Продолжение.С. Б. Не кажется ли вам, что в данном случае тогда мы занимаемся лечением симптомов, а не болезни? Ведь кто накачивает оружием Украину? В основном Евросоюз и страны НАТО по требованию Соединенных Штатов Америки. Значит, надо понимать, почему такая болезненная реакция США. Выскажу свою точку зрения. В глобальном мире ВВП этой страны характеризуется значительной долей (примерно четверть) в общемировом объеме валового внутреннего продукта, а после Второй мировой войны он составлял половину (!) общемирового объема. США теряет позиции, а Китай сравнялся с лидером. Значит, нужно укрепить свое влияние за счет подчинения стран бывшего СССР. С Украиной получилось, а с Беларусью и Россией — нет. И им нужно торопиться, так как начинает трещать финансовая система: инфляция в 2022 г. составила рекордные с 1980 года — 8,6 процента. Утверждение гендиректора банка JPMorgan Chase Джеймса Даймона, который, по версии журнала Forbes, является не только самым влиятельным банкиром США, но и занимает 18-е место в списке самых влиятельных людей во всем мире, в письме к инвесторам о том, что банковский кризис в США, начавшийся после краха Silicon Valley Bank, еще не окончен и будет иметь долгосрочные последствия, — яркое этому доказательство. Очевидно, что до начала глубокого кризиса США будут помогать Украине, ослабляя Россию. Но в 2024 г. начнется избирательная компания в США, и там уже будет не до Украины.М. О. Действительно, нужно решать вопрос с Соединенными Штатами. Во-первых, мы видим, что Соединенные Штаты смогли сформировать вокруг себя максимум 50—52 страны, которые поддерживают антироссийскую политику. 150 стран ее не поддерживают. При этом мы прекрасно понимаем и видим, что эти страны смотрят на Украину в ожидании результата. Что будет? Скажем, та же Индия при всей своей нейтральной позиции закупает вооружение в США во все больших объемах. То есть там верят, что еще годы и годы США будут в состоянии это оружие им поставлять, обслуживать и так далее. Проигрыш на Украине означает, что гегемония Соединенных Штатов не просто прекратила свое существование. По сути, будет получено доказательство того, что этой гегемонии нет. Была — да вся вышла. Это подтверждают события в Афганистане, Ираке, Сирии, Ливии. Но это второстепенные страны третьего мира. Это не прямое противостояние с Россией и так далее. То есть это несерьезная война. А здесь война действительно затрагивает коренные интересы стран. Соединенные Штаты допустили ошибку, прямо включившись в этот конфликт, заявив, что они основной борец за свободу и демократию на Украине. И после этих заявлений, подтвержденных оружием, деньгами, политической поддержкой, проигрыш на Украине будет означать что? Те страны, которые колеблются, могут действительно сделать ставку на Россию, на Китай, выстраивать здесь свои взаимоотношения, отказываясь в том числе и от доллара. И здесь есть еще чисто экономические последствия.
При этом ряд стран — союзников США страшно не любят не только нас, но и друг друга. Но, как говорится, на Западе бабло побеждает зло. Они нас не любят, но, тем не менее, с нами торговали. С коммунистическим Советским Союзом торговали, никуда не делись. Трубопроводы прокладывали. И если не будет этой прокладки в виде территории под украинской юрисдикцией, будут прокладывать новые трубы через год, через два, через 10. Потому что это выгодно, потому что это деньги, доходы. И потому, что та же самая Европа на самом деле зависит от Америки, хотя радости от этого не испытывает.
С. Б. С одной стороны, со стороны Запада — демократические лозунги, а с другой стороны — обычный цинизм, возможность заработать деньги и сохранить свою власть. Например, французский подрядчик должен был поставить Австралии 12 подлодок, стоимость контракта составляла $66 млрд. Однако теперь Австралия заключила партнерство с США и Великобританией, которые помогут ей построить атомные подлодки. Евросоюз заставил закрыть в Прибалтике атомную электростанцию, критикует Беларусь за строительство АЭС, но при этом 500 млрд. евро — в такую сумму оценивается проект новой общеевропейской атомной энергосистемы. Кстати, во Франции «мирный атом» вырабатывает более 70 % электричества, и французы не собираются ничего менять.М. О. Да, все правильно. Мы же прекрасно понимаем, что те же немцы, как бы они ни были зависимы от американцев, мечтают о том, чтобы самим распоряжаться в Европе, желательно вообще единолично. Французы тоже мечтают о своем доминировании в Европе. Можно, если придется, с немцами. Но лучше бы без немцев. Все дружно не любят некогда великую Британию. А вся Старая Европа не любит англосаксов. Те, кто бывал во Франции, знают, что по-английски там, конечно, понимают, но стараются не разговаривать, предпочитают свои, не голливудские фильмы. То есть это устойчивая, вполне нормальная, свойственная элитам точка зрения. Но если Россия побеждает через год, через два, через пять, через 10, все точно так же будут сидеть и считать, насколько выгоднее, дешевле и быстрее проложить железнодорожную магистраль, скоростной путь через Россию в Китай, получать дешевые товары, не зависеть от американцев, от их долларов и всего прочего. Европейский континент не нуждается в США, объективно не нуждается в долларе и в морском доминировании тоже не нуждается.
С. Б. Так, значит, война надолго?М. О. Как надолго этот конфликт? На десятилетия. Потому что объективно идет передел мира, причем мира, который существовал на протяжении нескольких послевоенных поколений.
С. Б. Я так не думаю, ведь при наличии протестов во Франции, Германии, подготовке к выборам в США никто не будет заинтересован в затяжной войне. Конфликт будет продолжаться, но в скрытых формах.М. О. Дело не в протестах. Дело в том, что, скажем, ничего равного по протестам желтым жилетам во Франции не наблюдается, хотя тогда были значительно меньшие причины протестовать. И здесь я бы, наверное, соединил два фактора. Протесты набирают мощь, когда находятся политические силы, которые видят для себя определенные выгоды в них. То есть когда часть политических элит эти протесты поддерживает. И речь идет не просто о том, что низы не хотят, а верхи не могут. Возникает революционная ситуация. Но пока ее нет. Проигрыш на Украине ведет Запад к осознанию того, что с Россией нужно договариваться. Причем Россия ведет себя достаточно грамотно, мы, мол, не возражаем, мы-то готовы с вами торговать, работать.
С. Б. Вы не верите, что избирательные кампании помогут прийти к миру, выдвинув адекватных политиков?М. О. Нет, не верю. Я понимаю, что этого не будет никогда. Потому что, если вы возьмете того же Трампа, то он тоже выступал против «Северных потоков». Это при нем началось. Трамп вышел в одностороннем порядке из ядерной сделки с Ираном. Нарушил все протоколы. Факты подтверждают, что Соединенные Штаты недоговороспособны. Трамп тоже вводил санкции. То есть сама по себе смена элит в США или во Франции, в Германии ничего не меняет. Такая политика может развиваться долго. Просто в какой-то момент накопившиеся противоречия вызывают обвал. Это и социальные противоречия, и политические противоречия внутри элит. Это не связано просто с выборами. Пришла новая личность США в Белый дом. И все кардинальным образом не поменялось, потому что за спиной этих элит стоят вполне понятные силы того же военно-промышленного комплекса, транснациональных корпораций. То есть там мощные лоббисты. Ну, кто такой Байден? Может быть, если бы пришла личность яркая, как были Сталин, Рузвельт, Черчилль, тогда да, этот процесс пошел бы быстрее. Тогда, возможно, роль личности в истории сыграла бы значительную роль. Но пока таких личностей в общем-то не наблюдается. А объективная экономическая ситуация, подрыв этой гегемонии США, в том числе в глазах их союзников, может действительно очень существенно изменить ситуацию. Представьте себе, вот закончились наши боевые действия на границе с Польшей, Словакией, Венгрией. И не важно, где эта граница проходит. В какой-то момент происходит успокоение, потому что истерика так или иначе сходит на нет. Третья мировая война не состоялась. Мы с поляками не воюем. После этого неизбежно возникает вполне такой дипломатический казус, особенно на фоне русофобской истерии в Прибалтике. Товарищи поляки, а вы не хотите вернуть свой город Вильно, который сейчас по недоразумению является Вильнюсом? А какой-нибудь другой повод? Сейчас это кажется безумием. Но поляки очень националистическая нация. Более 90 % жителей страны составляют поляки. И найти казус белли не представляет сложности. Это фантастический сегодня вариант. И происходящее на Украине еще много лет назад казалось кому-то фантастическим. После этого возникает тоже неизбежный вопрос: «Господа немцы, а вы не считаете, что треть Польши — это ваши исторические земли? Вы не хотите их вернуть и поставить вопрос об очередном разделе Польши?»
С. Б. Ну, в мире все может быть, но это очень отдаленный период. А вот если говорить о том, что должно произойти в 2023 году, как может разворачиваться ситуация в ближайшее время, в ближайшие два-три месяца? Наиболее острые точки — это Бахмут, Авдеевка, Марьинка, Угледар, запорожское направление. Как Вы их оцениваете?М. О. Ну, на Запорожском фронте, с Угледаром все более-менее понятно. Там сложилась уже объективно линия фронта. Марьинка и Угледар — это две ключевые точки, с падением которых противник вынужден будет оставить очень значительную территорию Донецкой Республики. Наши войска остановились пока у Новомихайловки, они там стоят уже месяца три. Если Угледар и Марьинка противником будут оставлены, то ему надо отходить к Курахово, оставляя десятки сел. А Курахово — достаточно мощный укрепрайон. Там я неоднократно бывал. Ну, не то чтобы удобное для обороны место, но, по крайней мере, есть приличное водное пространство, которое преодолеть практически невозможно в силу того, что оно очень широкое, мелкое и так далее. Там же Кураховская ТЭС стоит. А все, что восточнее, юго-восточнее, противнику придется оставлять. Поэтому они держатся из последних сил за эти два укрепрайона. Что касается Артемовска (Бахмута), это тоже понятно, потому что эта концепция заложена вполне разумно и логично. Не нужно бороться за Лисичанск с Северодонецком, надо отходить. Здесь города-форты образуют подкову от излучины Северского Донца: сначала Северск, потом Соледар, Артемовск, Константиновка, Дружковка, Краматорск, Славянск. То есть фактически это оконечность донецкой агломерации. Западнее Славянска и Краматорска начинается степь. Соответственно, воевать придется уже не в городской застройке. Понятно, что для обороны это значительно сложнее, поэтому они сейчас держатся за Артемовск и пытаются выстроить последний укрепрайон по границе Донецкой области.
С. Б. Надеемся, что в ближайшее время линия фронта будет отодвинута и обстрелы городов Донбасса прекратятся. Спасибо Вам за интервью, всего Вам доброго.М. О. Спасибо и Вам, чистого неба, мира и развития и Донбассу, и остальным землям юга Руси.
Издание осуществлено при поддержке Президентского фонда культурных инициатив (заявка ПФКИ-22-С4-003560 «Вместе с Россией! Культурный код Донбасса»).© Литературно-художественный журнал «Донбасс», 2023#журнал_Донбасс #проза_Донбасса #поэзия_Донбасса #публицистика_Донбасса #Землячество_донбассовцев_в_Москве #Союз_писателей_России #история_Донбасса #культура_Донбасса #краеведение_Донбасса #искусство_Донбасса #наука_Донбасса #образование_Донбасса #писатели_Донбасса #поэты_Донбасса #Михаил_Онуфриенко #Сергей_Богачев
Нет комментариев