Еврейский анеГГГдот и юмор за Одессу

Развод по-одесски Дядя Алик приходит в мой магазин всегда после обеда. Он спрашивает, где его стул, садится и многозначительно молчит. Ему нравится, когда идет бурная торговля. Он может смотреть на этот процесс долго и с удовольствием, как пьяный романтик на костер. – Как ваши дела? – интересуюсь я, пока нет клиентов. – Володя, мне семьдесят пять. Какие могут быть дела, когда первая половина пенсии уходит на еду, а вторая – на её анализы? Зачем вам мои жалобы? Это не ходовой товар. Хотите услышать за чужое здоровье, идите в очередь в поликлинике и берите там все это счастье оптом. Я сегодня по другому делу. – Я весь – одно большое ухо. – Володя, у вас есть автомобиль? – Есть. – Я знаю, что есть. Но мне кажется, вам должно быть приятно, когда вас об этом спрашивают. Так вот, я имею, что предложить до кучи к вашему высокому статусу владельца «Жигулей». Я хочу практически подарить вам одну шикарную вэщь. Он бережно разворачивает пакет, извлекает оттуда старые, потертые часы с блестящим браслетом. – Вам ничего не надо делать. Просто выставите локоть из окна. Пусть солнце поиграет немного на богатом ремешке. Через пять минут в машине будет сидеть орава таких роскошных ципочек, что даже я, Володя, на полчасика бы овдовел. А вы знаете, как я люблю свою Ниночку. Остальные женщины будут кидаться вам под колеса и оттуда проситься замуж. На лице ни тени улыбки. Он почти никогда не шутит, он так мыслит. – Вы только подумайте: часы, ципочки, машина, и со всего этого поиметь удовольствий за каких-то сто никому, кроме меня, ненужных гривен. – Двадцаточку насыпать можно. Да и то – из большого к вам уважения. Ваш «богатый» ремешок сильно инкрустирован царапинами, – без энтузиазма верчу я в руках ненужную мне «вэщь». Дядя Алик берет паузу и задумчиво смотрит сквозь очки в окно. – Знаете что, Володя? Я дам вам один хороший совет, и вам это ничего не будет стоить. Пойдите в наше ателье, спросите там тетю Валю и попросите пришить вам большую пуговицу на лоб. – Зачем? – Будете пристегивать нижнюю губу. Двадцать гривен за почти швейцарские часы?! Даже не смешите мои мудебейцалы. Это часы высшего сорта! Сейчас этого сорта даже детей не делают. Эта молодежь с проводами из ушей и витаминами из Макдональдса… Её же штампуют какие-то подпольные китайцы в Бердичеве. Сплошной брак. Он делает неповторимый жест рукой, означающий высшую степень негодования. – Володя, у меня есть пара слов за эти часы. Я всегда был человек, душевнобольной за свою работу. У меня никогда не было много денег, но мне всегда хватало. Так научил папа. Он был простой человек и сморкался сильно вслух на концертах симфонического оркестра. Но, как заработать, а главное – как сохранить, он знал. Папа говорил, что надо дружить. Так вот, о чем это я? Да, на работе я дружил с нашим бухгалтером Колей. – Это у вас национальная забава – со всеми дружить. – А как по другому? Слушайте дальше сюда. Сверху у этого Коли была большая голова в очках. А снизу – немного для пописать, остальное – для посмеяться. В общем, с бабами ему не везло, страшное дело. А у меня была знакомая, Зиночка Царева, с ней я тоже дружил. Такая краля, что ни дай божэ. И я пригласил ее отметить вместе тридцатилетие нашей фабрики. Первого июня, как сейчас помню. И тут у нас объявляют конкурс на лучший маскарадный костюм. Ну, вы же знаете, я – закройщик, мастер на все руки. Сделал себе костюм крысы: ушки, хвост, голова. Чудо, а не крыса. Зиночке сообщил по секрету, что буду в этом костюме. Вы следите за моей мыслью? – Обижаете. – И знаете что? Вместо себя, в этот костюм я нарядил шлимазла Колю, показал на Зиночку и сказал «фас», а сам собрался поехать в санаторий. Бухгалтер в костюме крысы… Он смеялся с себя во все свои два поролоновых зуба. Дядя Алик усмехается и смотрит на меня, выжидая, что я оценю всю тонкость юмора, как минимум, заливистым хохотом. Улыбаюсь из вежливости. – И вот еду я на встречу с квартирантами, чтобы сдать на лето свою однокомнатную, заезжаю на заправку и что я вижу? В шикарном автомобиле «Жигули» первой модели с московскими номерами сидит обалденная цыпа и умирает с горя. Деньги у нее украли, а ехать надо. Эта профура просит меня заправить ей полный бак и двадцать рублей на дорогу, а за это предлагает рассчитаться очень интересным способом не с той стороны. Да, это сейчас молодежь кудой ест, тудой и любит. Володя, вы не в курсе, что они хотят там оплодотворить? Кариес? Я тогда об этом только слышал от одного старого развратника Бибиргама, ходившего в публичный дом до революции, как я на работу. В то время это считалось извращением, тем более за такие деньги. – И вы проявили излишнее любопытство… – Излишнее – это совсем не то слово. Там получился такой гевалт, что вы сейчас будете плакать и смеяться слезами. Отъезжаем мы с ней в посадочку. Она сама снимает с меня панталоны и тащит все, что в них болтается, себе в рот. Азохен вей, что она вытворяла! Этой мастерице нужно было служить на флоте – ей завязать рифовый узел, не вынимая концов из рота, как вам два пальца на чужой ноге описать. Я прибалдел, что тот гимназист. Приятно вспомнить, – он ненадолго замолкает, прикрывает глаза, по его лицу блуждает довольная улыбка. – Я сейчас подумал: может, нынешняя молодежь таки все правильно делает? Так вот. Почти в финале я вижу, как мою «Волгу» вскрывают какие-то три абизяны. Представляете? Я выскочил наскипидаренным быком и без штанов побежал спасать имущество. – И что? Отбили ласточку? – Володя, посмотрите на мою некрещеную внешность. Вам оттуда видно, что я не Геракл? Или вы думаете, они испугались моего обреза? Бандиты немного посмеялись, и я накинулся на них, как голодный раввин мацу. Я рвал их зубами и получал за это монтировкой по голове. Володя, там остался такой шрам, такой шрам… Я никогда не брею голову – не хочу, шобы мой верхний сосед Борис Моисеевич, дай бог ему здоровья, видя как я иду через двор в магазин, кричал со своего балкона: «Смотрите, смотрите! Лысый гусь за семачками идёт!». Он это и так кричит, но если бы я брился, Борис Моисеевич оказался не так уж неправ. А это обидно. Остался со шрамом, зато без трусов и машины. Что интересно, эта топливная проститутка таки спасла мне жизнь. – Как? Разве она не была в сговоре с угонщиками? – Конечно, была. Но эти три адиёта так поспешно погрузились в мою «Волгу», как барон Врангель на последний пароход до Константинополя, и на первом же повороте расцеловали телеграфный столб. Тормоза отказали. А я в больницу попал на три месяца. – Хорошо, что так обошлось. – Какое обошлось? Шо вы такое говорите? Квартира несданной все лето простояла! Это были страшенные убытки. Потерянное лето шестьдесят восьмого… – А с Колей-то что? – А что ему сделается? Он так танцевал с Зиночкой, не снимая верхней части костюма, что ровно через девять месяцев у них пошли крысята. – Забавно. – Да, Володя, кто скажет вам, что в СССР секса не было, плюньте ему в лицо. А потом киньте туда камень. Все было. Тогда женщина могла забеременеть оттого, что заходила в комнату, где пять минут назад кто-то делал детей. На каждом советском головастике стоял ГОСТ и знак качества. Отцовство подстерегало меня на каждом шагу, но я не давался. А Коля поднял белый флаг с первого выстрела. Я танцевал у них на свадьбе, как скаженный. Сейчас Коля ходит весь во внуках и говорит мне спасибо. – Так при чем тут часы? – Ах, да. Часы… Разве я не сказал? Их и путевку в санаторий я выменял у Коли на костюм крысы. – Хе-хе. Получается, вы променяли Зиночку на часы. – Вы, конечно, исказили мне картину. Но даже если и так. Я сделал это по дружбе. К тому же, Зиночка была очень советская, а часы – почти швейцарские. Улавливаете две эти крупные разницы? Вы хотите сказать, это не стоит сто гривен?! За Зиночку Цареву?! Это была такая краля… – Думаю, стоит, – улыбаюсь и достаю деньги. – Учтите, что сегодня я не принимаю купюры, где ноль нарисован только один раз. Мне будет стыдно покласть их в карманы моих парадно-выходных брук. Я хочу достать при моей женщине цельную сотню и пойти с обеими в кафе «Мороженое». – Хорошо, дядя Алик, – я нахожу самую нарядную хрустящую сотню. Он с достоинством прячет деньги в карман и уходит. А недавно, раскрутив часы, я обнаружил внутри современный механизм с батарейкой и надпись на крышке «Made in China». Ну, что сказать? Мастер. Лев Финкельштейн

Via Геннадий Болдырев – Сарочка, а шо у нас сегодня на ужин? – Сема, на улице пока ещё тока завтрак. Я за ужин ещё не думала. – А может на ужин винегретик? – За винегретик надо было думать вчера, там свекла долго варится. – А мама делала по-одесски, сырой винегрет. – В смысле " сырой"?. Это шо сырую свёклу жевать? – Та, не... ты позвони, она расскажет. – Ой, ей тока позвони... – Мама, а ваш Семочка очень хочет ваш винегретик, я забыла рецептик, напомните. – Здрасьте, она забыла... она и не знала. У вас в вашем Задряпинске и не знают про нормальную еду для людев, тока знают для поросят и адиетов. Слухай сюдой пока я жива и шо-то помню. Идёшь делать базар. Нужна морковка, бурачки, картошечка , соленные огурцы, квашенная капусточка и масло – жаренная семочка. Ищешь и покупаешь, хотя у порядочной хозяйка это все есть всегда дома. Но тебе до порядочной хозяйки ещё лет десять пешком идти. Так. Записала? Овощи помыть, почистить от шкурки. Надо две морковки, два бурачка и три картошечки. И порезать кубиками. Кубиками, а не лишь бы шо. Приготовить казанчик, литра на три. У тебя есть казанчик? Так. Наливаешь у казанчик чуток подсолнечного масла. Кидаешь тудой слой морковки, потом свеколку, потом картошечку и накрывает крышкой. Через пять минут, када пошел запах масла, делаешь ма-а-ленький огонь и ждёшь минут 20. Крышку не открывать. Через 20 мин открываешь крышку и пробуешь картошечку, она должна быть готова. Если не готова, крышку на место и жди ещё минут пять. Када усё готово, то все овощи выкладываешь у мисочку и ждёшь пока остынут. Режешь тудой огурчик соленный два штуки и капусточку и поливает усё маслом, то, которое жаренная семочка. Поняла? И будет вам песня. Бурачки покупай маленькие, как твои кулачки, хотя нет... у тебя кулаки, как у банщицы, огроменные, лучше как Семочкины кулачки, а морковку среднюю, как твой нос, нет лучше как Семочкин носик, а картошку.., какую возьмёшь, такая и будет. У тебя точно есть казанчик? Каструля не подойдёт. Если нету, я щас привезу.. – Не надо ехать мама, у нас все есть. – Так, об исполнении доложить.. Иначе я буду мучаться бессонницей. Марина Гарник #МаринаГарник Иллюстрация: Lisandro Rota

#инночкина

- Сёма, иди уже виброси мусор. - Софочка, мине нельзя - я болен, у мене кардия. - Сёма, ты жалкий симулянт! Такой болезни нет! Какой идиёт поставил тибе такой диагноз? - Софочка, этот идиёт - твой любимый доктор Шмулевич. Он мине так и сказал: "У вас, Семён Маркович, таки кардия".

— Таки здравствуйте, пан Яша. Как ваш гастрит? — Мадам Роза, или мы с ним рады вас видеть! Это такое счастье, что моё сердце хочет вырваться из груди и порхать под потолком, как пришибленная птица. — Пан Яша, держите ваше сердце в его отведённом помещении, зачем мне птица над головой, у меня новая шляпка. Если вы хотите порадовать опытную женщину, так отставьте в покое распускать внутренние органы и предложите что—то неожиданного. — Мадам Роза! Таки у меня есть показать вам такое предложение, что отказаться от посмотреть и потрогать будет сумасшествием. — Ах, пан Яша, порядочная женщина разве может позволить себе такое удовольствие? — Об чем вы говорите, мадам Роза? Выбросьте из головы переживать за моральный облик и дайте волю своему желанию. — Пан Яша, я таки с интересом взгляну на ваше предложение и даже охотно его пощупаю, но что я скажу мужу, когда он расстроится? — Почему он должен расстроиться, мадам Роза? Или пан Додик не видит этих шикарных форм лучше всех нас? Весь город спит и видит, а он не видит? — Вы таки думаете, что он не будет против? И что если он таки да будет против, то мне отыщется что сказать ему за его скандальный характер? — Мадам Роза, я таки уверен, что на этом характере не останется живого места, если он только подумает против. — А мне потом не будет жалко за мою доверчивость и безотказность, пан Яша? — Вы таки меня обижаете. Или я хоть раз обманул ожидания женщины?! — Боже мой, пан Яша, моё сердце уже бьется так сильно, что слышит весь город. Не томите, показывайте ваше предложение. — Ах, мадам Роза, не дышите так часто, уже совсем не надо меня больше уговаривать. Я же иду вам навстречу всем моим целиком и полностью, не взирая на ваши... — ...целлюлит и полноту. — Боже упаси! Или я не понимаю за роскошных.. — Пан Яша, таки хватит слов. — Смотрите сюда, мадам Роза, и начинайте широко улыбаться. Прочь покровы. Внимание! Сейчас... — Пан Яша, если у вас и там птичка, то я уже не сильно удивлюсь, но моё горе не будет иметь границ, так себе и знайте. — Вуаля! — Ой, мне плохо! — Что мы имеем сказать за форму? — Ой, я сейчас умру! Что можно сказать за такую форму? Это ж таки форма! — А что мы имеете сказать за размер? — Ой, я больше не могу! Что можно сказать за этот размер? Это ж таки размер! — Так у этого скромного пана есть, что хочет женщина и вам совсем нечего сказать за наоборот? — Пан Яша, что ж вам не стыдно доводить больную женщину до приступа! — Слушайте сюда, мадам Роза, и не брешите себе — или это можно не хотеть? — Ах, пан Яша, вы заставляете меня забыть за здоровый цвет лица. Эта багровая бледность таки вся на вашей совести. — Нет, конечно, мадам Роза, вы можете заставить себя отказаться от счастья, которое само стоит на вашем горизонте.. — Вы способны уговорить камень, пан Яша, что уже сказать за слабую женщину. Пускай это аморально, но я не имею сил не пойти у вас на поводу. Давайте же скорее где раздеться! — Святые слова, мадам Роза, и пускай ребе Изя гонит меня из синагоги, если вы хоть на секундочку пожалеете о содеянном. И галантерейщик Яков повернулся к помощнице: — Дина, золотце, помогите мадам Розе примерить этот французский пеньюар и нехай пан Додик бросит в меня камень, если каждый мужчина в нашем городе не мечтал бы видеть свою цыпочку в таком кляре! Автор ЯМБ #ямб

У меня есть приятель - красавец, зарабатывает, карьера-успех, три языка. Нервный, правда, немного, но это от перегрузок. Живет один. И есть приятельница - умница-красавица, образование-культура, бриллиант, а не девица. Нервная, правда, немного, но это опять-таки от перегрузок. Живет одна. Смотреть прямо больно на обоих, как они мыкаются. Пришлось их познакомить. Сперва вроде дело пошло, они даже съехались, вот до чего хорошо пошло дело. Потом дело пошло чуть похуже, и сейчас, похоже, оно вообще идет к концу. Что не так, спрашиваю я этого приятеля. Э-э, ы-ы, мучается чувак. Как-то вот чота. Короче, неженственная она какая-то. Спорит, обижается по пустякам, вечно чего-то хочет, свои какие-то дела у нее. Не о таком я мечтал. Упс, говорю я. А женственная - это как? Чувак задумывается, глядя вдаль. Ну, во-первых, говорит он. Во-первых, чтоб уступала. Чтоб шла навстречу. Если я говорю - пойдем направо, то чтоб соглашалась, направо так направо. А не так, чтоб я ей - направо, мол, а она мне - нет, пойдем прямо. Чтоб не спорила. Во-вторых, чтоб относилась с пониманием. Если я ору, например, так это не потому, что я плохой. Это потому что у меня настроение плохое. И не надо на меня обижаться. А надо, наоборот, успокоить как-то, что ли. Чтоб поменьше требовала. А не вот это вот без конца - купи то, купи это. То пиццу ей, то булочек, то вообще колготки. Я и сам рад ей купить эту булочку, но я же должен сам захотеть. А не из-под палки. Надо просто подождать, когда мне самому захочется. Заботилась чтобы. Чтоб я чувствовал, что ей не все равно. А то я ей булочку, а она мне что? Чтоб ничего не скрывала. Идешь с подружкой встретиться - покажи смс от подружки. Чтоб я знал, что все без обмана. Ну понятно, говорю я. Чтоб заботилась как мама, а слушалась как дочь. Ты, если такую найдешь, как ты с ней спать-то собираешься? Это ж со всех сторон инцест. Не-не-не, спохватывается чувак, никаких инцестов. Взрослая женщина - зрелая, мудрая и ответственная. Я уже чувствую, что сейчас будет про деньги. Ну во-первых, развивает мысль этот красавец, чтоб на мою шею не мостилась. Чтоб не норовила все за мой счет. А то я чувствую, что меня используют. Ага, говорю я. Такая специальная дочь, которая слушается, а кормить ее не надо. Круто. Во-вторых, продолжает чувак, чтоб моих денег не считала. Не спрашивала бы, куда делись и почему не хватает. А то я себя чувствую как у фининспектора. Еще лучше, говорю я. Такая специальная мама, которая заботится, но не контролирует. И вообще, говорит чувак, мы взрослые люди, и все должно быть пополам, все затраты. Если она хочет кофе, а я не хочу - пусть сама себе этот кофе покупает. И за такси свое сама пусть платит. Не, может у меня занять, если не хватает. Но потом пусть вернет, я все записываю. Так это тебе руммейтер нужен, говорю я. За квартиру пополам, пылесос вскладчину, в холодильнике у каждого своя полка, сортир по очереди моем. Ну а что, вскидывается мой приятель, справедливо же! Секундочку, говорю я. А женственность-то при чем? Ну как, говорит он. Это же самое главное! Чтобы на нее положиться можно было! Чтоб не все в одни ворота! А это самое. Рука об руку. Плечом к плечу. Ок, говорю я. Честный товарищ, который заботится как мама и слушается как дочь. Теперь я знаю, что такое женственность, спасибо. Малка Лоренс

В 1936 году Моррис Рабинович, стоматолог, бежал из своей родной Германии. Перед побегом он продал свои активы и сделал пять комплектов зубных протезов из чистого золота. Вместе с его наличными это намного превышало предел стоимости ценностей, которые он мог ввезти в США. Когда он прибыл в Нью-Йорк, это вызвало недоумение у работников таможни: почему у него пять комплектов золотых зубных протезов? Моррис объяснил: -У евреев для соблюдения кашрута должно быть два отдельных набора посуды-для мясных и молочных блюд а так как я религиозный еврей, то у меня, кроме посуды, имеются также два отдельных комплекта зубов-для мясных и для молочных блюд. Таможенник покачал головой и сказал: -Хорошо, а что вы можете сказать о трех других комплектах зубных протезов? -Понимаете ли, очень религиозные евреи исключительно для празднования Песах используют специальную посуду, так же отдельную - для мясных и молочных блюд, так что у меня и для этого случая кроме посуды есть отдельные зубные протезы-для мясных и для молочных блюд на Песах. Таможенник снова покачал головой и сказал: -Вы должно быть человек очень сильной веры, если имеете отдельные зубы для мяса и молочных продуктов не только для ежедневных трапез, но и для Песах. Но это составляет только четыре комплекта протезов. А как насчет пятого комплекта? Моррис посмотрел и произнес очень тихо: -Я расскажу вам правду. Периодически я ем бутерброды со свининой.

- Жора, таки кем ви работаете? - Мине платят за то, шо я борюсь с земным притяжением. - Ой! Так ви шо, лётчик? - Нет, Софочка, таки грузчик в порту...

— Сема, иди быстро до меня... Звонил сына, тот который Додик, а не тот который Фима... — Ну, и шо....я должен всё бросить? — Интересно, а шо ты держал в руках, шо надо бросить? — Ну, мало ли... — Так, иди одевайся и собирайся на Привоз. Нам везут внука на неделю... — Шо значит на неделю..., конечно летом до дедушки тока на неделю, а сами потом в Турцию, в какие-то там аква-парки. Шо у нас на все лето плохо? — Так, Сема, много слов. Идёшь со списком, читай внимательно. В мясной ряд придёшь к Ашоту и скажешь шо привозят внука и он знает, шо тебе надо взвесить. Так, потом у рибный ряд до Симы и скажешь, шо тебе надо как обычно. Потом в овощи до Тамары Петровны.... Ты понял, ничего от себя..., все по списку. — Сонечка, но насколько я помню у них же диеты и правильное питание. — Сема, много слов. ........ — Кушай, Левочка, кушай... Это огурчик, это ж "Родничок".... тебе мама такого не купит. Кушай, Левочка, это тефтелечки телячьи, тебе такие мама не сделает. Кушай, Левочка, кушай это куриная шейка... — Соня, шо ты ребенку рассказываешь, ты думаешь шо его дома не кормят? — Та де его кормят, вон ребра торчат. — И ты хочешь его откормить за неделю. — Зато он приедет домой и скажет, шо он кушал телячью тефтелечку...и пусть его родителям станет стыдно. А то вместо нормальной еды кормят сухими завтраками и бургерами. Фу, гадость. Кушай, Левочка, кушай это не йогурт обезжиренный магазинный... это ряженка с топлёного молока. — Сема, иди бистро, смотри, на ребенке не сходятся шортики. Урааааа!!! ..Левочка, зайка моя сладкая, мы победили все мамины диеты и правильное питание. Марина Гарник❤️ Ирина Бабиченко