ПРОРОК И СУДЬЯ ИЛИЙ.

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПОСЛЕПОТОПНОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. УДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ.
В тяжких многолетних скорбях израильтяне всё более убеждались, что уничижение их не прекратится, пока народ не возродится духовно, не свергнет позорное иго идолопоклонства и не обратится к своему Господу. Ради этой святой цели в 1152 г. до Р.Х. народ избрал судьёй первосвященника Илия, соединившего в себе духовную и светскую власть. История смутного времени Периода судей вообще умалчивает о первосвященниках. Появление Илия во главе Израиля к концу этого периода указывает на сильное стремление евреев явить свою верность Яхве.
Илий правил народом с достоинством и кротостью. К сожалению, он не обладал твёрдостью и мужеством, необходимыми для управления своим духовно и нравственно распущенным народом. В особенности слабость характера Илия стала проявляться в старости. Его сыновья Офни и Финеес, будучи священниками, допускали своеволие и святотатство. Они нагло забирали лучшие куски мяса животных, предназначенных в жертву Господу, прямо из домов израильтян, соблазняли женщин, приходивших к скинии. Благочестивый отец скорбел о бесчинстве сыновей, но его кротких увещеваний они не слушали, а к строгим мерам он был не способен. На смену престарелому Илию Господь взращивал самоотверженного и благоговейного судью Самуила из колена Левии.
Мать Самуила Анна была бесплодна. На Пасху, Пятидесятницу и праздник Кущей (в память сорокалетнего странствования по пустыне) её благословенное семейство старалось приходить из своего города Рамы в Силом к скинии для жертвоприношений и молитв. Во время одного из паломничеств Анна со слезами молила Бога об отвращении от неё позора бесплодия и дала обет посвятить сына на служение в скинии назореем. Как всякий левит, её сын был обязан служить при скинии, но лишь в возрасте 25—50 лет, назорейство же принималось крайне редко даже левитами. Всемилостивый Господь услышал молитву Анны и исполнил прошение, научая супругов возлагать надежду деторождения на Бога.
После рождения Самуила Анна явила израильтянам пример истинной веры и пламенного благочестия и воспела хвалебно-пророческую песнь Господу, в которой прославляла Его святость и правосудие, пророчески предсказывала, что Господь будет судить народы и возвысит могущество Своего Помазанника. Это пророчество относилось и к царю Давиду, освободившему и прославившему Израиль, и ко Христу, свергшему власть греха и воссевшему в славе одесную Бога Отца. «Нет столь святого, как Господь; ибо нет другого, кроме Тебя; и нет твердыни, как Бог наш... Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит; Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает... Господь будет судить концы земли, и даст крепость царю Своему, и вознесет рог помазанника Своего». Впервые в ветхозаветной истории Спаситель был назван Помазанником, то есть Христом. Песнь пророчицы Анны легла в основу ирмоса третьей песни церковных канонов (каждый канон состоит из девяти песен, начинающихся ветхозаветным стихом — ирмосом, первый ирмос прославляет чудесный переход израильтян через Чермное море).
Когда Самуил подрос, мать привела его к первосвященнику Илию. Отрок поражал добротой и благочестием, а безнравственный пример сыновей Илия только воспламенил в нём ревность и любовь к Господу. В обязанности Самуила входило следить за исправностью лампад Святилища, там он и ночевал. Однажды отрок услышал голос, звавший его: «Самуил, Самуил!» Думая, что это Илий, Самуил послушно прибежал в его палатку, но тот удивился и отослал его назад. Голос прозвучал во второй и в третий раз. «Тогда понял Илий, что Господь зовет отрока. И сказал Илий Самуилу: пойди назад и ложись, и когда Зовущий позовет тебя, ты скажи: говори, Господи, ибо слышит раб Твой». В следующий раз отрок с благоговением и трепетом так и ответствовал Господу — это было призвание Самуила на пророческое служение. «И сказал Господь Самуилу: вот, Я сделаю дело в Израиле, о котором кто услышит, у того зазвенит в обоих ушах», — и предрёк смерть первосвященнику с сыновьями за осквернение святыни и развращение народа. Первосвященник Илий смиренно принял страшную весть и с великой покорностью произнёс: «Он — Господь; что Ему угодно, то да сотворит».
«Слово Господне было редко в те дни, видения были не часты». Молва о том, что Господь явил Израилю нового пророка, быстро разнеслась по всей земле обетованной, израильтяне воспрянули духом, ожидая своего избавления.
Пленение Ковчега.
Филистимляне заметили в израильском народе движение к объединению, духовный подъём и решили грозным нашествием смирить евреев. Произошла первая битва, в которой израильтяне были поражены и потеряли около 4 тыс. воинов. Тогда старейшины сказали: «Возьмем себе из Силома Ковчег Завета Господня, и он пойдет среди нас и спасет нас от руки врагов наших». Такое обращение со святыней без вопрошения Господа было самовольным и неблагоговейным. Милостивую защиту Божию им следовало заслужить многими молитвами, покаянием и благочестивой жизнью, они же решили вынудить Господа помогать им.
Появление в стане Ковчега обрадовало евреев и устрашило филистимлян присутствием, как они думали, национального божества израильтян — Яхве: «Горе нам! кто избавит нас от руки Этого сильного Бога? Это — Тот Бог, Который поразил египтян всякими казнями в пустыне». Но Господь не отнял у филистимлян мужества и не помог израильтянам, прогневавшим Его своими нечестиями. Евреи были разбиты и обратились в беспорядочное бегство, потеряв 30 тыс. воинов, но самое ужасное — был пленён Ковчег.
Первосвященник и судья Илий сидел при дороге у ворот скинии и ждал известий, «ибо сердце его трепетало за Ковчег Божий». Вестник, прибежавший в Силом, объявил Илию о великом поражении и сообщил, что Офни и Финеес погибли, а Ковчег Божий взят. Лишь только вестник упомянул о Ковчеге, Илий упал навзничь у ворот и умер. Было ему 98 лет, из которых 40лет он правил Израилем.
Утрата Ковчега была не просто бесславием, но грозила Израилю богооставленностью, а значит, рабством и полным уничтожением торжествующими врагами. Но милость Господня беспредельна, и страшное бедствие Господь обратил в новый урок неверному народу, в новое доказательство Своего всемогущества.
Когда филистимляне принесли Ковчег в Азот и поставили великую святыню в капище Дагона как трофей, то наутро увидели, что «Дагон лежит лицом своим к земле пред Ковчегом Господним». Всевышний явил Своё могущество и показал неуместность посвящения идолу Ковчега Божия. Но филистимляне не вразумились и поставили Дагона на прежнее место. Наутро их идол лежал перед Ковчегом не только поверженным, но и сокрушённым на части. Жители Азота были поражены страшными болезненными наростами, в полях развелось необычайно много мышей, уничтожавших посевы, «и было в городе великое отчаяние». Тогда сказали жители: «Да не останется Ковчег Бога Израилева у нас, ибо тяжка рука Его и для нас и для Дагона, бога нашего».
Ковчег был отправлен в Геф, оттуда в Аскалон, но везде страшные казни повторялись и доводили жителей до отчаяния. Тогда жрецы и прорицатели посоветовали избавиться от святыни и вернуть её израильтянам. По своему суеверию они указали народу, что в умилостивление грозному Яхве с Ковчегом на колесницах следует отправить отлитые из золота пять наростов и пять мышей (по числу царств филистимских). Впряжённые в колесницу недавно отелившиеся коровы не пошли к своим телятам, а отправились в израильские земли, что удостоверило филистимлян в правильности догадки жрецов.
Так после семи месяцев плена Ковчег чудом вернулся к народу Божию. Он остановился на поле Иисуса, жителя Вефсамиса. Израильтяне с ликованием встретили святыню. Левиты установили Ковчег на камне и, изрубив колесницу на дрова, принесли филистимских коров во всесожжение Господу. Закон Моисеев запрещал жертвоприношения вне скинии, но при общей расстроенности религиозной жизни в Период судей жертвы приносились там, где это казалось нужным, и нередко людьми, не имевшими священнического сана.
Любопытство народа оказалось сильнее благоговения к святыне и уважения к Закону: люди стали заглядывать в Ковчег и прикасаться к нему, в то время как Закон Моисеев запрещал народу и близко подходить к Ковчегу Завета. Даже левитам не разрешалось приближаться и смотреть на Ковчег и священные предметы Святилища, чтобы не умереть. Только после того, как священники покрывали Ковчег и священные вещи, левиты могли Дагон, их брать и переносить. За бесчинное любопытство Господь поразил смертью 50тыс. человек, «и заплакал народ», проникшийся спасительным страхом Божиим и благоговением к святыне.
Ковчег перенесли в Кириаф-Иарим во владения благочестивого левита Аминадава, а его сына Елеазара «посвятили, чтобы он хранил Ковчег Господа». Скиния свидения, стоявшая в Силоме, опозоренном нечестием сыновей первосвященника, оказалась лишённой главной святыни, призванной свидетельствовать о присутствии Божием. Запустение скинии, хранение Ковчега долгие годы в частном доме незначительного поселения свидетельствовали об упадке религиозного духа в народе. Позднее Ковчег был перенесён царём Давидом в новоустроенную скинию в Иерусалим. Силомская скиния была перенесена сначала в Номву, затем в Гаваон и наконец разобрана и помещена на хранение совместно с Давидовой скинией в Соломоновом храме.