Нечаянный улов.

Наш ребячий интерес к рыбной ловле на удочку сохранился на всю жизнь. В городе Урай, где прошло почти всё наше школьное детство, это было не только развлечение, но и весомый вклад в экономику семьи.
Река Конда с её притоками, старицами, многочисленные озёра были полны рыбой. И клевала она на нехитрую снасть превосходно. Не «воблеров», не силиконовых приманок, никаких ведер с подкормками - брала на то, что падало в воду!
Обычно это был крючок с насаженным короедом или тестом, а то и хлебным мякишем, скатанным в шарик - найти дождевого червя в тех местах было непросто. Незамысловатые мормышки, блесны, изготовленные самостоятельно из подручных железок с припаянными оловом тройниками. Удилище складное из бамбука - предел мечтаний! Так - срубленное тощее деревцо березы или сосны, очищенное перочинным ножом. Для спиннинга - сук можжевелового куста (он прекрасно шел и на стрелковый лук из-за своей повышенной упругости).
Зимой всё несколько сложнее, но не менее привычно. Вряд ли кто, читающий эти строки, не представляет себе подлёдной рыбалки. Бур или пешня для изготовления лунки, что-нибудь для очистки лунки от намерзающего льда (порой мамкина шумовка с кухни) и удочка, короткая, с намотанной на какие-либо выступы леской (какая есть) и те же крючки и блесёнки, да упругий наконечник удилища, как правило, резиновая трубочка от велосипедного ниппеля.
Но была и обособленная рыбалка! Промысловая! Когда важен был результат, а не процесс! Это добыча рыбы в загарных реках и озерах.
Каждую зиму, ближе к весне, когда ледяной покров перемораживает устья ручьёв, несущих живительный кислород в речные омута, мы с отцом выезжали на заготовку ерша на какой-то приток реки Мулымьи. Рубили во льду майну и, задыхающаяся рыба сама выпрыгивала на лёд. Оставшуюся рыбу вычерпывали сачками.
В основном, почему-то, это был крупный ёрш. Видимо, в тех местах ему было комфортно (в другое время года) и плодился он в невероятном количестве.
Рыбу держали на льду, пока не обмерзнет. Ворошили в процессе и складывали в прихваченные дерюжные мешки, которые потом, по возвращении домой, подвешивали в сарае над полом, опасаясь мышей.
Привезет отец с очередной рыбалки озерной щуки или окуней - мама готовит уху и посылает нас за рыбной "мелочью", да за замороженной брусникой на морс, хранящейся там же в кадке.
Есть ерша, что семечки лузгать - хлопот много, а насытиться непросто! По этому, его, как ,правило, отваривали первым, для "навара". Причем, целиком, не потрошеного. Потом уже загружали добрую рыбу: в тех местах это крупный окунь, щука, язь! Двойная, так сказать, уха!
Кто едал – тот знает!
... Куст Полтавского УБР располагался почти сразу за поворотом дороги («бетонки») на посёлок нефтяников Талинка, невдалеке от протекающей здесь знаменитой реки Ендырь.
Наша станция технологического каротажа размещалась в автомобильной будке (кунг на шасси). Станция современная, полуавтоматическая вела непрерывную запись процесса бурения, следя за параметрами последнего, через размещенные по всей буровой датчики. Работа - круглые сутки, для чего предусматривалось наличие двух геофизиков: один дежурит, другой - отдыхает. Подтянул ноги на кушетку – конец смены! Опустил – на работе, однако! Все циклы проходки отражаются самописцем с чернилами на ползущей медленно бумажной ленте.
И если бы не нужда время от времени, в любую погоду и любое время суток проверять, налаживать, менять датчики на буровой, работа «не бей лежачего»!
Ну и, конечно, ответственность за качественную, непрерывную фиксацию хода проходки скважины, а это, зачастую, и квалифицированный ремонт, в случае какой-либо поломки.
И, главное, контроль газовой обстановки при прохождении нефтесодержащих пластов. Прорыв газов на поверхность мог привести к взрыву, с вытекающими отсюда последствиями!
Телевизор, рюкзак, привезенных с собой книг, ускоряли бег времени и месяц, проводимый на вахте, был не так утомителен, как это было, когда работал в полевых партиях. Там был известен лишь старт сезона, а окончание – как бог даст
Так как глубины скважин в этом нефтеносном районе свыше трёх тысяч метров, то спуски, подъёмы буровых колонн для смены долота, занимали немалое время, которое позволяло нам немного "расслабиться" - от станции мало что зависело!
…Воспользовавшись таким перерывом, да тем, что напарник, выехавший на базу за запчастями, с часу на час должен вернуться, решил прогуляться с ружьишком вдоль реки, в надежде подстрелить куропатку. Их в этих местах полно!
В школьную пору, зимой, это было одним из немногочисленных наших увлечений – охота на дичь. День короток, но мы на лыжах успевали с братом «пробежать» по целине десяток километров вдоль левой, пойменной стороны Оби, расставить силки на куропатку, петли на зайца, да и пострелять – редко когда возвращались без добычи…
Проверил на всякий случай работу всех узлов станции, «запер» дверь, вставив в петли кривую отвёртку – нет никого! Спустился к реке, пробитой в снегу тропинкой, и, погадав в какую сторону идти, двинул прямо по льду реки, благо плотный, прибитый ветром снежный покров был невелик и, шагать без лыж было удобно.
День был пасмурный. Низкая облачность, грозящая вот-вот разродиться «белыми мухами», делала русло реки с крутыми берегами, заросшими кустарником, подобием гигантской трубы строящегося нефтепровода.. Птицы в ожидании непогоды затаились и не перелетали вдоль реки в поисках корма.
Пройдя пару километров и ни разу не спугнув стайку куропаток, решил возвращаться. На обратном пути надумал свернуть немного от реки по руслу впадающего в неё ручья, подняться на угор к замеченной мною березе с большим наростом чаги – чай из неё, тёмный и пряный, не только приятный на вкус, но и очень полезный для здоровья.
Но не тут-то было! Лёд в устье ручья неожиданно треснул, ушел из-под ног, и я провалился по пояс в ледяную воду!
Ошеломленный этим неожиданным событием, лихорадочно стал соображать, как лучше выбраться обратно на крепкий лёд. Но что это?! Вода вокруг меня была живой! Кто-то непрерывно бился об мои ноги, шевелил разломанными кусками льда.
И только выбравшись на крепкий речной лёд, сообразил – рыба! И, похоже, крупная!
Разувшись, вылил воду из валенок, отжал и перемотал портянки. Надо срочно бежать на станцию: замерзнуть, конечно, не замерзну, но вот простудиться вполне вероятно.
Пока бежал, ноги согрелись, и голова стала соображать, но совсем не о спасении.
Ручей нес с собой кислород к загарной речной яме-омуту и рыба, находившаяся в нём, сбивалась к живительной струе. Однако, рыбы было, видимо, много и ручей не справлялся с доставкой спасительного, растворённого в воде кислорода. И тут я, случайно, ничего не подозревая сделал им «подарок» - проломил перегородку отделявшею их от воздуха. Они и ринулись в образовавшуюся полынью!
Сразу же вспомнились поездки с отцом! Рыбацкий азарт разогрел кровь и я, заскочив в станцию, быстро переоделся и стал думать, из чего изготовить сак. Благо на буровой «железа» хватало!
Прихватив изготовленное орудие лова, рюкзак под рыбу, ринулся к ручью, мимо шедших на обед буровиков и, лишь отмахнулся рукой на их удивлённые вопросы - куда это я?!
…Улов оказался отменным! Черпал рыбу прямо на лёд, отбирал только крупные экземпляры: горбатый тёмно-полосатый окунь, зубастые щуки наполнили рюкзак под завязку.
Мелкую рыбешку оставил на льду – отпускать в воду, уже начавшую покрываться плёнкой льда, а значит, скорее всего, вновь оставшуюся без кислорода, заведомо обречь на бесполезную гибель, а так – хороший гостинец для обитавшей у столовской помойки лисы.
До конца вахты я не ходил на кухню, готовя себе наваристую уху из нечаянного улова.
#AleksandrChuvashev