Меннониты в колхозе Бергталь (ныне Рот Фронт, Чуйская область Киргизии) Фото:1930 год

Величавы Тянь-Шанские горы, Степь раскинулась до горизонта, Монолитом встают на пути. Море солнца, вокруг лишь пески. И куда ни окинуть там взоры, И идти можно прямо до солнца Просто так через них не пройти! Умереть можно только с тоски. Всё казалось, что степи бескрайние, Степь бескрайняя, горы Тянь-Шаня. Нет им края и нет им конца. Где ещё есть такие места. Что же ждёт там на этой окраине, Где друг другу совсем не мешая, Удивить чем же сможет гонца. Вместе слились они до конца. Кыргызстан

Кыргызстан, государство на Северо-Востоке Средней Азии. С 1860-70-х гг. территория входила в состав Российской империи. В 1917-18 на киргизских землях установлена советская власть. В 1924 образована Каракиргизская (с 1925 Киргизская) автономная область в составе РСФСР, преобразованная в 1926 в Киргизскую АССР. В 1936-91 К. - союзная республика в составе СССР После распада СССР (1991) Республика Киргизия- независимое государство. До начала 80-х гг. 19 в. немцы на территории современной. Киргизии исчислялись всего лишь десятками, и они, как правило, не были постоянными жителями края. Среди них были военные врачи, учителя, аптекари, чиновники различных рангов. Интенсивное переселение немцев на киргизские земли началось в конце 1870-х - начале 1880-х гг. Весной 1882 в Таласскую долину К. переселились ок. 500 меннонитов, которые основали три поселка, отстоящие друг от друга на расстоянии до одного километра -Кеппенталь, Николайполь, Гнаденталь./ Движение исхода. Клаас Эпп/. В 1883 от одного из этих поселков отпочковался выселок, который получил название Гнаденфельд. В 1893 названия трёх поселков - Гнаденфельд, Кеппенталь, Гнаденталь - были заменены русскими, соответственно: Владимировское, Романовское, Андреевское. В 1890 жителей этих селений основали неподалеку еще одно селение Орлово (иначе: Орловка, Орлов). В последующем немцы селились близ уже имевшихся поселений: Дмитриевское, Ключевское, Александровское и другие. К 1911 образовалось немецкое селение Хивинское (Хивинка, Гогендорф), к 1913 - селение Ивановское (Иоганесдорф). В 20-е гг. продолжалось переселение немцев из Таласской долины в близлежащие районы К. В 1925 большая группа немцев переселилась из Таласской долины в Чуйскую, где в 65 км по дороге от города Пишпека (ныне город Бишкек) ими были основаны два поселка - Бергталь (в последствии Рот-Фронт) и Гринфельд (впоследствии им. Тельмана). Около 1927 в Кантском районе Чуйской долины, у реки Красная, немецкими переселенцами из Кустанайской области было основано село Люксембург (им. Розы Люксембург), четыре немецкие деревни на территории Таласской области и на севере Киргизии. Позднее они объединились в один большой посёлок под названием Ленинполь. В 1882 году немцам, живущим в Таласской области, стало не хватать земли, по этой причине сыновья больше не могли получать в наследство от родителей земельные участки. Тогда было принято решение искать новое место жительства. Тогдашние власти разрешили немцам из Таласской области переселиться в Чуйскую долину, где для них выделили землю. В соответствии с постановлением ЦК Компартии Киргизии от 15 октября 1956 с 1 сентября 1957 было введено обучение по желанию родителей родному языку детей немецкой национальности со 2-го класса. 5 февраля 1960 Совет Министров Киргизской ССР принял постановление о введении обучения родному языку детей немецкой и дунганской национальностей. Но курс немецкого языка был довольно ограничен. С середины 1980-х гг. численность и размещение немецкого населения в Киргизии подверглись коренным изменениям, связанным с общим кризисом, который переживало советское общество. Резко возросла миграция немцев за пределы Киргизии, прежде всего эмиграция в Германию. Рот-Фронт (Красный фронт) Рот-Фронт (Красный фронт) это основанная в 1927 году как "Горная долина" (Bergtal) и с 1931 года называемая Рот-Фронт деревня в Киргизии. Она была создана осенью 1927 года 25 семьями безземельных меннонитов России са 60 км к востоку от Бишкека. Первые поселенцы были родом из четырех деревень - Kёппенталь, Николайполь, Гнаденталь и Гнаденталь (Благодать) в Таласской долине (см. Бакаята). Из-за нехватки земли крестьяне были вынуждены искать новые места поселения. В начале 1930-х это поселение было официально названо Рот-Фронт, но немцы, в частности, Plautdietschе, продолжали использовать название "Горная долина", Bergtal В 70 км от столицы в живописной долине среди кыргызских гор немцы основали поселок Бергталь. Их привлекли необыкновенно красивая природа, добрый, приветливый народ, здесь свободно можно было общаться с братьями и сёстрами-баптистам. Роль немцев в развитии и оснащении хозяйства посёлка огромна. Сразу началось строительство больших каменных домов. В селе, где жили также и кыргызы, появились орудия труда, предметы обихода, изучались способы возделывания земли, ухода за скотом, обработки некоторых культур, улучшения пород скота, заработали пекарни, маслобойни…Первыми переселенцами были Герман Янцен, Дитрих Xамм, семьи Зукау, Мартенсов, Коопов, Тильманов. В 1929 году основали начальную школу, первым учителем стал Корней Петерс. А потом грянула коллективизация. Бергталь и другие немецкие посёлки несколько раз объединяли и разъединяли, особо "богатых", вернее трудолюбивых, урезали в земельных участках и жилье, вместо красивых каменных зданий появились мазанки, длинные коровники и конюшни. Коллективизация одержала верх над эстетикой, красотой и хозяйственностью. Несколько раз меняли председателей. В 1936 году председателем Рот Фронта (бывшего пос. Бергталь) был А. Кооп, а до этого Генрих Зукау. Колхоз занимался в основном пчеловодством и растениеводством. Выращивали люцерну, пшеницу, ячмень, кукурузу. В 1937 г. появились первые трактора. В 1937-1938 гг. во время сталинских репрессий арестовали более 40 мужчин-немцев. 29 человек приговорили к расстрелу. Пришлось хлебнуть лиха немцам и в годы Великой Отечественной войны. Более 50 мужчин забрали в трудармию, живыми вернулись лишь 22. В 1942-м 49 женщин мобилизовали на строительство БЧК (Большого Чуйского канала). Времена были тяжелыми. Но именно в этот период крепилась дружба двух народов, появились интернациональные семьи. Трудности преодолевать легче вместе, да и глубоких противоречий никогда не было среди простого люда. Детишки — немцы, кыргызы, русские — босиком, в одних трусах бегали по улицам, играли на русских гармошках, немецких губных гармониках и кыргызских комузах "Катюшу". Женщины пекли в тандырах и печах лепешки из муки, смешанной с зеленой травяной массой, варили кукурузу, готовили общий чай. Предприимчивые немцы угощали всех своими кухами и гебеками (немецкими печеными изделиями), а иногда даже припасенным кофе из цикория и желудей.После войны было организовано объединенное крестьянское хозяйство ОКХ "Рот Фронт", в создании и развитии которого большая роль принадлежит Рудольфу Коопу. Много было работы в хозяйстве. А по ночам немцы начали возводить свою "маленькую Германию". Снова построили красивые дома, здания школы, больницы, столовой, клуба, детского сада. Тут была единственная в Киргизии школа с немецкими классами. Раскинул свои ветви огромный плодовый сад. Долгое время садовником работал Генрих Хольцер. Улицы в селе утопали в цветах и зелени и были заасфальтированы. Интересно, что свет на улицах Рот Фронта горел до утра. За это взяли на себя ответственность жители поселка. Они сами ремонтировали дороги и оборудование. Нужно учесть, что баптисты получали финансовую помощь и духовную поддержку из Америки. Они умели работать на совесть, были религиозны. Вера запрещала пить, нарушать общественный порядок, воровать, отлынивать от работы. Они соблюдали традиции предков, жили по библейским законам. А главное-никогда не изолировались, жили в согласии и дружбе с окружающими. "Нашей родиной был Бергталь в Чуйской долине". Люксембург Село Люксембург носящее имя известной немецкой революционерки/Розы Люксембург/, Расположено вдоль автомобильной трассы Бишкек- Балыкчы в двух километрах от города Канта, оно было образовано немцами-переселенцами в 1925 году. Немцы сами, по своей воле пришли сюда, но сколько в истории развития этого легендарного села с живописной природой и трудолюбивыми жителями есть много трагических, даже драматических событий. Тем не, менее несмотря ни на что немцы оставались верными тому понятию, которое закрепилось за ними испокон веков. Особенно тяжело было в годы войны и после. С ярлыком "враги народа", из-за графы "национальность", где указано: "немец", немцы перенесли косые взгляды, нечеловеческие условия, бесцеремонное отношение сотрудников НКВД, работа в голоде и холоде на самых тяжких производствах. Переселенцам в те годы даже запрещалось ходить дальше железнодорожного переезда, что в сторону Канта, не говоря уже о том, чтобы поехать в столицу. Но немцы всегда были трудолюбивыми, рачительными земледельцами и животноводами, так что их "закрытые колхозы" даже в таких условиях стали показательными хозяйствами. В 1946 г. Яков Ваккер был выслан в Киргизию в село Люксембург как спецпереселенец. В феврале 1963 года Яков Яковлевич был избран председателем колхоза "Труд".Кыргызские немцы уезжали семьями, по-живому обрывали свои корни, на несколько поколений вросшие в эту благодатную землю-

Фриденфельд Степь кругом, и не видно ей края, Солнце, зной, жара наступала, Лишь барханы, колючки в пути. Стайка уток в сторонке паслась. Перейти степи предки, мечтая, А вода словно в камни играла, Шли чтоб место получше найти. С гор сюда с шумом быстро неслась. Брички снова они загрузили, Вкус воды оценили все сразу, Кто их знает куда все идут. Холод руки и зубы скрутил. Почему там все вместе не жили, Такой вкусной воды не пили ни разу, И куда брички снова бредут. Может это сигнал с неба был. Свежий ветер, прохлады дыханье, Здесь решили скитальцы остаться, Приманила уставших в пути. Будут строить дома, деревья садить. Шум реки будоражит сознанье, Трудно с местом таким им расстаться, На привал брички, речка, пусти. И решили, что там будут жить. Лагерь быстро разбили, устроились, Время мигом прошло, готовы землянки, Ночь прошла не заметно у них, Оглядели и местность вокруг. А на утро, когда успокоились, Оказалась не их те делянки, Очумели от видов таких. Немцы снова в степи той бредут. В период 1925-28 недалеко от Люксембурга переселенцами было образовано село Фриденфельд (в последствии "Первое мая", а ещё позже "Интернациональное".) Такая же судьба выпала и этому посёлку, расположенному на левом берегу реки

Иссык-Ата, неподалёку от Люксембурга. с необычным немецким названием Фриденфельд. Оно было основано переселенцами в 1925-1927 году. Затем несколько кыргызских сел/ Джербаш и Базбармаг/ и Фриденфельд объединились в колхоз, который впоследствии был переименован в Колхоз "Первое мая", он занимался животноводством и земледелием, специализировался на овощеводстве, здесь выращивали свёклу, картофель, помидоры, сорта которых славились на весь бывший Союз, занимались и зерновыми культурами. До 1987 года председателем "Первого мая"-"Интернационала" был Н. Шошин. Бывший "Первое мая" был в числе колхозов-миллионеров и не сходил с Доски почёта в СССР. Здесь были свои СТО, мельница, механизированная колонна, асфальтный завод, филиал одноименной столичной швейной фабрики "Первое мая", пекарня, отлично оснащённая больница, амбулатория с высококвалифицированным медперсоналом, школа, детсад, клуб, музыкальная школа, комбинат бытовых услуг, библиотека, универмаг и даже своё колхозное кафе. Одним словом, хозяйство процветало. Последним председателем колхоза был О. В. Шматенко. И он всеми силами старался удержать хозяйство на прежнем высоком уровне, но и для "Интернационала" грянули новые бури, колхоз все же распался. Люди понимали, что никогда до конца не станут равноправным в этом обществе». Этот крик души отражал сложившуюся за многие годы неприглядную реальность. Они почти полностью утратили национальную самобытность, в первую очередь язык. Теперь уже в Германии бывшие ученики проводят вечера встреч и на этих встречах они вспоминают свою Киргизию, свой колхоз Первое Мая, своих учителей, своих одноклассников. У Речки, что несётся с гор в долину, И вот дошли, не выбирая брода, Где лагерем стоял обоз. Всё! –вот он, тот самый их тупик! Судьбой скитальцы, видимо, гонимы, Там дальше нету хода, Ушли искаь тех самых лучших грёз!      На их пути барьер возник! Какие степи ещё не обжиты, Так вот он край, закончилась земля! Но тянет горизонта нить. Так вот она-полоска горизонта! И брички, и вагоны все разбиты, Там горы подпирают в небе солнце, У горизонта надо жить. Там в горы упирается стерня! Там, действительно сходятся горы с бескрайней степью, это выглядит как настоящий край земли! Когда начинаешь разбираться с нашей родословной. Встаёт проблема с именами, это для нас проблема, а они вот так вели связь, родство, по именам можно точно сказать. Что это точно та семья. Я не стала в этом исключением. Моё имя Катя, это имя Вы встретите на протяжении всей известной нам нашей родословной. Фотоальбом . Мой альбом, он полон старых фото, Фото тех давно минувших лет, Эти снимки точно знают что-то- А мы знаем это что-то,-может нет!  Говорят- зачем тебе те годы, Когда жили наши предки на земле, Знать про них, про жизнь про те невзгоды- Жизни след искать во мгле! . Часто мы по жизни спотыкаясь, Задаём себе такой вопрос, Почему всё в мире повторяясь- Снова нас бросает под откос! . Помните, когда мы были дети, В нас искали общие черты, Смех, улыбка и поступки эти- Узнавалися за три версты! . А теперь мы сами постарели, Ищем сходство в них и сходство в нас, Смотрим мы на них, как те смотрели- Там давно как мы сейчас! 6.Взять альбом и полистать страницы, Посмотреть на взгляд и на наряд, Тут же сплошь одни и те же лица- Да, они похожи все подряд! 7. Ну вот фото бабушка и сёстры, Можно и другие посмотреть, Взгляды этих дам настолько остры- Это фото и не сможет постареть! 8. Сёстры Унгер, мы их отраженье, Между нами века и года, Но представим мы лишь на мгновенья- Нашу связь-и понятно всё станет тогда! 9. Можно долго смотреть эти фото, И листать за страницей страницу. Никогда не узнать это ЧТОТО- Если ставить меж нами границу! Имена . Из поколенья в поколенья, Из рода в род скрепляет связь Как будто бы судьбы мгновенья- Чтоб нить родства не порвалась! . Не только книги, тостоменты, В архивах пыльных документы, А тайна связи здесь одна- Всё время повторялись имена! . Если дочка первой рождалась, Именем бабушки она называлась, Могли и в честь мамы ребёнка назвать- Из двух имён лишь одно выбирать!  Сын должен стать продолжателем рода, Имя отца доставалось ему, И только по дате с какого он года- Узнать кто и кем доводился кому!  Дочки, сыночки что позже рождались, В долгом подборе имён не нуждались, Имя давали что было в роду- Только надежда на дату одну! 6. В книгах церковных одна только строчка, У меннонита в семье появилася дочка И запись велась не везде и всегда- Записи нет- не большая беда! . Книги церковные велися и раньше, Веке в шестнадцатом может и дальше, Рождение мальчиков в них отмечалось- Мать и отец- и запись на этом кончалась!!!  В нашем роду, на каждой ступени. Катю найдёте без всяких сомнений От Катерины идёт весь наш Род! Знакомьтесь. Я-Катя, ну здравствуй, Народ!        И по сей день при продаже недвижимости в Кыргызстане слова «немецкий дом» являются самой высокой ее характеристикой. Это своего рода бренд (как модно теперь говорить), гарантия качества и добротности здания, да и всего подворья бывших хозяев. Немецкая диаспора всегда составляла одно из лучших «соцветий» народа Кыргызстана. Увы, многие из кыргызских немцев уехали на свою историческую родину в перестроечный и постсоветский периоды, но в стране остались, к счастью, те, кто не захотел покидать родные места. Люксембург, Фриденфельд, Рот-Фронт — это названия некогда прекрасно обустроенных, богатых и уютных сел в пригородах столицы республики — Фрунзе (Бишкека). В них со времен Союза локально проживали кыргызские немцы. Село Люксембург, носящее имя известной немецкой революционерки, расположено вдоль автомобильной трассы Бишкек — Балыкчы в двух километрах от города Канта, оно было образовано немцами-переселенцами в 1925 году. История развития этого легендарного села с живописной природой и трудолюбивыми жителями неразрывно связана с судьбой Якова Яковлевича Ваккера. Жизнь этого человека, как яркая иллюстрация всех перипетий, которые пришлось пережить советским немцам. Я. Ваккер пережил ничем не обоснованный арест отца в сталинские годы. Затем с ярлыком «враги народа» семья перенесла несколько переселений, войну, косые взгляды из-за графы «национальность», где указано: «немец», нечеловеческие условия трудармии и, наконец, заключение. Бесцеремонное отношение сотрудников НКВД, работа в голоде и холоде на самых тяжких производствах Сибири. В 1946 г. Яков Ваккер был выслан в Киргизию в село Люксембург как спецпереселенец. Так называли всех немцев, хотя, как свидетельствует старожил Е. Шац, они сами, по своей воле приехали сюда в том же году. Тем не менее переселенцам в те годы даже запрещалось ходить дальше железнодорожного переезда, что в сторону Канта, не говоря уже о том, чтобы поехать в столицу. Но немцы испокон веков были трудолюбивыми, рачительными земледельцами и животноводами, так что их «закрытые колхозы» даже в таких условиях стали показательными хозяйствами. Только благодаря своему упорству и труду сумели они поднять колхоз «Труд», куда и входил Люксембург. В феврале 1963 года Яков Яковлевич был избран председателем колхоза и проработал в этой должности 30 лет. Это были годы триумфальной победы трудолюбия и умелого хозяйствования немецких переселенцев и тех, кто входил тогда в колхоз «Труд». Люксембург преображался буквально на глазах. Вместо ветхих строений, сооруженных еще первыми переселенцами, поднялись капитальные добротные каменные дома, сработанные по-немецки: прочно, комфортно и эстетично. Были выстроены новые здания школы, детсада, дома культуры, кафе, столовой, бани, универмага, больницы, фермы, механизаторских мастерских. При Я. Ваккере колхоз «Труд» держал планку передового хозяйства, колхоза-миллионера, при этом не позаимствовав у государства ни единого рубля кредитов или субсидий. Колхоз получал молока, мяса, на единицу площади зерна и другой продукции в 6-7 раз больше, чем в среднем по республике. Рентабельность продукции никогда не опускалась ниже 50%, а иногда достигала 80%. Даже капиталистическим хозяйствам, наверное, такие чистые доходы и не снились! В Люксембурге, помимо хлеба насущного, не забывали и о духовной пище. Работал свой дом культуры, молодежь занималась в спортивных секциях, для нее были построены отличные спортплощадки. Труженики колхоза занимали призовые места не только на трудовом фронте, но и в художественной самодеятельности, показывали лучшие спортивные результаты. Даже в начале смутных перестроечных времен ритм созидательной жизни в Люксембурге все еще не ослабевал. Понятно, что такие высокие трудовые достижения колхоза не могли быть незамеченными, наград и признаний от государства Я. Ваккер получал немало. Однако он не придавал особого значения этим знакам отличия. Яков Яковлевич самоотверженно и преданно служил земле, своим землякам и делал все, чтобы жизнь стала лучше. Надо ли говорить, как глубоко переживал он, когда вирус повсеместной «прихватизации» победившего в стране капитализма коснулся и его хозяйства… В частные руки стали отдавать колхозную землю, скот, продавали за бесценок здания и сооружения. Словом, стал зарождаться хищный класс нуворишей, «перестройщики» разрушали отлаженный колхозный строй с тем же энтузиазмом, с каким их предки создавали эти разумные хозяйства. Понятно, что в этом хаосе непонятных и скорых перемен поток эмигрантов хлынул прочь из страны в поисках лучшей доли. Кыргызские немцы уезжали семьями, по-живому обрывали свои корни, на несколько поколений вросшие в эту благодатную землю. Я. Ваккер по опыту личной жизни знал, как морально, да и ментально, материально тяжко дается переселение. Однако, уйдя по возрасту на пенсию, оставшись не у дел, наблюдая, как растаскивают и делят на его глазах некогда общую колхозную собственность, он все же принял нелегкое для себя и своей семьи решение уехать в Германию. Яков Яковлевич приезжал в родной Кыргызстан в 1995 году, когда республика уже обрела независимость. Конечно, он сразу приехал в родной Люксембург. Но увидев, что осталось от родного колхоза, как сумели за эти годы разрушить родное детище, плод трудов его односельчан в течение десятилетий, ветеран труда впал в отчаяние. Уже в самолете по пути в Германию ему стало плохо. Через три дня после возвращения Якова Яковлевича не стало. Сегодня в Люксембурге есть музей имени Я. Я. Ваккера и улица, носящая имя лучшего председателя бывшего колхоза. Теперь в Люксембурге колхоза нет, каждый живет сам по себе, кто как может. Былая инфраструктура села пришла в упадок. Но по сей день здесь живет, к примеру, семья Андрея Гаака, хотя все их родственники уже давно в Германии. Андрей говорит, что это его родина, он здесь родился (в 1961 году) и вырос. А Василий Дуфлот уезжал на прародину, но вернулся в родной Люксембург: так и не смог найти себя и вписаться в чужой для него менталитет, не смог справиться с ностальгией по родному Кыргызстану, ведь и он родился и вырос здесь. Тут родились и жена, и двое его детей. Сейчас В. Дуфлот работает сварщиком, выполняет частные заказы. Такая же судьба выпала другому поселку, расположенному на левом берегу реки Иссык-Ата, неподалеку от Люксембурга, тоже с необычным немецким названием Фриденфельд. Оно было основано переселенцами в 1927 году. Затем несколько кыргызских сел и Фриденфельд объединились в колхоз «Первое мая», который впоследствии был переименован в «Интернационал». Колхоз занимался животноводством и земледелием, специализировался на овощеводстве, здесь выращивали свеклу, картофель, помидоры, сорта которых славились на весь бывший Союз, занимались и зерновыми культурами. До 1987 года председателем «Первого мая»-«Интернационала» был Н. Шошин. Бывший «Первое мая» также был в числе колхозов-миллионеров и не сходил с Доски почета в СССР. Здесь были свои СТО, мельница, механизированная колонна, асфальтный завод, филиал одноименной столичной швейной фабрики «Первое мая», пекарня, отлично оснащенная больница, амбулатория с высококвалифицированным медперсоналом, школа, детсад, клуб, музыкальная школа, комбинат бытовых услуг, библиотека, универмаг и даже свое колхозное кафе. Одним словом, хозяйство процветало. Последним председателем колхоза был О. В. Шматенко. И он всеми силами старался удержать хозяйство на прежнем высоком уровне, но и для «Интернационала» грянули новые бури, внося свои беспощадные капиталистические коррективы. Колхоз все же распался. Все более или менее ценное — здания, сооружения — было распродано, передано в аренду частным лицам. От некогда большой собственной клиники осталась группа семейных врачей из шести сотрудников. Распродали и раздали колхозный скот и земли, в запустение пришел когда-то богатый сад. Иные постройки, не нашедшие новых хозяев, люди разобрали по кирпичику. Во Фриденфельде развал совпал с повальным выездом кыргызских немцев в Германию. Если в прежние годы их численность составляла 90% населения, то сейчас этнических немцев проживает буквально несколько семей: Неберманы, Штелли, Веберы, Бауманы, Рубасы. Тем не менее уехавшие в Европу кыргызские немцы частенько приезжают в гости в родной Фриденфельд, а наши соотечественники — и немцы, и кыргызы — навещают своих бывших односельчан, живущих теперь в Германии. Такая связь сохранилась, слава Богу. К примеру, братья Каныбек и Алмаз Иманалиевы (люди в Кыргызстане известные, детство их прошло во Фриденфельде) частенько бывают в гостях у своего бывшего одноклассника Иоганна в Ганновере. И Иоганн приезжает, кстати, в Кыргызстан ежегодно со своей семьей, сам он родом из Фриденфельда, а жена — из села Новопокровка. В этом году все бывшие одноклассники Фриденфельда — а это немцы, русские, кыргызы — решили организовать широкую встречу в честь 40-летнего юбилея со дня окончания школы. Отрадно, что и сейчас в «Интернационале» живут люди, которые стремятся сделать жизнь в селе комфортной, благополучной и интересной. Мне, к примеру, довелось познакомиться с библиотекарем средней школы Зыйнат Байбагышовой. У этой женщины шестеро детей, большое хозяйство, но она тем не менее активно участвует в жизни родного села. В течение нескольких лет выпускала газету «Айыл ажары», является корреспондентом районной газеты «Жениш Туусу». По ее стопам пошла младшая дочь, она пишет стихи, уже печатается. Сельской молодежи тут тоже уделяют немало внимания, к примеру, ученики местной школы «Актилек» (а обучение здесь ведется на русском и кыргызском языках) также овладевают английским, принимают участие в олимпиадах, спортивных соревнованиях, смотрах художественной самодеятельности, выступают с концертами в детских домах и домах инвалидов. При поддержке окорейской компании в селе созданы центр подготовки детей к школе и детский сад. Здесь действует сельский молодежный комитет здоровья, пропагандирующий здоровый образ жизни, при нем работает кафе. Функционируют две библиотеки, работает в Интернационале и совет воинов-«афганцев». Фриденфельд-«Интернационал» известен своими жителями — людьми заслуженными. Например, 85-летний ветеран войны Джекшен Шершенов, всю жизнь проработавший в колхозе, композитор и дирижер Сардарбек Жумалиев (работает в Государственной филармонии), экс-губернатор Чуйской области Азамат Сулайманкулов (сейчас трудиться в Токмоке). Все они — выходцы из Фриденфельда, помнят и заботятся в меру своих сил о родном селе, помнят и уважают историю и заслуги своей малой родины перед Кыргызстаном. А в районной госадминистрации уже готов план ремонта дорог села, восстановления некоторых производственных объектов и зданий культурной инфраструктуры сел Люксембург и Фриденфельд, их возрождения и развития… Прекрасно, что жизнь продолжается. Будем надеяться, что пришло время исправлять ошибки недавнего прошлого и виток судьбы, некогда отбросивший эти традиционно немецкие места проживания в Кыргызстане к упадку и разрухе, теперь обернется лучшей своей стороной, к обретению ими обновленной жизни. И былая историческая слава, трудовая доблесть воскреснут в них. Тогда и духи предков возрадуются, и села с такими необычными для Кыргызстана названиями вновь обретут славу комфортных и прекрасных для проживания мест. Ведь всё в конечном счете зависит от труда и любви к своей земле. Немцы Кыргызстана когда-то это уже доказали. Остается теперь их потомкам и наследникам легендарных сел пройти по этому доблестному трудовому пути. Лариса САПЕГО.          Уходящая память, или Прогулки по Люксембургу    Чем встречают осень в Бишкеке? Конечно, культурным событием, к примеру таким, как фотовыставка «Эсимде. Места памяти», экспозиция которой открылась в выставочном зале Союза художников КР в Дубовом парке. Мы не могли пропустить это событие и лишить себя возможности полюбоваться замечательными снимками. Тем более что тематика экспозиции была интригующей — «Места памяти», а среди авторов значились известные фотомастера Шайло Джекшембаев, Александр Фёдоров, уверенно и целеустремлённо заявляющие о себе фотохудожники Наталья Андрианова, Мурат Джумалиев, Гульнара Касмалиева, Анатолий Цыбух и молодые одарённые фотографы из творческой группы «ЛИНОЛУМ» Павел Большаков, Василий Скачков и Виктория Холопова. Есть события, чьё значение не тускнеет от неумолимого бега времени, которые не стираются в памяти людей, а напротив, временной разрыв с возрастающей силой подчёркивает их величие и значимость. История учит человека любить свой народ, землю, на которой он живёт, чтить родных и близких. Память о них не подвластна времени, бережно хранится и передаётся из поколения в поколение, она переживает века. Это не просто свойство человеческого сознания — сохранять следы минувшего. Память — это связующее звено между прошлым и будущим, и она стала главным художественным импульсом в создании заявленной выставочной экспозиции. Названная выставка состоит из двух разделов — «Места памяти» и «Память места».

В разных культурах есть много такого, что связано с ушедшими в мир иной, тема эта несколько табуирована, в том числе темы погостов и кладбищ. Об этом не принято особенно говорить, и некоторых она пугает. Кладбища, некрополи, города мёртвых могут быть очень разными образцами высокого канона и сельского простодушия, выделяющимися на фоне окружения или мягко вписывающимися в него. Кладбища — места памяти появились исключительно благодаря потребностям живых хранить память об ушедших. Это сподвигает людей, часто вопреки религиозным правилам, делать долговечные памятники, украшать их с любовью, выдумкой, а иногда даже обновлять и обустраивать спустя десятилетия. Кладбище — это, кроме всего прочего, ещё и место, где жизнь отдельного человека вплетается в историю семьи, рода, страны.

В разделе «Места памяти» представлены фотоснимки из серии «Мемориальная архитектура кыргызов» Ш. Джекшембаева, «Сулайман-Тоо. Старое кладбище» А. Цыбуха, «Белый и Красный гумбезы» Г. Касмалиевой и М. Джумалиева, «Иссык-Кульские некрополи» Н. Андриановой и «Уходящая память» А. Фёдорова. Как рассказал нам Александр Фёдоров, съёмки, во время которых сделаны фотографии, вошедшие в экспозицию, проходили в Бишкеке, на Иссык-Куле, в Ак-Тале и Таш-Кумыре, Оше, Суусамыре и других регионах республики. Фотографии запечатлели мусульманские кладбища с мазарами и православные погосты. Ветхие оградки, поржавевшие от времени железные звёзды и полумесяцы, различные узоры могильной архитектуры, траурные надгробья с фотографиями усопших, с которых смотрят красивые и строгие девичьи лица, неповторимые лики стариков, детей. Заброшенные неухоженные погосты, доживающие свой век могилки, за которыми просто некому ухаживать, поскольку неумолимая судьба разбросала родных по свету. Вот останавливающая внимательный взгляд панорама Бишкека, на который авторский объектив взглянул через стальные прутья железного мазара, а рядом — удивительный снимок мусульманского кладбища на берегу Иссык-Куля под вечным куполом небес. Цикл работ показывает старое кладбище у горы Сулейман-Тоо в Оше. Грустные кадры последних оставшихся погребений, ритуальное дерево, сплошь увешанное лоскутками материи, нависшие над могилами горы и старые саманные, уже разрушающиеся мазары. А вот некрополи у озера, автор снимал их в погребениях вокруг Иссык-Куля. Перемешанные с советской символикой памятников серпы полумесяцев, венчающие мусульманские надгробья.

Второй раздел, названный авторами «Память места», посвящён истории села Люксембург Чуйской области, названного в память о пламенной революционерке Розе Люксембург, а отнюдь не в честь одноимённого княжества. Село в 17 км от столицы, некогда очень приметное своей особой немецкой аккуратностью и нарядностью. Немецкая культура пустила корни на землях Чуйской долины несколько столетий назад и дала интересные всходы, долго служившие образцом для подражания другим населённым пунктам, даже изрядно удалённым от кыргызстанского Люксембурга. Основан он немецкими переселенцами в 1925 году. Они разбивали улицы, возводили дома согласно своим правилам и взглядам на удобства и красоту. Местный колхоз был передовым в республике и Союзе. Село со школами и детсадами процветало, наполнялось жизнью, создавая новую для Чуйской долины историю народа со своей культурой и традициями. В советский период название села шло неразрывно с крупными сельскохозяйственными достижениями местного колхоза «Труд» и его легендарным председателем И. Ваккером. Начиная с 1986 года немцы стали убывать на свою историческую родину, в Германию. И здесь стали жить другие люди, с другим образом жизнебытования. Люксембург интересен и своим именем, и обликом. Как поведал в беседе один из авторов проекта Василий Скачков, во время творческих командировок поразили гостеприимство местных жителей, их отзывчивость на просьбы фоторепортёров. «Мы искали в селе немцев, а нашли мини-СССР» — так образно заключил он свой рассказ. Проходя с камерой по следам немецкого наследия, авторы снимков ловили зорким объективом те мелочи, что помогали воспроизвести картину памяти. Да, увидеть то, что было тут на самом деле, уже не удастся, но про загадочное прошлое им рассказывали вещи, местная архитектура, фотографии, предметы быта и главным образом воспоминания самих люксембуржцев. Люксембург — это место памяти, уникальной истории, неординарных человеческих судеб, где выросло несколько поколений носителей немецкой культуры. Нынешние люксембуржцы всех национальностей гораздо более предшественников вовлечены в городскую деятельность. Большинство их трудятся в близлежащем Канте и в Бишкеке. Молодые фотографы из группы «ЛИНОЛУМ» П. Большаков, В. Скачков и В. Холопова представили своими фото о сегодняшнем Люксембурге память о Люксембурге вчерашнем, его жителях и их представлениях о будущем. Изначально целью авторов было увидеть и показать лицо современного Люксембурга, каким он стал после отъезда практически всех потомков его основателей. По рассказам старожилов, многие уехавшие немцы приезжают и навещают места своего безвозвратного, но такого родного прошлого. А авторы фотографий искали неповторимые и исключительные «люксовые» следы памяти. Они находили их, пусть и еле различимые, почти на каждом клочке земли. Как отметил В. Скачков, авторы проекта будут и дальше знакомиться с этим местом и писать его фотоисторию дальше и глубже. «Мы вернёмся, нам понравилось!» — подчеркнул Василий. Мы вглядываемся в экспозиционные снимки, запечатлённые объективом кадры дарят неожиданный взгляд на типичный уклад сельского бытия. Вот корова, случайно забредшая к дому культуры, в котором некогда был открыт филиал столичного Русского драмтеатра, снующие по улице сельские велосипедисты, запущенные фасады домов, играющая в свои игры деревенская детвора, старая мебель в бывшем немецком доме, орнаментальные узоры на заборах, табличка с характерным для ушедшей эпохи названием улицы «Новостройка штрассе». На кадрах, которые остановил чуткий фотовзгляд — покосившийся указатель на въезде в село на кыргызском и немецком языках, осиротевший и неухоженный памятник В. Ленину в центре посёлка, железные серп и молот на заборной решётке, заброшенное помещение когда-то образцового детсада, обросшие травой рельсы железнодорожной ветки, проходящей через село, заброшенная игровая площадка, утки, плавающие в местной запруде. Сегодня в Люксембурге живут всего четыре немца, ранее в Кантском (ныне Иссык-Атинском) районе были и другие немецкие сёла — Ротфронт и Фриденфельд, которые также славились крепкими колхозными хозяйствами. Авторы всей выставочной экспозиции представили в ней документальную фотоисторию памятных событий, случившихся в людских судьбах, к которым они невольно прикоснулись. В них кроется немало прошедших событий — политических, человеческих, эмоциональных, печальных и счастливых, которые принесли душевную боль, страдания, победы и поражения, разочарования, шрамы и раны, беды или радости. Фотографии запечатлели краткие мгновения гигантских проблем и какие-то факты из судеб людей и страны в целом, которые решала и должна ещё решать человеческая цивилизация. Глаза фоторепортёров выделили их в череде других событий, памятных мест, что остались в уголках памяти, чтобы мы могли выйти на пики этих проблем, и они стали сегодня важнее, чем когда-либо. Фотографы демонстрируют их с нервом, экспрессией, трогательно, а порой и обезоруживающе. Авторы создали оптимистическую и творческую атмосферу для публики, которая пришла посмотреть на их незаурядные работы. Большая часть их фотографий — это острый нестандартный взгляд на нашу жизнь, взгляд, насыщенный эмоциями и интонациями. И фотографы будто подчёркивают мудрую истину, что запоминать умеет тот, кто умеет быть внимательным. Память словно возвращает нас туда, где мы любим тех людей, кого уже забрали небеса. Глядя на снимки, невольно задумываешься: а что должен почувствовать человек, который смотрит на горе, беду и радость в объектив камеры, которая останавливает в кадре миг человеческой жизни и миг памяти. Она снимает трагические мгновения и мгновения веселья и успеха. Да, на такие фотографии смотреть тяжело, но и любопытно, потому что они важны и нужны. Авторы снимков будто обращаются к зрителям с одной единственной просьбой — берегите планету и себя, будьте терпимее и внимательнее к тем, кто рядом, и творите добро! Не забывайте людей и места, где вам было хорошо, поскольку человек сотворён так, чтобы грядущее строить на прошедшем — иначе зачем нам всем сама память? Александр ШЕПЕЛЕНКО. Фото Игоря САПОЖНИКОВА.        https://www.litmir.me/br/?b=415251&p=28