Непосредственной датой создания Комитета освобождения народов России считается 14 ноября 1944 года, когда в Праге с большой «помпой» было проведено соответствующее сборище ренегатов всех мастей. Состоявшее, в современной терминологии, из двух «волн»: бежавших еще после поражения в Гражданской войне белогвардейцев и тех, кто уже непосредственно предал свою Родину, обычно из числа сдавшихся в немецкий плен. Хотя среди последних хватало и просто «идейных» предателей, даже из числа гражданских лиц, которые просто настолько люто ненавидели Советскую власть, что готовы были идти на службу к ее врагам даже без «дополнительных аргументов» в виде скудного лагерного пайка и тяжелого труда в лагерях для наших военнопленных. Другое дело, что до ноября 44-го вся эта публика и так не находилась без дела, истово служа своим новым хозяевам. Кто в составе разных там «старост», «бургомистров» и «туземной полиции», кто в разномастных коллаборационистских формированиях «под крышей» Вермахта или СС. Чаще использовавшихся для борьбы с партизанами, но порой и против регулярных частей РККА тоже.

Как, например, казачий дивизион будущего власовского генерала Кононова, бывшего советского майора, сдавшегося в немецкий плен, а затем с радостью предложившего им свои услуги. Об этом подразделении один из фашистских генералов с одобрением писал в 1942-м: «Настроение казаков хорошее. Боеготовность отличная… Поведение казаков по отношению к местному населению беспощадное». Кстати, в силу разных обстоятельств, этот предатель – единственный, кому удалось избегнуть заслуженной петли по приговору советского суда. Он сумел скрыться от правосудия, дожив до 66 лет, и погиб в автокатастрофе в далекой Австралии. Впрочем, как судачили еще в те годы, это могло произойти и не случайно, недаром изменника все годы после войны искали сотрудники Комитета государственной безопасности. Действительно, не только же израильскому «Моссаду» в послевоенные десятилетия топ-эсесовцев за их преступления в самых разных странах карать…

Куда известнее Кононова генерал Власов, сдавшийся в плен летом 1942 года, тоже достаточно скоро стал претендовать на действенные меры в подтверждение своего статуса верного холуя Гитлера. То есть, конечно, таким холуем он был де-факто, но для окружающих (и, возможно, для себя лично) хотел выглядеть поблагороднее, этаким «рыцарем без страха и упрека», «идейным борцом». В данном случае, против «большевизма и сталинизма».

Бригаденфюрер СС Краснов                                                                                                                                         Ну как мнили себе вышеупоминавшиеся «иуды первой волны» – вроде белоказаков Шкуро и Краснова, без колебаний воевавшие на стороне фашистов против РККА. Тем более что и Гитлер, кстати, именно к казакам относился не без симпатии (во всяком случае, не с такой антипатией, как к обычным русским и прочим «славянским недочеловекам»), исходя из собственной сумасшедшей расовой теории, рассматривавшей казаков в качестве пусть отделенных, но всё же потомков пресловутых «ариев». То бишь почти что «истинных арийцев».

Генерал Шкуро.                                                                                                                                        Так что формальный «манифест» Власова на тему «почему я воюю с большевизмом» под названием «Смоленская декларация» (на самом деле написанная в Берлине) появился на свет еще в декабре 1942 года. Другое дело, что на то время высшее руководство Третьего Рейха отнеслось к этим коллаборационистским изыскам без особого пиетета. Ну, подумаешь, какой-то там перебежчик возомнил себя «спасителем России от большевизма», грезит каким-то там «почетным миром с Германией», «справедливой российской государственностью» и прочими абсолютно фантастическими вещами. Ведь существует вполне понятный и четкий план «Ост», согласно которому все необъятные просторы СССР в целом и России в частности должны представлять собой пресловутый «лебенсраум», «жизненное пространство» для истинно-арийского немецкого народа. А местное население интересует Берлин лишь постольку, поскольку оно должно составлять контингент рабов в поместьях будущих истинных хозяев бывшего СССР. Тех же воинов непобедимого Рейха, которым эти поместья и должны будут достаться. А что «недочеловеков» окажется больше, чем нужно для этих целей, так на этот случай и «айнзатц-команды» есть, с «душегубками» и прочими «изобретениями сумрачного тевтонского гения». Собственно, душегубки могут и не понадобиться – достаточно просто будет уничтожить наличную медицину уровня «большевистского рабства», и «лишние недочеловеки» досрочно вымрут от болезней сами. Но, конечно, пока эти самые «недочеловеки» имели наглость все еще сопротивляться «непобедимому воинству фюрера», в Берлине резонно решили, что попытаться снизить их боевой дух в том числе и антисоветскими бреднями предателя Родины точно не помешает. В конце концов, как говорится, «мечтать не вредно», а если Власов вдруг всерьез уверует, что судьба уготовила его на роль «спасителя России», всегда можно будет принять нужные меры. Так что о «декларациях», «письмах», «обращениях» своего «ручного пуделя» гитлеровцы сообщали – и в собственной прессе, и в листовках для заброски на советскую сторону, но дальше этого дело не шло. В смысле, реальных войск в подчинении у Власова по-прежнему не было. А те изменники, которые все же носили шевроны «Русской освободительной армии» обычно были разрознены и подчинялись немецким офицерам в чине максимум полковника.

Ситуация изменилась к концу 1944 года. Понимая, что Красная Армия теснит их на всех фронтах, немцы все шире стали применять уже довольно старый трюк с «отмашкой на независимость» в тех местах, откуда их гнали поганой метлой. Яркий пример на этот счет – провозглашение «независимого правительства Эстонии» в момент, когда ошметки потрепанных Красной Армией дивизий Вермахта уже грузились в Таллинском порту на последние уходящие на Запад транспорты, а наши бойцы в город еще не вошли. Просуществовала, правда, эта гротескная «независимость» всего несколько суток, но и то хлеб. Видно, в Берлине в глубине души все же надеялись, что объявившие оную фашистские холуи с эстонской пропиской вдруг, да и добьются от западных держав возвращения им их «антисоветской демократии» образца до 1940 года. То бишь откровенной диктатуры, с точки зрения даже формальных западных норм, но все равно некоммунистической. Ну а собравшиеся 14 ноября 1944 года в пражском замке «представители свободной России» не могли похвастаться даже небольшим клочком российской земли под своим контролем. И больше всего напоминали персонажей гротескной сценки фильма из советского приключенческого сериала о «Неуловимых мстителях» «Корона Российской империи». Когда «Их Величества, Императоры Всероссийские» (да, в числе аж двух претендентов, устроивших между собой безобразную драку за «трон») собрались в заштатном парижском ресторанчике. Впрочем, в Праге до драки не дошло – надо отдать должное «главному режиссеру» этого действа, рейхсфюреру СС Гиммлеру и его подручным. Так что Андрей Власов не только стал главой новоорганизованного Комитета освобождения народов России, но под его власть, в качестве командующего силами КОНР, были переданы почти все коллаборационистские формирования из числа как «свежих» предателей СССР, так и «старых» врагов Советской власти еще с Гражданской. Правда, последних нередко пришлось немало «уламывать» подчиняться «почти большевистскому генералу», но в целом это прошло без эксцессов. Так что довольно скоро в подчинении власовского Комитета насчитывались уже довольно значительные силы – больше 120 тысяч вооруженного сброда, включая даже авиационный полк. И без дела, увы, они не стояли, помогая «освобождать Россию» бок о бок с теми, кто мечтал превратить ее земли в «лебенсраум» для «юберменшей арийской расы». Правда, при всем при этом невольно возникает вопрос: а зачем эта активность была нужна самому Власову? Вроде бы данных о том, что немцы на него сильно «давили» в плане организации уже не просто разрозненных частей из предателей, а создания чуть ли не «правительства России в изгнании», нет? Сам же изменник, как никак, был не самым бесталанным военачальником и к концу 1944 года не мог не понимать, что дни Третьего Рейха уже сочтены. Вопрос заключался лишь «где и когда», но не «да или нет». Обычно в связи с этим высказывается объяснение, что перебежавший на сторону фашистов генерал просто хотел «нарастить жирку» за счет своих новых покровителей, а потом, когда подвернется случай, без всяких угрызений совести ударить им в спину, чтобы заработать очки у западных пока еще союзников СССР. В преддверии также всем понятного послевоенного противостояния уже англосаксонского Запада с Советским Союзом. Дельце, как известно, не выгорело. Ибо Сталин еще в феврале 1945 года, на Ялтинской встрече, добился от союзников твердых гарантий передачи коллаборационистов из числа советских граждан для советского суда. И договоренности эти, пусть только в первые послевоенные месяцы, Лондон и Вашингтон постарались выполнить. Пусть даже часть «мелкой рыбешки» из числа оказавшихся в «западных секторах» оккупации Германии власовцев и выскользнула (а немалая их часть действительно пошла на службу к новым хозяевам), но большинство этих изменников, включая почти все руководство, понесло заслуженную кару.