1. Осень в этом году не плакала дождем. Она им рыдала! Я уже, наверное, в сотый раз пожалел, что поперся в такую дурную погоду в эти гиблые места. Когда я ехал по трассе было еще более-менее приемлемо. Но когда свернул на заброшенную грунтовку, то через пару километров понял, что сильно погорячился. Когда-то дорога была посыпана гравием, но со временем гравий растворился в суглинке, на дороге появились рытвины, ямы, которые моя машина самоотверженно преодолевала, надрывно рыча движком. По обеим сторонам дороги ко мне жался унылый серый пейзаж, кое-где разбавленный темно-зеленой хвоей. Осень вступала в свою завершающую фазу, когда до зимы оставались считанные дни. Но зима явно не спешила, давая возможность осени изрыдаться холодным промозглым дождем… Я включил печку. Становилось прохладно, несмотря на термобелье и теплую куртку. К тому же день явно катился к вечеру, собираясь оставить меня на ночь на этой заброшенной дороге. Через пару километров дорога стала получше. Прогресс! Я даже увеличил скорость, воткнув четвертую передачу. Вскоре справа, в самой гуще леса, мелькнуло большое строение. Я затормозил и сдал назад. Так и есть. Большой трехэтажный дом стоял среди леса. Фантастика какая-то! Я поехал дальше. Вскоре слева и справа стали попадаться заброшенные жилые дома. Они жались к дороге, как замерзшие воробьи! В некоторых даже сохранились стекла. К домам вели дорожки. Асфальта на них уже давно не было, но контуры сохранились. Я объехал школьный автобус, покрытый облупившейся желтой краской. У него уже проржавели бока и крыша. Похожий на доисторическое чудовище, он стоял, уткнувшись мордой в кусты на спущенных колесах. Становилось темно. Ночевка на дороге не вызывала у меня восторга. Нужно было поискать, где можно приткнуться на ночь. Я проехал еще километров двадцать, когда увидел слева заправочную станцию. Две когда-то выкрашенных красной краской заправочные колонки. Одноэтажное здание с надписью во весь фасад «АВТОЗАПРАВОЧНАЯ», чуть по ниже, полустертыми буквами «БЕНЗИН». Несколько уныло торчащих фонарей, с разбитыми плафонами, напоминающими антенны для межгалактической связи. Я уже собирался проехать мимо, когда увидел неяркий дребезжащий свет в одном из окон административного здания, больше похожего на крытый павильон. Я притормозил и повернул налево. Немного опустил стекло. В лицо ударило холодом и сыростью. Машина медленно ехала, хрустя шинами по остаткам гравия и асфальта, под аккомпанемент холодного осеннего дождя. Честно говоря, картина была сюрреалистичная! Невесть каким бесом, занесенная в эту глушь заправочная станция, со всех окруженная лесом! Большие, почти черные от дождя ели, вплотную подступали к, когда-то сверкавшей разноцветными неоновыми огнями, бензоколонке. Сквозь гравий и асфальт, кое-где уже пробилась березовая и осиновая поросль. Пройдет еще пару десятков лет и лес окончательно поглотит это место. А, пока… Я припарковал машину у полуразвалившегося бордюра и заглушил двигатель. Пахло сыростью и мокрыми прелыми листьями. Сквозь этот парфюм пробивался едва заметный запах бензина… Я немного подумал, потом достал из бардачка фонарик и обрез охотничьего ружья. Я знал, что это глухие, заброшенные места, поэтому взял с собой оружие. Мало ли, что! Закрыв машину, пошел к двери павильона, светя фонариком под ноги. Почти у самой двери увидел темную лужу. Похоже, кто-то пролил солярку. Присел на корточки. Да нет, вроде не солярка. Подобрал обломок ветки и опустил в лужу. Поднял и осветил фонариком. Вязкая жидкость стекала по стеблю, и большая капля в конце концов плюхнулась обратно в лужу. Я чуть не закричал от неожиданности. Кровь! Это была кровь, целая лужа! Но откуда?! Я отбросил ветку, встал и оглянулся. Порыв ветра ударил по крыше и загремел ржавым железом. Медленно, стараясь не шуметь, взвел курки обреза. Хотя, дождь все равно глушит все звуки… Обошел лужу и поднялся по выщербленным ступенькам. Толкнул металлическую дверь. Она отворилась с таким скрипом, что заглушила даже барабанящий по железной крыше дождь. Небольшое помещение, когда-то служившее операторской. В глубине стойка и кассовый аппарат, понятно ржавый и сломанный. Слева еще одна дверь, из-под которой выбивалась неяркая полоска света. Я какое-то время стоял молча. Нужно ли мне это? Лезть очертя голову непонятно куда? Но лужа крови перед входом не давала мне покоя. Я осторожно приблизился к двери и прислушался. Тишина! С той стороны не доносилось ни звука. Осторожно повернул ручку и стал медленно открывать дверь. Первое что я увидел - это колченогий табурет, с стершейся непонятного цвета краской. На нем в консервной банке стояла свечка. Ее огонек сразу заплясал на ветерке, проникшему в комнату через приоткрытую дверь. Напротив, у самой стены стояла широкая скамейка, когда-то обтянутая дерматином. На ней, сжавшись в комок, сидела одетая в тряпье старуха и испуганно таращила на меня глаза. Даже в полумраке я видел, как она тряслась от страха. Я посветил фонариком. Возле скамейки стояла большая клетчатая сумка, из тех, с которыми любили ездить за товаром советские челноки. На, когда-то застеленным линолеумом полу, валялись осколки стекла от бутылок и битый кирпич. Кстати, здесь было холоднее, чем на улице. - Кто вы, и что здесь делаете? – Спросил я как можно мягче, боясь еще больше напугать и без того дрожащую от холода и страха женщину. Женщина молчала, стараясь еще больше закутаться в грязное тряпье. Я подошел по ближе и сумел разглядеть отблеск огня свечи в её, неожиданно больших, глазах. - Вам нельзя здесь оставаться, ночью будет мороз, вы замерзните! – Я посмотрел на затянутое решеткой окно Женщина упорно молчала, только еще больше вжалась в угол. - Может она не в себе или из дурки сбежала? -Подумал я. – А, впрочем, какое мне до нее дело. - Ну, как знаете! – Я пожал плечами и повернул к выходу. - Не выходите! Они вас убьют! – Нежеланно раздался голос за моей спиной. - Кто? – Воскликнул я и повернулся. - Я не знаю. Они большие и черные! Сегодня Михалыча убили и утащили тело! – Старуха говорила взволнованным голосом. - Вы, что, их не разглядели? Это звери или…- я не договорил. - Они похожи на обезьян. Черные и мохнатые! Убивают по ночам и утаскивают тело. Они охотятся на нас! – Женщина всхлипнула. - Я хотела убежать отсюда, но они не пускают. А потом приходят ночью и убивают. – Продолжила старуха. – Здесь в лесу вёсочка была небольшая. Так они всех убили! Мы с Михалычем пытались убежать, но они нас сюда загнали. Михалыча убили и сейчас моя очередь. Женшина уже рыдала. Ясно, что с бабы взять! - А почему вы двери не закрыли.? – Я начинал злиться. - Все нараспашку. - А зачем? – Обреченно всхлипнула старуха. – Все одно, конец, не сегодня так завтра! Да! Перспектива быть съеденным, непонятно кем, меня не вдохновляла! Посмотрел на часы. Еще только половина седьмого. Вечер! Машина стоит рядом с павильоном. Должен справиться. - Вставай, пошли. – Я без церемоний схватил женщину за локоть и потащил к двери. Через несколько секунд мы были уже возле машины. И тут нам на перерез бросилось что-то большое и лохматое, плохо различимое на фоне ставшего черным леса. Я уже готовился нажать на спуск, как услышал повизгивании. Собака! Она жалась к моим ногам и жалобно скулила. Я открыл заднюю дверку. Зверь быстро запрыгнул на сидение. За ним следом я усадил старуху. Сам плюхнулся на водительское место и вставив ключ, попытался завести машину. Стартер визжал, но машина не заводилась. - Вон они! Раздался с заднего сидения громкий шёпот женщины! Я повернул голову. От леса в нашу сторону надвигались размытые дождем темные фигуры. Медлить было нельзя. Я подхватил лежащий на переднем сидении вещмешок вытащил ключ из замка зажигания и выскочил из машины. - Быстро в дом! – Крикнул я, вытаскивая женщину и собаку с заднего сидения. Откуда-то слева ко мне метнулась тень. Я, держа обрез у живота, нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел и в свете горящего пороха увидел, как некое существо взвизгнув отлетело назад, поймав брюхом заряд картечи! Я заскочил в павильон, едва успев закрыть и застопорить дверь. Для надежности я еще засунул кусок арматура по ручку. Дверь стояла крепко. Её вряд ли получится выломать. Разве только взорвать? Ну совсем одурел от страха! Откуда у этих тварей взрывчатка! На всякий случай я запер и вторую дверь. Мало – ли… Присел на край лавки и подтянул поближе свечу. Раскрыл вещмешок. Пара банок консерв, рыба и мясо. Полбуханки уже немного зачерствевшего хлеба. Пачка патронов. Картечь. (!) Маленький патронташ на шесть патронов. Надевается за ремень. Нож, переделанный из штыка от СВТ. Небольшая аккумуляторная лампа. Принадлежности для рыбной ловли. Словом, все то, что я не успел выложить из рюкзака еще в той, навсегда утраченной для меня, прошлой жизни. Вытащил мобильник. Сети нет! Да, откуда, это же глушь! Да, мечты, мечты! Я зажёг лампу и задул свечу. Еще пригодится. Неизвестно, сколько нам здесь сидеть. Усмехнулся про себя. Нам! Брошенный муж-неудачник, сумасшедшая старуха и бродячий пес! Очень гламурная компания. Как раз под моё настроение! Словно пытаясь нагнать еще больше страха, снаружи раздался вопль неизвестной твари. Через какое-то время на него ответил целый хор. От этого воя мне стало совсем хреново… 2. Жизнь, штука не предсказуемая! Во так живешь себе и живешь. Все устаканилось. Есть жена, ребенок, спокойная относительно сытая жизнь. А потом раз, и в один момент все рушится. И ты смотришь, как разваливается твоя жизнь и ничего сделать уже не можешь. Я женился довольно рано. В девятнадцать лет. Моей будущей жене тогда едва исполнилось восемнадцать. Какого черта полез в семейную петлю так рано? Ну это понятно. У мое возлюбленной Светы появился «глобус». Не тот, что макет земли, а тот, что с ребеночком. Сопли, слезы… Ну и я, воспитанный в бабьей яме (отец рано умер), конечно, предложил узаконить наши отношения. Почему в бабье яме? Моя мать после смерти отца занялась поисками кормильца. Потому, что мужик ни на что больше не годится. Это ломовая лошадь, которую нужно манить морковкой. У каждой женщины такая морковка есть! Только использует они ее по-разному. Вот моя мамаша свою морковку использовала по полной! Кормильцы долго не задерживались. Пару лет и вон! Наступала очередь следующего. Судя по всему, моя бабка и младшая сестра матери были полностью с ней солидарны. В плане использования морковки и мужчин. Вот так я и рос, воспитываемый в послушании женскому полу. Женщинам лучше знать, что нужно ее ребенку и кормильцу! Девочек не обижай, всегда угождай и поклоняйся. Во всем плохом в жизни виноваты только мужики – тупая, грязная и вонючая скотина. Которой надо только одно. Правда ни одной женщине не нужен мужик, которому ЭТО не надо! Вот почему, как только у Светы вырос «глобус», я, как порядочный человек, тут же сделал ей предложение. Моя родня из «ямы» не кочевряжилась, и мы поженились. Я уже учился на третьем курсе политеха, когда жена родила и села в декрет. Малыш был маленький, но шустрый. «Юркий!» - смеялась Света. Так и назвали – Юрой! Я, как мог, помогал молодой жене. Стирал пеленки, готовил еду, когда Света сидела с малышом. Вставал ночью, чтобы дать ей поспать и отдохнуть от плачущего ребенка. Иногда по ночам я подрабатывал грузчиком в супермаркете – ведь деньги лишними не бывают, особенно для студентов. По окончании учебы я решил податься в армию. Там платили неплохую зарплату. Благо, военная кафедра у нас была и я, пройдя медицинскую комиссию, был призван, так сказать, в ряды. У меня природный аналитический склад ума и вскоре я был переведен на штабную работу, где стал делать большие успехи. Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Со временем меня перевели в большой город, и я полностью погрузился в работу. Моя работа была не только интересная, но временами и опасная. Даже не знаю, как можно было на штабной должности получить тяжелое ранение в позвоночник. Но я справился. Через полгода моя рана только иногда напоминала о себе рвущей тело болью! В конце концов, очередная медкомиссия отправила меня на пенсию по состоянию здоровья, правда, с приличным денежным содержанием. Жена тоже не скучала. Подруги, друзья, работа. Но все у меня на виду, под моим контролем, так сказать. Жили ровно, без скандалов. Да, чего уж там! Любил я ее! Потому и женился. Время летело, как скорый поезд! Сын вырос, поступил в медицинский университет. Не в Столице, правда, зато на бюджет! Мы с женой остались вдвоем в пустой квартире. Вот тогда все и случилось… Прошло, без малого, двадцать лет, когда моя жена решила, что достойна чего-то большего, чем жить в пошлом браке со отставным штабным неудачником! Захотелось адреналина, бурлящей крови, страстей и, главное, неистовой любви. Как мухи летят на свежий навоз, так потенциальные альфа-самцы летят на готовую на все дуру. Как в моем случае. Однажды, после ночи неистовой страстной любви с женой, я поднялся и решил сварить нам кофе. Света была на кухне. Она, полностью одетая, сидела на высоком стуле и молча смотрела на меня. -Куда-то собралась? – Я присел на стул напротив. - Я ухожу! - На работу? Сегодня же выходной! – Я еще подумал- забыла, наверное. - Я совсем ухожу, к другому мужчине! Мы с ним уже встречаемся почти год! – Ровным, без эмоций голосом проговорила она. – Моя жизнь с тобой — это прозябание. Я еще молода и смогу все начать сначала. Тем более, что Максим (сын) уже взрослый. Он меня поймет. Она достала сигарету и щелкнула зажигалкой. Я про себя удивился, она еще и курит! Интересно, как давно? -И когда ты это поняла? - Что поняла? - Она выпустила изо рта струйку дыма. - Что прозябаешь со мной? – Я прищурил глаза. - Как только получила вот это! – Света бросила на стол пачку фотографий. - И поняла, что жить с подонком не имеет смысла! Я взял одну. На фото мужчина и совсем молодая девица предавались неземной страсти. Лицо мужчины в кадр не попало, но на предплечье хорошо была видна татуировка. Точно такая как у меня! Даже дыхание сперло! Я молча пялился на фото, когда Света бросила на стол еще один конверт. - Я подала на развод, здесь твои документы. Эта квартира моей бабушки, поэтому даю тебе три дня, чтобы съехать. Куда, мне безразлично. Меня не ищи, я к тебе не вернусь! Так что, это бесполезно. И еще, у моего нового мужчины хорошие связи. – Света закатила глаза, наглядно демонстрируя, какие у него связи в высших сферах. – Если сунешься к нему, можешь получить по полной! Она встала и направилась к двери. - А, как же ночь безумной любви? – Проблеял я ей в след. — Это, чтобы ты помнил, что потерял, когда променял меня на!.. – она не закончила. Хлопнувшая дверь, закрыла наш брак… … Измена любимого человека страшна своими ощущениями. Особенно когда ничего не предвещает катастрофы. Еще вечером предаваться любви с мужем, а утром хладнокровно вытереть о него ноги, сможет, наверное, не каждая женщина. Никакого сострадания, молча перешагнула и закрыла за собой дверь. Света напомнила мне неразумных детей, мучающих лягушку. Никаких эмоций, только холодный интерес – как быстро она помрет? Света знала, что я люблю ее, несмотря на ее домыслы или, что там зрело в ее мозгу, но тем не менее хладнокровно препарировала мою душу. Её женская натура восприняла измену и свой демонстративный уход к любовнику, как некую победу надо мной, дающую право на последующую свободу действий. Таких примеров в истории полно. Можно привести много случаев, когда жена с лёгкостью меняла мужа на его злейшего врага, даже если он перед этим убил отца ее детей, и с лёгкостью шла на интимную близость с тем, кто был поближе в тот момент, когда ей хотелось «любви». Мне показалось, что Света даже гордиться своей изменой. Из неё так и пёрло чувство превосходства и брезгливой жалости ко мне, своему «рогатому» мужу, что она не выдержала и похвасталась, рассказав о своем «удачливом» любовнике. А как же, про ее победу я мог так и не узнать, а посмотреть на мое унижение было так сладко! Никто не заслуживает такого. Везёт тем мужьям, которых жены любят или хотя бы уважают, в остальных случаях, а это большинство, жен от блуда удерживает страх утери материального благополучия. Увы, таковы реалии семейной жизни в наше время. И с этим надо считаться! Я не святоша и, чего греха таить, люблю поглазеть на молодых красивых женщин. Но изменять любимому человеку – это не мое! А с фотографиями разберемся! Всему свое время! Продолжение будет... #Юрий_Линна