Второй миф связан, может, с предыдущим опытом нахождения в больницах, и звучит примерно так: «Хоспис — это страшное здание с плохой едой, ужасными условиями и злыми врачами». Когда врач предлагает госпитализироваться в хоспис, люди сразу себе воображают, что здесь всё просто ужасно, и, ко всему прочему, они здесь умрут. Да ещё и одни, потому что родственники не смогут быть с ним постоянно. Но на самом деле хоспис открыт 24 часа в сутки 7 дней в неделю.
И третий миф: «Паллиативная помощь — платная». Конечно, в России существуют коммерческие организации, которые оказывают поддержку неизлечимо больным людям. Но хосписы, которые поддерживает фонд «Вера», всегда и для всех полностью бесплатны.
Определить своих родителей в хоспис не значит «бросить» их. Я думаю, что это предубеждение есть, потому что люди не знают о возможностях паллиативной медицины. Паллиативной помощи нет в их картине мира. А вкупе с мифами вырисовывается ужасная картинка, для которой нет альтернативы. Нет понимания, что паллиативная помощь избавляет человека от тягостных симптомов и позволяет сделать конец жизни комфортным: без боли, страха или стыда.
Для меня светлое — знакомиться с новыми жителями хосписа. Сначала человек напуган, по глазам чувствуется, что ему неловко. Он не понимает, где находится, как ему себя вести, что он может, что нет. В нём — страх и ощущение одиночества, даже если рядом родственники. Они ведь уйдут, а он — останется. Радостно видеть, как люди потихоньку адаптируются: выходят из палат, гуляют по отделению, удивляются камину в гостиной и кухне с кофе-машинами. Однажды одна пациентка позвонила родственникам и сказала, что живет будто в пятизвездочной гостинице: «Да, я вот чувствую себя здесь очень комфортно, прям как дома». В этот момент я думаю, что всё не зря.
В хосписе мы стараемся создать домашние условия для тех, кто к нам госпитализируется. Дома живут не пациенты, там живут люди, поэтому в нашем хосписе мы так их и называем — жители. Когда я общаюсь с медперсоналом, то говорю «пациент», потому что им такая терминология привычнее. Но среди волонтёров я использую именно слово «жители». Палаты мы как можно чаще называем комнатами. В общении с пациентами я обычно говорю: «В какой комнате вы?» или «Вы в свою комнату идёте?» Чтобы они чувствовали, что это их пространство, где они хозяева, что они не просто история болезни или какой-то там номер, а личность.
С волонтерами пациенты вместе гуляют, читают, играют в карты. Но чаще всего тяжелобольному человеку нужно просто поговорить, поделиться историями из жизни и понастольгировать. Они рассказывают, как жили и кого любили, кто или что дарило им счастье, боль и грусть. Я думаю, для них это способ всё перепрожить, отрефлексировать. У многих родителей есть чувство, что они продолжаются в своих детях — даже после смерти. Так и житель хосписа рассказывает свою историю мне или волонтеру, потому что благодаря этому он продолжается. Человек уйдёт, а история останется в памяти другого.
Нет комментариев