Вокруг холод, голод, волки воют, а мы ютимся в шалаше, домой возвращаться нельзя. Отец иногда старался приходить к нам из партизанского отряда, отстреливать голодных волков. Мама сделала нам гамаки, в которых мы спали. У нас еще были баран и корова. Барана съели, когда сильно голодно стало, а корову волки все же утащили".

"Однажды, во время очередной облавы, немцы нас обнаружили и сразу увезли в Польшу, в Освенцим. С братом и мамой нас разлучили сразу. Мать каждый день водили на работу и иногда я ее видел мельком. Но однажды она перестала ходить на работу. Я пытался искать ее, звать, но никуда было не пройти, все под током, проход запрещен и охрана".

"В нашем бараке, помню, стоял возле окна огромный чан. Туда среди ночи привозили и сливали остатки из какой-то столовой. Мы сразу кидались к нему, это и был наш единственный обед". (Константин Жуков, Витебск. В 1941 году ему было всего семь лет).