Не было бы счастья...

Случилось это в начале пятидесятых прошлого столетия. У Алёны Петрухиной сгорел дом, сгорел подчистую, а все, что смогли сельчане вытащить из огня – это ее старое пальтецо, пару валенок, да платок дырявый шерстяной.

Деток Бог сберег, а их у нее трое было: Маняша, Петя и Ванечка. Как изба загорелась – никто не знал. Вспыхнула, как факел, когда Алена детей в бане мыла у соседки тети Глаши. Всем селом сбежались с ведрами, да лопатами, но какой там!

Дом был небольшой, старый. Наверное, головешка из печи выпала, пол загорелся, а потом уж и вся изба занялась. Так Алёна осталась с тремя детьми на улице, считай. Дом ремонту не подлежал. Когда его затушили наконец, чтобы на другие дома огонь не перекинулся, от него только груда пепла и осталась.

- А еще хотела Маняшу дома оставить, - причитала Алёна. – Сначала пацанов, мол, помою, а потом мы с тобой. Да передумала. Пострадала бы девка, тушить бы кинулась.

Маняше на ту пору было всего двенадцать, Пете восемь, а Ванечке трёх еще не было. Муж Фёдор умер два года назад. Военные ранения не прошли даром.

- И куда ты теперь? – сокрушались соседки. - Осень на дворе.

Каждая из них приютила бы Алёну с детьми, да все в нужде жили, дети да внуки по лавкам, после войны село поднимали, но урожаи были неважные, картошка совсем не родилась. Все горе мыкали.

Жили пока у тети Глаши, спали на полу вповалку. Но надо было что-то решать. Председатель помочь не мог.

- Нет таких средств, чтобы дом отстроить. Погодить надо, Алёна, - говорил он ей, пряча глаза.

И решила она податься с детьми за десять километров к брату Николаю. У того дом большой, семья и двое детей. Жена Клара из раскулаченных, хозяйственная бабенка. Приютят их на время, а там видно будет. Все же свои, не чужие.
Собрали их всем селом, снеди кое какой, одежды дали в дорогу. Проводили до большака, перекрестили и с Богом. Ступайте, мол, за день доберетесь.

Алёна держала маленького Ваню на руках, Маняша с Петей несли корзину с провизией и водой да узелок с вещами. Шли гуськом, друг за другом. Сначала прямо, а потом дорога вдруг раздвоилась.

Алёна призадумалась и свернула-таки направо. Ходила она как-то к брату, вернее, к Кларе, Николай-то на фронте был. Запаслась у той мукой да картошкой.

И вот идут они по дороге, Алёна в своем пальто, жарко ей, пот ручьём, а все легче, чем в руках нести. Ванюшка держится за большую пуговицу, хнычет иногда. #опусы А тут и Петя заплакал. Устал, сел на дорогу и сказал, что отдохнуть надо. А на пятке мозоль кровоточит.

Промыли рану ему, перекусили и снова в путь.

- До вечера добраться надо, а то стемнеет и не будем знать, куда идти, - сказала детям Алёна и снова взяла сынишку на руки. Тяжело ей, конечно, но жилистая она, а своя ноша не тянет.

И вдруг видят, едет грузовик. Поравнялся он с ними, слегка сбавил скорость и приостановился. В кабине рядом с водителем женщина сидит. Даже можно сказать дама. Пальто дорогое, перчатки. На голове шляпка с вуалью, как из журнала. На губах помада красная. Красавица!

А в кузове грузовика мебели целая гора. Добротная мебель, дорогая, сразу видно. #опусы Шифоньер с зеркалом, прикрыт большой простыней. Кресла массивные, обитые темно-синим бархатом, диван такой же, стол, стулья, тумбочки. Все это громоздится выше кузова. Переезжает дамочка куда-то, видать.

Алёна с детьми остановились и смотрят на эту красоту, открывши рты. А дама высунулась из окна и прикрикнула на них:

- Убирайтесь с дороги, ну! Не видишь что ли, мебель везу, разиня!

Алёна с детьми стала покорно отходить на обочину, но тут вдруг водитель выскочил из кабины и спросил:

- Куда путь держишь? Далеко тебе с детьми-то?

- Мы в Берёзовку идем, да мальчонка у меня вон ногу стёр до крови. Как и доковыляем, не знаю.

- Далековато вам еще топать. Ну вот что, давайте в кузов, я вас подкину.

Как тут дамочка завопила на него, выскочив из машины!

- Ты что это делаешь, негодяй такой? Куда ты этих оборванцев на мою мебель усаживаешь! – кричала она, размахивая руками.

Но он подтолкнул ее снова к кабине и пригрозил:

- Орать будешь, сама в кузове поедешь, а детишек я в кабину посажу, поняла?!

Так и тронулись в путь. На диван да кресла Алёна с детьми не сели, конечно. Расположились между мебелью, устроились кое-как. Неудобно, но все же не пешком.

Дама продолжала вопить в кабине, что и работы он лишится, и муж ее, большой начальник, его в порошок сотрет, и за мебель он заплатит, если эти голодранцы ее попортят.

- А ты не подумала, как женщине одной с тремя малолетками еще пять километров топать, а?

Так и доехали до Берёзовки с криками и руганью. Помог он им выбраться, скрутил самокрутку и спросил Алёну, зачем прибыли сюда. Рассказала она о своем горе, пока он курил, не обращая внимания на вопящую дамочку. А потом она ему избу брата показала и попрощалась.

- Спасибо тебе, выручил, - сказала на прощание и подошла-таки к кабине. - Не держите зла на нас, дамочка. Не сидали мы на ваши мебеля, на полу примостились. Доброго пути.

Та метнула на Алёну недобрый взгляд и гордо промолчала. А она с детьми пошла себе тихонечко до дома брата Николая.

Встретили их настороженно. Клара выслушала про пожар, поджав губы. Но накормила, напоила. А потом и спросила:

- И чего же теперь делать собираешься, Алёна? Где жить? У нас что ли? У нас своих двое.

- Ну давай мы в летней кухне поселимся. Она у вас большая. Спать на полу можем.

- А зимой куда?

- Все, бабы! Хватит тарахтеть, - прикрикнул на них Николай. – Сеструху из дома не выгоню. Придумаем что-нибудь. Сени есть, там детей расположим. А ты, Алёна, вот тут на сундуке будешь спать. Эх, не сберегла ты родительскую избу…, - все же посетовал он.

Так прошла неделя. Кое-как разместились. Алёна с Маняшей по хозяйству да в огороде помогали. Дети подружились, гонялись по селу до вечера, маленький Ваня дома с мамкой, иногда Маняша водила его на прогулку.

Клара все больше молчком, Николай работал бригадиром в поле, с утра до вечера занят был. Приходил домой уставший.

Но уживались как-то худо-бедно. А тут сидят они вечером, чай попивают, дети на полу книжки рассматривают. И тут стук в дверь. А на пороге водитель грузовика объявился.

Впустили его в дом. Чаю налили, а он и спрашивает, как, мол, тут устроились. Не тесно?

Алёна голову вниз опустила, Клара вышла из-за стола, а Николай ответил:

- Тесно, брат. А куда ж я их дену? На улицу не выгоню, родная кровь, дети мал мала меньше. А тебе что за забота?

- Да вот, помочь хочу. Я один живу, дом большой на той стороне реки, в Горяновке, слыхал небось? Кличут Иваном Замятиным. А сестра твоя все никак из головы не идет. Вдовая?

Тут Алёна подняла голову и посмотрела на мужчину в упор. Глаза добрые, это она еще тогда заметила. Не стар, выправка, сажень в плечах. И чего бы ей от такого поворота отказываться? Николай прокашлялся и сказал:

- Ну это уж вы сами решайте.

Оперся двумя руками о стол, поднялся и вышел из избы. Остались они вдвоем за столом.

- Звать-то тебя как? – спросил Иван.

- Алёна. Это Маняша и Петенька. А младший тезка твой, Ванюшка. Муж умер, изба сгорела.

- Да-а-а, тряхануло тебя, Алёна. Ну вот и решай. По нраву ты мне, а детей я люблю. Своих только не имею. Ты подумай, а через два дня приеду, дашь ответ. Я в автобазе работаю, в разъездах бываю часто. Куда пошлют, туда и еду. Дом пустует. Хозяйка нужна.

- А с работы-то тебя не выгнали за тот случай? – спросил Алёна.

- Нет, не выгнали. Выговором отделался, - усмехнулся он.

И через два дня и вправду приехал, а Алёна уже узелки свои сложила с нехитрыми пожитками, да Клара кое-что детское отдала и своё для Алёны приготовила: пару платьев, сорочку нижнюю, тапочки для дома. А еще рейтузы теплые, новые с биркой, и сапоги резиновые. Благо по размеру все подошло.

И уехали они с Иваном в Горяновку. А там и правда: и дом большой, и сад с яблонями, и огород. И красота такая, что глаз не отвезти! Маняшу и Петю Иван сразу в школу определил. Сам на работу, а Алёна с Ванюшкой дома, по хозяйству.

Она с детьми спала в одной комнате, Иван в другой. А ближе к зиме в сельсовет позвал расписаться, да жить уже по-супружески. Алёна согласилась, нравился ей Иван. Обходительный, серьезный. И дети его слушаются, дядь Ваней кличут.
Брат с Кларой и детьми на свадьбу приехали. А потом так и дружили семьями. Их дети вместе играть любили. А через год у Алёны с Иваном еще одна дочка родилась, Сашенька. Живут душа в душу и горя не знают.

Вот такая встреча, такая судьба! И не было бы этого счастья, да несчастье помогло.

Блог: Ночная собеседница в группе #ОпусыИрассказы