Комаровский уголь.

Труд для Победы.
Бурый уголь для нужд блокадного Ленинграда и железных дорог, в том числе для паровозов железной дороги жизни, добывали в 1943 году из угольных шахт в окрестностях посёлка Комарово. Этот значительный вклад в нашу Победу внесли геологи ленинградского метростроя. Привожу в сокращении заметки комаровского краеведа Р.Ефимова о этих событиях.
Село Комарово — относительно молодое. Оно образовалось в декабре 1943 года как посёлок городского типа. Причина его возникновения связана с трагическими страницами истории Великой Отечественной войны. Ещё до войны, в 1939 году, началась эксплуатация открытым способом месторождения бурого угля у деревушки Комарово, в которой тогда было всего 25 домов. В 1941 году работы остановились, а шахты потом в связи с угрозой оккупации затопили. Но, когда Донбасс оказался оккупирован немцами, а Подмосковный угольный бассейн разрушен, блокадный Ленинград и его железная дорога стали остро нуждаться в топливе, вспомнили о залежах этого полезного ископаемого на территории Любытинского района. Для проведения шахтостроительных и геологических работ в конце 1942 года были организованы трест «Ленинградуголь» и «Комаровское шахтоуправление».
Вначале на шахтах работало не более тысячи человек, поскольку одновременно строилась ледово-свайная переправа через Ладогу, куда и был отправлен основной контингент метростроевцев. Кругом были лес, кустарник, безлюдные холмы. Начали с раскорчевки леса, формирования строительных площадок, сделали просеки, проложили три километра железной дороги, а уже к 10 декабря заложили 18 стволов пяти шахтных полей. Зима была суровой, но жили в неотапливаемых палатках: досок и лесоматериала не было даже для крепления стволов. Людей, прибывших в Комарово, размещали в палатках, крестьянских домах и бараках. Проходка велась вручную — лопатами, ломами, кайлами. Не хватало всего - сказывался отрыв от базы, от своих заводов и предприятий в Ленинграде.
Начальник политотдела Метростроя докладывал в обком партии: «Объем и темп работ не обеспечиваются материалами и оборудованием. Остро стоят вопросы энергоснабжения для механизации и освещения, обеспечения ГСМ, пилолесом, рельсами, прокатом». В ожидании поставок по ледовой дороге руководство Метростроя на месте принимало невероятные меры по повышению производительности труда. Ядром коллектива стали подразделения: Тоннельрем-1 (тоннельно-мостовой ремонтно-восстановительный поезд), и ПДК-12 (поезд деревянных конструкций), во главе с метростроевцами Б.Киселевым и Г.П.Петровым.
Коммунисты возглавили борьбу за увеличение скорости проходки стволов под лозунгом «Ленинград ждет угля!». Вскоре появились первые бригады скоростной проходки — А.Иванова, В.Степанова, П.Тимофеева и И.Лихачева, выполнявшие норму на 150—200 процентов. Когда бригада Н.Акимова однажды не выполнила норму, в забой спустился секретарь партбюро Ф.Жилин: «Мы в долгу перед городом, уходить нельзя!», и работал вместе с бригадой.
Поначалу было очень трудно, но в январе насчитывалось уже 26 заложенных стволов, но 19 из них было затоплено - по мере проходки увеличивался приток грунтовых вод. Однажды секретарь бюро ВЛКСМ П.И.Безродный заменил заболевшего старшего смены в забое. Все шло нормально. Как раз дошли до пересечки— здесь основная штольня пересекалась с рабочими. И вдруг — резкий приток воды, потолок проседает, шевелится. Кто-то, убегая, задел кабель. Погас свет. Страшно, когда в шахте нет света. А тут еще и грозящий надолго остановить работу обвал. Безродный, с комсомольцами А.Дрязговым, М.Виноградовым и А.Бельчиковым, захлебываясь в потоке воды и грязи, укрепили готовый рухнуть свод, и после этого загорелся свет. Вернулись и убежавшие. Смена продолжила работу. Ни слова упрека не было сказано тем, кто струсил: это были самые молодые ребята и девчонки на стройке.
В иных стволах приток воды составлял 7 тонн в час. Ее выкачивали ведрами вместо водоотливных насосов. Откачка воды производилась непрерывно, круглосуточно, в течение нескольких дней. Многие смены работали только «на воде» - на водоотлив становились все, кто мог стоять на ногах. В ход шли даже ведра для питьевой воды. Из-за отсутствия механизации грунт из шахт доставляли наверх перекидкой по 7—8 полкам, то есть каждую лопату грунта метростроевцы перебрасывали несколько раз.
Измотанный трудом в шахте или «на воде», рабочий приходил в промёрзшую палатку, а у многих не было даже матрацев, смены белья. Некоторые командиры подразделений заботились только о производственных показателях. Политотдел Метростроя организовал обследование бытовых условий и обнаружил нетерпимое положение работников. Началась битва за лучший быт. Были построены жилые бараки, в них сооружены сушилки для одежды и белья проходчиков, организован жесткий контроль за графиком работы бань, дезинфекции, прачечных, парикмахерской. Проводилось утепление жилья подручными средствами - комсомольцы соревновались за лучшее его содержание. Был организован клуб. Налажено снабжение спецодеждой, бельем, обувь, матрацами, приобрели посуду и умывальники. В столовую было доставлено 32 тонны овощей. Конечно, далеко не все нужды удалось удовлетворить в условиях блокады, но забота о людях вызвала ответный отклик. Проходчики приняли обязательство выдать на-гора первый уголь к 25-й годовщине Советской Армии, а к 1 мая направить городу 600 тонн угля.
Тут надо отметить, что для метростроевцев добыча угля не была заданием, которое состояло в том, чтобы построить шахту и передать ее шахтерам. Но на завершающей стадии строительства, при проходке рудничных дворов и штреков, они непременно выдавали на-гора вместе с грунтом и уголь. И вот из этого-то угля составился у метростроевцев Первомайский эшелон — 1000 тонн!
Поезд шел по свайно-ледовому низководному мосту через Неву, который со стороны Ладоги был окаймлен живой цепью ленинградцев-метростроевцев и воинов, защищавших мост ото льдов. Вернувшийся сопровождавший поезд парторг Ю.Я.Сунцов рассказал комаровским шахтером о том, что видел: «Мы тут — как в раю, а они — под артобстрелом». Из Ленинграда пришло письмо, в котором строителей благодарили за ценный подарок. «Чем скорее и больше город Ленина получит топлива, тем больше будет выпущено вооружения, боеприпасов, тем скорее наступит час окончательного разгрома немецко-фашистских разбойников».
В апреле личный состав строителей комаровских шахт увеличился до двух с половиной тысяч человек. Здесь работала почти половина метростроевцев!
Тут были подразделения Путьрем-1, Путьрем-2 (путевые ремонтно-восстановительные поезда), которые и трудились ранее на Ладоге и Неве, под огнем противника. И хотя многие рабочие впервые принялись за шахтерское дело, метростроевская закалка сказалась. Вскоре в этих подразделениях появились передовые бригады. Но были среди пополнения и новички, которые понятия не имели о шахтах. Подавляющее большинство их составляли совсем молодые девчонки - в 12 сменах на 290 человек было только 32 мужчины. Они была призваны на трудовой фронт через военкомат Новгородской области летом 1943 года. И теперь с ужасом стояли перед холодной дырой в земле, куда им нужно было спускаться на работу. Причем нельзя было их «пощадить»,— кадровых проходчиков забрал фронт. «За победу над врагом!Нас не испугаешь» — сказала Н.Ельнова. «Девушки, не бойтесь! Овладеем новой специальностью!»,—сказала Ф.Карпенко. Они первыми пошли в забой, а вскоре возглавили комсомольско-молодежные бригады, которые показали высокую производительность труда. Молодежи на комаровских шахтах принадлежала особая роль. Из 400 метров вертикальных выработок (стволов) молодежь сделала 300, из 4200 метров горизонтальных выработок—3800. Одним словом, комсомольцы и молодежь выдали три четверти всей проходки. На строительство шахт прибыли также призванные на трудовой фронт пожилые казахи, узбеки, таджики и рабочие других национальностей, прибывшие с «большой земли». Особо отмечена группа корейцев, прибывших из Каракалпакской АССР. Для всех них были организованы кружки по изучению русского языка, и политинформации. Чувствовали они себя среди метростроевцев как в дружной семье.
Добывать топливо было трудно. Толщина пласта составляла не более метра, в некоторых шахтах и того меньше — 30—40 сантиметров. Работать приходилось лёжа, передвигаться — по-пластунски. Мешала сырость в забоях. Люди получали травмы, болели, в том числе и такими серьёзными болезнями, как тиф. Когда начинались бомбёжки, горняки выходили из шахт.
В ноябре действовало уже девять шахт и строилось ещё пять. К1 всем шахтам проложены пути линии узкоколейной железной дороги протяжённостью 2-3 километра, соединявшие шахты с местом перегруза угля на широкую колею, и с электростанцией в посёлке Комарово, работавшей на угле. Надвигалась зима, последняя блокадная зима с ее трудностями и проблемами. Строителям приходилось отдавать для нужд фронта всё - не хватало продуктов, резиновых сапог, одежды, мыла. Но метростроевцы не снижали темпов — их задачей была сдача последней шахты до Нового года...
К 1944 году всего по тресту было добыто 230,4 тысячи тонн угля, а отгружено потребителям 195 тысяч тонн. Всего за период с 1943 по 1946 год трест «Ленинградуголь» поставил Ленинграду полтора миллиона тонн угля. За успешное освоение нового месторождения 76 человек из коллектива треста были награждены орденами и медалями. В том числе и Сергей Касьянович Васютин, шахтёр из Донбасса, освоивший все основные подземные профессии. В Комарово он приехал по путёвке партии в марте 1942 года. На новом для него месторождении Васютину поручили самое ответственное дело — крепление горных выработок, так как в Комарове кровля была слабее, чем в других угольных месторождениях. Он вносит предложение об её улучшении. Сам на практике разрабатывает свой метод отбойки угля. 170—180 процентов от нормы стали его постоянной выработкой. За восстановление и строительство угольных шахт Сергею Васютину присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Добыча угля в Комарове прекратилась в 1952 году. К этому времени транспортная инфраструктура СССР была восстановлена. Добыча бурого угля — переходного звена между торфом и каменным углём — перестала быть рентабельной. Шахты законсервировали, бараки разобрали и вывезли. В настоящее время городок в запустении, и лишь названия улиц напоминают о былой трудовой славе военного времени...