Россию очень трудно разрушить извне...

Валерий Коровин:
31 марта 2014, 13:46 [ «АН-online» ]
Известный российский политолог, директор Центра геополитических экспертиз, член Изборского клуба недавно высказал в эфире "Открпытой студии" интернет-канала "Свободная пресса" ряд интересных наблюдений о роли Запада, модели распределения власти, будущем российского общества.
Сегодня мы приводим некоторые, наиболее актуальные выдержки из его выступления.
О намерениях Запада
...Активность¬ Обамы, как раз, выказывает¬ ту геополитич¬ескую модель, которая является базовой для развития истории человечест¬ва – это противосто¬яние двух типов цивилизаци¬и: цивилизаци¬и Суши и цивилизаци¬и Моря. И это противосто¬яние не может быть снято никакими усилиями – ни дипломатич¬ескими, ни политическ¬ими, ни идеологиче¬скими. И даже в тот период, когда Россия полностью капитулиро¬вала перед Западом и приняла либеральну¬ю парадигму в качестве базовой для своего развития – и тогда это противосто¬яние сохранялос¬ь. Мы наблюдали его признаки на Кавказе, и они были реализован¬ы в продвижени¬и НАТО на Восток, хотя Россия, по сути, не сопротивля¬лась, она сдавала все и без давления.
Тем не менее, это давление оказывалос¬ь, и оно было очень жестким. Поэтому этот геополитич¬еский дуализм Запад – Восток, Россия и Запад, – в центре Западной цивилизаци¬и сегодня находится США, и Вашингтон как точки сборки всех основных усилий Запада по продвижени¬ю своих глобальных¬ интересов в Евразии, – это противосто¬яние никуда не делось. И мы видим, что как только Россия заявила, даже таким слабым голосом, о том, что у нее есть какие-то свои интересы, и что пора бы и честь знать и соблюдать те договоренн¬ости, которые были заключены между Россией и Западом в момент распада Советского¬ Союза. Вот тут же сразу она была вскрыта как «империя зла», вновь мы вернулись к риторике холодной войны, и как ни в чем ни бывало, Запад продолжает¬ то, что осуществля¬л в течение десятилети¬й в период существова¬ния Советского¬ Союза.
Но тогда объяснение¬ было такое, что Советский Союз является марксистск-ой державой, а марксизм неприемлем¬ для Запада, поэтому противосто¬яние обосновыва¬лось идеологиче¬ски. Но сейчас у России вообще нет никакой идеологии,¬ Россия сдала все, что можно в Европе и на постсоветс¬ком пространст¬ве. И вот тебе, пожалуйста¬: опять противосто¬яние с Западом, опять та же самая риторика, опять те же самые усилия по сдерживани¬ю, которые были предпринят¬ы против России еще после Первой Крымской войны.
То есть, тут мы понимаем, что Западу нужен лишь повод, а цель всегда одна: Россия, которая не должна выйти за пределы, обозначенн¬ые Западом, и которая должна быть всегда подконтрол¬ьной, ослабленно¬й и находиться¬ в ситуации выживания,¬ а не продвижени¬я своих интересов не то что на Евразийско¬м континенте¬, а вообще в пределах своей видимости. Поэтому усилия Обамы укладывают¬ся в эту геополитич¬ескую логику. С другой стороны, то, что Обама предпринял¬ такие усилия, такие ходы, что он сам ездит, лично убеждает, – говорит о том, что дела действител¬ьно у них плохи.
Возвращени¬е России на геополитич¬ескую арену Америка воспринима¬ет очень серьезно, понимая, что она сейчас находится сама не в лучшей форме. И то, что Россия демонстрир¬ует некие привлекате¬льные модели, которые могут консолидир¬овать вокруг нее различные силы, и так весьма относящиес¬я в последние годы с большим сомнением к деятельнос¬ти Соединенны¬х Штатов Америки. И эта привлекате¬льность России, которая действует спокойно, в рамках международ¬ного права (американц¬ы давно попрали международ¬ное право), и исходя из законов справедлив¬ости (американц¬ы давно не обращают на справедлив¬ость никакого внимания) и действует довольно демократич¬но (Америка давно дезавуиров¬ала всякую демократию¬, поставив свои интересы выше демократич¬еских химер), - все это делает Россию действител¬ьно центром притяжения¬ не только внутри Евразийско¬го континента¬, но и за его пределами.
Достаточно¬ посмотреть¬ на Латинскую Америку, на то, что там действител-ьно складывают¬ся режимы, которые готовы с Россией взаимодейс¬твовать с куда большим удовольств¬ием, чем с США. Поэтому американск¬ое вероломств-о, отталкиваю¬щее всех, и российское¬, такое русское спокойстви¬е, являющееся¬ привлекате¬льным и становящее¬ся точкой притяжения¬, действител¬ьно представля¬ет серьезную проблему, потому как это может вызвать переконфиг¬урацию мирового глобальног¬о пространст¬ва.
То есть, перераспре¬деление центров влияния от одного к нескольким¬. И вот эта модель более справедлив¬ого многополяр¬ного мира и есть сегодня главный аргумент, который Россия выдвигает против американск¬ой однополярн¬ой доминации. Поэтому Крым вскрыл напластова¬ние неких слоев, которые обнажаются¬ друг за другом довольно стремитель¬но, выказывая всю ту фундамента¬льную логику геополитич¬еского противосто¬яния, которое не может никуда исчезнуть ни при каких обстоятель¬ствах. И чем бы она ни прикрывала¬сь: идеологией¬, экономикой¬ или какими-то иными факторами,¬ она все равно остается базовой.
Есть интересы глобальног¬о Запада, есть интересы Евразии, России и Евразии. И все, что к ним сводится, действител¬ьно, учитываетс¬я и берется в расчет. Все, что не сводится к этому противосто¬янию, принимаетс¬я заведомо малой величиной. Поэтому американца¬м не так важно, имеют они дело с нацистами или с арабскими террориста¬ми или с «Аль-Каидой». Важно, что это действует на пользу американск¬им интересам,¬ а все остальные нюансы идут побоку.
...На мой взгляд, на Западе давно поняли, что прямолиней¬но, таким лобовым образом, а тем более, военным, давить на Россию бесполезно¬, потому что это только мобилизует¬ внутренние¬ усилия, мобилизует¬ общество вокруг власти, создает мотивацию для активной жизнедеяте¬льности, для развития страны, для развития промышленн¬ого и военного потенциала¬. Поэтому прямая агрессия против России, скорее, имеет обратный эффект. В том числе и угрозы, и санкции.
Санкции – это, мне кажется, инструмент¬ давления с позиции слабого, когда понятно, что ничего иного сделать невозможно¬ и, собственно¬, настоять-то на этих санкциях невозможно¬, и последстви¬я их, как мы видим, не столь негативны для России. Поэтому, конечно, открытые угрозы, шантаж и язык агрессивно¬го увещевания¬ здесь мало эффективны¬, когда речь идет о воздействи¬и на Россию. Но действител¬ьно эффективны¬м все еще остается метод формирован¬ия идеологиче¬ского и мировоззре¬нческого контекста внутри России. То есть, это технология¬ так называемых¬ сетевых войн, когда создаются либо берутся под контроль идеологиче¬ские, политическ¬ие, социальные¬ сети, которые программир¬уются в необходимо¬м для Запада ключе и начинают действоват¬ь на ситуацию изнутри, как бы подспудно формируя общественн¬ое мнение, массовое сознание и предопреде¬ляя социальные¬ реакции, которые являются очень чувствител¬ьными и болезненны¬ми для власти.
Я уверен, что Россию очень сложно разрушить извне, но она довольно уязвима для воздействи¬я изнутри, для осуществле¬ния неких подрывных идеологиче¬ских диверсионн¬ых актов ее ослабления¬ и разрушения¬ внутрисоци-ального, внутриполи¬тического единства. И здесь наиболее уязвимой точкой этого воздействи¬я является позиция так называемог¬о либерально¬го меньшинств¬а, которое при этом является наиболее активным и свою позицию выражает довольно ярко, напористо. И это, конечно же, производит¬ всегда впечатлени¬е на массы, которые по умолчанию являются патриотиче¬скими, но пассивными¬ в плане своего социальног¬о проявления¬. Им требуется некий толчок, и собственно¬, массы сами никогда смыслы не производят¬, они их принимают со стороны элит. А если действующа¬я власть, нынешняя актуальная¬ политическ¬ая элита молчит в плане ответов на идеологиче¬ский запрос со стороны такого русского большинств¬а, большинств¬а населения России, – то как раз либеральна¬я «пятая колонна» далеко не молчит, а напротив, очень активно и убедительн¬о растолковы¬вает события, но в своем, абсолютно подрывном ключе, разрушающе¬м российскую¬ государств¬енность.
Либерализм¬ в любых дозах, в любых пропорциях¬ для России разрушител¬ен. И какими бы гомеопатич¬ескими впрысками его здесь не пытались распростра-нить, он всегда разрушител¬ен, этот эффект либеральны¬х рецептов носит такое воздействи¬е, распростра¬няющееся в геометриче¬ской прогрессии¬. Это нечто действител¬ьно разрушител¬ьное для России в самой ее сути. Либерализм¬ разрушает русскую антологию русского государств¬а. И это, конечно, страшное оружие. Вот с помощью либеральны¬х рецептов, внедрения либеральны¬х парадигм, перетолков¬ывания всех событий в либерально¬м ключе и такого активного навязывани¬я либеральны¬х трактовок Запад может действител¬ьно Россию ослабить. И при полном идеологиче¬ском молчании действующе¬й власти это имеет серьезный разрушител¬ьный эффект.
Панацеей против этого является формирован¬ие ясной, последоват¬ельной и законченно¬й идеологиче¬ской модели, на которую власть могла системно опираться и из которой бы проистекал¬и ответы на все вопросы и вызовы, с которыми сталкивают¬ся и власть, и государств¬о в целом. Но пока что идеология,¬ – а для России это патриотиче¬ская, консервати¬вная идеология,¬ евразийска¬я идеология,¬ – носит лишь такой зачаточный¬, контурный характер. То есть, проявляетс¬я лишь в виде каких-то интуиций со стороны власти и артикулиру¬ется, скорее, представит¬елями патриотиче¬ских экспертных¬ и политологи¬ческих групп, которые прямого воздействи¬я на власть не имеют, но имеют некое косвенное воздействи¬е на власть и на общество, которые дают альтернати¬вную либеральны¬м трактовку происходящ¬их событий. И вот эти патриотиче¬ские идеологиче¬ские группы сегодня стоят на передовой сопротивле¬ния разрушител¬ьному воздействи¬ю Запада, выраженном¬у в идеологиче¬ских либеральны¬х диверсиях,¬ и по сути являются главной силой, которая сегодня эти нападки глобальног¬о Запада и США отбивают.
Но это, конечно, позиция, которая не может долго сдерживать¬ натиск. Плюс, конечно, уязвимость¬ Путина … Путин замкнул на себя все рычаги власти и принятия решений, и соответств¬енно, на себя же взял всю ответствен¬ность за все, что происходит¬ в государств¬е. Поэтому любое стихийное бедствие – наводнение¬, потоп, какие-нибудь недовольст¬ва или оползень, – все это сразу же ложится на Путина как на единственн¬ое ответствен¬ное в государств¬е лицо. Этим он сделал себя уязвимым, то есть, у него нет сегодня рычагов распределе¬ния ответствен¬ности, потому что нет модели распределе¬ния власти и принятия решений. Почему это, на мой взгляд, происходит¬? Потому что Путин унаследова¬л либеральну¬ю элиту от Ельцина, и он просто в буквальном¬ смысле ей не доверяет. И все эти годы он пытается как-то эту либеральну¬ю когорту, заблокиров¬авшую его в центре, рассеять, ослабить, куда-то деть.
По сути, реальная патриотиче¬ская революция,¬ такая «русская весна» началась именно с Крыма, именно с момента его признания. И сейчас мы стоим на пороге серьезной кадровой ротации в пользу действител¬ьно патриотов,¬ консервато¬ров и евразийцев¬. Патриотиче¬ская кадровая революция неизбежна,¬ она развяжет Путину руки, сделает его более свободным и даст ему возможност¬ь опереться действител¬ьно на людей, которые искренне, а не симуляцион¬но любят свою страну, желают ей укрепления¬ и процветани¬я, а не видят в ней исключител¬ьно источник для наживы и личного обогащения¬. Вот, собственно¬, как я вижу возможност¬и воздействи¬я на Путина извне и противосто¬яния этому воздействи¬ю.
Об Украине
...Украина – это есть по сути своей неотрывная¬ часть русского мира. А жители Украины – это есть продолжени¬е большого русского народа, понятого в культурно–¬цивилизаци¬онном смысле, а не в этническом¬, потому как в этническом¬ смысле мы должны говорить о великоросс¬ах, малороссах¬ и белорусах. Русский – это над-этническое¬ именно культурно-цивилизаци¬онное явление, которое объединило¬ в себе множество этнических¬ групп – восточносл-авянских, финно-угорских, тюркских, – и под общим названием «русские» вошло в историю, создало континента¬льное государств¬о, и это государств¬о в течение столетий сохраняет.
Сама государств¬енность русская в ее таком над-этническом¬ виде возникла с момента прихода православи¬я, которое, как креационис¬тская религия Единобожия¬ стала точкой сборки этого разнородно¬го полиэтниче¬ского пространст¬ва и придала ему стратегиче¬ское измерение. Вот это все и есть суть русского мира. Большая Россия простирает¬ся там, где присутству¬ют его представит¬ели, представит¬ели большого русского народа, носители русской культурно–¬цивилизаци¬онной идентичнос¬ти. В этом смысле, конечно, Украина является просто естественн¬ой частью этого русского мира и неотъемлем¬ым фрагментом¬ большой России, которая простирает¬ся далеко за пределы нынешней России и где-то совпадает с границами либо СНГ, либо бывшего Союза, либо Российской¬ Империи и уходит дальше, – потому что представит-ели этого культурно–¬цивилизаци¬онного типа находятся практическ¬и во всех точках Евразии, но и за ее пределами. И конечно же, сегментиро¬вание этого большого пространст¬ва, – а с геополитич¬еской точки зрения это имеет прикладной¬ аспект, потому как это представля¬ет собой геополитич¬ескую массу, которая может полноценно¬ противосто¬ять глобальном¬у Западу и Цивилизаци¬и Моря в таких масштабах человеческ¬их и географиче¬ских, политическ¬их. И тем самым представля¬ть собой альтернати¬вный центр цивилизаци¬онный для уравновеши¬вания Западного глобальног¬о влияния.
Поэтому опять-таки, исходя из законов геополитик¬и, главное целью Запада является ослабление¬ и последующа¬я сегментаци¬я этого большого евразийско¬го пространст¬ва, разделение¬ его на фрагменты и дальше уже ослабление¬ их и дробления еще на фрагменты,¬ потом еще на фрагменты,¬ – пока это пространст¬во не перестанет¬ представля¬ть собой сколь-либо значимое геополитич¬еское явление. Исходя из этого, конечно же, вычленение¬ из Большой России Украины является наиболее болезненны¬м для нас процессом,¬ это просто потеря живой плоти, фунт живой плоти, которая вырезается¬ у нас без всякого наркоза. Отсюда, конечно, и реакция такая со стороны русских как внутри России, так и внутри бывшей Украины. И естественн¬о, что этот процесс разложения¬, распада не остановитс¬я, он будет и дальше продолжать-ся. Эта вычлененна¬я, вырезанная¬ часть будет дробиться на Новороссию¬, которая, естественн¬о, не желает иметь ничего общего с бандеровск¬ой хунтой, засевшей в центре Киева, но и дальнейшее¬ дробление также продолжитс¬я.
То есть, оставшийся¬ кусок бывшей Украины поделится на «Западенщи¬ну», которая является вообще чужеродным¬ таким в этническом¬ и культурном¬ смысле пространст¬вом, которое принадлежа¬ло историческ¬и всегда Европе, Западу, Польше, Венгрии, Румынии, – и Малороссию¬, которая находится в пространст¬ве между Збручем и Днепром. Собственно¬, этот фрагмент Малороссии¬ и есть, по большому счету, Украина в ее таком естественн¬ом состоянии – без русского Востока и без западенско¬го бандеровск¬ого сегмента на западе. Но и естественн¬о, что и дальше там обнаружатс¬я и представит¬ели западенщин¬ы, этнических¬ меньшинств¬ запада бывшей Украины, и русские, и представит¬ели других народов, которые скажут: мы не хотим унифициров-аться в таком малоросско¬м национальн¬ом государств¬е, хотим самоопреде-ления, стать собственны¬м государств¬ом. Собственно¬, эта модель такого перманентн¬ого сегментиро¬вания больших была опробована¬ в Югославии,¬ которая являлась государств¬ом над–этниче¬ским, объединивш¬им таким стратегиче¬ским единством всего культурно-этническог¬о многообраз¬ия. И при ослаблении¬ единого центра это государств¬о распалось сначала на несколько фрагментов¬, потом еще на несколько фрагментов¬, потом еще на несколько,¬ и продолжает¬ дробиться и дробиться. Даже после того, как из самой Сербии выделилось¬ Косово, в нем обнаружилс¬я сербский анклав, а если он выделится,¬ станет суверенным¬ самостояте¬льным государств¬ом, то в нем обнаружитс¬я еще албанский анклав, – а в нем еще один сербский. Это такая бесконечна¬я раздроблен¬ность и есть, собственно¬, идеальный сценарий для Запада, предуготов¬ленный всему евразийско¬му пространст¬ву и России в целом.
Если этот прецедент опять-таки успешно был бы реализован¬, можно было эту модель потом экспортиро¬вать и дальше, внутрь самой России. И чем бы это закончилос¬ь там, можно себе только предполага¬ть, и явно без большой крови тут бы не обошлось. Поэтому сильный Центр является необходимы¬м условием сохранения¬ стратегиче¬ского единства многообраз¬ия. И это и есть, собственно¬, суть государств¬а–империи в отличие от государств¬а–нации, которое все многообраз¬ия унифицируе¬т. Почему киевская хунта и вообще в принципе западенцы всегда настаивали¬ на украинизац¬ии русских, их как бы ассимиляци¬и в украинское¬ меньшинств¬о, – потому что без гомогенног¬о пространст¬ва невозможно¬ создать государств¬о–нацию европейско¬го образца. Все социальное¬ пространст¬во должно быть унифициров¬ано по гражданско¬му образцу. А Украина не была гомогенным¬ пространст¬вом, она была, есть и будет оставаться¬ еще долго полиэтничн¬ым образовани¬ем, где множество этносов, где на западе живут галичане, волыняне, русины, буйки, вейки, чехи, цыгане, поляки, – и все они самоопреде¬ляются именно так. Они говорят: мы - русины, мы - галичане. Они не говорят: мы – украинцы. Когда вся Украина от самых западных окраин до Донбасса говорила бы хором просто: мы – украинцы, – вот тогда были бы предпосылк¬и для создания украинског¬о национальн¬ого государств¬а, государств¬а-нации. Но этого не произошло ни за столетия перед созданием Украины Лениным, ни за десятилети¬я советской власти, ни за двадцать лет постсоветс¬ких.
Украина как была полиэтничн¬ым пространст¬вом, так и осталась, единым она не стала. Держать ее в цельности можно только жестким прессингом¬. Либо это будет бандеровск¬ий прессинг, который запрессует¬ русских, либо если бы русские взяли власть на Украине, они бы держали там бандеровце¬в в жестких таких ежовых рукавицах и не давали бы им хулиганить¬. Но Россия – это государств¬о, которое при Путине следует демократич¬еским моделям, поэтому она дает возможност¬ь всем самоопреде¬литься так, как они хотят. Крым самоопреде¬лился как регион России, дальше должна самоопреде¬литься Новороссия¬. То есть, это юг и восток Украины. Как они хотят: быть самостояте¬льным государств¬ом, остаться в составе бандеровск¬ой Украины или войти в состав олигархиче¬ской России. Так же Западенщин¬а должна самоопреде¬литься: хочет она отправитьс¬я в ассоциацию¬ с ЕС, стать суверенной¬ Западенщин¬ой, или жить вместе с Малороссие¬й. И Малороссия¬ должна определить¬ся, что она вообще хочет. Вот это русский такой современны¬й демократич¬еский подход, без подавления¬ русских со стороны бандеровце¬в, без подавления¬ бандеровце¬в со стороны русских, а вот так: кто как хочет, тот так и самоопреде¬ляется. Это все понятно американца¬м, и не зря американск¬ий геополитик¬ Збигнев Бжезинский¬ говорит о том, что без Украины Россия перестает быть евразийско¬й державой, а становится¬ державой азиатской. А для евразийски¬х инициатив Путина это очень важно, чтобы Россия была именно евразийско¬й державой, поэтому Украина – это неотъемлем¬ый элемент евразийско¬й цивилизаци¬и, которая складывает¬ся на наших глазах, цивилизаци¬и альтернати¬вной глобальном¬у Западу.
Поэтому Украина Путину нужна, и России нужна, и русским нужна, и нужна именно в составе наднациона¬льных евразийски¬х структур. И это выгодно и для жителей самой бывшей Украины. Но, к сожалению,¬ здесь эмоции берут верх, поэтому жители как простые люди, как жители хуторов западенски¬х, ведутся на «печеньк軬, которые вот здесь в руках, более охотно, чем на какие-то экономичес¬кие перспектив¬ы и благососто¬яние, которое им не понятно, но тем не менее обеспечива¬ется евразийски¬ми интеграцио¬нными проектами. Поэтому мне кажется, что за Украину будет вестись серьезная битва. Это геополитич¬еская великая война континенто¬в на пространст¬ве бывшей Украины. И пока одна из сторон не возьмет верх, эта территория¬ будет территорие¬й просто хаоса, анархии, развала, крови, непрерывны¬х столкновен¬ий, – что, собственно¬, законодате¬льно для тех территорий¬, которые попадают в американск¬ий оборот. Куда американцы¬ приходят, там и начинаются¬ кровь, хаос и разруха. И Украину, к сожалению,¬ ждет та же самая судьба, бывшую Украину, пока она не сделает свой выбор либо не разделится¬ на сегменты, которые уже по отдельност¬и сделают свой выбор. Тогда ситуация более-менее стабилизир¬уется.
О президентских выборах и референдуме
...Эти выборы являются технологич¬еским ходом американск¬их стратегов для минимально¬й легализаци¬и того, что произошло на Украине с февраля по нынешний период. То есть, на данный момент мы имеем ситуацию полного беззакония¬. Это силовой захват власти на основе вооруженно¬го мятежа, это попрание всех законов и действующи¬х институтов¬, это отсутствие¬ Конституци¬и и любых законов. Это территория¬ полного хаоса и беззакония¬. Американцы¬ сделали это грязно, это было сделано очень плохо. Безалаберн¬о, небрежно, не технологич¬но, – и это смущает европейцев¬. Европейцев¬ просто воротит от того, что они видят на Украине, и как американцы¬ это сделали, как грубо, вероломно,¬ неотесанно¬ и бездарно американцы¬ осуществил¬и эту бандеровск¬ую революцию. Там попраны все возможные и невозможны¬е западные же модели, на которых зиждется западная цивилизаци¬я.
Существуют¬, как известно, три таких столпа, на которых стоит Запад как историческ¬ое, культурное¬ и цивилизаци¬онное явление. Первый столп – это торжество и доминация права. Запад столетиями¬ убеждает человечест¬во, что для него правовые основы, право есть абсолют, и что право над всем. И что перед лицом права каждый имеет равные возможност¬и, шансы уравнивают¬ся. И правовая машина западная, холодная, спокойная,¬ судит всех одинаково,¬ вне зависимост¬и ни от чего. То есть, право – это есть западный абсолют. И что мы видим на Украине? Право полностью попрано, то есть, беззаконие¬ в его вопиющем таком виде.
Но есть еще второй столп, на котором зиждется западная цивилизаци¬я, – это демократия¬, абсолют демократии¬, что народ является источником¬ власти, и только народ определяет¬, как жить всем: ему, государств¬у и всем вокруг. Ну и что мы видим? Народное волеизъявл¬ение в Крыму абсолютно попрано и ни во что не берется в расчет. Как будто бы это не народ, а какие-то просто одичалые массы каких-то животных, зверей. Это абсолютный¬ такой цивилизаци¬онный расизм, который демонстрир¬ует Запад по отношению к жителям не Запада.
И третий постулат, который сформировался в последние десятилетия после Второй мировой войны – абсолютная¬ неприемлемость, неприязнь, недопустимость нацизма, фашизма и всех форм близких к ним. Ну, и что мы видим? Что Запад опирается прямым образом именно на нацистов, фашистов. Причем даже прямых наследников именно тех нацистских орд и групп, которые осуществляли карательные операции на территории бывшей Украины и стилистически даже, эстетически они просто тождественны, эквивалентны. То есть, Запад полностью дезавуировал себя, разрушил свои же мифы, создаваемые с таким трудом на протяжении последних столетий. И оказавшись¬ в этих созданных американца¬ми нечистотах¬ по самое горло, он должен как-то выбираться оттуда.
Поэтому выборы на Украине – это единственная возможность легализовать весь этот бес предел, который они же сами там учинили. Ну, учинили это американцы, а европейцы сейчас опять в очередной раз расхлебывают американскую кашу. Поэтому им нужно провести выборы любой ценой, потому что тогда можно будет на них ссылаться и сказать: вот демократия, вот право, и вот – не нацисты. Ярош – 0,9, Тягнибок – 1,9. Вот, пожалуйста, Порошенко – он же не нацист, он нормальный представитель, похожий на представителей западных элит. Вот, мы все поправили, – скажет дальше Европа, и дальше продолжится все то же самое, только уже в таком улыбающемся формате, а не в формате озверевшего бандеровского оскала, орущего там «Москалив – на ножи». «Без жидив и москалив… всех мы там сейчас порежем». Поэтому выборы – это такая ширма, которой хотят прикрыть все это безобразие¬. Ну естественно, что европейцы не хотят никаких нацистов, никакого Яроша, никаких бандеровце¬в, потому что они нарушают третий базовый постулат развития европейской цивилизации. А американцы – хотят.
Американцы¬ не хотят русских никаких, поэтому нужен инструмент¬, который будет русских резать, вешать, душить, разгонять,¬ забирать у них георгиевские ленточки на улицах, бить их, запугивать. Поэтому как раз американцам нужны нацисты, бандеровцы, Ярош, Сашко Билый – жалко, что его грохнули, – думают американцы¬, он еще мог много пользы американскому государств¬у принести. И здесь могут, кстати, столкнуться интересы Европы и США. И видение их развития ситуации может разойтись. Поэтому американцы¬ стараются быстрее провести эти выборы, как можно скорее, европейцы хотят как можно скорее создать эту ширму. А что будет с жителями бывшей Украины, их совершенно¬ не волнует. И учитывая такие программные заявления Юлии Тимошенко,¬ в частности,¬ которая собирается стрелять из ядерного оружия по русским, – понятно, что здесь весь Юго–Восток¬ бывшей Украины выводится за скобки. То есть, его вообще никто учитывать не собирается¬. Никаких кандидатов¬ от Юго-Востока не допускают. То есть, они оттесняются, их сажают, наоборот, и будут держать. А участвуют только представит¬ели «Западенщины», только финансисты¬ Майдана и его ключевые фигуры. Соответственно, это выборы для «Западенщины», а не для Юго-Востока. Здесь, соответств¬енно, Юго-Восток выходит, выводится за скобки из этого поля выборного,¬ его вообще никто не считает, не рассчитывает, он свободен на этих выборах. И биться будут они именно за электорат Малороссии и Западенщины. И все кандидаты именно оттуда, и все они ориентируются на этот электорат. Потому как, если Юго-Восток будет всерьез участвовать в этих выборах, то, естественно, опять будет та же самая картина, что и все предыдущие¬ годы прежние, когда половина будет за Россию, а половина за Европу, за Запад.
Зачем это нужно нынешним? Не для того «Небесная сотня» полегла, чтобы русские опять определяли, что-то вообще в принципе. Поэтому их учитывать не будут, все будут ориентироваться на «Западенщину» и на Малороссию. Будут биться за один и тот же электорат, – и это выходцы именно оттуда. Здесь, по сути, не так уж важно, кто из них станет президентом, потому что это все единомышленники, и они будут действовать примерно одинаково, в одних и тех же рамках, по одним и тем же правилам игры, с небольшими нюансами. Это будет уже не суверенное, естественно, никаким образом, пространство, а абсолютно подконтрольное США и Западу. И никакой незалежности уже и близко там уже пахнуть даже не будет. Вот, собственно¬, результат этих выборов, являющихся¬ таким вот завершающим аккордом для проекта «Украина», который не состоялся.
О Юго-Востоке
... Юго-Востоку остается сражаться за свою независимо¬сть, суверените¬т, за свою безопасность. И учитывая полное беззаконие¬ и хаос, и те средства воздействия, которые используют сегодня бандеровцы для подавления¬ русских, – а русских на территории бывшей Украины большинство, – только с оружием в руках можно отстоять свое право вообще на существование, на то, чтобы быть русскими. Русским дальше будет оставаться¬ тот, у кого будет весомый аргумент против бандеровской агрессии. Аргумент этот весьма конкретный. Здесь, кстати, к сожалению,¬ никаких других способов отстоять свое право просто на жизнь у русских Юго-Востока нет. Поэтому только отряды самообороны, только выставление блок-постов, охрана своих границ и недопущение западенцев на свою территорию. Никаких там выборов, естественно, быть не может и быть не должно.
Если русские Юго-Востока начнут участвовать в выборах каким-то образом, в них примут участие, они просто легитимизируют все то, что было прежде сделано. Они легитимизируют тем самым вооруженный мятеж, силовое давление на себя, это жесткий бандеровский прессинг и право бандеровце¬в убивать русских, когда им заблагорассудится, по собственному произволу. Это если русские действительно всерьез отнесутся к этим выборам.
Поэтому какие это выборы? Это американская технология¬ для того, чтобы подчистить¬ просто за собой, убрать то, что они там наделали. При чем здесь русские тогда? Это абсолютно русофобская власть, это ненавидящая все русское, стоящая за ней Америка. Поэтому Юго-Восток, Новороссия к этим выборам не имеет никакого отношения и не должна иметь, и не будет. Она должна обороняться, строить укрепления и выживать.
А выборы пусть проходят где-нибудь там в Киеве и его окрестностях, на Западенщине, во Львове, в Ивано-Франковске, – пожалуйста¬, сколько угодно. Они свой выбор по сути сделали уже. Они выбрали Запад как культурно–-цивилизационный ориентир и Америку в качестве своего хозяина, который будет плетью их загонять в цивилизованное демократическое западное пространство. Это их выбор.