При въезде в Яновщину по одну сторону тянулся громадный, тенистый господский сад. Писатель настолько его любил, что увековечил в «Мёртвых душах» — в описании сада Плюшкина в шестой главе: «Старый, обширный, тянувшийся позади дома сад, выходивший за село и потом пропадавший в поле, заросший и заглохлый, казалось, один освежал эту обширную деревню и один был вполне живописен в своём картинном опустении. Зелёными облаками и неправильными трепетолистными куполами лежали на небесном горизонте соединённые вершины разросшихся на свободе дерев...». После кончины отца Гоголь сам занимался садом, заложил несколько аллей, в частности кленовую и дубовую. Как известно, Николай Васильевич родился не в доме родителей в Яновщине, а в Сорочинцах Миргородского уезда, куда Мария Ивановна переехала под наблюдение доктора Трохимовского. Сорочинцы, в старину Краснополе, при Гетманщине долгое время оставались резиденцией полковника Миргородского полка. Гетман Данило Апостол в начале XVIII века построил там полковую и сотенную церковь в честь Преображения Господня, в ней же в склепе под храмом погребли впоследствии и самого гетмана, а также его жену и потомков (род Апостолов угас). В этой церкви был крещён Гоголь. Известно, что именины его приходились на Николая «весеннего», 22 мая, и Николай Васильевич их всегда отмечал.

Выходило, что по всей округе у соседей-помещиков в сёлах есть храмы, вот и Мария Ивановна всячески старалась, чтобы и в Яновщине церковь устроить. Этого ещё дед с бабкой хотели, но денег не имели; родители же для такой цели накопили выручку с четырёх ярмарок. Знакомый архитектор-итальянец, проживавший у родственника Гоголей Трощинского, за небольшую плату начертил план однокупольной церкви на 200 прихожан. Зато каменщик запросил сумму значительную — 6000 рублей. Её выплачивали частями. Кирпич выжигали на местном заводе. Глину и песок возили крестьяне, как посильную лепту на богоугодное дело. Стройка длилась три года, и в июне 1821 го завершилась. Это была мурованная церковь с куполом на восьмигранном барабане в стиле высокого классицизма — величественная и простая, как всё у итальянских мастеров. Освятили храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы — в знак особого почитания Матери Божией матушкой писателя. Обет свой она выполнила через 12 лет после рождения сына. Иконостас сперва хотели заказать у прославленного земляка — Владимира Боровиковского. Думали, по свойски много не возьмёт, но мастер запросил за работу 2000 рублей — неподъёмную для небогатых помещиков сумму. Даже церковную утварь для храма они покупали постепенно. Как то чета Гоголь-Яновских поехала на Ильинскую ярмарку в Ромны и там выменяла фамильное серебро на церковные предметы. Многим позже сам Гоголь, наследуя добрые дела родителей, привёз для храма из Италии икону святителя Николая Чудотворца кисти художника А. Иванова, которого писатель знал очень близко, а из Москвы — образ Христа Спасителя. Впоследствии икона отошла племяннице Гоголя М. В. Рахубовской, урождённой Быковой. Когда в 1825 году отец писателя скоропостижно скончался, матушка продолжила содержать и украшать храм. В письме к своему родственнику П. М. Косяревскому она писала об изготовлении для церкви новой плащаницы: «Плащаницу, мне кажется, лучше сделать по последнему описанию Вашему, чтобы Спаситель наш нарисован был на гарденапле, а слова бы были в рамках. Бархата же можно пришить и голубого — хорошего цвету. Впрочем, я отдаюсь совершенно на изящный вкус той особы, которая будет трудиться над приведением в порядок сего Богоугодного дела, и верно я буду восхищена Плащаницей, когда её увижу».

К сожалению, как выглядел храм внутри после постройки, сведений не осталось. Но в 1920 х церковь посетила украинская писательница, полтавчанка Галина Орливна (настоящее имя — Галина Ивановна Мневская). Господского дома уже тогда не было — его разобрали во время революции 1917 года, а вот церковь ещё стояла: «Церквушка маленькая, без особо интересной живописи. Единственное, что обращает внимание, — это маленький образ известного художника, современника Гоголя Иванова, подарок Николаю Гоголю, который он привёз из заграничной поездки. Этот небольшой образ Николая Мирликийского свежестью красок и рельефностью отображения останавливает, безусловно, глаз. Но глаз ищет другого: хочется найти, не видно ли где какой нибудь из тех икон, которыми матери устрашали своих детей. <...> Нет, не видно таких, зато вижу очень интересную современную икону в куполе церкви, откуда на цепи спускается паникадило. Нарисованная, как нам было сказано, местным яновщинским художником огромная фигура Саваофа. Саваоф одет в белую сорочку, такую точно, как у яновщинских мужиков, а из под рубашки, до передков сапог, свисают старинные синие запорожские шаровары». Иконы были украшены вышитыми рушниками. Все визиты на родину Гоголь начинал и завершал именно в этой фамильной церкви. Храм в честь Рождества Богородицы был не только святыней его рода, но и простых селян, приходивших получить благословение и помолиться с ближайших хуторов — Шарлаивки, Воронянщины, Климковки, Коваленки, Лифарей, Данилевщины: всего 1366 душ прихожан обеих статей. Как то раз, вспоминала сестра писателя Ольга Васильевна Головня, он увидел, что священник во время службы раздавал просфоры только богатым людям. Возможно, это было связано с засухой и неурожаем — просфор выпекли немного, но писателя это очень расстроило. Николай Васильевич еле выстоял службу — так переживал. Вернувшись домой, велел сестре взять на себя обет: «К каждой обедне печь 25 просфор, разрезать их на четыре части, и чтобы потом священник раздавал их в церкви всем прихожанам», ибо все люди равны перед Богом. Также дал ей 25 рублей на просфоры и пообещал и впредь высылать деньги. В течение ХІХ века церковь несколько раз ремонтировали. В процессе реконструкции вместо старой деревянной колокольни на столбах построили новую. Считается, что первая строилась по проекту Василия Афанасьевича, а новая — по чертежам, сделанным собственноручно Гоголем. Также он высылал матушке деньги на строительство каменной ограды вокруг храма. Как она выглядела, читаем в записках Григория Данилевского, посетившего дом Николая Васильевича в июне 1852 года: «Хуторок Яновщина выглянул, наконец, между двух отлогих зелёных холмов. С дороги стала видна на широкой поляне каменная церковь с зелёной крышей. Ограда церкви сквозная, в виде решётки из окрашенных жёлтой и белой краскою кирпичей». Прилегающую территорию писатель засадил маслинами, липами, осинами и другими деревьями, дававшими густую тень. В последний раз Николай Васильевич проведал родину весной 1851 года. В ту пору как раз цвели вишни. Тут гостил его друг детства Александр Данилевский с женой. Она родила сына, которого нарекли Николаем и покрестили в яновщинской церкви, а писатель стал крёстным отцом. Подобные факты из жизни нашего земляка — свидетельство того, что жил он и творил по Божиим и людским законам, желая добра своей семье, родной земле и всем окружающим людям. К сожалению, ХХ век не проявил снисхождения к гоголевскому наследию. В 1933 году постановлением богоборческой власти храм закрыли. Колокола сняли и отправили на переплавку, чудом сохранился лишь один из четырёх. В 1935 м колокольню разобрали. В 1940 м учитель местной школы сбросил с купола крест. Богослужения удалось ненадолго (с 1942 по 1943 й) возобновить в годы Великой Отечественной войны. Позже в здании храма устроили кладовую и зернохранилище. В 1956 м церковь Указом Совета Министров УССР внесли в «Список памятников архитектуры, подлежащих государственной охране». Но это не помешало местным активистам, одурманенным немыслимой враждой к религии, разобрать её до кирпичика. С 1952 года Яновщина сменила название на Гоголево, хотя о писателе в ту пору тут почти ничего не напоминало. Уже в наше время пришлось приложить немало усилий, чтобы хотя бы приблизительно восстановить родовую усадьбу, флигель возле дома, парк, грот и пруд, надгробный крест на могиле родителей, открыть Литературно-мемориальный музей (1984) и наполнить его экспонатами. В этом году музей отметил 35 летие. Его сотрудники продолжают трудиться над восстановлением утраченных фондов, обустройством прилегающей территории и, конечно же, мечтают о возрождении Рождества-Богородичной церкви. Без неё музейный комплекс остаётся исторически незавершённым. Возможно, в скором времени, по Божией милости это и станет возможным. Главное — точно следовать историческим документам и эскизам самого писателя, запечатлевшего своё видение святого храма на бумаге и оставившего нам, как наследникам славного прошлого украинской земли и распорядителям её будущего.