Лесник

Историю эту мне недавно рассказал мой дядя, которому на момент событий было лет 15, не больше. Дальше с его слов.
Жил раньше я в небольшой деревне Подкаменка, расположенной неподалеку от города Усть-Илимск. Время тогда было очень бедное, особенно для такой большой семьи, как у нас. Всегда буду благодарен своим родителям, которые, несмотря на все трудности, смогли воспитать всех пятерых своих детей и дать им достойное образование. Ну, да ладно. Отец занимался перевозкой древесины из лесопилки до большого города. Работа не сложная, но на нее уходило почти все его свободное время, а потому дома он бывал не так часто. Мама в основном занималась огородом и скотом. Молоко, мясо, овощи, творог – все это имело большую популярность среди жителей города. К счастью, постоянные клиенты нашлись очень скоро, и товар начал приносить неплохую прибыль. Однако накопить достаточно средств на обучение моего восемнадцатилетнего старшего брата не удавалось, и мы с ним решили начать искать заработок на просторах деревни.
Поначалу я работал курьером местного отделения почты и разносил различные посылки и письма жителям деревни. Мой брат же устроился медбратом в фельдшерско-акушерском пункте. Было приятно, что мы хоть как-то помогали родителям с деньгами, хотя и платили, конечно, не так много. Через месяц отцу удалось найти мне место на лесопилке, где я выполнял различные поручения от здешних работников. Парень я был довольно быстрый, а потому местный коллектив в скором времени принял меня в свой круг.
В тот день бригада искала добровольца для выполнения спецзадания: сходить на разведку к соседней лесополосе, расположенной в 4 километрах от лесопилки. Я предложил свою кандидатуру, но мой отец настаивал на том, что это может быть опасно, и я могу заблудиться. Однако я убедил его дать мне возможность впервые проявить себя на таком серьезном задании.
Дорога туда оказалась довольно простой и, сделав все, что мне нужно, я начал собираться в обратный путь. Вот здесь-то и началась какая-то чертовщина. Пройдя почти километр, я снова увидел перед собой то место, откуда начинал свою дорогу обратно. Первый раз мне удалось убедить себя, что это лишь две похожих друг на друга части леса, однако когда через еще километр все снова повторилось, сдерживать резко появившийся страх становилось почти невозможно. Я пытался повернуть в другую сторону, но все оставалось прежним. То же кострище, те же деревья, та же местность.
Время шло к вечеру, потихоньку начинало темнеть, а я, совершив эту петлю раз пятый или шестой, уже совсем выбился из сил и решил отдохнуть на этом самом злосчастном месте. Внезапно откуда-то из-за леса сзади меня раздался чей-то старческий громкий голос:
— Эй! Ты что здесь делаешь? Заблудился, что ли?
Обернувшись, я увидел седобородого человека, одетого в старый черно-зеленый костюм и большие резиновые сапоги. В одной руке он держал крепкую березовую ветку, а в другой – старый советский фонарь, освещающий его морщинистое лицо с несколькими шрамами на щеках. Пытаясь не показаться трусом, я нашел в себе силы ответить ему:
— Я здесь по одному поручению, но теперь не могу найти дороги обратно.
— А, ну ясно. Ладно, давай уж выведу тебя отсюда, – с усмешкой проговорил он.
Он повел меня в ту сторону, в которую, как мне казалось, я ходил уже два раза. По пути я выяснил, что он – здешний лесник и занимает этот пост уже не один десяток лет. Он, в свою очередь, интересовался о том, чем я живу и о моей семье. В общем, мне этот дедушка показался довольно интересным человеком.
Спустя час ходьбы мы вышли на уже знакомые мне места, и вдалеке я заметил очертания своей родной деревни.
— Вот мы и пришли. Твоя деревня уже недалеко, так что, думаю, дальше ты и сам сможешь дойти, – спокойно произнес лесник.
— Вы могли бы зайти к нам домой. Думаю, мои родители были бы не против такому приятному гостю, как вы, – вежливо заметил я.
— Нет уж, прости, мой юный друг, но мне нельзя к людям. Это твой дом и тебе туда нужно возвращаться поскорее. А мой дом – этот лес и именно ему я принадлежу.
После этих слов я попрощался с лесником и побежал до дома. Внутри меня сразу же встретил обеспокоенный отец, которому на лесопилке сообщили о том, что я долго не возвращался с задания. Услышав мою историю о загадочной петле и о чудесном спасении, отец удивился, поскольку по моему описанию лесником являлся старожил деревни Никита Степанович, посвятивший всю свою жизнь этому лесу. Все бы ничего, но его уже два года, как застрелили какие-то браконьеры, когда тот пытался помешать их преступному промыслу.
Как оказалось, на той лесополосе не раз находили тела нарушителей закона, которые, как говорили очевидцы, умерли от обезвоживания и голода. Похоже, что попав в ту самую петлю, они неделями не могли найти из нее выхода. Местные считали, что хоть лесника и больше не было в мире живых, он остался хранителем леса и продолжил свое дело, помогая найти дорогу случайно заблудшим в эти дебри людям и охраняя эти места от вероломных вторжений.
автор неизвестен
***
- Галина, - новый хирург Кирилл Сергеевич строго смотрел на молоденькую медсестру, - Вы сделали пациенту димедрол, как я просил?
- Да, - пролепетала девушка: послеоперационные рекомендации соблюдались строго. У нее глухо булькнуло где-то в горле, а сердце забилось с частотой 120 ударов в минуту: она была влюблена!
Оба работали в торакальном отделении одной из больниц: торакс по латыни - грудная клетка. Галочка пришла сюда после медицинского училища, Кирилл перевелся из другого филиала.**"
Он был очень перспективным и достаточно опытным, этот молодой хирург. И у него были золотые руки. Одного этого достаточно было, чтобы влюбиться. Но он был еще чертовски привлекательным и харизматичным, как принято сегодня говорить.
На совместных чаепитиях в ординаторской никто, лучше его, не рассказывал анекдоты. А когда он шутил, от хохота содрогалось все отделение! Казалось, что от одного его вида на обходе пациентам становилось лучше. А какой у него был парфюм! От одного запаха у медсестры замирало сердце и пересыхало в горле.
Известно, что первое впечатление от человека складывается именно по его запаху. Поэтому, первое впечатление от встречи с молодым хирургом было просто прекрасным!
И операции у него проходили, как надо: без осложнений. А все пациенты после реабилитационного периода уходили своим ходом домой. Видимо, Бог поцеловал Кирилла в самую макушку, наградив его даже не талантом, а даром: это называлось именно так.
А еще выяснилось, что у хирурга имеется целый сонм Ангелов-хранителей: по-другому объяснить его удачливую жизнь просто не получалось. И они не занимаются всякой ненужной чепухой, вроде дудения в серебряные трубы или бренчанием на арфе, а неусыпно охраняют любимого Кирюшу, закрывая его своим белоснежным крылом. Именно этого просила ежедневно бабушка для любимого внука. И пока ей все удавалось. Это рассказал Кирилл Сергеевич на очередных посиделках за «рюмкой чая».
Он прекрасно ориентировался в хитросплетении сосудов и нервов и запросто мог укротить трепетавшую плоть миокарда - зачастую операции проходили на открытом сердце. Движения у него были точными и выверенными, а рука - твердая. И все, что он делал, сейчас было очень востребованным. А уж операции на коронарных сосудах были просто поставлены на поток и считались несерьезным хирургическим вмешательством. Поэтому, молодого перспективного хирурга рвали на части.
Да, пришла пора, и Галочка влюбилась: до этого ее сердце оставалось незанятым, хотя девушка нравилась многим - стройная, с пшеничной, немодной нынче, косой и ясными голубыми глазами.
Кирилл тоже обратил внимание на хорошенькую и умненькую медсестру, выгодно отличающуюся от «собратьев по разуму». Добрая старшая сестра торакального отделения заметила зарождающуюся симпатию между молодыми, и очень симпатичными людьми и стала, при составлении графика, ставить их дежурить вместе.
- Может, как-нибудь поужинаем вместе? - как-то спросил Кирилл.
- Так мы же вчера вместе пили чай! - удивилась неискушенная, наивная Галочка: вчера было их совместное дежурство. Именно своей неиспорченностью и наивностью она и нравилась молодому врачу.
- Да я не это имею в виду, - глаза Кирилла смотрели насмешливо.
- Ах, да, - до Галочки стало доходить. - Конечно, с удовольствием!
И ЭТО произошло, что было вполне естественно! Конечно же, не сразу. И Кирюша, и Галочка стали встречаться помимо работы: близость радовала! Кроме того, у них было много общего. Попробовали жить вместе, и все получилось: оба были работящими, неконфликтными, вытирали в ванной после себя лужи и предпочитали правильно питаться. Да, оба очень нравились будущей тещи и свекрови, а это нельзя сбрасывать со счетов. Поэтому, решили сыграть свадьбу: от добра добра не ищут! К тому же, выяснилось, что Галочка готовится стать мамой. И бабушка Кирилла стала молиться не только за него.
Совместная семейная жизнь закрутила почти сразу: несколько месяцев до рождения дочки пролетели незаметно. А там - распашонки, бессонные ночи и бесконечные прикормы. Жили дружно - никаких конфликтов по поводу вставания к малышке ночью, несмотря на сложную работу мужа, не было. Когда девочке исполнилось три года, отдали ее в сад, и Галя вышла на работу: ее там ждали. Кирилл к тому времени перевелся в другую клинику - там платили больше.
Для удобства работали попеременно: дочка часто болела, и тогда с ней сидели по очереди, что было очень удобно - не надо было никого напрягать. Иногда общаться «наживую» не получалось и разговаривали только по телефону: он уходил - они спали, она уходила - с оставшимися была такая же фигня.
- Кирюша, Анечка покашливает, ты бы послушал, - попросила жена: это была их редкая встреча за завтраком. - У тебя же есть трубочка?
- Фонендоскоп, милая, - терпеливо произнес муж: ведь хирургу следовало быть очень терпеливым. Он не отрывался от сложной логической задачи: так он успокаивал нервы. И сейчас ему нужно было определить, какие деревья посадили школьники в разноцветных курточках и шапочках. - Я, конечно же, послушаю, не волнуйся!
Для волнения причин, действительно не было: Кирилл был отличным отцом! Когда дочка готовилась идти в школу, Галя забеременела во второй раз. Решили, что это знак судьбы, и в семье родилась вторая дочка. Тем более, что тогда и первоклассница была бы под присмотром - никаких продленок!
Быт отнимал почти все время: выходить в свет перестали. Редко ездили вместе на дачу, но чаще Галя ковырялась в земле вместе с тещей: муж зарабатывал деньги, кстати, очень неплохие. Он защитился и стал преподавать хирургию сердца.
Дети подрастали, в семье работал один папа: мама была «на хозяйстве», крутясь в вечном хороводе ежедневных проблем. Ведь всем известно, какой это неблагодарный труд - вести домашнее хозяйство!
К тому же, девочек надо было водить на многочисленные кружки и секции: ведь развитие должно быть гармоничным! Галя и Кирилл метались между английским языком и логопедом, танцами и массажем ножек. Во время редких встреч говорили исключительно на бытовые темы. Иногда узнавали друг про друга новости. Обе относительно молодые мамы - теща и свекровь - помогали незначительно.
- Я получил премию, - сообщил муж за завтраком.
- Отлично! - обрадовалась Галя. - Купим тебе костюм!
- Зачем? - Кирилл не отрывался от головоломки: надо было переложить одну спичку, чтобы равенство стало верным.
- Тебе же ехать на симпозиум, или ты забыл? - Галя всегда хотела, чтобы все в семье выглядели прилично, а Кирилл особенно: его часто приглашали в публичные места.
- Да ладно! У меня еще тот не сносился! - муж стал очень неприхотливым в быту. И, с одной стороны, это было очень хорошо.
- Но ты же в нем женился! - не унималась Галя. - А это больше десяти лет назад!
- Ничего, еще поносится! - и Кирюша уткнулся в очередную логическую задачу.
Время шло, дети подрастали, и наступил момент, когда и вторую дочь было «засунуть» в детский сад. Но папа был категорически против.
- Ты понимаешь, что значит, детсадовский ребенок? - Кирилл старался говорить тихо - дочери спали. - Анечка не вылезает из соплей! Ты хочешь, чтобы и у второй со здоровьем было так же?
- А обо мне ты подумал? - негодовала жена. - Я уже давно потеряла квалификацию. А что будет дальше? Я даже сертификат не смогу получить, чтобы на работу взяли!
- Да куплю я тебе этот сертификат! - перешел муж на повышенный тон. - Сертификатов сегодня в интернете, как грязи!
- Не нужны мне твои подачки! - взвилась Галя. - И, вообще: я хочу выйти на работу!
Впервые оба супруга не смогли прийти к консенсусу из-за взаимопонимания: оказалось, что между ними - существенная пропасть. И никто не собирался, образно говоря, ее перепрыгивать.
Галя вышла на работу, девочка пошла в садик. Отношения между супругами оставляли желать лучшего: спальня, правда, была общей. Кирилл с головой ушел в работу, благо, возможности и силы были. Дети подросли, и Галя стала брать подработку. Вместе в гости выбирались редко, отговариваясь занятостью. Совместные вечера дома проходили практически в полном молчании: только дочки без умолку болтали, нивелируя напряжение.
Это было то, что называется «вместе, но не рядом» или - «одиночество вдвоем» - кому как нравится. Куда все делось - непонятно! И где те долгие ночные разговоры на дежурстве? Где совместные мечты и планы? Но так живут многие! И Кирилл с Галей стали жить так же.
К совершеннолетию дочерей купили им по квартире: работали не зря! И те очень быстро, по очереди, выскочили замуж: приданое было завидным!
После отъезда девочек в доме стало удивительно тихо. Тишину нарушали только часы с боем, подаренные на свадьбу коллегами по больнице. Кстати, осенью у пары намечалась серебряная свадьба: со времени их бракосочетания исполнялось двадцать пять лет!
***
До праздника оставалось две недели. Ни мужу, ни жене ничего не хотелось, да и совместные праздники давно уже канули в Лету. Но дочери настаивали: для них мама с папой оставались единым целым!
Дни текли вяло: работа - дом, дом - работа. Вечером муж решал бесконечные логические задачи, Галя «пряла свою пряжу»: она неплохо вязала. Это могло пригодиться в дальнейшем, когда она уйдет на пенсию: ей недавно исполнилось 45 и она стала ягодкой, как шутили на работе. Муж на праздник не пошел, а Галя не настаивала. Друг друга не беспокоили: общение постепенно сошло на нет. Или почти на нет: редко, будто сговорившись, проводили ночи вместе. Общались по необходимости.
- Я там еду на столе оставила, поешь, - говорила Галя и уходила к себе.
- Там деньги на холодильнике, возьми, - и Кирилл, не попрощавшись, исчезал за дверью.
Накануне торжества Галя вернулась домой в странном настроении. Муж был дома и отдыхал после напряженного трудового дня с очередным сложным кроссвордом в своей комнате: да, они, по обоюдному согласию, разделили комнаты в двухкомнатной квартире.
Галя зашла в комнату мужа и, запнувшись о его тапочки, села на диван. Это было для него абсолютно неожиданно. Наверное, должно было произойти нечто необычайное. Но что? Прилетел НЛО? Зарплату выплатили в юанях? Теща собралась в третий раз замуж?
Кирилл отложил журнал с неподдающимся ему словом: средство для производства хлопка. Вата? Больше на ум ничего не шло. Последнее время голова работала плохо: нарушилась концентрация внимания, и он не мог сосредоточиться, как раньше! Сказывалось состояние хронического стресса из-за разлада в семье: все же они любили друг друга. А с отъездом детей это обострилось, и «два одиночества» очень страдали.
- Мне нужно тебе кое-что сказать, - неуверенно начала жена. - Помнишь, тут мы случайно пересеклись за ужином? Ну, тогда, когда Мишка принес бутылку?
Конечно же, он помнил! И то, что было потом, тоже помнил: это перенесло его на много лет назад - в пору безоблачного счастья и радужных мечтаний. И подарило небольшую надежду: а вдруг все можно еще вернуть? Под ложечкой засосало…
- Я беременна! - выпалила Галя. - Аборт делать поздно.
- Как так? - Удивился муж. - Тебе же 45!
- Я тоже думала, что кишки шевелятся, климакс и все такое. Оказалось, нет, - Галя вопросительно посмотрела на мужа: что он скажет?
- А кто? - взволнованно спросил Кирилл: он всегда хотел сына. Хотя был без ума от дочерей.
- Мальчик! - улыбнулась Галя.
- Галчонок! - просиял Кирилл, назвав жену давно забытым именем. - Родная моя! Я так рад!
- Правда? - облегченно вздохнула женщина. - А я так боялась!
- Какая же ты оказалась глупая! - со вздохом сказал муж.
Но Галя не обиделась, а наклонилась и поцеловала своего Кирилла в небритую щеку, как раньше, хотя давно этого не делала. Щека ничем не пахла - муж давно не пользовался сводившим ее с ума ароматом. Да и зачем, если единственная любимая женщина не обращает на тебя внимания. Поэтому, дорогих мужских пузырьков дома давно не водилось.
«Надо купить что-нибудь стоящее!» - подумала Галя «Ведь при беременности все обостряется, в том числе, и обоняние».
Они долго сидели молча, прижавшись друг к другу. Видимо, дремавший долгие годы Ангел-хранитель снова открыл глаза и взмахнул над ними своим белоснежным крылом. И это было объяснимо: старенькая бабушка умерла, поэтому долгое время семью никто не молился. И сейчас это было замечательным подарком на серебряную свадьбу.
«Теперь все наладится», - думали оба синхронно, как раньше: у них снова появилась одна, очень важная цель! И они опять стали смотреть на нее в одном направлении. Длительное напряжение отпустило, и в голове у Кирилла Сергеевича прояснилось.
Кстати, средство для хлопка - не вата, а ладони! - неожиданно пришло ему в голову. И по числу букв подходило! Только не хлОпка, как он думал вначале, а хлопкА…
Наташкины истории
***
НАСЛЕДСТВО
Олег напряженно следил за экраном компьютера. Очередной уровень игры, голоса друзей в модных, больших наушниках, клавиатура, специально созданная для таких, как он…
Молодой человек не заметил, как в квартиру вошла мать, Дарья Федоровна. Женщина остановилась в прихожей, рассеянно перебирая продуты в большом, прозрачном пакете, потом села на банкетку и, скинув туфли, облокотилась спиной о стену. Закрыв глаза, Даша слушала, как сын что-то бормочет в своей комнате, как капает кран на кухне, и как стучит ее сердце. Сегодня оно вдруг треснуло, раскололось на две половинки…
Даше позвонили в разгар рабочего дня. Чужой, равнодушный голос сообщил, что двоюродный брат Даши, Михаил, погиб, разбившись на машине.**"
Дарья растерянно слушала, стараясь сделать глоток воздуха, но не могла.
-Вы знаете такого человека? – строго переспрашивал голос, а Даша только жмурилась и трясла головой.
Не может быть! Мишка был младше нее на три года, сильный, крепкий. Он всегда хорошо водил машину, напрактиковался, когда работал водителем на «Скорой».
-А кто вы? – наконец спросила она у голоса. – Вы врач?
-Нет. Я нотариус. Мне нужен ваш сын, Олег, но я не могу с ним связаться уже которую неделю. Он где вообще?
Даша задумалась. Где может быть ее сын? Да она и сама не знала, где он. Нет, физически он, скорее всего, дома или на работе, а вот мысленно где?...
Олег как будто отошел от жизни земной, от быта, насущных проблем и чаяний. В его голове были только поездки на «копы», где он с группой таких же фанатов искал «осколки войны» - медальоны, каски, оружие и еще что-то; компьютерные игры, блуждающие в каких-то сказочных мирах; и работа. Олег был разработчиком программ, выезжал в разные фирмы для отладки компьютерных сетей.
Вот, вроде бы, он, сидит в своей комнате, протяни руку и дотронешься до его худенького, острого плеча, услышишь его голос, но это не Олег, это лишь его тень, которая осталась «подежурить», пока хозяин витает в облаках…
-Женщина! У меня совершенно нет времени слушать ваши выдумки! – Даша вздрогнула. Оказывается, он начала думать вслух. – Вашему сыну оставлено наследство. Я должен ознакомить его с этим. И как можно быстрее!
-Что? Какое наследство? Миша с Олегом давно не общались! А что там? – удивилась Дарья.
-Я не могу обсуждать с вами этот вопрос. Дайте координаты сына!
Даша назвала сотовый Олега.
-По этому номеру никто не подходит. Дайте другой.
-Нет другого. Знаете, что? Вы позвоните к нам домой сегодня вечером. Я постараюсь позвать сына к телефону.
-Хорошо, Дарья Федоровна. А еще лучше, чтобы он прямо завтра приехал ко мне, - тут голос назвал свой адрес. – Пора вступать в права наследства!
-Ох… - Даша только вздохнула и, попрощавшись, пообещала, что все предаст Олегу.
И вот теперь она сидела в прихожей, а часы на стене плавно передвигали стрелки, отмеряя минуту за минутой. Минуты ее жизни, жизни Олега.
Михаил часто укорял сестру, что та носится с ребенком, что совсем залюбила мальчишку, выращивая неизвестно кого.
Собственно, из-за этого Даша и Михаил когда-то перестали общаться.
-Дашка! Брось сюсюкать с ним. Если не остановишься сейчас, потом будешь всю жизнь ему штанишки натягивать и в рот кашку класть! – ехидно говорил двоюродный брат, заехав в Дашин город, чтобы поделиться частью богатого улова. Волга на удивление щедро делилась с мужчиной своими дарами, как будто пыталась замолить то, что когда-то забрала девушку Михаила, утащила ее на дно, закрутила в быстром, тяжелом сплетении волн и положила на теплый, дымящийся ил, где ее и нашли спасатели…
-Я не сюсюкаю. Мужчину нужно любить сильно-сильно, пока он мальчик! – возражала женщина. – Тогда он научится ласке и нежности. Уж ко мне-то точно!
-Чушь! Тряпкой вырастет, потом не обессудь! – Миша начинал злиться, ходил по комнате, поглядывая на сестру. – Павел-то, поди, тоже тебя ругает? – продолжил он и кивнул на мужа Даши.
-Паша вносит свой вклад, я - свой, - назидательно отвечала Дарья. – Вот своих нарожай с кем-нибудь, потом говори!
Но здесь она всегда замолкала, глядя, как Миша быстро собирался и уходил.
Не хотел он «нарожать», да еще и «с кем-нибудь». И мысли такой не было в его голове.
-Однолюб! – вздыхали друзья. - Что тут поделаешь!...
Миша все реже приезжал в город к сестре, не звонил. Даша пыталась найти его, но он как будто прятался, не желая снова погружаться в их вечный спор.
Так и жили, в разных городах, как в разных лагерях – один за ласку и безоглядную любовь, а другой за то, чтобы росток сам проделывал себе путь в земле.
И теперь один лагерь пал, разрушился, исчез, сообщив об этом чужим мужским голосом.
-Олег! – позвала Дарья Федоровна. – Сынок!
В комнате повисла тишина, потом послышался скрежет колесиков по паркету. – Олег встал с компьютерного кресла.
-Что? А, мама, пришла? Я не слышал. Поесть у нас есть что-нибудь?
-Олег, тебе сегодня будут звонить, надо взять трубку. Это важно.
-Кто будет звонить? Мам, чего ты сидишь, переобувайся, я пойду, чайник поставлю.
-Продукты забери. Мясо в морозилку положи, нет сил сейчас с ним возиться.
- Да ладно! Запеки в духовке. А то мне завтра есть на утро нечего будет!
-Сам запеки, - одернула Олега мать и ушла.
Она долго стояла в ванной, бессмысленно смотря, как течет из крана вода, потом сорвала с крючка полотенце и вытерла лицо.
-Мам, иди, я бутербродов наделал! Чайник вскипел. Тебе чай, кофе?
- Вот, все-таки! – подумала Даша. – Заботится обо мне. Не прав ты был, Миша!
Женщина переоделась в домашнюю одежду, заколола волосы и пошла к Олегу.
-Мам, да что случилось-то? Кто будет звонить? Что с тобой, ты грустная! – парень уплетал колбасу, довольно причмокивая.
-Не чавкай, сынок, - машинально одернула его мать. – Ты помнишь дядю Мишу? Правда, он к нам давно-давно не приезжал…
-Дядя Миша, - задумчиво повторил Олег. – Тот, что нам машину продал? Или, нет! Тот, что за тобой ухаживал и нас в парк аттракционов водил?
-Нет, - Даша вздохнула. – Мой двоюродный брат, Миша. Он нам рыбу привозил.
-С бородой такой?– Олег оживился. – Смутно, но помню! И что?
-Он погиб, Олег. Разбился на машине. Мне только сегодня позвонил нотариус. Представляешь, даже на похороны не пригласили…
Молодой человек перестал жевать и посмотрел на мать.
-Мы долго в ссоре были. Слишком, видимо, долго. Вот про меня и забыли, - придумывала оправдания этой случайности Даша. – Да и номер же я поменяла. Он не знал…
-Мам, а из-за чего вы поругались?
-Не важно. Так, житейские всякие дела. Теперь уже это не важно. Теперь нужно связаться с нотариусом, он тебя ищет.
-Зачем?
-Дядя Миша что-то оставил тебе. Наследство.
-Какое?
Олег даже подскочил. Вот так поворот! Родственник оставил ему, не матери, не кому-то другому, а именно ему наследство.
-Я не знаю. Тот, кто мне звонил, сказал, что будет разговаривать только с тобой. У Михаила был шикарный дом на Волге. Добротный, бревенчатый. Два этажа, веранда, большой участок. Чуть ли не свой спуск на воду… Дом он строил сам. Представляешь, сам! Все бревна сам тягал и ставил на место. Каждый гвоздик там им прибит был. Все настолько удобно, продумано… Он для них со Светой строил. А потом, ну, как ее не стало, он там, вроде бы, больше не жил.
-Света? Не знаю никакой Светы. Что значит, ее не стало?
-Она утонула в Волге. Та, знаешь, какое там течение! А она вечером пошла купаться, ну, выпили они с Мишкой, на спор поплыла – переплывет или нет…. Глупо, - чуть помолчав, добавила Даша. – Мишка так убивался, хотел дом продать, чтоб не приезжать больше туда. Не знаю, может, и продал.
-А еще что у него было? – деловито спросил Олег.
Даша подняла на сына глаза. Парень, ни капли не смущаясь, не переживая, что кто-то из его прошлой жизни теперь никогда не скажет ему : «Привет, Олежка, как дела? А я вам рыбы привез!», уже выяснял, на что может рассчитывать, согласно завещанию погибшего.
-Олег, тебе его совсем не жалко?
-Ну, мам, я его не помню, этого мужика! Чего сожалеть-то!?
Даша вдруг вскочила, дала сыну подзатыльник и вытолкала из кухни.
-Уйди с глаз моих! Уйди, чтоб тебя не видела! – и захлопнула дверь.
Стало обидно – за Мишу, за их встречи, за то, как Михаил, приезжая в гости, сажал маленького Олега к себе на колени, позволяя дергать за бороду, как валялся с мальчишкой на ковре, играя в машинки и солдатиков, заменяя отца.
Даша развелась с мужем, еще когда сыну было шесть. Так ведь просто было тогда – развелся, и все. Да, потом сомневалась, правильно ли поступила, не простив мимолетное увлечение, не пустив домой после затянувшегося отпуска. Тогда она позвонила Мише.
-Что мне делать? – в лоб спросила она. – Паша мне изменил. Я должна простить его? Он хочет остаться…
Тогда Миша долго молчал, Даша слышала его дыхание, тревожное, тяжелое, сердитое. А потом сказал:
-Знаешь, твой Пашка хороший парень! Помогал мне, когда дом строили. И для Олега он папка, а не кто-нибудь. Но ты учти, что, если простишь, разрешишь остаться, то ты никогда не должна будешь упрекать его в измене. Никогда! Ты простила, зачеркнула, забыла. Ты сможешь забыть? Чтоб от чистого сердца, чтоб без задней мысли и подозрений, что, вот, опять он свяжется с кем-то?...Может, я непонятно говорю, но я бы не хотел жить, зная, что меня в любой момент будут тыкать носом в мои ошибки.
-Я поняла тебя, Мишук! Поняла…
А еще Даша тогда поняла, что не сможет простить. Она будет искать новые признаки измены, изводить сама себя. Поэтому сама подала на развод, Олега, естественно, оставила при себе. Паша не возражал…
Потом, после суда, Даша искала виноватого, когда по ночам, в одиночестве, лежала в холодной постели. И вдруг так как-то сложилось в ее голове, что виноватым стал Миша. Ведь он не сказал, что надо простить и остаться замужней, он стал плести что-то сложное, про вину, укоры!...
А теперь Мишки не было. А Олег не понимает ничего, не чувствует, не переживает…
В гостиной зазвонил телефон.
-Олег! Возьми трубку, это тебя! – крикнула мать, приоткрыв дверь кухни. – Немедленно возьми трубку!
-Алло! – наконец, услышала Даша голос сына. – Да, я Олег Павлович. Кто спрашивает?
Дальше парень долго молчал.
-Так, а что там за наследство-то? Ради чего ехать в такую Тьмутаракань? У меня работа, вообще-то! – наконец, сказал он. – Когда? В субботу? Ладно. С матерью? А ей-то зачем? Обязательно… Ну, хорошо. Да не наглый я, просто вы темните, а я этого не люблю! До свидания!
-Мам! Нам надо ехать вдвоем. В субботу. Ты сможешь? – крикнул молодой человек.
-Смогу, не шуми. Что сказал нотариус?
-Сказал, что я наглый, как и говорил Михаил. Еще сказал, что наследство принимать я буду только при тебе. Мам! Что за чушь?! Я совершеннолетний, зачем там ты?
-Олежек, ты просто не понимаешь. Мы с дядей Мишей были очень близки. Я ему не чужая, значит, он хотел, чтобы я тоже приехала. А на похороны не позвали… - вдруг всплакнула женщина. – Давай, к нему на могилу сходим в субботу!
-Давай-давай! Все, мне некогда, у меня игра с ребятами! – Олег ушел к себе.
-Игра с ребятами, как в садике, только виртуальном, - горько улыбнулась Даша.
Она опустилась на колени, открыла скрипучие дверцы серванта и взяла с полки фотоальбом.
Мамина свадьба; она, Даша, маленькая, у папки на руках; школа, Даша танцует в кокошнике на празднике; мама на даче с большой корзинкой грибов; отец выглядывает из окна новенькой машины… А вот и Мишка. Он приезжал к ним на лето, пока родители не определили его в пионерский лагерь; встречал несколько раз Новый год в их маленькой квартирке, тогда они с Дашкой спрятались под столом в комнате, приготовили фонарики и стали ждать Деда Мороза. А потом уснули, так и не поймав волшебника. Мишка долго ругался с Дашей, что это она во всем виновата. Дело тогда даже дошло до драки. Но подарки под ёлкой примирили всех…
А вот Михаил держит на руках Олега. Кулек, завернутый в одеяло с голубой ленточкой. Фото черно-белое, но Даша точно помнила, как алели от волнения щеки двоюродного брата, когда тот приехал на выписку. А Паша, гордый отец, улыбается на заднем плане…
Ей вдруг очень сильно захотелось позвонить Паше, сказать, что Михаила больше нет.
Она схватила со стола телефон, потом положила, но все же решилась набрать номер бывшего мужа.
-Алло! Даша, что-то случилось?
-Паш, Миша погиб. Мне сегодня позвонили… - она чуть всхлипывала.
-Дела… - протянул Павел.
Он что-то шептал ей, она кивала, а потом сказал, что приедет. Ведь можно?
Она разрешила.
-Мам! В дверь звонят! К тебе? – Олег высунулся из комнаты.
-Это папа приехал.
Даша быстро открыла дверь.
-Ну, как же так, Паш! – растерянно сказала она. – Как же так…
-Ладно, Дашуль, ладно. Будет! – Паша слегка обнял ее за плечи, как будто стесняясь. – Сын где?
-У себя. Играет опять в свои игры. Нотариус звонил, нам в субботу надо ехать в Тулу, вступать в наследство, или что-то там такое… Олегу звонили, ему что-то завещано.
- Этому лоботрясу? – удивился Паша. – Странно. Лучше бы тебе…
Они ушли на кухню.
Олег тихо подошел к двери, хотел зайти, но не решился.
Мама смеялась, отец и она что-то вспоминали, как будто и не чужие совсем люди… Что-то про Михаила и их юность…
…-А, помнишь, как он из бани выскочил и сунул руки в кипяток вместо ледяной воды? Вот это был взгляд… - говорил Паша.
-Да, потому что вы выпили, ничего не понимали! А ведь могло все закончиться плохо!
-Не могло! Рядом была ты. Ты нас всех спасала. От дури нашей спасала, - улыбнулся Павел.
Олег вдруг понял, что не он, а эти двое заслужили наследство, что бы там ни было! Дядя Миша был их, а не его, Олега.
…В субботу Олег с матерью сели в электричку. Курский вокзал был на удивление пуст, табло мигало названиями поездов, номерами платформ и минутами, утекающими вместе с дождем куда-то вниз, под мостовую. Женский голос объявлял прибытие составов, кто-то сидел в кафе, кто-то пересчитывал чемоданы, собираясь в дальний путь.
Электричка медленно отошла от платформы и поползла по путям. Вот проплыла за окном церковь с голубыми куполами, вот – Царицыно, с его красно-белыми башенками и арками, мосты, дома, машины…
-Мам, а дядя Миша меня любил? – вдруг спросил Олег.
Даша улыбнулась.
-Конечно! Очень любил. Он же твой крестный. Но потом мы с ним поссорились, так и не успели помириться…
-Ладно, мама! Опять слезы! Ну, я не знаю… - Олег смутился. – Я лучше ничего не буду спрашивать!...
…Нотариальная контора располагалась на первом этаже старенького, выкрашенного когда-то в бежевый цвет, особнячка.
-Вы к кому? Вам назначено? – строго спросила секретарь.
-Да. Мы к Абрамову. К нотариусу по поводу завещания.
-Ах, вы, должно быть, Олег Павлович и Дарья Федоровна? Ну, наконец-то!
-А что случилось? Мы не опоздали! Нам в двенадцати, а сейчас только без десяти…
Олег сразу ощетинился. Он не любил, когда чужие женщины отчитывали его.
-Проходите, Роман Романович вас ждет! – быстро ответила секретарь.
Гости вошли в кабинет нотариуса. Большой стол у дальней стены, кожаное кресло, за ним – дипломы и сертификаты в рамках, шкаф, видимо, для одежды, рядом столик поменьше, на нем примостился чайник и чашечки, сахарница и упаковка с чайными пакетиками.
-Прошу вас, присаживайтесь! – маленького росточка, кругленький, абсолютно лысый мужчина вынырнул откуда-то из-за шкафа и приветственно кивнул. – Я вас очень ждал! Сил уже моих нет!...
-Итак… - поднял брови Олег.
-Итак, - подхватил, нотариус. – Приступаем к оглашению завещания. Но имейте в виду, только если Олег Павлович выполнит все условия, то в силу вступит часть и про вас, Дарья Федоровна.
Гости переглянулись.
-Ну, и?
Нотариус развернул большой лист бумаги. Даша узнала почерк Миши, острый, резкий, как кардиограмма при неполадках в сердце. Даша и Олег молча выслушали все, что им было прочитано.
-Ну, дела… - прошептал, наконец, Олег.
-Напоминаю, если Олег Павлович халатно отнесется к своим обязанностям, то вы, Дарья, потеряете превосходный дом на Волге. Он будет продан на торгах.
-Да понял я! – Олег еще раз кивнул.
И тут он вспомнил дядю Мишу, вспомнил так отчетливо, как будто тот сидел рядом и слушал свое собственное завещание, слушал и улыбался.
-А я ведь просил у тебя собаку, мама! Я вспомнил, что ты запрещала, мол, ты одна с ней не управишься, а я не помощник. А дядя Миша обещал подарить! Ты ругала его. А он все равно привел собаку, щенка, на мой День Рождения. А ты тогда разозлилась и выставила их за дверь. Я плакал тогда! О, мама, как я тебя тогда ненавидел…
-Ну, видимо, ваш дядя решил, что мечты должны сбываться, рано или поздно… - тихо сказал Роман Романович. – Ну, так вы возьмете собаку? А то она уже все мои ботинки погрызла…
Олег посмотрел на мать. Та только молча кивнула.
Секретарь ввела в комнату кокер-спаниеля. Тот волочил длинными ушами, обнюхивая следы.
-Итак, это Агафон. Теперь вы, Олег, его полноправный владелец. Если через месяц я приеду, и собака будет в таком же хорошем состоянии, как сейчас, а вы сами будете за ней ухаживать, то Дарья Федоровна станет владелицей дома на Волге. Вам все ясно?
-Да, - Олег взял в руки поводок…
…-Олежка, ты с Агафоном своим погулял? – кричала Даша, придя с работы. – Погулял или нет?
-Только что пришли. Мама, он замучил меня, мы гуляем по три раза на дню, иначе он разносит мою комнату в пух и прах! – сокрушенно сказал Олег. – Я еще даже с ребятами не играл!
-Вот и хорошо! Так и нужно! – отвечала Даша.
А потом Агафон ездил с Олегом на копы. Они спали в одной палатке, барахтались в скользкой грязи, когда стал осыпаться грунт, и их чуть на завалило, и вместе искали дорогу домой, когда заблудились в лесах под Владимиром, промокли, а Олег еще и вывихнул ногу. Только услышав лай Агафона, лесники, наконец, нашли пропавших...
…-Спасибо, дядя Миша! – Олег вместе с матерью приехал на годовщину, навестить могилу родственника. Они купили цветы, прибрались, покрасили оградку.
– И за маму спасибо!- тихо добавил он, когда Даша отошла. – Они с отцом, кажется, опять вместе.
Михаил смотрел на них с небес и улыбался. Агафон залаял, почувствовав хозяина, но Миша погладил его по холке, и пес замолчал…
***
На всякий случай
Тоня в волнении нажала на кнопку дверного звонка, и за дверью послышалась нежная трель.
Затем Тоня посмотрела на Игоря и сказала:
- Ты, главное, Игорёк, не бойся. Мама у меня очень хорошая. Она тебе понравится.
- Ты сама не бойся, - улыбнулся парень. - Вся трясёшься от волнения.
- Ну, конечно. Я же не каждый день объявляю дома, что выхожу замуж. - Тоня посмотрела на дверь. - Интересно, почему мама так долго не открывает?
- Может, она спит?
- Ты что? Полдень на дворе. Наверное, куда-то вышла. Ладно, придётся открывать дверь своим ключом.
Через минуты молодые переступили через порог Тониной квартиры.**"
- Мама! - неуверенно позвала Тоня из коридора, снимая верхнюю одежду. - Ты дома?
- Тоня, это ты? – тут же донеслось из маминой спальни.
- Я, - ответила дочь. - Ты почему не открываешь дверь? Имей ввиду, я пришла не одна.
Мать в ответ промолчала.
- Что с ней? - забеспокоилась Тоня. - Неужели опять приметы?
- Какие приметы? - удивился Игорь.
- Ой, ты только не обращай на это внимания. – Тоня пренебрежительно махнула рукой. - У неё иногда бывает. Встанет с левой ноги, потом снова запрыгнет на кровать, и чтобы ничего не случилось, пытается опять уснуть. Ну, чтобы проснуться и встать уже с правой ноги. Верит человек в глупые приметы, и всё тут. Сейчас я посмотрю, что с ней. Ты посиди пока в гостиной.
Тоня вошла в спальню и, на самом деле, увидела мать, которая с напряженным лицом лежала на своей кровати.
- Опять встала не с той ноги, да? - озадаченно спросила Тоня. - И долго ты собираешься лежать. Между прочим, у нас гость.
- Какой ещё гость?
- Мама, я хочу познакомить тебя с Игорем.
- Нет! - испуганно воскликнула мать. - Только не сегодня! Сегодня это делать нельзя!
- Мама, он уже здесь, - спокойно сказала Тоня. - Сидит в гостиной и ждёт твоего появления.
- Тоня, я не могу. Ты же понимаешь. По приметам у меня сегодня будет ужасный день.
- Мама, умоляю тебя, забудь хотя бы сегодня про свои дурацкие приметы! - взмолилась Тоня. - Представь, что ты встала с правой ноги.
- Дело не только в ногах, - простонала мама. - Мне приснился ещё и дурной сон.
- О, господи! Ещё и сон! – Тоня схватилась за голову. - И какой сон?
- Мне приснилось, что я ела землю. Ты знаешь это к чему?
- Не знаю, и знать не хочу.
- Это к смерти. Не зря я сегодня встала с левой ноги. Всё один к одному…
- Мама, но Игорь уже ждёт в комнате!
- Извините, можно войти? - в дверях вдруг появилось лицо Игоря. - Здравствуйте...
- Ой! - мать почти с головой полезла под одеяло, и оттуда опасливо сказала: - Здравствуйте, молодой человек. Извините, но я не одета.
- Ничего, ничего, - Игорь состряпал на лице очаровательную улыбку. - Я тут случайно услышал, что вам сон приснился нехороший. Я знаю, как сделать так, чтобы он не сбылся.
- Игорь, о чем ты говоришь? - недовольно воскликнула Тоня. - Неужели и ты веришь в эти сны и приметы?
- Не верю, но эта тема мне очень знакома. У меня бабушка тоже в приметы и сны верит. – Игорь посмотрел на будущую тёщу. - Ей такие сны, как ваш, часто снятся. Но она уже девяносто лет прожила, и помирать не собирается.
- Вашей бабушке девяносто? - удивилась мать и вытянула шею из-под одеяла. - Значит, от этого сна есть противоядие?
- Конечно. Вам нужно прямо сейчас встать, и пройти на кухню.
- Нет! - как умирающая воскликнула мама. - Я не могу пока встать. Сначала я должна уснуть, а потом встать с правой ноги.
- Да-да, я про это тоже слышал, - кивнул серьёзно Игорь. - Вы встали с левой. Скажите, а у вас какая ноздря свободнее дышит, правая или левая?
- Позвольте, а причем здесь ноздря? – в недоумении спросила мама.
- Сначала скажите, а потом я объясню.
- Ладно... - Мать зашевелилась ноздрями, проверяя, как они дышат, потом призналась: - Левой дышится легче. Гораздо легче.
- Ну, тогда можете не волноваться, - сказал Игорь, как доктор пациенту. - Вы сегодня встали с правильной ноги.
- Почему?
- Да, Игорёк, почему? – Тоня тоже была ошарашена.
- Не знаю, почему, - пожал он плечами. - Но меня так бабушка учила. Проснулся, сразу проверь, какой ноздрей дышится легче. Если левой, вставай с левой ноги, а если правой ноздрёй – с правой ноги.
- Да? – Тонина мама просветлела лицом. - Значит, так нужно? А что мне нужно сделать на кухне? Вы не договорили.
- Если во сне вы ели землю, то утром, проснувшись, вам нужно съесть чайную ложку сливочного масла и запить несладким чаем.
- И всё? - ещё радостней воскликнула мама.
- И всё. Тогда девяносто лет вам точно обеспечено, но можно прожить и все сто двадцать.
- Господи, молодой человек, - запричитала мама, - вас ко мне сам Бог послал.
- Извините, я выйду, а вы одевайтесь, - кивнул Игорь, и вышел из комнаты.
Вслед за ним выскочили и Тоня.
- Ну, ты, Игорёк, и даешь! - зашептала она восторженно. - Признайся немедленно, ты всё это придумал, да?
- Нисколько, - серьёзно сказал Игорь. - Мало того, я скажу, что на свадьбу мы должны пригласить нечётное количество гостей, и на твоём подвенечном платье должно быть нечётное количество пуговиц или застёжек.
- Ты, чего? - замерла Тоня. - И ты тоже, туда же?! Как моя мама?!
- Успокойся, - заулыбался Игорь. - Я в это всё не верю, но… На всякий случай, чтобы мы были счастливы, нужно нечётное количество. На всякий случай…
ДзенБлог: Рассказы Анисимова
***
Алло, вы слушаете? Просто хочу открыть вам глаза…
✨
Тамара сидела за кухонным столом и думала, что делать. «Простить не смогу. Нельзя вот так взять и простить предательство. А с другой стороны, разве я плохо жила все эти годы? Квартира в центре Москвы, сытая жизнь. Не на что жаловаться. И всё же…» **"
В школе Тамара была отличницей. Просто так воспитали родители, что всё нужно делать хорошо.
А вот Марк учился на тройки по всем предметам, кроме математики. Тут он был асом, побеждал во всех олимпиадах. Ходил он вечно растрёпанным. Была у него дурная привычка запускать пальцы в волосы, когда что-то не получалось. Чуть сутулился, смешные очки в толстой роговой оправе придавали ему вид ботаника. Девушки его не интересовали, думал только о теоремах и формулах.
Однажды Марка случайно толкнули на перемене, очки слетели и разбились. На уроке он близоруко щурился на доску. Тамара вдруг обратила внимание на его профиль - профиль греческого полководца, с выразительным подбородком, прямым носом, красиво очерченными губами и пушистыми ресницами вокруг глаз.
От удара в плечо она вздрогнула.
- А он ничего, без очков прямо красавец, - прошептала ей в ухо подруга Марина.
Тамара смущённо отвела глаза, но через несколько минут снова смотрела на Марка. После уроков она подошла к нему и сказала, что без очков ему гораздо лучше.
- Линзы не пробовал носить?
На следующий день в школу он пришёл без очков, но и не щурился. Тамара поняла, что родители купили ему линзы.
- Так лучше? - спросил он её на перемене.
- Намного, - улыбнулась Тамара.
С этого дня они начали встречаться. Он увлечённо рассказывал о теоремах и формулах, а она не сводила с него влюбленных глаз. Подтягивала его по русскому и литературе.
Ему, победителю математических олимпиад, были открыты двери многих ВУЗов. Из-за Марка Тамара вдруг изменила своё решение поступать на филфак в родном городе и поехала в Москву, лишь бы быть с ним рядом.
Учёба в университете подходила к концу, родители Тамары настаивали на её возвращении домой. Она потеряла всякую надежду остаться с Марком. Но перед самым отъездом, он всё же сделал ей предложение, неловко встав на колено и протянув кольцо в коробочке, как в добром старом кино.
Марк поступил в аспирантуру, стал преподавать в университете первокурсникам. Молодым дали комнату в семейном общежитии для преподавательского состава, с маленькой кухней и ванной.
Тамара была посредственной студенткой, кроме работы учителем ей ничего не светило. Через полтора года она родила девочку и уже не вернулась в школу. Марк защитил кандидатскую, получил престижную премию за доказательство какой-то сложной теоремы. Тамара сидела дома и воспитывала дочку.
Статьи Марка печатали в международных журналах. Его даже приглашали читать лекции в Гарвард. Присвоение степени доктора физико-математических наук стало новым этапом его карьеры. Тамара искренне радовалась успехам мужа, ведь в этом была и её заслуга. Из общежития они переехали в квартиру в центре Москвы.
Знакомые считали их семью образцовой, ставили в пример своим детям. Вся жизнь Тамары вращалась вокруг Марка и дочери Агаты, которая выросла в настоящую красавицу, рано вышла замуж за подающего надежды молодого художника.
Но всё рухнуло в один день. Тамара собиралась готовить обед, когда зазвонил телефон. Она подняла трубку и приветливо ответила.
- Вы жена Марка Шумова? Я звоню, чтобы предупредить вас. Ваш муж вам изменяет. Не бросайте трубку, - попросила доброжелательница, хотя Тамара и не собиралась этого делать. - У него был роман с моей дочерью. Бедную девочку еле вытащили из депрессии, когда он её бросил. Сейчас он встречается с молодой преподавательницей. Они вместе ездят на конференции… Алло, вы слушаете? Просто хочу открыть вам глаза…
В трубке давно звучали короткие гудки, а Тамара всё держала её в руке. Она не относилась к людям, которые верят сплетням, поэтому решила убедиться во всём сама. Пришла в университет, нашла аудиторию, в которой Марк читал лекцию, и стала ждать.
Наконец, двери аудитории распахнулись, в коридор высыпала шумная толпа студентов. Марк прошёл мимо Тамары, не заметив её. Он никогда не смотрел по сторонам. Когда он зашёл в кабинет, Тамара выждала несколько минут и открыла дверь. Марк целовался с красивой молодой женщиной...
***
«И что мне делать?» - в который раз задавала она себе вопрос, сидя на кухне и уставившись на обои в мелкий цветочек.
Тамара вздрогнула, когда услышала, как в замке повернулся ключ.
«Обед не успела приготовить», - всполошилась по привычке Тамара и тут же успокоилась. - Зачем? Пусть теперь готовит другая». Она достала из кладовки чемодан и пошла собирать вещи.
- Ты решила все свои платья отнести в химчистку? – спросил Марк, войдя в спальню.
Тамара услышала в его голосе не удивление, а насмешку. Она прямо посмотрела на мужа.
- Это твои вещи. Ты уходишь отсюда.
- Почему? Куда? – Вот теперь, наконец, он удивился.
- Ты ещё спрашиваешь? Я сегодня заходила в университет, видела тебя с ней… Красивая. Ты мог бы сам рассказать мне, а не ждать, пока это сделают другие.
- Что рассказать? Какие другие? – Теперь Марк волновался.
- Нашлись добрые люди, рассказали о твоих изменах со студентками, молодыми преподавательницами. Признайся, будь мужиком.
- Я не понимаю… - Марк отвёл взгляд.
Тамара села на кровать рядом с чемоданом, закрыла лицо ладонями и заплакала.
- Тамара, - Марк подошёл к ней, тронул за плечо.
Она дёрнулась, сбрасывая его руку.
- Я всю жизнь посвятила тебе, избавляла от хлопот, чтобы ты занимался доказательством своих теорем, выглядел достойно. А ты… Ты был уверен, что я никуда не денусь. У меня ничего нет. Всё это твоё… – Тамара обвела рукой спальню, - куплено на твои деньги. Я могу только вести хозяйство, больше ни на что не способна. Ты перестал замечать меня, как мебель, - говорила она сквозь слёзы.
- Мне некуда идти, а тебе есть. Как ты думаешь, твоя любовница позволит разменять нашу квартиру? – Тамара закрыла чемодан и поставила перед мужем. – Всё. Иди к ней.
- Вот тут ты ошибаешься. Я никуда не уйду. Хочешь, уходи сама.
Тамара словно почувствовала удар под дых. Она смотрела на мужа и не могла сделать вдох.
- Ты приведёшь её сюда, в нашу квартиру? Ляжешь с ней на нашу кровать? Господи, я не узнаю тебя.
Мгновение они смотрели друг другу в глаза. Потом Тамара вышла в прихожую. Она ждала, что он остановит её, но Марк молчал. Как в бреду, Тамара вышла из квартиры. Она села на лавочку у подъезда, ноги не держали. Волнение и потрясение последних часов дали о себе знать.
- Тамарочка, вы не заболели? – рядом остановилась соседка.
Тамара покачала головой. Она достала из сумочки, без которой никогда не выходила из дома, телефон и вызвала такси. Нечего рассиживаться и мозолить соседям глаза.
- Мама? Ты одна? Что случилось? – спросила Агата, когда Тамара приехала к дочери.
- Я ушла от отца. Можно пожить у тебя, пока не придумаю, что делать дальше? – Тамара тяжело опустилась на пуфик.
- Как ушла? Почему?
- У него молодая любовница. Я не могу делать вид, что ничего не случилось. Он известный человек. Не хочу, чтобы за моей спиной шептались и сплетничали. Скоро все узнают. – Тамара закрыла лицо руками.
Агата принесла стакан воды.
- Живи, конечно, только… Витя работает дома, он не любит, когда ему мешают. Он и своей маме не разрешает к нам приезжать без предупреждения. А тут ты… Может, тебе лучше вернуться домой, помириться с отцом? Или пока пожить в гостинице? – осторожно спросила дочь.
Тамара не верила своим ушам. Оберегала дочь от забот, хлопот по дому. А она дальше прихожей не пустила её, предложила пожить в гостинице. Что ж, как воспитала дочь, то и получила.
- Ты права. Так действительно будет лучше. Не сообразила сразу, что можно поехать в гостиницу. – Тамара поднялась с пуфика.
- Я сейчас вызову такси. – Агата бросилась в комнату за телефоном.
Она вскоре вернулась и сказала, что такси отвезёт мать в хорошую и недорогую гостиницу.
- Спасибо, – Тамара вышла из квартиры.
Почему это произошло с ней? Когда она проглядела дочь? Может, не нужно было пороть горячку, уходить от Марка? Надо было остаться, потребовать размена квартиры… Но возвращаться унизительно. Тамара поехала в гостиницу.
Утром она проснулась и не сразу вспомнила, почему ночевала не дома. А когда вспомнила, случившееся накануне обрушилось на неё с новой силой. Было всё и ничего не осталось. Почти пятьдесят. И никому не нужна, даже дочери.
Есть не хотелось, хотя со вчерашнего дня во рту не было и маковой росинки. Невыносимо сидеть в номере гостиницы и оплакивать свою жизнь. Тамара вышла на улицу, села в сквере на скамейку. «Что дальше? На что жить? Я ничего не умею, кроме как вести домашнее хозяйство. Денег надолго не хватит».
Взгляд упал на оставленную кем-то старую газету «Работа для вас». Кто-то подчеркнул несколько объявлений, кто-то их просто вырвал. Тамара стала читать. С проживанием предлагали работу нянями и домработницами. «Жена профессора работает домработницей». От этой мысли Тамару передёрнуло. «Может попробовать репетитором?» Марк часто ездил заграницу, Тамара занималась с ним английским, хоть в этом какой-то опыт есть.
Она нашла киоск, купила свежую газету и вернулась в гостиницу. Репетира английского искали многие. Тамара выбрала несколько объявлений, где не указывались требования по возрасту и опыту работы.
Но позвонить не получилось. Заряд телефона был почти на нуле. Завтра утром, когда Марк уйдёт на работу, она съездит домой, заберёт кое-какие вещи и зарядное устройство. Настроение поднялось и сразу захотелось есть.
Утром Тамара поехала домой. Первым делом поставила телефон на зарядку и стала собирать вещи. #опусы Мобильник неожиданно зазвонил. Несколько секунд Тамара раздумывала, глядя на незнакомый номер. Если у мужа или дочери проснулась совесть, то, что им мешает позвонить со своего номера? Боятся, что она не ответит?
- Я слушаю, - ответила Тамара.
- Вы жена Марка Львовича Шумова? Ваш муж в кардиологическом отделении… Инфаркт… Он просил позвонить вам.
Тамара хотела спросить, почему ей, ведь у Марка теперь другая жена, но передумала и просто поехала в больницу. Марк обрадовался ей, когда Тамара вошла в палату.
- Тамара, прости. Мне стыдно, что наговорил тебе... Возвращайся. Я обещаю, что этого не повторится.
- А как же твоя…
- Она бросила меня. Тамара, я совершил ошибку… Мне плохо без тебя…
Она приходила к Марку каждый день с куриным бульоном в термосе. Он быстро шёл на поправку, морщины на лице разгладились. Однажды Тамара подошла к палате, только хотела открыть дверь, как услышала радостный голос Марка:
- Анечка, как я рад, что ты пришла. Я думал, что ты меня бросила…
Тамара присела на диванчик в холле отделения. Получалось, он снова обманул её.
- С вами всё в порядке?
Тамара подняла голову. Перед ней стоял пожилой доктор. Он отвёл её в ординаторскую, напоил чаем, а она всё рассказала ему. Он слушал, не перебивая.
- Обида и ненависть разъедают душу, убивают её. Обратитесь лучше к юристу, он подскажет, как решить вашу проблему. В свою очередь я постараюсь донести до вашего мужа, чем ему грозят отношения с молодыми женщинами. Инфаркт он уже заработал.
- Спасибо. Я так растерялась, что не знала, за что хвататься.
Тамара вернулась домой. В больницу к Марку она больше не ходила. А через два дня доктор позвонил ей. Молодая любовница испугалась, что придётся ухаживать за престарелым мужем и всё-таки бросила его. Ночью у Марка случился новый приступ…
На его похороны пришли почти все преподаватели университета, студенты. Говорили много добрых и хороших слов.
После похорон Тамара уехала домой, в свой родной город. Что ей делать в Москве без Марка? Начать жизнь сначала никогда не поздно.
| «Моя мама говорила: «Никогда не жертвуй собой ради других». С годами я понял, в чем глубокий смысл этой фразы: если вы жертвуете собой до конца, от вас ничего не останется. Экономя себя, свою энергию, вы способны отдавать по чуть-чуть, но многим. Тем, кто будет нуждаться в вас завтра»
Карл Лагерфельд
Автор Галина Захарова