Эсфирь Марковна сидела на старой табуретке, скрип которой казался ей сейчас особенно назойливым. В голове роились мысли, одна тревожнее другой.
Как она могла быть такой беспечной?
Не спросить у Лёвы, зачем ему звонил Платон, и не проверить, взял ли он телефон с собой, Лёва ведь такой забывчивый!Хотя, может, она зря себя так накручивает, может всё обойдётся?
Но Платон…
Платон сразу понял, что это не случайность.
Кто-то позвонил Лёве с номера Платона, используя его голос. Технологии, конечно, шагнули далеко, но почему тогда звонок не остался в списке недавних? Возможно, Лёва сам его удалил. Значит, он что-то заподозрил или от него это потребовали.
А телефон почему он не взял?
Телефон Лёва, скорее всего, не забыл. Его могли заставить его не брать, чтобы по звонку не определили его местоположение. Это уже неплохо, значит, те люди не знают о возможностях дара Платона находить гео локацию человека по его мысленному образу.
Платон снова мысленно создал образ Лёвы, пытаясь уловить его местоположение. Но опять пустота, никакого отклика.
Так бывает, когда человек находится под землей, в подвале например. Тогда у Платона с трудом получается определить местоположение, особенно издалека, надо бы подобраться поближе, но как?
Интуиция тут же подсказала Платону проверить, не искал ли Лёва что-нибудь на карте в телефоне.
И он не ошибся.
В поисковике был забит новый незнакомый адрес, который Лёва набирал полтора часа назад.
Платон сунул в карман телефон Лёвы, и вышел в прихожую, где так и сидела на табуретке Эсфирь Марковна.
- Бабушка Эсфирь, мы скоро с Лёвой придём. А ты жди нас и не волнуйся, и никого не волнуй. Не надо звонить Злате, или папе и Максиму. Мы сами во всём разберёмся...
Платон говорил уверенно, и даже улыбнулся, хотя сам пока ни в чём ещё не был уверен. Ему нужно было успокоить бабушку, дать ей почувствовать, что всё под контролем. А там уж как пойдёт. Главное – не дать ей паниковать.
Эсфирь Марковна в ответ удивлённо улыбнулась Платону и встала, стряхнув с себя оцепенение, - Да ты что, мой Платоша дорогой, ты знаешь, где он?
- Бабушка Эсфирь, я скоро! - и не объясняя ничего, Платон побежал вниз по лестнице.
Хорошо, что троллейбус быстро подошёл, надо было проехать пять остановок, и нужный номер дома на указанной улице должен быть на противоположной стороне.
Троллейбус двигался в сторону окраины города, монотонно покачиваясь на ухабах. Платон вышел на нужной остановке, перешёл на другую сторону улицы, и сердце его ёкнуло.
Перед ним стояла нежилая пятиэтажка.
Облупившаяся краска, выбитые окна, зияющие глазницы пустых квартир – дом выглядел заброшенным и зловещим.
"Что то не то", - промелькнуло в голове у Платона. Он сверился с клочком бумаги, на котором был написан адрес - да нет, всё верно.
Тогда он подошёл ближе и огляделся.
Вокруг не было ни души.
Платон уже собрался уходить, как вдруг ощутил присутствие Лёвы где-то совсем близко. Это было какое-то необъяснимое чувство, словно между ними протянулась невидимая нить. Он точно знал, что Лёва здесь.
Взгляд Платона упал на тяжелую металлическую дверь в подвал. Ржавая, с облупившейся краской, она выглядела так, словно её не открывали годами.
Но Платон уже точно знал, что за этой дверью, в сыром и темном подвале был Лёва. И похоже он "увидел" его потому, что друг поднялся по лестнице из подвала, вот ведь молодец Лёвка!
Платон ухватился за холодную ручку двери и дернул. Сразу она не поддалась, видно ржавая. Но Платон не сдавался, тем более, что он ощутил, как с обратной стороны кто-то толкает дверь. Слабо, неуверенно, но толкает, и это наверняка Лёва!
Платон изо всех сил дёрнул за ручку ещё и ещё. Металл скрипнул, и общими усилиями, с каждой секундой наращивая напор, друзьям наконец-то удалось справиться с этой проклятой дверью. Она с грохотом распахнулась, открывая вход в темную, сырую пасть подвала.
Но главное - в полумраке за дверью стоял Лёва!
Как он вообще поднялся по лестнице, было непонятно. Его руки и ноги были обмотаны широким серым скотчем. Лицо бледное, испуганное, но главное он живой.
Платон достал из кармана перочинный но-жи-чек. Старенький, с потемневшей от времени рукояткой, это дед Слава подарил его ему много лет назад, сказав, "Носи всегда с собой, Платон. Такая мелочь иногда может жизнь спасти".
Такие простые вещи всегда могут пригодиться.
- Можешь бежать? - спросил Платон, освободив руки и ноги друга от скотча.
Лёва не ответил, а просто кивнул, словно говорить не мог.
- Ясно, тогда побежали, вон наш троллейбус, дома всё расскажешь!
Платон схватил друга за руку и потащил его к троллейбусной остановке. Лёва спотыкался, ноги, видимо, затекли от скотча и сидения в подвале. Пару раз он чуть не упал, но Платон крепко держал его за руку. Главное, что он нашёл Лёву и теперь им надо скорее уехать из этого проклятого места...
Когда мальчики подъехали к дому, вошли в подъезд и на лифте поднялись к квартире Эсфирь Марковны, Платон отдышался и ещё раз спросил,
- Не понял, ты что, не можешь говорить?
Лёва кивнул и изобразил руками, что сможет написать, что с ним случилось.
- Ладно, идём скорее, - прошептал Платон, - Я спросил, чтобы не пугать нашу бабушку Эсфирь. Давай мы ей скажем, что ты перепутал, что это я тебе звонил, побежал на улицу, оступился и попал в ту глубокую лужу, что за нашим домом. Осень, холодно, вот у тебя голос и сел, пока ты ботинок искал, который в луже утоп. Идёт?
Лёва пожал плечами, словно говоря "Думаешь, она в это поверит?"
Но Эсфирь Марковна, увидев обоих мальчишек живыми и здоровыми, готова была поверить всему, что они говорят.
Тем более, что у Лёвы все штаны и ботинки были грязные и промокшие.
Эсфирь Марковна тут же дала Лёве сухую одежду, налила мальчикам горячий чай и поставила на стол тарелку с блинчиками, сгущёнку и варенье.
Блинчики она напекла, чтобы хоть чем-то заняться и не думать о плохом. Как же хорошо, что они пригодились, и с Лёвой и Платоном всё в порядке, а то она очень сильно перенервничала.
После поедания вкуснейших блинчиков, Платон и Лёва ушли в свою комнату. Платон сразу дал другу планшет.
- Пиши тут, раз говорить не можешь, что случилось?
И Лёва тут же начал быстро писать. Ведь печатают на планшете современные дети гораздо быстрее, чем пишут ручкой...
И Лёва тут же стал писать на планшете:
Я ответил на твой звонок, ты сказал, что надо срочно в одном месте встретиться, и скинул адрес. И что телефон надо дома оставить, и стереть твой звонок. Ну я всё это и сделал, правда удивился, вроде голос твой, а будто не ты.
- Ясно, а дальше? - спросил Платон.
Лёва написал:
Я приехал к тому старому дому, вышел, а там эти дядьки. Они меня схватили - и в подвал. Скотчем руки ноги замотали, а один дядька со мной остался.
- Что они хотели сказали? - спросил Платон.
Нет, я вообще не понял ничего, но решил, что надо попробовать убежать. Ну я и использовал то, что я лучше всего умею.
- Это что это? - удивился Платон.
Да просто я завизжал очень тонко и о-о-о-очень громко, на много децибел, от такого моего визга стекло лопается, помнишь, ну тот дядька и потерял сознание. А я голос сорвал. Ключ в двери торчал, они думали я слабый и маленький, я полз по лестнице опираясь на руки и ноги наверх. А наверху ты оказался и спас меня!
- написал Лёва.
- И всё? - спросил Платон.
«Да», — написал Лёва.
Платон нахмурился.
- Странно, ничего не понял, надо отцу позвонить.
Он набрал Мишу, и тот тут же сказал, чтобы они никуда не выходили и что они с Максимом уже выезжают...
Поздно ночью Миша и Максим примчались к ним. Эсфирь Марковне сказали, что у них срочные дела, а сами пошли с Платоном и Лёвой беседовать.
- Думаю это Смотрящие, - начал Миша, - они как-то прознали о наших планах, и решили начать со слабого звена. Вот и схватили Лёву, чтобы нас шантажировать.
- А что они хотят? - удивился Платон.
- Они боятся, что мы окрепнем, и будем сильнее, чем они. Я планирую расширить наше влияние, мы должны проникнуть везде, где можно, в этом наша дальнейшая сила и безопасность. А они хотят нам помешать.
- А какой у нас план, что будем делать? - уточнил Платон.
- Главное, чтобы больше никто к ним не попал. Злату я предупрежу, но с ней Василий - Юлиан, я в него верю. С Эсфирь Марковной я тоже поговорю, она мудрая женщина, всё поймет. А вы меняете телефоны, у Макса в квартире лежат новые со специальной защитой, а про остальное поговорим потом, надо хорошенько отдохнуть. И помните, ребята, - Миша посмотрел на них серьёзно, по-взрослому, - Наша сила в единстве и осторожности.
Как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай, бережёного Бог бережёт!
52.
Утром завтракали блинчиками Эсфирь Марковны. Она, пока за мальчиков вчера переживала, нажарила их просто огромное количество.
Поэтому с раннего утра в доме Эсфирь Марковны было всё было наполнено ароматом блинчиков с мясом. У неё же, считай, в доме четверо голодных мужчин. Платон и Лёва уже тоже взрослые, они растут и вообще едят за двоих.
Пожилая женщина, чьи руки, казалось, знали секреты всех кулинарных искусств, с утра пораньше колдовала у плиты.
В рассольнике, который она приготовила накануне, оказалось достаточно мяса. Эсфирь Марковна ловко прокрутила его, обжарила с луком, и вот они – идеальные блинчики с сытной мясной начинкой, щедро смазанные сливочным маслом, с той самой аппетитной хрустящей корочкой. Несколько блинчиков она оставила простыми, на случай, если кто-то захочет сладкий вариант с вареньем.
Мальчишки, а вместе с ними и Миша с Максимом, после всех переживаний, казалось, обрели второе дыхание. Они плотно позавтракали, запивая все горячим чаем, и не скупились на комплименты кулинарным талантам Эсфирь Марковны.
- Да я сама не знаю, откуда всё взялось, - смеялась пожилая женщина, а ее глаза светились теплотой, - Когда одна жила, я и не готовила, обходилась как-то. А теперь привыкла, питаюсь, как барыня, будто в ресторане. И самой нравится, когда есть для кого стараться, - она радовалась их аппетиту, подкладывая еще.
А ещё она была рада, что Максим, крепкий молодой мужчина, останется в городе на какое-то время. У него были какие-то дела, и присутствие Максима рядом придавало ей спокойствия и уверенности. С ним, казалось, все становилось намного проще и безопаснее.
После завтрака Михаил засобирался домой, он старался надолго не оставлять Верочку с Вестой, Мироном, Гришей и Богданой.
Дети все разные, и пока у Весты и Мирона всё наладилось, а вот с Гришей и Богданой возникли некоторые проблемы и Верочке с Катериной с ними непросто сейчас.
А ещё перед отъездом Миша решил со своим старшим сыном Платоном серьёзно поговорить накоротке, но Платон его поймёт.
Причина была в том, что последнее время Михаила мучали странные предчувствия, что рядом с Платоном появился дурной человек. Настолько двуликий, что даже Платон его душу не чувствует. Точнее, возможно он просто бездушный, поэтому сын не сможет заранее "считать" его дурные намерения и он в опасности.
- Даже волки из леса на днях выходили, и выли у края леса, беду накликивали. А мой Косматый друг Большой медведь тяжело болен, но я приеду и сразу к нему пойду. Он точно знает, что надо делать, когда у человека души нет и лишь звериные повадки им управляют.
- Пап, я даже не знаю, на кого и подумать, - услышав предположения отца удивился Платон, - У меня были поначалу трудности с общением, но потом мы разобрались с ребятами и сейчас всё хорошо. Я не чувствую никакой опасности.
- Поэтому и не чувствуешь, что это бездушный, я ведь тебе объяснил, так что будь пока со всеми начеку, ладно? - попросил Миша сына, пожал ему руку, но тревога за него осталась. Платон хоть и большой уже, но всё равно ещё ребёнок...
Все распрощались и разбежались, Платон ушёл в колледж, Максим поехал с подтверждающими право на фирму своего отца документами к нотариусу.
А Лёва дома остался, куда ему идти, если голоса нет.
Лёве пришлось ещё приврать бабушке Эсфири, что когда он в лужу провалился, то громко заорал от испуга, и у него голос от этого и сел, а не от простуды. А то она начала его пичкать всякими народными средствами от простуды, которые Лёва терпеть не мог. Типа молока с медом, содой и маслом, это же просто бе-е-е-ее. Может вырвать от этого!
Тогда Эсфирь Марковна решила предложить Лёве другое средство.
Она же всю жизнь была связана с музыкантами и певцами, и потерю голоса лечить умеет даже лучше, чем простуду.
Но когда бабушка Эсфирь предложила Лёве пить сырые яйца, убеждая его, что так он сможет быстро вернуть голос, Лёва от ужаса закрылся в своей комнате. Такую гадость он тоже не хотел, там склизкий белок, это ещё хуже, чем молоко с маслом
Эсфирь Марковна было очень расстроена, что Лёва не слушается и она с ним не справляется. Хорошо, что к обеду домой вернулся Платон, и разрядил обстановку.
Он сказал, чтобы не обижать Эсфирь Марковну, что все эти средства может и хорошИ, но их действие не доказано. И что он "видит", что у Лёвы связки не пострадали, это у него от испуга, Лёва же творческая личность. Надо оставить его в покое и скоро голос у него полностью восстановится.
Платону Эсфирь Марковна поверила безоговорочно, она знала, что он "видит" любую болезнь изнутри. И то, что у Лёвы скоро всё пройдёт, её тут же успокоило. Главное, до приезда Златы и Василия у мальчика появится голос, а то она чувствовала свою вину перед Златой, что не уберегла Лёву. Но теперь всё будет хорошо, раз Платон сказал.
После вмешательства Платона Лёва сразу повеселел и уже смог тихонько говорить шепотом. Это полностью успокоило Эсфирь Марковну, она же за мальчиков в ответе.
Вечером, довольный, что от него отстали, Лёва уснул сладким сном, не успев коснуться подушки.
А вот к Платону сон не шёл.
Днем в колледже он исподволь наблюдал за своими новыми друзьями, пытаясь понять, кто тот нехороший человек, о котором говорил отец. Но ни у кого он не увидел за душой плохих скрытых намерений
Отец всегда отличался обостренной интуицией и умением видеть людей насквозь. Он предупредил Платона - Будь осторожен, сынок. В твоем окружении есть человек, который хочет использовать тебя в своих целях. Он умело маскируется, но я чувствую его гниль.
Но ни у кого из его новых знакомых Платон не видел плохих скрытых намерений. Все казались обычными студентами, увлеченными учебой, вечеринками и своими мечтами.
Точнее, были два парня, и с одним состоялся странный разговор, который Платона насторожил.
Дело в том, что Максим на днях говорил Платону, чем он может заинтересовать Смотрящих - и своим даром "видеть" болезни, и тем, что может "видеть" недалекое будущее в том числе.
- Представь, например, брокеров, которые покупают и продают акции. Если они заранее смогут узнать, какие акции в цене упадут, а какие вырастут, они всегда будут в плюсе. Ты не представляешь, какие там огромные деньжищи крутятся, да за них не только украсть человека, и убить могут запросто...
И вдруг буквально сразу, после такого разговора с дядей Максом, к Платону Олег из колледжа подошёл.
Олег был задирой и любителем рискованных шуток. Он недавно чуть не погиб из-за своих татуировок с рунами, которые чуть не вышли из-под контроля, но, казалось, быстро забыл об этом.
- Слушай, а ты только про руны знаешь, или можешь в лотерею цифры угадывать? Или курс акций на завтра тоже сможешь угадать?
Олег уже отошёл от того испуга, когда он чуть не погиб от своих тату с рунами, и опять любил всех немного поддразнивать.
- А тебе это зачем? - невозмутимо спросил Платон.
- Да так, парень один про тебя узнал и интересовался, а что, прикольно в лотерею выиграть или на акциях поиметь прибыль. Может попробуешь угадать? - Олег смотрел на Платона с вызовом, его опять распирало бодаться, кто из них круче.
А Платон смотрел на него изучающе.
Вроде от Олега он ничего плохого не чувствует, что за наваждение?
- А что за парень спрашивает, твой друг? - поинтересовался Платон.
- Да со старших курсов, у его папаши брокерская контора, да и мой тоже акциями балуется, а ты же у нас теперь известный Колдун, про тебя многие спрашивают, - ответил Олег с еле скрываемой завистью.
Платон пожал плечами.
- Да нет, я просто знал про рУны, читал, а угадывать я не умею.
И Платон безмятежно улыбнулся.
Он не хотел раскрывать свои способности, особенно после слов дяди Максима.
- Ну смотри, если врёшь, - то ли шутя, то ли всерьёз пригрозил Олег.
Платон почувствовал, как внутри нарастает тревога. Олег, сам того не понимая, мог быть лишь пешкой в чужой игре. Но кто этот "парень со старших курсов"? И почему он так заинтересовался Платоном?
Вечером Платон позвонил отцу, - Пап, ты был прав, кто-то интересуется моими возможностями. Один парень через Олега пытался выведать, могу ли я видеть недалёкое будущее.
- Хитри и тяни время, они что-то знают о тебе, и уже не отстанут. А я пока подумаю, как нам быть, - ответил сыну Миша, стараясь не показывать свою тревогу...


Присоединяйтесь — мы покажем вам много интересного
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 2