прекрасно знаешь.
— Ну да, ну да…. Конечно. Садись, сынок. Я, как чувствовала, твой любимый гороховый суп с копчеными ребрышками сварила. Есть пирожки с яблоками и рогалики с творогом.
Когда Илья поел, Дарья Васильевна спросила о причинах визита.
— Ты, кажется, хотел со мной о чем-то поговорить? Я слушаю.
— Видишь ли, тут такое дело, мам. Лере нужно в течение месяца каждый день, кроме выходных, ездить в город на учебу. Диплом скоро защищать будет. Не могла бы ты к нам переехать на месяц, чтобы за Сеней присматривать? Больше ничего тебе делать не нужно: готовить, стирать, убирать Лера будет сама.
— Еще чего! Даже не проси, не буду я чужого ребенка нянчить!
— Как это — чужого? Это мой сын.
— Я тебе давно уже говорила, что не твой это сын. Совсем на тебя не похож, вообще! Нагуляла его, наверное, Лерка, а на тебя повесила. А ты и рад стараться нагулыша воспитывать.
Илья даже не нашел что сказать. Молодой человек молча вышел из квартиры матери. Уж лучше он потратится на няню, чем еще раз обратится к ней с просьбой такого характера.
Лера оставляла Арсения на няню и уезжала в город. Диплом она успешно защитила. Практически сразу устроилась в небольшую компанию сначала на испытательный срок, а потом уже на полную ставку. За два года девушка получила несколько повышений и доросла до начальника отдела. Арсения отдали в частный детский сад. Илья тоже стал отлично зарабатывать, молодая семья теперь могла себе позволить путешествовать, но лишние деньги решили откладывать на квартиру Арсюше.
Дарья Васильевна своего мнения не изменила, в гости в дом сына ни разу не приехала. Вероятнее всего, она и адреса точного не знала. Илья мать тоже навещал нечасто, обиделся на ее грубые слова.
Илья был на работе, когда на мобильный телефон позвонили с неизвестного номера.
— Здравствуйте. Это Илья Алексеевич?
— Здравствуйте. Да, я слушаю. Кто это?
— Вас беспокоит медсестра шестнадцатой больницы. Скажите, пожалуйста, Дарья Васильевна — ваша мама?
— Да, моя мать. Что-то случилось?
— Она к нам сегодня с инсультом в кардиологическое отделение поступила. Сейчас перевели в неврологию. Состояние тяжелое, полностью парализована правая сторона, речь частично сохранена.
— Подскажите, пожалуйста, адрес. Я сейчас приеду.
Илья, бросив дела, помчался в больницу. Лечащий врач сказал молодому человеку правду:
— Понимаете, Илья, организм у вашей матери в силу возраста не способен самостоятельно и быстро восстанавливаться. Прогнозы, к сожалению, неутешительные. За Дарьей Васильевной нужен грамотный уход. Показывайте ей, как она вам нужна, говорите с ней почаще. После инсульта часто наблюдаются проблемы с памятью, поэтому показывайте фотографии, проговаривайте, кто на них изображен.
Шансы восстановиться всегда есть. Поместите ее в хороший реабилитационный центр. Возможно, специалисты ускорят процесс выздоровления.
— Спасибо, доктор, я все понял.
После больницы Илья отвез мать в центр реабилитации. Там она провела месяц. Дома же мужчину каждый день ждал скандал. Лера была категорически против переезда Дарьи Васильевны к ним.
— Послушай, почему я должна за ней ухаживать? Почему Арсений должен видеть ее? Ты представляешь, что она ему про меня наговорит? Речь-то у нее постепенно восстанавливается.
— Лер, как тебе не стыдно? Это же все-таки моя мама! Мы для нее самые близкие люди, и поэтому обязаны ей помочь в сложной ситуации.
— Ты ей близкий человек, ты ей и помогай. Меня она всю жизнь ненавидела, обзывала, оскорбляла. Сына, нашего общего, кстати, называла не иначе как нагулышем. Не буду я за ней ухаживать.
— У меня нет возможности, я работаю. А у тебя зарплата меньше, да и времени свободного больше. И вообще, ради такого случая можно и уволиться. Я себе никогда не прощу, если маме не помогу.
— Илья, вопрос решается на самом деле очень легко: найми сиделку. Хорошо, я согласна — перевози ее сюда, пусть она занимает самую дальнюю комнату. Но ухаживать я за ней не буду.
Илья нанимать сиделку не собирался.
Мужчина искренне считал, что за парализованной женщиной должна ухаживать его жена. Он сам не мог менять ей памперсы: он же мужчина, его дело — деньги зарабатывать.
Лера тоже была не намерена отступать: только-только у нее стала складываться карьера, и лишаться отличной должности ради свекрови, которая всю жизнь ее гнобила, Лера не собиралась.
Илья перевез мать в свой дом. Лера, как и обещала, в первый день ни утром, ни вечером ни разу не подошла к свекрови. Илье пришлось самому ее кормить и переодевать. Вечером супруги сильно поругались.
— Да что ты за человек такой! У тебя что, совсем сердца нет? Ты посмотри на мать, в каком она сейчас состоянии! В конце концов, это грех большой — злиться на больного человека. Давно пора ее простить.
— Илья, пожалуйста, давай прекратим этот бесполезный разговор. Я тебе все сказала. – Я не буду прислуживать твоей матери, я согласна помочь тебе оплачивать сиделку, но не больше. Я же тоже устаю, - чуть не плакала жена. После работы, я убираю, стираю, готовлю, собираю вещи в садик Арсению, делаю с ним домашние задания и поделки. Илья, я так не могу!
— Правильно. Я и говорю: увольняйся. У тебя на все будет хватать времени.
— Почему я должна увольняться? Увольняйся ты и сам ухаживай за своей матерью.
— Лера, я не могу! Ты пойми меня правильно, я не могу видеть свою мать голой! Ну не могу я — и все.
— Ну, не мои это проблемы, дорогой. Я предложила тебе выход из ситуации: нанимай сиделку или увольняйся. Все, разговор закончен.
На этом скандалы не кончились. Когда на следующий день Лера вернулась с работы домой, Илья буквально накинулся на нее с кулаками:
— Я же просил остаться дома! Мать весь день голодная, в комнату зайти невозможно — такой запах стоит, что глаза слезятся. Думал, в тебе проснется хоть капля сострадания!
— Руки свои от меня убери. Я последний раз говорю: не будет ноги моей в комнате твоей матери! Я не буду, Илья, за ней ухаживать. И вообще, я думаю, что сегодня наша с тобой совместная жизнь закончилась. Я тебе никогда не прощу рукоприкладства.
— Да никуда ты не денешься, еще как будешь ухаживать за мамой! Правильно она мне говорила: никчемная ты, бессердечная змея. Вот уж повезло — пригрел на груди гадюку.
Арсений, испугавшись крика отца, убежал в свою комнату. Лера прошла в детскую, взяла малыша на руки и направилась в спальню. В небольшую дорожную сумку покидала немного вещей, положила документы, зарядное устройство для телефона, ноутбук, планшет сына. Банковская карта, на которой девушка хранила свои сбережения, всегда была при ней.
В коридоре Ильи уже не было — он ушел к матери. Лера обулась, вышла из дома и тихо прикрыла за собой дверь.
То, что жены и сына нет дома, Илья понял не сразу. Он накормил мать и пошел в детскую, думая, что Лера сидит там. Мужчина хотел заставить жену сменить матери памперс. Не найдя ни ее, ни Арсения, Илья сразу не забеспокоился. «Ничего, попсихует и вернется, — подумал мужчина. — Никуда не денется».
Вечер пролетел в заботах. Дарья Васильевна ежеминутно требовала внимания. Илья уже второй день подряд ближе к ночи валился с ног. Когда мать уснула, мужчина направился в спальню. Он увидел, что личных вещей Леры нет. «Интересно, куда она делась? — пронеслось в голове у Ильи. — Наверное, у своей закадычной подружки, Файки, сидит».
Лера действительно была у Фаины. Девушка рассказывала подруге события последних дней. Монолог прервал телефонный звонок.
— Алло. Да, я. Привет. Нет, у меня их нет. Нет, не звонила и не приходила. А вы что, поругались?
Положив трубку, Фаина сказала, что звонил Илья. Лера только грустно улыбнулась.
На развод мужчина подал сам.
Он не смог простить безразличного отношения жены к его матери. Лера и не сильно переживала. Когда отношения были официально расторгнуты, она наконец-то вздохнула спокойно. Теперь она сама себе хозяйка. Никто не будет помыкать, требовать, угрожать, оскорблять и поднимать на нее руку. Зарплату Лера получает достойную, хватит на съемную квартиру и на воспитание сына.
Лера подала на алименты.
Препятствовать общению отца с сыном не стала. Илья все же нанял сиделку, но та долго рядом со сварливой старухой не продержалась. Почти каждый месяц Илье приходится подавать объявления о поиске женщины, готовой ухаживать за лежачим человеком с инвалидностью.
Автор: Анна Медь
Подслушанный разговор
Анечка в своей семье никого не любила. Да и кого было любить. Года четыре было ей, когда она услышала шёпот матери: «Ешьте быстро, пока Аня не видит. Она все равно умрет, ослабла очень. А вы, может быть, выживите».
Голод тогда был. Отец умер от неизвестной болезни, мать одна осталась с тремя детьми. Кроме Анечки были еще два брата Гаврил и Александр. Вот их и кормила мать, обделяя младшенькую дочь. И Анечка бы умерла, если бы не соседка.
У соседки т. Маши было своих детей трое. Жили они как все в том страшном тридцать втором году. Муки всего чуть-чуть оставалось. Дети всегда есть хотели, а мать один раз в день сварит затируху из остатков муки. По пригоршне каждый день, чтобы до новины хватило. И как не просили дети, мать строго сказала: «ждите до завтра, иначе голод и смерть», - это она точно знала. Видела, как соседи из муки хлеб пекли, да пироги, а потом голодали, побирались, многие не выжили. В те страшные годы вокруг их деревне ни кошек, ни собак не было, а уж тем более зайцев каких-нибудь. Всех еще зимой переловили.
Вот этой нехитрой похлёбкой и делились соседи с маленькой Анечкой, а ведь сами вдоволь не ели. Она благодарна им за это до самой смерти была.
Старшего брата у Анечки на войне убили, в первые дни войны. А средний брат вернулся в сорок четвертом, по ранению, инвалид. Работу ему в колхозе нашли. Девушка красивая замуж за него пошла, да двоих детишек родила. Все у них хорошо было. Только через девять лет умер Александр, оставил вдову и детишек малолетних.
Аня замуж вышла за хорошего человека. Жить ушла к свекрови. Мать хоть и недалеко жила, а в гости к ней не ходили. Мужу она ничего плохого о матери не говорила, о подслушанном в детстве разговоре тоже. А сама простить не могла. Аню в деревне ругали, сама, мол, хорошо живет, а ни матери, ни племянникам не помогает.
Наталья, жена брата хитрющая была. Да и как её винить? Детишек поднимать надо, а она сама еще молодая. Придет к свекрови весной «мамаш, мамаш, жить будем вместе, огород вырастим, да в городе на базаре продадим». Та и поверит, работает все лето у невестки, а осенью Наташа найдет причину и выгонит прочь мать своего покойного мужа. Валентина возвращалась, долго плакала, невестку ругала, а следующей весной опять к ней работать шла.
Аня, когда было возможно, бегала т. Маше помогать. То огород прополет, то пирогов принесет. Идет мимо дома матери, даже в окна не глядит.
У тети Маши мужа на войне убило, а дети выросли, выучились, да разъехались из родительского дома кто куда. Приезжали редко, почти не помогали. Вот Аня и уговаривала мужа то крышу подправить, то забор починить. Не понимал Николай, за что его жена так мать свою не любит. А когда расспросить пытался, она насупится и молчит.
Когда заболела Валентина, Наталья брать её сразу отказалась, у неё, дескать, дочь есть. К Анне с Николаем председатель приходил, уговаривал, а Аня ни в какую: «Не возьму и все». Поругались они тогда с мужем. Она и рассказала все, что в детстве слышала, с чем всю свою жизнь жила.
- Прости ты её. Она уже Богом наказана. Куда больше. Давай возьмем её к себе, от людей стыдно.
Как полагается Аня ухаживала за своей больной матерью, но не простила. Так до конца жизни мамой её не назвала, по руке не погладила. А она совсем как ребенок стала. Ждет, бывало, дочь, в окошко поглядывает. А она придет, да прикрикнет на мать. А потом ругает себя. Ведь все из-за разговора того подслушанного в детстве. Не знала бы она, что её специально кормить перестали и жила бы как все.
Зато тете Маше письма писала, когда её дети к себе взяли. А потом на могилке плакала, не у матери, у соседки.
В деревне Аню осуждали: «Уж не знаем, что она тебе сделала, но можно хоть больную мать простить, и перед последним пристанищем слезу проронить».
Не простила… не смогла.
Долгая дорога