В полумраке комнаты виднеется большой круглый стол, покрытый мягкой скатертью. Огонь камина отражается в массивной стеклянной пепельнице, стоящей на столе. Рядом лежит приоткрытый коробок спичек. Рядом с ним из мягкого кожаного мешочка выглядывает огниво.
– Не знаю, что в тебе он нашёл, Огниво? Что у тебя за вид? Ты такое несуразное! Ни формы, ни цвета. Серость! По тебе бьют, бьют, а ты в ответ нет, чтобы раскрошиться от злости и обиды, даришь искры пламени! Разве настоящие женщины так поступают? – обратилась к Огниву стройная Спичка с необычной модной зелёной прической.
– Посмотри на меня! Моя фигурка отточена. Я стройна, элегантна, и подруги в коробочке – ровня мне. И коробочка наша, красивая с картинкой на крышке. Не то, что твой старый мешок с запахом костра и пыли дорог. И характер у меня огнеопасный! Если что не по мне, терпеть не буду! Если меня разозлить, я загораюсь таким ярким пламенем, что никто не сможет меня остановить! Мужчинам лучше мне уступить, и не следует меня раздражать. А если они и уступят, то я ещё могу и поломаться. Вот такие должны быть женщины! Знающие себе цену, умеющие подчинять себе мужчин.
– Да? – тихо ответило ей Огниво, – а я живу по-старинке. Тихо жду, когда мой любимый возьмёт меня на руки. От его прикосновений мои бока стали круглы и гладки. И он любит даже без надобности просто держать меня в руках и ласкать своими пальцами.
Меня он никогда не положит небрежно в карман и никогда не бросит в пепельницу с окурками, как делает это с тобой, дорогая Спичка. Да, я живу в стареньком мешочке, но в надёжном месте в буфете, створки которого он закрывает на замок, чтобы никто чужой не мог взять меня.
Он чиркает вашими красивыми головками по стирающейся сере и постоянно ругает вас за то, что вы хрупки и часто ломаетесь, что вас много, но вы быстро сгораете и становитесь похожими на скрюченных старушек. И что в дальней дороге вы только помеха. Вы обнадёжите своим присутствием, но в сырости вас не разжечь, а когда очень жарко, вы можете воспламениться без надобности.
А со мной… Когда в дождливую погоду моему любимому нужен огонь, он знает, что я его никогда не подведу. Я буду терпеть любые удары, но не дам ему остаться холодным и голодным. Поэтому в дальней дороге я всегда у него в кармашке, у сердца, а дома в надёжном месте.
– Но ты же некрасива! Ты толста! Никакой эстетики! – чуть не загорелась Спичка.
– Да нет. Просто я – Огниво. Я и не могу иметь фигуру спички. Но время стачивает с меня лишние шероховатости, и я становлюсь только глаже, желанней и необходимей.
– Скажешь тоже! Скоро он станет стар, и ему тяжело будет высекать из тебя огонь. Посмотрим тогда, для чего ты будешь ему нужна! – вскрикнула гордая Спичка.
– Ты слишком вспыльчива. Мы с ним не дождёмся того времени, когда не надо будет уезжать далеко от нашего очага. Не надо будет терпеть неудобства в походах, промерзать в далёких странствиях и высекать из меня искры пламени. Он возьмёт меня в руки, и мы будем вместе греться у нашего камина и вспоминать истории совместных побед и поражений. И мне очень жаль, что в твоей жизни нет места постоянству, верности и любви.
Пламя камина всколыхнулось от приоткрываемой двери. Вошёл мужчина. Он сел за стол, достал спичку из разноцветного яркого коробка, покрутил её пальцами, о чём-то думая, потом провёл ею по серной полоске. Спичка, как всегда вспылила, что вечно он это делает не вовремя. Тут же загорелась ярким и большим костерком, но так же быстро и потухла, превратившись в чёрную ненужную палочку, которую мужчина небрежно бросил в пепельницу.
Пододвинув ближе к себе мягкий мешочек, он взял в руки Огниво и ласково сказал:
– Что бы я без тебя делал.
ЗАВЕТНОЕ СЛОВО
Попалась одному мужичку в жёны баба сварливая. Да такая неугомонная, что не знал он, как с ней сладить. И то ей не так, и это не эдак, и всё не то, да всё не это. Намучился с ней мужик, а куда деваться? Жить-то надо. Вот и терпел много лет её характер несносный. Решил всё же пойти к батюшке за советом.
– Помоги, Христа ради, заела меня совсем жёнка, житья нет никакого. За что не возьмусь, всё ей не то, да всё не это. Ничему не рада. К каждому слову придирка, всё кричит да ругается. Что делать, не знаю?
– Хорошо, – говорит батюшка, – ты скажи, пусть придёт. А я её быстро отучу языком попусту молоть, зло своё на мужика громоздить.
Побежал мужик к жене, еле уговорил в церковь пойти. Только времени совсем малость прошло, как видит он, что батюшка из прихода, крестясь, выбежал. Знать и его сварливая, уважила словом своим крепким да бесстыжим. Бежит батюшка к мужику и кричит с далёка:
– Твоя жена, мужик! Ты и терпи. Бог терпел, да нам велел!
Почесал мужичонка затылок, кинул сгоряча шапку оземь. Да что поделать? Идёт, слезу смахивает. Знает, что его дома ждёт, не обрадуешься. Идёт мимо кузни. Глянь, а там кузнец сидит. Видать, жена ему обед прямо в кузню принесла. Да всё бегает вокруг него, угождает. А кузнец ест щи, да всё сквозь ус недовольство высказывает: то ему пересолено, то щи без шкварок. А жена стоит за спиной мужниной да слёзы роняет.
Подождал мужик, пока кузнец откушает, подошёл к нему, да совета стал спрашивать.
– Как сделать так, чтобы жёнка моя на твою схожа была?
– Проще простого! – ухмыляется кузнец, да кнут мужику показывает, – держи, –говорит, – дарю! Раз по спине, да раз пониже, так огрей, чтобы долго помнила. Враз исправится. По себе знаю.
Пожал плечами мужик, засомневался, но подарок взял. Пришёл домой. Жена только рот открыла, а мужик – хрясь её по спине! А вот куда пониже, не успел дотянуться. Схватила жёнка кнут, да так его отходила, что ему места мало в доме показалось. Выбежал на улицу. Забежал в соседний двор, а там молодуха одна жила.
– От кого, дядька, бегаешь? – спрашивает.
Рассказал ей мужик о беде своей.
– Люблю её, но сладу с ней никакого нет. Всё куксится, всё злится.
– Ладно, – говорит, – помогу я беде твоей. Ты только слушай меня да молчи до поры до времени.
Согласился мужик. Что делать ему остаётся? Пошла соседка к жене мужика.
– Всё, старуха, хватит тебе мужа своего мучить! Забираю его себе.
Ох и поспешила молодая! Досталось и за то, что старухой назвала, и за то, что мужа хотела забрать. Вернулась к себе в дом молодая соседка, да в сердцах и от обиды выгнала мужичка.
Совсем он расстроился. Сел на пенёк, не знает, что дальше делать. Да тут мимо старушка проходила. Странная такая. Вроде бы не из села, но знает всё да про всех.
Рассказал ей мужик о беде своей. Да только рассмеялась старая женщина. Говорит:
– Это и не беда вовсе! Помогу я тебе. Знаю я одно слово заговорённое, только его надо на ушко говорить жене своей. Как она возьмётся браниться, ты её покрепче прижми да шепни это слово. И так каждый раз. Она на тебя с кочергой, а ты её в объятья, да слово не забудь шепнуть. Оно только и поможет, потому как оно главное.
Поверить не успел мужичок сказанному, оглянулся, а старушки и след простыл. Пропала, вроде как и не было её совсем. Пришел домой, а жена по привычке давай его встречать. Кричит, ногами топает. Растерялся сначала мужик, ноги сами на улицу ведут. Но вдруг послышался ему голос старушки:
– Слово, слово заветное не забудь, да держи её крепче! Кинулся к жене мужик, обнял жену, где силы только взялись, да прошептал на ушко слово заветное. Самого удивление взяло. Замолчала жена.
С того дня так и повелось. Жена только кричать начнёт, муженёк её в обнимку, да слово тайное. Сколько годков пролетело, не ведаю. Только слышала я, что жить они стали лучше всех. Теперь жена сама мужа обнимает, да ушко подставляет. А тот и рад, всё ей слово заветное шепчет. Спросил как-то у мужика сельчанин, что за слово такое тайное он знает и ответ получил:
– Слово заветное у каждой жены да мужа своё, поэтому оно и тайное.
Комментарии 6