***

Изменить жизнь
Одна женщина рассталась с мужем. Муж был в целом ничего, не дрался, но имелся ряд нюансов.
Во-первых, этот бездельник работал на фултайме, т.е. его никогда не было под рукой, когда от него что-то срочно было нужно. Его, если говорить прямо, вообще никогда не было под рукой при свете дня - он появлялся после захода солнца, как вампир. Все дела делались в выходные, а чаще не делались, потому что надо же человеку когда-то отдыхать. **"
Если в доме что-нибудь ломалось, то это был сериал на несколько недель. Особенно запомнилась покупка смесителя для ванной. Сперва этот болван уверял, что и старый неплох, если не включать воду. Потом два уикенда подряд был дождь. Когда распогодилось, вся суббота ушла на шиномонтаж и отдых от шиномонтажа, а в воскресенье поздно было затеваться - завтра на работу. Шесть недель спустя муж поехал в строймаркет один, заявивши, что он лучше знает, и купил совершенное не то. Женщина поплакала и смирилась.
Такая же история была на даче. По весне хозяин обнаруживал, что ворота слегка завалились. Весь сезон их открывали всей улицей, навалившись вчетвером. Когда поспевала смородина, насчет ворот было в целом договорено, оставалось определиться с датой. С датой определялись до заморозков, приходилось отложить еще на год. Много ли успеешь за выходные. Пока приедешь - уже и уезжать пора. Женщина на обратном пути немножко плакала и смирялась.
Особенно женщину расстраивало, что этого деспота надо было все время просить и умолять, а также льстить и пресмыкаться. Если ему неохота было браться за дело, то есть почти всегда, следовало найти способ его как-то заинтересовать. В случае припадка хозяйственности главной задачей было припадок не спугнуть и дать этому авангардисту самовыразиться до конца. Тогда был хоть какой-то шанс, что в люстру все-таки будет вкручена лампочка, а что она больше остальных в полтора раза, так тут уже не до капризов. Поплакать и смириться.
Все контакты с внешним миром женщине приходилось переносить одной, потому что внешний мир работал строго одновременно с мужем. Сама она была на фрилансе, т.е. пахала круглые сутки там где была, не вылезая из скайпа буквально ни на минуту, поэтому считалось, что она всегда свободна и ей сам бог велел среди дня съездить за какой-нибудь справкой или, к примеру, за гайками. Женщина ездила за справками и гайками, путалась в гайках, пугалась инстанций, немножко плакала и смирялась до следующего раза.
Когда этот муж был не занят тем, что не ездил за гайками, он дремал в кресле, после чего перемещался в кровать и дремал уже там. Женщина, глядя на это дело, все чаще думала о том, что сколько можно измываться над человеком, подразумевая под этим человеком себя, а не то, что храпело рядом, во сне молотя ногами. Разведусь нафиг, думала женщина, стану осмысленно проводить время с энергичными и деятельными людьми! А не вот это вот.
В конце концов, думала женщина, для сложных бытовых задач существуют друзья и поклонники. Всякий мужчина рад однажды по доброй воле выручить принцессу из беды и показать свою удаль. А задачи повышенной сложности можно решить за деньги - быстро, грамотно и без уговоров. Слава богу, не в лесу живем, думала женщина, косясь на храпящего мужа, еще не знающего о своей участи.
Когда муж был ликвидирован, женщина воспряла духом. У нее буквально прибавилось сил. Первые несколько недель она увлекалась мытьем полов и раскладыванием подушек по дивану, чтобы было красиво, как в магазине. Потом она почувствовала, что созрела для личной жизни, и отправилась пить кофе с поклонником из интернета. Поклонник написал, что жизнь его проходит невыносимо бессмысленно, а в душе он авантюрист и пират. Да, да, подумала женщина. Вот она, близкая душа! Наконец-то никакого кресла! И она отправилась на свидание, предвкушая, как сердца забьются в унисон. Может быть, они даже прямо из кафе поедут в аэропорт и улетят на уикенд, например, в Бразилию! Как это делают все пираты!
Осторожно, ногу не сломай, сказал поклонник, открывая дверь в свою прихожую. Некогда свет починить, всю неделю на работе, прихожу и падаю. А в выходные отсыпаюсь, надо же человеку когда-то отдыхать. Кресла у него не было, поэтому заснул он на кухне за столом.
Женщина немножко поплакала на кровати под пледом и стала размышлять о том, что на даче давно не кошено. С поклонниками она связываться не стала, на даче спать некогда. Пригласила старого приятеля. Приятель скосил полгазона, включая две клумбы с тюльпанами, и сказал, что он что-то устал. Пришлось его кормить, поить, долго хвалить и разговаривать о его жене, прежде чем он криво и косо закончил работу. Задавать вопросы типа "что это за клочки торчат" и "где удлинитель" было неудобно. Человек и так сделал одолжение, время потратил. Поплакала, конечно, а что тут еще сделаешь.
Ну его нафиг, думала женщина, стоя среди дня в очереди за бандеролью (в этом смысле с утратой мужа ничего не изменилось), не надо мне этих одолжений, сделают как попало, а ты знай благодари. Никаких больше дружеских услуг! Только профессионалы, только за деньги! Быстро и эффективно! При первом же случае не в сети канючить, а звонить в соответствующие службы!
Через два дня случай представился - у нее прорвало батарею.
Сегодня не могу, сказал сантехник, перекрывши кран, очень много работы. Весь день буквально. Может, на выходных. Женщина долго хлопала глазами, рассказывая, как ей плохо и страшно. Похвалила его сноровку. Слетала в магазин за какими-то гайками. Сантехник кочевряжился, что день кончается и поздно затеваться. Женщина наддала - расспросила про жену, похвалила сантехниковы кудри, намекнула на свое одиночество. Загипнотизировала его так, что этот красавец сам отправился в строймаркет, приволок новую батарею и до вечера ставил ее на место, не переставая повторять, как он устал и как все подорожало.
Когда он отчалил, унося в кармане ее трехдневный заработок, женщина долго мыла все вокруг, а потом немножко поплакала, потому что чувак купил совершенное не то, привинтил под углом в десять градусов к горизонту и сломал плинтус, каких нигде уже не купишь.
Странно, думала женщина, все ровно то же, что при муже, только за деньги.
Malka Lorenz (Малка Лоренц)
***
— Я вас, мужиков, ненавижу! Всю жизнь мне испортили!
Она уже как-то смирилась с мыслью, что ей больше никто не нужен.
— Я вас, мужиков, ненавижу!
Всю жизнь мне испортили!
— Всю?
— Всю.
— Прискорбно.
Разрешите вас угостить.
— Даже не пытайтесь!
Я вас, козлов, насквозь виду.
Я знаю, что вам нужно от нас!
Пока злая, не очень трезвая дама говорила, светловолосый пухленький мужчина подлил ей еще немного бренди и предложил сигарету. **"
Дама не отказалась.
Все равно был вечер пятницы, на работу завтра не идти, а дома ее совершенно никто не ждет.
Поэтому она и зашла в этот полупустой паб, чтобы посидеть с рюмочкой чего-то успокаивающего в полумраке под незатейливую музыку и постараться заглушить тоскливые мысли.
И все было хорошо, пока к ней за столик не подсел этот назойливый голубоглазый гражданин.
— Вы нас, женщин используете для удовлетворения своих низменных потребностей.
Вы стремитесь к нашему теплу, выпиваете, как вампиры, всю жизненную энергию, а потом бросаете, как использованный фантик.
Вы — эгоисты, живущие только своими прихотями.
Вы …
— Сволочи! — услужливо подсказал голубоглазый.
— Именно!
Вот взять, к примеру, вас.
Что вы тут делаете в этом баре?
— Слушаю вас.
Вам же надо, чтобы вас кто-то выслушал.
— А вон тот алкаш?
Я третий раз его вижу в этом месте.
Он только сидит и пьет.
— Его бросила жена.
— И правильно сделала!
— Изменила ему с его другом.
— Так ему и надо!
— А теперь у него новая напасть.
Он увидел вас и потерял голову.
Поэтому и приходит сюда, чтобы еще раз увидеть вас, а подойти боится.
Слишком сильна травма, нанесенная другой женщиной.
Дама опешила.
— Что за глупости вы тут несете?
— Какие же глупости, мадам.
Я потому и подошел к вам, чтобы об этом сказать.
Сам он ни за что не решиться.
Так и будет сидеть в темноте, поглядывая на вас украдкой, напиваться и страдать.
Мы, мужчины, только с виду брутальные.
А внутри нежные и чувствительные, как дети.
Но никогда в этом не признаемся.
— Чушь какая, — пробормотала дама и встала. — Мне нужно в дамскую комнату …
Когда она вышла голубоглазый быстро пересел за столик к одинокому мужчине.
Тот мрачно уставился на него.
— Хороший вечер, — улыбнулся голубоглазый, — разрешите вас угостить? — и быстро налил ему бренди.
— Оставь меня в покое.
— Да я бы оставил, если бы не моя спутница.
— Отвратительная баба.
Третий раз ее тут вижу.
— Она тут из-за вас.
— Что?
— Вы ей очень понравились, когда она вас впервые увидели.
Бывает так, что женщина видит абсолютно свой тип мужчины и с ней что-то делается …
— Мне она не нравится!
— О, вы уже выпили?
Давайте я еще вам добавлю.
— Развязная особа, совершенно не в моем вкусе.
— Бывает.
Она это подозревает и, поэтому никогда не решится к вам подойти.
К тому же она недавно рассталась со своим мужчиной.
Представляете, ушел от нее к лучшей подруге.
— Бывает.
— Бывает.
Она уже как-то смирилась с мыслью, что ей больше никто не нужен.
И тут вы.
Так похожи на какого-то знаменитого голливудского актера.
— Я?!
— Да. И сердце в клочья.
Вот сидит, горюет, душу мне изливает.
Говорит — такой мужчина. Просто мечта!
— Это она про меня?!
— Увы, женщины, такие романтичные особы.
И такие нерешительные.
Может, присядем вместе к ней за столик.
Я скажу, что вы мой старый друг.
Надо как-то бедняжку порадовать.
Она уйдет в свою одинокую квартиру, ляжет на свою одинокую большую кровать и будет всю ночь думать про вас.
И будет счастлива!
Ах, осчастливить женщину так не трудно.
Всего пару минут, проведенных за одним столиком …
Когда дама вышла из дамской комнаты, она увидела за своим столик уже двоих мужчин.
Новоприбывший, увидев ее, вежливо встал. Голубоглазый остался сидеть.
— Представляете, я сразу в темноте не разглядел — а это мой старый друг! — сказал он. — Вот встреча какая неожиданная.
Разрешите угостить вас обоих в честь встречи! — и быстро разлил по стаканчикам бренди.
Через час ночное такси увезло двоих куда-то в ночь.
Третий остался в пабе и перебрался за барную стойку.
Уставший бармен протирал чистые рюмки и неодобрительно глядел на голубоглазого разгильдяя.
— Что ты творишь, Валентин?
— Ничего противоестественного, — улыбнулся голубоглазый
— Ты набрехал с три короба и свел вместе двух разных людей?
Утром они проснуться и что подумают?
— Утром они будут счастливы …
— Скотина ты, Валентин! — с убеждением произнес бармен.
Он много чего видел в свой жизни и твердо знал, что тот, кто сидит перед ним, самый пройдошистый из всех пройдох.
— Лучше они будут друг друга любить, чем ненавидеть, ухмыльнулся в стакан с бренди коварный …
А где-то в уже не пустой квартире сжимали друг друга в объятьях женщина, забывшая, что она ненавидела мужчин и мужчина, забывший, что он ненавидел женщин …
Да пребудет с вами любовь!
©️ Ирина Подгурская
***
ЁЛКИНА МЕСТЬ
Эта история случилась со мной под самый Новый год, но уверяю вас, что это была совсем не сказка. После этого случая у меня появилось множество седых волос и несколько шрамов.
В те времена я был беспутным шалопаем, любил гульнуть, покутить. А работать не хотел. Но все мои загулы требовались денежки. И вот как раз на Новый год я остался на мели. Где добыть на выпивку?
"А ты ёлку сруби и продай", - посоветовал мне один приятель.
Навострил я лыжи в один подлесок. Но как только я стал подходить, как мне стало неприятно от вида темнеющих под лунным светом ёлок. Днём они были очень симпатичными, но сейчас казались какими-то злыми, что ли. Но я тогда вообще бесстрашным был, да и мысль о выпивке грела душу.
**"
Поплевал я на руки, взялся за топор и... все ёлки вокруг дружно вздохнули и всколыхнулись! При полном отсутствии ветра колючие лапы вдруг зашевелились. Что за чёрт?
Я услышал шепот. Он явно исходил от ёлок. Меня прошиб пот. Но что ещё страшнее, деревья как-будто начали смыкаться вокруг меня. Я, даже будучи неверующим, перекрестился.
Ёлки сдвигались... Тогда я решил отступать. Сделал шаг назад и упёрся в ствол. Но его сзади прежде не было!
Ёлка качнула ветвями и как давай меня ими хлестать! От ужаса я заорал, заметался между стволов, а они не хотели меня выпускать из своего плена. Куда бы я ни шагнул - повсюду передо мной вставали стволы и колючие ветки, которые били наотмашь.
Я почувствовал, как у меня по лицу потекла кровь. Потом понял, что взбесившиеся ёлки хотят мне выколоть глаза, и стал их прикрывать. Колючие удары обрушились на мою голову, с которой свалилась шапка. Один когтистый сук содрал с макушки кожу. И постоянно слышался ужасный шипящий шепоток. Что-то ёлки мне всё-таки говорили. Явно не доброе.
"Ладно, ладно - заорал я и повалился в снег на колени, - простите меня. Не буду явас рубить!"
Ветви на мгновение замерли. А после вновь начали хлестать, с ещё большим остервенением.
"Христом Богом заклинаю, не трогайте меня! Я сейчас уйду и никогда больше сюда не вернусь, - сипел я, размазывая кровь, слёзы, сопли по лицу. - Я прощения у вас ппо-о-шу, простите меня, глупого!"
Ёлки замерли. Я осторожно поднялся с колен и начал потихоньку отступать. Деревья глядели на меня, но не шевелились и не двигались. Едва я вышел из подлеска, бросив топор и санки, как кинулся бежать, то и дело оглядываясь - не гонятся ли за мной чёртовы ели. Но они стояли неподвижно - тёмные, жуткие, злые.
Увидев меня, мама в ужасе всплеснула руками. Она думала, что я по пьяни с кем-то подрался. И в больнице, куда она меня погнала зашивать рваные раны , тоже так посчитали - чуть ли не криминальным случаем хотели записать.
А я никому не мог объяснить, что меня побили взбесившиеся ёлки. Никто бы и не поверил. Я бы и сам себе не поверил, если бы не три шрама, оставшиеся от ударов.
С тех пор я завязал и с выпивкой, и с кутежами, за ум взялся на радость маме. Но также я в лес ни ногой. Хвойный запах на дух не переношу, и дома у меня никогда не бывает ёлок на Новый год - ни живых, ни искусственных. Только из блестящей мишуры - чтобы было куда положить подарки.
Антон ПИСКУНОВ
***
Жена про Катьку ничего не знает
Автор: Захаренко Виталий
- Не знаю, может, и уйду к Катьке... Ну да, дети. Нет, я их особо не воспитываю. Ленка с ними возится, а я работаю... Да-да, добытчик!
- Приехали, - сказал таксист, - с вас двести пятьдесят рублей!
- Держи пятьсот! Спасибо! **"
Вечерок выдался у Павла прекрасным.
- Еле-еле от Катьки сегодня вырвался, - беседовал он по телефону с приятелем сидя в такси, - шикарный ужин приготовила! Ты бы наряд ее видел! Хотя, нет. Обойдешься! А я из-за стола встал с другим голодом. Не меньшим! Вискарика она вкусного купила! Подогрела меня знатно! А потом, завидуй... вы дои ла досуха!
Таксист с завистью поглядывал в зеркало заднего вида.
Павел расхохотался, а водитель еле сдержал ухмылку.
- Не волнуйся, жена про Катьку ничего не знает! Она с Ромкой и Светкой днями крутится. Меня только на выходных замечает, да и то не всегда.
Павел переложил трубку к другому уху:
- Не знаю, может, и уйду к Катьке... Ну да, дети. Нет, я их особо не воспитываю. Ленка с ними возится, а я работаю... Да-да, добытчик!
- Приехали, - сказал таксист, - с вас двести пятьдесят рублей!
- Держи пятьсот! Спасибо!
Павел попрощался с приятелем и сел на лавочку у подъезда, чтобы немного проветриться после бу рн ого вечерочка, да и отрепетировать выражение крайней озабоченности.
Не просто же он так «на работе» задержался. Проблемы там были.
Получасовое просиживание он посчитал достаточным и вошел в подъезд.
- Почту надо забрать, - сказал он себе, сворачивая направо, - додумался же кто-то расположить почтовые ящики чуть ли не в отдельной комнате!
Достал связку, вставил в почтовый ящик ключ, повернул... Вдруг Павел ощутил удар по голове... А потом его начали бить...
Сколько это продолжалось, он не помнил. В какой-то момент потерял сознание. Но когда очнулся, оценил старательность ребят.
Ни кошелька, ни телефона, ни часов. Даже пальто с него сняли и модные ботинки.
С трудом привалился к стене под почтовыми ящиками. Встать пока не получалось.
- Где тут моя почта? – он помнил, что ящик открыл.
Было всего одно письмо.
- Андрей Михалыч решил голос подать...
«Пашенька, сынок, здравствуй!
Я понимаю, что ты очень занятой человек, но, прошу тебя, дочитай письмо.
Я хотел прощения у тебя попросить, что был плохим отцом тебе, и плохим мужем твоей маме.
Сейчас, находясь в пансионате, я много думаю. И понял, что был несправедлив. Я чувствую за собой большую вину. Мне стыдно. Но я благодарен тебе, что ты определил меня в это место, а не бросил дома одного.
Пашенька, прости меня за все! И за жестокость, и за черствость, и за непонимание. Не держи зла на старика. Я свое уже, считай, прожил. Плохо прожил. Если бы переиграть можно было, я бы поступал иначе.
Надеюсь только, что ты счастлив. Надеюсь, что не пойдешь по моим стопам. Я не умел ценить семью, и не достоин был ее. Потому и испортил жизнь и маме, и тебе.
Прости, сынок, и не поминай дурным словом!
Твой отец».
Из уголка рта Павла потекла с л юна, вперемешку с кров ью. Он кашлянул пару раз, окропляя письмо, и, завалившись набок, потерял сознание.
***
- Андрей, пошли на завтрак что ли? – спросил Виктор, сосед по комнате.
- Не хочу, - бросил он и отвернулся к окну.
- Ты че! До обеда потом голодному ходить? – удивился Виктор.
- У меня от ихней каши мыслительный процесс активизируется.
- Чего?
- Из туалета вылезти не могу! – повысил голос Андрей.
- А-а, - протянул Виктор, - так это чтобы запоров не было! Пошли!
- Не лезет в меня уже эта овсянка! Га до сть!
- А сегодня, говорили, пшенная каша будет! Желтенькая! Укусненькая!
- Что ты меня уговариваешь? - Андрей перевернулся на спину. - Я в сортах комбикорма не разбираюсь! Сто грамм бы к ней дали и мяса кусок.
- Кто ж тебе мясо тут даст? У нас питание диетическое. А мясо только за наличный расчет!
- Во-во! А они, нам его и продают на остатки пенсии, что нам после оплаты этих хором положены. Токмо цены у их на курятину, что в столичном ресторане на говядину мраморную!
- А ты говядину с мрамором пробовал? – спросил Виктор. – Как она?
- Ну, мясо и мясо, - пожал плечами Андрей, - жирненькое!
- Ты, как хошь, а я пойду поем! С твоих рассказов аппетит у меня прямо стр аш ный проснулся.
- А я не пойду, - грустно отозвался Андрей и снова уставился в окно.
***
В пансионат Андрей Михайлович попал не сам, но по своему согласию.
Пока работал, еще как-то держался. А как на пенсию вышел, почему-то стало нелегко и ходить, и за домом следить, и порядок наводить.
Попросил сына помочь, а тот:
- Батя, у меня времени нету, вокруг тебя танцевать. У меня работа, семья и дел навалом. Дом мне этот не нужен, пенсия твоя тоже. Предлагаю определить тебя в приличное место, чтоб с досмотром. А в качестве оплаты, как по закону: три четверти твоей пенсии и дом в зачет.
- А так можно? – спросил Андрей Михайлович у сына.
- Я договорюсь.
И договорился. Через неделю Андрей Михайлович подписал все документы и переехал в двухместный номер, по факту – палату, в бывшее здание какого-то профилактория, именуемое теперь «Пансионат «Лютик».
Павел довез его до крыльца, передал вещи и документы Жанне Александровне, администратору, и уже больше полугода Андрей Михайлович о сыне ничего не слышал.
***
- Зря не пошел, - сказал Виктор Семенович, вернувшись, - там по кусочку колбаски к каше дали. Так я твой кусочек тебе на хлебушке принес. Подкрепись, друг!
Михалыч сел на койке, подняв подушку выше:
- Спасибо, друг!
Кусочек колбаски, конечно, был чисто символическим. Но, судя по запаху, в нем даже была какая-то доля мяса. Не мраморной говядины, естественно, но и не по рош ок из хво стов и ко пыт.
- Пошли, может, в шашки поиграем? – предложил Виктор. – Или в шахматы? А может, домино?
- А смысл? – спросил Андрей Михайлович. – Ходи, сиди, играй. Я лучше тут полежу. Все одно, доживаем. Так какая разница, как это время проводить?
Семенович погрустнел. Он прекрасно все понимал, но старался не думать о будущем. Получалось слабо, но он хотя бы пытался. А Михайлович даже не пытался.
Виктор прилег, решив не оставлять соседа в одиночестве, тем более с такими мыслями. Да и отдохнуть после завтрака полезно. Ну и диета не способствовала активному образу жизни.
Да и намеки Андрея про туалетные размышления, тоже имели место быть. В любой момент могло накрыть.
- Знаешь, что я думаю, Вить, - задумчиво проговорил Андрей, - такие места, как это, они специально сделаны. Это что-то вроде чи стил ища или преддверия а да на земле. Одинокие и ненужные здесь люди. А все почему? Потому что жизнь прожили неправильно... А тут воз ме здие.
Виктор чуть на пол не свалился от таких размышлений. Так-то он согласен был, но настолько глубоко не закапывался.
- Я вот всю жизнь свою вспомнил, благо, времени достаточно. И знаешь, поделом мне.
- Излей душу, авось полегчает, - предложил Семенович.
- Жена у меня была, - начал рассказ Михайлович, - хорошая женщина. Нормальный мужик бы ей попался, может, и сейчас жива была. А так, уж десять годов, как нету. А она ведь меня моложе лет на пять была.
Как вспомню теперь, что не мог я пройти мимо, когда она спокойно сидела. Уколоть мне ее надо было. Хоть словом, хоть делом. Сердце колет, в груди жжет. Зачем? Зачем я с ней так?
То жи рной назову, то ла худ рой. То платье новое обру гаю, то кофту. Криворучкой величал. А уж подозрениями в неверности обливал, что по моя ми, не жалея.
Она в слезы, а мне тепло так становилось на душе, как медом помазали!
Радовался. Как, мол, я ее подстегиваю. Как радовался всю жизнь, так на поминках и проплакал.
- Вампиризьм! Это по езотерике вампиризьмом называется! – вставил слово Виктор.
- Ну да, - Михайлович почесал стриженную под ноль голову (со вшами так боролись в пансионате), - похоже. А еще сын у меня есть. Пашка. С его помощью сюда меня и определили. Но я на него не обижаюсь.
- Ему тоже доставалось?
- Да. Но тогда-то я думал, что воспитываю. Я ему за всю жизнь слова доброго и ласкового не сказал.
- Слышь, Михалыч, а напиши сыну письмо! Так, мол, и так. Прости отца своего непутевого. Напиши, что признаешь свою неправоту. Покайся. Все ж меньше с собой наверх тащить.
- А и напишу! – воскликнул Михайлович.
***
Через два месяца Павла отпустили из больницы домой, а пока он лечился, Лена к нему ездила практически каждый день.
Привозила домашнюю еду, вещи, новый телефон. Приезжала сама, иногда привозила детей.
И что характерно, Павел видел искреннее беспокойство в их глазах. Не наигранное. Его семье на самом деле было не безразлично, как у него дела.
И Кате он из больницы позвонил, тоже предложил его навестить, но та отказалась, сославшись, что она не из этих, которые в больничных палатах услуги оказывает.
А судя по тону, ей вообще было все равно, выживет он и выздоровеет ли...
- Дом, милый дом, - проговорил Павел, переступая порог.
Ходить пока было сложно. Поломали его знатно, а потом два месяца постельного режима. С одной стороны его поддерживала Лена, а с другой сын Рома. И только так получалось у Павла передвигаться по квартире.
- Что бы я без вас делал? – спросил он с улыбкой. – Хорошо, что вы у меня есть!
- Папа, - Света протянула Павлу конверт, - это дедушкино письмо. Оно у тебя в руках было, когда мама тебя на первом этаже нашла.
- Кстати, о дедушке, - проговорил Павел, бережно беря конверт, - вы не будете против, если мы его заберем сюда? Места у нас достаточно. Мне кажется, что это неправильно, что он там.
- Мне тоже так кажется, - сказал Рома, - я уже думал адресок запомнить, куда тебя потом сдать!
И, слава Богу, что Рома потом рассмеялся, потому что у Павла чуть сердце не остановилось.
- Не надо так шутить, сынок! – Павел улыбнулся.
Но он понял, что побили его не просто так. Это знак был, что такой образ жизни и его когда-нибудь приведет в похожий пансионат.
Никогда не поздно начать жить правильно, тем более у Павла еще есть время.
***
Горькая правда
Автор:Полночные сказки
- Да как мне теперь жить дальше? – всхлипывая, шептала Яна. – Вот нужна мне была эта правда? Почему он просто не соврал? Тогда было бы не так больно…
- Ян, попытайся отпустить ситуацию, – уговаривала сестру Аня. – Да, твой муж оказался… крайне непорядочным, – с трудом подобрала слова девушка. Если бы её с детства не приучили, что материться плохо, сейчас бы в её речи цензурными были бы только предлоги. – Но тебе нужно подумать о детях! Им еще хуже! Подумай! Еще вчера папа их любил, на руках носил, а сегодня собрал вещи и ушел, ничего не объясняя. Мальчишки уже довольно взрослые и все прекрасно понимают. **"
- А как я могу стать им опорой, если сама не знаю, что буду делать? Я полностью раздавлена! – истерика набирала обороты. Аня даже подумывала вызвать врача, ибо подобное состояние очень опасно как для психики, так для здоровья. – Мне жить не хочется!
- Так, стоп! Выкинь эти мысли из головы! А то я тебя точно в больничку упеку! – девушка всерьез разозлилась. – О себе думать не хочешь, жизнь не дорога? Так сосредоточься на сыновьях! Им нужна адекватная мать, которая окружит их заботой!
- Тебе легко говорить, тебя же не бросали… Вот так подло! Сказав, что десять лет брака были ошибкой!
У Ани уже руки опускались. Как убедить сестру в том, что на разводе жизнь не кончается? Что нужно мирно расстаться, а не устраивать истерики ни мужу, ни родным?
Хорошо, что, узнав о произошедшем, из другого города срочно прилетела мама девушек. Тамара, видя в каком состоянии находятся её дочки (одна рыдает, у другой уже руки трясутся), взяла ситуацию в свои руки. Аню отправили домой, охладить пыл, так сказать, заодно попросили присмотреть за мальчиками. Им не нужно видеть маму в таком состоянии. А вот Яну женщина принялась приводить в порядок.
С чего все началось? Очень просто, в один “прекрасный” вечер Антон пришел с работы какой-то смурной и рассеянный. На расспросы ничего не отвечал, смотрел в пустоту, будто не видел никого вокруг. А потом вдруг выдал:
- Яна, нам нужно серьезно поговорить. Мальчики, идите в свои комнаты, вас этот разговор касается опосредованно. Все, что нужно, вам потом расскажем.
Мальчишки восьми и девяти лет соответственно крайне неохотно выполнили приказ отца. Они даже попытались подслушать возле двери, но, получив громкий выговор, поплелись в комнату. Ребята чувствовали, что там, за дверями, сейчас решается очень важный вопрос, и хотели знать подробности. Неужели будет так же как у их друга из соседней квартиры? Когда родители сильно поругались и разъехались?
- И что же за такой серьезный разговор? – спустя пару минут молчания, спросила Яна. – Мальчики ушли, можешь говорить. Хотя я не понимаю, что такого серьезного…
- Я от тебя ухожу, – резко прервал жену Антон. – Все эти десять лет были одной большой ошибкой. Я никогда тебя не любил, а жениться решил назло любимой девушке, которая меня бросила.
- Что? Ошибка? – неверяще произнесла женщина, чувствуя, как земля уходит из-под ног. – Я для тебя ошибка? И наши дети для тебя ошибка?
- Дети… Детей я люблю, не выдумывай, – скривился мужчина, отводя взгляд в сторону. На рождении наследников настаивал именно он, Яна же хотела немного подождать. – Но это не значит, что я должен губить свою жизнь из-за этого. Мальчишек я не брошу, буду платить алименты, дарить подарки, брать их на выходные. Ну, если Алла не будет против, конечно. Не каждой женщине придутся по душе чужие дети. Тем более, мы хотим завести своего, общего малыша.
- Ты себя слышишь? Детей не брошу, но, если Алла будет против, брать их к себе не буду! – передразнила мужа Яна. – Кто эта Алла вообще такая? Что в ней такого, что ты готов вычеркнуть десять лет счастливого брака?
- Единственная женщина, которую я любил, люблю и буду любить, – твердо ответил Антон. – Ты просто удачно подвернулась под руку, влюбленная, как кошки и жутко наивная. Идеальный вариант для небольшой мести с моей стороны. Я же должен был показать Алле, что наш разрыв для меня ничего не значит? А знаешь, что самое смешное? Она тоже всегда любила только меня! И замуж выскочила только потому, что я женился! Понимаешь? Если бы тогда, десять лет назад, я засунул свою гордость туда, где солнышко не светит, мы бы были вместе! Мы назло друг другу вступили в брак с абсолютно безразличными нам людьми!
“Он меня никогда не любил…”
Яна с трудом встала. В голове шумело, перед глазами все расплывалось, сердце стучало как бешенное…
“Никогда… Никогда не любил…”
А Антон, словно не замечая состояния пока еще жены, продолжил:
- Мы встретились недавно… Совсем случайно. И поняли, что оба ошиблись, пора бы это исправить. Алла всю жизнь мечтала о ребенке, но в качестве отца рассматривала только меня, – воодушевленно рассказывал мужчина. – Нас сама судьба свела!
- А твоя Алла в курсе, что весь наш бизнес принадлежит моему отцу? – тихо уточнила Яна. – И ты ведь понимаешь, что как только ты подашь на развод, то сразу потеряешь свою высокую должность? Я такого унижения не прощу!
- Алле я нужен любой, и с деньгами, и без. Да и хорошую работу для меня будет найти не проблема. Или хочешь сказать, что твой отец из мести напишет мне плохие характеристики? – Антон усмехнулся. – Мы взрослые люди, дорогая. И эта ситуация совершенно обыденная, очень многие пары разводятся. Кстати, твои родители тоже разведены и ничего.
- Мои родители развелись по обоюдному согласию! – Яна прикусила губу, чтобы не расплакаться. Ну уж нет, она не доставит мужу такого удовольствия! – И да, о хорошем месте можешь не мечтать! По крайней мере в этом городе!
Женщина так быстро, насколько ей позволяло её состояние, направилась в комнату к мальчикам. Лучше она сама им все объяснит, что они додумаются не пойми до чего…
********************
Спустя пару месяцев Яна наконец-то начала приходить в себя. Постоянные разговоры с родными, переезд в отчий дом, беседы со специалистами… Пусть ей до сих пор было больно и обидно! Пусть! Она научится с этим жить! И в следующий раз она выберет мужчину, который будет от неё без ума!
Про Антона она мало что слышала. Ему действительно пришлось переехать в другой город, вместе с недовольной этим фактом Аллой. Люди говорили, что их совместная жизнь не клеилась, слишком уж разными они оказались людьми.
Вот так и бывает, тоскуешь столько лет по человеку, а он оказывается совсем не таким, как ты себе его представлял. Но для Антона пути назад уже нет. Он сразу рассказал всю горькую правду, отрезая себе пути отступления. Ведь просто измену Яна, возможно, простила бы…
***
Рядом с тобой
Автор:Мистика в моей крови
- Мам, мы Анжелику заберем. Ей же в школу осенью…
- А кто это тебе её отдаст?! Смотри, какая деловая она приехала из Москвы своей. Лику она заберет! А я-то с кем останусь? У меня нет никого, кроме неё! А ты даже бабку с дедом хоронить не приехала!
- Да я же не знала, мама!
- Анжелику не отдам! – отрезала Лариса.**"
- Я её мать! Ты права не имеешь!..
Даша вышла замуж сразу после школы по огромной любви. Выскочила – так точнее.
- Это влюбленность. – сказала мать. – Гормоны. Утихнут – разочаруешься. Слава совершенно не твой человек.
- Мама, ты что?! Знаешь, как я его люблю! И потом, почему это не мой? Он внимательный, заботливый. Положительный. Выходила бы я за хулигана какого-нибудь – тогда понятно. Но Славка замечательный! – Даша была так счастлива.
Она не злилась на маму. Она просто хотела, чтобы та поняла. А так… Даше в тот момент хотелось обнять весь мир – вот как она была счастлива.
- Замечательный. – кивнула Лариса. – Но не твой.
Конечно, многие выскакивают замуж по молодости, по глупости. Кому-то даже удается сохранить такой скороспелый брак. Но тут… мама Даши чувствовала, что дети совершают ошибку. И это бы ладно – можно потом развестись. Но ведь ошибки бывают необратимыми.
Лариса не просто так говорила. Она и сама вырастила Дашу без отца. Также выскочила замуж в юности, толком не присмотревшись к человеку, не обдумав всё как следует. Даша родилась, а через год разбежались. Виктор уехал на заработки, да там и остался. На севере.
Поначалу Лариса даже получала от него какие-то алименты. Большие. Северные! Потом алименты становились всё меньше. В конце концов, от Вити перестали приходить весточки. Лариса бы пошла к его родителям, спросить, куда пропал отец её единственной дочери, но мать Виктора была так на неё зла… почему-то винила в том, что сыночек подался «на севера», что она не стала рисковать.
На алименты Лариса тоже подавать не стала. Городок у них небольшой – подашь, толку будет мало. А разговоров много – что-то же надо обсуждать.
И вот, теперь всё повторяется… Даша тоже, не подумав, как следует, выходит замуж. Почему же так-то? Видимо, придется Ларисе её поддерживать, помогать. Как помогали ей родители, когда она осталась с маленькой дочкой на руках. Лариса подумала, что если бы нужда её тогда прижала, может она и в суд бы побежала, на алименты подавать. А так, жили в своём доме в частном секторе. Мать вела небольшое хозяйство – огород, куры. Отец всю жизнь был заядлым рыбаком и охотником, что тоже здорово облегчало жизнь. А потом, когда Даша подросла, Лариса устроилась на хорошую работу. Квартиру получила в другом районе. Хорошо, конечно, с родителями, но на свободе и независимой ещё лучше.
Лариса не хотела читать Даше лекции – от своей матери наслушалась достаточно. Не хотела вести себя так же, но совсем промолчать не могла. Вот только кто бы её послушал? Дарья выскочила замуж за своего Вячеслава. И переехала жить к нему, точнее, в дом его родителей.
Явилась к матери с кислым лицом она уже через пару недель после свадьбы.
- Чего? – усмехнулась Лариса.
- Да тётя Валя эта… не так сидишь, не так свистишь. Не туда кастрюлю поставила. – речь шла о Дашиной свекрови, матери Славы.
- А что ты хотела, милая моя? Это – семейная жизнь.
- Да… как-то я её себе иначе представляла.
- Что? Славик не заступается за тебя?
- Почему? Заступается… - вяло сказала Даша. -Мам, может мы у тебя поживем?
- Отлично! У нас же тут так много места. А я говорила… - Лариса подумала. – Слушай, найдите себе квартиру, а мы со сватами скинемся, и снимем вам её. Такой вариант самый оптимальный, чем в двушке толпой ютиться. Ну, или к деду с бабушкой можете переехать.
- Ой, нет! А тётя Валя согласится квартиру оплачивать?
- Вы-то сами что думаете? Работать собираетесь? Про учебу уж я молчу…
Даша со своей любовью учебу совсем забросила. Лариса не слишком расстраивалась, потому что никаких выдающихся способностей у Даши не было. Академиком ей точно не быть, а продавцом в магазин можно и без образования устроиться.
Квартиру молодым сняли. Славу отец пристроил в СТО, единственное в городе. Автомеханик – хорошая, нужна профессия. Даша пока не работала – искала себя. У неё была масса каких-то идей, не слишком пригодных для того времени. Правда, совсем скоро СССР развалился, дала трещину и Дашина семья. Независимо от страны. Быт, нужда, рутина – ко всему этому Даша со Славой оказались не готовы. В коротком браке родилась дочка, назвали Анжеликой.
- Это чего ты такого начиталась, чтобы ребенка так назвать? – не слишком добро спросила Лариса.
- Мама, это моя дочь! Называю, как хочу!
Господи, самостоятельности ноль… а гонору-то.
- Да? А я думала, ваша.
Слава дочку любил. Но дома были постоянные скандалы. Так вот приходишь с работы, чтобы отдохнуть, а там младенец пищит, и жена рыдает, как она устала. Ночей не спать и по дому всё делать. Между тем, по дому-то ничего и не сделано. И разгорается скандал, потому что Слава тоже не нанимался, на работе ишачить, так ещё и дома потом. Вот и орут все: Даша, Слава. И Анжелика ещё сильнее голосит.
- Забрать её у вас, что ли… - задумчиво сказала Валентина, мать Славы. – Угробите девку…
Тут Даша не выдержала. Собрав нехитрые пожитки, она посадила дочку в коляску, и пошла сдаваться матери.
- Не могу. Ты была права. Я совершила ошибку. Прости. Не могу. Не справляюсь… можно, я домой вернусь. К тебе.
- А тут что? Лучше справляться будешь?
Даша подняла на мать заплаканные глаза. Лариса подавила раздражение. Ладно, она ведь понимала, что этим всё и кончится. Что всё свалится на её плечи. Что уж тут поделать? Видимо, это цикл какой-то. Порочный круг, который не разорвать. Это же она его начала, когда не ужилась с мужем. Её родители тогда не бросили. Как она бросит свою единственную дочь?
Ошибку Даша совершила, видите ли… ошибка-не ошибка, а девка-то вон какая хорошая. Глазки синие, умные. Носик курносый.
Росла Анжелика, умница и красавица. Она давно перестала реветь днями и ночами, и была нарасхват. Этакий ангелочек с белыми кудрями и синими глазами. То у Ларисы с Дашей поживет, потом Валентина с мужем Глебом заберут к себе на недельку. Слава женился второй раз, и тоже всё норовил утянуть дочку к себе хоть на несколько дней. Даша злилась.
- Когда вместе жили – не знал, куда сбежать от неё.
- Так она тогда младенцем была! Это трудно. – защищала Славу Лариса. – А теперь вон раскрасавица и умница какая. И не капризная!
- Мам… я тут подумала… я в Москву хочу. Чего я тут сижу, в захолустье нашем?
- А в Москве тебя кто ждет?
- Ну… там перспективы. Деньги все там. А что толку, вы тут работаете? Зарплату не платят годами!
- Во-первых, не годами. Во-вторых, с голоду никто не умирает – с бабушкиного огорода вон картошку уминаешь с огурцами, как миленькая. А в-третьих, к слову о деньгах: на что ты собралась ехать в свою Москву. И с кем Лика останется?
Могла бы и не спрашивать. Лариса просто надеялась, что это как-то остановит Дашу. Понятно, что никто не даст ей ребенка тащить в какую-то Москву, но может одумается, не захочет с дочкой расставаться?
Даша хотела лучшей жизни.
- Я потом заберу Анжелику, когда устроюсь.
А Лариса просто с грустью думала о том, как сейчас половина города, та, в которой их знают, начнет радостно обсуждать, как Даша умотала в поисках лучшей жизни, а дочку бросила. Только развод обсудили: как, мол, можно уйти от работящего, да непьющего, в здравом уме.
Потом обсудит и вторая половина города, та, где дом у бабушки с дедом. Вот Анжелике-то весело будет. Все начнут её жалеть. Бедная сиротинушка при живых родителях.
- Может, ты всё-таки подумаешь? Москва, говорят, и не таких пережёвывала. А потом выплевывала. Ну кому ты там нужна?!
Даша всё-таки уехала. Собрали ей денег на дорогу. Перед отъездом она долго обнимала Лику и рыдала. Лариса уж думала, останется. Не выдержит сердце материнское. Да и страшно было отпускать Дашу неизвестно куда.
Конечно, у всех имеется какие-нибудь дальние родственники в Москве. И у Ларисы имелась тетка – мать напомнила, спасибо ей. Лариса дозвонилась и узнала, что троюродная тётя Зина живет в дальнем Подмосковье.
- Ну, если .опу в электричках проморозить не боится, так приму на месяцок. – вздохнула она в трубку. – И чем им тут всем намазано?
В Москве Даше повезло. Она, по подсказке Зинаиды, устроилась секретарем в жилконтору. Работы хватало. Но зато впереди маячило совсем уж невероятное… московская квартира. Своя! Собственная. Пусть через пять лет, но своя.
Вставала девушка в пять утра, чтобы вовремя приехать на работу. Зинаида Дашу не выгоняла – её сын давно женился и откололся, мать вниманием не баловал. А тут живая душа, всё веселее. А Даша была так благодарна за хороший совет… так признательна…
Первое время Даша очень скучала по маме и дочке. Но работа, и долгая дорога туда и обратно каждый день, сделали своё дело. Скучала Даша всё меньше, а к Москве привыкала всё больше. Поначалу Даша с непривычки так уставала, что ехала сразу к тетке. А потом стала вечерами гулять по Москве.
В их жилконторе работал молодой интеллигентный сантехник. Непьющий. Михаил.
- Чего он тут забыл? – спросила Даша у Вероники Семеновны, начальницы отдела тех. эксплуатации. – Это же совсем не его.
- Ой… там такая история. Шекспир просто! Его мать овдовела, и вышла замуж за какого-то проходимца. Сама порядочная, преподаватель в МГУ, и вот… и на старуху бывает, как говорится. Ну, Мишка из дому ушёл, и устроился к нам. Знаешь, как его любят жильцы! Он же не пьет, во всем тщательно разбирается. Какой-то мудрёный факультет в МГУ закончил.
- А почему к нам-то?
- Протест! Ну, квартиру опять же получит. От матери выписался. Из принципа.
- Выписался из московской квартиры?! – Даша ушам своим не поверила.
Дурак какой-то! С другой стороны, умный. И симпатичный.
- Ты, кстати, долго будешь мотаться по утрам из своей деревни? Ну, пока не подошла очередь на квартиру, но жить-то есть где!
Даша уже работала почти два года. Уже была своей. Можно и выделить ей жилье из резерва, чтобы не моталась девка туда-сюда.
Она стала высыпаться, живя рядом с работой. К Зинаиде иногда ездила в гости по выходным. Сначала одна, а потом и с Мишей. Всё-таки они сблизились. Даша понимала, конечно, что она по сравнению с Михаилом – дурочка. Куда ей до него?! Но парень не кичился тем, что умней и образованней. Наоборот, всё терпеливо объяснял, рассказывал. Тем, что москвич, он тоже не гордился. Не зазнавался. Даше было с ним так легко, хорошо, спокойно. Она вспоминала свою сумасшедшую любовь к Славе – совершенно другое дело. Вспыхнуло, и перегорело. А с Мишей словно плывёшь по тихой реке, и кажется, что так будет вечно. Может именно это и есть любовь?
К Дашиной маме, Ларисе, вдруг, спустя почти двадцать пять лет, заявился бывший муж, Витя. С севера вернулся. Худой, выгоревший какой-то. Совершенно чужой мужик.
- А это что за принцесса? – обалдел он, увидев Лику.
- Внучка твоя. – фыркнула Лариса. – А ты какими ветрами?
- Вот… соскучился по родине. – он сделал почти театральную паузу. – По тебе…
- Чего?! – обалдело спросила Лариса.
Анжелика, распахнув глаза, смотрела на них. Лариса вытерла руки – мыла посуду, отвела Лику в комнату, и строго-настрого велела сидеть там.
Вышла к Виктору:
- Вить, шёл бы ты отсюда… жизнь прошла. Соскучился он, ага.
- Ты же так и не вышла замуж. Явно меня ждала.
Лариса не выдержала и расхохоталась. Так обидно и прямо ему в лицо. Витя стушевался и ушел. Когда Лариса просмеялась, его уж и след простыл. Вот же мужики! Какая самонадеянность. Да она не вышла замуж, потому что обожглась хорошенько первый раз. Плюс, растила девочку, и не думала, что отчим – хорошая идея в данном случае. Вдруг бы не повезло. Не вышла и не вышла, хоть и было за кого. Чего уж теперь говорить?
Пришла Лика. Посмотрела на Ларису и спросила:
- Это муж твой? Мне не понравился.
- Слава Богу, уже давно нет! – Лариса вытерла слезы, набежавшие от смеха. – Мне и самой он не нравится.
А потом пришло горе. Лариса похоронила родителей. Как-то быстро, один за другим, они ушли из жизни. Сначала отец приехал с рыбалки и сказал:
- Что-то мне нехорошо…
И упал, не успев разуться.
Мать Ларисы всё пересказывала и пересказывала всем этот кошмар. А через неделю её не стало. Ушла во сне, следом за своим любимым. Лариса была так благодарна родителям Славы, Вале и Глебу, что они помогли и с Анжеликой, и с похоронами, и с поминками. Она пыталась дозвониться до дочери, но почему-то не смогла. Зина сказала, что Даша теперь живет в Москве, и дала номер. Но там никто не ответил. А на работе сказали, что Дарья в отпуске. Лариса только рукой махнула – ей некогда было выяснять, где именно отдыхает Даша, и дозваниваться куда-то еще.
После похорон Лариса призадумалась, что делать с домом. Можно переехать туда, а квартиру сдать.
- Лика, хочешь, будем жить в бабулином доме? – спросила она у девочки.
Анжелике было уже шесть лет. Она хорошенько подумала и сказала:
- Можно. Как тебе будет лучше, бабушка.
Лариса обняла внучку и зарыдала. Все-таки тяжело разом потерять обоих родителей. И Дашка, зараза такая, живет своей столичной жизнью, носа не кажет уже два года. Одна отрада – это девчушка. Но ведь Ларисе бы сейчас поддержка не помешала, а от кого её получить? Спасибо хоть сваты бывшие помогли – не бросили.
Поэтому, когда Даша заявилась спустя полгода, с женихом, Лариса была на неё всё ещё очень зла. Хотя, парень, которого привезла дочь, ей сразу понравился.
Посидели за столом, познакомились, поговорили. Лика была у Вали. Лариса специально её отправила туда – хотела сначала посмотреть, что за кавалера привезет дочка. Миша был умным, спокойным. Явно положительным. Порядочным. Работа, конечно, у него была своеобразная – разве на такой работают после МГУ? Ну, да ему виднее…
- Мам, мы, наверное, Анжелику заберем. Ей же в школу осень…
Лариса не дала дочери даже слово договорить – взвилась.
- А кто это тебе её отдаст?! Смотри, какая деловая она приехала из Москвы своей. Лику она заберет! А я-то с кем останусь? У меня нет никого, кроме неё! А ты даже бабку с дедом хоронить не приехала!
- Да я же не знала, мама!
- Анжелику не отдам! – отрезала Лариса.
- Я её мать! Ты права не имеешь!
- Раньше надо было думать…
- Так её поэтому тут нет? Ты просто решила отнять у меня Лику?!
- Девочки, не ссорьтесь. – сказал Миша таким спокойным тоном, что они разом замолчали.
Удивительно просто. Он не кричал, не стучал по столу, а все тут же смолкли. Может, потому что на фоне его спокойного негромкого голоса стыдно было кричать.
- Дом у вас хороший какой, Лариса Матвеевна. От родителей остался? Вы простите нас, мы просто не знали. Мы бы приехали, конечно, приехали бы.
Лариса вспомнила свою боль от потери и разрыдалась. Даша кинулась обнимать и утешать. Миша чуть заметно улыбнулся: на это и был расчет.
Женщины поплакали. Потом Лариса пошла показывать Мише дом – он, кстати, тут же починил кран в кухне.
- А мужская рука-то тут нужна, Лариса Матвеевна.
- Нужна, Миша… казалось бы, только полгода, как папы не стало, а уже всё начинает сыпаться.
- Я бы жил тут. – мечтательно сказал Михаил. – Ей Богу, мне тут у вас нравится. Гораздо больше, чем в Москве.
Фото из открытых источников Яндекс
Валентина привезла Анжелику. Даша рыдала, обнимала её, целовала, просила прощения. Лика погладила её по голове:
- Мама, ты чего плачешь? У нас всё хорошо. А ты насовсем приехала?
И девочка, поверх Дашиного плеча, посмотрела на Мишу с любопытством.
Он ответил за Дашу:
- Пока ещё не насовсем. У нас в Москве дела, а потом мы, возможно, приедем насовсем. Я бы хоть сейчас остался, но твоя мама мне не позволит.
Тут всем стало смешно от Мишиных намеков на Дашину корысть. И стремление к хорошей жизни. Даже Даше стало смешно, она не была лишена самоиронии.
Анжелику они не увезли – им в Москве надо было работать. А за ребенком нужен присмотр, и лучше двух бабушек, одного деда и родного отца, вряд ли кто присмотрит. Лариса с Ликой проводили их на поезд и долго махали вслед. Даша плакала, сидя в вагоне, придавшись носом к стеклу. Её мама и дочка давно скрылись из виду, а она всё так и сидела.
- Честное слово, я бы там жил. – осторожно сказал Миша. – Место такое тихое. И дом какой прекрасный. Дочка у тебя чудо, и мама замечательная.
Последние слова он сказал с грустью. Со своей мамой Миша так и не нашел общий язык.
Даша пересела к нему. Он обнял её. Она уткнулась лбом Мише в плечо:
- Посмотрим. Может и правда вернемся. Знаешь, я вдруг сегодня поняла, что неважно, где ты живешь. Главное, кто рядом с тобой...
***
Взяв дочку за руку, в другую руку небольшой чемодан с вещами, Эльвира уезжала не попрощавшись с Ильей утром, когда он еще не вернулся с рыбалки. Она поняла, что не встретила достойного человека, за любовь которого нужно бороться. А как все начиналось красиво, Илья просто не давал проходу ей, добивался, постоянно твердил, что любит её и не видит смысла в жизни без Эльвиры и её четырехлетней дочки Василисы.Илья учился на последнем курсе института, когда познакомился с Эльвирой. **" Влюбился. Любовь к этой женщине, которая старше его на три с лишним года, у неё дочка четырех лет, захватила его так крепко, что он не видел больше никого кроме неё. И уже через три месяца после знакомства стали жить вместе в её квартире. . .... - Элечка, через месяц я получаю диплом, и мы едем с тобой ко мне в деревню знакомиться с моими родителями. Я тебя представлю им и всем родственникам, как будущую мою жену, - радовался Илья, - ты согласна?
- Хорошо, согласна, - говорила Эльвира в надежде, что его родители встретят её приветливо, ведь Илья говорил, что у него мать добрая, приветливая и любит встречать гостей.
В деревне Илья родился и вырос, все родственники живут здесь и даже по соседству жила девчонка Иринка, которая с детства в него влюблена. Дед Григорий жил неподалеку от своего сына Сергея, отца Ильи, часто ходил к ним в баню, своя-то старая, уже покосилась. А строить новую ему ни к чему, жена его, бабушка Ильи умерла и доживал дед Григорий свои годы и все смотрел на пригорок за деревней, где похоронена его жена.
Дед Григорий знал, что завтра сын Сергей со снохой Зинаидой ждут гостей, наконец-то приезжает внук Илья к родителям и везет с собой невесту. Окончил институт и уже работал в городе. Дед Григорий застал свою сноху Зинаиду не в настроении, вначале подумал, что с Сергеем опять она поругалась, хотел было уже с сыном поговорить, чтобы не обижал свою жену. Но передумал. Потому что знал, Зинаида еще та штучка, с гонором и если что не по ней, надуется и долго молчит.
Увидев Григория, сноха заговорила первой:
- Привет, дед. Ты знаешь, что Илюшка собрался жениться и завтра с невестой здесь будет?
- Знаю, Серега мне вчера сообщил эту новость. Ну и ладно, пусть женится, пора ему. Учебу закончил и пусть женится, пока не избаловали его бабы, - проговорил дед.
- Так она же старше его на три года, да еще дочка у неё четырех лет. А этот телок, как мартовский кот, словно девок ему мало, выбрал женщину с ребенком. Говорит, что любит её и все. Слышать никого не хочет. Вон рядом Иришка живет красавица наша местная, работящая и знаем её, как облупленную, - ворчала сноха.
- Зинаида, не лезь в Илюхину жизнь, пусть сам и решает за себя не те времена нынче.
- Что ты говоришь, дед? Ну от кого у неё дочка, может от проходимца какого, кто у неё отец? Неизвестно, что из неё вырастет. Ну зачем холостому парню жениться на женщине с ребенком, зачем ему чужой ребенок? Он же своих детей может сколько угодно наделать. Она-то небось рада, такого парня отхватила с высшим образованием. Сама-то кто, небось неуч?
- Зинаида, ты не права, - пытался было заступиться дед, но она его не хотела слушать.
Зинаида не могла успокоиться который день, ругала сына и ту Эльвиру, непонятно откуда взявшуюся с ребенком. А тут под боком Иришка жила и работала медсестрой в медпункте. Вот такую невестку она с радостью приняла бы. Думала и придумала, что не будет она стараться, упираться красивый стол накрывать и радостную встречу организовывать. Перебьется, пусть поймет городская, что её тут совсем не ждут. Захомутала Илюшку и рада.
Гости приехали ближе к вечеру, уставшие и довольные. Илья просто насквозь светился от счастья. Сын приехал домой, целый год не был, соскучился по родителям и деду, да и по деревне тоже. Мать раскрыла дверь в дом, первым вбежал Илья, поставил чемодан у стены, а Эльвира с дочкой вошли следом и остановились. Она стеснялась без приглашения хозяев проходить дальше.
- Сынок, Илюшенька, ну наконец-то, как же мы соскучились по тебе, - обняв сына, она смотрела на Эльвиру с ребенком, и не спешила отпускать из объятий его. – Ты у нас теперь дипломированный специалист, я очень рада, - она многозначительно посмотрела на Эльвиру, типа не то, что она.
- Мам, а где отец, где дед?
- Они в баню ушли, давно уж, сейчас придут. Ждали-ждали тебя, - она подчеркнуто говорила только в единственном числе, обращаясь к сыну.
Потом обратилась к незнакомой женщине и язвительно спросила:
- Значит, это ты и есть та самая Эльвира с ребенком? – оглядела непрошенную гостью с ног до головы Зинаида. – Ну ладно, проходите, мойте руки, Илья покажи ей, где и что у нас.
Эльвира с первых же слов матери все поняла. Илья словно не замечал сарказм матери, взял Эльвиру за руку и повел её и Василису в свою комнату. И тут пришли отец с дедом из бани, радостно обнимали Илью, Эльвиру и Василису, они были гостеприимные и довольные.
- Ну дети, молодцы, что приехали. Мать, а ну давай накрывай на стол, - скомандовал Сергей жене. - Дети с дороги, уставшие и голодные, да и нам с дедом после баньки кое-что полагается, - потирая руки говорил он.
Скромно накрыла на стол Зинаида, сын даже удивился, уж он -то знал, какие разносолы может приготовить мать для гостей. Эльвира почти ничего не ела, ей было обидно за такой прием. Она обижалась на Илью, что он не представил родственникам её, как свою будущую жену. Не такого приема ожидала она.
Отец разлил вино и хотел было сказать тост, но тут опередила его мать, быстро сказав:
- За тебя сынок, за твой диплом и за твою работу. Желаем тебе всего хорошего и верим, что нас не подведешь!
- Потом были еще тосты и каждый раз пили за Илью, а Эльвиры с дочкой словно за столом и не было. А Илья молчал, она не узнавала его. Радовался с родственниками и почти забыл о них. Она конечно искала объяснение и оправдание ему:
- Все -таки давно не виделся с родными, выпил вина и расслабился в кругу семьи.
Дед Григорий поглядывал на Эльвиру и Василису добрыми глазами, а потом переводил взгляд колючий на свою сноху Зинаиду. Он-то понимал, почему так ведет она себя. Ему было жаль эту красивую молодую женщину и её хорошенькую дочку, которая была очень воспитана и вела себя за столом спокойно и терпеливо.
Эльвира видела, что дочка устала и почти засыпала за столом, поэтому обратилась к Зинаиде:
- Можно уложить Василису, покажите пожалуйста куда её положить?
Зинаида кивнула головой и махнула рукой, типа – иди за мной. В маленькой комнатке стояла односпальная кровать и тумбочка.
- Вот здесь и будете спать с дочкой, белье постелила чистое, - сказала она и быстро вышла из комнатушки.
Эльвира уложила дочку и услышала, как Зинаида говорила всем за столом:
- Она сказала, что не придет, устала и будет спать с дочкой.
Эльвира тут же легла с краю на узкую кровать и заплакала.
- Что я здесь делаю? И где гостеприимность матери, о которой так много говорил Илья. Мать смотрит на меня, как на пустое место, а он и не обращает внимания. Была бы возможность, я бы сейчас же уехала отсюда. Но куда теперь, на улице темень и незнакомая местность.
Слезы ручьем катились от обиды за себя и за дочку. Постепенно уснула и проснулась от того, что кто-то тронул её за руку. Это был Илья.
- Эля, пойдем в мою комнату, что ты тут скорчилась, тесно вам. Там еще диван есть, я Василиску туда перенесу. Ты уж извини меня, что все внимание я родителям уделял, они ведь по мне соскучились. А по поводу женитьбы мы завтра поговорим, обещаю.
Эльвира не спала всю ночь, разные мысли и думы лезли в голову. Она даже вспомнила свое первое замужество и знакомство со свекровью. Как она ласково встретила свою невестку, до полуночи говорили, как радовалась, что сын нашел хорошую жену. Вспомнила первого мужа, которого очень любила и жила с ним, как за каменной стеной. Она невольно сравнивала ту свекровь и мать Ильи, которая сразу же дала понять, что Эльвира с дочкой здесь нежелательные гости.
- Конечно я понимаю, для родителей это не тот выбор сына. У меня дочка. И все дело видимо в моей Василисе. Неужели они думают, что я позволю обижать своего ребенка и позволю себя унижать? Лучше завтра уехать молча, – говорила сама себе Эльвира.
Утром за завтраком все вспоминали детство и школьные годы Ильи, его друзей и подружек, смеялись, отец подкладывал конфеты Василисе, улыбался ей, а матери это не нравилось. Потом вдруг Зинаида сказала грустно:
- Даааа, сынок, кончились твои беззаботные годы, теперь будешь спину гнуть и кормить… - она посмотрела на Василису, а в воздухе повисла фраза «чужого ребенка». Хорошо хоть смолчала. Эльвира посмотрела на Илью, который тупо улыбался и делал вид, что ничего не понял. Только Сергей стукнул кулаком по столу и строго глянул на жену:
- Зинаида!
Эльвира все поняла. Мать своей недосказанностью все сказала. Но тут Илья сказал:
- Эля и Василиса я покажу вам деревню и речку, заодно и дом деда Григория, идем, - и взяв девочку за руку, вышел из-за стола.
По дороге Эльвира высказал Илье все, что она думает о его матери. Но он убеждал её, что она не так понимает его мать, это просто материнская ревность. И не нужно на это обращать внимание, относиться ко всему проще и веселей. Но Эльвира не понимала, почему он не воспротивился словам матери, а принимал все слова с поникшей головой.
- Ладно, Эля, все будет хорошо. Пару дней поживем и уедем. Завтра по утрянке я схожу на рыбалку. На зорьке рыба хорошо клюет.
Утром, когда Эльвира проснулась, Ильи уже не было, он на рассвете ушел на рыбалку. Пошла умываться и наткнулась на мать. Та смотрела на неё неприветливо и с упреком говорила:
- Илюшка сказал, что вы скоро уезжаете, все из-за тебя. Когда теперь я еще сына увижу, будешь держать его возле своей юбки. Должен кормить тебя с твоим ребенком…
Эльвира внимательно выслушала Зинаиду, а потом сама не ожидая от себя спокойно сказала:
- Первый мой муж был военным, порядочным и открытым офицером, он не умел врать и изворачиваться, меня любил больше жизни. И в отличие от вашего сына, он не пел мне дифирамбы, а свою любовь доказывал делами. И не мог делать вид, когда меня унижают, будто я никакого отношения к нему не имею. Моя первая свекровь до сих пор остается моей мамой. Очень любит Василису. Она занимается бизнесом и купила квартиру мне, где мы жили с Ильей, и отдельно Василисе на будущее, когда она вырастет. И кстати у меня тоже высшее образование и я знаю три иностранных языка. Когда погиб мой муж, мама после его гибели не хотела жить, но нашла в себе силы смириться с потерей сына только лишь ради нас с Василисой. А теперь она постоянно мне говорит, что я молодая и должна выйти замуж за достойного человека, мне нужен муж, а Василисе отец. А насчет финансовой стороны, то вашему сыну и не снился такой достаток, какой у меня. Я в несколько раз больше зарабатываю, чем он. Мама оформила на меня два магазина, причем не маленькие. А уж как она помогает нам с дочкой!
Зинаида стояла и ошарашенно слушала Эльвиру с широко раскрытыми глазами и изумлением. Она уже ругала себя на чем свет стоит, что не могла встретить приветливо такую невестку.
- А знаете, что Бог не делает, то к лучшему. Я даже рада, что вы сразу показали мне кто есть кто. Я даже не обижаюсь на вас. Вы помогли мне, открыли мне глаза, еще не хватало мне заиметь беспардонную свекровь и мужа, который за меня не может даже слово замолвить, не говоря уж о моей прекрасной дочке. А теперь до свидания и спасибо за чистую односпальную постель, - улыбаясь сказал Эльвира, глядя в упор на поникшую свекровь.
Эльвира шла на автобус по деревенской улице с чемоданом и дочкой без всякого сожаления и думала, что всегда сомневалась в своей любви к Илье. Думала, что сможет его полюбить, ведь он так добивался её. Все-таки это не тот выбор.