Звучит с Небес, трёхангельская весть.

Как иглы, из тернового венца,

Сознание пронзает мысль за мыслью.

Знамения , предвестия конца,

Жизнь наполняют, полноценным смыслом.

Уже проблемы мира, не шумят.

Не занимают время и сознание.

Но к Небесам, прикован острый взгляд

И к истине, Божественной , сиянию.

Мир, утопает, в алчности вине.

В вине, блудодеяний Вавилона.

Нет, у него, стремления к новизне.

И слышатся, иступленные стоны.

Наука, укрепляет в мыслях, страх.

И бедствия гнетут. Война и слухи.

О том, что ожидает, мир сей, крах.

Но, к предостережениям, люди глухи.

Звучит с Небес, трёхангельская весть,

Она, даёт из всех несчастий, выход.

Но, алчность, хочет всё, сейчас и здесь

И мир, реально, её смрадом, дышит.

Кругом заводы, фабрики, дворцы,

Всё памятники, монумент маммоне.

И даже клир, церковные отцы,

Ей выражают честь, а не иконе.

Есть символ, лихорадки, всех веков,

Надменный, желтовато-красный отблеск,

Кровь" мученников" , золотых оков,

Их, страстная, сяжающая, "доблесть".

О, человек, доколе, всё вот так,

И будет продолжаться, в раболепстве,

Роняешь ты, Божественности, знак,

А перепетиях, золотых процессий.

Ты, вспомни, так ли, вёл Себя, Христос?

Как сняв венец и скипетр державный,

Оставил и пришёл, в мир полный слёз,

Пожертвовал Собой и подвиг славный,

Был попран и железный, ржавый гвоздь,

Вонзился, в мир творившие , ладони,

Не сокрушилась, Праведного, кость.

Не поклонился Он, "творцу" маммоны.

За что же, Агнец Божий, умирал?

Понятно это стало, мира "черни",

Он, мир и радость, нищим мира, дал.

А от иных, укоры принял, терний.

Венец терновый. Иглы. Кровь Христа

Души цветущий сад и терний поросль.

Так в чём же смысл, Голгофского креста?

Бог, в радость превратил, беду и горесть...