Предыдущая публикация
Когда нет совести и чести
(1 глава)Ясный день
- Просто так на проводы в армию не приходят, его это девчонка, - сделала вывод внимательная тетушка Юры Юдина, без пяти минут новобранца.
- Да не секрет это, Наташа, считай, что невеста Юркина, - сообщил отец, - хотели раньше поженить, да подумали, рано, пусть послужит.
Они стояли чуть поодаль от провожающих и смотрели друг другу в глаза. Расставание на два года, и кажется таким долгим, поэтому хочется насмотреться, запомниться, чтобы легче переносить разлуку.
- Жди, - сказал он, - жди меня…. и я вернусь… к тебе вернусь.
- Я знаю, ты обязательно вернешься. – Она старалась держаться, но губы слегка дрожали. – Хорошо, если на побывку приедешь…
- Хорошо, но не обещаю, не всегда отпускают.
- Ну ничего, я буду ждать. Даже не сомневайся, я буду тебя ждать. И письма писать.
Марина, одноклассница Юрия, случайно оказалась в центре, где все ждали автобус, чтобы проводить парней в армию. И эта картина, когда Наташа так пронзительно смотрит в глаза Юрке, потрясла ее. Пока Марина училась, у них тут, оказывается, любовь нешуточная.
- Ладно, пусть служит, - гордо тряхнув каштановыми волосами, подумала девушка и подошла к юной паре.
- Юра, отслужить тебе хорошо и вернуться! – Сказала она, не обращая внимания на Наташу. И также неожиданно потянулась к нему и успела поцеловать в щеку. Опешившие Наташа и Юрий не успели ничего сказать, потому как Марина быстро отошла от них и направилась в сторону своего дома.
Когда тебя ждут, два года проходят быстро
Он никогда не чувствовал себя оторванным от дома, потому что ему писали. Родители отправляли письма, родственники, друзья. И чаще всех – Наташа. Он читал ее письма, будто длинную повесть, связывающую его с домом.
Конечно, хотелось в отпуск, но не случилось. Такая служба досталась ему. Зато ближе к завершению солдатских будней, сердце волновалось от встречи с родными.
Также весной Юра Юдин вернулся в родное село. Он вышел на том же вокзале, откуда два года назад они, безусые мальчишки, уходили в армию. И вот теперь, гордо поглядывая по сторонам, стройный, высокий парень, с чемоданчиком, направился на остановку. Сейчас на автовокзал, потом на автобус и, наконец, дома.
- Здравствуй, Юра! – Он услышал девичий голос, такой приятный и кажется, знакомый. Марина стояла у кассы и смотрела на него. – Вернулся? Домой едешь?
- Маринка? Ты что ли! – Юра был удивлен, даже потрясен видом девушки. За два года она похорошела так, что, как говорят друзья, закачаешься.
- Ну что так смотришь? Изменилась я?
- Изменилась. В лучшую сторону. Тебе и не узнать. А я вот смотрю расписание.
- Да уже скоро, вместе поедем. - Она красивым жестом поправила каштановые волосы (теперь они у нее еще длиннее). – А вот я тебя сразу узнала, хотя ты тоже изменился. И тоже в лучшую сторону.
Всю дорогу они сидели рядом и много говорили. Марина после учебы вернулась в село, работала в сельской администрации в бухгалтерии, и уезжать не собиралась.
- А я тоже останусь, соскучился. Да и невеста у меня дома… писала мне все два года, ждет меня…
- Ты уверен? – спросила Марина. – Ты уверен, что Наталья ждет тебя?
- А что не так?
- Ах, Юра, мы девушки – народ непостоянный, чем больше клянемся, тем чаще нарушаем клятву. Вот я, например, никому обещания не давала, а могла тебе в любви признаться и сказать, что ждать буду. Но не стала связывать подобным обещанием.
- А причем здесь ты? – спросил Юра.
- А при том, что всегда ты мне нравился. Всегда. Но, поверь, перед армией парню голову морочить – смысла нет.
- Наташа меня ждала…
- А ты знаешь, что такое ждать? Это значит быть верной, и ни на кого не смотреть. В смысле на парней не смотреть. А Наташа смотрела. Более того, Витька Кормухин провожал ее как-то… да-да, сама видела, да и вообще, затворницей она не была.
Юрий почувствовал испарину на лбу. Не хочется быть обманутым, но когда такая красивая и уверенная девушка, как Марина говорит, хочется верить.
- Ладно, разберусь, - сказал он.
Она усмехнулась. – Разберись, Юра, разберись. А я пока буду ждать тебя каждый вечер в клубе.
Юрий и сам не понял, к чему это ее обещание - ждать. Но Маринкина красота запала ему в душу.
Конечно, в тот же день он встретился с Наташей. Тот же искренний взгляд, та же радость в глазах, как и два года назад, когда они начали встречаться. Но Юра почему-то теперь по-другому смотрит на девушку. Да, обрадовался, интересуется… но смотрит подозрительно.
- Говорят, ты не скучала…
- Конечно, Юрочка, я старалась отвлекаться, чтобы не так сильно тосковать по тебе… но я очень-очень жада…
Плечи Юрия слегка дернулись. – А Витька Кормухин? Разве он тебя не провожал?
Наташа смотрит, в глазах - улыбка. – Да ты что, Юрочка? Это было один раз… и только потому, что Петровы свою большую собаку отпустили, и она по улице бегала. А было уже поздно…
- Ага, значит ты по ночам ходила…
- Юра, я от сестры возвращалась, с племянниками в тот вечер была, ну вроде няньки что ли…
- Ну да, нашла причину… а потом, откуда ни возьмись, Витек нарисовался, вовремя однако… может ждал тебя?
- Юра, да что с тобой? Я ведь тебе два года письма писала, вся моя любовь в моих письмах… ну что с тобой?
- Да со мной-то нормально. Я к тебе ехал, а тут, оказывается, еще кавалеры…
Он смотрел на нее и уже видно было, что Наташа растеряна, подавлена его словами, но почему-то ему не было ее жалко. Вот когда в автобусе с Маринкой ехал, ему было как-то хорошо, а сейчас будто что-то раздражает.
- Ладно, пойду я, устал. – Сказал он.
- Конечно, Юра, иди… а мы… мы когда встретимся?
Он нехотя повернулся. – Не знаю, дома надо побыть.
Но несмотря на усталость, даже в первую ночь дома ему не спалось. Мать с отцом, конечно, пылинки с него сдували, тискали, как маленького, радуясь возвращению. И Юрка, разомлев от теплого приема и домашней еды, отправился в свою комнату, удивляясь, какой маленькой она кажется после казармы.
Упал на кровать и думал, сразу уснет. Но перед глазами была Марина – казалась она ему какой-то необыкновенной, удивительной. А Наташа… она вдруг померкла в его сознании. Да, она писала письма – нежные, добрые письма, но это уже в прошлом. А Марина – вот она, будто только сейчас взошла на пьедестал и улыбается ему, манит его к себе. И ведь достаточно сделать один шаг, и они будут вместе. Сама ведь сказала: «буду ждать каждый вечер в клубе.
А чего ждать? Вот завтра же и пойдет к ней. А Наташа? Юрию стало неуютно от таких мыслей. Ведь проводила она его как невеста, и все знают, что после армии они должны пожениться.
Как же так получилось, что Марина, которая не провожала, не писала ему, вдруг оказалась в его сердце?
Лучше обвинить кого-то, чем самому остаться виноватым
Юрий начал встречаться с Мариной. И даже родители удивленно поглядывали на них, стараясь не вмешиваться. И все, кто знал, что Юрка с Наташей жених и невеста, теперь тоже удивлялись и шептались.
- Нехорошо с Наташкой-то получилось, - признался Юрка.
- А ты не бери в голову, - сказала Марина, обнимая его горячо, - сама ведь она призналась, что Витька провожал ее…
- Да но… кто об этом знает?
- Я знаю. Соседи видели. Это же село, тут почти каждый разведчик. А если кто не знает причину вашего расставания, так я расскажу. Чего молчать? Пусть знают, что Наталья неверна тебе была, что вовсе не ждала тебя, а так, на всякий, случай письма писала. При случае за другого бы выскочила, но не получилось, вот и кинулась тебе на шею, будто ничего не было. А ты тут вообще не виноват. Вот и надо людям правду открыть, чтобы на тебя не думали.
- Да-аа, ты права, скорей всего так и было.
Вскоре слухи по селу поползли, как змеи, что Наталья Новичкова вовсе не ждала Юру, потому и бросил он ее.
- Мам, ну как так можно? Это же неправда! – Наташа сидела на крыльце и вытирала слезы платочком, который дала мать. Рядом присела кошка, будто понимая что-то и желая утешить. – Это же неправда! За что они меня? Я же люблю его! Понимаешь, только его люблю!
- Всё, всё хватит, прошла любовь. Не любит он тебя, все видят, как с Маринкой женихается, отпусти ты свою боль…
- Не могу, мам, не могу. Я ведь каждый вечер напротив его дома в чужом палисаднике прячусь и смотрю, как он за ворота выходит… так бы и побежала к нему, но ведь оттолкнул он меня, оттолкнул…. Я ведь говорила с ним не раз, а он одно твердит: не ждала ты меня и всё… ну за что? Мам, сходи к ним, ну к Юдиным, расскажи… да они и сами знают.
Валентина обняла дочь и гладила ее по голове. Испугалась она, глядя как дочка бьется в истерике. Видно, не готова была такой удар получить. – Ходила я к ним, все рассказала. Все понимают, руками разводят, говорят, ничего не поделаешь, Маринку он любит.
- Ладно, пусть так, - Наташа перестала плакать, - пусть хотя бы признается, что наговорил на меня, ведь это неправда, что я с Витькой…
- Ой, дочка, там у Маринки мать-змеюка, она уже вмешалась, по селу сплетни разносит, такая вот семейка гадкая.
- Тогда я сама, я еще раз с ним поговорю.
Наташа встала, умылась, успокоилась. В ее голове появился план, как доказать, что не виновата она перед Юркой, ни в чем не виновата. Она уже смирилась, что Юра разлюбил ее, но не могла смириться, что столь гадкую причину нашел для расставания.
Надев свое лучшее платье, Наташа впервые за два с лишним года пошла в клуб. Всё это время, пока Юра служил, она не ходила на танцы. А кино можно и дома по телевизору посмотреть. Ей просто не хотелось никуда идти без Юры.
Она стояла чуть поодаль, чтобы меньше обращали внимания, и когда увидела Юру с Мариной, уверенно подошла к ним.
- Здравствуй, Юра. Ты вот говоришь, что я с Витей Кормухиным гуляла, так это неправда. Вон Витя стоит, давай его спросим.
- Очную ставку решила устроить? Что это еще за балаган? Или тебе неясно, что Юра больше не любит тебя? – Раздраженно спросила Марина.
- А знаешь, Марина, это уже дело чести и совести, доказать, что нет на мне ни одного пятна, - ответила Наташа. Она снова позвала Виктора: - Ви-иить, подойди, пожалуйста.
- Ну-ну, - сказала Марина, лукаво усмехнувшись, - пусть скажет.
- Витя, вот помнишь, ты меня домой проводил, потому что там собака злая была, ее еще забыли привязать...
Виктор, долговязый парень, немного неловкий и смущенный, переминался с ноги на ногу.
Марина строго посмотрела на него: - Ну-уу, Витя, говори, что знаешь. А ты ведь знаешь, признавайся, - настойчиво попросила она.
- Да не помню я про собаку… но провожал, да, гуляли же мы с тобой, на речку ходили, - сказал парень, опустив взгляд и покраснев.
- Ха! Ну вот, ты хотела мне правду доказать, - со злостью сказал Юрий. – И зачем было весь этот цирк устраивать? И так всё ясно.
Наташа побледнела. – Витя, ты зачем это? Как можно? Это же неправда…
Виктор поспешил отойти в сторону. Юрий с Мариной ушли в клуб. А Наташа стояла одна и чувствовала дрожь во всем теле. Даже не заметила, как пошла на реку. Уже темнело, спустилась, вошла в воду в платье… так и шла, отдаляясь от берега…
Течение в этом месте небольшое, вообще место тихое, рыбаки частенько браконьерничают, даже сети ставят. В 80-х (а это было как раз в середине 80-х) рыбнадзор мог внезапно появиться, чтобы местных подловить.
Дед Иван Сермягин уже нюхом чуял, когда появится рыбнадзор, а когда – нет. В этот раз закинул сеть, предвкушая хороший улов. Хотя надо сказать, много не попадалось, на жареху им с женой, да внукам, детям раздадут. К тому же занимался он этим противозаконным делом крайне редко.
Но в этот раз рискнул. И хорошо, что так совпало. Надо было видеть лицо Ивана Макаровича, когда в его сети попалась… Наташа. Она так и потонула, если бы не сеть Ивана Сермягина.
Спешно вытаскивал он страшный улов, потом рьяно работал веслами, приближаясь к берегу. Хорошо, на берег пришли девчата, любят поздно вечером купаться, они и позвали Любу-медичку, да и сами пытались Наташу в чувство привести.
Кто-то испугался, отошёл в сторону решив, что не очнется она, кто-то вспомнил, как первую помощь оказать. Тут и Люба-медичка прибежала, помогла. Из районного центра скорая помощь приехала.
Все, кто рядом был, помнят, как Валентина выла. Не плакала, а именно выла от отчаяния, и замолчала, только когда в машину села, сопровождая бесчувственную дочь, явно решившую в тот вечер руки на себя наложить.
(заключительная глава)
На другой день слухи разнеслись с молниеносной скоростью. Первым очнулся Виктор Кормухин. Губы у него тряслись, когда рассказывал друзьям, как Марина подговорила его оклеветать Наташу, сам не понимал, как поддался на эту уловку.
А ведь не было ничего, Наташа два года Юрку ждала… и вот получила «благодарность». – Это она из-за меня, это потому что оболгали ее, - доказывал Виктор, - ввязался, дурак… зачем? – сокрушался парень.
Да в селе и так знали, что чистая она девчонка, а теперь все поняли: не выдержала клеветы, топиться пошла. И если бы не дед Иван (вот ведь наказать его надо за браконьерство, но в этом случае спасибо сказать), то неизвестно, нашли бы ее или нет. Деду Ивану благодарность не нужна, рад был, что вытащил ее. Повидав на своем веку многое, он долго не мог в себя прийти, вспоминая как доставал Наташу – казалось, уже безжизненную.
Муж старшей сестры Нины был в это время на больничном, ногу на производстве сломал, а вторую повредил, он вообще только сидел, да на костылях передвигался, но узнав о происшествии, порывался разобраться с Юркой.
Нина не пустила. - Ну куда с твоими ногами? – слёзно спросила она.
- Ноги не ходят, так руки у меня есть, - отвечал Владимир, потрясенный несправедливостью.
- Не поможешь ты этим Наташе. Лучше я сама при случае ему в глаза бесстыжие плюну. А сейчас мамке надо помочь, одна с Наташкой.
И пусть побить Юрку ему не удалось, сельская молва и так наказала их с Мариной.
Наташу спасли. Придя в себя, сидела она на больничной кровати в белой рубахе (тоже больничной), с растрепанными волосами. Всегда она была светленькая, а сейчас будто цвет волос померк. Валентина так и уехала с ней, ничего не успев из дома взять.
- Домой хочу, - сказала Наташа.
- Вот доктор взглянет на тебя, и сразу домой.
- Мам, на меня теперь будут думать, что я… того… не в себе?
- Да пусть они думают свою думу хоть до скончания века, нам ни до кого дела нет. Ты только живи, у тебя еще вся жизнь впереди.
- Не знаю, как получилось. Ушла от них, лишь бы не видеть. Все внутри горит, охладиться хочу… так и зашла в воду… дальше не помню... случайно получилось, не хотела я...
- Всё, всё, хватит, забудь.
Вернулись они с матерью домой. Конечно, спасибо докторам помогли, но сказали, что волновать девушку не стоит, чтобы никаких потрясений.
Старшая сестра Нина пришла, и долго они с Валентиной разговаривали.
- Думаю, в район надо переезжать, - предложила Валентина. – Боюсь, всё ей тут напоминать будет этого Юрку треклятого. Как считаешь, Нина, что нам делать?
Нина одобрила, сама понимала, лучше новое место и новые заботы. К тому же в районном центре как раз родня покойного мужа (отца Наташи) жила, вот они и позвали. Домик, в котором жили Валентина с младшей дочкой, от бабушки покойной. Маленький домик у них. А большой дом, в котором раньше жили, Валентина сразу старшей дочери оставила, когда она замуж вышла.
Собирали их почти всем селом. Так были рады, что Наташа жива осталась, кто-то деньги нес, кто-то с добрыми словами приходил, все знали, что Наташа чиста и невинна перед Юрием. Ну а деду Ивану руку жали, хотя он и старался помалкивать, потому как браконьерничал в тот вечер. Сеть свою после того случая спрятал подальше, сжечь хотел, чтобы вообще на глаза не попадалась, потому что подумал, иной раз и запутаться в ней кто-нибудь может. А там и ребятишки плескаются, вдруг заплывут подальше, вот и зарекся сеть ставить.
И сидит теперь на берегу с удочкой, смирный такой. Рыбнадзор на катере по реке покажется, так уважительно кепочку снимет, поклонится, вот, дескать, глядите, с удочкой я.
И как-то незаметно прошла свадьба Марины и Юрия. Даже не свадьба, а так – вечер. Вечерок. Не все пошли на их торжество, родня только, даже некоторые друзья сослались на занятость.
Осенью, когда уже листва облетела и в октябре бывает жутко прохладно, Юрий пришел на реку. Зачем пришел и сам не знал, может случайно ноги принесли. А там дядька его – Михаил Степанович цепью гремит, лодку подтягивает на сушу, а то ведь скоро и льдом покроется речка.
Юрий молча подошел, помог подтащить, также молча перевернули лодку, присели на нее передохнуть.
- Чего не приходишь, дядь Миша? – спросил Юрий.
- А куда идти? К тебе что ли?
- Да хоть и к нам с Мариной.
- А чего мне у молодых делать? Ну родители твои – само собой, мать – ладно, сестра же моя, навещать будем с Нюрой. А к тебе… ты уж извиняй… даже не знаю, как сказать.
- А говори, как есть.
Михаил повернулся к племяннику. – Понятно, что родня, никуда не денешься, с родными надо по- родственному. Но вот что я тебе скажу, Юраша (он в детстве его так называл), слышал, может, есть такое слово – честь… подзабыли это слово. Так вот раньше, еще при царе, чтобы честь отстоять, на дуэль вызывали…это даже в школе проходили, кажется «Капитанская дочка» называется… помнишь, наверное… Так там тоже про честь хорошо сказано. А уж девичья честь… это всегда было… да и нынче встречается. Вот у Наташи эта честь есть… и совесть тоже. Не смогла она смириться, когда ее в грязи вываляли, честь и совесть не позволили. Так что подумай, Юра, как жить без чести и совести. По-свойски тебе говорю, вот всю правду, как есть. Кто тебе еще скажет? Родители, понятно, тебя жалеют, на твоей они стороне. А люди… люди ненавидят вас с Маринкой. Вот так получается.
Юрий вздохнул, виновато опустил голову. – Знаю, виноват. Сошел с поезда, солнце играет, всё цветет, я – такой бравый, сил полно, горы готов свернуть. Все смотрят, поздравляют, слова красивые говорят, ну как же, отслужил, молодец. А тут Марина… сразу всё понял, с ней мне надо быть… а показать себя гадом в глазах земляков совсем не хотелось. Подумал, легче Наташу обвинить, обидится, но быстро забудет. А она не забыла, не могла простить, смириться не могла, всё правды добивалась… вот так и получилось
- Надо было, Юраша, сразу повиниться… я ведь понимаю, полюбил ты Маринку, а стыдно было признаться, что по твоей вине это.
- Да, дядя Миша, всё так и было, как говоришь. Только время вспять не повернуть. Знал бы, что до такого дойдет, уехали бы сразу с Мариной, чтобы глаза не мозолить.
- Задним числом думаешь, Юраша.
Юрий пошел домой. Марина на днях сказала, что беременна. И вроде обрадовались. А радости особой не было. После случая с Натальей не было той радости, которая должна быть в молодой семье.
- Юра, где ты был? – беспокойно спросила жена.
- На реку ходил.
Марина испуганно смотрела на него. – Юра, ну хватит, не рви ты мне душу.
- Не буду, - пообещал он, - не надо тебе волноваться, вредно это, малыш у нас будет.
Она приклонила голову ему на плечо.
- Да, Марина, виноваты мы перед Наташей.
- Знаю, сама себя ругаю. Как увидела тебя на автовокзале – ёкнуло внутри, никого и ничего не вижу, кроме тебя. На все готова была, придумала я все...
- Знаю, что придумала, только удобно мне это было, вот такой я подлец...
- Юра, не говори так, ты не такой... просто так получилось.
- Надо было мне сразу сказать, что влюбился я в тебя, несмотря на то, что Наташа два года моей невестой считалась. А я не смог, жалею теперь.
- Мамка сказала, что Новичковы уезжать собрались. Дом бабкин оставляют, Нинка за ним присмотрит, а сами уезжают.
- Куда?
- Не знаю, может к родственникам, у них в райцентре родня живет.
- Они уезжают значит, а как нам жить… люди отворачиваются.
- Юра, ну не все же отворачиваются, да и не всем это надо.
- Ну общаемся, на работе тоже, но все равно заметно, что по-другому смотрят, будто украл я чего, или руки у меня в грязи. Марина, может и нам уехать?
- Куда?
- Да хоть в город.
- Юра, куда я сейчас в таком положении? Тошнит постоянно.
- А-аа, ну да, сейчас не надо. А там видно будет. Знаешь, что надо перед их отъездом прощения попросить у Наташи.
-Я с тобой пойду.
- Нет, Марина, не надо. Я сам. Я заварил эту кашу, мне и расхлебывать. Повинюсь, хоть и поздно , но попрошу прощения.
Всё пройдет. И это тоже
Новичковы переехали ближе к зиме, когда огород полностью убрали. И не потому что убежать хотелось. Всё село было на стороне Наташи, все понимали, к тому же Виктор Кормухин несколько раз прощения попросил и всем рассказал, что сподличал он. Уезжали они, чтобы место сменить, обстановку. Да еще с работой Наташе легче будет в районном центре, берут ее на элеватор в лабораторию.
Не прошло и полгода, как тетушка по отцу решила выдать племянницу замуж, и несколько раз предлагала познакомить с женихом. То про одного говорила, какой положительный парень, то про другого. Наташа не реагировала, или отвечала равнодушно, что ни к чему ей. И вообще, само собой всё должно решиться, а не через помощников.
- Ты досидишься, не останется холостых, а за разведенного девке идти не резон, - напомнила тетушка.
- Ну а что, может пригласить к нам парня, причину найти, может попросить сделать чего, - предложила Валентина.
- Ну и как вы себе представляете, сижу я у окошка, а тут парень заходит и спрашивает: «А может вам гвоздь забить надо?»
- А я ему отвечаю: нет, гвоздь не надо забивать, мне бы замуж выйти, с этой целью вас сюда и заманили.
Валентина, услышав, рассмеялась, представив такую картину. Тетя Вера обиделась.
- Наташка, за тебя переживаю, парень-то ведь хороший, в пожарной охране работает.
- Да-да, пусть летит к нам как на пожар, а то у меня дочка в девках сидит, - продолжала смеяться Валентина. К ней присоединилась Наташа, Вера тоже улыбнулась, подумав, что, и правда, не знает, как их познакомить.
- Наташ, ну может как-то позвать его что ли, ну хоть взгляните друг на друга, ты ведь никуда не ходишь, - попросила Валентина. Вера тоже умоляюще посмотрела на племянницу. И Наталье стало жалко тётушку, она искренне хотела ей счастья.
- Вот ведь не отстанете, сразу видно. Ладно, придумайте что-нибудь. Мы ведь переехали, а еще толком не обустроились. Володя с Ниной хоть и помогают, но ведь у них у самих дом, дети… ладно, зовите.
Наташа, чтобы не обидеть родных, уже знала, что скажет.
Парня звали Сергей. Позвали его посмотреть колодец, что в огороде у них, в общем, придумали причину.
И вот пришел невысокого роста, темноволосый, крепкий такой паренек, взгляд внимательный, руки цепкие. Проверил все шланги, насос посмотрел, что-то подкрутил и сказал: - Готово.
Зови за стол парня, - шепнула Валентина и отправила Наталью в огород.
Она подошла к нему. – Наташа меня зовут.
- Знаю. Я – Сергей.
- Ну ты понял, с какой целью позвали, - сказала она.
- Догадываюсь.
- Что, тоже уговаривали?
- Уговаривали. Так что легче согласиться, чем отказаться. А вообще я за знакомство без посредников.
- Я тоже, поэтому, надеюсь, понял меня. Мама за стол зовет.
- Спасибо, я сыт.
- Так и скажу. Спасибо за понимание.
Вот такой разговор у них случился, и разошлись они по-дружески, будто выполнив поручение родственников.
- А почему он ушел?
- Да не хочет он обедать.
- А как же… знакомство?
- Вы просили, мы познакомились.
- Все с тобой понятно. Сиди дальше.
На том бы дело и кончилось, но случился на элеваторе пожар, небольшое возгорание. Примчалась пожарные. Дым, крики работников, суета кругом. Наташа, вместе с коллегами схватила самое ценное из лаборатории, оборудование, которое можно вынести, да замешкалась. Вышла уже последней. Тут перед ней и появился пожарный.
- Быстро отсюда, быстро к выходу!
- Там еще надо забрать, там документы.
- Не вздумай сунуться туда, а то…
- А то – что?
- В угол поставлю! – Взял ее за руку и направил к выходу.
Она вышла за ворота предприятия, где уже собралась толпа, и стояла почему-то улыбаясь. Даже стыдно стало за свою улыбку.
Разгореться не дали, потушили быстро, лаборатория не пострадала, да и сам элеватор цел остался.
- Ну что, невеста, цела твоя лаборатория, - сказал Сергей, когда уже сворачивали шланги.
- С чего ради – "невеста"?
- Ну так тебя же меня сватать отправляли.
- Так я отказалась. И ты тоже.
Он подошел к ней. В защитном костюме казался совсем другим, чем-то на космонавта похожим. – Я всегда был против, чтобы меня с кем-то знакомили, хотелось самому, чтобы вот так просто как… как сейчас. Слушай, может повторим? Или давай считать, что мы сами познакомились. Или ты против? – и в глазах появилась тревога, подумалось ему, что торопит события, и этой девушке он вовсе не нравится. А она ему понравилась, и он жалел, что не встретил ее раньше, без участия родственников.
Она улыбалась.
- Наверное, что-то смешное сказал?
- Не то, чтобы смешное… обещал меня в угол поставить.
- А-аа, да это по привычке, с детства младшему брату вместо няньки был, родители вечно на работе, ну вот и привык отвечать за младших… ты тоже младше… я и за тебя могу отвечать, если захочешь.
- Наташа, - сказала она.
- Сергей.
- Будем считать, что познакомились.
- Всё, нам пора возвращаться. Завтра возле дома культуры, там, где три сосны, буду ждать тебе.
- Приду.
Через полгода Наташа вышла замуж за Сергея
Марина и Юрий еще год прожили в селе. Со временем история эта забылась, но все равно чувствовалось среди местных какое-то отчуждение. Вроде в глаза не говорят, но отношение другое, будто чего-то не договаривают. Дед Иван с супругой по осени тыквы лишние и яблоки за воротами оставляли добрым людям абсолютно бесплатно. Шла как-то мать Марины, увидела, свернула к их дому.
- Ой, а я тоже возьму, - сказала она. Но дед Иван демонстративно взял ведро и захлопнул калитку перед носом женщины, не угостив ни одним яблочком.
Пожилые женщины на лавочках тоже вспоминали этот случай, когда видели Марину и Юрия вместе. Кто-то даже плевался вслед, хотя в глаза ничего не говорили. В одном селе ведь живут.
У Марины осталась только одна подруга, не покинувшая ее, и та как-то с опаской относилась, не зная, чего ждать от Марины. На работе тоже будто доверия меньше стало, хотя виду не показывали. В селе так: могут похвалить и на трон посадить, а могут одними взглядами осудить. Так с Мариной и Юрием было.
- Юра, давай уедем. – Теперь уже Марина предложила, хоть и сын у них совсем крохотный был.
- Живем ведь, - сказал Юра, - никого не трогаем. А это все забудется.
- Не могу я, тяжело мне досталась наша любовь. И хотелось бы мне плюнуть на всех, да только плюнешь, так в тебя же всё и летит.
- Ладно, давай думать, куда поедем.
- А что думать? В город поедем. С работой там проще, садики, школы – всё есть. У меня там подруги, сестра двоюродная, приживемся.
И они уехали, оставив о себе темную славу.
Марина с Юрием, и в самом деле, любили друг друга, и по любви поженились. Только какой ценой расплатились… и если бы не дед Иван в тот день на реке, эта цена была бы еще выше. И как бы они жили после этого?!
А Наташа пережила всё. И семья у нее, и любовь, и дети. Только на реку лет пять не ходила. Уже потом, с мужем и детьми вместе стали ходить. Прошлое не вспоминала, выветрилось оно заботами о детях и любимом муже. И парень-то оказался, действительно, для семьи.
Татьяна Викторова©
На другой день слухи разнеслись с молниеносной скоростью. Первым очнулся Виктор Кормухин. Губы у него тряслись, когда рассказывал друзьям, как Марина подговорила его оклеветать Наташу, сам не понимал, как поддался на эту уловку.
А ведь не было ничего, Наташа два года Юрку ждала… и вот получила «благодарность». – Это она из-за меня, это потому что оболгали ее, - доказывал Виктор, - ввязался, дурак… зачем? – сокрушался парень.
Да в селе и так знали, что чистая она девчонка, а теперь все поняли: не выдержала клеветы, топиться пошла. И если бы не дед Иван (вот ведь наказать его надо за браконьерство, но в этом случае спасибо сказать), то неизвестно, нашли бы ее или нет. Деду Ивану благодарность не нужна, рад был, что вытащил ее. Повидав на своем веку многое, он долго не мог в себя прийти, вспоминая как доставал Наташу – казалось, уже безжизненную.
Муж старшей сестры Нины был в это время на больничном, ногу на производстве сломал, а вторую повредил, он вообще только сидел, да на костылях передвигался, но узнав о происшествии, порывался разобраться с Юркой.
Нина не пустила. - Ну куда с твоими ногами? – слёзно спросила она.
- Ноги не ходят, так руки у меня есть, - отвечал Владимир, потрясенный несправедливостью.
- Не поможешь ты этим Наташе. Лучше я сама при случае ему в глаза бесстыжие плюну. А сейчас мамке надо помочь, одна с Наташкой.
И пусть побить Юрку ему не удалось, сельская молва и так наказала их с Мариной.
Наташу спасли. Придя в себя, сидела она на больничной кровати в белой рубахе (тоже больничной), с растрепанными волосами. Всегда она была светленькая, а сейчас будто цвет волос померк. Валентина так и уехала с ней, ничего не успев из дома взять.
- Домой хочу, - сказала Наташа.
- Вот доктор взглянет на тебя, и сразу домой.
- Мам, на меня теперь будут думать, что я… того… не в себе?
- Да пусть они думают свою думу хоть до скончания века, нам ни до кого дела нет. Ты только живи, у тебя еще вся жизнь впереди.
- Не знаю, как получилось. Ушла от них, лишь бы не видеть. Все внутри горит, охладиться хочу… так и зашла в воду… дальше не помню... случайно получилось, не хотела я...
- Всё, всё, хватит, забудь.
Вернулись они с матерью домой. Конечно, спасибо докторам помогли, но сказали, что волновать девушку не стоит, чтобы никаких потрясений.
Старшая сестра Нина пришла, и долго они с Валентиной разговаривали.
- Думаю, в район надо переезжать, - предложила Валентина. – Боюсь, всё ей тут напоминать будет этого Юрку треклятого. Как считаешь, Нина, что нам делать?
Нина одобрила, сама понимала, лучше новое место и новые заботы. К тому же в районном центре как раз родня покойного мужа (отца Наташи) жила, вот они и позвали. Домик, в котором жили Валентина с младшей дочкой, от бабушки покойной. Маленький домик у них. А большой дом, в котором раньше жили, Валентина сразу старшей дочери оставила, когда она замуж вышла.
Собирали их почти всем селом. Так были рады, что Наташа жива осталась, кто-то деньги нес, кто-то с добрыми словами приходил, все знали, что Наташа чиста и невинна перед Юрием. Ну а деду Ивану руку жали, хотя он и старался помалкивать, потому как браконьерничал в тот вечер. Сеть свою после того случая спрятал подальше, сжечь хотел, чтобы вообще на глаза не попадалась, потому что подумал, иной раз и запутаться в ней кто-нибудь может. А там и ребятишки плескаются, вдруг заплывут подальше, вот и зарекся сеть ставить.
И сидит теперь на берегу с удочкой, смирный такой. Рыбнадзор на катере по реке покажется, так уважительно кепочку снимет, поклонится, вот, дескать, глядите, с удочкой я.
И как-то незаметно прошла свадьба Марины и Юрия. Даже не свадьба, а так – вечер. Вечерок. Не все пошли на их торжество, родня только, даже некоторые друзья сослались на занятость.
Осенью, когда уже листва облетела и в октябре бывает жутко прохладно, Юрий пришел на реку. Зачем пришел и сам не знал, может случайно ноги принесли. А там дядька его – Михаил Степанович цепью гремит, лодку подтягивает на сушу, а то ведь скоро и льдом покроется речка.
Юрий молча подошел, помог подтащить, также молча перевернули лодку, присели на нее передохнуть.
- Чего не приходишь, дядь Миша? – спросил Юрий.
- А куда идти? К тебе что ли?
- Да хоть и к нам с Мариной.
- А чего мне у молодых делать? Ну родители твои – само собой, мать – ладно, сестра же моя, навещать будем с Нюрой. А к тебе… ты уж извиняй… даже не знаю, как сказать.
- А говори, как есть.
Михаил повернулся к племяннику. – Понятно, что родня, никуда не денешься, с родными надо по- родственному. Но вот что я тебе скажу, Юраша (он в детстве его так называл), слышал, может, есть такое слово – честь… подзабыли это слово. Так вот раньше, еще при царе, чтобы честь отстоять, на дуэль вызывали…это даже в школе проходили, кажется «Капитанская дочка» называется… помнишь, наверное… Так там тоже про честь хорошо сказано. А уж девичья честь… это всегда было… да и нынче встречается. Вот у Наташи эта честь есть… и совесть тоже. Не смогла она смириться, когда ее в грязи вываляли, честь и совесть не позволили. Так что подумай, Юра, как жить без чести и совести. По-свойски тебе говорю, вот всю правду, как есть. Кто тебе еще скажет? Родители, понятно, тебя жалеют, на твоей они стороне. А люди… люди ненавидят вас с Маринкой. Вот так получается.
Юрий вздохнул, виновато опустил голову. – Знаю, виноват. Сошел с поезда, солнце играет, всё цветет, я – такой бравый, сил полно, горы готов свернуть. Все смотрят, поздравляют, слова красивые говорят, ну как же, отслужил, молодец. А тут Марина… сразу всё понял, с ней мне надо быть… а показать себя гадом в глазах земляков совсем не хотелось. Подумал, легче Наташу обвинить, обидится, но быстро забудет. А она не забыла, не могла простить, смириться не могла, всё правды добивалась… вот так и получилось
- Надо было, Юраша, сразу повиниться… я ведь понимаю, полюбил ты Маринку, а стыдно было признаться, что по твоей вине это.
- Да, дядя Миша, всё так и было, как говоришь. Только время вспять не повернуть. Знал бы, что до такого дойдет, уехали бы сразу с Мариной, чтобы глаза не мозолить.
- Задним числом думаешь, Юраша.
Юрий пошел домой. Марина на днях сказала, что беременна. И вроде обрадовались. А радости особой не было. После случая с Натальей не было той радости, которая должна быть в молодой семье.
- Юра, где ты был? – беспокойно спросила жена.
- На реку ходил.
Марина испуганно смотрела на него. – Юра, ну хватит, не рви ты мне душу.
- Не буду, - пообещал он, - не надо тебе волноваться, вредно это, малыш у нас будет.
Она приклонила голову ему на плечо.
- Да, Марина, виноваты мы перед Наташей.
- Знаю, сама себя ругаю. Как увидела тебя на автовокзале – ёкнуло внутри, никого и ничего не вижу, кроме тебя. На все готова была, придумала я все...
- Знаю, что придумала, только удобно мне это было, вот такой я подлец...
- Юра, не говори так, ты не такой... просто так получилось.
- Надо было мне сразу сказать, что влюбился я в тебя, несмотря на то, что Наташа два года моей невестой считалась. А я не смог, жалею теперь.
- Мамка сказала, что Новичковы уезжать собрались. Дом бабкин оставляют, Нинка за ним присмотрит, а сами уезжают.
- Куда?
- Не знаю, может к родственникам, у них в райцентре родня живет.
- Они уезжают значит, а как нам жить… люди отворачиваются.
- Юра, ну не все же отворачиваются, да и не всем это надо.
- Ну общаемся, на работе тоже, но все равно заметно, что по-другому смотрят, будто украл я чего, или руки у меня в грязи. Марина, может и нам уехать?
- Куда?
- Да хоть в город.
- Юра, куда я сейчас в таком положении? Тошнит постоянно.
- А-аа, ну да, сейчас не надо. А там видно будет. Знаешь, что надо перед их отъездом прощения попросить у Наташи.
-Я с тобой пойду.
- Нет, Марина, не надо. Я сам. Я заварил эту кашу, мне и расхлебывать. Повинюсь, хоть и поздно , но попрошу прощения.
Всё пройдет. И это тоже
Новичковы переехали ближе к зиме, когда огород полностью убрали. И не потому что убежать хотелось. Всё село было на стороне Наташи, все понимали, к тому же Виктор Кормухин несколько раз прощения попросил и всем рассказал, что сподличал он. Уезжали они, чтобы место сменить, обстановку. Да еще с работой Наташе легче будет в районном центре, берут ее на элеватор в лабораторию.
Не прошло и полгода, как тетушка по отцу решила выдать племянницу замуж, и несколько раз предлагала познакомить с женихом. То про одного говорила, какой положительный парень, то про другого. Наташа не реагировала, или отвечала равнодушно, что ни к чему ей. И вообще, само собой всё должно решиться, а не через помощников.
- Ты досидишься, не останется холостых, а за разведенного девке идти не резон, - напомнила тетушка.
- Ну а что, может пригласить к нам парня, причину найти, может попросить сделать чего, - предложила Валентина.
- Ну и как вы себе представляете, сижу я у окошка, а тут парень заходит и спрашивает: «А может вам гвоздь забить надо?»
- А я ему отвечаю: нет, гвоздь не надо забивать, мне бы замуж выйти, с этой целью вас сюда и заманили.
Валентина, услышав, рассмеялась, представив такую картину. Тетя Вера обиделась.
- Наташка, за тебя переживаю, парень-то ведь хороший, в пожарной охране работает.
- Да-да, пусть летит к нам как на пожар, а то у меня дочка в девках сидит, - продолжала смеяться Валентина. К ней присоединилась Наташа, Вера тоже улыбнулась, подумав, что, и правда, не знает, как их познакомить.
- Наташ, ну может как-то позвать его что ли, ну хоть взгляните друг на друга, ты ведь никуда не ходишь, - попросила Валентина. Вера тоже умоляюще посмотрела на племянницу. И Наталье стало жалко тётушку, она искренне хотела ей счастья.
- Вот ведь не отстанете, сразу видно. Ладно, придумайте что-нибудь. Мы ведь переехали, а еще толком не обустроились. Володя с Ниной хоть и помогают, но ведь у них у самих дом, дети… ладно, зовите.
Наташа, чтобы не обидеть родных, уже знала, что скажет.
Парня звали Сергей. Позвали его посмотреть колодец, что в огороде у них, в общем, придумали причину.
И вот пришел невысокого роста, темноволосый, крепкий такой паренек, взгляд внимательный, руки цепкие. Проверил все шланги, насос посмотрел, что-то подкрутил и сказал: - Готово.
Зови за стол парня, - шепнула Валентина и отправила Наталью в огород.
Она подошла к нему. – Наташа меня зовут.
- Знаю. Я – Сергей.
- Ну ты понял, с какой целью позвали, - сказала она.
- Догадываюсь.
- Что, тоже уговаривали?
- Уговаривали. Так что легче согласиться, чем отказаться. А вообще я за знакомство без посредников.
- Я тоже, поэтому, надеюсь, понял меня. Мама за стол зовет.
- Спасибо, я сыт.
- Так и скажу. Спасибо за понимание.
Вот такой разговор у них случился, и разошлись они по-дружески, будто выполнив поручение родственников.
- А почему он ушел?
- Да не хочет он обедать.
- А как же… знакомство?
- Вы просили, мы познакомились.
- Все с тобой понятно. Сиди дальше.
На том бы дело и кончилось, но случился на элеваторе пожар, небольшое возгорание. Примчалась пожарные. Дым, крики работников, суета кругом. Наташа, вместе с коллегами схватила самое ценное из лаборатории, оборудование, которое можно вынести, да замешкалась. Вышла уже последней. Тут перед ней и появился пожарный.
- Быстро отсюда, быстро к выходу!
- Там еще надо забрать, там документы.
- Не вздумай сунуться туда, а то…
- А то – что?
- В угол поставлю! – Взял ее за руку и направил к выходу.
Она вышла за ворота предприятия, где уже собралась толпа, и стояла почему-то улыбаясь. Даже стыдно стало за свою улыбку.
Разгореться не дали, потушили быстро, лаборатория не пострадала, да и сам элеватор цел остался.
- Ну что, невеста, цела твоя лаборатория, - сказал Сергей, когда уже сворачивали шланги.
- С чего ради – "невеста"?
- Ну так тебя же меня сватать отправляли.
- Так я отказалась. И ты тоже.
Он подошел к ней. В защитном костюме казался совсем другим, чем-то на космонавта похожим. – Я всегда был против, чтобы меня с кем-то знакомили, хотелось самому, чтобы вот так просто как… как сейчас. Слушай, может повторим? Или давай считать, что мы сами познакомились. Или ты против? – и в глазах появилась тревога, подумалось ему, что торопит события, и этой девушке он вовсе не нравится. А она ему понравилась, и он жалел, что не встретил ее раньше, без участия родственников.
Она улыбалась.
- Наверное, что-то смешное сказал?
- Не то, чтобы смешное… обещал меня в угол поставить.
- А-аа, да это по привычке, с детства младшему брату вместо няньки был, родители вечно на работе, ну вот и привык отвечать за младших… ты тоже младше… я и за тебя могу отвечать, если захочешь.
- Наташа, - сказала она.
- Сергей.
- Будем считать, что познакомились.
- Всё, нам пора возвращаться. Завтра возле дома культуры, там, где три сосны, буду ждать тебе.
- Приду.
Через полгода Наташа вышла замуж за Сергея
Марина и Юрий еще год прожили в селе. Со временем история эта забылась, но все равно чувствовалось среди местных какое-то отчуждение. Вроде в глаза не говорят, но отношение другое, будто чего-то не договаривают. Дед Иван с супругой по осени тыквы лишние и яблоки за воротами оставляли добрым людям абсолютно бесплатно. Шла как-то мать Марины, увидела, свернула к их дому.
- Ой, а я тоже возьму, - сказала она. Но дед Иван демонстративно взял ведро и захлопнул калитку перед носом женщины, не угостив ни одним яблочком.
Пожилые женщины на лавочках тоже вспоминали этот случай, когда видели Марину и Юрия вместе. Кто-то даже плевался вслед, хотя в глаза ничего не говорили. В одном селе ведь живут.
У Марины осталась только одна подруга, не покинувшая ее, и та как-то с опаской относилась, не зная, чего ждать от Марины. На работе тоже будто доверия меньше стало, хотя виду не показывали. В селе так: могут похвалить и на трон посадить, а могут одними взглядами осудить. Так с Мариной и Юрием было.
- Юра, давай уедем. – Теперь уже Марина предложила, хоть и сын у них совсем крохотный был.
- Живем ведь, - сказал Юра, - никого не трогаем. А это все забудется.
- Не могу я, тяжело мне досталась наша любовь. И хотелось бы мне плюнуть на всех, да только плюнешь, так в тебя же всё и летит.
- Ладно, давай думать, куда поедем.
- А что думать? В город поедем. С работой там проще, садики, школы – всё есть. У меня там подруги, сестра двоюродная, приживемся.
И они уехали, оставив о себе темную славу.
Марина с Юрием, и в самом деле, любили друг друга, и по любви поженились. Только какой ценой расплатились… и если бы не дед Иван в тот день на реке, эта цена была бы еще выше. И как бы они жили после этого?!
А Наташа пережила всё. И семья у нее, и любовь, и дети. Только на реку лет пять не ходила. Уже потом, с мужем и детьми вместе стали ходить. Прошлое не вспоминала, выветрилось оно заботами о детях и любимом муже. И парень-то оказался, действительно, для семьи.
Татьяна Викторова©
Следующая публикация
Комментарии 6